Чудо под бой курантов

Элина Бриз

Чудо под бой курантов

Пролог

Алена

Подхожу к зданию нового спортивного комплекса и старательно приглаживаю волосы, так торопилась не опоздать, что сейчас, наверно, похожа на чучело. По мере приближения сердце начинает стучать сильнее и противно потеют ладошки. Да что же это такое со мной творится. Какое-то необъяснимое волнение заполняет всю мою грудную клетку и тяжестью давит на сердце. К волнению добавляется неприятное предчувствие, скребущее вдоль позвоночника, и я начинаю нервничать еще больше.

Может с ним случилось что-нибудь? Поэтому мне так плохо сейчас. Травма во время игры? Или может он обиделся, что я не смогла прийти, но я же объясняла, что сегодня никак не смогу. У меня был большой заказ на проведение праздника, я не могла отказаться. В любом случае, какой смысл гадать и терзаться, нужно просто еще немного подождать, пока он выйдет.

Минут через десять моих метаний входные двери открываются, и Паша выходит на улицу. Наконец-то, выдыхаю с облегчением. Вижу, что с ним все в порядке, не хромает, идет на своих двух ногах. Немного хмурится и выражение лица какое-то злое. Может, проиграли, поэтому расстроился.

Пока разглядываю своего любимого, не сразу обращаю внимание, что за ним следом на улицу выпорхнула Марина, окликнула его, улыбнулась сладко и помахала рукой так, будто их что-то связывает. Что вообще происходит? Паша же говорил, что терпеть ее не может. Но, несмотря на это, сейчас он поворачивается к ней и отвечает на ее улыбку такой же приторно сладкой, дерзкой и … откровенной.

По моей спине пробегает озноб, и я сжимаюсь, руками обхватывая себя за плечи. Стараюсь не надумывать ничего плохого заранее, но у меня плохо получается. Паша идет в сторону парковки, но вперед не смотрит и, кажется, даже, что не замечает меня. Я не могу больше стоять, поэтому отмираю и иду к нему навстречу.

Паша приближается и поднимает голову, смотрит исподлобья каким-то чужим взглядом. В его глазах загорается недобрый огонек, челюсти сжимаются и на щеках отчетливо играют желваки. Да что же это такое…

– А, это ты, – тянет разочарованным голосом так, будто я назойливая муха.

Я в шоке смотрю на него и ничего не понимаю. Утром же было все хорошо, мы вместе завтракали, смеялись и принимали душ. Что такого могло произойти на стадионе за эти три часа, что он стал чужим, злым и холодным человеком. И судя по улыбке для Марины, холодным только со мной.

– Привет, – шепчу тихо потерянным голосом, – что случилось, Паш?

– Ничего, – отвечает отрывисто, смотрит куда-то мимо меня, – я хочу, чтобы ты сейчас же собрала все свои вещи и съехала от меня.

– Что? – спрашиваю хрипло, не веря своим ушам.

– Что слышала, – рявкает он, – у тебя на это два часа. Не успеешь, я вышвырну все с балкона, а тебя спущу с лестницы.

Я с трудом сглатываю ком в горле и зажмуриваю глаза, потому что перед ними уже застыла пелена слез. Не помогает. Несколько слезинок все-таки скатываются, и щеки начинает щипать от ветра. Что должен чувствовать человек, у которого рушится весь мир? Теперь я знаю ответ. Потому что для меня он и был весь мой мир. У меня же нет никого ближе и дороже его. Не было, поправляю себя.

Ведь знала же. Знала? Конечно, знала. Что богатый бедному не товарищ, что красивый, крутой и популярный парень никогда не будет с такой, как я, обычной простушкой. Просто дымка волшебства рассеялась, и сказка закончилась, возвращая все на свои законные места.

– Давай без слез и истерик, – продолжает меня распинать, – и поторапливайся, твое время уже пошло.

Он обходит меня стороной и направляется к своей машине. Затем, будто что-то вспомнив, разворачивается и снова подходит ко мне. Засовывает руки в карманы куртки, шарит там, достает несколько купюр, затем то же самое проделывает с задними карманами джинсов. Хватает мою руку и вкладывает туда эту кучку измятых бумажек. Вскользь обращаю внимание, что там есть несколько тысячных и пятитысячные купюры. Я в шоке поднимаю на него глаза и жду пояснений.

– Вот держи, это тебе за оказанные услуги. Ты же хотела получить с меня денег побольше? Получай. Много с собой налички не ношу, так что забирай, что есть. Хотя большего ты и не заслуживаешь. Услуги были так себе.

Разворачивается и уходит, оставляя меня медленно умирать от приступа острой боли в груди и разбитого сердца.

Глава 1

Сижу на подоконнике и с грустью смотрю на свою единственную сумку с вещами. Скоро за мной должен приехать отец и забрать меня в мой новый дом. Вернее будет сказать, в свой дом. Моим он станет не скоро, если вообще когда-нибудь станет.

Мои родители развелись, когда мне было девять и сразу же разъехались в поисках каждый своего счастья. Меня оставили жить с бабушкой. Сначала мать обещала, что, как только устроится, сразу заберет. Но шли годы, у нее, как и у моего отца, давно уже была другая семья, и видимо ни одному, ни другому я оказалась в итоге не нужна, потому что забирать меня никто не спешил.

Сначала я очень переживала, ведь несмотря на то, что у меня были оба родителя, живые и здоровые, я жила, как сирота, совсем не знала родительской любви и заботы. Потом смирилась и приняла ситуацию, как есть. В конце концов, с чего бы им воспылать ко мне любовью. Если ее не было раньше, то откуда взяться потом. Бабушка растила меня одна, исправно покупала минимальный набор вещей, делала все, что было необходимо, но не более того. Я всегда старалась найти им всем оправдания, может они просто люди такие по своей природе, черствые и бессердечные.

Или это их несчастливый брак был причиной всему этому. Они поженились студентами, когда мама забеременела мной. Бабушка как-то проболталась, что моя мать всю жизнь любила другого человека и, когда они с ним сильно поссорились, решила отомстить, начав встречаться с другим. Вот и отомстила. Сама себе. Вышла замуж без любви и ничего хорошего из этого не вышло. Они продержались в этом браке, сколько могли, но все равно в итоге разошлись.

Я всегда была совсем другим человеком, хотела общаться, дружить и любить. И раз дома мне эти качества раскрывать было не с кем, у меня всегда было много друзей и подруг в школе и во дворе. Я их всех искренне любила, всегда помогала, чем могла, но, когда мы год назад окончили школу, большинство из них разъехались для дальнейшей учебы. Я тоже поступила в университет, в самый обычный, на который баллов хватило. Бабушка репетиторов мне не нанимала, считала, что, если есть голова на плечах, сама должна поступить.

С друзьями и подругами там все было намного сложнее, большинство из них дружили только ради выгоды, а раз с меня брать было нечего, то и дружбу со мной водить было необязательно. Мы с Лерой только немного общались, она была из простой семьи, без лишних заморочек и запросов.

Три месяца назад умерла бабушка, с которой я жила последние десять лет. Мать посчитала, что я уже достаточно взрослая, чтобы оставить меня и дальше самостоятельно жить одной. А отец, которого я не видела пять лет, приехал на похороны бабушки и сразу после поминок сообщил, что теперь я буду жить с ним и с его новой семьей. Я сопротивлялась до последнего, но так и не смогла его убедить, что одной мне будет лучше. Ведь я давно совершеннолетняя, мне девятнадцать и в последнее время я даже подрабатывала в библиотеке в вечернюю смену.

За последние годы, мой отец стал достаточно обеспеченным человеком. Но насколько я знала, со слов бабушки, основная заслуга в этом была его новой жены, она из богатой семьи, а при таком начальном капитале, хорошо жить, сам бог велел. Это опять же со слов бабушки. Ее очень нервировала вся эта ситуация, ей всегда казалось, что на мое содержание дают мало денег.

В новой семье родных детей у отца не было, только дочь у мачехи, по возрасту вроде немного старше меня.

Не скажу, что меня радовала перспектива получить сводную сестру. Мы обе были уже достаточно взрослые и совсем разные. Не знаю почему, но я была уверена, что мачеха и сводная сестра меня терпеть не могут. Жили они себе спокойно своей семьей, а тут я им на голову упала. Оно им надо? Нет, конечно. Наверняка я им, как кость поперек горла.

Отец сам приезжает за мной, как мы и договаривались и я, окинув прощальным взглядом квартиру, спускаюсь вниз. В конце концов, если в новом доме я не приживусь, можно всегда будет вернуться сюда. Эта квартира осталась мне по завещанию.

Едем мы долго, дом отца находится совсем в другой части города.

– Алена, – прерывает тишину отец, – мы с Марго решили, что будет намного лучше, если ты переведешься в другой университет. Он самый престижный в нашем городе, так что сомнений быть не может. Специальность у тебя очень хорошая, востребованная, и если еще и университет будет хороший, тебя ждет блестящее будущее.

– Пап, мне и так хорошо, я уже привыкла там, – пробую протестовать.

– Не спорь, – резко обрубает мои возражения, – в конце концов, все уже решено. Марго пришлось задействовать очень важных людей, поэтому отказы не принимаются.

Вот и поговорили. Как же хорошо мне жилось, когда я могла хоть что-то решать сама. А здесь не спросили, все за меня решили, даже договориться уже везде успели.

Тяжело вздыхаю и откидываюсь на кресло.

– Ездить в университет можно будет с Мариной, это дочь Марго. Прошу тебя, постарайся с ней поладить, она немного вспыльчивая и заносчивая, все-таки росла единственным ребенком в семье, ни в чем никогда не знала отказа. Но вы же сестры теперь, будете жить в одном доме, – делает паузу, потом добавляет, – если с Мариной ездить в университет не получится, можно будет с водителем.

– Я могу и сама, на автобусе. Зачем людей напрягать лишний раз.

– Посмотрим, – отвечает задумчиво, и я понимаю, что мыслями он уже далеко отсюда.

Подъезжаем к воротам, и я понимаю, что просто мне не будет. Это бесспорно дом очень обеспеченных людей. Мне становится еще больше не по себе, потому что я и так по жизни устала чувствовать себя бедной родственницей, а здесь это чувство усилится в несколько раз.

Отец берет мою сумку с вещами, и мы подходим к дому. На встречу нам выходит женщина, очень ухоженная и стильная. Выглядит молодо, даже не знаю, сколько ей может быть лет. На вид я бы сказала чуть больше тридцати. Она улыбается мне искренней доброй, как мне кажется, улыбкой, и приглашает войти в дом. Меня отправляют помыть руки, показывают мою комнату, и через час приглашают спуститься к ужину.

Я потрясенно оглядываю свою комнату, аккуратно дотрагиваюсь до вещей, боюсь что-нибудь разбить или сломать. Здесь все так красиво, что мне не верится даже, что я буду здесь жить. Комната оформлена в светлых тонах, никакого розового, слава богу, нет. Мебель белая, стены бежевые, очень светло и уютно. Кроме того, в комнате очень много всяких милых безделушек: подушечек, рамочек, полочек, даже фонарики есть. Кто же так постарался? Надеюсь, это не комната моей сестры, в которой она жила раньше, не хотелось бы вторгаться в чье-то личное пространство.

Раскладываю свои вещи на полках нового шкафа. Если честно, раскладывать особо нечего, вещей у меня, как кот наплакал. Бабушка всегда очень экономила и никогда не покупала лишнего, а в последнее время еще на лекарства приходилось тратиться.

Привожу себя в порядок, если это можно так назвать. Просто расчесываю волосы и стягиваю их обратно в хвост. Одежду оставляю ту же, джинсы и свитшот. Ставлю телефон на зарядку, теперь уже в своей комнате и спускаюсь вниз.

Захожу на кухню, там меня уже встречает мачеха все с той же доброжелательной улыбкой, отца нигде не видно. Интересно, она правда рада меня видеть, или просто делает вид?

– Алена, проходи, присаживайся, пока давай на диванчик. Я хотела с тобой поговорить, пока Николай не пришел, – вполне доброжелательно обращается ко мне, но я все равно внутри как-то вся сжимаюсь. Меня пугает этот дом и тот размах, с которым они живут.

– Милая моя, я так рада, что ты будешь жить с нами, я всегда мечтала еще об одной дочке, но Бог не дал. А когда узнала, что у Николаши есть дочь и она живет, оказывается, одна, уговорила его привести тебя к нам. Марина у меня взрослая уже, на пятом курсе учится и работает давно, дома появляется очень редко, дела у нее все время, видите ли. Думаю, внуков мне не дождаться от нее еще долго, а так хочется о ком-нибудь заботиться. Мы тебя здесь очень ждали. Я взяла на себя смелость, и сама оформила твою комнату. Ты не против, надеюсь? Но ты всегда можешь ее переделать по своему вкусу. Ты не стесняйся, сразу говори, если вдруг что-то понадобится.

– Мне все понравилось, спасибо, – скромно отвечаю и зависаю от ее неожиданного признания. Для меня еще никто никогда ничего не делал.

Такое странное чувство во мне просыпается, мне одновременно приятно и неудобно, столько хлопот прибавилось из-за меня. Чувствую себя опять не в своей тарелке.

– Как вас зовут? – спрашиваю ее.

– Маргарита, меня зовут, – отвечает с улыбкой.

– А отчество? – недоуменно спрашиваю. Ну не могу я к ней по имени. Она не подружка мне и не ровесница.

– Николаевна, но лучше без отчества, меня все близкие так зовут, и ты можешь.

Ну, это вряд ли. Думаю, не смогу. В целом, она вроде хороший человек, сама настояла, чтобы я здесь жила. Зная своего отца, я вполне ей верю. Он бы не стал настаивать.

– Пойдем скорее за стол, я покормлю тебя. Ты же с дороги ничего не ела, даже чаю не выпила, – качает головой.

Как только мы садимся за стол, в столовую заходит девушка. Кукольная блондинка с длинными волосами, очень красивая и стильная. Одета дорого и модно, выглядит, как модель с обложки, у меня вскользь проскакивает мысль, что я такой никогда не стану. Да я даже пытаться не буду. Девушка сканирует меня внимательным взглядом и чуть заметно морщится.

– Ну, привет что ли, бедная родственница, – заявляет голосом полным превосходства.

– Марина, прекрати сейчас же, – рявкает мачеха, – Алена теперь член нашей семьи. Прими этот факт и веди себя подобающе.

– Вообще не вопрос, как скажешь, – со слишком сахарной улыбкой отвечает матери.

– Привет, – отвечаю спокойно.

Марина садится за стол и отодвигает от себя тарелку с пастой, морщит нос и дует свои пухлые губы.

– Валя, сколько раз говорить, что я не ем такое, – обращается к домработнице капризным голосом, – принеси мне, как обычно.

Валя ловким движением руки, словно фокусник очень быстро меняет ей тарелки. Вместо пасты приносит что-то зелёное, я даже не знаю, что это. Листья какие-то. Я на диетах никогда не сидела, ела то, что было дадено. А за подобные выкрутасы получила бы по затылку поварешкой от бабушки. Поэтому никогда не была привередлива в еде, как и в любом другом тоже. Не хочу показаться невежливой и в открытую пялиться на причуды этой блондинки, опускаю голову вниз и ковыряюсь в своей тарелке. Делаю вид, что ем, потому что аппетит как-то разом пропал у меня.

Хорошо, что в это время в столовую входит отец и все внимание переключается на него. Они с мачехой начинают обсуждать что-то по работе, Марине кто-то звонит, и она довольная убегает из-за стола, так и не попробовав свои зелёные листья. Я тоже под шумок сбегаю в свою комнату, прихватив с собой бутылку воды и чашку чая.

Глава 2

На следующий день, проснувшись и быстренько приняв душ, выбираю самую лучшую одежду из всего, что у меня есть. Новые джинсы и белую блузку. Мы с Лерой купили все это по распродаже, когда я получила свою первую зарплату в библиотеке. С работы, кстати, мне пришлось уволиться, потому что сейчас добираться туда не было никакой возможности. Придется искать что-то поближе.

Сверху на блузку надену свою курточку, тоже почти новую. В ней, правда, может быть уже холодно, но больше у меня ничего нет. Старый пуховик, который я носила почти пять лет, благополучно отправился на помойку, потому что носить его было уже даже неприлично. Если учесть, что меня будут возить на машине, то в этой куртке можно и всю зиму проходить.

Спускаюсь к завтраку и вижу, что вся семья уже в сборе. Марина сразу же сканирует меня взглядом и морщится.

– Ты что, в этом собралась идти? От тебя будто нафталином несет, как старуха, – говорит с такой брезгливостью, будто я свою одежду на помойке нашла.

Я эту блузку покупала в основном для работы в библиотеке, и она мне очень нравилась. У нас там все ходили примерно в таких, никто никого не обзывал, всех все устраивало.

– Марина, перестань так себя вести, – обращается к ней мачеха строгим голосом и печально вздыхает, – ты могла бы подружиться с Аленой и пройтись с ней по магазинам. Помочь выбрать все необходимое.

– У меня все есть, правда, – заверяю мачеху, на что моя сводная сестра громко фыркает и закатывает глаза. А у меня от перспективы куда-то с ней пойти сводит все внутренности.

– Алена, – спокойно обращается ко мне Маргарита все с той же искренней улыбкой, – я не хочу ставить тебя в неловкую ситуацию, я понимаю, как неудобно ты себя чувствуешь, но новая одежда просто необходима. Отчасти, потому что в нашем доме бывают гости, очень непростые люди. И мы всей семьей часто выезжаем на важные встречи или приемы. Прошу тебя, согласись хотя бы на минимум одежды.

– Нууу, – тяну неуверенно, – если это нужно, хорошо, но я, как только устроюсь на работу, обязательно верну вам все потраченные на меня деньги.

Мачеха в ответ на это удивленно на меня смотрит и, кажется, даже не знает, что сказать.

– Эм.., ты собираешься работать? – наконец спрашивает меня, на что я в ответ киваю, – зачем тебе это? Ты же еще совсем девчонка, только девятнадцать недавно исполнилось.

– Я привыкла. Когда я жила с бабушкой, я подрабатывала в библиотеке, – выпаливаю быстро.

Отец отрывает взгляд от бумаг и удивленно смотрит на меня.

– Ваша ведь дочь тоже работает, – добавляю я, – почему я не могу?

– Марина иногда снимается для модных каталогов одежды, это скорее увлечение, чем работа, – неуверенно отвечает Маргарита.

– Вообще-то, за это увлечение очень хорошо платят, – язвительно добавляет сестрица.

Ну, как же не вставить очередную шпильку. Кажется, я уже успела нажить здесь себе врага и самое удивительное, что вопреки всем сказкам, это вовсе не мачеха. Мы доедаем свой завтрак, и все вместе выходим из-за стола. Боюсь даже представить, как я поеду с Мариной в университет. Но к моему большому облегчению, сегодня меня отвезет водитель. Сестрица спешит на очередные съемки.

Новый университет и правда был самым престижным в нашем городе. Здесь все было так красиво и дорого, что я даже растерялась у входа. Теперь в этой богатой обстановке я опять похожа на бедную родственницу. Вот же черт.

Пока я стою у дверей, глазею по сторонам и хлопаю ресницами, сзади на меня налетает какая-то девчонка. Рыженькая, с кудряшками и веснушками, очень хорошенькая. Она весело мне улыбается и протягивает руку.

– Привет, ты тоже что ли новенькая?

– Да, а как ты догадалась?

– Ну, у тебя лицо такое сейчас, восторженно-напуганное, как у меня, скорее всего, – замечает со смехом.

– Меня Алена зовут, – решаю представиться первой и пожать руку, потому что это рыжее чудо природы мне определенно нравится.

– Меня Маша. Будем знакомы. Ты на кого пришла учиться? – с любопытством спрашивает.

– Я химик, перевелась сюда на второй курс из другого университета.

– Надо же, вот это повезло мне. Я тоже, – улыбается и тянет меня за руку, – пойдем скорее в деканат, надо успеть разобраться с документами пока не начались пары. Здесь есть очень требовательные преподаватели, которые не прощают опозданий.

– Откуда ты знаешь?

– У меня сестра здесь училась. Я сначала не хотела идти по ее стопам, даже в другой вуз поступила, но природу ведь не обманешь. Видимо, это наше семейное призвание. Я еще в прошлом году со второго семестра хотела сюда переводиться, но не тянула некоторые предметы. Ходила сюда заниматься с преподавателями. Пересдала все и перевелась. Поэтому немного в курсе.

Мы оформляем все необходимое в деканате и выясняем, что зачислены в разные группы. Хоть мы и знакомы всего пятнадцать минут, но я уже вполне осознанно понимаю, что никуда без Маши идти не хочу. Видимо, она думает так же, поэтому упрашивает декана перевести нас в одну группу. Тот сначала ни в какую, потому что это создаст ему много лишней работы, но от напора этой веселой девчонки невозможно никуда деться. Декан сдается, а мы, довольные таким исходом, идем на первую лекцию.

– Слушай, тут скоро наши играют. На днях буквально, пойдешь? – вдруг спрашивает, затормозив у дверей в аудиторию.

– Кто наши? Во что играют? – искренне не понимаю, о чем она.

– Ты что не в курсе что ли? У нас в университете самая сильная футбольная команда и у них скоро первая игра в этом сезоне. Надо сходить поддержать ребят.

– Ну, не знаю, – с сомнением отвечаю и пожимаю плечами.

– Ты чего? Знаешь, сколько там красавчиков играет? – возмущенно спрашивает, – да только ради этого стоит пойти.

Я не могу сдержаться и начинаю смеяться от всей души. Давно мне не было так весело. Эта девочка своей детской непосредственностью, искренностью и позитивом заряжает все вокруг положительными эмоциями.

– Пойдем тогда, кто еще поддержит красавчиков, если не мы.

Маша подхватывает мой смех, и мы вместе заходим в аудиторию.

Меня очень удивляет тот факт, но здесь намного больше добрых и отзывчивых людей, чем в моем бывшем университете, несмотря на явную престижность этого. Мы перезнакомились со всей группой, обменялись телефонами, тут же создали беседы для удобства в социальных сетях и мессенджерах. Практически никто не гнул пальцы и не выделывался, все общались на равных.

Телефон у меня был, кстати, очень даже приличный. Мне его на последний день рождения мама подарила. Не айфон, конечно, но и не самый простой. Мне навороты лишние ни к чему, лишняя головная боль. Вдруг сломается или украдут. По мне, чем проще, тем лучше.

Между делом выясняется, что у нас появилось очень много новеньких в этом учебном году. И самые бойкие из них предлагают отметить начало учебного года, чтобы лучше влиться в коллектив. Маша была очень рада такой перспективе, я так понимаю, что она всегда за любой кипишь. Но и я в этот раз была не против. Все вроде адекватные и дружелюбные. Пару человек сторонились, но может они просто были слишком скромные.

После третьей пары мы решили сходить перекусить. В столовую не пошли, нам сказали, что там будет не протолкнуться, решили зайти в кафе.

Мы с Машей взяли латте и кусочек яблочного пирога, сели за свободный столик, но тут же обратили внимание на слишком шумную компанию, среди которой, кстати, была моя сводная сестра. Маша отследила мой взгляд и поморщилась.

– Местные модели пожаловали, – неприязненно произносит и сразу возвращает все свое внимание пирогу.

– Ты откуда их знаешь? – решаю уточнить.

– Наслышана. Кто же про них не знает? Та что светленькая, например, звездила здесь еще с первого курса, а сейчас она на пятом. Долго держится на пьедестале.

– Марина что ли? – опять уточняю.

Маша даже рот раскрывает от удивления.

– Она моя сводная сестра, – грустно выдыхаю.

– Да ладно! Давно? – удивленно спрашивает.

– Два дня, – отвечаю ей, и мы одновременно начинаем смеяться, – мой отец женат на ее матери, причем уже давно. Раньше я ее знать не знала, жила с бабушкой в Заречном (*название отдельного района города). Бабушка умерла, и отец настоял на моем переезде. Я живу у них в доме уже два дня. И знакома с ней, следовательно, два дня.

– Ну и как тебе? – спрашивает с иронией.

– Мачеха вроде нормальная, с отцом я особо и не общаюсь, он на работе все время. Сестра та еще штучка. Одни оскорбления и унижения в мой адрес, но меня этим не обидишь. Я такая, как есть. Не хочу быть ни лучше, ни хуже. Но мне очень нравится этот университет и наша группа. В моем прежнем было все совсем грустно и у меня там практически не было друзей. Так что я рада, что все так сложилось.

Мы быстро доедаем свой не правильный и не полезный обед и бежим на следующую пару.

Отсидев все пары, я прихожу к выводу, что здесь бездельничать и филонить не получится, преподаватели очень требовательные, плюс к этому материал достаточно сложный. Никогда бы не подумала, что существует столько видов химии и это мы еще только на втором курсе. А как я буду совмещать работу и учебу вообще не представляю.

Выходим с Машей на улицу после занятий, и я ежусь от холода в своей тонкой куртке. Утром я успела запомнить, какая у моей сестрицы машина и сейчас, просканировав всю парковку глазами, прихожу к выводу, что она уехала без меня. Ну что же. Ожидаемо.

– Поехали, я тебя отвезу, – тянет за руку Маша, – почему ты так легко одета, куда вообще твои родители смотрят? Ой, прости, – смущается и зажимает рот ладонью.