Оружие в его руках. Часть 1

– Буду несказанно этому рад, – его черные глаза осматривали меня с ног до головы, в итоге остановившись на глазах. – Вы потрясающе выглядите, Андреа. Прошу прощения, что не сказал этого сразу.

Мы молча спустились по лестнице, свернули направо в сторону столовой. Когда я уже коснулась ручки двери, Стефано остановил меня за запястье и его холодная ладонь показалась мне неимоверно горячей. Я терялась при виде этого мужчины отчасти от того, что много ночей проводила в грезах о его горячих руках на своем теле. Пока мое тело было нетронутым, но людям было не обязательно об этом знать.

– Андреа, когда мой отец позвонил мне и сказал, что Моретти приглашает на ужин, я весьма удивился, ведь я далек от дел моего отца. Правда сейчас я очень рад, что согласился поучаствовать в их маленькой авантюре.

Маленькой авантюре? Что все это могло значить? Я нахмурилась, но потом выпрямилась и лучезарно улыбнулась. Удивительно, откуда во мне столько самообладания…

– По большому счету, я сама не знаю всех планов своего отца, – я отворила дверь в столовую, злясь на то, что банальную вещь этот «джентльмен» не додумался сделать.

Это оказался отвратительно скучный вечер. Бездарная актерская игра моих родителей спустя час дала трещину, и отец стал выпивать в три раза чаще. Мама нахально улыбалась Стефано, стараясь всячески коснуться его руки, а я… я считала минуты до того момента, пока этот гребаный вечер не закончится.

Единственное, что меня поистине радовало, что Стефано не обращал внимания на признаки внимания моей матери. Он тое дело бросал в мою сторону заинтересованные взгляды и спрашивал меня о моем детстве, моей школе, о моих планах на будущее и подобные вопросы. Один раз он даже спросил, если у меня молодой человек, но мои родители, на удивление, сплоченно громко фыркнули и сказали громкое «Нет!». Конечно, даже если бы у меня и был парень, мне бы пришлось соврать, ведь я хороший подарок, перевязанный черной лентой. Причину всего этого цирка я поняла спустя пять минут с начала ужина. А причина такова: мой отец пытался сосватать меня этому мужчине. Вопрос: зачем?

Меня морально убивало, как мой любящий всем сердцем отец пытался выторговать меня, продать подороже. И он даже заикнулся об этом, красиво завуалировав свои слова.

– Думаю, что связь между такими сильными семьями, как Россини и Моретти могла бы стать хорошим плотом для транспортировки грузов во Францию. Не так ли, Стефано?

Я усмехнулась.

Только транспортировки, папа?

Если бы они хоть немного знали историю этого парня, то давно бы поняли, что ему глубоко все равно на дела своего отца и старшего брата. Он далек от власти и всячески старался это показать.

– Я думаю, что мой отец считает так же. – Скрыв свою ухмылку за бокалом с виски, ответил мужчина. – А я считаю, что жениться нужно по любви. – Он повернул голову ко мне и подмигнул.

Я снова забыла, как дышать.

Он только что подмигнул мне, не так ли?

Я смущена и сконфужена. Но в одном он был не прав – в любви. Как бы сильно я не симпатизировала этому мужчине, я по-прежнему ссылалась на обыкновенное влечение мужчины и женщины.

Мама наигранно захохотала, восторгаясь его словам. Она в очередной раз коснулась его руки и, хлопая глазками, сладким голосом произнесла:

– Не поверите, Стефано. Я желаю своей дочери того же!

– В этом наши мнения схожи, – вежливо ответил он и убрал свою руку из-под ее.

Когда же на улице было темно, а фонари во всю освещали дорогу из только начавшихся опадающих листьев, мы проводили Стефано к его машине. Отец вежливо пожал ему руку, а мама попыталась обнять мужчину, но тот тоже пожал ее крохотную, по сравнению с его, ладонь. Разочарование читалось на лице женщины, но она тщательно пыталась его скрыть за маской вежливости.

Когда дело дошло до меня, он наклонился и поцеловал тыльную сторону моей ладони. Краем глаза я заметила, как мама вытянула губы в прямую линию, а отец благоговейно кивнул. Все шло так, как он и планировал. Легкое показывание кожи дурманило меня, но я все еще оставалась в своем уме.

– Приятно было познакомиться с вами, Андреа.

Его тихий бархатный голос вызывал мурашки в моем теле. Я застенчиво улыбнулась и ответила:

– Будем ждать вас снова, Стефано.

– До встречи. Хьюго, – он поклонился и сел в салон своего автомобиля.

Черный седан уносил дальше от нашего дома предмет моего обожания, а я, в свою очередь, щипала себя за руку, в надежде, что это не сон и что я не проснусь сейчас в холодном поту.

Папа накинул на мои плечи свой чистый пиджак и приобнял. Мама, выпрямившись и почувствовав себя третьим лишним, ушла обратно в дом.

– Прогуляемся? – тихо спросил он. Я лишь кивнула.

Он вел меня по тропинкам в нашем саду и молчал. Я рассматривала сад: ровно посаженные деревья, над которыми каждый день корпел наш садовник, прекрасные кустовые розы и ромашки, дорогие цветы с маленькими листочками и точно такими же маленькими цветами, небольшие грядочки домашней зелени и огромная сакура, напротив которой на приличном расстоянии стояла такая же большая ива. Под обоими деревьями стояли кованные скамейки. Поначалу его молчание было комфортным, пока оно не затянулось и не стало тягостным.

– Ты хотел о чем-то поговорить? – не вытерпела я. Папа протяжно вздохнул и усадил меня на скамейку около большого дерева сакуры. Всегда удивлялась тому, как это дерево могло существовать в наших условиях.

– Да, и разговор будет не из легких, дочь. – Он устало потер шею, а потом заключил свои руки в замок, опустив их на колени.

– Когда я женился на твоей матери, я был очарован её красотой, ее дерзким нравом. Да, как ты и сама знаешь, он был по расчету, но это не помешало нам родить на свет такого прекрасного человечка, как ты. – Он с любовью посмотрел на меня и, не сдержавшись, поцеловал меня в висок. – Я бы очень хотел, чтобы ты жила свободно. Закончила школу, поступила в университет, и мне бы очень не хотелось, чтобы наша с мамой история повторилась в твоей жизни.

– После такой речи должно следовать какое-то жирное «но», правда ведь?

Он угрюмо кивнул.

– Да. Здесь есть одно большое «но». Я не хочу принуждать тебя к этому, но я хочу, чтобы ты и твоя мать жили в достатке. – Он вздохнул и откинулся на спинку скамьи. – В последнее время у меня большие сложности в работе. Не хочу тяготить тебя проблемами, но хочу, чтобы ты знала: я заключил сделку с Россини. Они хорошие партнеры, предоставляющие доступ к порту на берегу Сены.

– Я уже догадалась, почему меня нарядили, как рождественский подарок для уже не такого и таинственного гостя, папа.

Мои слова прозвучали как упрек и повисли в воздухе.

– У меня просто не было другого выхода, Андреа. Я просто прошу тебя понять меня.

– Я тебя поняла. Правда, на дворе 21 век, а меня сватают мужчине старше меня. Против воли и…Папа! Я даже не окончила школу.

– Все это уже обговорено, милая. Стефано будет ждать, пока ты не окончишь школу. К тому же, ты будешь учиться в университете, получишь специальность. И, предполагаю, это твой последний год, когда ты будешь заниматься верховой ездой и фехтованием.

– А что потом? Дипломированная трофейная жена? И причем тут Хрум-Хрум?! – Прошипела я и озлобленная вскочила со скамьи.

– Я стараюсь для вас с мамой.

Это было последней каплей. Я зло рассмеялась. Внутри меня всю трясло, но снаружи, казалось, что моя грудная клетка колышется лишь из-за безудержного хохота. Папа нахмурился и крепко ухватился за мое запястье.

– Отпусти! – прошипела я и на мои глаза стали наворачиваться слезы. – Я устала от вашей омерзительной жизни! Ты вваливаешься в дом, помятый очередной шлюхой, мама водит шашни с моими же друзьями! Господи, да она даже сегодня моего потенциального жениха пыталась закадрить! – Отец все еще удерживал мою руку. Я снова тряхнула рукой, но хватка папы была мертвой. – Отпусти, говорю! Ты еще умудряешься запрещать мне заниматься любимым делом? Да я больше вообще тогда не буду стрелять из лука, размахивать шпагой и скакать на лошади!

Это было сказано сгоряча. Я не представляла жизни без своего хобби. Отец распорядился, чтобы в новом доме было место для стрельбы из лука – мой вечный антистресс. А мои занятия фехтованием – давнее благородное пристрастие, не говоря уже о Хрум-Хрум.

В этот раз отец подчинился. Он не спеша поднялся с лавки, поравнялся со мной и со спокойным тоном, таким, которым он разговаривал со своими подчиненными, отрезал:

– Ты выйдешь замуж за Стефано Россини. И точка. Я навел справки: ты давно сходишь с ума по этому слизняку и твое счастье, что старший Россини скоро жениться.

– Ты очень великодушен, папа.

Я оставила отца в одиночестве, по дороге сбросив его пиджак на стоявшую рядом скамью. Вломившись в свою комнату, я упала лицом на подушки и стала плакать. Слезы душили меня. Мне было обидно.

Не то, чтобы я не догадывалась. Я даже знала, в чем причина сего вечернего спектакля, но мне так хотелось надеяться, что моя жизнь меня сама сведет со Стефано. Я хотела свободы и жизни. Настоящей жизни, наполненной собственными выборами.

Конечно, овечка Андреа, ты же именно этого хотела? Ты хотела оказаться с ним в одной кровати? И ты окажешься! Теперь то уж точно! СПАСИБО, ПАПА!

Мой телефон затрещал на тумбочке. Это была Моника.

– Ciao amico! – мой голос звучал сдавленно.

– Стефано не оправдал ожиданий?

– Бери выше, – шмыгая носом ответила я, – мои родители снова устроили фарс. До сих пор вижу мамины руки на плече у Россини.

– Фу, Андреа, это ужас! – Я даже, не видя лицо подруги, знала, что она скривилась, сморщив свой аккуратный прямой нос, что достался ей и Хосе от отца.

– И не говори. – Я теребила край покрывала, стараясь совладать со своим дыханием. – Но знаешь, что во всем этом было хорошее? Стефано не повелся на нее. Кажется, я его заинтересовала.

– Да ладно?! – Завизжала по ту сторону трубки подруга. – Это надо отметить! Хосе сейчас спит сном младенца, а это знаешь, что значит?

– Что?

– Подумай хорошенько, деревянная башка! – Девушка пыхтела от нетерпения. – Ну же! Эх, Андреа! Это значит, что мы пойдем в клуб!

– Какой клуб, Моника? – Поначалу возмутилась я, но вспомнив недавний разговор с отцом, ответила, – а знаешь, что? Клуб, так клуб! Ты обещала показать мне этот «Росси»!

– Заметано, подруга! – Послышался шорох в телефоне – девушка вскочила со своей кровати. – Через час на нашем месте.

Наше место – третий дом, находящийся ровно посередине наших особняков. Мы все лето встречались с Моникой около этого заброшенного дома. Правда, со мной всегда рядом был мой верный пес – Хосе. Сегодня вечером я должна была оказать там одна, и определенно это должно было произойти.

Спустя час я уже стояла в назначенном месте и отбивала своими высокими каблуками чечетку. На улице с каждым днем становилось все холоднее, а я, не подумав об этом, напялила на свое обтягивающее коротенькое платьице кожаную куртку, едва доходящую до талии.

В общем и целом, я выглядела старше своих лет. Этому способствовали высокая шпилька, платье, цвета дорогого французского вина и мой макияж. Глубокий алый цвет на моих губах делал из меня больше шлюху, нежели девицу старше, но мне казалось, что я богиня.

– Девушка, а у вас прикурить не найдется? – спросил знакомый мужской голос, и я вся сжалась. Медленно обернувшись, я столкнулась с подозрительными зелеными глазами Хосе. – Какого черта, Андреа?! Хочешь, чтобы меня твой отец лишил работы?

Из-за спины моего телохранителя вылезла голова подруги. Она виновато прикусила губу.

– Прости, подруга, но этот болван слишком чутко спит.

– Этот болван мог бы и не услышать тебя, если бы ты не топала по дому на своих копытах, как слон. – Парировал недовольный Хосе. Его взгляд мельком пробежался по сестре и потом снова переключился на меня. – И куда ты собралась в таком виде?

– Не важно, – я сложила руки на груди. Хосе старался делать вид, что не замечает, как глубокий вырез декольте оставляет большой обзор на мой пуш-ап.

Он вынул из кармана штанов платок и протянул мне.

– Вытри эту помаду.

– Еще чего, – я высокомерно закатила глаза, тогда мужчина, сделав шаг ко мне, сам стал вытирать мою помаду с губ, размазывая ее по всему лицу.

– Черт! Прекрати! Что ты делаешь? – Я выхватила платок из его рук и оттолкнула друга. Он принял прежнее положение. – Ты все смазал!

– Теперь ты выглядишь, как целованная шлюха. – Он оценивающе вскинул бровь, а я послала ему средний палец.

– Если бы не ты, я выглядела бы пристойно.

– В таком наряде-то? Тебе только птиц пугать. Хотя, – он обернулся на свою сестру, которая уже поравнялась со мной и стала помогать стирать красный след с моей кожи. – Вы обе выглядите, как будто вас потаскали.

– Отвали, Хосе. – Рявкнула на него Моника. – Мы пойдем в «Росси», хочешь ты этого или нет.

– Да я и не сомневался. – Он зевнул. – Но я пойду с вами.

– Нет! – В один голос запротестовали мы.

– Да, – спокойный голос мужчины действовал мне на нервы. – Или со мной или домой. О, складно вышло.

Моника наклонилась ко мне, будто бы найдя какое-то пятнышко. Приблизившись к моему уху, она прошептала так, чтобы это слышала только я.

– Запрем его в туалете.

– Нам же влетит, – буквально одними губами проговорила я и поймала подозрительный взгляд своего телохранителя. – Ладно.

– О чем это вы там шепчитесь? – Он втиснулся между нами и, положив свои руки нам на плечи, повел в сторону своей машины. – Я отвезу вас. К слову, пить не буду. Мало ли что вы захотите подсыпать мне.

Он подмигнул своей сестре, та насупилась, а я испустила короткий каркающий смешок. Напряжение между нами угасло и до клуба мы добирались уже в приподнятом настроении. Я даже успела подумать о том, не предложить ли Хосе отдохнуть с нами. Правда, моя затея не понравилась подруге. Я это прочитала по её выражению лица. В клубе, видимо, её уже ждал Лео, и она категорически не хотела его знакомить со своим братом.

Пройти в клуб оказалось намного проще, чем мне представлялось. Возможно, это из-за того, что мой громила телохранитель был хорошо знаком с охранниками этого заведения. Они радушно пожали друг другу руки и на вопросительный взгляд мужчины, Хосе махнул рукой, мол мы были с ним. Охранники оценивающе осмотрели нас и, приняв нас с Мон-Мон за подружек на одну ночь, подмигнули другу. Хосе цыкнул.

– Она – моя сестра, а она – моя подопечная. Если кто-нибудь их обидит, Орландо, я на кусочки порву. И начну с тебя.

Внутри клуба обстановка была непривычной для меня: неоновый свет был повсюду, запах сигарет и кальяна резко вонзился в мой нос, что я чихнула. Услышав это, Хосе усмехнулся и протолкнул нас к свободному столику.

– Это место не для таких маленьких девочек, как ты, Андреа.

– Какая я маленькая? Через год меня выдадут замуж за Стефано. – Гордо вздернутый нос и надменный голос насмешили друга. Он лишь поднял ладони вверх в качестве примирения.

Мы болтали, пили и танцевали. Моника нервно щелкали пальцами, в ожидании, когда можно будет куда-нибудь спровадить её брата, а меня все больше забавляла эта ситуация.

Где-то через час нам все-таки представилась возможность избавиться от Хосе. После выпитых им нескольких бокалов безалкогольного мохито, он, извинившись, ушел в туалет, ну а мы, конечно же, поспешили за ним. Мы поначалу затерялись в толпе танцующих, пытаясь не попасться на глаза мужчине.

Как только дверь в туалетную комнату захлопнулась, я тут же оказалась рядом с ней. Моника появилась чуть позднее меня и в руках держала откуда-то взятую швабру.

– Ты не боишься, что там еще есть люди? – Прошептала я.

– Даже если и есть, то что? – Я нахмурилась, а она отмахнулась от меня. – Здесь так шумно, что о нем не скоро вспомнят.

– Мон, это глупо, ты в курсе? Его скоро откроют.

– Тогда у меня есть пару минут, чтобы потанцевать с Лео.

Я издала приглушенный вой и помогла подруге подпереть дверь. Стоило только дереву столкнуться с деревом, мы тут же убежали в центр танцпола и стали заливаться смехом. Отдышавшись, она прошептала мне, что скоро подойдет и исчезла из моего поля зрения.

Выпитый мною алкоголь понемногу давал о себе знать. Голова затуманилась и музыка, что гремела из колонок, заставляла меня двигать бедрами в такт. Я закрыла глаза и отдалась ей. Одна песня сменялась другой. Я танцевала, проводя ладонями по своей фигуре, очерчивая её.

Вдруг я почувствовала чей-то взгляд на себе. Легкий холодок прошелся по моему телу, словно разряд. Я обернулась и увидела мужчину. На вид ему было около тридцати. Коротко постриженные волосы и легкая щетина придавали ему более грубый вид, но это почему-то притягивало меня. Я поймала его пристальный взгляд.

Мне казалось, что мы смотрели друг на друга вечность, но на самом деле прошло не больше минуты. Я бы и дальше продолжала любоваться его чертиками, танцующими в глазах, если ты не мертвая хватка моего телохранителя.

Он резко развернул меня к себе, и в тот же миг я готова была испустить дух. Его зеленые глаза чернели, губы были искажены злобой. Он дернул меня за локоть и поволок прочь с танцпола, уже волоча другой рукой свою брыкающуюся сестру.

– Отпусти девушку, – низкий баритон вызвал во мне странное ощущение. Ноги перестали чувствовать землю и, если бы не рука Хосе, я бы упала.

Я обернулась. Рядом с нами стоял тот самый мужчина. На близком расстоянии друг от друга я заметила его карие глаза и небольшой шрам на виске. Он придавал мужественности его красивому лицу. У него был ровный нос, четко очерченные скулы и длинные черные, как и его волосы, ресницы. От него исходила опасная энергия. Я невольно сильнее прижалась к другу.

– Эти девушки со мной, – мрачно отозвался Хосе. Руку он до сих пор держал на моем локте, правда, хватка его ослабла.

– Это правда? – Он изогнул свою черную бровь и посмотрел на меня.

Черт! Его вызывающий взгляд внушал ужас. Я сжималась при виде него, но не могла заставить себя оторваться от его прекрасно сложенного тела, его сильных рук, его сигареты, которую он держал между указательным и средним пальцами.

Мужчина сделал шаг в нашу сторону. Он, не отрывая пристального взгляда от меня, все еще ожидая моего ответа, коснулся руки Хосе, но тот снова стиснул меня. Мужчина нахмурился.

– Так, вы правда с ним?

– Да, – запинаясь ответила я. Я тонула в этих глазах и мне все больше становилось страшно. – Хосе мой телохранитель.

Мужчина заметил за его спиной фигуру подруги. Он кивнул в ее сторону.

– А она кто?

– Моя подруга.

Узнавание озарило его лицо и лицо моей подруги. Она робко ему кивнула в знак приветствия и снова спряталась за спину брата.

– Значит, никаких проблем? – спросил он, все еще смотря на меня.

– Никаких, – ответила я, и он кивнул.

– Хорошего вечера.

Стоило только мужчине отойти от нас, как Хосе снова поволок нас к выходу. Он все еще был зол. Пыхтя и что-то причитая себе под нос, он запихнул нас на заднее сидение, а сам уселся на место водителя.

Моника, которая все это время находилась в странном спокойствии, почувствовав себя в безопасности позади брата, накинулась на меня.

– Я оставила тебя на пару минут, а ты уже познакомилась с Луиджи?

– Моника, – прорычал брат впереди нас, но она не обратила на него внимание.

– С кем?

– Только не говори, что ты не узнала брата своего нареченного?

В голове снова возник образ мужчины – темные волосы, карие глаза и идеально ровный нос, который так свойственен итальянцам.

– Кого? – я так громко закричала, что Хосе резко затормозил. Он в гневе развернулся к нам лицом и ударил сестру по коленке – она была ближе всего к нему. – Прекрати, – рявкнула я на него, а потом снова посмотрела на подругу. – Повтори, что ты сейчас сказала.

– Хватит на сегодня разговоров.

Я толкнула Хосе, заставляя его развернуться. Он противился, но все же подчинился.

– Говори, Моника. Говори, иначе я выкину тебя из машины.

Странное чувство охватило меня. Мне резко захотелось исчезнуть. Моя грубость слегка обидела подругу, но она все же ответила мне, и её ответ вызвал во мне бурю эмоций. Мне резко захотелось вернуться в клуб и высказать этому Луиджи все, что я о нем думала.

– Луижди Россини, Андреа. «Росси» – его клуб, а Стефано Россини – его брат. Не думала, что ты могла забыть это.

Черт! Черт! Черт! Это был старший брат Стефано. Луиджи – глава парижской мафии, человек, с отцом которого мой отец заключил сделку. Из-за его семьи и моего отца я стала разменной монетой.

Глава 3

Я не могла вспомнить, как добралась до дома, как оказалась переодетой в пижаму, как очутилась в кровати. Была глубокая ночь, когда я приехала домой, запретив друзьям провожать меня. Я злилась. Злилась на родителей, на Хосе и Монику. Последняя, кстати, очевидно была знакома с Луиджи, но никогда об этом мне не рассказывала. Я злилась на семью Россини, на весь мир и больше всего на себя.

Как так вышло, что мое пристрастие к модели Стефано Россини выросло в помолвку? И сейчас, увидев его своими глазами, почувствовав прикосновение его кожи к своей, я понимала, что запуталась в своих чувствах. Любить постер, фотографию человека, его иллюзию куда проще. Я сотни раз пересматривала с ним видео, слушая его бесконечно приятный низкий голос. Мне больше всего нравилось, когда он в каком-нибудь интервью резко переходил с английского на итальянский и наоборот.

Удивительно, но во всех своих интервью он умалчивал о своей семье. Я знала лишь то, что слышала со слов других: Стефано – младший брат главы парижской мафии, Стефано не смог ужиться в мире мафии и перешел на мирную сторону, Стефано холост и все еще ищет ту самую спутницу жизни. Одно в моей голове не складывалось: как мой отец мог договориться об этом с Россини, ввязать во все это младшего сына, учитывая тот факт, что он далек от бизнеса отца и старшего брата.

Я была мирным человеком, и все жестокое и порочное было для меня дикостью. Наверное, поэтому немного мрачный загадочный Стефано и привлек мое внимание. Он просто не хотел жить, купаясь в крови своих врагов.

Утром меня разбудил громкий и раздражающий голос мамы. Она стояла посреди комнаты, сложив руки на груди. Её волосы были заделаны на макушке, а глаза были подведены черным карандашом. Она была похожа больше на цыганку, чем на коренную итальянку. Молодую цыганку.

– Андреа! Живо вставай!

– Мам, – протянула я, потирая все еще сонные глаза. Я посмотрела на часы – половина седьмого. У меня был еще час до подъема. – Ты чего так рано?

– К нам на завтрак заедет Стефано.

Я резко села. Мои волосы были взъерошены, а под глазами красовались темные круги – след от туши. Мама осмотрела меня с ног до головы, а потом подозрительно сощурилась.

– Где ты была, Андреа?

– Спала. – Я посмотрела на нее, как на идиотку. – А ты меня разбудила. Во сколько приедет Стефано?

– Через пятнадцать минут. Завтрак готов. Жду в столовой.

– Черт, черт, черт! – Зашипела я и вскочила с постели, прямиком направляясь в душ.

Так быстро я еще не собиралась. Через пятнадцать минут я была готова во все оружия. Школьное темно-синее платье, подол которого едва доходил до колен, неплохо сочетался с желтыми лодочками и такой же желтой сумкой. Волосы были убраны в высокий хвост, который визуально вытянул мое лицо и мои скулы стали выглядеть более очерченными.

Я посмотрела на себя в зеркало и вспомнила свой ночной наряд. Небо и земля. Я рассмеялась замечанию Хосе.

– Хорошо, что сегодня без красной помады, – он стоял в дверях, облокотивший на дверной косяк. Оторвавшись от него, он подошел ко мне и положил свои ладони на мои плечи. Я напряглась. – Андреа, прости за вчерашнее.

– Ты о чем?

Он приподнял свои брови, а потом лукаво усмехнулся.

– То есть, ты хочешь сделать вид, что ничего не было? – Я молчала и смотрела на своего друга.

– Да. Но я бы хотела, чтобы ты мне рассказал о том, откуда ты знаешь Луиджи. Ты ведь его узнал. И Моника тоже.

– Его знают многие. Особенно итальянцы и французы. Не забывай, он глава парижской мафии.

– Но он узнал Монику. – Я постукивала указательным пальцем по подбородку. – Может, – я хотела сказать, что это могло быть как-то связано с Лео, но не стала упоминать имя её возлюбленного при Хосе. Я вообще не хотела говорить эту догадку. – А нет, не может.

– Получается, сделаем вид, что ничего не было?

– Что было? – Мама, нахмурившись, буровила меня и моего телохранителя суровым и слегка обиженным взглядом. Его руки все еще покоились на моих плечах. Я видела, как ревностно она относилась к нашим с Хосе прикосновениям. Иногда мне казалось, что Хосе это забавляло и поэтому он старался все чаще касаться меня, но потом, я поняла, что они с Моникой, действительно, не могут по-другому.