Полная версия
– Мне очки не нужны, мне нужно присутствие рядом девушки, любой девушки, даже ты подойдешь.
Молия отвернулась, слово «даже» резануло ухо, оно означало, что для непонятных целей Киану подойдет даже такое пугало как она- плохо одетое, с невзрачным хвостиком на голове, и бесцветным лицом. Похвально, дожилась. Что ее ждет дальше? Насмешки гостей? Если бы не кольцо, она бы не сидела в этой машине, а уже бы возвращалась домой. И язык бы за зубами точно не держала.
– Я только не предупредил об одной детали, так, мелочь, мне придется касаться твоего тела. Так нужно, чтобы наши отношения выглядели убедительней.
– Это как? Ты будешь меня лапать на глазах у всех? Мы об этом не договаривались!
– Нет, Молия, не лапать, а брать за руку, обнимать за плечи, за талию. И ты должна стоять рядом, а не бегать от меня, как ненормальная.
Девушка зашлась, вот для чего он надел перчатки. Ему даже противно касаться ее кожи. За кого он ее принимает, за жабу? Ну все, скоро ее терпение лопнет. И почему она должна бегать от него? Неужели она в самом деле выглядит как городская сумасшедшая?
– Нет проблем, за бабушкино кольцо я потреплю твои прикосновения, как бы мне противно не было. Даже прижмусь в твоей груди. – Киан уже внимательно посмотрел на девушку. Он не хотел никаких сюрпризов, но Моля выглядела не очень адекватной, ее явно лихорадило.
– Не переусердствуй, я не люблю телесных контактов. Мне это не нужно. Будешь делать только то, что я тебе скажу.
– Вот как? Первый раз вижу мужчину, которому это не нужно, ты что импотент?
Киан улыбнулся впервые за всю дорогу.
– Думай, что хочешь, мне все равно. Но постарайся не строить иллюзии обо мне как о своем мужчине, машина запотела от твоих смелых фантазий. Этой ночью твои эротические мечты не сбудутся, хотя в доме будут другие мужчины. Я тебя не ограничиваю.
Девушка готова была провалиться под землю. Не то, чтобы слова Киана ее смутили, нет. Но то, чтобы он читал ее как раскрытую книгу было выше ее понимания. Он был не только обольстительно красив, но и опасен. Если она влюбится в неподходящего мужчину, она пропала. Это станет ее погибелью. Любой ценой она должна будет получить этого мужчину. Хоть на одну ночь. Только не Киан, только не эта самодовольная ледышка в мужском обличие.
Проехав автоматический ворота, белый мерседес въехал на территорию старинной русской усадьбы. Высокие раскидистые липы первыми встречали всех гостей, образовывая своими густыми кронами длинную аллею, которая простиралась вплоть до большой прямоугольной площадки, которая располагалась перед двухэтажным особняком с мезонином. Киан остановил машину между центральным входом и многоярусным фонтаном, в центре которого возвышалась потрескавшаяся фигура обнаженной девушки. Фонтан давно не работал и на поверхности грязной воды плавали листья и ветки. Усадьба выглядела снаружи потрепанной и явно нуждалась в реставрации. Молия воодушевилась, не сильно она и диссонировала с окружающим экстерьером в своих стареньких джинсах и потрепанном свитере. Вечер будет проходить не в каком-то помпезном замке с позолотой, а в старом пыльном доме, на ладан дышащем. Все не так ужасно, как она себе представляла. Из дома вышел лакей в зеленом камзоле и открыв дверцу машины, подал Моле руку. Киан не обращал на свой эскорт никакого внимания, он молча отдал ключ от машины лакею и прошел в дом. Его высокомерный вид начинал уже бесить девушку, которая обычно отличалась терпением и рассудительностью и не склонна была устраивать скандалы на пустом месте. Но Киан рушил все ее жизненные установки. Было два варианта, либо превратиться в стерву и послать все к чертям, либо запастись терпением и не обращать внимание на снобизм Киана.
– Киан подожди, а где гости?
– Они приедут ровно в 21.00.
– Но ведь уже скоро девять, а где музыканты?
– Молия, твое отношение к времени непростительно, музыканты будут на месте в 20.45, гости в 21.00.
– Ну и дрессировка, это ты все организовал? Как же все тебя так слушаются?
– У них нет выбора. А организовал все Матвей, он мой новый помощник.
– Подожди, с костюмами все понятно, историческая реконструкция, костюмы 17 века, русское дворянство, ну а еда хоть будет? Я сегодня почти не ела. В России всегда умели вкусно готовить. Ты не подумал об этом?
– Еда, гостям нужно есть, я совсем забыл, сейчас все организую.
– Ну ты даешь, Киан, это же самое главное на приемах, я могу тебе помочь, хочешь бутерброды нарежу?
– Ты странная. Зачем тебе это нужно?
– Не понимаю, о чем ты?
– Я заметил, что ты мне понравиться хочешь, вчера у тебя не было такого желания. Что изменилось сегодня? – Киан сканировал девушку, наблюдая за ее реакцией.
Моля надула губы и отвернулась. Она не собиралась отвечать. Она просто вышла из комнаты и направилась в огромную гостиную, где находился старый камин. Помощник, Матвей, вырядившийся лакеем, пытался разжечь камин влажными дровами. В доме действительно было прохладно и как-то зябко. Ни уюта, ни тепла, ни веселья. Странная вечеринка. Ну еще не вечер, может все будет впереди, просто они рано приехали. Зачем арендовать такую большую усадьбу, если не можешь в ней навести порядок и подготовить к приему гостей? Моля вышла и из гостиной и решила осмотреть все помещения. Она прошла по коридору вглубь дома и почувствовала, что совсем окоченела. Кажется, здесь холодней, чем на улице, нужно возвращаться в гостиную. Хоть бы чай дали попить, так и заболеть можно. Моля решила самостоятельно найти кухню и сделать себе чай. Обычно в старых усадьбах кухни располагались в отдельных пристройках, которые соединялись переходами с главным зданием, но это раньше, а сейчас все отдавалось на откуп хозяевам дома. Гробовая тишина в помещениях просто угнетала. А она еще переживала за свой внешний вид. Нужно переживать только за отсутствие теплой одежды. В пору валенки надевать и шапку, а не вечернее платье с декольте. Не завидовала она дамам, которые прибудут в открытых вечерних платьях.
– Льен, привет.
– Киан, ты зачем со мной связался, это запрещено, ты же знаешь, никаких контактов с ссыльными.
– Я больше не могу здесь находиться, меня все раздражает.
– Ты что, только несколько дней прошло, ты вспомни, что у тебя еще год впереди. Ты себе не представляешь, как я счастлив, что вернулся домой. Не могу тебя не подразнить. Приятно, если тебя это раздражает. Хоть немного в моей шкуре побудешь.
– Меня бесит мое тело, я не чувствую себя комфортно в этом мире, меня раздражают люди вокруг, их запахи, это помойка какая-то. От всех воняет.
– Не преувеличивай, живи по правилам, не забывай спать и есть вовремя. Ты адаптируешься со временем, привыкнешь и к воздуху, и к новым ощущениям. И к несытной еде. Не забывай, люди едят три раза в день. Еда не калорийная, усваивается быстро. И спать тебе придется чаще. Один наш световой день равен трем земным. Поэтому и путаница в организме и раздражительность. Ты втянешься, первый месяц всегда такой, а потом привыкнешь.
– Ладно, я и сам все понимаю. Прощай, а то я сейчас сознание потеряю, совсем сил не осталось.
– Киан, там не так все и плохо. Ты должен питаться нормально, тебе нельзя тело портить, оно у тебя не прокатное, а родное. Неужели твои жрецы не понимают, что ты рискуешь жизнью? Это опасная планета и за целый год может много всего произойти.
– Понимают, но я не сильно рискую, меня не так просто убить, ты же знаешь. Совет решил меня проучить, чтобы другим не повадно было. Жрецы думают, что я сломаюсь и сделаю, как они хотят. Прощай Льен, я не отступлюсь.
–Прощай Киан.
Мужчина пошатнулся, энергия заканчивалась. На связь со своим миром он затратил уйму сил. Деваться не куда, нужно как-то выживать. Где в этом чертовом доме кухня? Зачем он позвал ссыльных их высшего сословия? Хотел сделать вид, что ему плевать на весь этот мир, что у него все хорошо. Ну ладно, придется терпеть, зато все в Совете сразу же узнают, что он не сдался и свое решение не изменил. Кто-нибудь да доложит, шпионы есть везде, так всегда было и всегда будет. Бунтовать так бунтовать. Даже больше. Молия, девушка, он совсем про нее забыл. Она нужна ему сегодня вечером, когда все приедут, он устроит спектакль. Разыграет припрятанный козырь.
Молия блуждала по безлюдному дому. Хозяева экономили на всем, в помещениях было холодно и темно. Лишь в коридорах горели одинокие лампочки, свет которых едва позволял разглядывать на стенах силуэты перекошенных картин и не спотыкаться о вздыбленный от старости и сырости паркет. А когда-то дом сиял чистотой и заманивал уставших путников гостеприимством и уютом. В каком веке это было? И почему все так запущено в некогда красивой усадьбе? Заглядывая в разные комнаты, девушка искала кухню. В животе урчало от голода, испорченное еще в машине настроение медленно, но верно переходило в стадию «мне плевать на все, когда я хочу есть». Пусть гости пропадут пропадом вместе с Кианом, но морить себя голодом она не собиралась. Наконец она добралась до полуподвальной комнаты, которая силуэтами виднеющихся в темноте больших столов напоминала кухню. Зайдя в помещение, она попыталась на щупать найти на стене выключатель. Но щелкнув реле, она поняла, что лампочек просто нет в потолочных плафонах или они давно уже перегорели. Ну что же придется продвигаться на ощупь. Где-то должен стоять холодильник, это ее спасение. Уж бутерброд с колбасой она себе тихонько сделает, не спрашивая разрешения у хозяев. Крадясь, девушка стала осматривать мебель. Через небольшое окошечко в стене полная луна освещала комнату, высвечивая очертания предметов. Молия присмотрелась, освоилась и неплохо ориентировалась в лунном свете. Она не смотрела в окно, потому что и так чувствовала на себе действие полнолуния. Огромная красно-желтая луна мешала сосредоточиться, она была как призыв для чувствительных к лунным фазам ведьм. Вот откуда это волнение в машине и бурные фантазии, о которых говорил Киан. Но как он распознал ее желания? Она ведь нечем не выдавала себя. Сидела как мышка всю дорогу, только горела, как ненормальная внутри. Простой человек не определил бы ее состояние. Может он ведьмак? Нет, слишком холоден, это исключено, Молия бы почувствовала своего, это как зов крови. Но что тогда?
Девушка прервала поток своих мыслей, так как, наконец- то она добралась до холодильника. Но какого было ее разочарование, когда она внутри не нашла ничего, кроме фруктов и те были не первой свежести, гнилые и засохшие. Но выхода не было. Расчистив вялый апельсин, она съела его за минуту. Настроение сразу улучшилось. За апельсином пошли сморщенные мандарины, за ними киви. Остановилась Моля, только когда почувствовала неприятный зуд на лице. С ужасом она отбросила недоеденные фрукты. Она знала, что предвещает еле заметное покалывание на шее и лице. Только не это, только не сейчас. И каким местом она только думала, поглощая один фрукт за другим, точно от этого зависела ее жизнь? Это будет конец! Ее ждет катастрофа!
Нужно срочно уехать из усадьбы. Скоро ее лицо распухнет и покроется сыпью. Но как убежать? Они за городом, а она даже дорогу не запомнила. Куда идти в темноте? Это все луна, ее проделки. Моля понимала, что ее тело требовало живого и любящего мужчину, а не обжорство фруктами. Сколько она еще будет бороться со своими желаниями и потребностями? На долго ли ее хватит? Моля не делала это много лет, но сейчас ее прорвало. Она залезла под стол и стала рыдать, горько, навзрыд. Сейчас она не была Молией – смелой самоуверенной авантюристкой с нескончаемыми знаниями мертвых языков в голове, она была маленькой Молей, девочкой с предопределенной родовыми знамениями судьбой, против которой она не могла пойти, но у которой могла выторговать несколько свободных лет для себя. Так она решила и не хотела отступаться. После смерти бабули ей не на кого было положиться в этой жизни, кроме себя самой. Вот и договариваться приходилось тоже с собой. Но иногда нервы сдавали.
– Я по запаху тебя нашел, зачем ты залезла под стол? Молия!– раздраженный голос Киан разорвал тишину- Ты что, ничего не слышишь? Музыка играет, все собрались уже. Что ты там делаешь?
Девушка действительно ничего не слышала, она прибывала в собственном мире, где все было не очень гладко.
–Ты мне нужна, очнись, что случилось? Ты помнишь наш договор? Два часа и ты уедешь с кольцом.
Девушка затрясла головой, она так яростно себя жалела под столом, что даже не слышала, как по дому стали разноситься звуки оркестра. Играли Вивальди, и она почувствовала себя пустым сосудом, который наполняется гармонией волшебной музыки. Все проблемы улетучились, настроение волшебным образом улучшилось за один миг и тел пронзила сладостная истома. Молю охватило возбуждение. Почему это состояние у нее возникает только тогда, когда рядом оказывается Киан? Ни Макс, ни Филя, ни другие мужчины на нее не действовали. Значит дело не просто в физиологии и это не просто похоть. Моля похолодела, только не влюбиться, бабуля, дай еще время! И тут она вспомнила про кольцо и все поняла. Это знамение. Вот и конец всему, конец ее свободной жизни. Нет, она еще съездит в экспедицию на Соловки! Предчувствия надвигающихся перемен подсказывали ей, что это будет ее последний поход.
– Я не выйду, иди один.
– То есть как не выйдешь? А наш уговор? А кольцо? – Киан не просто злился, он терял терпение. Он так и думал, что, Моля выкинет какой-нибудь фокус. У девушки точно не все были дома. Она сидела под столом в темной кухни и кажется рыдала.
– Через неделю ты сам мне мое кольцо принесешь, оно тебе руку прожжет в прямом смысле. И рана не заживет, пока кольцо не вернется к хозяйке, то есть ко мне.
– Молия, не чуди, ты должна выйти к гостям. Ты мне нужна, ты обещала.
– Пойди пугало огородное возьми, тот же эффект получишь. Сказала не выйду, значит не выйду.
Киан ничего не понимал. Что могло произойти за двадцать минут, пока он отсутствовал? Темнота в комнате не давала ему возможности залезть в голову к девушке и прочитать ее мысли, да и при свете бы у него ничего не вышло. Виной всему ее линзы. Нужно уговорить их снять, тогда он во всем разберется.
– Молия, а ты не могла бы выйти на свет и снять линзы? Здесь лампа перегорела, а я хочу на тебя посмотреть.
– Это зачем? – девушка сразу насторожилась. Что-то было неправильное в просьбе Киана, нелогичное.
– Всего лишь один раз, я хочу посмотреть какого цвета у тебя глаза.
За все годы ни один человек, кроме Фили, не просил Молю показать настоящий цвет ее глаз. Это было никому не интересно. Однажды она сама сделала глупость, сняла линзы и доверилась Фильке. Сильно он ее уговаривал. Ничего хорошего из этого не вышло. Он ходил потом месяц за ней по пятам, как кабель за сучкой с течкой. Но было это неправильно, не по-настоящему. Тогда еще была жива бабуля и она помогла снять зависимость с Фильки. Но внучку предупредила строго -не шутить больше с мужчинами, не стрелять глазами и не соблазнять заговорами ради любопытства или шутки. Только если она сама захочет кого-нибудь для себя. У бабушки дар заключался в ее руках, она могла лечить ими людей и делать много разных манипуляций. У Моли дар был в ее глазах. Снимая линзы, она могла видеть призраков, не упокоенные души, обитавшие среди живых, а еще она могла завораживать мужчин, притягивать их к себе как магнит. То ли дар, то ли проклятие. Бабуля учила помогать людям, учила управлять своими способностями. Молия могла принести людям много пользы, но не хотела этого делать, понимая, что вся ее жизнь изменится, как только она начнет практиковать магию, а с миром мертвых ей вообще не хотелось пересекаться. Страшная это энергия. Темная.
– Нет, только не так- девушка вздрогнула, представив, что ее глаза могли сделать с Кианом, она не хотела делать из него озабоченного дурака с капающей слюной изо рта.
– Молия, вылезай из-под стола или я тебя вытащу силой.
– Ага попробуй, для этого тебе придется до меня дотронуться, а ты это делать не хочешь. Брезгуешь? Я тебе неприятна? Или боишься?
Умная и хитрая, умеет манипулировать, использует любую ситуацию с выгодой для себя. Идет ва-банк, не боясь проиграть. Киан решил сменить тактику. Он действительно не хотел трогать девушку без стоящей причины. Но она его провоцировала, но зачем? И тогда он сам решил опуститься под стол для налаживания контакта. Не тянуть же ее за волосы из-под стола в самом деле? Сейчас уже поздно было искать новую девушку. Да и где искать-один лес вокруг.
– Ааа, решил белый флаг поднять, капитулировать, но я пленных не беру, в переговорах не участвую, можешь идти к гостям. Я не выйду.
– Молия, тебе не холодно под столом сидеть на голом полу?
– Холодно.
– А может ты хочешь горячий чай попить возле камина?
– Очень хочу, но не выйду.
– Ты меня просто убиваешь, как я мог положиться на такую легкомысленную глупую девушку как ты?
Молия почувствовала, что ее зубы стали клацать от холода и обиды. Она всегда держала свои обещания и не была легкомысленной. Но это был особый случай. Киан сам пожалеет, если вытащит ее к гостям. Она опять зарыдала.
– Ты что делаешь? Молия, меня не проймешь слезами, можешь не напрягаться так.
Киан уже понял, что слезы были не театральные, а самые настоящие. Какое же горе могло произойти за двадцать минут? Может кто-нибудь умер из близких и ей позвонили и сообщили трагическую новость? Помимо своей воли, мужчина притянул к себе рыдающую девушку и обнял. Он был равнодушен к людям, но горе везде было одинаковым. И он когда-то терял близких и ему было плохо. Молия замерла, перестав трястись и даже дышать. Вселенское счастье разлилось теплом по ее груди. Такого блаженства она никогда не чувствовала. В мужских руках она таяла, забыв о своем лице и о обо всех других напастях. Только бы подольше сидеть под столом в темноте с мужчиной, от которого ее тело воспламеняется точно факелом.
– Я съела много фруктов и мое лицо покрылось прыщами, – девушка выпалила слова на одном дыхании. Как потом Киан за секунду ее вытянул из-под стола, она не поняла. Но не нужно было быть ведьмой, чтобы ощутить всю ярость мужчины, который еще минуту назад был спокоен.
– Чтооо? Я тебя жалею, прикасаюсь к тебе, обнимаю, через себя переступаю, думая, что у тебя случилось горе, умер родственник, а ты плачешь из-за прыщей? – Киан думал, что лопнет от злости. Такого он не ожидал. Его, чистокровного Жреца, обвела вокруг пальца какая-то девка?
Молия сразу почуяла неладное. В походах для таких случаев был даже специальный сигнал разработан- двойной свист. Означал он одно действие- бежать сломя голову, не оглядываясь назад. Момент был именно такой. Девушка понеслась по коридорам усадьбы точно за ней гнался не один разъярённый мужчина, а как минимум стая голодных тигров. На очередном повороте она споткнулась о торчащий паркет и полетела грудью вперед, слегка приложившись головой и правым боком к стене. Сильная мужская рука в перчатке вовремя схватила ее за свитер, затормозив красочный кульбит и не позволив совсем разбиться об стену. Затем та же рука поставила ее в вертикальное положение и не спрашивая о ее самочувствии поволокла к гостям. Теперь Киан держал Молию за плечи, не давая ей даже шаг сделать в сторону. Только со стороны могло показаться, что он ее обнимает. На самом деле это были не любовные объятия, а настоящие железные тиски. Как она могла раньше восхищаться красивыми мужскими руками, длинными аристократичными пальцами? Моле казалось, что в ее плечи воткнули железные гвозди, которые впиваются в ее тело при каждом неправильном движении. Двигаться нужно было синхронно с мужчиной, который был выше на полторы головы и быстрее, так как не падал и не ударялся всеми частями тела. И вообще, оказывается он был в прекрасной физической форме, управляя телом девушки так легко, как будто она была манекеном, накаченным воздухом. Все попытки к бегству рубились на корню. По пути Моля успела высморкаться, и протереть глаза от слез. Киан лишь сморщился от вида ее лица, которое только начинало расплываться и принимать одутловатые формы, зато первые прыщи, точно солдатики на посту уже появились на лбу и на щеках.
– Киан, как мы рады увидеть тебя, здесь, в этом мире! – немногочисленны гости кинулись к мужчине. Они не пожимали его руку, не ударяли по плечу в дружеском приветствии, просто тихо стояли опустив голову и разглядывая пол. Они действительно были рады, только их радость носила оттенок злорадства, а натянутые улыбки прикрывали маску ехидства. И только страх мешал гостям высказать напрямую все свои мысли.
– Я тоже всем рад, позже каждый из вас мне представится. Я не могу вас узнать в этих оболочках, но судя по списку, здесь только представители высшего общества, которых я сам лично отправлял на ссылку. Хорошо выглядите, не смотря на ваше положение.
– Мы стараемся. Как долго ты с нами пробудешь?
– Думаю год, может меньше. Готов даже выслушать все пожелания на будущее. Может кого-то не устраивает тело?
– Все устраивает, нам дали право выбора и с деньгами не обманули, но ты же и сам понимаешь, какая здесь дыра, – все собравшиеся чувствовали себя неловко, рассказывая судье, который их отправил отбывать наказание о своих житейских проблемах. На самом деле все присутствующие, мягко говоря, недолюбливали Киана и желали ему как можно больше лет провести на земле.
– Да расслабьтесь, я не при исполнении, сканировать ваши прегрешения не буду. Мы теперь все в одной лодке. И мне плевать чем вы в этом мире занимаетесь. А как поживает Крей? Жив еще или подох? Доволен ли своим телом?
Мужчины переглянулись. Все знали, что Крей получил благодаря Киану неподъёмный срок- пятнадцать лет ссылки и что навряд ли он сможет его прожить до конца. Да и тело ему не дали выбирать, он не принадлежал высшему обществу.
– Он в клубе ночном работает управляющем, там наши часто собираются. Вроде всем доволен, открыто не жалуется.
Моля не прислушивалась к разговору. Она разглядывала гостей. Только сейчас она заметила, что на вечеринку пришли одни мужчины. Молодые, симпатичные, с хорошими фигурами, все как на подбор. Ни одного толстого или корявого. Она аж села на стул, но Киан дернул ее за локоть и заставил ее тут же встать. Он находился рядом с ней, продолжая демонстративно ее обнимать. Оркестр играл классические произведения, обстановка располагала к неспешному отдыху, а лакей Матвей в это время разносил гостям бутерброды и напитки. Девушка протянула руку, чтобы схватить бутерброд, о котором она мечтала так долго, но Кина сделал лакею незаметный жест и поднос с закусками улетел в противоположную от Моли сторону. Это было жестоко, но самое страшное стало происходить дальше. Обстановка накалялась с каждой минутой. Гости отходили от Киана, поднимали свои головы и начинали беззастенчиво разглядывать девушку, точно на смотринах. Ни одна деталь не ускользала от их внимательных взглядов. Их лица ничего не выражали, но Молия чувствовала всеми своими органами, что ее оценивают, точно породистую лошадь. «Смотрите, смотрите, мне не жалко. Можете даже потрогать, я живая, а не фарфоровая!» – Моля чувствовала всеобщее любопытство и даже недоумение, а когда пошли перешёптывания, ей уже было все равно как она выглядит. Она сейчас просто шут гороховый на празднике любителей остренького.
– А сейчас я вам хочу представить мою девушку, ее зовут Молия. – Киан еще сильнее впился пальцами-клещами в женские плечи, очевидно решив пытку довести до конца. На прострелившую боль Моля никак публично не отреагировала, лишь до крови прикусила губу. На такое шоу она не подписывалась. Значит он еще и садист. Хорошо. Ну ничего, сейчас она покажет, что значит быть ведьмой. Решил выставить ее на всеобщее посмешище? Видел же, что ее лицо прыщами покрылось и раздулось, а еще говорил, что на нее никто смотреть не будет. Моля поняла, что ей уже терять нечего. И она решила отомстить проверенным способом. Киану противны были ее прикосновения. Даже перчатки надел, потому что брезговал. Педант недоделанный. Не с той связался. А что он скажет на это? Она резко развернулась лицом к мужчине и на глазах у всех сделала то, что Киан меньше всего от нее ожидал. Она стала на носки , обняла его за голову и впилась губами в его губы так, что он не мог оттянуть ее от себя, как ни старался. Причем целуя, она больно укусила его за губу. Все гости охнули, и перестали даже дышать. Оркестр перестал играть. Тишина в комнате повисла могильная. Такого поворота никто не ожидал. Тонкая струйка крови потекла по подбородку мужчины. Не нужно врагу рассказывать о своих слабых сторонах. Моля оторвалась от губ мужчины и почувствовала себя довольной и удовлетворенной. Пусть ее считают извращенкой. Если Киану так противны ее прикосновения, то что он чувствует сейчас? Она отомщена и еще прилюдно, пусть теперь все гости пообсуждают ее внешность, ее плохие манеры, да и вообще, кажется, она здесь уже лишняя, пора возвращаться домой. Все уже все поняли, а кто не понял, она сейчас уточнит свое положение. У пугала огородного еще и голос есть.