Колдун

Андрей Иванов

Колдун

Дабы избежать любых обвинений в плагиате, оговорюсь, что идею написания этого рассказика навеяли без устали бьющиеся и ведущие расследования Экстрасенсы: несколько отдельно взятых сюжетов нескольких отдельно снятых программ. И еще, я не подкован в теории эзотерики и магии, и описания ритуалов – просто художественный вымысел, так как рассказ вовсе не для того написан, чтобы в деталях расковырять всё необычное, что происходит в нём, а для того лишь, чтобы снова попытаться вместе с читателем заглянуть в черную бездну Неизвестного и Необратимого…

Чего только не перепробовал я на пути к тому дикому отчаянью, в котором находился сейчас. Многочисленные попытки диагностировать или хотя бы понять причину внезапной и необъяснимой болезни моей 12-летней дочурки были тщетны. В нее будто бес вселился. Из шустрой светловолосой красавицы-отличницы дочь за несколько месяцев превратилась в почти лысую девочку-старушку. Она сама себя боялась. Приступы могли начаться совершенно неожиданно, и тогда, как в американских ужастиках, дочь вдруг становилась обладательницей неимоверной физической силы, страшного гортанного баса и неукротимой агрессии. Она либо сметала всё на своём пути, либо валялась на полу, корчась в немыслимых позах и вопя, страшно закатив глаза. Один такой приступ был на уроке, поэтому в школу она больше не ходила, а друзья и подружки постепенно растаяли из жизни и что самое страшное для ее возраста – из соцсетей, в которых ребенок ее возраста «путался» всю сознательную жизнь.

Итак, Катя – так ее зовут – сидела одна дома, страшно худея, бледная и лысая с ужасом дожидаясь очередного приступа, которые становились чаще и продолжительней.

Не думайте обо мне превратно – я современный городской образованный человек без психических отклонений. В целом успешный. Кроме того, я довольно безответственный, но всё же православный христианин и хотя бы раз в год захожу в церковь постоять службу. Я почти уверен, что ничем, в общем-то, не отличаюсь от вас, читающих сейчас эти слова. И дочь моя до 12-го дня рождения вряд-ли разительно отличалась от ваших детей. Я и вправду перепробовал всё, что может прийти на ум – врачи всех мастей, квалификаций и гонораров, священники, санатории, таблетки, какие-то непостижимые курсы психотерапии, психоанализа и черт знает чего еще. Ясно было – время идет, болезнь остается и мучает она все больше и больше. Конечно, к бабкам я ее тоже возил, которые либо разводили руками и снова отправляли к врачам, либо продавали какой-нибудь дорогой амулет или отвар. В отчаянье я покупал эти гадости, а сам знал наверняка – это не поможет. Точно. И вот дочери уже тринадцать. Жена устала. Я понимал, что начал пить. И еще я точно знал, что наступает начало Конца…

Где-то в одном месте мне сказали про дядю Яшу – я и не запомнил. Потом опять кто-то его посоветовал – я отмахнулся. В третий раз услышал и начал задумываться, а может, неспроста меня к нему посылают. Советчиков много – но ведь уже не в первый раз. За год я превратился в убежденного фаталиста. В общем, есть в одной деревне – примерно в 70 километрах от города – темная личность, странный и страшный колдун дядя Яша, чуть ли не ровесник и не сподвижник графа Калиостро, ну и так далее.

Дочь я решил не мучать, жене тоже ничего не сказал. Сел в машину и поехал по навигатору искать дом чудотворца. Нашел быстро – первый же встречный дорогу объяснил. Даже описывать дом скучно – как в любом рассказе или фильме – окраина русской деревни, старый дом деревенского колдуна. Единственная мелочь – у таких домов (я уже насмотрелся) толпа приезжих «страдальцев», а тут совсем пусто. Припарковался. Постучался. Открыла бабка похожая на цыганку с черной помадой на губах, которая сразу же вызвала в моей голове саркастический «смайлик». Шепотом цыганка объяснила, что хозяин только ночью принимает, днем у него, видимо, астрал «не ловит», предложила приехать в девять вечера, когда стемнеет – была осень – либо дождаться темноты в сенях, дальше хозяин пускать не велит. Пришлось позвонить жене, объяснить, где я, объяснить, что задержусь – зря, чтоль ездил. Ждал в машине.

В восемь уже стемнело, а дом совершенно спал – как на картине. Ближе к девяти в окнах загорелся свет. Настежь открылась дверь и в осветившим темень желтом параллелепипеде появилась цыганка, которая рукой помахала мне: «Заходите». Сени темные, освещались только из прихожей дома, из прихожей – она же кухня – направо дверь в комнату. Обычная деревенская изба: деревянные полы, беленый потолки, узкая старая полосатая половица растрепалась на полу и служит давно только предметом для спотыкания об нее. В комнате на стенах старые ковры (ну, не старые в смысле индийские, а советские такие), в углу у стены большой сундук. Посередине комнаты – обшарпанный деревянный табурет, в углу левой стены – напротив сундука – черная занавеска, ведущая в другую комнату. Оттуда, видимо, на «арену» выйдет «чародей». Он вышел сразу, как я сел. Впечатление от него… никакого, в общем-то: очень старый, седой деревенский дед, очень много морщин, гладко выбрит,очень худой, скулы торчат, брови густые и черные-черные, насколько это возможно, из-под них непонятно, какого цвета глаза, и какой у него взгляд. По-моему, под такими бровями любой взгляд кажется тяжелым и проникающим. Единственное, что разительно отличало его от деревенских стариков – поразительно прямой, оттого казался сначала высоким, но нет – думаю не выше 170 – просто очень прямой для его возраста. Мне сразу подумалось, что бывший партработник – вряд ли находясь полвека на покосе с мужиками можно сохранить такую осанку. Приучился, наверное, людям сказки рассказывать, отвыкать сложно. Одежда на нем простая какая-то, немагическая, правда, вся черная или темно-серая какая-то – освещение слабое – прямо над моей головой торчит мутная 40-ваттная лампочка и все.

Здороваться дед не стал, сразу начал «удивлять». Я молчал, ничем себя не выдавая – насмотрелся шарлатанов и давать им наводку не хочу, а он сразу очень сердито и громко с каким-то непонятным совершенно акцентом сказал так:

– Что так долго ехал, Борис Петрович?

Это я Борис Петрович, но я молчу. Машина полдня стояла у дома, на ней номера, машина оформлена на меня, по возрасту подхожу. За полдня можно было не полениться и навести справки о приезжем. Не удивил.

– Эта зараза Катерину твою всю изнутри обглодала. И никто тебе не поможет. – продолжал старик. У меня сложилось впечатление, что он с каким-то ехидным удовольствием говорит, но на меня он не смотрит, ровно ходит передо мной, заложил руки за спину. – Год маетесь. Все маетесь. А зараза победит. И тебя она победит. И жену твою победит.

Он остановился, как будто текст забыл. Мне показалось, он ждет реплики от меня, ведь я должен начать удивляться или, по крайней мере, сердиться на его слова, но я же понимал – прописку по номерам узнать легко, город у нас крохотный, история моя у всех на слуху, а время у него было. Конечно, он меня разозлил своей речью, но я ему об этом не дам знать, а то поймет, что попал «в точку» и всё – я на крючке, можно работать с клиентом. Нет, не всё так просто, дядя Яша. Я буду молчать, и он понял это и вышел из «задумчивого состояния»:

– Умрёт Катерина. Иди, Борис Петрович. Ты приехал, я тебя принял, беду твою посмотрел. Только мы не в цирке с тобой. Я удивлять тебя не буду, неохота мне. Старый я, время терять на твое удивление. Умрет она. Только пока Катерина умрет, и твоя жизнь и жизнь дорогой супруги твоей уже будут искалечены. Езжай домой. Не нужен я тебе.

Признаюсь, удивил старик. Как это? И всё? А где «развод»? Ну ведь напугал же любящего отца, все равно внутри все дрожит. Или я так хорошо скрыл все эмоции, что он сдался. А колдун просто ушел за занавеску и я остался один в комнате. Но ненадолго, почти сразу, как он скрылся, в комнату из прихожей зашла ко мне черногубая цыганка. Я пытался анализировать поведение этого типа. Шарлатан? Или настоящий маг и волшебник? Что это сейчас происходит? Конец? Или начало представления? И я спросил у цыганки, цепляясь за очередную версию происходящего, сколько я должен им за визит. Спросил громко, что за занавеской слышно было.

– Ничего не надо, – сказал она тихо и скорбно как-то, – уходите только поскорее…

И тут из-за занавески вырвался суровый низкий рев старика:

– Дай ему с собой тыщ пять на похороны, скажи, чтоб не пропил только, а то похоронят дочку в могиле для бездомных!

Вот сейчас я бы не сдержался и ответил старику, но в ту минуту в голове только какие-то оскорбления крутились. Нелепо как-то, да и не за что вроде…. К черту все! Я прошел в темные сени, опередив цыганку, и начал спешно обуваться. Дверь открылась, снова осветив черные сени и черную деревенскую улицу, до краев заполненную запахом бани, навоза и лаем собак. На пороге стояла цыганка и протягивала пять тысячных купюр. Она зашептала:

– Ночью деньги не дают. Я тут вот на лавку положу, – и положила деньги на лавку в сенях прямо возле меня. – Вы возьмите, раз он велел.

Естественно, деньги я брать не стал, а быстро развернулся и заспешил по грязной тропинке к машине, так и не натянув один ботинок на пятку. Цыганка смотрела в спину, может дорогу освещала, поэтому не закрывала дверь. Я подошел к машине и стало темно – закрыла дверь. Я сел за руль. Завел двигатель. Включил фары. Сдал назад и развернулся в нужном направлении. Включил первую скорость…. Вдруг, деревенский мрак снова озарил свет открытой двери. На пороге вновь стояла цыганка и махала мне рукой, снова приглашая в дом. Видно было, что делает она это как-то нервозно, торопясь, не отрепетировано, что-ли…

Я не хотел возвращаться, но вернул машину в прежнее положение. И все равно я сидел в ней и не хотел выходить. В доме колдуна я не раздевался, снимал только обувь, а значит я не мог там что-то оставить или забыть – она не поэтому меня ворачивает. А может, это и есть второй акт аферы? Неужели неинтересно? Что будет дальше, когда вернусь… Ясно же, что я в общем-то ничем не рискую, ведь так? Что мне помешает уйти спокойно во второй раз, досмотрев весь спектакль? Столько времени уже потратил. Я себя уговорил, я перед собой оправдался.

И вот я опять на табурете в тусклой комнате с коврами на стенах. Старик вышел из-за занавески и сразу заговорил:

– Я девочке помогу, а тебе не буду помогать.

Я уже и не знал, как себя вести теперь. Сам же вернулся.

– Не переживай, Борис Петрович, я денег с тебя не беру. Попы͘ деньги берут, доктора берут, фокусники, к которым ты ходил тоже берут. Водка деньги берет, да? Ты же знаешь. А мне денег не надо. Успокойся.

Это все он говорил, повернувшись ко мне спиной. Я видел его ладони и сцепленные за спиной пальцы – длинные-длинные какие-то желто-синие, но очень холеные. Никаких колец и перстней. Вообще вокруг никакой ритуальной атрибутики.

И вот я впервые заговорил с ним:

– Как вы можете помочь девочке?

Он повернулся ко мне и, мне вдруг показалось, что он обрадовался моему вопросу и даже немного расслабился. Хотя, может, показалось. Я же этого от него ждал.

– На, держи, – он кинул мне в руки небольшой стеклянный пузырек с прозрачной жидкостью, хотя готов поклясться, что секунду назад как следует разглядел его руки и ничего в них не было. Но, с другой стороны, теперь расслабился я – мы переходил к старой избитой схеме – с него чудодейственная микстура, с меня деньги.

– Что это? – конечно, спросил я.

– Кислота. – полученный ответ зародил желание побыстрее избавиться от пузырька, по крайней мере из рук его убрать, а куда? В карман что ли? Зачем он мне? Старик еще говорил: Не помню какая кислота, может, серная, может азотная. Не помню. Главное едкая и сильная.

– Зачем она мне?

– Вот ты год уже мучаешься, Борис Петрович, а если будешь меня слушать, то через неделю у Катеньки твоей на щеках появится румянец и волосы начнут расти и зараза наружу никогда уже не попрет и мои пять тысяч тебе на похороны не понадобятся.

Я только хотел что-то спросить, а он перебил:

– А если через семь дней так не будет, придешь ко мне и отдашь этот пузырек мне в руки. Я при тебе его выпью и помру, наконец.

Я снова что-то хотел сказать, а он:

– Можешь его пока неделю проверять. В лабораторию отнеси, если не веришь, только сам с утра не выпей – весь изнутри сгоришь. А, может, ты мне веришь, наконец-то? Если не веришь, уходи сразу. Если веришь и будешь делать, как я сказал, буду помогать. Неделя веры и полного подчинения. С тебя не убудет.

Теперь уже другого слова мне не оставалось.

– Верю.

– Завтра в одиннадцать приезжай. День подумай хорошо. Девочку не привози. Мне ты нужен. Твои силы понадобятся. Ты отец – ты ее любишь. Вместе мы ей поможем. И пузырек смотри не разбей – кислота едкая очень – насквозь все прожигает. Езжай домой – семья ждет.

Я покорно развернулся к выходу, он вслед сказал:

– С завтрашнего дня начиная, как ко мне собираться будешь, скажи жене, что дочь к кровати привязывала. Зараза будет рваться наружу. Очень будет тяжело. Пусть терпит.

Весь обратный путь я думал обо всем этом, но ничего себе объяснить не смог. Я был убежден, что не усну и буду думать обо всем этом весь следующий день, но, приехав домой, я сразу вырубился, а проснувшись с утра, просто пошел на работу, даже не вспомнив вчерашнего приключения. Только вечером, часов уже в восемь, после ужина, с опаской глядя на больную дочь, у которой сегодня еще не было приступа (а, значит, будет ночью обязательно), я отвел жену в другую комнату, где слово в слово пересказал ей начало этого рассказа. Полдесятого я сел в машину.

Посередине комнаты колдуна теперь стоял стол, а у стола напротив знакомой уже табуретки стоял ветхий деревянный стул, вероятно для его персоны. Цыганка провела меня к столу. Я сел. Из-за занавески вышел колдун и сел напротив. Снова никаких ритуальных реквизитов. Пустой стол и мы в комнате. Колдун снова не здоровался Он громко начал говорить:

– Болезнь твоей дочери – это твоя проблема, Борис Петрович, не моя. Нужно будет тратить ресурсы, которые нам Бог дал, чтобы эту болезнь можно было снять. Я свои тратить не буду. Я старый. Я могу пользоваться твоими?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.