Маятник времени. Стихи

Маятник времени

Стихи

Наталья Тимофеева

© Наталья Тимофеева, 2024

ISBN 978-5-0064-1108-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Маятник времени

Маятник-время качается,

Жизнь потихоньку кончается.

Сердце, как птица небесная,

Клетка её слишком тесная.

Птице объять необъятное,

Как возвратить невозвратное.

Жалобить время бессмысленно,

Только страдание истинно.

Вечная слава идущему

К счастью познания Сущего!

Правда горька и божественна,

Но в наши дни неестественна.

Длится и длится бессмыслица,

Надо бы жить, а не числиться,

Но большинство бессловесное

Предпочитает телесное,

Дух его тяжек изменчивый,

Трепет знаком перед френчами.

Тени витают угарные,

Кадры мелькают кошмарные,

Душит гортань отвращение,

Жертвы мечтают о мщении…

Мне бы дожить, сколько сможется,

Распорядившись по-божески

С птицей своей неприкаянной,

Видевшей нового Каина.

Классика ГУЛАГа

И явные, и скрытые враги,Согнув хребты, тащились на этап.По ним прошлись чекистов сапоги,Ведь человек с ружьём до бойни слаб.А воспитать возможно и жука,К одной из лапок нитку привязав,Тем более, – простого мужика,Когда он, лапоть, классово неправ.С покойника не спросится никак,Чем больше мертвяков, тем чище дух.И пусть страна похожа на кабак,И снова в моде ватник и треух,Ан, вновь взошла величия звезда.Хоть свет в ученье, неучёных тьма.Пойдут, пойдут на Север поезда,Мороз глупцов поднимет до ума.Ещё чуть-чуть, враги рванут в астрал,А на земле останутся друзья.И пусть кровав великий ареал,Без крови в нём прожить никак нельзя.Спроси хоть у кого, а Сталин прав,Лес рубят, – щепки в стороны летят.Наш главный идол, свеж и моложав,Из грудничков куёт себе солдат.Они растут под гимны прошлых летИ учатся по лозунгам читать,И лучший их костюм – бронежилет,И сам владыка им отец и мать.В могилах преют Родины вожди,Завидуют, пожить бы им теперь!Ты неподсуден, сколь ни укради,Сколь ни убей, ты ангел, а не зверь.В похожести времён – великий дарДля тех, кто сам не очень-то умелВ искусстве зла и мировой пожарРазжечь не может как бы между дел.То там взорвёт, то тут убьёт в висок,То разбомбит нечаянно село,Тихонечко, почти на волосокПросунет в дверь плешивое челоК соседу, чтобы посмотреть сквозь щель,Как тот живёт и варит ли борщи…Готовя для него свою шрапнельИ поднимая Сталина на щит.

Билли Г

Добрый Билли устал от тревог,Мир спасать – это так нелегко.Он зловещего вируса богИ коровье не пьёт молоко.Диктатура обмана свежа,Как протухшая тушка хорька,Билли пудрит мозги неспеша,Люди, в целом, не стоят плевка.Из-за них шар земной на боку,Ледники превращаются в дым…Тут, приятель, банкуй – не банкуй,А придётся почить молодым.Добрый Билли поможет в беде,Уколись – и ещё поживёшь,Поимеешь в клозете биде,Лишь святое руками не трожь.У «святого» огромный анклав,Много шей, но одна голова,И глотает глобальный удавЗемли, воды, леса, острова,Выжигают глаза его ширь,Пламя ищет селенья пожрать…Билли – в новую смерть поводырь,Надо загодя к ней привыкать.Эвтаназия – выход для всех,Чтобы время продолжило бег…А у Билли божественный смех.Безопасность – отличный хештег.Дружно ловят слова его рты,Пальма первенства ловит ветра,Сладкой лжи громоздятся пласты,И химтрейлы заметны с утра.

То же и те же

Сумеречный день, тревожный вечер,Слышен шорох павшего листа…Жизнь от дум течёт моих далече,Так моей любовью и не став.Я служу то людям, то искусству,То пеку, то мою, то пишу,А в груди моей бушуют чувства,Лишь мешает посторонний шум.Он извне врывается, как скрежет,Чуждым звуком воздух потроша,Уши словно скальпель острый режет,Не давая думать и дышать.Барабанный бой, тарелок взвизги, —Радуется племя дикарей.Вечер разлетается на брызги,Что стекла разбитого острей.Тишины мне дайте и молчанья,Горные отроги и леса!Люди входят в стадию дичанья:Лишь совокупляться и плясать,Животы набить и веселиться,Не смотреть совсем по сторонам!Всюду неестественные лицаБездуховный обнажают срам.Скот и тот приличнее стократно,Чем иных творений пошлый вид,И лепечут пьяные невнятно,Мол, душа о Родине болит…Но, кого страшит чужое горе?Чёрств, как корка глины, человек.Чёрное ему не выпить мореИ не стать Подобием вовек.Пенье птиц давно ему не мило,Не дрожит в со-чувствии душа,В черепе не мозг, – его обмылок,И до обезьяны только шаг.Можно умереть от отвращенья,Глядя на гримасы бытия,Доведя до белого каленьяОрды записного дурачья.Хоть сто лет живи, они всё те же, —Улицы, аптеки, фонари,Хамы, солдафоны и невежды, —Я могу поспорить на пари!

Осеннее звучание

Звучание, касание и образ, —Поют в саду осенние ветра…Минорность дня и бледный солнца обруч,А под ногой – орехов кожура.Улитка след оставила, как роспись,Извилистой полоской слюдяной,И винограда испещрила оспа,Рассыпавшись, дорожку предо мной.Мир умирает, грусть смешала памятьВ клубок из тонких нитей бытия,И лет минувших чувственная замятьВлечёт потоком в прошлое меня.А голова кружится, и метельноЯ путаюсь меж лиц, признаний, дат,Моя душа, как ветер, акапельноЗвучит во мне и просится назад,Но поздно жить, не думая о смерти,Не ожидая радостей иныхЗа пеленой высокой мудрой тверди,Где встречу я любимых и родных.О, время, ты безжалостный попутчик,Но я к тебе привыкла. Без обидЖиву, благословляя каждый лучик,Что на осенней лужице дрожит.

Превращение

Невещественным семенем злаВек удобрил земные поля,И сердца опалились дотла,Меж родными вражду распаля.Только слово скажи невпопад,Только спичку к иным поднеси,Тут же выльется грязи ушат,Столько злобы – святых выноси.И сцепляются, гневно крича,И друг друга готовы убить,И калечат детей сгоряча,И теряют разумности нить,Превращаясь в безумных скотов.Кто ещё может так воспылать,Что забыть человечность готов,Обращаясь намеренно в тать?Как знаком этот менталитет,Что прославил собою страну!Коммунизма истлевший скелетУ себя оказался в плену.И гремят его кости в шкафу,Отдаваясь набатом в сердцахИ вливаясь победно в строфу,На врагов наводящую страх.Макаронно-снарядная власть,И барачная шустрая вошь,И способность по-мелкому красть,И по-крупному веровать в ложь.

Отряды

Им казалось, они правдивы,Им казалось, они прекрасны,Встретить тёток таких не диво,Встретить бабок таких опасно.На российских живут просторахПорождением коммуналокПредставительницы позора —Внучки истинных коммунарок.То ли зависть сердца их гложет,То ли мучают их утраты,Только всё безобразней рожи,А в мозгах всё плотнее вата.Не постигнет таких прозренье, —Биомусор не знает воли,Порождая лишь сор и тленье,Тонут пачками в алкоголе.Но величие в генах бродит,Не даёт телесам покоя,И чужая судьба заботитЖертв грабительского застоя.А министры и их детишкиВсе давно живут за границей,Схоронив там свои излишкиОт налогов и «инквизиций».Только воют, как вьюга, йети,Растерзать лишь за то готовы,Что в правдивом не могут светеРазглядеть на руках оковы.Скоро ль выйдут они сражатьсяНаяву за свои потери?Проще в грязном белье копатьсяИ ворью непреклонно верить.У плебейской натуры похотьИ скандалы на первом месте.Всероссийских схарчат ли лоховСатане, как сосиски в тесте,Или сами сожрут друг другаПод шумок про проклятый ЗападИ запустят внучат по кругуГде б чего-нибудь да оттяпать?

Приблуды

Как линяет змея, так изменчивы духом приблудыИз породы потомков убийц, что распяли Христа.Сеют ересь рабы – неугодные Богу Иуды,Проклиная весь мир у подножья святого креста.И толпу тащат в ад за собой – из наивных просящихСтрого их не судить – маргиналы сегодняшних лет.Ныне бодрствуют лишь единицы средь мертвенно спящих,Средь глухих и покорных, кого победил Бафомет.Будет царь у земли, – сам антихрист воссядет на тронеИ побьёт несогласных, согласным поставив печать.А приспешники зла, что служили и служат мамоне,Будут с радостью петь сатане и его ублажать.Явит зверь чудеса и, летая над подлым отребьем,Очарует своим колдовством легковерный народ,Что нуждался всегда только в зрелищах, войнах и хлебе,И дорогой Христа за спасеньем уже не идёт.Запустения мерзость сошла и проникла повсюду,Храмы снова пусты, а священство погрязло в миру.Невдомёк человечеству, что приближается к худу, —К язве адовой пропасти и мировому костру.Что утробе служить, что пропасть ни за грошик в геенне, —Скорбен стал человек, опустившись на самое дно.И становится он всё тупее, и вместе – надменней,Связь утратив с Творцом, кровь собратьев пия, как вино.

Мои дни

Терракотовых армий строемДни мои позади стоят.Мы не много для Бога стоимБез ученья таких солдат.Поражать они учат цели,Милосердно бинтуют грудь,Если сами мы не сумелиБезопасный наметить путь.Ни один не потерян воин,Если совесть его – кремень,Если чист он душой и скроенБить нечистого, дерзновен.От греха уберечься трудно,Дьявол даже в ночи не спит.Страсти в сердце кипят подспудно,И заботит нас внешний вид,Но из внешнего лишь пустотыОставляем мы на бегу,Удивить так легко кого-то,Из глаголов неся пургу.Только толку от гонки нету,Всё, как было, пребудет вновь,И не нам победить планету,И не нам удержать любовь,И отмеряно нам не нами,И не мы свой вершим черёд,Душу – вечное оригамиОтпуская в большой полёт.

Пошла губерния в разнос

Новый день, как новый ужас,Для одних,А другие жрут – не тужат —За троих.Им закон судьбы не писан,Хоть потоп.С корабля сбегают «крысы»,Выжить чтоб.А губерния гуляет,Рвёт баян,Баянист объединяетПоселян.Он вчера ещё напился,Как свинья,В ворота ко всем долбился,Пел, блюя,И кричал, мол, кровь пущу я,Не замай!Морду с лысиной рихтуя,Сжёг сарай.Крысы выжили, и ладно,Всё тип-топ,Время катится нещадноПяткой в лоб.Разлюли моя малина,Родный край,Что ни барин, то скотина,Хоть сдыхай.Но берёзки и осинки —Пуще глаз,Да родные четвертинкиГреют нас.Удивительное рядом,Чистый мёд…А под чьим-то зорким взглядомМрёт народ.

Враги

Без пошлости нельзя, когда владыка – ухарь,Мочить в сортире всех, кто встанет поперёк!Тут главное, не спать, над злом кружиться мухойИ жалить всех и вся, кто брызнет наутёк.Враги живут везде, где примет заграница,Они там без стыда катаются в меду.У нас же – вечный бой, – не спится, не лежится,И всех своих врагов мы видели в гробу!Зимой морозим зоб, и цены лезут в гору,Услуги ЖКХ зашкалили в зенит…Когда б не коммунизм, и мы б учили Тору,А что ещё хужей, зубрили бы иврит.Мы – нация людей, все остальные – звери,Попасться им на зуб, – навек уйти в астрал.У нас такие стать и гордость в экстерьере,Что против нас весь мир – бессмысленный кагал.Мы победим врага, не стоит нам перечить,Иноагенту здесь не место и не рай.Застенками у нас издревле хвори лечат,Наш главный эскулап – палач и вертухай.Не суйся наперёд вождя в лихое пекло,Отмашку даст, тогда сомкни тесней ряды.У нас особый «бог», и солнце бы померкло,Когда б оставил нас он без алаверды.Мы запросто ему пожаловаться можемНа свой убогий быт, на грязь и недород…В чужой земле нас ждёт заслуженное ложе,Куда тропа войны нас по свету ведёт.Пусть сердце не болит по дому и по хлебу,Добыча впереди «на острие судьбы».Добудем, не чинясь, потомкам ширпотребу,Отечеством гордясь, порубим на гробыДубы и ели рощ, лесов и перелесков,Нам доблестью блеснуть сегодня не впервой.Довольно нам терпеть, врагов завалим с треском, —Узнали, наконец, снарядов наших вой!И на литсайте мы дадим ли спуску сукам,Что супротив идут патриотичных скреп!Не надо журавля, хотим синицу в руку,Чтоб утащить её в наш первобытный склеп!

Солнцеликое ничто

Солнцеликое нечто, взращённое бешеной сворой,Меч Дамоклов страны, перебивший ей хлипкий хребет,Горд собой и друзьями, и серой кровавой конторой,У которой нигде на земле конкуренции нет.В коридорах её то ли крики звучат, то ли эхо,А в подвалах предсмертные стоны ночами слышны.Ходят призраки там, им наскучила эта «потеха»,Что столетие с лишним вершат октябрёвы сыны.Но не видно конца, за одними родятся другие,Их всё больше, злобней, как вампиров в глубинах болот,И покорно потомки расстрелянных гнут свои выи,Ужас в сердце лелея и смертный наследуя пот.Дождь смывает следы и застывшую красную юшку,Вырастает на ней фиолетовый чертополох…Солнцеликого чёрт поцелует однажды в макушку,Дабы род изуверов, пресекшись, как плевел, иссох.А пока гоношатся, лютуют земные отребья,Без стеснения травят, стреляют, сажают в тюрьму.Здесь нельзя удивить никого пулей, ядом и цепью, —Раз стерпелись рабы, значит дальше так быть посему.

Комсомолки шестидесятых

Осень, больно кусаются мухи,У поэтов в природе аншлаг,И в движенье пришли вековухи,Пыль годов отрясая со срак.Хоть не девы они и не тонки,Хоть корявы и злобны внутри,В каждом видят свой шанс мужичонке,И мечтают в ночи о гран-при.Распуская по лежбищу пузоИ крестясь на портреты вождей,Шептунов выпускают из шлюза, —Жизнь у них, как у добрых людей.А с утра закипает работа,Пальцы жмут-теребят алфавит,Интернет не задействует квоты,У него всё, как надо, стоит.Но на сайтах резвятся ушлёпки, —На износ заставляют корпеть,Как тут быть вековухам без стопки,Похудеешь, пожалуй, на треть.ПолитИк – это вам не яишня,Не капустный, простите, листок,Тут ведь бдительность вовсе не лишня,Смысл найти можно даже меж строк.А умище всегда наготовеИ скрипит громадьём шестерён…Жаль, что пусто в душе и в алькове,И сносился китайский страпон…

Психологический этюд-посвящение

На обломках страны я грущу о потерянном рае:Был в ходу дефицит, и звенел первомайский хрусталь,В коммуналках народ жил в довольстве, икру уминаяИ читая романы о том, как закаливать сталь.Трепетала ли я от восторга под речи владыки?Неизменно стремилась к тому, чтобы выполнить планИ писала доносы, мол, есть тут отдельные фрики,Носят джинсы они и наводят шпионский туман…Пусть сбежал от меня комсомолец мой, Вася Залупин,И молчит телефон с той поры, в рот набравши воды,Путеводная есть у меня личность светлая – Путин,Он хорош и лицом, и умом. Подхвативши бразды,Подарил мне надежду, что всех их замочит в сортире,Этих жалких паскудников, вставших на торном пути,Не дающих мне стать величайшей поэткою в мире,Чтобы с кормчим совместно веслом на галерах грести.День и ночь я ищу, до кого б докопаться получше,На кого настучать, возвести помощнее поклёп!Я на кухне хрущёвской сижу и, насупясь, как туча,Тычу пальцами в «клаву», запомнили женчину чтоб!Съели? Вот вам моё, дурачьё, непреложное кредо:Я не просто лохушка, а сапиенс, полный ума.Я с утра, как цветок, днём, как солнце, а после обедаВплоть до ночи – горшок, и, напомню вам, полный дерьма!

Время войны

Время мира ушло безвозвратно,К нам приблизилось время войны.Зло земное умножилось кратно,Но никто не признает вины.Десять лет я живу на чужбинеИ смотрю, как мельчает народ.Милосердия нету в помине,Словно вновь воцарился НимродИ, гордясь своей злобой безмерной,Он возносит её до небес.Сделав женщину девкой гаремной,Содомию приветствует бесИ куражится, люди послушноПогружаются в море греха.Мне от сплетен и зависти душно, —Всяк чужие трясёт потроха,На судьбу бесконечно озлоблен,Виноватых в несчастьях ища,И, лесному зверью уподоблен,Он умеет лишь жрать, да стращать.Есть в поэтах прискорбная жилка, —Не желая с собой совладать,Имярек проповедует пылко,Что готов даже руку пожать«Конкуренту» на творческой ниве,За спиною имея стилет…Мало смысла в таком коллективе,Уваженья к завистникам нет.Уважения нет к говномесам,Нет приязни к убогим лжецам,К лизоблюдским чужим интересамНет эпитета, кроме как «срам».Пусть на Родине славят Нимрода,Небесам зло недолго терпеть.Схлынут в Лету поганые воды,Обретут ненавистники смерть.

Четверговый закат

Догорел закатный ворохчетверговых облаков,звёзды вспыхнули, как порох, —мириады сороков.Осень, крадучись, тихонькозабирается в сады,до зимы ещё долгонько, —листопады и дожди.Кисло-сладкое сомленье,пряный ветер, сизый дым,непорочное мгновеньеперед часом золотым.Серебрится лунный серпик,режет бархат вековой,сердце ждёт, молчит и терпит,погружённое в покой.Хлынет утро водопадом,лист сорвётся на траву,раем дней, сомнений адом,сколько ссужено, живу.Не вернётся миг заветныйпервозданной тишины,где младенчески-безлетнычувства чистые скромны.

Брожение

Внизу – власть тьмы, а наверху – тьма власти.Конечности не спросят с головы.Брожение в рядах козырной масти,Все постулаты прежние мертвы.Вот так всегда: где тонко, там и рвётся,И застревает в горле жирный кус.Как медный таз затмить не может солнце,Так стать героем не сумеет трус.Убогий смысл перекосил желанья,Назад идти – споткнуться и упасть.Продажный век похерил дарованья,Остались только ненависть и страсть.И, словно аспид, страх ползёт по коже,И ядом напиталась даже твердь.Кругом позор, предательство и рожиТех, кто возвёл в венец творенья смерть.

Конь вороной

Грозовое сиянье радостно,Торжествует небесный огонь.Рвёт пространство грудиной яростноВороной, не объезжен, конь.Оседлать его не получится, —Тучей ходит, грызёт удила,И не скрыться от взора жгучего,Глянет вниз и спалит дотла.Высекают копыта чёрныеГромы – каменные валуны,Сотрясая отроги горныеЗлыми призраками войны.Не стреножить, не спутать вольницуОбезумевшего от свобод,Ливень в крыши селенья ломится,Небо падает толщей вод.Страхи жмут с первобытной силою,Не гроза, – божий бич и кошмар.И земля предстаёт могилою,Получившей тройной удар.

Паранойя

Паранойя в разгаре. Ярится бесовская рать.Где сгорают, где тонут людишки в нахлынувших водах.И никак их, терпил, невозможно ничем запугать,Только Бога они виноватят в постигших невзгодах.Сотворил, так пускай бы водил, утирая соплю,Взяв за шкирку, макал в непотребства и ставил на гречу…Иногда наяву замечаю, что, будто бы сплю,А укрыться от холода внешнего мира мне нечем.Я не в силах понять этих танцев на бренных костяхИ невиданной радости в гущах зловонных развалин.Время подлости, празднуя, зиждется на холуях,И триумф его, хоть и не вечен, сегодня глобален.Бесноватые взяли над плотью чужою реванш,Всё в разнос и труху, всё стирается методом тыка.Льётся в уши рабов строевой вдохновляющий марш,И ничтожная сущность, глумясь, ухмыляется дико.Из паучьей среды выбирается властная тварь,Чем глупей и паскудней она, тем для дела полезней.И течёт нескончаемо в землю рекой киноварь,Исчезая из памяти в гулкой затерянной бездне…

Посля дележа

Не стой посреди, уйди с колеи,Пощады не жди, надежд не таи.ЧК, как чека, и глаз, как прицел,РФ на века, беги, пока цел.У жребия нет другого конца,Бери пистолет, властитель свинца.Дели пополам страну, как пирог,Вершителю драм советчик не Бог.Выдавливай страх по капле из жил,Ты – мерзость и прах, ты прежде не жил.Бросайся в огонь, удобри поля,Пусть ляжет в ладонь чужая земля.Сгреби её в пясть в предсмертном пылу,Почётнее пасть, чем жаться в тылу.Героика зла превыше добра,Во имя бабла все врать мастера.Гори-догорай, простая душа,Всё будет Китай, посля дележа.

Обрезка роз

Подрезаем розы. Колют пальцыИглы неприступные цветов,Пауки растягивают пяльцаМежду розмариновых кустов.Мечутся букашки у ореха,Радуясь осеннему теплу,Сойки рассыпают зёрна смеха,Ловит пёс ленивую пчелу.Осень развернула опахало,Вышитое гладью и крестом,Ветер ткёт из листьев покрывало,Путаясь в сиянье золотом.Дом белеет в зарослях плетистых,Окнами вбирая облакаИз небес далёких и лучистых,Словно из глухого тайника.Тишиною вскормлены, питаютДали неба землю молоком,И, как птицы, ангелы летают,Осеняя крыльями наш домВ сердцевине солнечного стана,Полного и хлеба, и винаС ароматом мёда и шафрана,Сентября, прогретого до дна.

Невинный пейзаж

Винные грозди клюют воробьи,Мы под лозою гоняем чаи.Капля медовая в небе дрожит,Солнечным жаром ласкает гранит.Осы к ведру припадают с водой,Ветер лохматой метёт дерезойВоздух, наполненный золотом дня,Словно шаман, еле слышно бубня.Коник соседский хрустит муравой,Гривой трясёт работяга гнедой,Фыркает, мух отгоняя хвостом…Плавится небо шамотным стеклом.Время застыло, ему недосугСделать ещё один видимый круг.Завтра придёт ли, и нам невдомёк,В вазе стеклянной смеётся цветок,Котик играет опавшим листом,Память сиротствует в мире пустом…

Перед сном

Картоны листьев трогает в ночиЧуть слышный дождь, невидимо и робко,И воздух, еле движимый, горчит,И месяц в тучку кутается знобко.Тягучий мрак к подножию деревПриник, струя таинственные тени,И ночь, в волшебных пассах наторев,Всё погружает в сон, в объятья лени,В забвения целебное ничто,Где отдыхает от сомнений разум.И я ложусь, усталая, ничком,На сон грядущий помолившись Спасу.Я крест свой донесу ль без слёз до сна,Когда назначен срок навек забыться?Коль жизнь свою растратила сполна,Что может ненароком приключиться?Лишь этот дождик мелкий за окном,Да месяц ненадёжный, как надежда,И этот мой старинный добрый дом,И даже я – такая же, как прежде.

Прогресс

Купол небесный гвоздями прибит,Шляпок серебряных звёздчатый видВ лунном сиянии празднично светел.Как от начала минувших столетий,Гроздья созвездий на землю глядят,Так же подвержены принципам страт,Как человеки, – хозяева бреда,Что от величия лупят соседа.Медленно камни растут и пески,Звёзды срываются вниз от тоски,Реки меняют привычные русла,Плещут вулканы горячие сусла,Но у людей лишь прогресс испокон,Молится люд у отцовских икон,После берёт в руки разные средства,Чтобы избавить себя от соседства, —Прежде копьё, а теперь автомат, —Внешне такой же обычный солдат.В небе всё те же высокие звёзды,Только вот-вот будет каяться поздно.И у поэтов настала страда,Каждый из них и солдат, и звезда.Громко орут поэтичные глотки,Славя гробы и военные сводки.

Синдром вертухая

Замучил синдром вертухая?Стучи, что есть силы, поэт!Пусть осень вокруг полыхает,Пусть ты уже старенький дед,Почто на красоты молиться,Коль многое надо успетьИ чьей-нибудь крови напиться,Уж лучше сто раз перебдеть!Ведь эти, сбежавшие чохомИз наших чекистских широт,Устроились вовсе неплохоИ греют на солнце живот,А их бы в Сибирь на морозы.Уран ковыряя кайлом,Забыли бы важные позы,Презренный дворянский геном.Пустить бы их девок по кругу,Попов утопить в полынье,Они бы запели с испугу,Мол, стыдно мне, грязной свинье,Глаза поднимать на кормильцев,Что хлеба мне выдали пай!Нет в мире подобных счастливцев,Издохших за нашенский рай.Фамилия – это не метка,А имя – всего лишь звучок.Вновь выйдет засранцам ответка:Всем беглым свинец, да крючок.Да, было великое время,Давили из «бывших» слезуИ жгли окаянное семя, —От смеха щекочет в носу,Как дети просили пощады,Как матери выли в ночи…С ума от кровавого смрадаСходили тогда палачи,Но ты-то, поэт, потолковей,Ты сам не запачкаешь рук,Ничем твой донос не рисковей,Чем крепкий Цветаевский крюк!Ведь хлеб твой вкуснее и мягче,Чем Осипа чёрствый кусок…Лишь есть в этом нынешнем харчеТой крови знакомый душок.Не бойся, тебя не узнаетПод грифами ников народ,Он всякую гадость читает,Утратив в резне генокод.

Поэты

Поэты родоплеменные,Непревзойдённые творцы,Красавцы сизые, гнедые,Над «клавой» вытянули выи,Дугою выгнули крестцы.Их деды были все герои, —И вдоль смелы, и поперёк.И внуки, многого не стоя,Не чужды драки и разбоя,Пустили злобу на поток.Глядит печально твердь земнаяНа переплавленный народ…И рюмка выпита штрафная,И в дно оврага вбита свая,Но счастья нет который год.А труп по площади ночами,Как тень, гуляет вдоль стены,И смотрит мёртвыми очами,Скрипя зубами и костямиНа крах измученной страны.Поэты громко виноватятВсех несогласных с их вождём,Загривки вдумчиво лохматят,Как мастера, торея в мате,Съедают ворога живьём.И так проходит слава мира,Мертвец хоронит мертвеца,И нету тёплого сортира,И в доме холодно и сыро,Как встарь у деда и отца.

Жабогадюкинг

Жабогадюкинг собрался в болоте.Квакал он хором на радостной ноте,Было ему всё известно про всех,Это всегда несказанный успех.Жабы обычно сидели на кочках,Змеи лежали на мху и листочках,Братия эта любила комфорт,Был предводителем братии – чёрт.Тема такая была на повестке:Сплетни, скандалы, подвохи, отместки.Способы разные, их арсеналЖабогадюкинг давно обкатал.Чёрт направлял, поощрял, рукомесил,Редко бывал он доволен и весел,Чаще ехиден, безумен и зол,Внешне – обычный рогатый козёл.Эта компания очень любилаВыглядеть, как запредельная сила,Но, если некого было чморить,Жрали друг друга. Болотная снытьСлишком тоща для активного брата,И витаминами тля бедновата…Вовсе для нечисти был не порок —Сочный урвать друг у друга кусок.Жабогадюкинг затеял смотрины:Шкуры попорчены, всюду морщины,Даже козёл пострадал, как юнец,Тут бы и сказочке этой конец,Но на болотах всё очень непросто,Тени былого – огромного роста,Слава гремела, теперь лишь шипит,Непрезентабелен сказочный вид.Шкуры меняют по осени твари,Их ни позор, ни промашки не парят,Копят гадюкинг с козлищингом яд,Множество глаз за «врагами» следят.Путник, иди осторожно по тропке,Хляби болотные грязны и топки,Чтоб отмахнуться от жаб и гадюк,Выбери крепкий осиновый сук…