И так бывает

– Ты что сидишь такой грустный, Петро? Никак с похмелья?

– Да есть немного. Вера Ивановна, займи трояк.

– Я, Петро, на хлеб всегда займу, но чтобы на вино… А ты приди ко мне, к пожилой, одинокой женщине, да помоги по хозяйству, а я тебе заплачу. Картошку уже пора пропалывать. Сидит он тут, бедным родственником прикидывается.

Никита с Петровичем сидели за соседним столом и всё слышали. Никите в голову влетело слово – родственник.

– Кстати о родственниках. У меня в этих краях дальние родственники проживали. Я всё хочу вспомнить, как деревня называлась, она рядом с вашим посёлком должна быть. Вера Ивановна, вы давно тут живёте?

– Как родилась, так тут и живу. Рядом у нас есть Ключи, Степное, Павловка… Ты лучше фамилию скажи.

– Фамилия, что-то связанное с серебром. Серебрянные или Серебриковые. Маленьким я ещё был, не запомнил.

– А может Серебряковы?

– Может быть. Точно, Серебряковы!

Светлана работала ножом у своего стола и как услышала фамилию вздрогнула и замерла.

– И как ты им приходишься?

– Да я в родственных названиях не понимаю. Вроде троюродные. Я помню дядю Колю, девочку, чуть младше меня и брат у неё был. Девочку называли «наш свет в окошке» – Света значит. Мы ей на речке цветные камешки собирали.

– Надо же. Света, ты слышишь, про тебя говорят.

– А разве она Серебрякова? – спросил Никита.

– Сейчас нет, а девечья фамилия Серебрякова.

Никита встал и пошёл к стойке.

– Так это вы Светлана Николаевна Серебрякова?

– Да, я.

– Ты помнишь, я с мамой у вас в гостях был. Вы у нас были, но это так давно было. – Никита незаметно подмигнул ей одним глазом. – Ну вспомни, твой брат меня Хрущёвым дразнил из-за моего имени.

Светлана стояла красная от смущения, но всё же догадалась, что подмигиванием Никита просит её подтверждать его слова.

– Я помню, что мы ездили в гости, но вот к кому?

– Нам надо с тобой поговорить и многое вспомнится. Ты до скольки сегодня работаешь?

– До семи.

– После ужина я подожду тебя и мы поговорим. Хорошо?

– Хорошо.

Весь этот разговор слышали все поварихи и вся бригада монтажников. Эту новость парни обсуждали между собой по дороге к месту работы.

– Ну почему всегда так, – одному всё, а другому ничего?

– Ты прав. Никите и родственники и «Цыплята-Табака».

– Никита, ты правда её вспомнил? – спросил Коля.

– Ну ты же слышал. Но узнать ту девочку в этой женщине – невозможно. Может зря я вспомнил?

– Да ты что, Никита, люди вон по всему миру родных разыскивают. Может они рады будут узнать о твоих родителях, ну а будут не рады, что ты теряешь?

– Может ты и прав.

– Петрович, а ты как думаешь? А где Петрович?

– В столовке остался, родственные души ищет.

Петрович обошёл столовую и зашёл в неё с тыла. Он подозвал Веру Ивановну, та подошла и внимательно посмотрела на него.

– Я согласен помочь вам прополоть картошку.

– Какую картошку? – удивилась Вера.

– Вы парню тому предлагали прополоть вам картошку. Давайте я вам помогу.

Вера Ивановна долго рассматривала Петровича.

– Ладно, запоминай. Вторая улица от реки, номер дома-63. Придёшь – поговорим. – она вернулась в кухню.

Поварихи занимались своим делом, высказываясь по поводу неожиданной встречи дальних родственников.

– Светлана, ты не рада родственнику? Другие годами ищут своих родных, а к тебе сам пришёл.

– Да я рада, но очень плохо помню их. О чём с ним говорить?

– Светлана, ты не забивай голову сейчас, вот встретитесь, поговорите… Ты пригласи его домой, просмотрите старые фотографии и каждый что-то вспомнит. – посоветовала Вера Ивановна.

– Так, не удобно домой, опять разговоры пойдут. – возразила Света.

– Да какие разговоры? Это же родственник, а на сплетни – наплюй. Мы же все свидетели, что всё так неожиданно получилось. Даже и не сомневайся, приглашай домой, а там видно будет.

– Что видно будет? – не поняла Света.

– Света, это твой шанс – не упусти. – сказала Люба.

– Да пошла ты, у тебя всё одно на уме. – обиделась Света.

– Ой, девка, не скажи. А ведь действительно шанс. Он же электрик, а ты давно жалуешься на электропроводку. Вот он, как родственник, и отремонтирует.

– Хватит, я уже одного приглашала, и что вышло?

– Тот был идиот, а этот родственник – огромная разница. Все видели, как он обрадовался, может у него родни не осталось. Всё угрюмый ходит, а к тебе видишь как приветливо. Родная кровь чувствуется, как не крути.

– Я не знаю что делать.

– Делай, что я тебе говорю. Альбомы всё расскажут, а в разговоре вспомнишь. – настаивала Вера Ивановна.

– И действительно, неудобно не пригласить. Обидится. Да и люди скажут, что даже родственника на порог не пустила. Ох, эти люди… Так сделаешь – плохо, по другому сделаешь – опять плохо. – стала соглашаться с Верой Светлана, но думала она о другом: – «Зачем всё это затеял Никита? Поставил её в неловкое положение перед людьми, ну я ему вечером устрою выговор».

Вечером придя к Светлане, Никита застал её в заботах по хозяйству:

– Света, добрый вечер. Давай помогу по хозяйству. Что я могу сделать?

– Ой, не знаю за что и хвататься. Посмотри сам. – Светлана решила сразу не набрасываться на Никиту с упрёками, а вот за ужином поговорит.

Никита стал внимательно изучать весь приусадебный участок. Наравне с воротами, для въезда во двор, был гараж, который занимал правый угол двора. За гаражом будка собаки и сразу забор.

Полисадник занимал почти всю середину участка, огорожен плотным, высоким забором, чтобы через него не перелетали куры. Недалеко от дома стояла избушка, толи летняя кухня, толи просто кладовая. За избушкой забор отделял двор, от скотного двора, где был сарай, загородки для свиней, гусей и уток, для коровы, для телёнка. Над загородкой гусей была закреплена довольно большая клетка, из мелкой проволочной сетки, с цыплятами. Затем опять высокий забор, а за ним картофельное поле, огороженное проволочным забором от скотины.

Никита признал, что хозяйство большое. Это была общая картина хозяйства. Никита зашёл в полисадник. По серёдке участка хороший колодец, из которого выходили шланги от водяного насоса, а рядом стоят деревянные кадушки с водой для полива растений. У колодца растёт огромная яблоня, которую давно никто не обрезал. Яблоня была очень густая и видны были сломанные и засохшие ветки. За яблоней выстроились в аккуратный ряд грядки с зеленью. Чего тут только не было: помидоры, огурцы, редиска, свёкла, перец, укроп, чеснок, малина, несколько кустов красной и чёрной смородины, полянка клубники, крыжовник, кусты вишни.

Нельзя сказать, что здесь был беспорядок, но и порядком это было трудно назвать. Одинокая женщина физически не могла навести порядок на таком огромном приусадебном участке.

Никита пошёл на картофельное поле. Тут нужно было приложить немало труда, чтобы освободить картошку от колорадского жука, прополоть и окучить.

Никита вспомнил разыгранную сцену в столовой и был рад, что ему пришло в голову выдать себя за родственника Светы. Это снимет все подозрения, им не надо прятаться. Для других – они родственники и ничего плохого нет, что родственник помогает сестре, пусть и троюродной.

– Ну, что скажешь, ревизор? – встретила его вопросом Светлана, когда он подошёл к дому.

– Большое у тебя хозяйство и когда ты всё успеваешь делать?

– В том-то и дело, что не успеваю, всё заросло.

– Где у тебя тяпки? Я сейчас их наточу, а утром по холодку прополю картошку.

– Да ты что? Соседи увидят.

– И похвалят. Скажут: «Повезло соседке с родственником, сразу кинулся помогать сестре».

– Ладно. Тяпки в сарае, под крышей воткнутые, а зайдём в дом я тебя пытать начну, пока не выясню, какой ты мне родственник.

Никита засмеялся и пошёл в сарай за тяпками. Затем зашёл в гараж, в дверь, которая была с боку гаража, чтобы входить со двора. Включил свет и увидел мотоцикл ИЖ «ПЛАНЕТА – 3», точно такой же, как был у него. Стояло ещё два велосипеда, ну и разные инструменты. Он нашёл напильник и наточил тяпки.

Послышалось мычание коров шедших домой с пастбища. На заднем дворе гоготали гуси и крякали утки, в клетке пищали цыплята и все требовали пищи.

Светлана металась по двору бросая корм, наливая воду всей живности. Вот и корова протиснулась в калитку и прошла на своё место, сунула голову в ведро. Света привязала корову и села её доить.

– Никита, раз ты мне родственник, сходи к реке, там на верёвке привязан телёнок, выдерни из земли кол и приведи сюда телёнка.

– Бегу, только какой он из себя?

– Коричневый, а на ножках и на боках светлые пятна.

Они зашли в дом когда уж начало темнеть. Света стала готовить ужин, а Никита стал собирать сепаратор, чтобы утром снова прогнать молоко. Когда всё было готово, они сели ужинать.

– Ну, родственник, рассказывай что ты задумал и как я к тебе должна теперь относиться? Между родственниками не должно быть близких отношений.

Никита засмеялся и положил свою руку на руку Светы:

– Между собой мы будем не родственники по крови, а родственные души, которым не запрещается иметь очень близкие отношения. Самое главное – мы на легальном положении, потому что все поварихи слышали мой бред и кажется поверили. Теперь тебе не угрожают сплетни про командировочного, которого ты приютила. Главное твоя дочь не будет на тебя коситься. Она поймёт, что отказать родственнику в гостеприимстве, – осудят люди. Так что мы можем с тобой свободно общаться.

– Ну ты и жук. Когда ты всё это придумал?

– Я и сам толком не знаю. Вера Ивановна сказала что-то про родственников и я зацепился за эту возможность, выдать себя за твоего родственника, а дальше сплошная импровизация.

– Да это не импровизация, а наглая ложь!

– Но поверили!

– Ещё как поверили. Вера ещё сильней убедила всех, что ты мой родственник. Она сказала, что если я не приглашу тебя домой посмотреть фотографии и вспомнить наших родственников, люди осудят меня за чёрствость к родным людям.

Они засмеялись. Света встала и достала настойку из холодильника.

– Давай по стаканчику за родственные души.

– Вот это дело. Ты не обиделась на меня?

– Конечно обиделась. Ничего мне не сказал и такую ерунду стал рассказывать. Я и сама поверила тебе. Промелькнула мысль, что переспала с родственником. – она залилась весёлым смехом.

– Только когда ты стал подмигивать, я поняла, что надо поддакивать, но зачем, я ещё долго не понимала.

– Только для того, чтобы не навредить тебе в отношениях с дочерью, а чужие сплетни не очень страшны. Ну и конечно для того, чтобы мы спокойно наслаждались общением друг с другом.

– Ты знаешь, я тоже подумала сегодня о дочке и мучительно искала, как всё объяснить дочке наши отношения. Она взрослая, поймёт, но всё равно осудит.

– Теперь ты всё ей расскажешь, что произошло в столовой. Ещё скажи, что у меня больное сердце и мне нужен покой, но в гостинице парни пьют, шумят и я попросился к тебе на квартиру.

– Ты что, собираешься у меня жить?

– Ты дослушай. Скажи, что я попросился пожить у вас в летней кухне. Я посмотрел, если навести там порядок, то вполне хорошая комната для жилья.

– Значит ты всё продумал?

– Нет. Поверь мне, я всё придумываю по ходу того, что увижу. Увидел летнюю кухню и подумал, что летом там даже лучше жить, чем в доме.

– И ты собрался там жить?

– Мы сделаем вид, что я там собрался жить. Дочь на выходные приезжает?

– Забегает только в обеденный перерыв. У них два часа перерыв, заскочит повидаться, а выходной у неё среди недели. Да и не каждые выходные я дома. На эти выходные я отпросилась, чтобы ты заменил проводку, что пришла в негодность.

– Тогда подождём её и ты попросишь у неё совета, можно ли приютить бедного родственника? Скажи, что за проживание я заплачу, а деньги вам очень нужны. Она взрослая девушка и должна хорошо одеваться.

– Ты думаешь я возьму с тебя деньги?

– Об этом потом, сейчас нужно всё продумать, чтобы дочь одобрила твоё решение.

– Ты думаешь она одобрит?

– Одобрит. Ей тоже важно гостеприимная у вас семья или нет. Ещё скажи ей, что я обещал отремонтировать электропроводку.

– Так ты уже половину сделал.

– В столовой разговор был сегодня. Скажешь, что позвала меня посмотреть альбом с фотографиями и убедиться, что мы родственники. А когда я увидел ваши ужасные розетки, сразу кинулся менять их и провозился до вечера. Да и завтра до обеда есть время скажем, что и в субботу занимался проводкой.

Они просматривали альбом и Светлана говорила, кто есть кто.

– Это брат мой Женя. Откуда ты узнал, что у меня есть брат?

– Элементарно. Там, среди грампластинок, я прочёл поздравительную открытку, на которой приклеена телеграмма, подписанная просто —«Брат». Ты заметила, что я не называл его имени? Я не знал, как его зовут.

– А моя девичья фамилия? Откуда ты её знаешь?

– Элементарно. – Никита сходил в зал и принёс оттуда пластинку в конверте – На, читай. Конверт был подписан так: «Серебряковой Светлане Николаевне» – Когда я в столовой менял катушку, видел график вашей работы с фамилиями. В графике написано: Рыжкова Светлана Николаевна, значит это по мужу, а девичья фамилия у тебя – Серебрякова. Кажется всё выяснили? Или ещё вопросы есть?

– Ну ты и врать мастер! Может и мне всё врёшь?

– Света, доверяй не словам, а чувствам и делам. Или ты меня выгонишь и останешься с испорченной проводкой?

– Никита, я тоже думала, как всё объяснить дочке и решила рассказать всю правду. Пойти даже на то, что она осудит меня, но я имею право хоть на чуточку женского счастья? Надеюсь всё пройдёт естественно.

– А ещё скажи ей, что ты наврала мне, что твой муж в командировке и скоро вернётся. Дескать – пусть думает, что у нас есть отец.

Лёжа в постели они ещё додумывали детали своей авантюры, пока Никита не сказал, что утро вечера мудренее, что сейчас могут запутаться.

– Ты и правда будешь жить в летней кухне?

– Конечно правда, но мы будем приходить друг к другу в гости, через день.

Никита стал целовать её и вдруг встрепенулся:

– А ты не забыла предохраняться?

– Мне не надо предохраняться.

– Как это?

– Испугался?

– Только за тебя.

– Мне удалили матку… Я уже думала, что с мужчиной у меня вообще ничего не получится. Ты не представляешь, что ты для меня сделал. Ты вернул меня к жизни. Я думала, что я калека. Что для мужчины не представляю никакого интереса – она тихо говорила ему это, сильно волнуясь. Они прижались друг к другу, слившись в долгом поцелуи.

Утром их разбудил будильник и начался день обычных крестьян. Никита подумал, что нужно подождать дочь Светланы и от её решения уже приступать к дальнейшим действиям. Он просто помогал по хозяйству Светлане и когда все утренние дела были сделаны, Никита заставил Свету лечь и поспать. Он сказал, что займётся мелочами, которые не бросятся в глаза дочке. Света согласилась, что после таких бурных ночей надо поспать.

Никита зашёл в гараж, убрал всё ненужное и решил проверить состояние мотоцикла. Ключ зажигания он нашёл в железном ящике, прибитом на стене, вставил его в замок зажигания и нажал на сигнал. Сигнал откликнулся чуть слышным трещанием. Аккумулятор разряжён.

Внутри стола он нашёл самодельный выпрямитель тока, включил его в розетку и чиркнул провод об провод выхода. Провода заискрили, значит выпрямитель рабочий. Никита снял аккумулятор с мотоцикла и поставил его на зарядку. Он подумал, что хорошо бы прокатиться со Светланой на мотоцикле подальше от посёлка на берег речки и посидеть вместе с удочками. Он знал наверняка, что Света уже давно не отдыхала на природе. Никита почувствовал в себе свободу, радость в душе. Такого приключения в своей судьбе, он никак не ожидал.

– Ты почему меня не будишь? – услышал он голос Светы. – Дочь прибежит, а у меня обед не готов. Скажу ты виноват. Никита, пожалуйста, достань картошку из погреба в это ведро.

– Добрый день, моя королева. Ваша просьба для меня закон. Только я не видел погреба, подскажите, где я его могу найти?

– Издеваешься над бедной женщиной? Зайди в сеновал, там и найдёшь.

– Слушаюсь и повинуюсь. – продолжал дурачиться Никита. Он сходил и принёс картошку.

Светлана принялась за приготовление борща, а Никита пошёл в полисадник, стал выдёргивать высокие сорняки, бросая их в корзину. Эту траву он отнёс свиньям. В одной клетке было два кастрированных кабана, довольно внушительных размеров. Рядом, во второй клетке, находилась свиноматка с поросятами. Поросятам было месяца три. Никита насчитал их пять и подумал, что остальных Света продала в месячном возрасте. Он подумал: – «Зачем Светлане такое огромное хозяйство?» Но вспомнил, что у неё большие дети и чтобы одеть их, нужно иметь приличную сумму денег. Её дочь пойдёт в десятый класс, ей нужно хорошо одеваться, а через год придёт из армии сын его полностью надо будет одеть.

Половина двенадцатого Никита подошёл к Светлане :

– Светлана, сейчас придёт твоя дочь, вам надо поговорить наедине. Если всё будет так, как мы предполагаем, то ты скажешь дочери, что позвала меня на обед познакомить с ней. Если наш план рухнет, то мне не надо приходить, ты выйдешь и повесишь на бельевую верёвку полотенце. Я буду на речке и если не увижу полотенца, приду к часу. Договорились?

– Никита, я волнуюсь, как будто мы затеяли что-то нехорошее. Но я постараюсь сделать всё, чтобы наш разговор с Аней был естественным. Никита пошёл к речке. Он брёл вдоль реки по берегу думая о том, что попал в шпионское приключение. В игру, придуманную взрослыми, только для того, что бы быть вместе с понравившимся человеком.

«Зачем все эти сложности? Законы для людей придумывают сами люди и порой сильно усложняя себе же жизнь. Что-то не так в людях. Законов всё больше и больше, а жить становится всё сложнее и сложнее. Так не должно быть, законы должны облегчать жизнь людей. Сколько на свете одиноких людей? Все хотят семью, детей, но не всем достаётся это счастье. В основном одинокие женщины, их больше на свете, чем мужчин.

И какой такой великий грех я совершу, если приласкаю одинокую женщину, которая мечтает об этом? Изменю жене? Что за слово – измена? Это военное понятие. Изменил своей присяге – это я понимаю, но изменил своей жене… В ЗАГС и сельском совете, где делают запись в паспорта, что молодая пара стала мужем и женой, никаких клятв не дают. Они просто соглашаются стать мужем и женой и соблюдать Советские законы.

Если это соглашение, то его должны соблюдать оба супруга, уважать друг друга, доверять, советоваться, уважать мнение супруга и добросовестно исполнять супружеский долг. Моя жена разве не изменила это соглашение в свою пользу? Она отобрала у меня всё! Даже уважение к самому себе. Почему я должен жить не так, как я хочу? Нет, я не чувствую за собой никакой вины. Это не грех – жить, как мне нравится. Жить так, как желает моя жена, я уже не могу.» – так думал он. Никита повернулся и пошёл к дому Светланы. Он твёрдо решил завершить начатую им игру и пожить в своё удовольствие, тем более этого хочет и Светлана.

ВЕРА

Иван был очень доволен, что Вера Ивановна так легко согласилась приютить его. На квартире жить лучше, чем в гостинице. Когда он пришёл к Вере Ивановне, она спросила его:

– Иван Петрович, так что вы хотите? Помогать мне по хозяйству за деньги или снять комнату для проживания?

– Я, Вера Ивановна, хочу снять комнату, гостиница для меня сильно шумное жильё. Плату за комнату назначайте вы. Хотите, я буду деньгами рассчитываться, а хотите – работой по хозяйству.

– И как же мне оценивать вашу работу?

– Давайте не торопиться. Поживём увидем.

– И то верно. – согласилась Вера.

– Можно взглянуть на комнату?

– Конечно. Проходите в дом.

Дом был небольшой. Посередине просторная кухня, а по обе стороны, двери в другие комнаты. Вера предложила пройти в комнату слева:

– Эта комната была детской, но дети разъехались и она пустует. Мне кухни и спальни вполне хватает. Здесь тихо, спокойно, живите на здоровье.

– Тогда я завтра приду с вещами, а сейчас посмотрим ваше хозяйство.

– Пойдёмте.

Они ходили по двору, заглянули в сарай, в полисадник, на картофельный огород. Иван увидел, что женщина живёт не надрываясь. Да оно и правильно, зачем надрываться, если дети разъехались, а мужа нет? Иван видел, что мужских рук в этом хозяйстве давно нет. Придётся помочь одинокой женщине.

– Тогда до завтра?

– Как, до завтра? А ужин? Я вас не отпущу, вот поужинаем вместе, побеседуем, а там видно будет.

– Ну, раз вы предлагаете, поужинаем вместе.

– Сейчас я накрою стол и позову вас.

Иван походил по двору, примечая, что надо сделать в первую очередь. «Если Вера будет ласковая, то придётся потрудиться».

– Всё готово, прошу к столу. – услышал он голос Веры.

Иван ел молча, не спеша, а Вера больше смотрела на Ивана как он ест, сама же отхлёбывала из бокала чай.

– Что вы, Иван Петрович, всё молчите? Я жду вашей похвалы.

– Спасибо большое, было очень вкусно.

– Это и всё? – озорно спросила Вера.

– Я не мастер говорить хвалебные оды.

– Ладно. Спасибо и за это, на первый раз.

– Вы думаете, что на второй раз будет больше?

– Я постараюсь, чтобы вы вспомнили ещё пару добрых слов для меня. Вы же добрый… мужчина.

– Вполне возможно. – согласился Иван.

– Можете посидеть на улице, покурить.

– Я не курю.

– Это правильно. Я не переношу табачного дыма.

– Ещё раз, спасибо за ужин, я пойду.

– Да на здоровье. Иван Петрович, скажите, а какая разница, что вы завтра придёте, что с этого дня тут будете жить?

– Разницы никакой, но мои вещи в гостинице.

– Оставайтесь, а завтра суббота, вещи и перенесёте. Я сейчас же приготовлю вам комнату и ложитесь, отдыхайте.

Приготавливая комнату Ивану, Вера думала: – «Так вот ты какой, Иван Петрович. Напустил на себя строгости. Но ничего. Через день ты мне не только оду вспомнишь… Конечно он мужчина положительный, в хозяйстве разбирается, поможет одиночке навести порядок, а я ему отплачу добрым словом, хорошим питанием, да лаской.»

– Всё готово, Иван Петрович. Заходите, ложитесь. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Вера Ивановна.

Он зашёл в комнату, разделся и лёг на кровать. Он слушал шаги в другой комнате, слышал, как Вера мыла посуду и вот тишина.

Они оба сейчас лежали каждый на своей кровати и оба думали об одном и том же: – «Как оказаться в одной кровати?»

Иван лежал на односпальной кровати с металлической сеткой, и вдвоём они на эту кровать никак не поместятся. Значит Вера сюда не придёт. Да и в первый день знакомства лезть к женщине в постель, неприлично. «Почему в первый день? Мы же в столовой уже сколько встречаемся, а потом кому это важно в какой день, кто и с кем? Главное для сплетников то, что Вера взяла на квартиру командировочного мужчину, этого достаточно».

Об этом же думала и Вера. Она уже давно не боялась сплетников. В глаза ей никто не посмеет сказать гадость, а кто скажет, ох и пожалеет. Среди людей, она осталась одна. Кто ей смеет указывать, как ей жить? Она чужого мужика не трогает, а если никому не нужный, то она не гордая – подберёт, почистит, помоет, приласкает. Глядишь и он ей поможет. Но Петрович положительный мужик.

Она вспомнила и тихо засмеялась. А вспомнила она, как они с мужем разыгрались так, что порвалась сетка кровати. Потом муж выкинул сетку и постелил доски, немного неудобно сначала было, но привыкли.

Вера уже восемь лет живёт без мужа. Он попал в аварию и так и не смог выкарабкаться, болел почти два года и умер. Это страшно, это очень страшно, терять любимого человека в рассвете лет, в сорок восемь. Долго Вера переживала, но жизнь берёт своё. Надо жить дальше.

Иван рано понял, что надо торопиться жить, что жизнь для простых людей, непредсказуема. Надо брать всё от жизни, что тебе хочется, конечно не нарушая законов природы. Человеческие законы он считал несовершенными, да они никогда не будут совершенными. Их выдумывают сами люди. Что одному хорошо, то другому плохо.

Зачем тратить время понапрасну? Запросы у людей разные, но если они совпадают с другим человеком, почему бы им не объединиться?

Иван давно мотается по командировкам и уже привык, даже устал от них. Раньше ему нравились новые города, посёлки, люди, новые впечатления, теперь он дорабатывал два года до пенсии.

За много лет он научился выбирать женщин и всегда обращался к той, которая рада будет принять его помощь. Он понимал одиноких женщин и у него происходило всё естественно и по обоюдному согласию.

Сегодня Иван увидел озорные искорки в глазах Веры, он точно знал, что она мечтает по ночам о мужчине и сейчас ждёт его. Иван встал и пошёл в спальню к Вере. Иван лёг к ней в постель и прижался. Так они лежали долго. Затем Иван осторожно начал гладить тело Веры. Оно вздрагивало и напрягалось, по телу временами пробегала дрожь в ожидании давно забытого чувства.