Фурии принцепса

В корабельном камбузе имелся шкаф-ледник, такой большой, что требовал двух «холодильных камней», и Тави с удивлением обнаружил, как много в нем помещалось мяса. К тому времени, как команда стала просыпаться, он успел сварить большой котел гороха и поджарил четыре окорока, прибавив к ним корабельный запас галет и горячий горький чай. Горох хрустел на зубах не больше, чем бывало, когда его готовил корабельный кок, а окорока – они были не из лучших – делались тем вкуснее, чем дольше их держали на сковороде. Моряки, как и предсказывал капитан, самозабвенно набросились на еду, а Тави, как настоящий повар, шмякал ее на тарелки выстроившихся в очередь людей.

Он не жалел времени, чтобы с каждым перекинуться словцом, расспросить, как выдержали шторм, и поблагодарить за хорошую работу. Моряки, помнившие Тави по прошлогоднему плаванию, отвечали дружески вольно, но ни разу не переступили грань, за которой начиналась прямая непочтительность.

Последними в очереди стояли Максимус, Китаи и Магнус. Камердинер легиона, судя по его лицу, решительно не одобрял происходящего.

– Ни слова! – обратился к нему Тави, когда тот подошел. – К во́ронам все слова, Магнус. Я провалялся тут неделю младенец младенцем. И не хочу выслушивать нравоучения.

– Принцепс, – весьма сухо и тихо заговорил Магнус, – мне и в голову не пришло бы выговаривать вам при людях из опасения подорвать почтение, приличествующее вашему званию.

Тут Макс небрежно втиснулся перед Магнусом, схватил тарелку и плюхнул ее на прилавок перед Тави.

– Эй, кок, – зевая, протянул он, – выбери-ка мне ломоть окорока, чтобы не совсем обуглился. Если у тебя такие найдутся.

– Вот три куска, которые крысы недожаренными плюхнули на пол, – отозвался Тави, наполняя его тарелку. – Почему-то мелкие твари не стали их жрать.

– Крысы – умные, сообразительные зверьки, – вставила Китаи, сунув свою тарелку на освобожденное Максом место. – Значит, мясо в самый раз по тебе, Максимус. – Забирая тарелку, она улыбнулась Тави. – Спасибо, алеранец.

Тави подмигнул ей и повернулся к Магнусу.

Старый курсор возвел очи к небесам, вздохнул и взял тарелку для себя:

– Пожалуйста, побольше гороха, мой господин.

* * *

– Не так плохо, – вздохнул Макс, прикрыв за собой дверь каюты и швырнув на столик перед Магнусом листок бумаги. – Рыцари Воздуха разыскали еще две дюжины кораблей, сбившихся с курса, и они уже спешат к нам. Красс рассчитывает найти всех, кто пережил шторм.

Тави медленно выдохнул:

– Сколько мы потеряли?

– Одиннадцать, – сухо сообщил Магнус. – Восемь принадлежали свободным алеранцам, три – легиону.

Одиннадцать кораблей с командами и пассажирами. Больше двух тысяч душ стали добычей бури.

– Что у канимов? – спросил Тави.

– По последнему подсчету восемьдесят четыре, – ответил Магнус. – Больше всего судов с мастеровыми.

Все замолчали. За окном слышалась траурная песнь канимов – дикие завывания летели от темных кораблей через усмиренное льдом море.

– В каком мы состоянии? – спросил Тави.

– Сильно повреждены суда легионов, – ответил Макс. – Сломанные мачты, трещины в корпусах, чего только нет.

– Эти лоханки того и гляди уйдут под воду, – добавил Демос. – Хорошо, если половина даст обычный ход. А застань их в открытом море еще один шторм, потеряем много больше.

– Варг пишет, что канимские суда немногим лучше наших, – сказал Тави, кивнув на другой лист. – Кроме того, Варг считает, что нас отнесло на несколько сотен миль к северу вдоль канимского берега – отсюда штиль на море, холод и весь этот лед. Он говорит, что поблизости есть порт, до которого мы могли бы добраться. Однако нашего местоположения не уточняет.

– Через несколько дней небо очистится, и мы сможем определиться по звездам, – заметил Демос.

– Думаю, предсказания судьбы нам сейчас ни к чему, – сказал Макс. – Не обижайтесь, капитан.

Демос ответил ему непроницаемым взглядом и повернулся к Тави:

– Речь не о предсказании судьбы. Моряки умеют держать курс в открытом море, измеряя положение звезд.

– О… – смутился Макс. – Ну, кто-нибудь из рыцарей Воздуха мог бы поднять кого-нибудь над облаками. Они лежат не выше двух тысяч футов.

– Ни один заклинатель ветров не удержится в неподвижности, необходимой для точных измерений, трибун, – с досадой бросил Демос. – К тому же мы берем опорные точки по кораблю. Так что если они не поднимут еще и «Слайва»…

– О, – протянул Макс. – Это вряд ли.

– Так или иначе, нам нельзя ждать несколько дней, – продолжал Демос. – В это время года новый шторм – только вопрос времени. Может налететь через пару дней, а может – через пару часов.

Магнус прочистил горло:

– С позволения принцепса… Точно определиться невозможно, но приблизительно – не так трудно. – Он подал Тави сложенный лист.

Развернув его, Тави увидел карту с береговой линией Кании. Бегло набросанные линии подсказали ему, к чему клонит Магнус.

– Мы знаем, что направлялись в Нараш, на родину Варга, – заговорил Тави, прослеживая пальцем береговую линию. – А к северу от Нараша есть только одно канимское государство – вот это. Шуар.

– Произносится с удлиненной гласной, – рассеянно поправил Магнус. – Слово из тех, которые положено рычать сквозь зубы.

– Какая разница? – спросил Макс.

– Раз уж нам придется там причалить, – резко заметила Китаи, – хорошо бы не оскорблять хозяев, уродуя имя их страны каждый раз, как раскрываем рот.

Макс распрямился, на щеках у него обозначились желваки мышц.

– Чала… – тихо сказал Тави.

Китаи, раздувая ноздри, сверлила Макса взглядом. Но, покосившись на Тави, она примирительно кивнула антилланцу и отодвинулась поглубже в тень под верхней койкой.

Вот еще забота: буря и долгое плавание, состояние корабля, долгий путь от дома и зыбкость их положения в целом страшно давили на людей – и это давление уже сказалось на Китаи с Максом, хотя те дружили много лет и на «Слайве» жили не в такой уж тесноте. Насколько же хуже обстоят дела на битком набитых кораблях флота? Тави подозревал, что это одно из тех обстоятельств, которые он никак не может исправить. Что ни говори, того и следовало ожидать, когда люди оторваны от родины, заброшены в чужие края и не знают, вернутся ли назад.

Уже ясно, что вернутся не все.

Одиннадцать кораблей…

– Итак, – заговорил Тави, – нам нужно добраться до земли, пока стоит тихая погода, – в ближайшие часы или дни, – притом что флот разовьет хорошо если половину обычной скорости и причалим мы где-то в Шуаре. – Он постарался правильно выговорить название. – Нам что-нибудь известно об этом… государстве? Это ведь государство, Магнус?

– Слово, которым канимы называют свои государство, точнее было бы перевести как «пределы», – сказал курсор. – Предел Шуара. Предел Нараша.

– Государство, или предел… – повторил Тави. – Что нам о нем известно?

– Что оно занимает обширное и весьма неприступное нагорье, – сказал Магнус. – По площади оно уступает только Нарашу и Мараулу и владеет единственным портовым городом под названием Молвар.

– Итак, мы, судя по всему, идем в Молвар. – Тави улыбнулся. – Не придется ли нам захватывать город, чтобы добиться права причалить?

– Ух! – буркнул Макс. – Думаешь, до этого дойдет?

– Не исключаю, – ответил Тави. – Если все эти «пределы» враждуют друг с другом, Варгу, возможно, прежде чем высадиться, придется захватить порт. Даже если между ними нет открытой вражды, не верится, что они обрадуются, когда наши корабли заслонят им горизонт.

– Не лучше ли нам в таком случае пристать в другом месте? – предложил Макс. – Нам ведь для починки кораблей верфи не требуются. Когда соберем все суда, фурии починят борта – заклинателям нужно только время и спокойная обстановка. Так, Демос?

Демос задумчиво нахмурился и кивнул:

– Ну, в общем да. Труднее всего с мачтами, но и те заменим без верфи.

Магнус насупился:

– Маркус прислал мне весьма любопытное донесение. К нему обратились Охотники, по-видимому с тайным сообщением от лица Варга.

Тави поджал губы:

– Дальше?

– Эти Охотники указали Маркусу, что, какое бы уважение ни питал к вам Варг, на материке канимов он не сумеет вас от них защитить. Он предлагает вам подумать о возвращении.

– Предостерегает, – буркнула Китаи. – А прямо сказать не мог?

– К нему стоит прислушаться, – сказал Макс. – Не прими за обиду, Тави, но большая разница – драться с канимами на своей земле или со всеми разом на их родине. Особенно если их так много, как нам представляется.

Тави рассеянно поскреб себе подбородок:

– Именно, именно. – Он покачал головой. – По-моему, это не предостережение.

– А что же? – Китаи склонила голову к плечу.

– Проверка, – сказал Тави. – Проверяет, насколько я способен им доверять.

– Что? – едва не подавился Магнус. – Неужели ему еще мало доказательств? Да мы для них целый флот построили!

– Не забывайте, что они к тому времени сами неплохо продвинулись в строительстве флота, – заметил Тави. – Возможно, легионы и уничтожили бы их, не дав завершить строительство, но мы с вами, Магнус, этого бы уже не увидели. Все понимают, что Первый алеранский и гвардия уцелели только милостью Насауга.

– Даже если так – вы с ними договорились о мире и сдержали слово, – сказал Магнус.

– Это ничего не значит, – возразила Китаи. – Просто это был самый скорый, верный и дешевый способ избавиться от врага.

– Если я сейчас поверну назад, – рассуждал Тави, – доверие, выказанное нам канимами, останется без взаимности. И даст им понять, что мы, хоть и держим слово, доверительных отношений строить не собираемся.

– Или, – добавил Макс, – что тебя не так легко слопать. И нас всех с тобой заодно.

Тави глубоко вздохнул:

– Да, так и есть. – Он наставил на Макса палец. – Но как ты сам заметил, Макс, мы и представить себе не могли, сколько на свете канимов. Неизвестно, совладаем ли мы с таким множеством, если они решат, что от нас необходимо избавиться. Что думают остальные?

– Чего еще мы о них не знаем? – спросила Китаи.

– Не знаем, как выглядит мир из их желудков, – огрызнулся Макс. – И не узнаем, если отправимся домой, но лично меня эта потеря сна не лишит.

Тави ухмыльнулся другу.

– Магнус?

– Я думаю, это был бы превосходный шанс для кого-нибудь другого, принцепс, – сказал Магнус. – Вас же, если вы решитесь продолжать путь, я призываю к величайшей осторожности.

– Демос?

Капитан покачал головой:

– Меня, сударь мой, про политику не спрашивайте. Могу сказать одно: наши корабли не выдержат обратного перехода, и даже если мы найдем все нужное для починки, опасно выходить в открытое море раньше весны. А еще я не думаю, что у нас есть время болтать тут языками. Погода ждать не станет.

Тави коротко кивнул:

– Свяжитесь с нашими капитанами. Идем с Варгом в Молвар. В бурю любой порт хорош.

Глава 10

Градаш стоял на носу «Слайва» рядом с Тави. Только что дозорный с мачты крикнул, что видит землю, и они ждали, когда берег станет видимым с палубы. Наконец Тави различил на горизонте плотную темную тень.

Седой старый каним прищурил глаза, но только минуту спустя удовлетворенно шевельнул ушами, рыкнув:

– Ага.

– Рады вернуться домой? – спросил его Тави. – Хотя бы в общих чертах – домой.

– Мы еще не вернулись, – буркнул Градаш. – Увидишь.

Тави повернулся к старому каниму, поднял бровь, но объяснений не дождался. Смысл его слов открылся примерно через час, когда «Слайв» поравнялся с увиденной дозорным «землей», оказавшейся немыслимо громадной глыбой грязного льда. Флоту пришлось перестроиться, обходя ее. Эта штука была высотой с гору, и места на ней хватило бы для всей столицы Алеры.

– От ледника отвалилась, – сказал Градаш, кивнув на ледяную гору. – Зимой нарастает новый лед и кое-где спихивает в море такие вот горы.

– Какое должно быть зрелище! – пробормотал Тави.

Каним бросил на него пристальный взгляд.

– О да. Только любоваться лучше издали. – Он махнул лапой. – Такие льдины опасны. Они иногда продолжаются и под водой. Подплывешь поближе – порвет кораблю брюхо, как ягненку.

– То есть такие часто встречаются?

– В этих водах. – Градаш дернул ухом в знак согласия. – Левиафаны их не любят, так что канимы, если заплывают в эти северные воды, держатся поближе ко льдам, чтобы не наткнуться на зверя и не разозлить его.

– Я никак не могу понять, – сказал Тави, – как вы справляетесь с левиафанами. В первом походе мне дали понять, что шторм сократил срок плавания, так что они не успели собраться вокруг вас, и это обошлось потерей всего нескольких кораблей, потому что вас было так много. Но едва ли такое удачное стечение обстоятельств часто повторяется в ваших прибрежных водах.

Обрубленный, изрезанный боевыми шрамами хвост Градаша завилял, выражая легкую усмешку.

– Большого секрета тут нет, алеранец. Мы нанесли их владения у наших берегов на карты. И уважаем их границы.

– И все? – поднял брови Тави.

– Границы – это важно, – серьезно сказал Градаш. – Пределы, которые ты называешь своими и защищаешь, – это важно. Мы это понимаем, левиафаны это понимают. И мы уважаем их права.

– Должно быть, морские пути от этого становятся очень извилистыми.

Градаш пожал плечами:

– Уважение важнее удобства.

– Не говоря о том, – сухо добавил Тави, – что тех, кто их не уважает, левиафаны съедают.

– И выживание важнее удобства, – согласился Градаш.

Сверху снова прозвучал крик дозорного:

– Земля!

– Вот это, – рыкнул Градаш, – уже Кания.

Земля была черной, безрадостной, – во всяком случае, такой она представилась Тави с палубы. Берег высился сплошной стеной темного камня, выраставшей из моря, подобно бастионам огромной крепости. Над темным гранитным обрывом виднелись тени туманных гор, по колени укрытых снегами. Таких высоких Тави еще не видывал и тихо присвистнул от удивления.

– Шуар, – проворчал Градаш. – Весь хребет, клятые во́роны его побери, – сплошной заледенелый камень. – Алеранским ругательствам старый каним выучился у Макса и выговаривал их без запинки. – Из-за него они все там сумасшедшие. Оба летних дня проводят за подготовкой к зиме, а всю зиму гоняют зверье по ледяным горам, так что их охотники часто пропадают задаром в какой-нибудь расселине. Если возвращаются домой с добычей, их женщины готовят мясо такое острое, что ваши корабли от одного запаха загорелись бы, и уверяют своих визгливых недоносков, будто это для их же пользы.

Тави невольно ухмыльнулся, но сдержанно, чтобы не показать зубов. Канимы понимали широкую улыбку иначе, чем алеранцы.

– Вы, стало быть, их недолюбливаете?

Градаш поскреб себя темными когтями под подбородком:

– Ну, в пользу этого свихнувшегося в снегах вороньего корма можно сказать одно: они не мараулы.

– Вы, значит, и мараулов недолюбливаете? – не унимался Тави.

– Чумазые грибоеды, вылезающие из болота, только чтобы скакать по деревьям, – объявил Градаш. – Не родился среди них такой, чтобы не заслуживал умереть в зубах бешеного левиафана. Но и в пользу мараулов есть что сказать: они хотя бы не алеранцы.

Тави ответил лающим смешком и на сей раз продемонстрировал Градашу зубы. Он решил счесть слова канима мрачной шуткой. А может, в сравнении алеранцев с врагами, которых Градаш бесспорно уважал – не то не стал бы тратить времени и слов на оскорбления, – таилась и скрытая похвала.

Возможно, Градаш сочетал одно с другим. Канимы ценили достойного врага не меньше, чем друга, если не больше. Согласно их образу мыслей, друг мог однажды подвести, а враг всегда оставался врагом. С канимской точки зрения, оскорбление, объединяющее тебя с заслужившим уважение врагом, вовсе не оскорбление.

Тави, когда флот примерно за полмили повернул вдоль скальной стены к югу, обвел взглядом гребень скалы.

– За нами наблюдают, – заметил он.

– Как всегда, – подтвердил Градаш. – Границы всегда под наблюдением, как и береговая зона и реки.

Тави прищурился, напряженно вглядываясь, и в который раз пожалел, что его скромное искусство заклинателя фурий не включает дальновидения.

– Там… всадники. Не знал, что у вас есть конница.

– Таурги, – сказал Градаш. – Они не выносят морского плавания, потому в Алере не бывали.

Одна из теней на палубе шевельнулась, и Тави увидел устроившуюся на снастях у нижней реи Китаи – с виду сонную, как кошка. Но блеснувшая из-под серебристых ресниц зелень глаз и чуть заметно кривившая губы довольная улыбка уверили его: нет, не спит. Радуется, что они успели узнать кое-что важное.

Тави одними губами сказал ей:

– Помню – «ты же говорила».

Она раздвинула губы в беззвучном смешке и снова закрыла глаза, – может быть, теперь уснула по-настоящему.

– Далеко ли отсюда тот порт, старший брат?

– При таком ходе? Часа два.

– А сколько, вы думаете, придется Варгу ждать ответа от шуаранов?

– Сколько придется, столько придется. – Градаш скосил взгляд вдоль собственного хвоста. – Но лучше бы недолго. До новой бури не больше суток.

– Если у них найдется клочок суши, чтобы высадиться, с бурей кое-кто из моих людей управился бы, – сказал Тави.

Градаш с сомнением покосился на него:

– Правда? Что же они с прошлой не управились?

– Для заклинания фурий нужно быть внутри бури. А воздушные струи, если подниматься с кораблей, взбили бы воду тучами брызг, – ответил Тави. – В морской воде много соли, которая вредит фуриям ветра и ослабляет их. Поэтому взлет с корабля в непогоду опасен, а посадка – чистое самоубийство.

Градаш понимающе кашлянул:

– Вот почему ваши летуны разносят донесения в тихую погоду, а для большой волны вы все равно используете лодки.

Тави кивнул:

– Они могли бы безопасно опуститься на палубы или упасть в воду так, чтобы их сразу подобрали корабельные команды. А иначе я не могу ими рисковать.

– Ваши люди могут остановить бурю?

Тави пожал плечами:

– Не узнаю, пока они ее не увидят и не оценят силу. Во всяком случае, они могут ослабить ветер.

Градаш задумчиво повел ушами:

– Тогда я бы предложил им браться за дело. Нашим людям это нужно не меньше ваших.

Обдумав его слова, Тави решил, что Градаш имеет в виду переговоры. Переговорные позиции шуаранов станут гораздо сильнее, когда у нарашских канимов и алеранцев шторм на носу.

– Пожалуй, неплохая идея, – согласился Тави.

* * *

– Ужасная идея, – буркнул Антиллар Максимус. – Я готов пойти еще дальше и назвать ее безумной – даже по твоим меркам, Кальдерон.

Тави, щурясь в полумраке, заканчивал шнуровку доспехов. Солнце еще не зашло, но громада суши на западе создала настоящие сумерки. В каюте сгустились тени.

Тави наклонился к круглому окошку, выглянул наружу. По обе стороны от кораблей вздымались темные гранитные стены фиорда, и на них виднелись расставленные с правильными промежутками подобия тех древнероманских метательных машин, которые они с Магнусом изучали на руинах Аппии. Для нежеланных гостей подход к Молвару мог стать дорогой к смерти.

Войти во фиорд позволили только «Слайву» и «Чистокровному». Остальной флот ждал в море – беззащитный перед сгущающимся ненастьем.

– Шуараны не дают нам большого выбора, Макс. Они даже обсуждать возможность нашей высадки не пожелали, пока не встретятся с вождями обеих армий – поодиночке. Слишком многие наши корабли не переживут шторма, если мы не найдем для них безопасной гавани.

Макс тихим словом оживил фурию единственной в каюте лампы и нахмурился, сложив руки на груди.

– Ты в одиночку отправляешься в город канимов. Даже если нет иного выхода, все равно это безумие, Тави.

Тави застегнул пояс и принялся закреплять тяжелые стальные наручи. Другу он ответил кривой улыбкой:

– Все обойдется, Макс.

– Откуда тебе знать?

– В канимах одно хорошо: если решат тебя убить, они крутить не станут. Они народ прямой. Желай они мне смерти, уже забрасывали бы корабль камнями.

Макс поморщился:

– Напрасно ты отослал рыцарей Воздуха. Они нам понадобятся, если в нас станут метать камни.

– Кстати, – спохватился Тави, – от твоего брата ничего не слышно?

– Ничего. А ветер усиливается. Мы многих потеряем при возвращении, если у них не будет надежной почвы для посадки.

– Тем больше причин мне идти не откладывая, – тихо сказал Тави. – Мы знаем по меньшей мере, что они задержали бурю. Красс не оставил бы их в небе понапрасну.

– Верно, – признал Макс, – не оставил бы.

– Сколько они могут продержаться в воздухе?

– Вылетели они в полдень, – сказал Макс. – Самое большее – три или четыре часа.

– Тогда мне лучше поторопиться.

– Тави, – медленно проговорил Макс, – что, если они вернутся, пока мы еще не уломали шуаранов?

Тави протяжно вздохнул:

– Велишь им опуститься на сушу в виду кораблей. Пусть заклинатели земли проложат им спуск с обрыва, а с берега возьмете их на борт.

– Ты хочешь приземлить их на враждебном берегу и велишь устроить лесенку с причалом в стене, которую здесь явно считают несокрушимой защитой? – Макс покачал головой. – Как бы шуаранские канимы не увидели в этом объявления войны.

– Будем действовать со всей возможной деликатностью, а увидят так увидят. Я не позволю своим людям утонуть по дипломатическому протоколу. – Пристегнув оба наруча, Тави перекинул через плечо перевязь с гладием. Затем, немного поразмыслив, прихватил гладий Китаи и надел его перевязь на другое плечо, чтобы запасной клинок пришелся на второе бедро.

Макс многозначительно указал на него глазами и поднял бровь.

– Один – для шуаранов, – объяснил Тави. – Второй – для Варга.

* * *

С собой в шлюпку Тави взял только Макса.

– Уверен, алеранец? – встревоженно спросила Китаи.

Тави оглянулся на стоявший неподалеку «Чистокровный», откуда спускали на воду шлюпку побольше. Он узнал великанскую фигуру Варга на носу.

– Насколько возможно, уверен, – ответил он. – Может быть, для будущего мира нам важнее всего сразу произвести хорошее впечатление. – Он встретил взгляд Китаи. – Кроме того, чала, эти корабли уйдут обратно в море. Если дойдет до драки, несколько лишних людей на баркасе ничего не изменят.

– И мне проще действовать в одиночку, – заверил ее Макс. – Тогда, если дойдет до драки, можно будет не осторожничать. Если шуараны вздумают нам грозить, как Сарл тогда, я просто размажу в лепешку всех, кроме моего повелителя.

– Спасибо тебе от твоего повелителя, – усмехнулся Тави. – А где Магнус?

– Все бесится, что ты не послал вместо себя Максимуса, – сказала Китаи.

Тави покачал головой:

– Даже если бы заклинание обратило его в моего близнеца, Варг вблизи мигом распознал бы обман по запаху.

– Знаю. И Магнус знает. Потому и злится, что это правда. – Китаи, перегнувшись через борт шлюпки, поцеловала Тави в губы, на мгновение сгребла в горсть его волосы. И тут же, резко отстранившись, попросила, глядя ему в глаза: – Будь жив.

Он подмигнул ей:

– Все со мной будет хорошо.

– И никак иначе, – уверил ее Макс. – При первых признаках беды Тави что-нибудь подпалит – поверь, поджог – дело нехитрое: я увижу дым, снесу все стены между ним и причалом, подхвачу его – и только нас и видели.

Китаи долго смотрела на Максимуса и наконец покачала головой со словами:

– А самое невероятное, что ты и впрямь в это веришь.

– Посол, – возразил Макс, – мне в жизни не раз случалось делать что-то, не подозревая о том, что оно невозможно. Не вижу причин подрывать надежду на успех.

– Ты и в Академии таким способом отучился, – заметил Тави и громко добавил: – Капитан, мы готовы.

Демос, распоряжавшийся на борту, кликнул команду, и моряки «Слайва» спустили шлюпку в холодные воды фиорда.

Пока Тави набрасывал на плечи алый плащ и крепил его к пряжке доспехов, Макс уселся на кормовую скамью. Одной рукой тронув воду, рослый антилланец что-то пробормотал, и шлюпка беззвучно рванулась вперед на бурлящей струе, подхватившей ее с кормы. Тави на носу встал в полный рост, так что ветер отбросил его плащ за спину. Шлюпка бесшумно скользила к берегу.

– Первое впечатление, говоришь… – пробормотал Макс.

– Правильно, – одобрил Тави. – Когда они подойдут настолько, чтобы тебя разглядеть, постарайся принять самый невозмутимый вид.

– Понял, – кивнул Макс.

Шлюпка изменила курс, пристроившись к лодке Варга. Ее команду составляли семь канимов из касты воинов – шестеро налегали на весла, седьмой рулил. Варг, как и Тави, стоял на носу. Плаща на нем не было, зато он и в меркнущем дневном свете каким-то образом умудрялся сверкать – кроваво-красным самоцветом в золотой серьге, отблесками багрово-черной брони, рукоятью висевшего на боку кривого меча.

– Драгоценностей на нем немало, – заметил Макс.

– Насколько я понимаю, у Варга не слишком много друзей среди ритуалистов, – сказал Тави. – Я бы на его месте тоже нацепил побольше кровавых камней.