Самая страшная книга. Беспредел

Причем Зюзя ту черную поебень, что Лёнчик-клизма всасывал, не увидел. Не успел, сразу после взрыва оттуда рванул, а я тогда даже и не заметил, что он смылся… Так что, может, та поебень – личный мой глюк, персональный. Но взрыв-то? Как его-то на пару посмотреть сподобились?

Снова набрал Лёнчика и снова без толку, но теперь ответили мне, что абонент отключился или вне зоны доступа.

– Идти туда надо, в парк, – говорю. – Если ей и вправду кто-то в задницу петарду с часовым заводом запихал, то на земле там следы остались от того, что вокруг разлетелось. А если их нету – значит, грибы такие вот были особенные, а я и вправду сам себе на джинсы наблевал.

– А вдруг… вдруг она там сама еще валяется?

Не хотелось Зюзе в парк хилять, ох и не хотелось… И он придумал: давай, дескать, по районному ТВ глянем – скажут или нет про трупешник с брюхом разорванным?

Включили, но там три каких-то важных хрена и ведущая трындели за состояние дорог в районе да за безопасность на них. Хотя что там трындеть, достаточно с Таллинки съехать чуть в сторону – а после запись с видеорегистратора по райТВ прокрутить. Если, конечно, регистратор не накроется от тряски на колдобинах.

Мы не вслушивались, мы пиво допивали. И как-то они разом закончились – и «Арсенальное» крепкое, и словесный понос дорожный. О местных происшествиях началось, но о мертвой девке с дырой вместо брюха – ни словечка… Все о вчерашнем талдычили, о «вишенке», под откос сверзившейся. Еще бы, семеро жмуров плюс полтора десятка в больнице, и троим из них доктора ничего хорошего не обещают. Давно такого в районе не случалось.

Фотографии погибших показывали, говорили о каждом коротенько… Одного я даже видал когда-то на тренировках, только он на бокс ходил, а я на самбо – кивали потом при встречах, а имен друг друга и не знали, я так точно не знал.

Потом еще одну фотку во весь экран вывесили, а слова другие: дескать, та «вишенка» под завязку была заполнена, двадцать шесть пассажиров и шофер. Но спасатели одного пассажира не досчитались, этой вот самой девушки. Не нашли ее ни среди погибших, ни среди пострадавших. Дескать, могла она уйти далеко с места аварии в состоянии… не помню… какого-то там шока… в общем, могла уйти, и провалы в памяти вполне вероятны. И если кто ее встречал, звоните скорее по такому-то телефону. И даже награду от родных сулят тому, кто знает, где она сейчас. Немного, десять косарей – видать, небогато ее родня живет.

Мы с Зюзей телефон не записали, протормозили. Мы с ним на экран уставились и, походу, одну мысль думали: «Она? Не она?»

Вроде и похожа отчасти, только та, наша вчерашняя, раз в двадцать примерно симпотнее была. Мимо этой, с экрана, я б прошел и не обернулся. И стояк точно не словил бы.

А в остальном всё сходится. По ящику время аварии с точностью до минуты сказали – как раз бы успела от того откоса до нас дочапать. И ссадина на лбу, и рука сломанная… Всё в тему ложится.

Подумалось мне, что знаем мы с Зюзей, где десять косарей лежат и нас поджидают… Если, конечно, кто другой в те кусты уже сегодня не заглянул – погадить, вмазаться или перепихнуться.

В парке нас поджидали не десять косарей, а большой облом.

Издали еще видим: обтянуты те кусты красно-белой лентой, ментовский «луноход» невдалеке стоит, и микроавтобус с синими номерами, и две легковушки.

Даже подходить не стали, незачем там светиться.

– К Лёнчику пошли, – говорю. – Он, походу, больше нас знать должен, последним тут оставался.

Жил Лёнчик на улице Жукова, возле водонапорки. Он там уже третий год – как на «Веду» устроился электропогрузчиком рулить, так сразу от матери съехал и однушку снял на пару с кентом со своей работы.

Пошли, и Зюзя туда едва дотащился. Опять ему поплохело. Бледный, вялый, тормознутый, ноги с трудом волочит… Пришлось по пути еще чекушку прикупить и из горлышка освоить. Взбодрился Зюзя, но не сильно. И ненадолго, как вскоре выяснилось.

…Во дворе пятиэтажки стол стоял, укромно так, в кустах жасмина, и две скамейки – а рядом как раз подъезд Лёнчиков. За тем столом раньше пенсы козла забивали, да распалась у них компания, поумирали, видать. А сейчас парни сидели, немного знакомые, по пивасу ударяли. И давно сидели, пустых полторашек прилично у них скопилось.

Мы к ним: не видели, дескать, не уходил Лёнчик из дома?

Не хотелось нам зря на пятый без лифта хилять, особенно Зюзе, на него опять немощь и бледность напали.

Уходил, отвечают, но вернулся вскоре, да не один, а с тёлкой. Она, кстати, через часок ушла, Лёнчик не провожал. Так что идите смело, дома он.

Ну дела, думаю. Мало Лёнчику вчерашнего, снова на блядоход его потянуло… Орел.

Поднялись, кнопку звонка давим. Слышим, как в квартире динь-динькает, а больше ни звука, ни движения. И тут я заметил, что дверь неплотно к косяку прилегает. Самую малость, миллиметра в два или три щелочка. Толкнул – так и есть, не заперто.

Выскочили мы из подъезда как ошпаренные. Ребята с пивом удивленно вслед глянули, но окликать не стали.

По улице Жукова дома лишь с одной стороны, с другой – узкая полоска земли с соснами, дальше уже река. Мы туда, и под соснами Зюзя сблевал, а я поглядел на его блевоту – и за компанию метнул наружу, что пил и чем закусывал. Полегчало…

Уселись на высоком берегу, над обрывом. Зюзя спрашивает:

– Позвонить надо, да? Ментам стукануть?

– Незачем, – говорю. – Лёнчику уже фиолетово, а себе мешок неприятностей нарисуем. Завтра к вечеру сосед его с фазенды вернется, пусть он и стуканет. А мы с тобой, если вдруг что, внутри не были: в дверь потрезвонили, никто нам не открыл, с тем и ушли. Догоняешь?

Помолчали. Потом Зюзя говорит, а голос такой слабый, словно ласты склеить собрался:

– А я ведь не кончил в нее… Я ведь прикинулся… Пусть, думаю, лучше скорострелом назовут, чем… Вот и застонал да задергался.

– В смысле? Не догоняю…

Он растолковал: что-то странное ему чудилось, когда девке в кустах вдувал. Типа словно бы запихал он свой отросток в трубу пылесоса, а тот включен на полную мощность. Откуда у Зюзи такие сравнения, я выпытывать не стал. Догадывался откуда.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

См. хорошую и весьма подробную статью «Сплаттерпанк и экстремальный хоррор» Ю. Александрова – онлайн-журнал DARKER, № 3, июль 2011 года.

Ссылка:https://darkermagazine.ru/page/splatterpank-i-ekstremalnyj-horror

2

Обзор критики, которой подвергали Кинга в The New York Times, вы найдете на сайте «Зона ужасов» в материале И. Денисова:https://horrorzone.ru/page/kak-the-new-york-times-rugala-stivena-kinga

3

Читайте об этом подробнее, например, в монографии «Готический роман в России» В. Э. Вацуро.

4

От англ.frenetic – «неистовый, безумный» (прил.) или же «безумец, маньяк» (сущ.).

5

Оригинальное название рассказа – «Поебень» –прим. составителя.