Полная версия
Да, мужчина был отталкивающий. Видно поэтому его и записали к Ангелине, решив хотя бы так доставить ей какой-то дискомфорт. И, что странно, у неё всегда была проблема с именами, но вот его имя она запомнила с первого раза. А энергетика от Варсиса исходила настолько удушающая и тяжёлая, что она буквально давила на виски.
Ангелине хотелось отказаться от такого клиента и она могла это сделать, пусть даже был бы скандал, но что-то внутри неё резко воспротивилось этому желанию. Присмотревшись к мужчине, она нашла в его одежде несколько сглаживающих его внешность плюсов. Он был одет очень даже хорошо: на нём были качественные тёмные брюки и чёрная, тонкая водолазка, и это, конечно, не являлось показателем уровня моды, но часы на его правой руке, как и свисающая с правого уха крестообразная серьга, из какого-то чёрного сплава, сверкающая в искусственном освещении, говорили о приличной себестоимости. Да и обувь у него была отличная, сразу было видно, что эти оксфорды он нашёл не на рынке. Ещё стоило обратить внимание на то, с каким достоинством мужчина сидел в кресле. Ангелина ещё ни у кого не встречала столько гордости и буквально волнами исходящей надменности. И это с его-то далеко не симпатичным лицом.
Снова встретившись взглядом с блестящими глазами Варсиса, Ангелина на несколько секунд просто выпала из реальности, и по её телу на этот раз пробежалась волна слабости. Казалось, будто в неё проникло что-то леденящее, что-то чужое и злобное, что больно укололо сердце и начало ядом растекаться по венам.
«Так, что это со мной?» – удивлённо подумала Ангелина, с трудом прервав зрительный контакт с мужчиной. – «Совсем уже сдаю заднюю из-за всех этих событий. Надо взять себя в руки и просто сделать свою работу. Но вот о переезде надо задуматься более тщательно, потому что если так пойдёт и дальше, то я точно слечу с катушек».
Натянув на себя свою фирменную, так сказать, рабочую улыбку, Ангелина взяла пеньюар и, не горя желанием ни то что разговаривать с этим Варсисом, но даже касаться его волос, постаралась настроиться на нужную волну.
– Доброе утро. Меня зовут Ангелина. Как будем стричься?
– Мне просто убрать длину по бокам, – медленно ответил Варсис, сильно растягивая слова, при этом его голос прозвучал как-то хитро и урчаще.
И всё бы ничего, Ангелина смогла бы просто сделать свою работу, но мужчина продолжал сверлить её странным взглядом через отражение в зеркале, и как она ни пыталась не обращать на это внимание, у неё это так и не получалось.
– Под какую насадку? – Поборов неожиданно возникшее отвращение, Ангелина коснулась мужских волос, и хоть голова у него была чистой, но вот ощущения у неё возникли какие-то странные. Его волосы словно растекались под пальцами и отдавали прохладой. А ещё от мужчины исходил еле ощутимый запах пепла, который вызывал раздражение в гортани и оседал мерзким привкусом на языке.
– Под шестёрку.
Ангелина снова зачем-то посмотрела в зеркало, встретившись взглядом с Варсисом.
«Варсис! И кто же из родителей его так не любит, раз дал ему такое дурацкое имя? И ладно бы…»
– Вас что-то смущает? – протянул вопрос мужчина, немного прищурив глаза. И взгляд у него стал такой внимательный и цепкий, что можно было подумать, что он смог пробраться Ангелине в голову и покопаться в её мыслях.
– Нет, что вы, всё нормально. – Ангелина с трудом растянула губы в якобы милой улыбке, пытаясь попутно разгрести беспорядок в эмоциях .
Варсис тоже почему-то улыбнулся и, вроде бы, ничего такого в этой улыбке не было, но у девушки по коже снова пробежался неприятный озноб.
Заставив себя не обращать внимания на личную неприязнь к этому странному мужчине, Ангелина занялась его волосами, и таких непонятных волос на ощупь она ещё никогда в своей жизни не встречала. И хоть она уже не смотрела в зеркало, но она продолжала чувствовать на себе цепкий взгляд чёрных глаз, от которого у неё чуть подрагивали руки. Быстро закончив с его висками, радуясь, что больше ничего не надо ровнять, хоть другому клиенту Ангелина бы и посоветовала чуть убрать длину с макушки, она сняла с него пеньюар и отступила в сторону, пропуская его к стойке администратора.
– Спасибо, – тягуче поблагодарил Варсис, оставив на её передвижном столике пятьсот рублей на чай.
– Приходите ещё, мы будем вас ждать. – Говоря всё это с улыбкой, Ангелина только и думала, что о том, что если этот тип снова окажется в их салоне и будет записан именно к ней, то она ни в каком случае снова за него не возьмётся. Это был первый раз, когда она испытала настоящий стресс от простой стрижки.
Губы Варсиса растянулись ещё шире, а глаза хитро прищурились, из-за чего у Ангелины уже во второй раз возникло ощущение, что все её мысли для него как на ладони.
– Обязательно приду ещё, Ангелина, – «обрадовал» её Варсис, бросив деньги на стойку администратора и сразу же покинув салон.
И вот стоило ему уйти, как Ангелине стало легче дышать, да и слабость волшебным образом прошла, словно её и не было. Быстро сметя волосы и подготовив место к следующему клиенту, она чуть ли не выбежала из парикмахерского зала. Подойдя к подсобному помещению, она уже коснулась дверной ручки, когда её привлёк звенящий от злости голос Маши, которая хоть и старалась говорить шёпотом, но терпела в этом неудачу.
–… шлюха рыжая. Она выглядит как подружка байкера и только отталкивает от себя клиентов, но Евгения ей и слова не говорит о её внешнем виде, хотя нас она постоянно отчитывает.
– У нас нет такой клиентской базы, как у неё, – раздался тихий голос Гали, работавшей в салоне мастером маникюра. – Думаешь, она будет отчитывать мастера за внешний вид и татуировки, когда у того каждый рабочий день расписан? К тому же стоит признать, что она знает, что делает, и клиенты в восторге от её креативных стрижек и окрашиваний.
– Ага, только она ещё та тварь. Это ведь она выжила отсюда Таню. Помнишь, как она с ней общалась? Да она и со всеми нами так общается, как будто она королева, а мы её холопы. Сука! Ей же на всех насрать, кроме себя любимой! Ты знаешь, у неё даже мужика нет, потому что никто не может вывезти её характер. Мне ещё Света рассказывала, что у неё никогда не было серьёзных отношений, и ей всегда только пользовались. Представляешь, ей двадцать восемь, а её ни разу не звали за…
– Но зато мне не надо сосать строителю, боясь, что этот образцовый самец сбежит к другой, более сисятой женщине, необременённой сопливым ребёнком, – с усмешкой произнесла Ангелина, до этого бесшумно открыв дверь и шагнув в комнату.
Женщины вздрогнули, вмиг замолчав и с удивлением посмотрев на неё. Маша первой пришла в себя, хоть на её лице ещё какое-то время читался страх, вызванный неожиданным появлением обсуждаемого парикмахера.
– Ангелин, ты чего? – натянуто спросила женщина, тут же встав со стула и напряжённо ссутулившись, словно собиралась в случае чего защищаться от неё не только словесно, но и с помощью кулаков.
Ангелине это показалось забавным, ведь Маша была тощей, мелкорослой, но при этом агрессивной, как мелкая собачонка. Да и её, как видно, тоже часто били за неумение держать язык за зубами. Тот же строитель, которым она так любила хвастаться, неоправданно преувеличивая его скромные достоинства.
А ведь она попросту завидовала Ангелине, вот прямо по-настоящему завидовала. В отличие от неё, Ангелина не была привязана к пьющему мужчине, у неё не было обузы, в виде пятилетнего сына, который понимал только крик, она была наделена яркой внешностью и красивой фигурой. Так что всё, что оставалось Маше, так это принижать её за спиной, постоянно высмеивая её огненный цвет волос, татуировки и сделанные губы, чтобы с помощью этого почувствовать себя хоть чуточку лучше.
– Вы ведь обо мне сейчас говорили, разве я не права? – сладко улыбнулась Ангелина, наслаждаясь перекошенными лицами женщин, которые впали в ступор, не зная, что ответить.
– Нет, что ты. С чего ты вообще это взяла? – Галя нервно усмехнулась и от волнения её уши приобрели гранатовый цвет.
Галя была правильной женщиной, вежливой и деланно-доброй, но лично Ангелине она всегда напоминала мышь, которая постоянно везде крутится, строя из себя безобидное создание, всё вынюхивая, везде влезая, а потом делая из себя мать Терезу на минималках.
– Да так, показалось. – Ангелине довольно быстро надоело любоваться их растерянными лицами, так что она подошла к своей сумке.
– Постой… – тут у Маши произошло осмысление, и её голос завибрировал от злости. – Это ты сейчас про меня говорила?
– Нет, что ты. С чего ты вообще это взяла? – невинно спросила Ангелина, с трудом сдержав усмешку. Достав из сумки телефон, она посмотрела на женщин, ожидая их реакции.
Ангелина видела, что Маше так и не терпится высказать ей в лицо всё, что она о ней думала, но её почему-то что-то сдерживало. Может страх, что Ангелина ответит куда жёстче. В любом случае она просто прожигала её взглядом на протяжении нескольких секунд, пока к ней не подошла Галя и что-то не шепнула на ухо. После этого женщины молча вышли из подсобного помещения.
Всё же усмехнувшись, Ангелина проверила свои соцсети, в глупой надежде, что Андрей за это время хоть что-то ей написал. Но нет, он был в сети, но всё ещё продолжал её игнорировать.
Разозлившись на саму себя из-за своей же глупой привязанности к этому мужчине, которого она постоянно отслеживала, превратившись уже в зависимую истеричку, наравне с Машей и Галей, Ангелина постаралась выкинуть его из головы. Для неё всё это было уже слишком сложно и унизительно. Ведь в её случае именно мужчины должны добиваться её внимания, а никак не наоборот.
Вот только, как оказалось, мысленно проговорить всё это было намного легче, чем исполнить в жизнь и выкинуть Андрея из головы. По какой-то непонятной причине Ангелина испытывала странную тяжесть внутри, которую можно было даже описать болью. Но не может быть такого, чтобы она в него влюбилась. Андрей, конечно, и при деньгах, и ещё тот красавчик, но порой он ведёт себя как полный кретин, и он в своей жизни ещё не сделал для неё ничего романтичного. Хотя ей и не нужна была никакая романтика.
Убеждая себя, что так оно и есть, и Андрей ей вовсе не интересен, как и его любовь, Ангелина кинула телефон в сумку и открыла дверь, уже собираясь вернуться в главный зал, когда кто-то с той стороны с силой её толкнул, вынуждая захлопнуться. И последнее, что увидела девушка, прежде, чем её ударило по лицу, так это размазанный, туманный силуэт, проскользивший вдоль коридора.
– Чёрт! Твою ж мать! – Схватившись за нос, Ангелина чуть ли не взвыла от боли, отступив назад и согнувшись пополам, пытаясь справиться с обжигающей, пульсирующей болью, которая быстро распространялась по всему лицу.
Новая вспышка злости на несколько секунд полностью заглушила все чувства, оставив после себя разъедающее послевкусие. А ведь Ангелине ещё повезло и она в последний момент успела немного придержать дверь, что уменьшило силу удара. Правда по ощущениям всё равно казалось, будто её нос вбили в череп, хотя крови, к счастью, не было. Но самое ужасное, что всё это дело рук мстительного призрака, который привязался к Ангелине и теперь медленно разрушал её жизнь. Или это был не призрак, а Маша, и дымчатый силуэт привиделся ей на нервной почве?
– Ангелина, уже пришёл следующий клиент! Ты что, опять пьёшь кофе? – раздался за дверью недовольный голос Наташи, которая не рискнула заходить в подсобное помещение.
– Сейчас выйду!
Осторожно коснувшись уже чуть опухшего носа, Ангелина тихо выругалась, даже не представляя, как она покажется в зале в таком виде. Но зато кое-кто явно будет рад и сумеет вдоволь позлорадствовать. А ведь ей повезло, что она чудом не сломала нос, иначе радости её «дружного» коллектива не было бы предела.
Достав пудру, Ангелина подошла к зеркалу, всё ещё стойко сдерживая слёзы, чтобы в дополнение к опухшему красному носу у неё ещё и не было покрасневших глаз, не говоря уже о растёкшейся по всему лицу туши. Осторожно припудрив нос, она взяла салфетку и промокнула глаза, избавляясь от слёз, после чего выпила воды и вышла из подсобки.
При этом Ангелина уже начала опасаться за этот день, ведь если он начался настолько ужасно, то не стоит даже надеяться на его приятное завершение. Так что ей оставалось только верить, что к вечеру она не получит никаких серьёзных повреждений и призрачное нечто больше никак себя не проявит.
Глава 3
К концу своей смены Ангелина была окончательно измотана, ведь каждый следующий клиент был всё сложнее и по характеру, и по фронту работ, не считая её первого, Варсиса, который оставил о себе впечатление на целый день. Плюс к этому ещё и со стороны коллектива всё сильнее чувствовалась агрессия. Они все, конечно же, ни капли не волновали Ангелину, но ровно до момента, когда они не пытались как-то ей подгадить, на что было просто невозможно не обращать внимание. После инцидента с Галей и Машей все словно сговорились и у Ангелины постоянно пропадали то расчёски, то фартуки, то оксиды перебирались с полки на полку, а упаковки с красками терялись. Хотя, может быть, коллектив был здесь ни при чём, всё-таки им не по возрасту было так глупо и мелко мстить. Возможно, всё дело было в её персональном кошмаре, который мучил её уже две недели. Но сути это не меняло – день прошёл отвратительно и его даже не скрасила зарплата, выданная перед уходом.
А ещё Ангелине пришлось задержаться из-за сложного окрашивания, которое то ли Наташа, то ли Аня записали ей на слишком позднее время. Так что из салона она вышла почти в десять вечера, жутко уставшая, голодная и злая. Ещё никогда она не работала двенадцать часов, с девяти утра до полдесятого вечера, и такой график ей совсем не нравился. На её руках была краска, которую оказалось невозможно отмыть, в носу словно забился порошок для осветления, ноги гудели от долгого стояния, а в глазах всё ещё рябило от яркого освещения.
Сев в машину, Ангелина доехала до ближайшего к своему дому супермаркета, найдя заодно и место для парковки, и зашла за продуктами. Потратив ещё пятнадцать минут на покупки, она выбрала дорогу в обход того злосчастного места, из-за которого и начались все её проблемы, и медленным шагом направилась к своей девятиэтажке, уже мечтая побыстрее отварить макароны с сосисками и поужинать.
На улице было так темно из-за недостатка работающих фонарей, что Ангелине постоянно мерещились какие-то тени, скользящие за ней по пятам, а кошки, которые почему-то ещё не спали, вместо этого прыгая по кустам, здорово играли на расшатанных нервах, заставляя её испытывать раздражение на саму себя из-за своей же трусости. И хоть до её дома идти было совсем ничего, но дорога каким-то магическим образом словно удлинилась, а время замедлилось, так что Ангелина в полной мере ощутила вкус одинокой прогулки по слабоосвещённому двору. А ведь она никогда не была трусихой. По крайней мере, до той роковой ночи.
Звуки её шагов, шелест пакетов и чуть учащённое дыхание, вместе с ночной прохладой, пустынной улицей и темнотой, вернули Ангелину на две недели назад, когда она точно также возвращалась домой, правда шла немного другим путём, ведущим напрямую к её девятиэтажке. В тот день она тоже была безумно уставшая и ей очень сильно хотелось наконец-то оказаться дома, переодеться в удобную одежду и завалиться в кровать с ноутбуком. И Ангелина уже была близка к своей цели, когда услышала… А что она услышала?
Это было так странно, хоть воспоминания всё ещё и мелькали в голове, появляясь в самый неудачный момент, но они уже были настолько смазанными, что эти обрывки больше не связывались в общую картинку. Похоже на то, что Ангелина наконец-то начала стирать неприятные моменты из своей памяти, прямо как она того и хотела. Да и стресс способствовал обнулению хранившейся в голове информации, стоит только вспомнить, как её вначале доставали полицейские, а потом и этот надоедливый детектив. Они должны были искать убийцу, а вместо этого прицепились к ней, словно подозревая, что она состояла с ним в сговоре или намеренно умалчивала его имя.
Впереди показался её дом и только Ангелина обрадовалась, как в ушах зазвенели чьи-то крики, отсылая её к почти стёршимся воспоминаниям. Она слышала властный женский голос и приглушённый мужской, но не могла разобрать ни слова. Из-за них у неё так сильно разболелась голова, что можно было подумать, будто её со всей дури ударили чем-то тяжёлым по затылку, да так, что у неё потемнело перед глазами.
Пошатнувшись от неожиданно сковавшей её слабости, Ангелина остановилась, полной грудью вдохнув прохладный, осенний воздух, чувствуя, что что-то не так. Да и стало как-то слишком прохладно, так прохладно, что холод неприятно пробрался под одежду.
Выдохнув воздух, Ангелина с удивлением заметила вырвавшийся из её рта пар, и это при том, что температура была далеко не минусовая, да и конец сентября всё ещё хранил летнее тепло. Странно. Похолодание, конечно, порой наступает резко, но не настолько же, чтобы за какие-то секунды так существенно поменять температуру. Но всё стало намного хуже, когда Ангелина услышала за своей спиной шаркающий шаги, словно кто-то с трудом волочил по земле ноги.
И чего, спрашивается, бояться, да? Это ведь может быть какой-то старик, или калека. Да мало ли кто! Даже взрослые, здоровые люди порой шаркают так, что от раздражения уши сворачиваются в трубочку, вот только эти звуки спровоцировали в Ангелине новую волну страха, затруднившего дыхание и с силой ударившего по вискам, заставив её скривиться от странной, до этого момента незнакомой боли.
Ангелина прекрасно понимала, что всё, что ей надо сделать, чтобы избавиться от страха и разъедающей неизвестности, так это просто взять и обернуться, но она не могла это сделать. Если быть честной с самой собой, она знала, что за её спиной нет никакого старика или калеки, а то, что она могла увидеть, напугало бы её только сильнее. Это был он, её персональный кошмар, призрак, который мучил её на протяжении этих четырнадцати дней. Но почему? Она ведь не была причина к смерти этого человека. Да она вообще никак не была к этому причастна и ничего не могла сделать, чтобы это предотвратить. Так почему сейчас страдает именно она? С какой это радости призрак выбрал её своей целью?
Но опять же, вдруг никакого призрака нет и всё это была просто игра её больного воображения? Что ей делать в таком случае?
Ангелина не хотела давиться таблетками и тем более не хотела, чтобы её закрыли в больнице для умалишённых. Но она также была не в состоянии больше не обращать внимание на всё происходящее. Да и вообще, разве не надо встречаться со своими страхами лицом к лицу, чтобы их преодолеть? К тому же её собственная галлюцинация не сможет нанести ей какой-то серьёзный физический вред, как и призрак… вроде бы.
Полной грудью вдохнув жалящий холодом воздух, Ангелина мысленно досчитала до пяти и обернулась, посмотрев прямо перед собой.
Нечёткая белая тень рябила в метрах десяти от неё, напоминая голограмму, у которой были сильные проблемы со связью, или её выключали и сразу же включали. И чем дольше Ангелина смотрела на застывшее нечто, тем сильнее болела её голова и чётче становился призрак. Вскоре можно было понять, что это женщина, с неестественно отклонённой назад головой, перекошенным в крике ртом и выпуклыми глазами. Одета она была в брючный костюм и на её белой блузке, как, впрочем, и на лице, были заметны бурые пятна засохшей крови.
Страх достиг своего апогея и он причинял Ангелине вполне реальную боль. Особенно сильно болело сердце, ускоренно бившееся и с силой ударявшееся о рёбра. Тело же так напряглось, что мышцы болезненно натянулись, заставив её ощутить себя настоящей бомбой, готовой вот-вот взорваться.
Женская фигура не шевелилась, неподвижно застыв и словно чуть-чуть паря над землёй. И Ангелина тоже не двигалась, просто больше не находя в себе сил сделать хоть что-то, несмотря на то, что опыт из просмотренных фильмов давал понять, что призраки обычно преследуют цель не только напугать до полуобморочного состояния, но и убить.
Шли секунды, но ничего не происходило. Призрак продолжал безмолвно смотреть на Ангелину, чуть рябя в воздухе, а вот она начала чувствовать, что ещё немного и она просто потеряет сознание от пульсирующей боли в висках. Да и не только в висках. По ощущениям, всё её тело разваливалось на части и рассыпалось на кусочки, при этом оголяя каждый нерв, вспыхивавший агонией на морозном воздухе. Она уже чувствовала, как её ноги дрожали не только от страха, но и от слабости, и понадобилось бы не больше минуты, чтобы она сдалась и упала на колени.
Но тут тишину вспугнула мелодия и Ангелина почувствовала лёгкую вибрацию в правом кармане куртки. В эту же секунду призрак просто исчез, оставив после себя холод и страх, удушающей петлёй стянувшийся на молодой шее. И да, Ангелина не выдержала напряжения и всё же осела на землю, безвольно склонившись вниз и тяжело дыша. Только сейчас она заметила, как от боли горят лёгкие из-за недостатка кислорода. Как видно, всё это время она не дышала и даже этого не заметила.
Телефон уже давно отзвонил, температура заметно поднялась, а вот Ангелина всё ещё сидела на асфальте, тяжело дыша и справляясь с болью, которая всё никак не хотела проходить. Вскоре страх сменился злостью и Ангелина впервые всерьёз задумалась над своей, скажем так, призрачной проблемой.
«Гадство! Даже если я ещё окончательно не сошла с ума и меня действительно преследует призрак, то после пары таких вечерков меня точно заберут доктора в белых халатах, предварительно надев на меня похожий, только с завязками на руках. Я должна что-то сделать. Вот только что? Есть у меня хоть кто-то, кто мог бы мне помочь, перед этим не высмеяв меня и не посоветовав завязывать с алкоголем? Нет, таких людей в моём окружении пока что нет»
– Девушка, с вами всё в порядке?
Мужской голос прозвучал так неожиданно, пробившись сквозь гул в ушах, что Ангелина резко вскочила на ноги, но, как оказалось, она уже успела их отсидеть, так что она тут же снова упала на асфальт, больно ударившись левым коленом.
– Блядь! – зло выдохнула Ангелина, откинув упавшие на лицо волосы, чтобы посмотреть на того, кто посмел подкрасться к ней так бесшумно.
– Да что же это вы! Аккуратно. Вы не ударились? – Старый мужчина, державший на поводке такую же старую таксу, протянул к ней руки, в то время как его собака стала обнюхивать её ноги, при этом тихо потявкивая. – Давайте же руку, я помогу вам встать. Или вы не можете? – Он ещё ближе протянул к ней свою морщинистую ладонь, но Ангелина ударила его по руке, не собираясь принимать помощь от пропахшего валерьянкой старика.
– Не надо! Всё в порядке. – Вторая попытка встать с земли увенчалась успехом, и хоть она всё ещё нетвёрдо стояла на ногах, Ангелина быстро отряхнула джинсы и через силу зашагала к своему дому, чувствуя, как страх почти исчез, а злость стала гаснуть, но вместо них медленно просыпались съедающая живьём боль и чувство стыда.
Никогда ещё Ангелина не чувствовала себя такой слабой и бессильной, но хуже всего было то, что она не контролировала ситуацию и не имела ни малейшего понятия, как восстановить свою жизнь и повернуть её в нужном ей направлении, в котором её не будут преследовать жуткие видения и призраки.
Вспомнив о звонке, Ангелина достала из кармана телефон, посмотрев на экран. Звонил Андрей, что одновременно и обрадовало её и расстроило. Всё-таки он наконец-то вспомнил о ней спустя целых три дня тишины, в течении которых она себя изводила. И Ангелине было бы лучше тоже его немного поигнорировать и позвонить уже завтра, сославшись на занятость, чтобы он задался вопросом, а какие это у неё могут быть дела поздно вечером, но она не сдержалась и скорее на автомате, чем осознанно, набрала его номер.
И Андрей ответил чуть ли не на последнем гудке, заставив Ангелину вспыхнуть от раздражения всего лишь за считанные секунды.
– Чем ты планируешь заняться этой ночью? – услышала она тягучий, чуть хриплый голос Андрея, от которого, вопреки её желаниям, у неё по коже пробежались приятные мурашки.
Ангелина прекрасно знала, к чему он ведёт, когда начинает разговор с подобного вопроса, да ещё и таким соблазнительным тоном. И вот теперь она оказалась в крайне неприятном положении. Если она ему откажет, то он снова исчезнет на неопределённое время и найдёт себе ту, которая без размышлений бросится ему в кровать, а если согласится, так снова станет настолько от него зависимой, что её мозг в его присутствии будет самостоятельно выключаться. И тут в ней проснулись два чувства, ревность и гордость, которые никак не хотели мириться друг с другом. Ревность кричала, что Андрей принадлежит ей и только ей, и она не должна его отпускать, гордость вопила, что она не может и дальше позволять этому мужчине пользоваться собой, как своей личной игрушкой. Но, помимо них, его приятный голос затронул кое-что глубоко внутри, навеяв горячие сцены с Андреем, который мог делать с ней такое, что у неё голова шла кругом, а тело горело от наслаждения.
