Книга Авроры. Свет как тьма

Та недовольно кривится и различными способами подает знаки внимания другому, а Ник, игнорируя этот неловкий момент, всячески делает вид, что они танцуют вместе. Это сцена вызывает у меня приступ смеха, особенно с тем, какое при этом у Ника уверенное выражение лица.

Беру еще один стакан и прохожу в дальний угол комнаты, продолжая вновь наблюдать за Нарой. Видимо, мое сознание мутнится алкоголем, потому что я теряю счет времени. И прихожу в себя, только когда начинают орать сирены копов, а люди с криками «шухер!» выбегают из дома.

–5-

Хватаю за руку одну из девчонок и растерянно мямлю:

– Что случилось?

– Кто-то стуканул копам, что мы здесь крэком балуемся – недовольно бурчит она, словно это сделал я – вали, пока не повязали! Разбираться не будут.

Значит, все-таки, Ник просто его не нашел.

Однако, это последнее, что меня парит. Стараясь двигаться как можно быстрее и попадать желательно в верную из четырех видящихся мне входных дверей, я выбегаю на улицу через заднюю дверь.

Так меньше шансов попасться – я в фильмах видел.

На улице сирены слышны еще сильнее – словно приехали не по крэку, а минимум по убийству. Дважды я все-таки выбираю не тот пролаз, но в итоге выбираюсь с участка Тайлера и едва перебирая ногами, волочусь в противоположную сторону от его дома.

Он живет в знатном районе – все фонари наставлены так плотно, что считай как день. Даже машин достаточно – кажется, жизнь здесь не прекращается и ночью.

Достаточно отойдя, достаю мобильник и набираю Ника. Пару гудков и друг берет трубку.

– Эй, Реджи, ты где?

– Я с задней двери вышел. А ты где?

Недолго болтая, мы с Ником смогли понять две вещи. Первое – мы оба смогли улизнуть и не попасться копам. Второе – мы примерно понимаем ту точку, где должны встретиться.

От дома Тайлера достаточно дофига ехать до общаги, как и до моей квартиры. Если бы не копы – мы бы, как то и делается, остались бы ночевать там. Но теперь оказались в гадской ситуации – автобусы уже не ходят, а такси дорогое.

В следствии долгих споров и уговоров, мы с Ником решаем взять одно такси на двоих до общаги.

– А какого хрена до тебя? – возмущаюсь я в начале – платим оба, а тебя привезут прям к дверям!

– А что ты предлагаешь, умник?

– Пусть довезут до середины. Между общагой и моей хатой.

– Ага! Только мне потом идти обратно, что мы проехали, а тебе все равно прямо, а заплатим больше! Не будь гандоном – тебе там пара кварталов и выйдет дешевле!

– Лапшу мне вешаешь ты, а гандон я?! Платим одинаково, а мне потом идти еще!

– Да, давай заплатим еще больше, что бы могли сходить оба! Ты совсем тупой? Твоя хата еще дальше – это будет стоить еще дороже! Только для того, чтобы я тоже сходил? Ты совсем идиот?

В итоге мы сошлись на том, что Ник платить на пять баксов больше, потому что ему эта поездка удобнее. И тогда я соглашаюсь выйти у общаги.

Конечно, я мог доплатить и доехать до дома на такси сам – но это бы вышло еще дороже, чем половина стоимости за весь проезд. А я не сильно шикую.

Наконец, уже за полночь такси останавливается у общаги и мы с Ником вываливаемся из нее. Прощаемся до утра, где опять встретимся на парах и я, накинув свой заячьих капюшон, плетусь домой.

Да, уже пройдя полпути, я понимаю, что в таком наряде идти в моем районе ночью не лучшая идея.

Однако, пока все идет нормально.

Завернув на очередном повороте, я слышу какой-то треск. В оглушающей тотальной тишине – он будто гром в ясный день. Я резко оборачиваюсь, но в темноте ничего не вижу.

Это в районе Тайлера фонарей, что мух. А здесь никому дела нет до освещения после полуночи.

Я начинаю идти быстрее, когда треск сзади меня повторяется, теперь уже более громко и близко.

От неожиданности я вскрикиваю и поворачиваюсь.

– Кто, нахрен, здесь? – стараюсь ругаться, чтобы выглядеть грозным – у меня с собой травмат! И у меня отец коп!

Да, теперь идея переплатить за такси не кажется такой нелепой.

Я вновь ничего не вижу и едва не бегу к своему дому, когда треск позади меня переходит в настоящий шум. Не то глухие шаги, не то какое-то шелестение.

Я больше не поворачиваюсь, лишь ускоряюсь, когда слышу за спиной протяжное хихиканье:

– Ре-е-джи-и..

-6-

Когда забегаю в подъезд, то падаю на пол и хриплю от нехватки кислорода. Я бежал, не останавливаясь, до самого дома. После того, как кто-то неизвестный назвал мое имя – мои предохранители слетели и мне снесло голову. Я бежал, верещал и клялся стать намного лучше во всем, если выберусь из этой передряги живым.

Уже сидя в освещенном подъезде, я понимаю – что ничего такого не произошло. Ну, темная улица, бывает. Злачный район. Кто-то за мной увязался, имя узнать несложно – я здесь живу. Но когда ты находишься непосредственно в той темноте, не в силах даже увидеть преследователя, который бежит за тобой по пустой улице и кричит твое имя – видится это все совсем иначе.

Восстановив дыхание, я, наконец, поднимаюсь. Еле перебирая ногами, дохожу до лифта и поднимаюсь на свой этаж.

По пути набираю Нику сообщение: «больше никогда с тобой никуда не пойду». Подумав, добавляю после запятой: «хитрожопый кретин».

Уж за ним-то точно никто не увязался – его задницу доставили к самому порогу общаги.

Теперь мои кудри уже спутались просто хаотично и ужасно, а не как-то стильно. Мне потребуется час, чтобы их заново разодрать. Я досадливо покручиваю одну из прядей, когда двери лифта с грохотом открываются.

Я все еще немного покачиваюсь – не стоило столько пить. Удивительно, что на улице не запутался в своих же ногах, когда бежал.

Вставляю ключ в скважину двери и дважды поворачиваю. Я всегда запираю ее на два оборота. Толкаю дверь и врубаю свет..

Что что-то не так, я понимаю сразу, даже стоя в коридоре.

Все коробки из-под обуви вытащены со шкафа, перевернуты и разбросаны, словно кто-то что-то искал. Шкаф распахнут, внутри все перевернуто.

Я опасливо беру ключи поудобнее – чтобы если что, нанести ими болезненный удар, и сглатываю, глядя в оставшиеся три темных комнаты.

Туалет, кухня и сама моя комната.

– Кто здесь? – я хочу звучать грозно, но в итоге вырывается лишь хрип и я чертыхаюсь.

– Кто здесь?!

Тишина.

Лишь мои слова отскакивают эхом.

Если бы я жил на первом этаже – то решил бы, что мой преследователь забрался сюда раньше меня через окно. Но я на шестом, все окна закрыты, а дверь была заперта, какой я ее и оставлял.

Я резко делаю выпад вперед и ударяю сразу по двум выключателям. Свет загорается на кухне и в ванной. Стеклянная дверь ванны смутно обрисовывает силуэты унитаза, раковины, душевой кабины.

Вроде никого.

Заглядываю на кухню, все еще опасливо пятясь от своей комнаты и не поворачиваясь к ней спиной.

Все шкафчики кухни так же выворочены.

Вилки, ножи, ложки – все валяется на полу вместе с разбитыми тарелками. Разбиты все, до единой, как и чашки. Холодильник распахнут, продукты какой-то кашей валяются на полках, какие-то на полу.

Резко поворачиваюсь к комнате.

Проблема моей комнаты – что ее выключатель внутри, а не снаружи.

Беру ключи удобнее и подаю голос последний раз:

– Если здесь кто-то есть – я вооружен!

Тишина.

Ни скрипа.

Забегаю внутрь с той скоростью, с какой в детстве ночью бежал от кухни, попив воды, до комнаты, где ждало спасительное от монстров одеяло. С бешеной силой лихорадочно бью по стене – дважды промазываю, прежде чем попасть по выключателю.

Свет загорается и я остолбеневаю.

Комнату словно захватило торнадо.

Диван перевернут, раскурочены даже шкафчики, что были внутри. Где я обычно хранил подушки и зимние одеяла. Вся одежда и вещи выворочены кучей из шкафа.

Все ящики с тетрадями тоже оказались на полу в общей кучи анархии.

Все, что можно было открыть, перерыть и вытащить – теперь было на полу.

Будто кто-то что-то здесь искал, но очень спешил. Будто..

Будто у него не было времени, потому что хозяин вот-вот должен был вернуться.

От этой мысли паника возвращается с прежней силой.

Что, если этот некто никуда не уходил и все еще здесь? Где-то прячется?

Однако, кое-что привлекает мое внимание на столе. Теперь он полностью пуст, так как все сметено на пол, и лишь скомканный клочок бумажки лежит в самом центре.

Не переставая озираться, я подхожу и расправляю его.

Это оказалась записка, написанная чьим-то едва разборчивым почерком. На ручку явно давили сильнее нужного, так как слова отпечатались даже на обратной стороне:

«Не верь своим глазам. Человеческое зрение зачастую не замечает главного».

Глава 2

-1-

Но глазам своим я очень даже поверил. И эта записка стала последней каплей в потоке нарастающей паники. Кто-то забрался в мой дом, полностью его перевернул, очевидно что-то ища, а после еще посоветовал мне не верить тому, что я вижу.

Едва попадая пальцами по экрану, я в следующую секунду уже лихорадочно тыкаю по экрану мобильника, набирая номер, а уже через полчаса у меня в квартире появляются копы. Они явно не очень довольны происходящим. Во-первых, время за полночь и эти остолопы, скорее всего, спали, несмотря на ночное дежурство. Во-вторых, в этом и смежном районах ночами постоянно происходит какая-та дрянь, и им осточертело ее разгребать.

Но как бы то ни было, я не просил разобраться, кто же грохнул моего друга-гангстера в перестрелке, куда мы сами пришли. Я, добропорядочный гражданин штатов, просто просил выяснить, кто залез в мой дом, что искал и когда его задница окажется за решеткой на гарантировано безопасной расстоянии от меня.

Копы ходят по моему дому, словно появившись из шоу контрастов. Один – низкий и полный, но совсем не добродушный, как то принято считать. Второй – высокий и худой, в очках. Тот, что полнее, с умным видом рассматривает мои комнаты. Открывает ванну, кухню, в общем все – деловито чмокает и переходит дальше, как будто ему открылась вселенская истина. Периодически проделывает какие-то свои коповские штучки.

Худощавый все это время стоит рядом со мной и задает какие-то вопросы. Вот и теперь он, даже приличия ради не держа в руках блокнот с ручкой, открывает свой рот:

– Так.. Реджинальд Колрайт..

Мое имя он, наверное, произносит раз десятый. Думается, он считает, что так выглядит более серьезное и сможет запудрить мне в мозги касательно того, что они все еще ничего не сделали.

– Да – я все еще краем глаза слежу за пухляшом.

– Можете указать время, когда вы вернулись домой?

– Чуть за полночь. Ну, мы с другом вызвали такси где-то в это время, плюс-минус. Не позже часа.

– Это может кто-то подтвердить?

Я выкатываю глаза, не в силах поверить в его тупость.

– Да. Мой друг. И вообще – какая разница, где был я? Или вы думаете, я сам перерыл свою квартиру, а после вызвал вас?

–По поводу квартиры –невозмутимо кивнул он – пропали какие-то вещи?

– Я.. – я бегло оглядел простиравшиеся помещения, все еще погруженные в хаос –так сложно сказать.. что-то именно.. но ничего ценного не забрали.

Потому что ценного у меня не так много и я сразу же все проверил. Золотая цепочка, что подарила мать на совершеннолетие, и золотые часы, что подарил отец по тому же поводу.

Все на месте.

Я понимаю, что думает коп. Значит, это не ограбление.

– Но была записка – спохватываюсь я, вспоминая и сую руку в карман – кто-то оставил ее на моем столе и..

Я так и замираю. Нахмурившись, еще раз прошариваю карман и запускаю руку в другой. Оба карманы пусты. Но я точно помню, что клал скомканный лист бумаги в один из них и после точно не вытаскивал.

Я вновь лихорадочно шарю карманы джинс, после чего уже выворачиваю их – но ничего нет.

– Мистер Колрайт? – изгибает бровь худощавый коп.

–Была записка.. – озадаченно мямлю я – они оставили ее на столе, я положил в карман, но теперь она.. исчезла?

– Может, вы ее обронили?

Я рефлекторно оборачиваюсь, прохожу по квартире своим маршрутом, но ее нигде нет, после чего возвращаюсь к копу.

– А что было в той записке?

– Что-то про то, чтобы я не верил своим глазам.

– Извините?

– Ну, типо «не верь своим глазам, они видят неправду».

Коп странно на меня покосился.

– То есть злоумышленник проник в ваш дом, ничего не взял и сделал это только для того, чтобы оставить вам записку на столе, которую сейчас вы не можете нам предъявить? – неожиданно он нахмурился и нагнулся ко мне, дважды шумно втянув носом воздух – вы употребляли спиртное накануне, мистер Колрайт?

Я густо краснею, понимая, что он учуял и к чему клонит.

– Да, но дело не в этом…

– Мистер Колрайт..

– Мне не померещилось! – вскидываю я руками раздосадовано – вы же видите, вещи перевернуты!

Но былой даже малый интерес коп ко мне уже теряет, когда к нам как раз подходит его напарник с таким же скучающе-сонным видом. Он поднимает на меня голову, скрадывая тем самым очевидную разницу в возрасте, и лениво произносит:

– Следов взлома я не обнаружил, мистер Колрайт. Чужих отпечатков пальцев тоже не замечено..

– Как? Но они же перевернули вещи!

– Могли действовать в перчатках – отмахивается худощавый и обращается к напарнику – так же ничего не украдено.

– Из ценного – поправляю я тут же, цепляясь за последнюю соломинку.

– А что пропало?

– Не знаю.. я не проверял, но сейчас все проверю..

–Понятно.. Мистер Колрайт – коп будто выносит вердикт – я не могу принять заявку о взломе, так как его следов не обнаружено. Не могу принять заявку о краже, так как у вас ничего не пропало. Отпечатков я не нашел, так что не могу гарантировано заявлять, что этот беспорядок устроили не вы забавы ради..

– К тому же, он жутко пьян – добавляет худощавый, будто добивая – от него разит за милю.

Пухляш снисходительно кивает.

– В общем, мистер Колрайт, советую проспаться, и если вдруг подобный инцидент повторится с чем-то уже более конкретным – повторить вызов в более трезвом состоянии.

Не верю своим ушам! Такое халатное отношение только из-за злачного района, или им реально насрать?

– Вы не можете просто уехать, даже заявление не принять! Кто-то вломился в мой дом и все перевернул нафиг! – я вновь дергаю плечами – а вы просто уезжаете?

–Оснований для заявления нет, мистер Колрайт – невозмутимо кивает пухляш и добавляет уже более тихо, скорее своему напарнику чем мне – я вообще сомневаюсь, что здесь был кто-то посторонний.

С этими словами они выходят из моей квартиры, и мне остается лишь закрыть дверь на все засовы.

Я оглядываю хаос и вновь безрезультатно проверяю карманы джинс, когда вспоминаю важную деталь. В записке не просто советовалось не верить глазам. Так было что-то именно про человеческое зрение.

-2-

Естественно, ночь выдалась поганой. Половину ее я разбирал вещи, вновь приводил порядок, рассовывал все по полочкам и шкафчикам, сразу же проверяя наличие всего. Как выяснилось в конце – и правда ничего не пропало, даже несущественного. Даже все вилки на месте. Конечно, они не серебряные, чтобы так удивляться, но все-таки.

Что же тогда здесь искали? Я даже сам не знаю, что у меня здесь может быть ценнее часов и цепочки, которые валялись вышвырнутые на полу? Что именно они не нашли, раз ушли ни с чем?

Собственно, этим я и был занят оставшуюся часть ночи. Пытался заснуть, даже успокоительные выпил, но ничего не вышло. Едва я проваливался в дрему, как мне что-то мерещилось, и я словно девчонка, с визгом подскакивал с кровати. Дошло до того, что последний раз я заснул в обнимку с торшером – отбиваться, если что.

Да, я взял не нож с кухни, или не что еще опаснее – а схватил долбаный торшер, будто это какая-та бомба, способная устрашить одним своим видом всех моих врагов.

Естественно, когда звенит мой будильник в районе восьми утра, встаю я с большим трудом. На мгновение даже мелькает заманчивая мысль пропустить пары – но я резво понимаю, что дома мне сегодня делать нечего. Пары могут отвлечь от навязчивых идей и мыслей, а вот дома такое мне вряд ли грезит.

Одеваясь, я на ходу просматриваю смс от Ника, которые главным образом сквозят возмущением. Он искренне недоумевает, почему это «хитрожопым кретином» остался в итоге он, при том, что именно я заплатил на 5 баксов меньше из-за условий поездки.

Очередное худи, широкие джинсы, портфель, дребезжащий лифт, и я оказываюсь на улице. Подходя к предпоследнему перекрестку уже нащупываю в кармане заранее подготовленную мелочь для Пророка.

Я сам его так назвал.

Уже вижу его впереди – старичок со шляпой у ног. На нем какой-то старый балахон и давно не вычесанная борода. Периодически он нарочно закатывает глаза, чтобы произвести на людей впечатление. Будь он хоть немного умнее, и не трать все деньги сразу на бухло – мог накопить на белые линзы и производить на «клиентов» куда большее впечатление.

Впервые я заметил его еще три года назад, когда только поступил и переехал. Он всегда стоял на одном и том же месте. Только тогда он еще был с попугайчиком на плече. Наверное, вскоре тот куда-то делся, но куда именно понятия не имею. Он делал вид, будто видит будущее и за 50 центов может поведать его каждому.

Единственное, что мне в нем нравилось – каждое его предсказание было словно из печенья. Всегда хорошие, оптимистичные и клевые. Даже если день дерьмо – он умудрялся своим бреханием поднять настроение. И пусть мы все знали, что он лжет – я каждый раз, как проходил мимо, кидал ему 50 центов и ждал своего «предсказания».

Вскоре он запомнил меня и даже узнал имя. Свое он тоже сказал, но для меня так и остался «Пророком». Всякий раз, как я шел в вуз (если не опаздывал), останавливался на минуту возле него.

И сегодня мне как никогда нужно мое «предсказание из печенья».

– Привет, Пророк – улыбаюсь я и кидаю старику 50 центов в шляпу – ну, что меня ждет?

Но старик как-то странно на меня смотрит и закатывает глаза. Я смеюсь.

– Хорош, я на это не ведусь, можешь не выбражать. Давай мне предсказание, а то я спешу.

Но Пророк резко хватает меня за руку и тянет к себе, к самому лицу, а когда открывает рот я чувствую весь его смрадный букет зловония.

– Эй, отпусти! – я дергаю руку, но тот вцепился так сильно, будто старость совсем не взяла свое – отпусти меня на хрен!

Но старик все еще с закатанными глазами упорно продолжает меня держать и кричит:

– Грядет конец сущего! Дьявол уже явился в наш мир! Но явился он под личиной Господа и да сохрани всевышний каждого, кто поверит в его сладкие речи!

– Отпусти меня, чокнутый!

На нас уже оборачиваются и я начинаю потеть от перенапряжения и неловкости, а Пророк продолжает позорить нас обоих своим криком:

– Он уже здесь! Среди нас! И принес он с собой конец нашему миру! Дьявол среди нас!

-3-

Наконец, я все-таки с трудом вырываю руку и чуть не грохаюсь по инерции задницей на бордюр, после чего делаю два больших шага назад.

Зрачки старика возвращаются на место и он недоуменно моргает.

– Какого хрена на тебя нашло?! – фыркаю я – совсем рехнулся? Старый маразматик!

Едва он делает шаг ко мне, я спешу скорее убраться подальше от этого сумасшедшего. Ага, вот тебе и предсказание из печенья. Видимо, сегодня «не мой день» не только у меня.

Уже в аудитории я вновь сажусь рядом с Ником, чудом не опоздав на занятия и даже зайдя не самым последним. Внутри все еще стоит предучебный утренний гомон. Основным предметом обсуждений стали вчерашние копы – все еще никак не могут понять, кто же именно их вызвал.

Видимо, такое случилось впервые.

– А я говорил, там был крэк! – раздосадовано первым делом заявляет Ник. Видимо, из всего это волнует его больше всего – так и знал!

– Знаешь, наркота меня сейчас парит меньше всего.

– А че случилось?

Мне требуется не больше трех минут, чтобы вкратце пересказать другу ночное происшествие. Начинаю от преследования, заканчивая полным бездействием копов.

– А ты сказал им, что за тобой гнались на улице?

На приятное удивление, Ник отнесся к моим словам со всей серьезностью без привычных подколов.

– А смысл? – фыркаю я – я не смог бы это доказать, и тогда бы они опять заявили, что я перепил и мне померещилось. Даже не стал. Если уж их раскуроченная хата не удивила..

– А сам как думаешь – это связано?

– Улица и дом? – я задумчиво вскинул бровь – не знаю, но вряд ли совпадение, типо да? Я живу тут три года, и ни разу меня еще никто не стерег на улице.

– Но, чувак, ты еще ни разу и не возвращался за полночь.

– Да – неохотно согласился я – но в эту же ночь и квартира.. Мне кажется, это как-то связано.. Еще эта дурацкая записка делась куда-то, после этого они и решили, что я не в себе..

– Что за записка?

– Типо «не верь своему человеческому зрению».

Тут уж Ник не сдерживается и гогочет, плюясь слюнями:

– Ага, верь третьему глазу в районе задницы!

– Иди ты – усмехаюсь я и толкаю его в бок – идиот. Она ведь правда куда-то делась.

– Да не парься, кто-то просто над тобой стебанулся. Если бы в твоем райончике правда хотели тебя грабануть – то поверь, догнали бы. И дом бы обчистили. А тут просто клоуны.

Я задумываюсь. А ведь и правда. Я не лучший бегун, и вообще далеко не спортсмен – вряд ли бы смог убежать, если бы ночью меня реально хотели догнать. Да и если бы в хате что-то искали, но не успели найти – вряд ли бы нашли время для написания записки.

Все это и правда со стороны походит на дурацкий розыгрыш. Я понемногу успокаиваюсь впервые с ночи.

– Может ты и прав – хмыкаю я Нику – точно, я как-то сам даже не допер.

– Правильно, тебе же нечем – он стукает себя указательным пальцем по голове и гогочет – на то и есть я.

– Но кому это надо?

– Слушай, вчера в самый разгар разогнали полный дом нариков. Это все равно, что осиное гнездо разворошить. Может, даже оттуда кто-то увязался. Под этим делом все смешным кажется.

– Почему тогда за тобой не увязались?

–Чел, во-первых со своим заячьим прикидом ты сам подставился. А во-вторых, я в общаге. Там только скрипни не так – уже комендант яйца выдерет. А у тебя – делай что хочешь и всем насрать.

– Спасибо – закатываю я глаза, но понимаю, что так это и есть – ладно, надеюсь этим кончится и кем бы ни был этот клоун, билеты на второе представление он мне не подарит. Насмотрелся уже.

– Я всегда знал, что ты трус.

– Отвали.

– Трус.

– Иди в задницу – я уже сильнее толкнул его в бок.

На середине пары Ник опять не смог унять свой язык и открыл рот. Хорошо, хоть на парах у мистера Эванса (который просит называть его просто Майклом) можно болтать хоть в полный голос и он ничего не скажет.

– Может завалишься сегодня к нам? Ричи раздобыл приставку у первокурсников на день, могли бы порубиться.

– Можно – уклончиво отзываюсь я – но у меня курсовая, которую вчера я опять не подготовил из-за тебя.

– Не будь брюзгой. Еще успеешь.

– Нет, надо хоть что-то сделать.

– Если ты утащишь свой зад домой, то точно не вернешься в общагу.

– Я собираюсь поработать в нашей библиотеке. Пара часов – и потом подгоню.

– Обещаешь? – Ник сузил свои и без того узкие глаза еще сильнее, отчего кажется, будто он заснул на ходу – клянешься яйцами?

Девчонки сзади нас приглушенно засмеялись и я закатил глаза.

– Черт, ты можешь быть тише?

– Клянешься яйцами? – повторил Ник шепотом. Меньше всего я хотел повторять эту идиотскую клятву, но он не отвяжется. Надо знать Ника, чтобы понять это.

– Клянусь яйцами – повторяю я, чувствуя себя полным идиотом.

– Лады, тогда у тебя два часа и к нам.

– Окей.

Я откидываюсь на спинку стула, продолжая слушать мистера Эванса-Майкла, когда мою щеку резким порывом обдувает приятный холодный ветерок.

Но повернув голову к окнам, я замечаю – что все они, как одно, плотно закрыты.

-4-

После пар мы доходим с Ником до общего выхода, после чего он отправляется в общагу к приставке, а я с отсрочкой на два часа в библиотеку к книгам. Эту курсовую, по правде говоря, я уже немного начал – но не помешало бы продвинуться еще хотя на сколько-нибудь. Не люблю делать все в последний момент – да и приятная тишина с поскрипыванием в библиотеке вуза расслабляет лучше любых игр.

Когда ты сидишь, перелистываешь старые страницы книг (а не электронные, сделанные под желтый фон), проводишь пальцами по тем или иным строчкам, вчитываешься – и единственный звук, который нарушает тишину, это такое же шебуршание страниц других студентов.

В библиотеке нашего вуза старушка хорошо блюдет тишину. Первый раз – замечание. Второй – выгоняет из библиотеки, хоть у тебя сессия завтра. Это заставляет прислушиваться к правилам – и это клево. Не очень занимательно читать книги, или заниматься курсовой, когда парень через проход на всю чавкает жвачкой или хихикает со своей девчонкой.