Двойной стандарт

«Что означает всё?», – сглотнув ниоткуда взявшийся сгусток слюны, уточнял Андрей.

Тем временем события разворачивались ещё необычней. После того, как портативный компьютер был раскрыт, в светильнике над столом зажглась галогенная лампа. Синеватая дымка дневного света усиливалась, очерчивая огромный круг на столе, меняя изумрудный цвет скатерти на синий.

«Да, здесь не так просто! У Копперфилда учились», – не удержалось от комментариев левое полушарие Хрусталёва.

Складывалось впечатление, что ему не давали возможности сосредоточиться на чём-то одном, всё время отвлекали. Но круг притягивал, и вот в его свете появились кисти рук с длинными пальцами и короткими фиолетовыми ногтями. На левом безымянном пальце перстень, хотя Андрей в камнях не разбирался, но это точно не бриллиант. Перстень навел мысль о серьгах, Хрусталёв поднял глаза, и его взгляду открылось привлекательное лицо женщины чуть старше тридцати лет.

«Милое личико, наверное, и тело красивое», – выстроило цепочку размышлений правое полушарие, визуализируя образ гадалки.

Энергия мысли Андрея немного смутила её, и она, защищаясь, вместо благодарности перешла к упрекам:

– Спасибо. Хотя комплимент не должен быть таким откровенным, мне приятно, но … не к чему всё это. Вы не в моём вкусе, да и пришли не за этим.

«Вот те раз, а серёжек-то нет вообще», – последовательно обрабатывала информацию левое полушарие.

– Алло! Андрей Викторович! Вы где? Прошу вас выйти из нирваны, – повысив голос, иронизировала Мария. Для наглядности она ещё и помахала правой ладонью, как это обычно делают люди своим знакомым издалека, чтобы те обратили на них внимание.

– Да здесь я, – неожиданно для самого себя включился Хрусталёв, – как вам это удаётся? Вы уже совсем меня ошарашили. С клиентами так нельзя.

– Я повторяюсь – подготовка. К тому же я потомственная гадалка, – улыбаясь игривой лести, слегка кокетничала Мария.

– Я про чтение мыслей, – несколько грубовато скорректировал свой вопрос Андрей.

– Обычно никто не догадывается.

– Ну, мне-то вы чуть ли не сами говорите об этом, – продолжал настаивать Хрусталёв.

– Вам можно. Вы ко мне давно собираетесь и не с пустыми руками.

– Это вы о чём сейчас, – изумился он, – «неужто о браслете, тьфу, опять прокол».

Улыбка исчезла, лицо стало строже, но глаза продолжали смеяться, и она опустила их, произнеся при этом:

– Отвечать не стану, давайте не будем терять времени и перейдём к главному вопросу.

– Интересно, который теперь главный? – потихоньку Хрусталёв начал приходить в себя.

– Напоминаю, вы собирались отыскать угнанную машину, – журчал её спокойный голос.

– Спасибо. Давайте приступим, – согласился он.

– Для начала пересядьте в кресло и спрячьте в карман браслет. Успокойтесь, об этом поговорим позже. Рогалёв проинформировал меня о вашем визите, – предопределила она его изумление.

Кресло действительно оказалось надувным, наверное, приобретено в центре уникальных товаров. Вспомнилась телевизионная реклама.

– Как мне лучше к вам обращаться? – уже обыденно спросил Андрей.

– Мария. Это моё настоящее имя, – ответила она, изящно ударяя двумя пальчиками по клавиатуре.

Тип освещения начал плавно меняться. Лампа под абажуром гасла, круг на столе исчезал, но комната наполнялась светом, как аквариум водой, он, так и не поняв, как это происходит, переспросил:

– А вот это всё обязательно?

– Желательно, – улыбаясь, ответила она.

Появилась Инна и протянула ему микрофон с наушниками блютуз. Надевая гарнитуру на голову, он отметил, что женщины похожи.

– Племянница, – пояснила Мария, – а теперь расслабьтесь, закройте глаза и визуализируйте то место, где оставили свою машину перед угоном.

В наушниках заиграла спокойная музыка, Андрей, откинувшись на спинку, закрыл глаза. Начал мысленно воспроизводить, как подъезжает к свободному месту для парковки. Включает правый указатель, машина втискивается между фонарным столбом, окрашенным серебрянкой, и бежевой ладой шестнадцатой модели. Стёкла у неё чёрные, сквозь них не просматривается салон. Дёргает ручник, выключает поворотник и зажигание. Через тротуар – магазин. Над входом на зелёном фоне белые крупные буквы: «Продукты». Выходит, жмёт брелок, сигнализация квакает, и моргают огни габаритов. Осматриваясь, переходит проезжую часть. На противоположном тротуаре взгляд, скользя, останавливается на серебристой двенадцатой модели ВАЗа, вроде бы нормально припаркована. Всё, идёт вдоль по улице.

– Хорошо, – послышался издалека голос Марии, – а теперь немного посидите молча.

Он открыл глаза. Мария сидела на стуле спиной к нему, голова запрокинута назад, шею покрывали каштановые волосы. Неподвижной оставалась недолго, после непродолжительной паузы сменила позу: спина выпрямилась, голова, поднявшись, повернулась к Андрею.

– Серебристая, двенадцатая модель, с номером: «эн» девятьсот шестьдесят два «жэ-пэ», стоит в беседке, увитой виноградной лозой. Номер участка сто восемьдесят один. Через узкий проезд открытые зелёные ворота, за ними куча реек, собачья будка, чёрный здоровый пёс на цепи и двухэтажное кирпичное здание, похоже помещение охраны. Под огромным окном второго этажа длинная табличка с надписью «Садовое товарищество «Волжанин», председатель Линьков В. С. Телефон». Надпись не сильно выцвела, делали недавно, – на одном дыхании выложила Мария.

У Андрея, выражаясь словами Крылова: «…в зобу дыханье спёрло!». Не знал, как быть: если верить – мистика, отрицать – тогда шарлатанство, лохотрон, но как всё красиво исполнено. И в результате, не найдя ничего умного, он выдал:

– Сколько всё это будет стоить?

– «Членам профсоюза – скидка». Вступайте, и ваши карманы не облегчатся, – шутливо процитировала классиков ясновидящая, потом сделав паузу, добавила, – вы ещё реально ничего не вернули, а уже торгуетесь о вознаграждении.

– В одном месте мне сказали, что такие услуги сопоставимы со стоимостью автомобиля, – оправдался Хрусталёв.

– Уверяю вас, это другое место. Отблагодарите по факту и сколько считаете нужным.

– Хорошо. Мы вернёмся к этому позже. А сейчас что, ехать и забирать свою машину? Куда?

– Не советую, пусть этим займутся те, кому положено. А куда ехать – сейчас посмотрим, – и, произнеся, она повернулась к ноутбуку.

Он, подойдя к столу, остановился за спиной Марии. На дисплее компьютера высвечивалась городская карта: кварталы с улицами и домами, окрестности с дорогами и природным ландшафтом, река Волга с островками.

В режиме поиска Мария набрала «Садовое товарищество «Волжанин», щелчок по «Enter», и с небольшим замедлением экран обновился. Теперь в центре оказался зелёный массив на противоположном от города берегу реки за мостом. Участок мерцал, меняя подсветку с яркой на тёмную. Виден путь проезда к нему: от города по мосту, затем через населённый пункт. Хрусталёву вспомнилось, что однажды бывал в тех местах.

– Это что за программа? – опять невпопад спросил Андрей.

– Коммерческая тайна, только членам организации разрешается знать, – опять отшутилась гадалка.

Неожиданно Мария, резко повернувшись, посмотрела ему прямо в глаза снизу вверх. Её зрачки искрились, излучая любопытство и демонстрируя карие радужные оболочки. За всё время их сегодняшнего общения он впервые так близко рассматривал её лицо. Оно было молодым и красивым, с гладкой и ароматной кожей, вызывающей желание прикоснуться. Из украшений только синяя атласная лента, используемая для поддержки волос. Поразительно, из косметики – ничего, по крайней мере, он не заметил ни тональной пудры на щеках, ни помады на бледно-розовых губах. Ему показалось, что эта женщина окутана мистическим секретом притяжения, возможно, она и есть сама тайна. Хотя всё могло быть иначе, то с чем он шёл сюда, ассоциировалось с гаданием, с мистикой, но это отсутствовало, а она была. И теперь всё перенеслось на неё, и она в его глазах стала мистической тайной, разгадать которую попутно ему представлялось очень забавным. Почему попутно? Потому, что у него уже и так предостаточно тайн.

– Андрей Викторович, да вы просто монстр, – прервав его наблюдения, она встала с места, – зачем вы пожаловали сюда, шпионить или решать свои проблемы?

– Вы мои мысли читаете быстрее, чем я успеваю ими воспользоваться. Вот сами себе и ответьте, – настала очередь пошутить и ему.

На мгновенье Андрею показалось, что уже он подцепил суть её таинственности, которая заключалась в вопросе: почему она занимается таким ремеслом? «Ей нравится удивлять людей! – воскликнул он в своих мыслях, – Она питается энергией восторга». Но его догадка стала ускользать, маскироваться новыми мыслями, которые, к тому же, несли возражения. Удивлять людей – не профессия, это скорей свойство творческой личности. «Она хотела стать актрисой, но что-то не срослось», – аналитически отметилось левое полушарие. Дальше развить логическую цепочку ему не позволили, оставив Хрусталёва в неведении, отчего одни люди удивляют других, и тайна его собеседницы осталась неразгаданной.

– У меня идея. Позвоните в «Волжанин» и попытайтесь узнать про автомобиль на сто восемьдесят первом участке, интересно, что они ответят, – и, повернувшись к клавиатуре, Мария нажала на F1, добавив вослед, – потом соединитесь со следственным отделом.

«Помощь». На дисплее ничего не изменилось, но в комнату вошла Инна и, подойдя к Андрею, протянула радиотелефон. Хрусталёв, сняв с головы гарнитуру, обменял её на трубку. Секретарь повернувшись, вышла, так и не произнеся ни звука. «Однако, слаженность, – подумал он, набирая озвученный номер, но до конца сделать этого не успел».

– Стойте! – разбавив электронный зуммер набора цифр, воскликнула Мария, – Нажмите сброс. Мы модернизируем идею. Садитесь и достаньте браслет. Вы соединитесь с абонентом по телефону, а я через вас выйду на объект. Мысленно буду давать вам картинку и советы. Вы только слушайте свой внутренний голос.

Перестав уже чему-то удивляться, усевшись в кресло, он начал без сомнений выполнять её план. Набирая номер, не думал, что будет говорить, а искал в себе телепатический контакт. Не найдя, прислонил трубку к уху, пошли длинные гудки вызова. Ответили не сразу и нестандартно.

– Да, – послышался мужской голос с хрипотцой, и в трубке почудился запах табака и перегара.

– Это «Волжанин»? – осторожно вступил в диалог Хрусталёв.

– Это «Клинский», – сострили на другом конце, самодовольно хрюкнув, затем опомнившись и переключившись на более официальный тон, представились, – сторож слушает.

– «Стоит у стола с красной телефонной трубкой. Небрит, во рту сигарета, щурится, дым попадает в глаз. Светло, хороший обзор из окна. На столе: зеленоватая пепельница-банка из-под «клинского», хлебные крошки, телефонный аппарат с наборным диском, прозрачная газовая зажигалка, белая пачка сигарет, большая общая тетрадь в грязно-синей обложке, раскрытая книга».

– Скажите, а как мне услышать председателя?

– Валентина Сергеевича? – переспросили на другом конце.

– Да, Валентина Сергеевича.

– А кто его спрашивает?

– «Дед Пихто», – захотелось скаламбурить ему в ответ, но Андрею подсунули другую фразу, и он произнёс, – вас беспокоит транспортный отдел ФСБ.

– «Озадачен и удивлён. Нервно затолкал сигарету в пепельницу. Придвинув табурет, сел за стол. Трубку перебросил слева направо».

– Его, это, нет здесь, т.е. зимой он не часто бывает тут, – замямлили в трубке.

– Простите, а с кем я сейчас веду беседу? – уже суровым голосом, как и подобает представителю официальных структур, заговорил Хрусталёв.

– Сторож Федотчев.

– Так вот, сторож Федотчев, по нашим техническим и агентурным данным на участке за номером сто восемьдесят один вот уже который день стоит легковой автомобиль ВАЗ 2112 серебристого цвета. Что вы можете сказать по данному факту?

– А ничего не могу сказать. Лично я не видел, – в голосе почувствовалась нагловатость, первоначальный испуг закончился, и пришло осознание того, что это всего лишь телефонный разговор.

– Врать нехорошо даже по телефону, товарищ Федотчев. Ведь ложь, иногда, меняет статус товарища и господина, превращая их в гражданина. Вы, надеюсь, всё правильно поняли?

– «Достал несвежий измятый платочек. Вытирает испарину со лба».

– Я правда ничего не видел и не знаю, – тон изменился, стал более испуганным.

– Так встать, и подойти к окну! – приказал Хрусталёв по-военному чётко.

– «Привстал за столом. Перебросил трубку справа налево. Ступор в действиях, не знает, что делать».

– Нечего стоять как истукан, подходи к окну!

– «Встал. Подошёл к окну. Телефон протащился по столу, повис в воздухе. Шнур от трубки натянулся. Он этого не замечает».

– Перед тобой участок номер сто восемьдесят один. В беседке, под виноградной лозой, частично накрыт брезентом автомобиль. Наблюдаешь?

В трубке только шорох и дыхание. «Крутит головой по сторонам, понимает».

– Прямо смотри, нечего по сторонам оглядываться. Спутник в космосе всё равно не увидишь. Ну, жду ответа?

– Так это с разрешения председателя и хозяина дачи. Прикатили милиционеры в гражданке, удостоверениями помахали, сказали, пусть стоит, так надо. Предупредили, чтоб никому не говорили, – выпалив как на духу, сторож с облегчением вздохнул.

– Так вот, товарищ Федотчев, берите ручку и записывайте, – уже более миролюбиво, но по-прежнему твёрдо потребовал Андрей. Сам тем временем достал бумажник и извлёк визитку.

– «Подошёл к столу. Выдернул из тетради ручку. Раскрыл последние страницы. Готов».

– Пишите … – Хрусталёв, продиктовав номер телефона с визитки, добавил, – позвоните по этому номеру следователю Широкову и скажите, что следственный эксперимент закончился, автомобиль нужно забирать. Всё поняли?

– Да, – ответили ему в трубке.

– Так выполняйте немедленно, – произнеся, Хрусталёв отключил телефон.

Затем впервые, сначала необычного телепатического сеанса, посмотрел на Марию. Она опять на стуле и в позе кучера. Спрашивать и торопить не стал, так как сам чувствовал себя опустошенным и уставшим, поэтому сидел тихо, ожидая, когда она закончит. Приблизительно через пять минут она, подняв голову и не поворачиваясь к нему, произнесла:

– Позвонил вашему Широкову, потом председателю, сейчас снимает стресс жидкостью из пластиковой бутылки.

Андрей понимает, что очередным шагом должен быть звонок следователю, но на него наваливается усталость и безразличие ко всему. Он, делая усилие над собой, звонит Широкову. Тот обнадеживающим голосом сообщает, что поиски идут успешно, появились некоторые результаты, он сегодня собирается их проверить. Хрусталёв подстраховывается, говоря, что ему звонили и назвали место, где стоит машина. Широков, естественно, не удивляясь, обещает поставить его в известность немедленно, если только факты подтвердятся.

Боль в голове всё настойчивее напоминает о себе, хочется, прислонившись к чему-нибудь мягкому, подремать. Ощущения непривычные, кажется, что голову набили ватой, и от того мысли, теряясь, вязнут в белом хлопке. Видя его состояние, гадалка советует снять браслет, прекратив сеанс, отправиться домой для отдыха.

– Об остальном поговорим следующий раз, – уверено на прощание обещает она.

Андрей не возражал и, кажется, не сказав «до свиданья», покинул этот необычный салон. Дома, лишь коснувшись головой подушки, сразу заснул.

Разбудил Хрусталёва звонок на домашний телефон. Это был Широков с сообщением, что машина нашлась, но требует ремонта. Желательно, чтобы Андрей Викторович указал станцию технического обслуживания, где могут заменить замок зажигания. Сотрудники его отдела, минуя арест-площадку, перегонят автомобиль на указанную им станцию при условии, что он их там встретит. Хрусталёв пообещал перезвонить.

Посмотрел на время. Отдыхал чуть более часа, хотя спать днём привычки не имел. Чувствовал себя превосходно, сон пошёл на пользу. Сейчас обеденные перерывы заканчиваются, нужно отыскать номер телефона знакомого автослесаря.

Перелистав записную книжку, остановился на Романе Кулибабе. Кроме шин и диагностики двигателя по другим техническим вопросам своего автомобиля почти всегда в плановом порядке обращался к нему. Хохол. Он так сам про себя говорит. Однажды озадачил Андрея:

– Знаешь, чем отличается хохол от украинца?

Тот, пожав плечами, ответил, что принципиальной разницы не видит.

– Ошибаетесь. Украинец живет на Украине, а хохол, – где лучше. Вот поэтому, сегодня я в России пока и живу, – просветил его Роман.

Хотя, вероятней всего, проживал он в этом городе из-за своей супруги, уроженки здешних мест.

Андрей не слышал, как общается он на украинском, хотя по-русски говорил быстро без акцента и намёка на «хохляцкий говорок», но нарушал привычный русский порядок слов в предложениях, иной раз приходилось повторять услышанное, чтобы добраться до сути.

Хрусталёв, созвонившись с Романом, получил инструкции по закупки запчастей. Тут же, сообщив Широкову адрес ремонтной мастерской, мчится в автомагазин за замком зажигания. Чувствует себя победителем и на седьмом небе. Одна тайна из большой и важной превратилась в малую и несущественную, и это принесло радость удовлетворения.

Глава 6

На бетонной стене – плакат, судя по содержанию, – из середины прошлого века.

«Изучай комбайн и трактор,

Будешь профиля широкого механизатор».

На фоне перечисленных в стихотворной форме механических средств, ниже текста, – улыбающийся мужчина в клетчатой рубашке и чёрном комбинезоне с карманом на груди, из которого выглядывает большой рожковый ключ. В поднятой правой руке – молоток, левая опущена. Лицо широкое, скуластое и немного простоватое. Наверное, таким художник представлял себе сельского механизатора: Иванушка в комбинезоне и с инструментами.

Хрусталёву показалось знакомым лицо человека с плаката. Он старался вспомнить, где встречался с ним. Наконец до него дошло: если убрать картуз и кудряшки под козырьком, сделать улыбочку чуть-чуть язвительной, будет точная копия хозяина «Рено Меган». Андрей улыбнулся, словно насолил неприятелю: «Вот ты у нас теперь кто – механизатор широкого профиля». Обратившись к Кулибабе, спросил в его же стиле:

– Роман, откуда древность на стене?

– Ездил летом домой на Украину, – не переставая копаться в машине Хрусталёва, пояснял Роман, – батька там у меня сторожем работает в МТС бывшей, теперь это станция техобслуживания. Во дворе у мусорной кучи лежал. Мне он сразу глянулся, и у нас в тему как бы. Шеф не против.

Ещё бы «против». Из наглядной агитации только пустые коробки из-под автодеталей. Вид этой частной станции был скромным и крайне минималистическим. Экономия начиналась с пространства, где на площади приблизительно в тридцать квадратных метров разместились три автомобильных подъёмника. Но на качестве ремонта и сроках исполнения это не отражалось, а невысокая стоимость оказываемых услуг заставляла случайных клиентов превращаться в постоянных.

Роман работал быстро, со стороны казалось – суетливо. Это ощущение поддерживалось вечным поиском нужного инструмента, который в беспорядке был разложен по всей мастерской. Когда ему требовался определённый ключ, он начинал энергично ходить по кругу, осматривая полки и стеллажи, коробки и банки, приговаривая: «Куда его задевал, ведь только что видел, вчера же им работал». После двух-трёх кругов он резко останавливался, точно вспоминая то место, где находилось искомое.

В этот раз Хрусталёву не удалось понаблюдать знаменитые Ромкины круги. Устранив неисправность, слесарь поинтересовался, догадывается ли хозяин, кто «бортанул тачку». Андрей ответил:

– Есть предположение – менты.

– Да, – поддержал автомеханик Андрея, – вот и в народе судачат, что так работает бригада гаишников. Пастухи в волков превратились. Вообще крышу посносило, мало того, что обирают на дорогах, так теперь и за это взялись. А хотите, вам эффективную противоугонку поставлю?

– Роман, давай в другой раз. Я ещё за возврат не расплатился, ремонт вот. Не всё сразу, – взмолился Хрусталёв.

– Надумаете, звоните, – Роман всё же, хотя и разочарованно, сделал вторую попытку протолкнуть своё личное незапатентованное изобретение в массы.

Усаживаясь за руль, Андрей не ощутил особой радости от встречи с машиной, всё как обычно. «Перегорел от стрессов», – констатировало левое полушарие. Оно и понятно, ведь столько событий, встреч, и новых знакомств спрессовалось в небольшом временном промежутке, что и эмоции притупились. К тому же, если события можно однозначно разобрать по двум категориям – приятные и неприятные, то людей, так просто не отсортируешь: включаются и другие формулировки – нужные знакомства или бесполезные, а возможно, даже и вредные.

На следующий день пошёл навещать новых знакомых. Сначала в следственный отдел к Широкову, чтобы оформить документы по возврату автотехники. Под дверью кабинета столкнулся с седоватым мужчиной. Они посмотрели друг другу в глаза, и Хрусталёву показалось…: дежавю. Войдя, поинтересовался у Широкова о предыдущем посетителе кабинета.

– Председатель «Волжанина» Линьков Валентин Сергеевич, кстати, проживает рядом с вами на одной улице, – представил ему персону следователь.

Тут Андрея осенило – парикмахерская. Развивая тему, уточнил:

– Не пособник ли угонщикам?

– Скорее нет, у него алиби. Машину на хранение поставили якобы без его ведома, предъявив сторожам удостоверения сотрудников милиции. А вчера позвонили на пост, по утверждению сторожа, из ФСБ, назвали мой телефон и приказали сообщить.

– Странно это, – вывел определение Хрусталёв, перелистывая страницы протоколов и других, мало интересных для него документов, оставляя свой автограф в местах, помеченных галочкой.

– Разберёмся, – ответил следователь, подписывая ему пропуск и размышляя при этом, – «странно – не то слово, от руководства вместо благодарности – копать осторожней. Когда бы вообще ничего не нашлось, реакция была бы привычней, а так опять: чем лучше – тем хуже».

«Это кому как», – возражало правое полушарие, взявшего пропуск Андрея. «Соглашусь, – поддержало левое, – чтобы хуже не стало, с органами лучше не встречаться».

Так первую пару новых знакомых Хрусталёв, можно сказать, пока зачислил в пассив. По бухгалтерской аналогии должен существовать и актив, ему не хотелось, чтобы он был нулевым. Для полной ясности картины обо всех знакомствах Андрей решил отправиться к гадалке, но с заходом в банк, чтобы снять деньги для вознаграждения.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.