С этой минуты я – Человек! Серия «Сказки и фантастика». Выпуск 1.

– Конечно! Полное безделье чересчур утомительно.

– Давай!

– Вот смотри! Недавно открытый мир! Называется Земля.

– Это планета? Разве планеты могут быть обитаемы?

– Видимо, могут. На планете 7 миллиардов жителей, 200 странных образований, называемых государствами, которые берут с граждан эти… как же их? … налоги.

– А что дают взамен?

– Безопасность?

– А что это такое?

– Не знаю. Тут так написано.

– Действительно, диковинный мир. Тогда поехали?

– Поехали.

И они испустили дух.

К сожалению, сообщение между нормальными мирами и планетами еще не полностью отлажено и при перемещении произошел сбой. Путешественники должны были одновременно родиться (это такой способ путешествий) в небольшом городке, зажатом между лесистыми горами и чистым озером, но произошла накладка, за которую позже служба эксплуатации долго извинялась и оправдывалась. Один путешественник родился в теле девочки (что было для него непривычно, на Зимбаре у разумных существ нет разницы между полами), а другой – через 11 лет в теле мальчика совсем в другом городе на плоской как стол болотистой равнине. Кроме того, местные тела рождались совсем беспомощными – они не умели ходить, говорить, мыслить, ничего не помнили. Из всех признаков разумного существа у них имелась только улыбка, да и то появлялась не сразу.

Служба эксплуатации схватилась за головы – двое туристов по одиночке без памяти на дикой планете! Было от чего разволноваться! Сразу объявили поиск, но любые операции между мирами занимали годы.

Между тем путешественники росли и взрослели. Были они как обычные земные дети, но не покидало их ощущение, что они словно какие не такие. Девочка разговаривала с растениями и уверяла, что они ей отвечают. Родители считали её странной. А мальчик несколько раз спрашивал у земных родителей, не приемный ли он? Настолько ему все вокруг казалось непонятным. Например, мальчики между собой дрались, обзывались, отбирали разные вещи у тех, кто послабей или помладше, не хотели учиться, хотя это было самое интересное – учеба и книги. Они столько нового рассказывали о мире. Учебники он прочитывал сразу как их выдавали в начале учебного года.

Женщина между тем достигла брачного возраста, оглянулась вокруг и поняла, что нет рядом того, с кем бы она хотела провести не то, что всю жизнь, а хотя бы с десяток лет. Хотя было у нее какое-то не то воспоминание, не то мечта, что где-то её должен ждать… кто-то. Она даже не была уверена, что это мужчина. А между прочим наши путешественники даже встретились, когда родители привезли мальчика отдыхать на горное озеро. Но мальчик было 8 лет и все его мысли были о мороженом, а мысли девушки были о Пушкине – и это совсем не шутка. Она увлекалась стихами, даже сама писала песни и получила приз на каком-то фестивале.

Но жизнь шла, надо было её как-то жить, найти в чем-то смысл. И ей захотелось узнать, как появляются и растут человеческие дети, как становятся человеками, какими можно сделать человеков. Она вышла замуж, родила четверых детей и с увлечением их растила, учила каким-то новым замысловатым играм, учила читать книги и смотреть на небо. Нет, она не искала там среди звезд свой родной мир, но зрелище было величественное.

Как-то муж отпустил её на море – первый раз за двенадцать лет отдохнуть и поплескаться в волнах. Тут-то все и произошло. Женщина встретила на берегу красивого русоволосого парня в джинсовке, но с военной выправкой и что-то всколыхнулось в её сердце. Пропустим всю романтику, но проговорили они до зари, удивляясь, как много может быть общего у людей, в общем-то, даже разных поколений.

– Есть такое понятие «суженые», – сказала женщина, когда край солнца показался над горизонтом. – Как ты думаешь, можем мы быть суженными?

– Думаю, что нет, – ответил юноша. – «Суженые» – это что-то такое земное. Я не чувствую, что я дома на этой планете. Мне неинтересно делать карьеру, зарабатывать деньги, соблазнять девушек.

– А что тебе интересно? – немного обиделась женщина.

– Интересно наблюдать за миром, собирать информацию. Только не знаю, кому я должен её передать.

– У меня тоже бывает такое ощущение, что я не отсюда.

– А еще мне интересна ты!

Женщина еще сердилась, но её курортный сезон истекал, завтра она должна была уезжать и было не до обид.

– Но как назвать этот интерес? Друзья, родственные души?

– Я просто знаю, что у нас один путь, – наморщил лоб в раздумьях юноша.

– Спутники! – подвела итог женщина.

В это время она услышала голос:

– Вы – зимбарцы!

– Кто это сказал? – оглянулась женщина. – Ты это слышал?

– Слышал! – ответил юноша. – Хотя мне показалось, что голос был внутри меня.

– И что он сказал?

– «Вы – зимбарцы!»

– Точно! – вспомнила женщина. – Мы с Зимбара. Только это не планета…

– Это полость в пространстве! – подхватил юноша.

– Вот мы и встретились!

– Мы можем забрать вас отсюда прямо сейчас! – сказал голос внутри них.

– Предлагаете умереть? – спросила женщина. – Но я не могу. У меня дети. Еще даже школу не закончили.

– Я бы мог. У меня нет ни детей, ни жилья, ни работы, – ответил юноша голосу и добавил для женщины. – Но я не хочу оставлять тебя одну в этом чудовищном мире.

– Спасибо! Но кем ты будешь для меня?

– Другом, земляком, помощником. Спутником!

– Если вы остаетесь, – напомнил о себе голос службы эксплуатации, – то для вас будет задание.

– Какое?

– Все то же, какое вы сами выбрали, отправляясь на Землю. Изучить этот мир, его обитателей и их цивилизацию. Предложить землянам, как можно обустроить планету лучше с учетом наших знаний. Но вам надо помнить, что на Земле сейчас присутствуют представители многих цивилизаций. Земля – это место встречи.

– Базар-вокзал! – сказал юноша.

– Вавилон – вот что такое Земля! – сказала женщина.

– Представители разных цивилизаций будут предлагать землянам свои проекты. Не то, чтобы они будут светиться и подавать бумаги в правительства государств Земли или в ООН. Они предлагают свои идеи через книги, кино, компьютерные игры и просто игры. Каждый стремится, чтобы земля больше склонилась в его сторону. В этом случае именно их проект будет реализовываться успешней.

– Какие уже есть проекты? – поинтересовался юноша.

– Криптон предлагает путь приключений и сверхвозможностей. Корусанд – дисциплину и служение.

– А библейский проект чей?

– Венерианский. Но не планеты Венера, а полости, с нею связанной.

– Ислам?

– Лунный. Обратная сторона Луны – это не сторона планетоида и даже не пустоты под его поверхностью. Это полость в пространстве, как и Зимбар.

– А что предложим землянам мы? – спросил юноша женщину.

– Сказку! – улыбнулась женщина. – Зимбар – это тот мир, откуда людям приходят сказки и сны. Там есть волшебство высоких технологий, но главное вовсе не это. Главное – душевное приятие друг друга разумными существами.

– То, что порой люди называют рай! – подхватил юноша.

– Или Царствие божие! – добавил голос.

– Или коммунизм. Мечта. Лучший мир. Вот это мы и понесем людям.

– Только, – задумался юноша. – Мало создать сказку. Надо, чтобы она стала известна людям. Нужны книги, фильмы, праздники, сувениры. На все это нужны средства. А я не скажу, что финансово очень успешен. Как-то не видел смысла копить – все равно с собой в лучший мир не унесешь.

– Средства найдутся, – ответил голос службы эксплуатации. – Гранты есть не только на Земле. Будет вам космический грант. Причем не только деньгами, но и нужными связями, вдохновением и удачей.

– Тогда справимся, – заверил юноша.

– А если миссия будет успешной, то… – голос сделал паузу, словно не решаясь сказать. – То Центр будет заинтересован, чтобы продлились ваши дни на Земле. Не 70—80 лет, а хотя бы 300.

Женщина взяла юношу за руку:

– Вместе мы справимся…

С этой минуты я – Человек!

I

Генеральный директор «СофтАвиаХим» Юрий Золотов сказал секретарше ни с кем не связывать и никого не пускать. Ему надо было побыть одному. Нет, у него не было проблем с бизнесом, предприятие работало как часы, приносило прибыль акционерам, он исправно платил налоги и зарплату рабочим, и даже что-то оставалось на развитие. Дело было не в предприятии.

И дело было не личной жизни. Развод с женой он уже пережил, с детьми поддерживал хорошие отношения. Старший в этом году поступал в медицинский, младшая с увлечением занималась балетом. От одиночества он не страдал – и не потому, что пользовался, как и в молодости, успехом у женщин, а потому, что вдруг стал ценить уединение, возможность уйти в себя, сосредоточиться на своих мыслях и ощущениях.

Но что-то неясное бродило в душе. Чего-то хотелось непривычного и неведомого. «Так, наверно, женщинам в положении хочется чего-то непонятного, за чем они гонят мужей в два часа ночи неизвестно куда», – усмехнулся Золотов. Но аналогия была точной. Это была именно беременность – беременность чем-то новым. Он знал это чувство. Оно не раз приходило перед новым проектом – он вынашивал его в себе, вбирая извне новые мысли и подходы – из книг, телепередач, разговоров с коллегами, из сказок, которые сам же рассказывал детям перед сном, из детских изречений по жизненным поводам. Все шло в дело.

Да, это было оно – предвкушение нового. И все же оно было не таким как в прошлом, а больше и глубже, проникало куда-то в самую потаенную суть. «Двойня будет, – улыбнулся Юрий, продлевая аналогию. – Или даже не двойня. А что?»

Ранее в таких случаях он отпускал свои мысли, разрешал им бежать, как реке, по собственному своевольному маршруту. Он мог потащиться за этой мыслью к Белому морю или к Черным пескам – как в переводе с тюркского звучало название пустыни Каракум. И теперь он смотрел с 12 этажа своего офиса на Город, который жил своей жизнью, дымил трубами, шелестел шинами, звучал голосами женщин и птиц и не знал, что вот сейчас, скоро – придет новое.

«Так же Маугли что-то томило перед его уходом из джунглей к людям», – подумал Золотов.

Он вспомнил мультфильм своего детства – «Маугли». Не придурковатую «Книгу джунглей» от Диснея, а старую советскую экранизацию Романа Давыдова с завораживающей музыкой Софьи Губайдуллиной, с удивительной пластикой пантеры Багиры, мудрым Каа и силой заветного слова. Из длинной и немного нудной книги Киплинга мультипликаторы сделали ярчайшую историю, которую дети помнили наизусть – каждый кадр, каждое слово, каждый сюжетный поворот. Вот и сейчас он представлял себе мультфильм во всех деталях. Но уже мог его воспринять с высоты жизненного опыта – и это были новые впечатления, от которых он насторожился: «Вот оно?».

Его удивило, с какой настойчивостью тигр Шер-Хан стремился убить человека, что казалось неприемлемым всем остальным животным в джунглях. Все остальные с удовольствием служили Маугли и радовались его дружбе, но не Шер-Хан. Уничтожение человека стало целью его жизни.

– Юрий Николаевич, вы просили никого не пускать! – появилась секретарша, светловолосая девушка лет 25.

– Вы хотели мне об этом напомнить? – поднял бровь отвлеченный от дум гендиректор.

– К вам ломится Вихорев, и, мне кажется, он не в себе!

Золотов поморщился, так ему не хотелось отвлекаться от мыслей даже на друга. Но дружба – это святое, ради дружбы он всегда откладывал любые дела и ни разу об этом не пожалел.

– Зови! – кивнул он.

Вихорев ворвался в кабинет, на ходу протягивая руку, а другой прижимая под мышкой желтую книгу.

«Не может быть!» – подумал Золотов.

– Привет, Юра!

– Привет, Олег!

Это в самом деле была знакомая книга «Маугли» издательства «Детская литература» с неповторимыми иллюстрациями Василия Ватагина.

Вихорев начал без предисловий, как умел только он:

– Ты понимаешь, что он хромой!

– Кто? – удивился Золотов.

– Шер-Хан, Хромой тигр!

– И что? – Золотов все еще не пришел в себя от совпадений.

– У Киплинга он был хромым от рождения, но в советском мультфильме он обжег лапу, прыгнув в костер. Он охромел от огня. Это так, на будущее.

– Продолжай!

– А кто еще у нас хромой и при этом охотится за человеком? – торжествующе произнес Вихорев.

– Враг рода Человеческого! – догадался Юрий.

– Вот-вот! И Сатана, и Шайтан в исламе – хромые, «Хромой бес» у Лесажа и Мефистофель у Гете, у булгаковского Воланда болит колено. В русских сказках дьявол часто является под именем Анчутки Беспятого (с отшибленной пяткой). Наконец, в поговорке «сам черт ногу сломит».

– Так вот в чем причина одержимости Шер-Хана уничтожением человека! – воскликнул Юрий.

– В книге люди деревни считают Шер-Хана реинкарнацией злого ростовщика, пострадавшего в бунте. Объединяя все это, мы видим осатаневшую, замкнутую в секту, финансовую элиту, претендующую на власть над всем миром, то есть над всеми джунглями.

– И опасающуюся конкуренции только со стороны человека.

– Тогда, наверно, и другие персонажи Киплинга имеют философское, символическое значение, – продолжал Вихорев. – Волки – это…

– Свободный народ! – взял инициативу Золотов. – Предприниматели, инициативные люди, способные к самоорганизации, хозяева жизни. Акела и Совет стаи – государство.

– Ладно! А бандерлоги?

– У них нет закона и вожака, они не способны к самоорганизации. Это толпа или «народ бессмысленный» у Пушкина.

– Балу – учитель закона, – продолжил Вихорев.

– Это наука, интеллектуалы, властители дум.

– Питон Каа?

– Гипнотизер бандерлогов, бессмысленной толпы – идеологическая власть или церковь.

– Он еще и стратег, он создает стратегию победы над рыжими собаками, – напомнил Вихорев. – И да, стратегическое планирование на много лет вперед – удел религиозных структур.

Появилась секретарша:

– Юрий Николаевич, вам что-нибудь надо? Может, чаю?

– Принеси два чаю! Нет, три!

– Для кого третий?

– Для тебя! Посидишь с нами, Оксана? Тебе будет интересно.

– Хорошо.

Когда все расположились в креслах, прихлебывая чай, Вихорев кратко ввел Оксану в курс дела.

– Ты ведь смотрела «Маугли»?

– Я выросла в другое время, когда был моден «Король Лев». Но «Маугли» знаю.

– Этого достаточно! – кивнул Золотов.

– А зачем вы об этом думаете в разгар рабочего дня? – не удержалась от вопроса девушка.

– Так надо! Это свободная охота.

– Продолжим, – сказал Вихорев. – Кто у нас Багира? Гибкая отважная охотница, защитница человека, которая не боится даже Шер-Хана. Но которая томилась в клетке у людей.

– Может, это какой-то конкурент Шер-Хана? – предположила Оксана. – Такой же замкнутый клан, манипулирующий стаей – в частности, в эпизоде выкупа жизни Маугли Багира явно перебежала дорогу хромому тигру.

– Конкурент, который проиграл в конкуренции или не дорос, но ожидает, что человек покарает его обидчика. Спецслужбы?

– Может, быть!

– А вы думаете, что Киплинг сознательно вот так назначил? – спросила девушка.

– Киплинг – поэт. Поэтов ведет вдохновение, и они часто не могут объяснить, что же именно они сказали, – ответил Золотов. – Но тот, кто вдохновляет – знает, что говорит.

– Шакал Табаки, который всем нашептывал нужные Шер-Хану мысли? – продолжил перечисление Вихорев.

– Прислужники секты финансистов-сатанистов, – ответил Золотов. – Масонско-орденские структуры.

– И, наконец, человек, лягушонок, Маугли. Кто это? За что его так ненавидит Шер-Хан и сатанисты.

Все задумались. За окном темнело.

– Юрий Николаевич, я к вам! Открыто было! – В кабинет вошел Батенчук, профсоюзный лидер комбината. – Я, собственно, по поводу подшефной школы.

– Я вас с удовольствием выслушаю, Иван Иванович! – поднялся ему навстречу Золотов. – Но, может, завтра? У нас тут целое расследование происходит.

– По какому поводу?

– По поводу Маугли. Хотите присоединиться?

– Присоединюсь, конечно! Но почему вас это заинтересовало?

– Знаете… понесло. Может, к чему толковому вынесет? – ответил Золотов.

Теперь Оксану попросили изложить накопленный материал. Батенчук почесал затылок:

– Ну, вы даете! И что дальше?

– Дальше человек. Кто такой человек?

Батенчук тяжело вздохнул:

– Все обитатели джунглей подчиняются Закону, то есть действуют по алгоритму.

– Кроме Шер-Хана! Он нарушает Закон, – быстро сказала Оксана.

– Шер-Хан нарушает Закон, – согласился Иван Иванович. – Но Маугли устанавливает Законы, – он процитировал. – «Акела промахнулся из-за Шер-Хана, и вы его не убьете. Он будет вожаком стаи. Это говорю я, Маугли, Человек». То есть он устанавливает Закон по праву Человека. Свобода Человека выше Закона.

– А почему свобода Человека выше Закона? – спросил Вихорев.

– Давайте, я отвечу, – вступил Золотов. – Каковы атрибуты Маугли? Кинжал «Железный зуб» и огонь, он же Красный цветок. Я следую за мультфильмом, он символичней. Кинжал, вообще клинок – это символ различения, он разделяет целое на «то» и «это».

– Согласно Корану, различение – от Бога, – вставил Вихорев.

– Вот! То есть свойство человека – получать знание, получать руководство непосредственно от Бога. А почему это происходит? Потому, что Красный цветок – это…

– Любовь! – воскликнула девушка.

– Именно! – продолжил Золотов. – Кроме Маугли из персонажей истории только Шер-Хан соприкасался с огнем Любви, но он был не готов принять его и остался покалеченным. Поэтому он ненавидит Человека, который способен любить. Любовь, которую приносит Человек – означает смерть Шер-хана и его прототипов-сатанистов. Именно человек – наместник Бога на Земле.

– Есть одна песенка, которая рассказывает, что такое человек, – вспомнил Иван Иванович. – Кстати, она современница мультфильма «Маугли». Видно, тогда это был насущный вопрос. – Он надиктовал поиску в телефоне. – Точка, точка, запятая, текст песни. – А потом включил звук.

Точка, точка, запятая.Вышла рожица кривая.Ручки, ножки, огуречик —Получился человечек.Что увидят эти точки,Что построят эти ручки,Далеко ли эти ножки уведут его?Как он будет жить на свете?Мы за это не в ответе,Мы его нарисовали – только и всего.

– Эта позиция недочеловеческая! – пояснил Батенчук и процитировал. – «Каждый сам за себя – вот Закон джунглей».

Что вы, что вы, это важно —Чтобы вырос он отважным,Чтобы мог найти дорогу, рассчитать разбег.Это трудно, это сложно,Но иначе невозможно:Только так из человечка выйдет человек.

– Вот какая ставилась задача – сотворение Человека! – сказал Иван Иванович и обернулся к Золотову. – И вот какую задачу нам надо ставить в подшефной школе.

– А дальше что? – Оксана указала на телефон. – Я не слышала этой песни!

Впрочем, знают даже дети,Как прожить на белом свете.Легче этого вопроса нету ничего.Просто надо быть правдивым,Благородным, справедливым,Умным, честным, сильным, добрым – только и всего!

– Только и всего! – улыбнулся Вихорев.

– Это тоже в песне обсуждается! – поднял палец Батенчук.

Как всё просто удаётсяНа словах и на бумаге.Как легко на гладкой карте стрелку начертить.А потом идти придётсячерез горы и овраги.Так что прежде, человечек, выучись ходить.

– Отражает тематику! – признал Вихорев. – Только надо добавить различение от Бога.

– А так хочется стать Человеком! – вздохнула Оксана. – Только как это сделать?

– Вот вопрос так вопрос! – почесал затылок Иван Иванович.

Повисла пауза.

– Я не знаю всего пути к Человечности, – заговорил, наконец, Золотов. – Но я знаю, с чего начать.

– С чего? – заинтересованно повернулась к нему Оксана.

– С объявления себя Человеком.

– Но как объявить, если мы еще не Человеки? – засомневался Вихорев.

– Как венчают на царство? Не был человек царем – повенчали и стал, никуда не денется.

– Ну, не знаю… – задумался Вихорев.

– Надо попробовать! – сказал Иван Иванович.

– Давайте, я и попробую! – решился Золотов.

Все замерли в ожидании.

– С этой минуты я – Человек! – провозгласил он.

Получилось отчетливо, торжественно, но без наигранности – просто и искренне.

II

Рабочий день закончился. Золотов не стал вызывать служебную машину, Вихорев подвез его домой.

– Спасибо, Олег! Спокойной ночи!

– И тебе!

Но ночь спокойной не получилась. Перед сном, уже выключив свет, он смотрел в окно на светящийся разноцветными огнями город, на снующие в суете машины, и вдруг поймал себя на новом ощущении. Он осознал осмысленность этой суеты, её правомерность и необходимость. Да-да, каждый из этих огоньков не просто занимал место в пространстве, он был нужен и важен. Каждый огонек – это был человек со своей историей, жизнью, родными и близкими, к которым он спешил, которых любил, о которых заботился.

И не только люди. Глядя на звезды, Юрий вдруг ощутил грандиозный размах мироздания и его чудесность, неповторимость. «Так, наверно, Гагарин почувствовал себя в космосе!» – подумал Золотов. Но еще – это были не прежние, вчерашние звезды, облака, здания, оконное стекло – это все приобрело новое качество, даже новое измерение – это все было место пребывания Любви. Оно все имело смысл только с Любовью.

Юрий лег в постель и закрыл глаза, а Вселенная была все так же видна и ощутима. И он – в центре Вселенной. Он тоже не остался таким как вчера. Он ощущал свое тело как часть Вселенной, и тоже восхищался им, уважал и любил его. Оно было достойно Любви и он сам был достоин Любви! Это был так неожиданно и так знакомо. Он качался на волнах Вселенной как на руках у мамы. Когда-то мама была для него всей Вселенной – и с тех пор ничего не изменилось. Он был счастлив рядом с мамой, которая всегда рядом.

Сон был очень тонкий и быстрый – его носило по невероятным мирам. Впрочем, и совсем обычные вещи представали невероятными. Он надолго замер, разглядывая спросонья самые обыкновенные часы. Так удивительно – они были наполнены временем, они двигали время, и они любили время, обожали его, следили за ним, не отвлекаясь ни на секунду.

Он позвонил Вихореву.

– Знаешь, это работает!

– Что работает? – спросонок не понял Олег.

– Формула «С этой минуты я – Человек!». Все вообще переменилось!

– Например, что?

– Ты изменился.

– Ты меня даже не видел! – воскликнул Вихорев.

– Я тебя сейчас вижу. Знаешь, я раньше не понимал, что такое друг. Все определения – «это человек, с которым хорошо, кто тебя поддержит» – это так мало, это вообще ничего не говорит. Знаешь, что такое друг? Ты вчера пришел с этой книжкой про Маугли, а ведь я стоял и думал о Маугли, о человеке, о Шер-Хане. Мы не просто думали об одном, мы думали одно и то же. Словно единое сознание, единый поток во Вселенной. Я ощущаю тебя так же как… свою руку.

– У царя раньше самый близкий соратник назывался «правая рука». Я думал, это метафора.

– А вот и нет! – воскликнул Золотов. – Мы много чего не знали о царях, о друзьях, о себе, о Вселенной. А теперь это знание проявляется и меняется все.

Золотов приехал на работу рано. Все равно не спалось. Но Оксана уже была на рабочем месте, перебирая бумаги, накопившиеся за вчерашний день.

«Старательная и ответственная!» – с благодарностью подумал генеральный.

– Здравствуйте, Юрий Николаевич!

– Здравствуй, Оксана!

Вид девушки его ошарашил. Она, как и прежде, была трехмерной и светловолосой, но внутри каждой точки, каждого штриха, изгиба бровей была свернута еще одна реальность. Он смотрел на её тонкое крепкое запястье – и видел за ним миллиарды лет эволюции живых существ, их стремления к совершенству и выживанию. А за ними видел Творца, который был в начале всего и запустил процесс жизни и развития. Как будто из двумерной картинки девушка стала трехмерной или многомерной, а то, что относилось к сексуальным желаниям осталось там, в двумерности, в плоскости, несопоставимое с проявившимся объемом – несоразмерное и неуместное.

Он смотрел в её глаза, видел дрожащие ресницы, голубую радужку, видел десятилетия осмысления мира и поиска в нем своего предназначения, начиная с ползункового возраста, а еще видел за девушкой много поколений предков – мужчин и женщин, которые прошли сквозь время, сквозь века и привели её в этот мир, сделали возможным её появление, оставили ей свои гены, кровь, плоть, думы, мечты.

– Вы на меня так смотрите, Юрий Николаевич! – тихо сказала Оксана.

– Как?

– Как… на королеву!

Конечно, королеву! Он видел не только предков Оксаны, но её будущее, её потомков – тех, кого она приведет в этот мир, тех, кто без нее бы не появился – их было так много, они уходили за горизонт времени куда-то в Вечность. Но сейчас все это будущее королевство было свернуто в удивленной и вопросительной улыбке девушки.

Он понял почему человека называли микрокосмом – глубины человеческой души хватало, чтобы отразить в себе весь макрокосм, всю Вселенную. Вот эта маленькая, молоденькая блондинка, которая варила ему кофе и встречала посетителей – равна Вселенной. Как это может быть?