Полная версия
Монтажный лист
Наталья Шухно
Монтажный лист
© Наталья Шухно, текст, 2024
© Сергей Астафуров, макет и иллюстрации, 2024
«Все о любви и о войне…»
Мир сегодня как, пожалуй, никогда полон «белого шума», забивающего пространство. Он изумляет степенью абсурда и какой-то жестокой, беспросветной глухотой… Порой кажется, не пробиться ни к себе, ни к другому человеку через эти враждебные бессмысленные вихри – но всегда остаются стихи. Они просто есть – и пространство вокруг них оживает, преображается и начинает звучать. Словно черно-белое немое кино становится полноценной многоцветной и многоголосой реальностью.
Открывая книгу Натальи Шухно, с радостью понимаешь: да нет никакого «белого шума», и абсурд смешон и наивен, все поэзия, а в ней музыка, и она – грустная, пронзительная, трагическая – подлинное счастье. В книге переплелись – не разъять – любовь и война, жизнь и смерть, обыденное и небесное. Но сначала они сошлись остриями в сердце поэта, и поэт выполнил свою простую работу – протянул меридианы от полюса к полюсу, и мир снова стал целым.
Удивительное чувство возникает при прочтении этих стихов: вроде все прозрачно, бесхитростно, никаких особых украшений, но ведь именно в простоте и точности оживает поэтическая энергия, внутренняя сила течет по строчкам как по проводам. Не хочется цитировать, рознить строфы – отличительным свойством таланта Натальи является именно глубокая связность, слитность звуковая, словесная, метафорическая естественность тихого разговора.
Но это не «тихая лирика» в прямом смысле слова – стихи открыты и наполнены людьми, событиями, судьбами. Нет уже ставшей привычной нам замкнутости самовыражения, и даже если поэту не всегда удается почувствовать на всю глубину чью-то душу, все равно каждая попытка – то же протягивание меридианов от полюса к полюсу, от человека к человеку, то же восстановление целого, противостояние хаосу.
Две пронзительные темы книги – любовь и война. И здесь удивительным образом проявляется душевная и поэтическая зрелость поэтессы: столько любви в стихах о войне, о разлуке, о гибели, что понимаешь: побеждают любовью. Любовью тех, кто идет в огонь, и тех, кто провожает и ждет, встречает или оплакивает, тех, кто помнит. Разве это не лучшее доказательство полновесной жизни молодой поэзии?
Стихи очень разные – в книге богатая звуковая палитра, мелодическая основа, метафорическая ткань. Но все это не бросается в глаза, все воспринимается естественно, потому что работает на главное, сосредоточено на смысле – и именно смысл сегодня ищут в поэзии читатели. Смысл обновленный, но надежный и устойчивый.
Наверное, самое глубокое и пронзительное в книге, и в то же время самое простое, бесхитростное – а иначе как ему взойти в высоту? – стихотворение «Рождество»:
В печи огонь пылает с треском,Цветы из инея растут,И носят мальчики звездуПо веткам улиц деревенских.Младенец спит, а колыбельТак по-июльски пахнет сеном,И ослик тычет носом серымВ его душистую постель…Здесь «всегда» соединилось с «сейчас», и любовь уже победила.
Приветствуя новую книгу, хочется пожелать ей счастливой судьбы. Эпоха горькой тишины вокруг поэзии заканчивается, к ней все чаще обращаются в поисках силы, смысла, гармонии, ищут ответы на больные вопросы – и значит, новая книга Натальи Шухно выходит в свет вовремя.
Нина
Ягодинцева
Джульетта, уходи с балкона…
«Смывает тушь, стирает губы…»
«Мне снился бесконечный океан…»
Мне снился бесконечный океан, Печаль волны и то, что будет поздно, Огромный кит, плывущий в небе звездном, Пускал неисчерпаемый фонтан.Когда окно врезается в туман, В молочной мгле не видно дом соседний, Рябины кисти, розы цвет последний, Фонарный столб, желтеющий каштан.И человек не виден в пустоте, Хотя ладонь была живой и теплой, Он уходил сквозь выбитые стекла Кататься на космическом ките.«Ее кресты как обстоятельства…»
Ее кресты как обстоятельства Сложились в схемы неизменные, Обыкновенное предательствоИ боль вполне обыкновенная. Она звала. Стальными веками Моргали совы желтоглазые, Но откликаться было некомуИ сожалеть о недосказанном. Тревожный сон, в нем что-то важное, Тугим жгутом рубашка свернута. Но одиночество не страшное,Когда луна заходит в комнату. Промозглый ветер, вечер пятницы, Звенит в окне осина голая, Она молчит и улыбается,И Бог ее целует в голову.«У ночи осенней в плену…»
У ночи осенней в плену Тревожные шепчутся клены, Как на проводах оголенных, Целуешь чужую жену.Сочится из форточки мгла, Часы умирают на кухне, И пляшут беспечные духи В размытом пространстве угла.Излом в середине пути, Октябрьский привкус песчаный, Так пахнут земля и туманы, Так хочется дальше идти.А дождь продолжает строчить, Дробиться, как хрупкое счастье, Ты стал его временной частью, Которую не повторить.«Пусть будет лето и жара…»
Пусть будет лето и жара,Медовый зной, душистый воздух,И ослепительные звезды,И сосен теплая кора.Пчелиный гул, сверчковый плач,Вишневый сок, трава по пояс,Я все пытаюсь, успокоясь,Несопряженное сопрячь.Июль, зачатый по любви,Врастет в податливую почвуИ затаится в паре строчекПонятной истиной земли.Я застываю где-то межВетров и солнца. Вижу сцену,Венок, который не надену,И потолок, сдавивший стены,И клетку собственных надежд.«Бывает это так, хоть плачь…»
Бывает это так, хоть плачь,Приходит женщина-палач,И косо смотрит хмурый врач,И в карточке строчит.Она казнит, предвидя ад,Ведь и ее сейчас казнят,Пронзают стрелки циферблат,Безмолвие кричит.И грех она несет одна,Печаль как будто не видна,Твоя вина – плати сполна,Плевать на сто причин.Вопрос простой, пустой, ничей:Кто превращает в палачей?Им не до этих мелочей,Молчат… и ты молчи.«Я пишу тебе. В сумраке комнаты…»
Я пишу тебе. В сумраке комнаты На обоях тюльпаны цветут, Стул скрипит, занавески задернуты, И часы не идут. Знаешь, здесь ничего не меняется, Дом стоит, небо в лужах дрожит, Со стабильной тоской начисляются Коммунальные платежи. Я ребенка веду в поликлинику, Отдаю свои шпильки в ремонт, Приближаясь беззвучно к полтиннику, Брат по-прежнему пьет. Мамы нет. И дыра не латается, Слезы душат, но делаю вдох, Только в спальне еще сохраняется Нежный запах духов. Может, так бы меня не корежило, Не рвало на лоскутную ткань, Если б наше дворовое прошлое Не сдавило гортань. Я люблю тебя. Годы – минутою, Ты взлетел высоко – не достать, Скоро сорок, а все еще глупая…Можешь не отвечать.«Хрустальный мир, до боли хрупкий…»
Хрустальный мир, до боли хрупкий, Зима рисует от руки, Твои глаза и незабудки, Холодный ключ в кармане куртки И сброшенные каблуки.Твое лицо и белый север, Непостижимый, ледяной, Под снегом ожидает клевер, Когда под благовест вечерен Напьется талою водой.Во всем – единая основа, Как огонек в степной дали, Привычен звук, известно слово, Как будто плакала Ростова О несложившейся любви.Нулевые
Когда-то были «нулевые»:Вино в Серебряном бору,Созвездий нити золотые,Так нежно тлевшие к утру.И поцелуи, как узоры,Размытые в твоей крови,И разговоры, разговорыО книгах, фильмах и любви.Мы необдуманно мечталиПод треск углей в ночной тишиИ непременно получалиБлагословенье спелой ржи.Плескались улицы ночныеВ чернильной тьме Москвы-реки,Когда-то были «нулевые»,Сегодня – ноль в конце строки.«Подними воротник и иди напрямик…»
Подними воротник и иди напрямик,Как дорога тебе указала.Оставляй, что любил и к чему так привык,В переполненном сердце вокзала.Комнатушку, забитую стопками книг,Старый шкаф, в тонких рамах пейзажи,Пару фото, где мама и дед-фронтовик,Он уже ничего не расскажет.Осень снова раскинула пестрый шатерИ багряным кружит листопадом.Не печалься, что нет ни отца, ни сестер,Ни любимой, которая рядом.Поезжай, убаюканный стуком колесИ плывущими в дымке лесами.Пусть один чемодан, и мечты – под откос,Хоть они очень часто спасали.У других – целый мир, у тебя – ничего,И сберечь бы бессмертную душу.Поезжай до конечной пути своегоИ надейся, что там будет лучше.«Ты спросишь: «Это ли не рай?»…»
Ты спросишь: «Это ли не рай?» Конечно нет, всего лишь версты: Леса, сады, дома, погосты И ускользающие звездыВ окне вагона. Просто май Еще цветет неосторожно, В сердцах разбитых болью зреет, Он по-другому не умеет, Огонь, который не согреет:Живых здесь нет и мертвых тоже. Ты спросишь: «Это ли не сон?» Конечно сон. Дорогу слушай, Как стук колес волнует душу, Ее покоя не нарушу…Вечерний свет. Пустой перрон.«Подсушенный, желтеющий стогами…»
Подсушенный, желтеющий стогами, Древесный, истекающий смолой, В лазоревой дали под облакамиРазлился акварелью август мой. Я трогаю созвездия руками И слушаю во сне и наяву, Как яблоки с багровыми бокамиСо стуком тихим падают в траву. Дорога вьется спелыми лугами, Блестит река, и солнце в ней плывет, Цветной покров, завещанный отцами,Сосновою иглою память шьет. Уходит лето, август между нами, Отпетый нежно крыльями стрекоз. Возьми для счастья и воспоминанийПоследний мед из вересковых слез.О том, чего не бывает
По ночам мечталось Зине, Что богатый и красивый На роскошном лимузине Увезет, минуя зимы,Прямо в лето навсегда. Там кокосовые пальмы, Океан поет печально, Теплый ветер за плечами, Солнце жаркими лучамиВыбелило города. За окном многоэтажки Все знакомо до мурашек, Дети в школе, быт налажен, Серый день из серых башен,У подъезда – алкаши. Все противно, все достало, За стеной опять скандалы, Бьют сердца и бьют бокалы, И привычная усталостьГасит огонек души. Половина жизни вышла Мимолетно и неслышно, Незаметно, быстро слишком, Как вода стекает с крышиПосле сильного дождя. Зина, выпей, Зина, сдайся, И со счастьем рассчитайся, От мечты беги скорее, Только дразнит, а на деле —Хлопнет дверью, уходя.«Нас оплакивает зима…»
Нас оплакивает зима, Воет в трубах железных протяжно, Потерялся кораблик бумажный,Зачерпнула воды корма. Приглашает на эшафот, Стелет снежную мантию кружев, Собираясь опять равнодушноПрерывать захудалый род. Ледяные поля пусты, Ждут рождения в царстве безликом, Мы посадим там земляникуИ сиреневые кусты.«Средневековым полотном…»
Средневековым полотном, Прозрачным молодым вином В созревшем небе грянул гром,Рассыпался в дожде. И ночь затянута в корсет: Китовый ус, смолистый цвет, Она мудра, на сотни летЗастелена постель. В траву сырую брошен кнут, И руки врут и рвут хомут, Так вишни бешено цветут,Что видно в темноте.«На огонь слетались мотыльки…»
На огонь слетались мотыльки, Небо тлело пепельной фиалкой, Было жарко, ничего не жалко,Млечный путь лежал на дне реки. Юность с волосами цвета льна Пряталась за домом с сигаретой, С медной крыши скатывалось лето,И качалась пьяная луна. Мы взрослели, каждый новый год Повисает шариком блестящим, И бредет душа в еловой чаще,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.