Змеиное братство

Я надеялась, что она не примется исполнять передо мной свой змеиный танец. Эта мысль неожиданно отрезвила. Убаюкивающее наваждение слетело, и я снова смогла мыслить свободно. Она тоже пыталась на меня повлиять! Только не получилось. Или сил не хватало. А вот Влад с этой задачей справлялся с легкостью. Интересно, что это значит?

– Я могу предложить следующий вариант, – продолжила она, даже не заметив, что я ее раскусила. – Совсем недавно мы советовались с Анатолием Григорьевичем и решили, что ты способна догнать свой курс. Поэтому зимой дадим тебе возможность сдать экзамены вместе со второкурсниками. В твоем праве эти экзамены завалить и уйти. Мы не станем держать. Но умнее будет продолжить бороться. Я не могу позволить тебе бросить все сейчас, не отучившись и месяца. Думаю, это решение поддержат и Анатолий Григорьевич, и твои родители.

– Но я хочу!

– Это сиюминутное, ничем не подкрепленное желание. Остаешься до зимней сессии – это мой срок. Конечно, ты можешь позвонить родителям, но я бы не советовала этого делать. Во-первых, они признают мою правоту, а во‑вторых… Мамы, как правило, слишком впечатлительны и чересчур переживают за своих детей. Если их расстроить слишком сильно, случится беда, как, например, с твоей бабушкой. Ты же не хочешь такой судьбы и маме?

– Что вы говорите! – ужаснулась я, отшатнувшись от мило улыбающейся помощницы директора. Вот уж точно самая настоящая змеюка!

– Неприятно думать о таких последствиях? Не так ли? – Елена Владленовна внимательно посмотрела мне в глаза. – Принимая решения впредь, всегда думай о последствиях. Тогда не будет ни красной краски на двери, ни других гораздо более страшных и неприятных вещей. А сейчас иди. Ты и так пропустила первую пару. Я прощу это, но если не явишься на вторую, запишу как прогул. Думаю, мы выяснили все вопросы.

Я пулей вылетела из кабинета. Из глаз лились слезы. Знала, что разговор закончится этим, но все равно зачем-то пошла испытывать судьбу. Они никогда не выпустят меня отсюда, и зима – это переломный момент! Похоже, все в бабушкином письме – правда. Я видела по глазам Елены Владленовны, что фраза о здоровье мамы – не просто слова. Это угроза.

Я присела на облюбованный подоконник недалеко от кабинета и собралась с мыслями. Если бабушка права, значит, в случае моего побега маме действительно угрожает опасность. А если письмо выдумка, то и причин уходить из лицея нет. Остается смириться с условиями Елены Владленовны и начать заниматься как ни в чем не бывало.

«Я все равно выясню, что здесь творится», – пообещала я себе и, забыв утренние страхи, вытерев слезы, отправилась в столовую. На вторую пару идти не собиралась: вдруг дико захотелось есть.

А еще стоило подумать над тактикой поведения и наконец определиться с тем, во что верить. Я не хотела чувствовать себя сумасшедшей, предпосылок для душевного расстройства вроде бы не было. Каким бы нелепым и странным ни казалось то, что я видела, вероятнее всего, именно это и есть правда. Тем более все увиденное подтверждалось бабушкиным письмом. А раз так, стоит признаться себе: наги существуют. Они обитают здесь, в стенах или подземельях лицея.

Я не знала, кто друг, а кто враг, но понимала, что нельзя доверять ни единой душе. И Владу в том числе. Правда, он помогал мне, но вряд ли это что-то значит. Кто знает, какие у него мотивы?

Необходимо было решить, что делать дальше. Бежать опасно, по крайней мере сейчас, пока я не разберусь, какая власть у нагов и на что они способны. Вдруг эти твари могут причинить зло родителям? Ведь именно на это намекала Елена Владленовна. Единственный шанс справиться с ситуацией – раскопать о своих врагах как можно больше информации.

Благодаря лекциям Влада я знала, что наги – существа из индийской мифологии. Они имеют своего царя – змея Шешу. Отсюда и стоит отталкиваться. Нужно собрать все возможные сведения и выяснить, что мифические существа из индуистской мифологии забыли в частном лицее под Питером. А пока я ищу информацию в интернете, стоит продолжать учиться и стараться не вызывать подозрений. Не помешает наведаться в местную библиотеку, возможно, даже с Владом, и найти старинные карты подземелий. Кто знает? Вдруг они пригодятся?

Как только я пойму, что опасность моим родителям не грозит и слова Елены Владленовны не больше чем блеф, – тут же сбегу из лицея. И если не получится уйти через ворота, воспользуюсь потайными коридорами под землей.

Уверенность придала мне сил. Слезы высохли, и я почувствовала себя намного лучше. У меня впервые в жизни появилась цель, идти к которой я планировала во что бы то ни стало. Наступило время разворошить этот гадюшник. Раз здесь полно змей, возможно, стоит примерить на себя роль змеелова.

Елена Владленовна

Елена Владленовна, зажав телефон между плечом и ухом, помешивала маленькой ложечкой кофе в тонкой фарфоровой чашке.

– Ты просил сообщать, если я замечу что-то странное? Она хотела сбежать. На посту охраны ее не выпустили, и девчонка явилась ко мне за разрешением. Я его не дала. Почему? – Она удивленно приподняла идеально выщипанные брови, словно поражаясь глупости говорящего. – Да, сначала я тоже подумала, что, если она уйдет, решатся многие проблемы. Но с другой стороны… Тебе не кажется, что лучше не упускать ее из виду? С чего это она вдруг расхотела учиться в лицее? Если только… Она видела то, чего не должна была видеть. Я пообещала, что зимой мы допустим ее к экзамену. Рано? Конечно, рано. Но это не имеет значения. После испытания она не будет опасна. Вне зависимости от его исхода.

Эпилог

Сырость, полумрак, темные коридоры и уже знакомый зал с изображением змеи в центре отполированного пола. Влад знал, что явился намного позже назначенного времени, но и не подумал ускорить шаг. Разговор, для которого его вызвал отец, вряд ли окажется приятным.

– Ты опоздал, – покачав головой, обратился директор к своему сыну, выбравшись из тени колонны на освещенное редкими светильниками пространство возле змеиной головы.

– Проспал, – без тени раскаяния бросил Влад и раздраженно поинтересовался: – Зачем ты меня звал?

– Напомнить.

– Что именно? – в голосе, кроме напряжения, появился еще и страх.

– Ради чего ты возродился в новом теле. Еще раз рассказать о той великой миссии, которая тебе уготована.

– Это ты решил, что она мне уготована, – безразличным голосом заметил Влад.

– Пророчества не лгут, просто ты забыл священные строки. Ты помнишь великого мудреца из рода Бхригу, которого звали Маркандей? Ему была дарована не только вечная молодость, но и способность видеть грядущее. Несколько тысяч лет назад он уже предсказал, что ожидает этот мир. «Золотому веку соответствует Критаюга, серебряному – Третаюга, медному – Двапараюга, железному – Калиюга, завершающаяся космической катастрофой и одновременно крахом всех общественных установлений»[6]. Понимаешь ли ты, Вритра, в какое время ты возродился? Скоро всему придет конец, и наша задача – воцариться на обломках старого мира.

Влад вздрогнул, услышав свое истинное имя.

– А что, если время еще не пришло? Вдруг ты понял пророчество не так? – В голосе молодого человека звучало отчаяние и страх.

– «Настанет время и Дхарма[7] перестанет быть законом, – принялся цитировать Анатолий Григорьевич. – Люди начнут торговать ею, словно мясом. Никто не будет в состоянии властвовать над своими чувствами. Жадность овладеет неучами. Алчность, злоба и глупость соединят людей в клубок, словно змей… Лишившись ясности разума, ненасытные правители всеми способами будут присваивать чужое. Левая рука будет красть у правой. Люди, слывущие учеными, утратят истину… Безо всякой нужды будут губить они деревья и целые рощи, и тогда придет конец всему живому и сущему на свете. Девушек не будут ни сватать, ни выдавать замуж: они сами будут искать себе мужей. Когда мужья заснут, их жены будут уходить к другим мужчинам, а мужья, когда жены спят, к другим женщинам»[8].

Ты еще веришь в то, что я мог ошибиться? Оглянись вокруг, посмотри на мир, в котором ты возродился. Неужели не видишь, насколько близок его крах? Маркандей был прав, он точно описал завершение Калиюги. А толчком для начала космической катастрофы будет воссоединение воскресшего из небытия змея, повергшего в ужас всех богов и полубогов, с единственной женщиной, которая будет равной ему по силам и выдержит его ужасный лик. Станет верной женой и подругой. И тогда «семь пылающих солнц выпьют всю воду морей и рек. Все обратится в пепел… на мир, иссушенный солнцами, вихрем обрушится конечное пламя. Проникая в саму преисподнюю, оно вселит величайший ужас в богов и демонов, а затем пожрет всю вселенную вместе со всем, что ее населяет»[9]. И тогда, в тот самый миг, когда старые боги превратятся в пепел, мы сможем воцариться в священном городе Амаравати и возлежать на золотых подушках и потягивать напиток бессмертия амриту. И это будет начало новой эры. Эры нашего господства. Неужели ты не мечтаешь об этом, Вритра?

– Об этом мечтаешь ты, царь нагов Шеша. Это ведь ты остаешься неизменным, когда вселенная разрушается в конце каждой калпы[10]. А я хочу лишь отомстить Индре.

– Индра падет, как и другие боги. Останутся лишь те, кто примкнет ко мне. Я смогу укрыть тебя и твою возлюбленную в своем чреве от разрушения. У нас уговор. Я не нарушаю свое слово, а вот сдержишь ли ты свое?

– Я задаю себе вопрос: так ли плох этот мир, что стоит без сожаления ввергнуть его в хаос? – с сомнением в голосе произнес Влад, с тоской посмотрев на того, кого привык именовать отцом.

– Ты задаешься этим вопросом лишь потому, что совсем забыл, насколько хорош тот, другой мир. Скажи, как давно ты не был в Амаравати? Тебе закрыт туда путь, а я изредка бываю. Это глоток свежего воздуха, возможность почувствовать настоящую жизнь, а не жалкое ее подобие. Иди сюда…

Шеша щелкнул пальцами, и вся левая стена огромного зала стала вдруг прозрачной.

– Посмотри на мир, который ты успел забыть. Видишь, там, за непроходимыми горами, покрытыми льдом и снегом, выше самой вершины горы Меру, в конце звездной дороги, располагается тысячевратный город богов? Этими дорогами не пройти нечестивцам вроде тебя. Ты думаешь, это справедливо? Это ты, а не Индра, должен сидеть на золотом троне в самом великолепном из ста дворцов Амаравати. Это твое право – объезжать в годы мира города на божественном слоне и пить амриту, наслаждаясь безопасностью и покоем. Неужели ты забыл то, чего лишился? Я покажу тебе.

Огромное, словно панорама, изображение тысячевратного города, парящего над горами, приблизилось. Словно камера сменила фокус и теперь показывала роскошный зал, в котором Индра восседал на золотом троне под белым балдахином. К Индре прильнула его божественная супруга – Шачи. Поодаль, в непринужденных позах расположились другие боги, мудрецы и великие герои.

Влад сжал зубы, вспоминая божественный аромат вечно цветущей Париджаты[11]. Он буквально чувствовал его, настолько реальной и близкой казалась картинка города. В руках наслаждающихся жизнью богов были чаши с амритой.

– Помнишь ли ты хотя бы вкус божественного напитка? – с легкой издевкой спросил Шеша.

И Влад почувствовал, что на глаза наворачиваются злые слезы. Нет. Он почти его забыл. Забыл то, что, думал, навсегда останется в памяти.

– Я могу помочь тебе освежить воспоминания. – Шеша подал молодому человеку плоскую металлическую фляжку. Такую, в которых обычно хранят коньяк. – На, я тебе дарю. Ты достоин ее.

Влад неверяще посмотрел на Шешу и дрожащими руками принял щедрый дар. Осторожно отвинтил маленькую металлическую крышечку. Потом принюхался, вдыхая давно забытый дурманящий запах. Воистину напиток богов.

С замиранием сердца сделал глоток. По венам пробежал первозданный огонь. Амрита, сбитая богами из вод Великого океана, проникала в каждую клеточку тела, даруя бессмертие и прилив сил. Шеша был прав: напитку богов не найти аналогов в человеческом мире. Ничто не может сравниться с ним.

– Это бесценный подарок, – прошептал Влад срывающимся голосом и в благоговении склонил голову.

– Мне ничего не жалко для тебя. Амрита – знак моего расположения. Теперь ты понимаешь, о чем я? Посмотри внимательнее на этих зажравшихся бездельников.

Влад вплотную подошел к огромному экрану и прикоснулся к стеклу. На лицах отдыхающих богов застыло выражение равнодушного блаженства. Перед ними в танце кружились апсары[12], а сладкоголосые гандхарвы[13] пели свои пленительные песни.

– Взгляни на самодовольное лицо Шивы, – комментировал Шеша, привлекая внимание Влада к богам, принимающим участие в божественном праздновании. – Уже не одну тысячу лет он танцует на трупе несчастного карлика. Победитель! А этого узнал? Индра – твой убийца. Презренный трус сбежал с поля битвы, он даже мертвого тебя боялся до дрожи в коленях. И только когда слуги сообщили ему, что ты мертв, пришел и разрубил тебя на куски. С тех пор трезвонит по всему миру, какой он герой. А эта тварь – Гаруда.

Влад вздрогнул, рассмотрев за спинами богов огромную птицу с громадным клювом и человеческими руками.

– Он готов пожрать или спалить огнем всех змей на земле. Проклятый убийца сделал бы это, не будь он так ленив. А этот самовлюбленный красавчик Вишну… Неужели ты не хочешь отомстить, поквитаться за унижение и сотни лет забвения?

– Я уже говорил, что хочу. Не понимаю, к чему эта демонстрация?

Выдохнув, Влад отступил от панорамного окна. Боль сжала сердце, словно в кулак. В горле застыл комок. Мир богов был непередаваемо прекрасен. И манил. Понимание, что ему никогда не пройти по звездной дороге в сто дворцов небесного города, заставляло испытывать отчаяние и злость.

– Я хочу, чтобы ты вспомнил, что именно ты потерял. Потому что в последнее время тебя слишком привлекают мелкие, суетные и недостойные блага этого мира. Машины, модная одежда, примитивные человеческие радости и женщины. Не забывай, что они лишь слабое подобие того, чего ты лишен.

– О чем ты?

– Я видел тебя вчера совсем не с той девушкой. Алина слаба, ей никогда не стать королевой нагов, равной тебе по силе. Она лишь пешка, которая в лучшем случае завершит обращение.

– Разве запрещено желать более чем одну женщину? – беспечно пожал плечами Влад.

– Я бы не хотел, чтобы ты подвергал опасности свою духовную и эмоциональную связь с Вероникой. Ты знаешь условия. Чтобы исполнилось пророчество, нам нужна не просто королева нагов, а та, которую ты можешь назвать своей возлюбленной. Между вами должен быть огонь, который и повергнет мир в хаос.

– Твоим планам ничего не угрожает, сиятельный Шеша, – отозвался Влад, жадно всматриваясь в светлые, широкие улицы Амаравати. – Алина лишь мимолетная, ничего не значащая слабость.

– Значит, на Осенний бал ты пойдешь с Вероникой?

– А ты думал иначе? Только она. Чтобы создать что-то новое, нужно избавиться от старого. Не так ли?

– Я рад, что ты все понимаешь правильно. Новый мир, рожденный из твоей страсти, будет прекрасен. И ты станешь в нем властелином.

– А ты?

– А я буду новым Брахмой. Роль создателя меня прельщает больше.

Том 2

Королева нагов

Интро

Самая высокая точка горного хребта Кайлас в тибетских Гималаях терялась в толще голубого неба. Солнце золотило снежно-белую, покрытую сверкающим льдом вершину, лишь едва выглядывающую из густых, похожих на вату облаков.

Именно там, на недостижимой для простых смертных высоте, по древним преданиям, находилось райское царство, принадлежащее верховному божеству индусов – Шиве. Считалось, что сама гора Кайлас стала для него троном. Но легенды не совсем точны.

Шива восседал на тигриной шкуре в золотом дворце, напоминающем парящий над ледяной вершиной цветок лотоса. На бледном прекрасном лице, похожем на полную луну, застыло выражение вселенского спокойствия. Темные волосы бога были собраны в высокий пучок на макушке; шею обвивала змея, являющаяся символом священного шнура. Такие же змейки, словно браслеты, свернулись на запястьях и щиколотках. Прикрыв глаза и положив руки на колени, бог застыл в позе лотоса и ждал. Лишь третий глаз неотрывно смотрел вдаль, выискивая что-то между облаками.

В центре зала кружились в танце прекрасные апсары[14]. Грациозные гибкие создания, казалось, не касались ступнями пола. Взлетали невесомые шелка тонких полупрозрачных одеяний, обнажая стройные, загорелые ноги танцовщиц. Звенели золотые браслеты на щиколотках, но ни одна, даже самая умелая и красивая, танцовщица не могла отвлечь бога от созерцания входной арки. Шива был занят. Он ждал гостью.

Чернокожая женщина и в обычном деловом костюме с темно-коричневым кожаным кейсом в руках смотрелась величественно. Она шагнула в золотой дворец прямо с облака. Едва она пересекла границу, человеческая сущность начала разрушаться, и через минуту разлетелась сотней осколков, словно хрупкое, разбившееся зеркало, обнажая истинный лик нанесшей визит богини.

Испуганные апсары, словно порхающие мотыльки, суматошно разлетелись в разные стороны и присели на пол у золотых стен. Они с благоговейным ужасом косились на гостью и тихонько перешептывались между собой. Их встревоженный разговор напоминал утреннее несмелое щебетание птиц.

Шива даже не повернул головы, лишь слегка приоткрыл глаза, и разговоры тут же смолкли.

– Приветствую тебя, Многоликая! – Шива говорил не разжимая губ, его голос доносился, казалось, отовсюду.

– Зачем звал?

Высокая обнаженная женщина с темно-синей кожей неспешно приблизилась к Шиве и посмотрела на него сверху вниз. Пояс из человеческих кистей мерно покачивался при каждом движении полных бедер.

У Многоликой богини было четыре руки, нижней левой она за волосы тащила отрубленную голову демона, в верхней держала окровавленный меч. Верхняя правая делала защитный жест, а нижняя благословляла на исполнение желаний. Тонкую изящную шею женщины украшало тяжелое ожерелье из человеческих черепов.

– Ты как всегда прекрасна и впечатляюща, – не смог удержаться от комплимента Шива, но в ответ заработал лишь снисходительный презрительный взгляд. Богиня давно воспринимала восхищение как должное.

– Ты не зовешь просто так. – Длинный красный язык облизнул пухлые губы, когда женщина наклонилась к богу, испытующе заглянув ему в глаза. – Чего ты хочешь от меня?

– Ты права, мне нужна помощь, – признался Шива.

– Почему ты считаешь, будто меня это заинтересует? – Пожав плечами, женщина развернулась к выходу, всем видом демонстрируя безразличие к проблемам Шивы.

– Потому что ты любишь этот мир и не хочешь перемен, – предпринял еще одну попытку бог и преуспел.

– А кто сказал, будто они грядут? – заинтересовалась гостья и замерла на пороге.

– Оглянись вокруг, что ты видишь? Неужели не замечаешь? Мы находимся в конце очередной калпы[15].

– Но теперешняя Кали-юга будет длиться 432 тысячи земных лет. Мы в самом начале этой грозной эпохи: прошло только пять тысяч лет, – пожав плечами, заметила женщина. – Твои волнения преждевременны.

– Есть причины, заставляющее полагать, будто сделанные расчеты неверны. Похоже ли нынешнее время на процветающую Кали-югу?

– Ты прав, не похоже. Кто-то очень хитрый ввел нас в заблуждение?

– Догадайся, кто всегда ищет выгоду и жаждет разрушения? Кто мечтает воцариться на обломках старого мира?

– Шеша, – хищно улыбнулась богиня. – Но с чего ты взял, будто он готовит нечто угрожающее тебе или миру?

– О нем давно ничего не слышно, – лениво выдохнул Шива очередную фразу. – Змей затаился тише воды и ниже травы последнее столетие, я его не видел уже лет двадцать, может, чуть меньше. Это не к добру. Он затевает очередную вселенскую катастрофу. А в свете последних сведений и близости очередной калпы есть повод обеспокоиться.

– Ты поздно начал волноваться. Если Шеша что-то задумал, его будет не просто остановить.

– Планы змея неизменно терпят поражение, – безразлично махнул рукой Шива. – Он слишком самоуверен и часто прокалывается на мелочах.

– Чего же ты хочешь от меня?

– Навести царя нагов и узнай о его замыслах. Я не думаю, что угроза с его стороны значительна, но хочу быть в курсе планов.

– Возможно, я не откажу тебе. – Богиня задумалась. – Почему бы и нет? Я давненько не была в тех краях. Стоит навестить некоторых своих знакомых. Слышала, там обосновались многие наши.

– Например, Яма, – поддержал Шива. – Думаю, ты захочешь его увидеть.

– И не только его. Я выполню твою просьбу, Шива.

– Знал, что могу на тебя рассчитывать.

Пролог

Темно-серая, наглухо тонированная машина представительского класса, сливающаяся с осенним предрассветным пейзажем, затормозила перед зданием с вывеской Кama-Club ранним утром. На улице было удивительно тихо. Ни машин, ни прохожих. Город, в котором жизнь бурлит круглые сутки, сейчас застыл.

Громко хлопнув водительской дверью, из автомобиля вышел директор лицея имени академика Катурина Анатолий Григорьевич и поспешно взбежал по лестнице, ведущей к парадным стеклянным дверям. Подавшиеся вперед сонные охранники отступили, не посмев задержать целеустремленного гостя, одетого в дорогое кашемировое пальто и ботинки стоимостью в их годовую зарплату.

Несмотря на то что клуб работал круглосуточно, сейчас в нем было пусто. Даже самые стойкие посетители разбрелись по домам. Лениво передвигались вялые после ночной смены официантки. Сидели, свесив ноги со сцены, красивые и гибкие танцовщицы, которые казались людьми лишь на первый взгляд. Настоящую апсару можно распознать издалека. Ни у одной человеческой девушки не может быть таких длинных ног, соблазнительных форм и неестественно тонкой талии.

Правда, сейчас, когда наука шагнула вперед, люди научились подделывать свою внешность. Они вынимали ребра, делая талию уже, без тени сомнения ложились на стол хирурга, чтобы увеличить грудь, вылепить новый нос или убрать лишние килограммы с живота, меняя свою собственную красоту на жалкое подобие той, которой наделены полубогини. Но опытный ценитель всегда распознает подделку, даже если она выполнена искусным мастером. В этом клубе подделок не держали.

– Какие гости! – Голос тихий, приветливый, но в нем сквозила угроза. – С чем пожаловал, Шеша?

– У меня к тебе просьба, – примирительно поднял руки Анатолий Григорьевич, продемонстрировав подобие улыбки. – Мой визит – дружеский.

– Прошу. – Хозяин клуба, который лично вышел встречать гостя, махнул рукой в сторону ВИП-зала и, не дожидаясь, прошел за стеклянную дверь в соседнее помещение, предназначенное для переговоров и конфиденциальных встреч.

Шеша двинулся следом, испытывая странное чувство. Он никогда и не предполагал, что однажды обратится за помощью к покровителю любви. Что такое любовь? Непонятное, необъяснимее чувство, от которого только проблемы. Любовь сложно предугадать и использовать. Шеша всегда презирал тех, кто боготворил придуманное сказочниками чувство, и не ожидал, что в самый важный момент именно от любви будет зависеть перераспределение власти в этом мире.

В ВИП-зале музыка играла тише, а небольшие кабинки были отделены друг от друга перегородками. Присев за один из столиков, Анатолий Григорьевич попросил:

– Мне нужно, чтобы ты сделал для меня одно маленькое одолжение.

– Зачем? – внимательно посмотрел на собеседника Кама. В небесно-голубых, прозрачных глазах бога застыло равнодушие.

– Я окажусь перед тобой в долгу.

– И как велик будет этот долг? – Легкая улыбка и намек на заинтересованность.

– Достаточно велик…

– Ты в последнее время в тени, Шеша. О тебе не слышно. Когда ты последний раз наведывался в Амаравати?[16] Нужен ли мне такой должник?

– Все меняется. – На лице Анатолия Григорьевича не дрогнул ни один мускул.

– И то правда, – как-то очень быстро согласился хозяин клуба, словно предыдущий вопрос был задан лишь для того, чтобы посмотреть на реакцию собеседника. – Так какой услуги ты от меня ждешь?

– Снадобья, способного разжечь любовь.

– Неужели?

– Не мне! – брезгливо передернулся Шеша, заметив хитрую усмешку сидящего напротив юнца.

– Зачем?

– Я же сказал – надо…

– Надеюсь, ты понимаешь, что это не панацея. Нельзя связать истинной любовью двоих, если они не частички одного целого. Точнее, связать-то чисто теоретически можно, но это не будет даже подобием любви. Мучительный, тянущийся на протяжении жизни союз, который не приносит ни удовольствия, ни счастья…