Проект «Замуж»

Доведя себя таким образом до спазмов в горле, Марина пыталась переключить мысли на что-то другое, но хватало ненадолго. Она стала плохо спать по ночам. Просыпалась разбитой. Постоянно чувствовала слабость. После подъема даже по самой невысокой лестнице у нее кружилась голова.

Клиенты жаловались, что Марина стала рассеянной, это дошло до начальницы, и она вызвала ее «на ковер».

Марина мямлила про хроническую усталость, глядя на распечатанную жалобу клиента, для которого она сделала ошибочные расчеты и тот был вынужден все переделывать, потерял время. Начальница выставила ей штраф и пригрозила уволить в следующий раз.

Игорь не звонил три дня. Если б взгляд мог прожигать монитор, то его имя на телефоне за это время уже несколько раз превратилось бы в пепел.

Позвонил утром. Голос был бодрый и очень довольный, извинился, что не выходил на связь – он брал выходные за свой счет и провел несколько дней у друзей на даче. Волшебно. Свежий воздух, шашлыки.

– Ну, а у тебя как?

– Плохо у меня, Игорек. Плохо.

– Приехать пожалеть?

– Это я и сама могу. Только этим и занимаюсь – жалею. Себя. Свое время. Свою жизнь. А еще твою жену, эту хорошую девочку.

– А при чем здесь она?

– При том. Ты тоже ее пожалей. Не звони мне больше.

Марина очень ждала, что он перезвонит, но экран телефона потух и молча чернел.

У нее началась мигрень. Она отпросилась с работы и полпути прошла пешком просто куда-то прямо. Позвонила Светке.

– Мне плохо. Я даже только что в церковь заходила, представляешь? Мимо шла. Думала, легче станет.

– Стало?

– Не знаю. Ничего не чувствую. Ты еще на работе?

– Да, до восьми сегодня. Хочешь встретиться?

– Не знаю.

– Мне приехать?

– Не знаю. Нет. Не надо.

– Иди пока домой, отдохни. Скоро станет легче. Я позвоню.

Она пролежала дома три дня. Легче не становилось. Могла только дойти до кухни, выпить чай, не всегда горячий, и ложилась снова.

Приехала мама, ей не понравился голос дочери по телефону. Посмотрела на лежащую Марину, потрогала лоб, потом направилась на кухню. Послышалось шуршание, звук воды, а затем запах куриного бульона – как в детстве. Мама принесла тарелку и поставила возле кровати.

– Не знаю, что там у тебя произошло, но на работу пора выходить. Начальству такое не понравится.

– Я договорилась.

– Ничего не знаю. Хватить валяться и киснуть. Вставай. Работа лечит. Отвлечешься.

– Тебя когда-нибудь работа лечила?

– Я никогда не позволяла себе прогуливать из-за личных драм.

– Какие драмы? Твоя история с папой, что ли?

– А что – нет? Или ты думаешь, двадцать пять лет прожить – это так просто? Что у меня не было поводов переживать и плакать? Мне все легко далось?

– Но внешне ты всегда была спокойна. Ну, почти всегда. Вида не подавала.

– Вот и ты не подавай. Начинается все с вида, а потом и внутри утихнет.

Раньше мама не разговаривала с ней как с женщиной, и они никогда не откровенничали. Может, поэтому вдруг захотелось ей все рассказать, услышать совет, поддержку.

– Мам, я влюбилась, а он женат.

Взгляд мамы стал ледяным.

– И?

Марина съежилась.

– Ничего.

– И слава богу.

– Почему?

– Потому, что для приличной женщины женатые – все равно что мертвые. Понимаешь? Это – нельзя! Никогда! Никак! Или у тебя с ним что-то было? Марина, если ты была любовницей женатого, я тебя ударю!

– Нет, мам. Конечно нет. Он ни о чем не догадывается.

– Я надеюсь. Побереги себя. Просто выбрось его из головы!

И с чего Марина решила, что от мамы можно ждать понимания?

Она болела долго. Это были не переживания, не страдания, а физическая боль, слабость и полная апатия. Все симптомы изнуряющего, затяжного заболевания. Когда силы уходят и голову окружает плотный туман. Мир существует где-то рядом, в замедленной съемке. Изредка она выныривала из своего аквариума, надеясь, что все позади, понимала, как надолго выпала из жизни, но тут же чувствовала новый обжигающий укол, скукоживалась от боли и снова пряталась на дне.

Конечно, со временем все прошло, но, когда именно и как это случилось, сказать сложно. Года два потребовалось, а может, и три. Медленно, по сантиметру, прилагая невероятные усилия, срываясь, Марина вытаскивала себя из той зависимости.

И жизнь постепенно возвращалась к ней.

Марина делала карьеру, самозабвенно и вполне успешно, как это было принято в ее окружении. Наступило время, когда должность «начальника» или «директора» считала чуть ли не нормой, естественной целью, а не поводом для удивления. Она много путешествовала, занималась саморазвитием, посещала курсы повышения квалификации, учила иностранные языки. Ходила в фитнес-клуб, на мастер-классы по живописи и керамике. Искала свое хобби, увлечение и – себя. Одним словом, как и полагалось, жила насыщенной жизнью современной молодой женщины.

Когда появился Олег, все, кажется, окончательно наладилось и наполнилось.

Но, увы…

Он ушел. Марина осталась с тем, с чем осталась – с гигабайтами фотографий из разных стран, керамическими поделками, парой незаконченных эскизов и одна.

Фактически вернулась туда, где уже когда-то вязла, но самое страшное в том, что еще чуть-чуть, и это состояние останется с ней навсегда. Чувство опустошения после долгого изнурительного пути, в финале которого ты вдруг понял, что шел не туда и не за тем. Сил на новый рывок уже почти нет, а внутри глухая душевная пустота.

Разве к этому она стремилась и шла? Нет. Надо срочно найти силы и заставить себя сделать еще одну попытку!

К счастью, разум Марины еще не сдался и требовал не опускать руки, а действовать. А привычка карьеристки справляться со сложностями и ползти вверх требовала активных действий.

Марина взяла листок бумаги и размашисто написала: «План действий. Как я буду создавать семью».

Что ж, есть чем заняться в ближайшее время.

План действий

Пункт первый

Семейные друзья, или сватовство

Просить коллег познакомить ее с кем-нибудь Марина не решилась. Унизительно: все равно что публично признаться в своей несостоятельности. Сочувствующие взгляды разной степени искренности не заставят себя ждать. Кто-то будет сокрушенно вздыхать в спину, кто-то со значением пожимать плечами – «Еще бы! С таким-то характером! Конечно, она одна!», – а обсуждая мужей, женщины будут поглядывать на нее чуть свысока. Что окажется страшнее – одиночество или реакция знакомых на него, – не ясно, но выяснять Марина и не хотела.

Остается обратиться к близким подругам. Но и здесь тоже, как пишут в социальных сетях, было «все сложно».

Светка уже пять лет была в разводе и откровенно, без зазрения совести и капли смущения, наслаждалась этим фактом. Семейная жизнь выдалась настолько бурной, что о новом штампе подруга до сих пор не могла даже слышать. С бывшим мужем они ругались постоянно, выгоняли друг друга из дома, уходили в ночь, в бурю, в снег по очереди, проклинали день своей свадьбы и друг друга и даже планировали совершить акт вандализма в ЗАГСе, который их соединил. К счастью, вовремя разошлись и госучреждение осталось не тронутым. После расставания супруги не общались, потому как, даже разойдясь, не могли продержаться и двух минут без скандала. Общим друзьям было строго-настрого заповедано не упоминать даже имя бывшей второй половины, не намекать на ее существование в принципе.

Светка признавалась, что единственный плюс от ее замужества в том, что она как никогда научилась ценить холостую жизнь и кайфовать от этого! О новых брачных узах она запрещала говорить с ней даже в шутку.

– Хватит с меня! Ничего хорошего там нет.

Лена тоже не стремилась замуж, но по другой причине. Она была до неприличия счастлива тем, что имеет, а именно – Костю. Они жили вместе уже девять лет. До встречи с ним Лене катастрофически не везло в личной жизни. Вернее, этой самой жизни просто не было.

Почти до тридцати лет Лена прожила с авторитарными родителями, которые мечтали не о внуках, а о том, что их дочь станет светилом медицины. Со школьной парты Лена пересела за институтскую и восемь лет училась, не поднимая головы. Потом четыре года работала в городской больнице, получая «бесценный опыт», как сказал папа. Истина в его словах, конечно, была: лучшую школу и профессиональную практику придумать сложно. Только вот Лена не хотела быть врачом в больнице, она с детства мечтала преподавать медицинскую биологию, мечтала робко, украдкой, никому не признаваясь. Она видела свое призвание в педагогике и в тайне от родителей поступила в аспирантуру. Почти сразу получила приглашение вести небольшой курс в мединституте и, несмотря на нагрузку, недосып и титаническую усталость, умудрилась как-то совмещать свою первую педагогическую практику с работой в больнице.

Преподавательский талант (а это действительно был талант) не остался незамеченным, и через пару лет Лену приняли в штат, на должность педагога.

Она тут же уволилась из больницы.

Не помня себя от радости и гордости – мечта была достигнута без чьей-либо помощи, все получилось! – Лена сообщила родителям, что посвятит свою жизнь обучению студентов-медиков. Такого скандала, который последовал, ожидать было сложно. Она все-таки надеялась на понимание со стороны мамы и папы, а еще на то, что в двадцать семь лет заработала наконец-то право самостоятельно принимать решения и распоряжаться своей жизнью.

Ошиблась. Папа с этим был категорически не согласен.

– Педагог! – кривил он губы и делал акцент на первом слоге. – Педагог! Даже звучит мерзко!

С отцом они не общались больше трех лет.

Лена сняла квартиру, работала на своей работе мечты и все три года занималась с психологом.

И вот появился Костя. Он, кстати, был врачом, что помогло восстановить мир с родителями. Папа сосредоточил свои чаяния и мечты на будущем зяте, пока очень аккуратно, чтобы не спугнуть, но надежда на великое научное будущее хоть кого-то из их семьи снова заблестела в его глазах. Единственное, молодые почему-то не спешили узаконить свои отношения. И тут папа – о чудо! – почему-то тоже решил не вмешиваться. Видимо, страх потерять потенциального зятя был сильнее убеждений.

Лена была так счастлива и благодарна Косте просто за то, что он есть в ее жизни, что ни о каком штампе в паспорте даже не заикалась.

Женатые друзья у Кости были. А среди тех затесался-таки один холостяк, мечтавший о создании семьи.

– Окулист. Заместитель завотделением. Сорок три года. Занимается спортом, играет в какой-то любительской команде в футбол. Своя квартира. Спокойный. Родители где-то далеко, – отрапортовала Лена.

– Особенно мне нравится про родителей! Мечта! Надо брать! – восхитилась Светка.

– Зовут Степан.

– Блиииин, – скривилась Светка. – Ну должна же быть капля дегтя, с другой-то стороны.

– А мне нравится это имя, – бросилась на защиту Лена и нежно добавила: – Степа, Степушка…

Марину имя не смущало, а все остальное внушало надежду. Поэтому договорились, что в субботу она придет к Лене в гости, где соберутся семейные пары, пока не понятно, по какому поводу, но Лена обещала придумать. Там и состоится знакомство со Степой.

В назначенное время Марина была на месте. А Степа – нет. Его задержали на работе. Марине это не понравилось, во‑первых, она патологически не любила, когда опаздывают, во‑вторых, если он и в субботу на работе – это не очень хорошо для семейной жизни. Но она успокоила себя тем, что, возможно, это единичный случай.

За столом было несколько друзей Кости, с женами. Все они говорили только о медицине.

– А вы тоже врач? – уточнила Марина у одной из жен, сидевшей напротив.

– Я? Нет, что вы! Я кондитер. Но когда живешь с медиком, понимаете? Вариантов нет! Сама становишься немного врачом. Живешь его работой!

– Угу… – вяло улыбнулась Марина. – А я вот с медициной не очень.

– Ой, что вы! Это же так интересно! – защебетала жена. – Я открыла для себя целый мир! Если б не возраст, прям завтра поступила бы в медицинский! Да хоть бы на медсестру! А вы, кстати, чем занимаетесь?

– Я работаю в банке.

– А… ну да… понятно, – что означало «какая скукота, каждый второй – работник банка».

– Ну, может, Марине тоже встретится доктор, и тогда она сможет оценить, насколько это увлекательно! – засуетилась Лена.

– Да-да! Конечно. Кстати, а может, ее со Степой познакомить? Вы его, случайно, не пригласили?

– Пригласили. Он задерживается.

– О! Это же отлично! Марина! Вам точно надо познакомиться! Это что-то! Степа – очень хороший специалист, и мужчина… тоже… – она многозначительно хихикнула. – Многим дамам нравится, даже студентка одна на него глаз положила! Но он пока не нашел свою половинку.

«Дамы», «половинки»… Что за лексикон?» – подумала Марина.

Не в меру активный кондитер, живущая работой мужа, не умолкала и продолжала нахваливать мужчин-медработников в целом и отсутствующего Степу в частности.

– Я с детства помню, что в семье обязательно должен быть свой врач, это всегда пригодится. И вот видите, сработала эта установка, нашла себе мужа-доктора! Присутствующие здесь жены не дадут мне соврать, муж-доктор – это большая удача, да, девочки?

С разных концов стола послышались одобрительные возгласы девочек.

И еще примерно полчаса в таком же духе…

Когда же наконец раздался звонок в дверь, Марина была ему уже не очень рада. А новоявленная сваха прямо подпрыгнула на стуле, подмигнула ей и взвизгнула:

– А вот и Степан! Мариночка… присмотритесь!

Степан оказался среднестатистическим. Вот самым обыкновенным. Не красивым, не страшным, не толстым, не худым, среднего роста, русые волосы, серые глаза, грязно-бежевый костюм – взгляду просто не за что зацепиться. Наверное, из него вышел бы отличный разведчик или шпион, с такой непримечательной внешностью.

Его посадили рядом с Мариной. Он украдкой осмотрел ее с ног до головы и поерзал на стуле. Потом погрузился в еду.

– Степа! Ну? Как все прошло? – не унималась кондитер.

– Хорошо.

– Это же операция была, так?

– Угу.

– Сложная?

– Нет.

– Ой, ну так я тебе и поверила! Это для тебя, может, не сложная, ты же опытный. А вот другой кто-нибудь не справился бы.

– Не знаю.

– Что там было? Миопия? Астигматизм?

– Гиперметропия.

– О боже! Гипер!.. Ну какой же ты молодец! Да, милый? – она обратилась к мужу, не то для того, чтоб наконец уделить и ему внимание, не то за поддержкой.

Милый основательно кивнул.

Марине отчаянно захотелось телепортироваться домой. Сию же минуту. И больше никогда не видеть этих друзей и Степана.

Для разрядки обстановки и «лучшего контакта» (еще одна фразочка от жены доктора) решили сыграть в лото – «И давайте двое на двое! Так интереснее!».

Марина со Степаном. Естественно! И это была самая сосредоточенно-молчаливая команда. Кондитер (которая, конечно же, вызвалась в ведущие и от которой Марину уже стало подташнивать) звонко выкрикивала цифры и тут же многозначительно смотрела на Марину со Степой, как будто все фишки по умолчанию сразу же должны были достаться им и, видимо, стать оплотом их дальнейшей счастливой совместной жизни. А может, ожидалось, что сразу после того, как их карточки заполнятся, они бросятся друг другу в объятия со слезами счастья от заслуженной победы и тут же решат скрепить свой так удачно себя проявивший союз походом в ЗАГС…

Марине нравилось строить догадки, чем же вызван такой энтузиазм непрошенной свахи. Ей, должно быть, скучно целый день среди коржей и кремовых розочек? А может, она чем-то обязана Степану? Или считает, что у нее «легкая рука» (кстати, вполне в ее стиле выражение) и сватовство ее призвание…

Всю игру Марина развлекалась тем, что мысленно перебирала разные гипотезы, а когда ведущая выкрикивала номер подходящей фишки, молча протягивала к ней руку.

– Вы посмотрите на них! Почти все заполнили! Вот это команда! Тихой сапой… А как слаженно! Впереди всех!

Степан не очень искренне ухмылялся и сверлил глазами свои карточки. Ему явно очень хотелось выиграть. Непременно.

– Марина, это же ваша!.. твоя… бери скорее! – неожиданно взвизгнул потенциальный жених.

И, кажется, все вздрогнули от неожиданности – он впервые произнес больше двух слов подряд.

– Да! Точно! Марина? Не спим, не спим! Забирай… Повезло тебе с напарником, внимательный. А то бы проиграла…

– Угу, спасибо. Извините, задумалась…

Их пара выиграла. Степан даже покраснел от удовольствия, выпрямил спину, приподнял подбородок и, теперь уже искренне ухмыляясь, поглядывал на других игроков.

А минут через десять все почему-то испарились. Мужчины вышли покурить, женщины вслед за хозяйкой на кухню, в комнате остались только Марина и Степан.

«Ну, все понятно…» – подумала она и уже хотела закатить глаза от недовольства, но вспомнила о своей цели найти мужа.

Никто не обещал, что знакомство с ним будет сказочным и фееричным, и ведь из самых заурядных встреч тоже рождаются счастливые браки. Вполне может быть, что сейчас перед ней стоит ее будущий любимый муж. Только в шестнадцать можно влюбиться с первого взгляда, а после тридцати нужен и второй, и третий взгляд, а уж после тридцати пяти и десятым не стоит брезговать, да и то, не факт, что будет достаточно. К тому же она была совсем не в той ситуации, чтобы перебирать, как бы печально это ни выглядело, а в той, когда необходимо использовать все шансы.

Глаза упорно отказывались фокусироваться на Степане и бегали по предметам интерьера. Когда дело дошло до конфетницы на столе, Марина взяла себя в руки, решив, что пора бы познакомиться поближе.

– У нас в детстве была такая же вазочка, конфетница. Дядя привез из Чехословакии и подарил маме. А мама поставила ее в шкаф, так она там и простояла, сколько себя помню. Доставали только на Новый год. Тогда это был жуткий дефицит. Хотя тогда все было дефицит! Конфеты те же… Все берегли на праздник. Помните?

– Хм… да-да. Помню. Но у нас такой не было.

– А кто ваши родители?

– Медики.

– Так, значит, вы – потомственный врач.

– Да.

– Это очень хорошо. Я где-то читала мнение, что в семьях, где профессия передается из поколения в поколение, появляются настоящие светила и мастера своего дела. Потому что дети с детства находятся в профессиональной среде, впитывают знания, чему-то учатся, у них есть советчики рядом, ну и практика, наверное…

– Может быть. Да, родители мне помогали. И поступить, и потом. Хотя я не очень хотел сначала в медицинский.

– Да? А куда хотели?

– На исторический.

– Хорошо знаете историю?

– Уже нет.

– Забросили?

– Времени нет.

– Да, я уже поняла, что работаете вы много. И ваши коллеги тоже.

– Приходится.

– Но вам хоть нравится?

– Со временем втянулся. Теперь работа нравится.

– Не устаете от постоянного общения с пациентами?

– Нет. Я ж только по делу.

– Наверное, вам нравится решать сложные задачи? Необычные случаи там, да?

– Не очень.

– Угу… Хорошо.

Ей вдруг стало очень тяжело тянуть эту лямку. Она вспомнила, как коллега купила дочке в подарок маленький аквариум с двумя рыбками, парой, которая должна была вскоре принести потомство. Аквариум пару дней стоял в офисе, ожидая своего часа, то есть дня рождения девочки, и Марина наблюдала за рыбками. Они все время плавали параллельно друг другу, на разной глубине, ближе или дальше, но никогда рядом или на одной линии.

«Это пара от безысходности. Они друг другу не интересны, но их принуждают быть вместе», – посмеялся кто-то, глядя на этих рыб.

И вот сейчас, стоя со Степаном в чужой квартире, Марина ощущала себя одной из тех рыбок. А еще поняла, что ни при каких обстоятельствах не видит Степана своим мужем. Она скорее родит от первого встречного, от бармена, от коллеги, напившегося на корпоративе. Но нет, не Степан.

– Знаете, мне пора домой. Приятно было познакомиться. Пойду попрощаюсь с хозяевами.

– Я вас провожу.

– Зачем?

– Ну как?! Пообщаться. Узнать друг друга.

– Степан, мы уже достаточно друг про друга узнали. А еще у нас у обоих дефицит со временем, так ведь? Давайте не будем тратить его впустую. С нами, по-моему, все предельно ясно. Всего хорошего!

Перед сном она снова просматривала соцсети и, конечно, зашла на страницу Олега. Он всегда смеялся над теми, кто выкладывает фото и что-то пишет, над этим ребячеством и жизнью напоказ. Его личная страничка была девственно чистой, но сегодня на ней вдруг появилась публикация.

Марина даже поморгала почаще, вдруг почудилось. Нет, все верно. Фотография большого букета пионов и подпись под ней: «Радовать, хочу тебя сегодня радовать!»

Марина поморщилась – пошлость какая…

И захлопнула ноутбук.

Пункт второй

Знакомства через интернет, или Я современная женщина и иду в ногу со временем

После не давшего результата сватовства Лена винила себя в неудаче подруги и рвалась «поискать еще другие варианты». Обещала даже инициировать внеплановый выезд с коллегами на пикник или на выходные за город, с условием, чтоб каждый привел с собой друга.

– Представляю! Корпус какого-то бывшего санатория заполнен холостыми мужиками, а Марина ходит от номера к номеру, присматриваясь и перебирая! – вмешалась Светка. – Кстати, а чего ты сама-то себе мужа не ищешь?

– А где, интересно? Я бы рада. Через друзей вот попробовали уже. Не вздыхай, Ленок, бывает. На работе – не вариант. Если куда-то хожу, смотрю, конечно, по сторонам, но тоже все мимо. На мероприятия обычно либо парами приходят, либо в поисках приключений.

– А как же интернет?! Приложения для знакомств!

– Ой, нет… не могу так.

– Почему? Ты отстала от жизни! Сейчас почти все там знакомятся.

– Ну и пусть, я не могу.

– Да, и там еще всякие придурки сидят. И маньяки. И женатики, – вставила свой комментарий Лена.

– А ты откуда знаешь? Нет, конечно, идиотов везде хватает. Они, кстати, даже по улицам ходят. Вот прям мимо тебя, Ленок, каждый день. Да-да. Так что будь осторожна! Марин! В общем, тебе надо срочно пересмотреть свои взгляды на интернет-знакомства и попробовать. Сама посуди, где еще современному человеку в большом городе с его ритмом, с его страхами и ограничениями искать себе пару?

– Ну как где?.. На работе, через друзей… на мероприятиях…

– Точно! Это же как раз твой список!

– Мне просто не повезло.

– А чего ты боишься? Стесняешься? Тебе шестнадцать лет? По-моему, это вполне рабочий вариант. Выбираешь кандидата, сначала день переписываешься. Если нравится, можно и встретиться. На встрече все сразу поймешь. Не твое – тогда следующий. Там можно в день сразу с несколькими знакомиться, и никто на тебя косо не посмотрит! Кучу времени сэкономишь. И главное, мужиков, нацеленных на отношения, там явно больше, чем в других местах. Выбор точно будет.

– Слушай, Марина, – вмешалась Лена, – а может, правда? Попробуй! Я вспомнила, что слышала пару счастливых историй про такие знакомства. На работе у коллеги подруга так нашла мужа…

– Пришло время историй про подругу подруги и подругу коллеги подруги…

– Ну и ты ж ничего не теряешь! – не сдавалась Лена.

– Тем более что других вариантов пока все равно нет, – припечатала Светка.

– Хм. Убедительно.

В тот же день Марина выбрала одну из лучших своих фотографий, но такую, чтобы все же не слишком приукрашивала реальность, и принялась заполнять анкету на сайте знакомств.

Цель – серьезные отношения. Про брак решила не писать, вдруг отпугнет.

Имя – Марина.

Давно она не заполняла никаких документов и не задумывалась о своем имени.

Мама назвала ее так, чтоб проявить хоть какую-то оригинальность. Во времена повсеместной уравниловки, стремления быть как все и не выпячиваться список детских имен сузился до стандартных – Лена, Наташа, Оля, Ира. Даже от имени Маша веяло архаикой и чуть ли не протестом. Мама пошла дальше, дала дочери почти импортное имя Марина. Где-то слышала, что оно означает «морская», и очаровалась. В ее воображении девушка с таким именем должна была быть непременно красивой, изящной, волнующей, и судьба у нее могла сложиться только сказочно.

Папа хотел назвать дочь Наташей. Мама редко прислушивалась к его мнению, а в тот раз даже не удостоила фирменной ухмылки – когда правый уголок губ вжимался в щеку и дребезжал, – настолько пустой ей показалась эта идея. Вопрос с именем был решен.

Когда в возрасте четырех лет Марина узнала о том, что у нее был шанс стать Наташей, рыдала полдня, а потом еще неделю дулась на мать. Она ненавидела свое имя. Мечтала быть Леной или Олей, как все, и чтоб имя ее произносили нормально даже малыши. Воспитатели в детском саду никогда не называли ее ласково, как Леночку или Оленьку, даже Натулечку и то смягчали. Она же всегда была Мариной. А ровесники, большая часть которых не выговаривала букву «р», переименовали в «МаЙИнку», приглушая невесть откуда взявшуюся «Й» и непременно взвизгивая на ударной букве «И». Перед сном она представляла себе, какой была бы ее жизнь с другим именем. Все называли бы ее ласково, и в ответ она сама была бы ласковой и послушной, любила бы всех девочек и, уж конечно, ни за что не стала бы дергать за тощий хвост воображалу Ленку или стягивать при всех юбку в воланах с зазнайки Таньки.