Эволюция разума и цивилизаций

Конечно, не может не существовать и видовой разум для каждого вида живых существ, объединяющий все организмы одного вида, как бы сильно они ни отличались друг от друга. В этом есть биологический смысл, ведь принадлежность к виду должна сохраняться у всех особей, а весь вид может лучше приспосабливаться к меняющимся условиям существования.

И конечно, видовой разум обладает самостоятельностью, а не руководствуется механически только биологическими мотивами. Наше тело даёт каждому из нас при рождении первоначальный смысл существования в этом мире. Иначе как бы мы могли отвечать на вопрос: «А что вы здесь делаете?» А так, всё ясно – у нас жизненный цикл.

С другой стороны, без интересной и разнообразной жизни во внешнем мире цивилизация тела не находила бы столько смысла для деятельности своего разума и его развития, сколько ей могут дать переменчивый внешний мир и внешний разум. Разум цивилизации тела, тоже нуждается во внешней деятельности, а также в зрелищах, в переменах, как и в собственном развитии.

Разум человечества, прежде всего, формируется и проявляется во взаимодействии между людьми, между людьми и всеми живыми существами, между людьми и окружающим нас мирозданием. Насколько мы воспринимаем и понимаем этот разум? Наверное, это то, что мы иногда называем человечностью. В какой-то степени, и в разных вариантах, он отражается в каждом из нас, и каждый из нас, со своей стороны, так или иначе на разум человечества влияет.

Мы очень надеемся на пробуждение человечности в людях в тяжёлые безнадёжные времена. В хорошие времена мы почти не чувствуем разум нашей цивилизации, подобно тому, как мы не замечаем работу наших внутренних органов. Разум нашей цивилизации является естественным фоном для нашего разума, и кажется, что он не оказывает на нас никакого влияния.

Однако об этом влиянии много раз говорили многие творческие ищущие люди. Кто-то говорил о «божественном откровении», чьей-то кистью водила «божественная рука». Не надо обольщаться – разум нашей цивилизации не может быть намного совершеннее и «божественнее», чем совершенны и «божественны» мы сами.

Если две армии будут уничтожать друг друга и при этом и те и другие будут просить «богов» помочь именно им, то каким же должен быть разум их цивилизации? По крайней мере, этот разум будет в некотором затруднении. Разум цивилизации там, где он есть, должен быть как минимум хорошим координатором деятельности индивидуальных разумов.

Локализация разума

Считать, что разумом могут обладать только те живые существа, которые обладают головным мозгом в черепной коробке, это давняя научная традиция, которая, очевидно, берёт начало от представления о том, что разумным можно считать только прилично одетого джентльмена. Конечно, работа нашего мозга так тесно связана с нашим разумом, что мы склонны их отождествлять. И это нас несколько дезориентирует.

Деревья, например, хотя и признаны живыми существами, но в силу наших предубеждений, никоим образом разумом не должны обладать, несмотря на красоту, которая является верным его признаком. Однако разум у них есть. Разум у них другой, как и существование другое, но это их разум и их существование.

Однако какое это было бы жалкое явление – человеческий разум, если бы только мозг можно было считать непременным условием существования разума. Какой-то редчайший артефакт вселенной.

Однако с тем же успехом мы можем считать, что не мозг производит разум, а всё происходит несколько иначе – мозг лишь воспринимает разум. Вся работа разума, его достижения, его успехи воспринимаются разными видами материи. А сама структура материи в процессе эволюции возникает в результате деятельности разума.

Относительно современный разум создал мозг так же примерно, как древний примитивный разум создавал древнюю примитивную материю. Разум существовал и тогда, когда ещё не было не только черепных коробок, но и первичной материи.

Как правило, ребёнку непросто понять значение нового слова, непросто произнести его и запомнить. Потом, после многократного повторения, ребёнок легко вспоминает нужное слово и произносит его без усилий, «на автомате» и работа разума для этого больше не требуется. Когда в мозгу ребёнка построена структура языка, то разум свободен для других достижений. Ещё раз, обратим внимание на слова «построена структура».

Скорее всего, по такому же принципу когда-то и зачем-то создавалась структура атома. И всякий раз, создавая какую-либо структуру, разум освобождается для более интересных дел.

Может быть, каждый из нас попытается вспомнить, как он сам, будучи ребёнком, осваивал первые слова. Удивительно, но кое-что из раннего детства вспомнить можно. Это почти то же самое, что вспоминать, какой была жизнь в каком-нибудь древнем государстве несколько столетий назад. Нет уж тех людей, есть только история. Так же непросто вспомнить, как наш древний разум создавал древнюю материю. Такой «истории» у нас нет – «рукописи» не сохранились или не найдены, а если они и есть, то их никто не читает.

Мы создали эту вселенную. Древнюю материю начинал создавать наш древний разум, который мы сейчас и признать-то не можем. Он во всей вселенной, и он разнообразен. Мы его не узнаём, но он всё-таки был и есть, и он работает в созданных им древних и относительно новых структурах, и в его деятельности не проще разобраться, чем в работе нашего головного мозга, поскольку ничто из того, что существует, не стоит на месте.

Наш мозг является частью цивилизации тела, которая принимает свои многочисленные решения, поскольку обладает и коллективным разумом, и многочисленными индивидуальными разумами. Наш мозг также является посредником между нашим телом и нашим внешним разумом. И если бы мозг вырабатывал разум, тогда причиной разума был бы мозг.

Однако разум не имеет причин, он самостоятелен. Изучая работу мозга, мы можем судить о самом мозге, но не о том внешнем разуме, который мы называем человеческим, и не о внутреннем разуме цивилизации нашего тела.

Мы видим, что при различных нарушениях работы мозга нарушается или видоизменяется работа разума. По крайней мере, у всех, кто исследует мозг, создавалось такое впечатление. Впечатление, которое иногда создаёт нечто похожее на несомненность в том, что мозг является причиной разума.

В обобщении наших знаний мы, как правило, делаем какой-либо акцент, который может коренным образом менять всю смысловую структуру знаний. Меняя акцент, мы лишь обращаем внимание на то, что мы и так знали.

Наш внешний разум, как и любой другой разум, представляет собой иную реальность, иначе он не обладал бы самостоятельностью, а полностью зависел бы от всего, как и любой объект материального мира. А наш мозг очень даже зависим, даже от бокала шампанского, не говоря уже обо всём прочем. Разум является самым естественным и независимым из всех известных нам объектов вселенной.

Естественные науки пока не в состоянии объяснить физическую природу независимости разума от всего материального. Да и такой задачи перед ними пока никто не ставил, а в области современной физики подобной проблемы нет, поскольку все привыкли к логике материального мира с обязательной взаимозависимостью объектов.

Современная физика изучает только «чистую материю», то есть без каких-либо признаков разума, поскольку «чистую материю» так же просто изучать, как и «чистый разум», но немножко по-другому, и занимаются этим немножко разные исследователи. Однако всё «чистое», потому оно и «чистое», что создано не реальностью, а нашим воображением.

В квантовой физике известен «эффект наблюдателя», суть которого заключается в том, что фотоны, в зависимости от того, наблюдают за ними или не наблюдают, по-разному проявляют свои свойства: ведут себя в большей степени или как частицы, или как волны.

Этот феномен не стал Розеттским камнем для понимания разума-материи, поскольку проблему «пирамид» практически никто не заметил. А тот, кто заметил, не рискнул испортить свою репутацию «нелепыми» предположениями о разумности неживой материи, когда даже о разуме живых существ нет единства мнений.

Тем не менее проявления разума мы встречаем у всех живых существ, у которых нет материальной структуры похожей на головной мозг, а это означает, что разум проявляет себя не только через мозг, но и другими способами, как это происходит, например, у растений, у насекомых или у вирусов.

И если бы у нас была возможность наблюдать и понимать все проявления разума во вселенной, то мы могли бы это делать с самого момента рождения вселенной, когда не было ещё никаких известных нам материальных структур. Древний разум всё больше и больше становился разумным через своё творческое взаимодействие с материей, всё больше и разнообразнее осознавал себя.

Но совсем другое качество приобретает разум, когда он начинает взаимодействовать с цивилизацией внешней, особенно с цивилизацией людей, а не просто с внешним миром. Наш разум взаимодействует сразу с двумя развитыми цивилизациями – это огромное преимущество перед другими видами животных и растений.

Мы можем понимать, что более разумному взаимодействию между более разумными структурами соответствует тот разум, который мы исторически склонны называть высшим.

Но не будем «смотреть свысока» на лягушку, скачущую перед нами по садовой дорожке. Она, несомненно, отстала от нас в биологической эволюции, как и колоссально отстала от нас в том современном разуме, о котором мы имеем своё человеческое представление.

Однако у лягушки есть свой разум, который так же, как и наш разум, самосоздался не позже начала нашей вселенной, и какой опыт он с того времени приобрёл, в чём и где, можно только строить фантастические предположения. Все мы вышли из одного разума, но на современном этапе развития нашей цивилизации для нас лягушка пока что – всего лишь лягушка.

В том уровне взаимодействия, который в нашем представлении соответствует нашей цивилизации, наш современный разум может находить смысл, исходя из которого, мы строим весьма сложные представления обо всём. Мы считаем, что это может происходить только благодаря сложности нашего мозга. Однако мозг всегда отстаёт в развитии от разума.

Что из того, что наш мозг устроен сложно? Слово «сложно» не всегда является синонимом слову «разумно», а иногда может иметь и противоположное значение. Насколько разумно, например, то или иное растение? Понять это можно по тому, насколько разумны его взаимоотношения с окружающим миром, в соответствии с тем смыслом, который создан его разумом.

По наличию и объёму головного мозга мы можем, весьма ограниченно, судить о развитии разума, и только среди схожих живых существ. Нет у финиковой пальмы головного мозга, подобного человеческому, и мы не понимаем, каким местом она думает, то есть чем она осуществляет взаимодействие со своим разумом.

По крайней мере, ощущение свойственно всем живым существам. Холодно, горячо, приятно, больно – живое существо это понимает, а потому реагирует. Понимает! Это чей-то медленный, по нашим меркам, разум создал конструкцию, в результате чего «глупая мышца» реагирует на раздражение. Над скоростью нашего разума мы тоже когда-нибудь посмеёмся.

Но мы уже не такие дикие – у нас у самих есть телеграф, телефон, телевидение и интернет, и мы вполне можем догадаться, что могут быть и другие средства сообщения, а также средства массовой информации и даже средства электронного голосования.

К тому же с появлением развитых средств массовой информации мы уже можем предполагать, что это не мы первые изобрели такие средства связи и взаимодействия, что-то подобное или какие-то предпосылки обязательно должны были быть в нашем «старом добром» разуме, и подобные средства связи и взаимодействия наверняка есть в цивилизациях живых организмов.

Они должны быть у коллективного разума каждого биологического вида, и очень может быть, у человечества всё же есть пока ещё не очень совершенный разум цивилизации со своими более или менее развитыми «техническими» средствами обеспечения существования цивилизации. В конце концов, вся эти наши технические новинки, это развитие той же «модели работы нашего разума».

Если инстинкты и рефлексы своевременны и разумны, то не очень разумно считать их случайностями. Если какие-то процессы внутри растений своевременны и ведут к разумным результатам, то зачем же отрицать разум, который всё это придумал?! Может быть, этот разум медлителен и нерасторопен и над ним можно только посмеяться?

А есть ещё и неживая природа со смехотворными скоростями движения мысли и примитивными расчётами орбит и скоростей движения планет. Её создавал наш самый древний и примитивный разум. Точнее сказать, тот, который когда-то был древним и примитивным.

Разве мы уже научились сравнивать свойства различных типов разумов?! По каким же параметрам? Может быть, вес, объём, скорость движения мысли, плотность идей, температура кипения и коэффициент изворотливости?

Всё-таки главным признаком разума является не головной мозг, а разумность действий, процессов, явлений.

Понимая, что локализация разума в головном мозге у людей и животных – это не фатальная закономерность для всех разумных существ, мы сможем многое из «необъяснимых и невозможных» явлений сделать объектами наших исследований. Без этого мы не сможем понять, как зарождается и работает коллективный разум, видовой разум, как возникает разум цивилизации.

«Я» – это кто?

Не так давно, по меркам нашей истории, мы расстались с представлением о целом и неделимом атоме, как о некоем кирпичике вселенной и открыли множество элементарных частиц. О, наивные алхимики – мыслители и искатели прошедших столетий! Как бы удивились они, узнав, что атомы золота образуются только в условиях слияния двух нейтронных звёзд, а в стеклянных пробирках и колбах, и даже в кузнице, как ни старайся, золото получить невозможно. Но ценность их поисков, конечно, не в получении золота, а в другом.

Из чего же складывается или состоит моё «целостное и неделимое» Я? Чем-то оно подобно тому неделимому кирпичику, одному из тех кирпичиков, из которых состоял мир в представлении наших предков.

Итак, мой организм – это высокоразвитая цивилизация, имеющая свой коллективный разум. Мой разум, с точки зрения цивилизации моего организма, – это её внешний разум, что-то вроде министерства иностранных дел или внешнего правительства. Мой разум пробуждается и развивается в условиях нашей человеческой цивилизации.

Внутренний разум моего организма, моего тела – это вовсе не мой разум. Я – не цивилизация своего организма, я лишь взаимодействую с ней. Мы встречаемся. Встречаемся и сотрудничаем, мы живём вместе всю нашу телесную жизнь. Наше содружество, наша работа – это и есть моё нынешнее «Я», уникальное и неповторимое.

Я – это два разума: разум цивилизации моего организма и мой индивидуальный разум. Каждый по-своему видит смысл своего и общего существования. Отсюда все возможные разногласия и недопонимание. Гармония и взаимопонимание бывают отнюдь не всегда и не у всех индивидуумов.

Допустим, человек, ощутивший пустоту существования, задаёт себе вопрос: «Кто я?» При всём многообразии ответов окажется, что человек думает в основном о своей деятельности и о своём положении в мире. Можно сказать, что при этом происходит, в той или иной степени, обновление мировоззрения, миропонимания, что способствует созданию нового смысла или обновлению смысла утраченного.

Завершением такого процесса работы разума, в хорошем случае, является создание смысла для дальнейшей деятельности, а это значит, что в своём разуме человек создал некую структуру, некий принцип для деятельности.

Эта структура должна отразиться, построиться и закрепиться в головном мозге человека, наряду со многими другими структурами, созданными в разное время. Для того, чтобы эти структуры находились в согласии, а не противоречили друг другу, нужна ещё и дополнительная работа разума.

Возможно, эта работа будет предварительной, то есть человек постарается многое продумать и решить заранее, или корректировка деятельности будет происходить по ходу жизни. Кому как нравится. Но если всё это происходит «по ходу жизни», что чаще всего и бывает, то противоречий, глупостей и несуразностей человеку, конечно, не избежать. Се есть жизнь человеческая.

Изменился смысл, а значит: внешний разум человека договорился с внутренним разумом его организма о принципах работы, и они подготовили головной мозг к соответствующей работе. Эти два разума никак не обходятся друг без друга – это их совместная деятельность.

Мы существуем, в привычном для нас смысле, потому что два наших разных разума взаимодействуют. Взаимодействие – это значительная часть их работы. Они в чём-то схожие и в чём-то различные – как, например, схожи и различны мужчина и женщина.

Для разума однообразие не интересно. Для разума однообразие не то что смерти подобно, но что-то вроде вынужденного безделья, застоя или упадка. Будь эти два наших разума слишком одинаковыми, то какая-то часть их деятельности утрачивалась бы. Тонус и того, и другого разума был бы совсем другим. Безделье разума, даже частичное, не всегда полезно, а чаще всего ведёт к деградации.

Такая деградация разума цивилизации тела, а затем и разума внешнего возникает, например, у ребёнка, родившегося в близкородственном династическом браке. Никакому разуму не интересно решать одни и те же однотипные задачи, в том числе и разуму цивилизации тела. Когда разуму, в привычном понимании, делать нечего, он вынужден отдыхать, как отдыхают от жизни заключённые, сидя на нарах и огорчаясь оттого, что жизнь проходит мимо. Наше мышление – это и есть жизнь нашего разума.

Неработающий разум – это не разум, а лишь структура – памятник деятельности разума, это разум, который не придумал, что ему ещё можно делать или уже имеет «благое намерение», но не согласовал его с другим разумом, поэтому мозг не спешит работать в полную силу, а экономит энергию.

Встреча двух разумов, которые в чём-то в меру схожи, а в чём-то в меру различны – это всегда какое-то творчество. Так, например, встречаются две цивилизации – мужчина и женщина, и появляется новая жизнь. Подобным образом при встрече двух разумов, в чём-то схожих и в чём-то различных, возможно, возник и первичный разум нашей вселенной. Это возможно, но мы этого пока не знаем.

Человеческое сознание – это не «дар небесный», это то, чего мы достигли сами. Наше сознание можно рассматривать как разновидность ориентации живого разумного существа во внешнем мире, частью которого является и внутренний мир, или как взгляд разума на свою деятельность со стороны, что возможно благодаря «зеркальности» внешнего мира по отношению к разуму и течению времени.

А также такая «зеркальность» возникает из взаимодействия двух разумов – внутреннего и внешнего. Это наши чувства, эмоции. Это наши восторги и депрессии – наш особый язык взаимодействия с нашим телом.

Сознание современного человека – это, в первую очередь, его представления о жизни, о его цивилизации, о вселенной, о себе и своём месте в этой жизни и во вселенной, и его отношение ко всему мирозданию. Мы ориентируемся! Мы ориентируемся и создаём смысл своей жизни.

Сознание всегда является атрибутом разума. Каким бы примитивным ни был разум, всегда он через что-то так или иначе осознаёт себя, не бывает разума без сознания. Нам трудно сейчас представить, каким было осознание первичного разума, для того чтобы оно возникло, ему нужно было создать первичную вселенную. Без сознания разум не работает. И самостоятельность без сознания вряд ли можно было бы считать чем-то разумным, скорее, это было бы стихийное бедствие для всех.

Сознание является основой для самостоятельности. Все механизмы, создаваемые человеком, в том числе и «искусственный интеллект» – это либо игрушки, либо полезные инструменты в наших руках, но это не разум.

Разум не материален. Можно сделать что-то похожее на искусственный мозг, но нельзя из материальных объектов сделать искусственный разум, хотя бы потому, что мы не знаем, что такое наш разум и из чего «можно сделать» самосоздающийся разум. Самостоятельное желание – это атрибут разума и признак жизни.

Современные конструкторы «искусственного разума» чем-то неуловимо похожи на средневековых алхимиков, которые пытались получить золото в стеклянных пробирках. Однако с созданием разума у них будет несколько больше сложностей, чем у алхимиков с получением золота.

Мы все, конечно, по-разному осознаём себя, а из-за того, что у каждого из нас два разума, в нашем сознании может доминировать либо один, либо другой разум.

Идентифицировать себя со своим телом, то есть считать, что моё тело, это и есть всё «Я», включая, разумеется, и мой умный мозг, – эта иллюзия, видимо, изначально свойственна всем живым существам, и с первым живым существом эта иллюзия, вероятно, и возникла.

Иными словами, для дикаря «Я» – это и есть моё тело, а чувства и мысли – это пустяки, они – лишь приложение к телу. И он абсолютно прав – первоначально внешний разум организма служит лишь для примитивной ориентации во внешней среде.

Разум работает тогда, когда в этом есть смысл, а когда весь смысл заключается в жизнедеятельности организма, то человек или животное естественным образом и воспринимает себя как своё тело, как организм – не более и не менее того.

Через эту иллюзию, видимо, проходят все, чьё тело материально, но некоторые на этом останавливаются или приходят к этому, не в силах противостоять диктату своего тела. Слишком уж эта иллюзия реальна, иногда она даже чрезмерно реальна.

Первичный разум идентифицировал себя с тем, что он создавал, то есть с результатами своей деятельности. Затем эта материя служила для него чем-то вроде зеркала. Сейчас таким зеркалом для нас в основном служат мнения окружающих и наш внутренний диалог.

Мы ушли слишком далеко от первичного бессловесного внутреннего диалога, но и он у нас, у людей цивилизованных, тоже есть. Стоит только посмотреть на себя в зеркало. И что же? «Мы» уже беседуем.

Во многом благодаря внутреннему диалогу, в гармонии и в дисгармонии, мы убеждаемся в существовании своего разума и сознаём двойственность своего «Я». В ходе эволюции мы всё больше и больше начинаем ценить свой разум и понимать, что я и моё тело это не одно и то же, что моё подлинное я – это не моё тело, а мой разум.

Это две крайние точки зрения. Чаще всё-таки наши два разума находятся в гармонии, где периодически доминирует то один, то другой разум.

Мы живём в материальном мире и, конечно, пытаемся измерять разум мерками этого мира. Древние люди просто чувствовали, что их разум не может умереть, а продолжает существовать как-то по-другому. В том, что тело умирает, сомнений не возникало, но с разумом всё по-другому.

Смерть – одно из интереснейших изобретений разума в период эволюции живых существ. Смерть – это способ самоизменения, самоочищения разума, путь к его воссозданию. Разум избавляется от оболочки лишних несущественных устаревших мысленных образов и представлений, возникших в течение жизни, которые ему больше не понадобятся. Сохраняется, что очевидно, только самое существенное.

Каждый из нас состоит из материальностей разного эволюционного уровня деятельности разума, которые мы можем весьма условно объединить в три известных нам класса: условно неживая материя, живые существа и образный внешний разум живых существ.

Наш разум, какого бы мы высокого мнения о себе ни были, работает через наш мозг. Мы создаём устойчивые мысли и образы, многократно повторяя одно и то же. Когда мы что-то делаем впервые… о, как работает наш разум! Это творчество. И если мы в этом постоянно совершенствуемся – разум работает и живёт.

Но если мы повторяем одно и то же и делаем всё точно так же, то для этого требуется уже минимальная работа разума. В мозгу в этом случае появляется жесткая структура. Это аналог материи. Подобным образом древний разум создал древнюю материю.

При однообразном повторении разум перестаёт существовать как разум, он всё больше становится материей, создавая в мозгу полезные структуры. Материя – это почти умерший разум, скелет разума, окаменевшая ракушка. Однообразное малоосмысленное и не творческое существование – это угасание разума, тупик.

Конечно, и там на своих ступенях развития есть творчество и жизнь, без работы разума никакая структура материи без самостоятельного разума не существует.

Смерть живых существ, носителей разума, понадобилась разуму для воссоздания свежести мыслей и жизненных впечатлений. Смерть нашего тела происходит для продолжения жизни нашего разума, для его обновления. Таким образом, изобретение смерти явилось весьма толковым, полезным для эволюции делом. Смерть обеспечивает свежесть впечатлений нашего разума.

Эволюция разума возможна лишь тогда, когда мои идеи, мои принципы жизни, моё отношение к миру – все мои достижения в области разума, усовершенствованные в моей данной конкретной жизни и личности, сохраняются, несмотря на смерть физического тела. Разум воссоздаёт себя заново при новом рождении, в новой цивилизации тела и в новой для него цивилизации людей.