Сага о Торе. Тор

Денис Геннадьевич Моргунов

Сага о Торе. Тор

© Моргунов Д., 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Глава 1. Не мой день

«Масштаб вашей личности определяется величиной проблемы, которая способна вас вывести из себя».

Зигмунд Фрейд

Как же красив Славутич! Особенно весной. Молодой и процветающий город, который населяют в основном работники Чернобыльской атомной электростанции. Здесь очень тихо и спокойно. Нет пробок, нет шумных людей, без конца снующих по улицам. Все дома похожи один на другой, типичная советская застройка.

В квартире одной из панелек на Припятском бульваре проснулся некто Андрей Томашевский, работник «Слав-Энерго», крупной энергетической компании. То есть я.

– Ох… Надо ж было вчера так нажраться, – простонал этот безответственный тип, поднимаясь с постели.

Голова жутко трещала, казалось, что она вот-вот взорвется. Попытка сконцентрироваться на каком-то одном предмете провалилась. Перед глазами все плыло, как в тумане. Вдобавок свое недовольство проявила печень, добавив противную ноющую боль в правом боку. Во рту раскинулась настоящая Сахара. Язык вообще отказывался шевелиться.

«Ну, Саныч, ну, сволочь! – подумал я. – Говорил же ему, что водку нужно брать в магазине, а не в ларьке, где каждый второй товар контрафактный. Гад, вечно наберет паленки – так дешевле выходит, видите ли! – а потом подыхай от жуткого похмелья. Убью!»

Еле переставляя ноги, держась дрожащими руками за стену, добрел до кухни. Подполз к раковине, повернул барашек крана, из гусака потекла живительная влага. Как животное, начал жадно глотать воду. Желудок наполнился до отказа, но чувство жажды не покинуло.

«Сейчас бы пенного, с бодуна-то», – промелькнуло в голове.

«Какое, к черту, пиво?! – возразило здравомыслие. – Тебе вообще-то на работу! Ишь, похмеляться собрался!»

Открыв шкаф, по совместительству не только хранилище кофе, но еще и аптечка, я достал припасенный для таких случаев «Антипохмелин». Закинул в рот сразу три таблетки, чтоб уж наверняка помогло. Глубоко вздохнув, поставил на плиту чайник, о чем-то задумался на мгновение, уставившись на горящее пламя, а затем решил, что нужно привести себя в порядок перед рабочим днем. Сегодня он уж точно будет тянуться целую вечность.

Постояв несколько минут у плиты, собрал оставшиеся силы в кулак, рванул в сторону ванной комнаты, но поцеловал лицом стену. Вцепился в нее и побрел в душ. Проходя мимо большого овального зеркала, вздрогнул, испугавшись собственного отражения.

Из зазеркалья на меня смотрел лохматый мужик с красными, как у разъяренного быка, глазами, под которыми синевой расплылись огромные мешки. Волосы свисали грязными сосульками, словно их не мыли лет пять. Признаться честно, от кошмарного зрелища завис на несколько минут, рассматривая то, во что может превратиться человек после пары бутылок водки.

– Черт возьми! – ужаснулся я. – Такое ощущение, что неделю не просыхал. Ну, Саныч! Сволочь!

Скрипнув зубами не то от злости, не то от боли, наполняющей все тело, побрел дальше, к вожделенной ванной комнате.

Приняв душ, почувствовал, что стало в разы лучше. То ли это подействовали таблетки, то ли водные процедуры оказались исцеляющими, но вышел я оттуда как заново рожденный.

На кухне истерично свистел чайник. Уже без помощи стен я подошел к визжащему бедолаге. Заварив в кружке крепкой арабики, вышел на балкон. Плюхнулся в старое продавленное кресло, закурил и просидел так около пятнадцати минут, стараясь ни о чем не думать.

Допив божественный нектар и испепелив сигарету, я засобирался на работу. Надел форму с пришитой на спине эмблемой «Слав-Энерго». Собрал волосы в хвост, разгладил бороду. Вновь проходя мимо зеркала, бросил на себя взгляд, оценивая внешний вид, и, улыбаясь, произнес:

– М-да. Что ж, уже лучше.

На улице было солнечно, но все еще прохладно. С крыш капала талая вода, по дорожкам журчали ручьи. Весна вступала в свои законные права, природа пробуждалась от долгого сна. В воздухе витал аромат мокрого асфальта вперемешку с горьковатым запахом прошлогодней листвы. От всего этого на душе становилось немного легче. Слабый, свежий ветерок забавлялся прозрачным целлофановым пакетом: то вздымал его вверх, то снова опускал на землю. Наблюдая за столь причудливым вальсом, я вляпался в неглубокую лужу, но это не огорчило, а, напротив, заставило улыбнуться. Я даже решил не убивать Саныча, а просто немного покалечить.

«Не, ну а что?! Пару вразумляющих тумаков он точно заслужил. В следующий раз пусть десять раз подумает, прежде чем снова схалтурить и купить паленки».

Погрузившись в любование природой, не заметил, как дошел до работы.

– Здорова, мужики! – поприветствовав коллег, я зашел в каптерку.

– Привет. Как самочувствие? – с издевкой спросил Петрович.

– Уже лучше. Утром жалел, что не сдох во сне.

– Бывает, – понимающе кивнул коллега.

– Где Саныч?! – возмущенно процедил я. – Убью гада!

– Саныч?.. Ах да, ты же не в курсе еще… – Петрович потупил взгляд, а его голос стал тише: – Нет его больше. Помер ночью. Врачи говорят – отравление контрафактным алкоголем.

– Да как так-то?! Ты серьезно?! – натурально офигел я. – Вот же черт старый! Сколько раз его по-человечески просил, чтобы не брал всякую отраву! Жаль, хороший мужик был.

– Ну-у, что уж тут говорить? Все мы рано или поздно будем там. – Петрович указал пальцем вверх. – Да, кстати, шеф сегодня собирает всех в двенадцать.

– Зачем?

– Думаю, что для промывки мозгов, никак иначе, – развел руками коллега. – Ввиду случившегося. Это же чрезвычайное происшествие, как-никак.

– Ну, Саныч! – причитал я, обхватив голову руками. – Ну, дурак!

Закурив, взял «Журнал заявок», начал листать в поисках работенки на сегодня. Но, как ни странно, ее не было.

– Что ж, оно и к лучшему. Среда, в конце концов, – это маленькая пятница, – сказал я себе, откинулся на спинку кресла и не заметил, как уснул…

– Эй! Андрюха! Вставай! Нас шеф ждет! – донесся голос Петровича сквозь сон.

– Ага, – отрапортовал я, подскочив от неожиданности. – Уже иду.

Встав на ноги, быстро умылся, дабы не спалиться перед начальством, после чего поспешил догонять коллег.

Сергей Семенович, директор «Слав-Энерго», собрал нас в конференц-зале. Народу в него набилось, как в бухгалтерию за зарплатой. Мест не хватало, поэтому наша бригада выстроилась у стены, упершись в нее спинами.

– Уважаемые коллеги. Вы, наверное, уже в курсе, какая судьба постигла Виталия Александровича? – начал шеф.

Толпа загудела.

– Тише, тише, – начальник пытался успокоить собравшихся. – Я прекрасно понимаю ваши чувства, Саныч был хорошим специалистом, товарищем, коллегой, но вредная привычка свела его в могилу. Это повод задуматься… буквально каждому из нас. Все мы легкомысленно считаем: такое может случиться где-то там, далеко, и с кем угодно, только не со мной. Но смерть товарища, который еще вчера получал вместе с тобой задание на летучке и переодевался в той же раздевалке после смены… Уж если не это заставит вас остановиться и понять наконец, что требование руководства вести трезвый образ жизни… хотя бы по будням… что все штрафы за прогулы и за явку на смену подшофе – это не идиотская прихоть, а необходимость, обусловленная вот таким печальным опытом… – Сергей Семенович мрачно качнул головой. – Скажу проще: не прекратите бухать – закончите так же! С другой стороны, теперь это будет не моей головной болью, а чьей-то еще.

Зал снова зашевелился.

– Прошу тишины! – потребовал руководитель, перекрикивая шум. – Все вышесказанное – не единственный пункт печальной повестки дня. Вы все прекрасно знаете, что в последнее время дела компании были, мягко говоря, не очень. С тяжелым сердцем сообщаю, что с завтрашнего дня «Слав-Энерго» прекращает свою деятельность по оказанию услуг населению. Тише! Прошу не беспокоиться. Каждому будет начислена компенсация в размере трех окладов, а также выплата заработной платы за текущий месяц. Пожалуйста, – виновато добавил шеф, – отнеситесь к моим словам с пониманием.

Зал взорвался. Гул стоял, как на первомайской демонстрации, что проходили во времена моего далекого детства. Конечно, недовольство коллектива понять можно. В один миг потерять работу, особенно учитывая тот факт, что в этой компании трудятся в основном люди предпенсионного возраста. Хреново начавшееся утро переросло в отвратительный день. До конца смены я просидел в мастерской. В четыре часа вечера позвонили из бухгалтерии.

– Андрюша… – зареванным голосом проговорила главбух, Надежда Николаевна. – Можешь подниматься.

Получив полный расчет, забрал трудовую книжку, где было всего две записи – о приеме на работу и об увольнении, – я вышел на улицу. Закурил, задумавшись над тем, что делать дальше.

– Эй, Андрюха. Чего расселся? – спросил подошедший сзади Петрович.

– Да вот… соображаю, как дальше быть.

– Ты молодой, – вздохнул коллега. – Найти работу не проблема, это нам, старикам, податься некуда.

– Петрович! – отмахнулся я. – Не начинай! Тебе до старика – как до Китая на четвереньках.

– Все шутишь, – усмехнулся он. – Эх, я уже седьмой десяток разменял, а ты про четвереньки мне говоришь.

– Не обижайся, Петрович. Это ж я любя.

– Да не обижаюсь. Хороший ты парень, Андрей. – Коллега похлопал меня по плечу. – Даже жалко, что больше не услышу твоих рассказов о викингах, пантеоне богов и прочие интересные небылицы.

– Ничего, прорвемся.

– Ладно, бывай. Глядишь, может, еще свидимся, – сказал Петрович, толкнув меня кулаком в бок.

– Да брось ты утрировать. Славутич – город маленький. Еще не раз увидимся, – ответил я.

Петрович уходил. Мне оставалось лишь смотреть ему вслед, пытаться осознать произошедшие сегодня события.

* * *Месяц спустя

– Убирайся! Ты нам не подходишь, – пробасил начальник электросетей Клементьев.

– А можно поинтересоваться почему? У меня хорошая характеристика, большой опыт… – сдержанно аргументировал я.

– Послушай, ты себя в зеркале давно видел?! Быдло! – издевательски бросил толстяк.

– Видел, но не заметил ничего, что могло бы характеризовать меня как быдло, – спокойно парировал я.

– Слышь, ты! Мне нужен электрик, а не чмо! – брызжа слюной, сыпал оскорблениями неудавшийся наниматель, привстав с кожаного кресла. – Что скажут мои клиенты, когда на пороге появится тип с такой внешностью?! Бомжара! Давай, вали в свою теплотрассу. Прижми Маньку к груди да накати. Все, разговор окончен! – ударив кулаком по столу, рявкнул он. – Пошел вон!

– А как, по-вашему, должен выглядеть электрик? – Терпение лопнуло, теперь я, не выбирая выражений, отвечал ему: – Как офисный прилизанный клерк? Или как ты?! Жирная свинья!

– Что ты себе позволяешь?! – завизжал директор.

– То же, что и ты, кусок дерьма, позволил себе по отношению ко мне!

Поведение толстяка заставило все внутри вспыхнуть от нахлынувшей ярости. Не вставая, я схватил стоящий рядом стул и швырнул его в зажравшегося управленца. Заплывший жиром коротышка оказался наделен достаточно хорошей реакцией: быстро пригнувшись, толстяк увернулся от летящей мебели и тут же завопил:

– Охрана! Охрана! Охрана!

Резко встав, я развернулся и направился к выходу. Дверь распахнулась. Навстречу неслись два шкафоподобных охранника.

– Вышвырните эту мразь отсюда! – орал разъяренный Клементьев.

– Уважаемые, давайте без рук. Я сам найду выход.

Амбалы не послушали и бросились на меня, как два пса, которым отдали команду «фас». Первый, с наголо выбритым черепом, сорвал с пояса резиновую дубинку, злобно ухмыляясь, занес ее над головой, готовясь нанести удар. Второй, с трехмиллиметровой стрижкой и таким же количеством мозга, сделал то же самое.

Перехватив опускающуюся руку лысого, я сильно сдавил его запястье, резким движением крутанул до характерного хруста. Противник взвыл, падая на пол.

– Ах ты ж сука! – заорал второй.

С разворота я врезал ему в челюсть. Встретившись с тормозящей силой кулака, охранник не удержался на ногах и упал.

– Полиция!!! – завизжал директор.

Воспользовавшись замешательством охраны, я выскочил из кабинета и бросился вниз по лестнице.

– Стоять! – рявкнул стоящий на проходной чоповец.

Показав ему средний палец, я перемахнул через турникет, толкнув входную дверь, выбежал на улицу. Огляделся по сторонам, свернул за угол и постарался скрыться во дворах.

Всю дорогу приходилось озираться. Я был уверен на все сто, что Клементьев вызвал ментов, которые уже рыщут по городу в поисках волосатого, бородатого и весьма наглого электрика. Фигово то, что у них есть мои данные – мне же пропуск на проходной выписывали.

«Так, домой пока нельзя. Туда придут в первую очередь. Что ж делать? Петрович! – как-то само собой вспомнил я про своего бывшего коллегу. – Нужно обратиться к нему. Он точно не откажет».

На улицу опустились сумерки, но фонари еще не включились. Не теряя попусту времени, накинул на голову капюшон и, двигаясь вдоль многоэтажек, отправился к дому товарища. Еще раз бросил взгляд по сторонам, нырнул в нужный подъезд, поднялся на восьмой этаж. С опаской выглянул из-за угла, отделяющего лестничную площадку от коридора. Убедившись в отсутствии опасности, подошел к дверям и нажал на прикрепленную к выбеленной стене кнопку. Задребезжал звонок.

– Сейчас-сейчас, – послышался голос из-за двери. – Кто там?

– Андрей, – сухо отозвался я.

Замок два раза щелкнул, лязгнули прячущиеся утопающие в механизм стальные засовы, и дверь открылась.

– Здорова, Петрович. Можно войти?

– Проходи, конечно, – ответил мужчина, пропуская меня в квартиру. – Раздевайся и дуй на кухню.

Я снял обувь, куртку, после чего собрался отправиться вслед за бывшим сослуживцем, как он вернулся в прихожую с вопросом:

– Чай будешь?

– Да, пожалуй.

– Рассказывай, что стряслось? – спросил коллега, ставя чайник на огонь. – Какое там дело?

– Как ты узнал, что у меня к тебе дело?

– Вряд ли бы ты просто так вспомнил старика.

– Слушай, Петрович, не начинай!

– Я и не собирался. Давай так: сейчас отдышись, а потом на кухне расскажешь, что произошло.

Повесив куртку на прикрученную к стене вешалку, проследовал за товарищем. Его спокойствие в любых ситуациях поражало. Сегодняшняя встреча не стала исключением.

– Меня ищут, – произнес я, проведя ладонью по лицу. – Менты или мордовороты Клементьева – хозяина электросетей. А может, те и другие.

– Что натворил? – спросил Петрович, неспешно расставляя на столе кружки и наливая чай.

– Неудачно на работу устраивался. Как видишь, не приняли.

За кружкой горячего напитка рассказал коллеге всю свою трудовую историю: как безрезультатно искал работу на протяжении всего этого времени, как сходил на собеседование в электросети и чем оно обернулось.

– Да уж, – после небольшой паузы сказал Петрович, выслушав мой рассказ. – Какая разница, как выглядит электрик?! Лысый, волосатый, бритый, бородатый. Главное, чтоб специалист был. Чертовы капиталисты.

– В общем, как-то так, – резюмировал я. – Слушай, а можно у тебя перекантоваться пару дней?

– Оставайся, не проблема, да и мне веселее. Будет с кем поболтать, – с хитрой ухмылкой ответил Петрович. – С работой могу помочь, если реально так сильно нужно. – Я удивленно посмотрел на товарища. – Чего уставился? Я слов на ветер не бросаю, или ты забыл?

– Да нет, конечно, помню, но кто ж меня теперь возьмет-то? Учитывая возросший интерес к моей персоне, – сказал я, указывая на экран телевизора, где в этот момент демонстрировали мой фоторобот.

– Дела… – протянул Петрович, выключая зомбоящик. – Ладно, смотри. Работа есть, но не здесь, зато по специальности.

– А подробнее?

– Не торопись, слушай внимательно, – развалившись в кресле, начал он. – Имеется у меня брат, он держит лавку, что-то вроде сельпо. Платит хорошо, стабильно. Человек ему нужен свой, проверенный.

– Но есть одно но, да? – перебив Петровича, с ухмылкой спросил я.

– Ты прав, – кивнул коллега.

– И какое же?

– Находится все это в Зоне.

– Ну нет! На зону не поеду. Ты вообще понимаешь, что предлагаешь?! Я разве для того к тебе за помощью обратился?! С таким же успехом мог бы сам сдаться, а не бегать.

– Угомонись! – оборвал меня Петрович. – Не в ту зону, которая тюремная, не в какую-нибудь колонию строгого режима, а в аномальную Зону. Ну, на запретную территорию, что за Периметром. Ты телевизор совсем не смотришь, что ли? Или живешь за тридевять земель и знать не знаешь, что в пятидесяти километрах от нашего города творится?

Впав в некий ступор, я стеклянными глазами уставился на мужчину, переваривая полученную информацию.

– В Зоне, говоришь? Если там искать точно не будут, то я согласен.

– Ты не гони коней. Сначала нужно проникнуть за Периметр, а это не так просто, как кажется на первый взгляд. Территория хорошо охраняется военными.

– Вояки лучше купленных Клементьевым ментов. С ними всегда можно договориться. Чай, служба голодная не в радость. Деньжат подброшу – пропустят.

– Вот слушаю я тебя и не узнаю электрика Андрюху из «Слав-Энерго». Сейчас в твоей голове гуляет ветер азарта, но никак не здравый смысл. Сунься-ка на блокпост, помаши купюрами… Да, ты прав, пропустят сто процентов, но как только зайдешь за «колючку» – сразу шлепнут как нарушителя границ особо охраняемой территории. Думаешь, почему, коли все так просто, в Зону уходят лишь единицы, а не все подряд в поисках наживы? Да потому что ни хрена это не просто! Уразумел? Я помогу тебе, но только пробраться за Периметр, а дальше сам.

– А откуда ты все это знаешь? – спросил я. – Брат рассказывал?

– Нет, Андрюха, не брат. Мы с ним в прошлом сталкеры. Пришли в ту Зону одними из первых, сразу после второй Катастрофы. Облазили ее вдоль и поперек. Тогда-то и насмотрелся на все сделки вояк с мечтающими о сталкерской романтике людьми.

– Петрович, а можно вопрос? – поинтересовался я, стараясь как можно лучше скрыть свое удивление. – У нас в бригаде работал Паулайтис, да ты наверняка его помнишь, Эстонцем все звали. – Петрович на миг задумался, затем кивнул. – Так вот: он частенько рассказывал, что в Зоне «подлянки» имеются, а в них штуки разные, да такие, что на их продаже бабла конкретного поднять можно в три секунды.

– Артефакты.

– Ага, они самые. Врал он, да? Или ты про наживу давеча не просто так упомянул?

– Говорят, в Москве кур доят, – хмыкнул Петрович. – По-настоящему богатеют там только торговцы, барыги, но не сталкеры. Торгаши скупают арты у охотников за удачей по заниженным ценам, а на Большую землю перепродают за космические деньги. А начнешь права качать – так мигом башку прострелят в очередном рейде, и поди докажи, кто это был, кому ты там дорогу перешел. Нет, случается, конечно, что и вольный бродяга на какой-нибудь уникальной находке поднимается так, как тут некоторые на нефтяной трубе поднимаются. Но ведь эту находку еще донести до Периметра надо, найти выходы на людей, которые согласятся ее купить, при этом не кинут и не настучат властям – потому как, знаешь ли, промысел на запретной территории плохо сочетается с законом. Ты уже представил себе небо в алмазах – а тут тебя какой-нибудь толстосум взял да и подставил, а арт твой уникальный задарма забрал. Мародеры в Зоне, к слову, тоже зверствуют: случается, что нарываются на их засаду сталкеры, возвращающиеся с хабаром – это так по-нашенски аномальные находки называются. Ну, и дальше кто кого пересилит. Аномалии, опять же. Их много. Большинство очень сложно заметить, но у всех есть кое-что общее: все они изощренные убийцы. Знаешь, сколько новичков, да и бывалых сталкеров, погибли в них, добывая артефакты? А мутанты? О, парень, это такие лютые твари!

– Петрович, я что-то не пойму, ты меня сейчас вербуешь в помощники брату или отговариваешь от фатальной ошибки?

Товарищ крякнул с досадой.

– М-да, понесло меня. Но, собственно, ты не дослушал, к чему я это все вел. Вменяемый и осторожный человек, имея хорошую физподготовку и соблюдая правила, да еще и при опытном наставнике – такой человек имеет все шансы не просто выжить, а найти себя в этой самой Зоне. Такая вот аномалия.

– Петрович… А почему ты вернулся?

– Устал. От вездесущей смерти, от аномалий, мутантов и прочей дряни, которой в Зоне в изобилии.

– Так тут же, в этой нашей гребаной реальности, проблем, ненависти и дряни не меньше! Тут тоже кидают, подставляют, забирают задарма все, чем ты владел. Я вот почему прячусь у тебя? Да потому что меня завтра могут найти с пулей в затылке. А мутанты… Многие люди подобны зверью. И зачем же тебе было менять шило на мыло?

– Это мой выбор. – Мужчина посмотрел куда-то в сторону и спустя несколько мгновений продолжил: – Да и вообще – речь сейчас не обо мне. Нам надо тебя вывести из-под угрозы. Единственное, что приходит в голову, – переправить тебя на запретную территорию. И как бы ни было сложно попасть на ту сторону «колючки», лазейки все-таки имеются. Утром постараемся реализовать.

Допив чай, Петрович указал на кровать и посоветовал хорошенько выспаться, так как завтрашний день обещал быть тяжелым.

* * *

Большая часть дня прошла в подготовке к переброске. Неведомая Зона и пугала, и манила. Сомнения одолевали, да еще какие! Странное место, непонятная работа, нелегальное положение… Впрочем, разве были у меня какие-то еще варианты? Разве что сориентироваться на месте – да и дернуть оттуда в неизвестном направлении, пустив слух, что погиб, дескать, Андрюха, не успев стать сталкером. В такой аномалии погиб, где от человека даже косточек для экспертизы не остается. Тогда менты рано или поздно прекратят показывать мою рожу по телику, да и Клементьев угомонится.

– Моя снаряга тебе не подойдет, – вещал Петрович. – Ты вон какой детина! Но не переживай. По одежде первое время сойдешь за бродягу, но после поселка Ясного выделяться будешь шмотьем. Придется на месте что-то подбирать, там братишка мой поможет. Кстати, твой портрет снова показывали в новостях, – усмехнулся Петрович. – Штрафом точно не отделаешься.

– Вот суки, прописали уже! Но коли так – то тем более я на все согласен, и на Зону твою, и на работу на брата твоего.

– Уверен, что хочешь с Зоной судьбу связать? Там, если ты не понял, в сотни раз опаснее, чем в тюряге.

– Уверен или не уверен, какое это имеет сейчас значение? Решено. Когда отправляемся?

Петрович внимательно посмотрел мне в глаза и тихо произнес:

– Только запомни, сынок: Зона не всех принимает, а если приняла, то назад дороги нет.

Я было вспылил за «сынка» и за «не отпускает» (сам же он вернулся!), но решил старика не нервировать, к тому же сделал он для меня сегодня больше, чем родной отец. Поэтому просто кивнул, не отводя взгляда.

– На́ вот, держи, – сказал Петрович, протягивая мне увесистый рюкзак. – Он прошел всю Зону вместе со мной. Теперь вернется обратно – с тобой. Бери – и выдвигаемся.

Накинув рюкзак, я обул ботинки, после чего мы покинули квартиру. Спустившись вниз, Петрович жестом велел остановиться, а сам вышел на улицу. Осмотрелся по сторонам, затем позвал меня за собой.

Мы обогнули дом и направились к его старенькой «шестерке».

– Ложись на задние сиденья и не высовывайся, пока не скажу.

– Договорились, – ответил я, заваливаясь.

Взглянул на циферблат часов, что были установлены в торпеде автомобиля: без четверти шесть вечера. В суматохе день пролетел, как одно мгновение.

Ехали долго, за окном постепенно темнело. По начавшейся тряске я понял, что автомобиль выехал на ухабистую грунтовую дорогу.

– Можешь вставать, – сказал Петрович.

Я поднялся, сел, посмотрел в окно. Мы двигались по старому заброшенному поселку. Мимо проплывали покосившиеся дома с разбитыми окнами и сломанными дверьми. Полуразрушенные сараи, заросшие высокой травой…

«Шестерка» свернула с дороги, устремившись в поле.

– Мы уже почти на месте! – перекрикивая грохот изрядно уставшей подвески автомобиля, сказал Петрович.

Спустя тридцать минут мы остановились.

– Выходим, – скомандовал товарищ.

Всю дорогу наблюдая за Петровичем, я заметил, что он вроде как изменился. Его движения стали более резкими, выверенными. Это уже был не тот тихий пенсионер из квартиры и даже не тот серьезный работяга, трудившийся бок о бок со мной в злосчастном «Слав-Энерго», а совершенно другой человек. К тому же в голосе возникли командные нотки, что меня в принципе не задевало, а наоборот, вызывало еще большее уважение к мужику.

Вокруг было темно. Ветер колыхал сухую траву. С черного неба огромным прожектором светила полная луна. В пятидесяти метрах от нас, уходя в непроглядную даль, тянулся забор из колючей проволоки, который отделял наш мир от мира Зоны.