Незваный гость

Я уронил папку с бумагами и «Айпад», которые держал в руках. Жюльетт обернулась и спросила:

– Ты в порядке?

А я, присев, чтобы подобрать упавшее, зажал телефон между шеей и плечом.

– Что случилось? В каком ты участке?

– В Кенсигнтоне. Я… На меня вроде как напали. Банда мальчишек. Рядом с Альберт-Холлом.

– Господи, – сказал я, игнорируя панический взгляд Жюльетт и удаляясь от принтеров к своему кабинету. Я закрыл дверь и потянулся за курткой. – Я сейчас приеду. Твой папа уже в пути?

– Я до него не дозвонился. Я звонил, но гудки шли и шли, так что я оставил ему голосовое. И написал ему в «Вотсап», но он не прочитал.

Это было странно. Иногда Мэттью уезжал по работе, чтобы встретиться с профессорами и историками, которые жили в отдаленных регионах страны, и, конечно, иногда там не было сигнала, но, насколько я знал, сегодня был обычный офисный день.

– Хорошо. Не проблема. Я еду.

– Хорошо, – сказал Тиитус и завершил звонок.

Я сунул папку и «Айпад» в сумку, а затем спустился на лифте к выходу. Я набрал Мэттью, но меня переключило на голосовую почту. Шагая в сторону подземного гаража, я испытывал сильное раздражение на него. В то самое время, когда случилась экстренная ситуация и мы оба нужны Титусу, с ним невозможно связаться. Я сел в машину и напечатал резкое сообщение: «Титус в Кенсингтонском полицейском участке. На него напали. Я его забираю. Пожалуйста, позвони мне».

Я завел двигатель и выехал с парковки. Улицы, как всегда, были забиты, и мне потребовалось почти десять минут, только чтобы выехать из Фицровии. В голове мелькали картины того, как Титуса прижимают к стене и, отняв вещи, избивают хулиганы в капюшонах, они веселятся, а его лицо забрызгано кровью. Раздражение, направленное на Мэттью, теперь трансформировалось в ярость по отношению к напавшим на Титуса. Как они посмели пристать к нашему мальчику?

Почти через полчаса я прибыл в Кенсингтонский полицейский участок. Уже от входа я сразу же увидел Титуса, сидевшего в уголке в стороне от стойки. Рядом с ним сидела светловолосая женщина. Я подошел и, не говоря ни слова, обнял его, крепко прижав к себе.

– Я в порядке, все хорошо, – сказал он. – Они мне не повредили.

Я кивнул, чувствуя, как к глазам подступают слезы, облегчение затопило мой разум и тело. Выпустив его из объятий и осмотрев, я перевел взгляд на женщину рядом с нами.

– Рейчел? – растерянно сказал я, гадая, что упустил. – Почему… Почему ты здесь?

– Она была невероятна, – сказал Титус, не дав Рейчел возможности заговорить.

Она встала и немного смущенно улыбнулась:

– Привет. Я рада, что ты здесь. Ты, должно быть, очень волновался. Но он вел себя очень смело.

– Не думаю, что был смелым; это ты была смелой, – сказал Титус, глядя на нее, потом на меня. – Папа, Рейчел меня спасла. По-настоящему спасла.

Рейчел махнула рукой, словно говоря «пустяки».

– Это было не так впечатляюще. Парни, приставшие к Титусу, все равно были трусами. Я просто рада, что проходила мимо и высказала им все, что думаю.

Я пытался переварить это все.

– Подожди… Ты увидела ограбление? И что, вмешалась?

Она кивнула:

– Да, я просто гуляла, увидела, как компания мальчишек пытается отнять у мальчика телефон и просто… просто сказала им отвалить, собственно. А мальчик оказался вашим Титусом.

Я посмотрел обратно на Титуса, который теперь широко улыбался. Я заметил легкую ссадину у него на щеке и растрепанную школьную форму. Вид был более удовлетворительный, чем кровь и синяки, которые я напредставлял себе, но все равно… Я ненавидел мысль о том, что кто-то был жесток к нему.

– Думаю, полицейские захотят с тобой поговорить. Удивительно, что они еще не подошли. Однако, они были очень добры.

Рейчел кивнула мне, как будто старалась порадовать, но мне послышалось какое-то недовольство. Как будто это она ответственный родитель, здесь, рядом с моим сыном, а я догоняю, опаздываю, на вторых ролях. В некотором роде так и было.

– Конечно, – сказал я. – Я сейчас поговорю с ними, – я повернулся к Титусу. – Ты дозвонился до папы?

Он покачал головой:

– А ты?

– Нет, – сказал я, бросив взгляд на телефон. – Он все еще не ответил.

– Должно быть, занят на работе, – сказала Рейчел жизнерадостнее, чем я считал подходящим в данной ситуации.

Я едва заметно кивнул, потом убрал телефон в карман и отправился поговорить с дежурным полицейским.

Мне не очень-то хотелось подвозить Рейчел; я находил ее присутствие при этом тревожном испытании более чем неловким, похожим на то, когда я обнаружил ее шныряющей наверху. Такое впечатление, будто она свалилась в нашу личную жизнь. Мы стали более чем просто друзьями за месяц или около того. Она вплелась в ткань нашей семьи, и это небольшое происшествие как будто сделало эти нити крепче и прочнее.

Мы немного проехали в молчании, затем, лишь бы что-то сказать, я спросил:

– Итак, как ты находишь Лондон?

Я подозревал, что либо я, либо кто-то еще спрашивал ее именно об этом на встрече книжного клуба, но мне было все равно. В конце концов, может ее мнение изменилось с момента переезда.

– О, мне нравится, – сказала она. – Он… он такой большой. Конечно, Йоркшир огромный, но по-другому.

После этого она хихикнула, вероятно, поняв, что сказала очевидное.

– У тебя было время исследовать окрестности? – спросил я, поворачивая на набережную Челси, откуда открывался вид на Темзу, сверкающую в свете заходящего вечернего солнца.

– Да, было. На самом деле, я только этим и занимаюсь. Гуляю и слушаю аудиокниги. Мне нужно искать работу, но я, кажется, не могу найти ничего подходящего.

Было что-то странное во всей ее истории, что звучало неправдоподобно. Кто переезжает с севера Англии в Лондон, снимает квартиру в одном из самых дорогих районов в стране и не торопится искать работу? Конечно, я знаю людей, которые поступают именно так, но они живут в таунхаусах и владеют недвижимостью, например обширными загородными поместьями, и живут за счет унаследованного богатства. Но выбор квартиры в квартале, известном разборками между бандами и уличной преступностью, подсказывал, что у Рейчел не было бездонного колодца с деньгами. Может, ей просто нравилось жить по-простому, но все равно было в ее ситуации что-то чуточку неестественное. Что-то, что она предпочитала не разглашать.

Это был первый раз, когда я заехал глубоко в квартал Черчилль-Гарденс. Даже при том, что я много лет жил в Пимлико, в нескольких шагах, на Сент-Джордж-сквер, меня потрясло, насколько все может отличаться, стоит всего лишь повернуть на несколько улиц. Пока я парковался перед ее подъездом, за нами наблюдали три парня в капюшонах, один на велике, двое других подпирали стену. Они курили, и, когда Рейчел открыла пассажирскую дверь, я услышал с их стороны еле слышную музыку, вероятно из телефонов в карманах.

– Большое спасибо, что подвезли, – поблагодарила Рейчел, выходя из машины.

– Спасибо за все, – сказал Титус, развернувшись на своем сиденье. Это был первый раз, когда он нормально заговорил с тех пор, как мы покинули полицейский участок.

– Да, спасибо, – поддержал я.

– Я бы пригласила вас, но у меня неубрано, да и квартира размером с кладовку. – Рейчел засмеялась, снова немного неловко.

Я не спускал глаз с мальчишек, которые в открытую следили за нами (или за «БМВ Х6», на которой мы приехали).

– Ты…

Я чувствовал себя обязанным спросить, не боится ли она идти в одиночку, и в то же время остро осознавал, что это может прозвучать осуждающе по отношению к мальчикам и покровительственно по отношению к ней. Думаю, она поняла мое беспокойство и затруднение и улыбнулась.

– Все хорошо. Что ж, увидимся на следующей встрече книжного клуба. Мэттью прислал мне подробности на днях.

«Даже так?» Не знаю почему, но тот факт, что он не говорил мне об этом, немного ранил меня. Почти тайно, как будто он знал, что я «не одобряю» появление Рейчел в нашей жизни, и решил не афишировать, в то же время отправляя ей дружеские сообщения по «Вотсапу». Я запретил себе следовать по этой весьма глупой мысленной дорожке как раз вовремя, чтобы улыбнуться Рейчел и пожелать ей спокойной ночи, пока она преодолевала короткий путь до подъезда. Мальчишки проследили за ней, но никак не отреагировали и не пошевелились.

Мой мозг кипел, и мы некоторое время мы не трогались с места, потом Титус спросил:

– Мы едем?

– Извини. Задумался.

Я снялся с ручника и выехал по узким улочкам квартала на главную дорогу. Оставшуюся часть пути до дома я засыпал Титуса вопросами о том, что именно произошло. По большей части он был раздражающе молчалив – не недовольным или угрюмым, просто отвечал односложно и смотрел в окно. Я постарался не обижаться на то, что в полицейском участке он явно прекрасно общался с Рейчел об инциденте, но закрылся сейчас, когда мы остались вдвоем. «Все же она была там», – подумал я. Она была больше, чем жилеткой в тяжелый момент, она была неотъемлемой частью этого момента. Его спасительницей.

Зайдя в дом, я занялся следующим неотложным вопросом – своим пропавшим мужем. Джейн, которая на самом деле должна была уйти домой еще час назад, несла наверх корзину с чистым бельем. Она тепло поздоровалась с нами и сказала, что Мэттью нет дома и она не слышала никаких сообщений на автоответчике. Я все равно проверил, хотя никто из нас нынче не пользовался им, почти полностью полагаясь на смартфоны. Как только я почувствовал, как внутри меня вновь распускается паника, в кармане завибрировал входящий звонок.

– Что случилось? Он в порядке? – зачастил Мэттью, стоило мне ответить.

– Ты где? – спросил я вместо ответа на его вопрос. Наверное, это было невежливо с моей стороны, но я злился, что в час напряжения и волнений он как в воду канул.

– Я застрял в пробке. Мне пришлось поехать к этому профессору в Маргит. На обратной дороге случилась серьезная авария, и я застрял в образовавшемся заторе. Титус в порядке? Он в больнице?

Я облегченно выдохнул и чуть не рассмеялся от мысли о Титусе в больнице, когда на самом деле он лежал на диване, показательно изучая меню «Домино». Не знаю, что это было: легкомыслие, которое приходит, когда знаешь, что все хорошо, или естественная эйфория, следующая за парой часов напряженной тревоги, – но я внезапно почувствовал себя счастливым и свободным.

– Он в порядке. Он в полном порядке. Сидит здесь. Мы дома. Хочешь с ним поговорить?

Я передал телефон Титусу.

– Пап, я в порядке, – сказал он, слегка закатив глаза.

Я забрал у него меню «Домино» и показал на картинку с острой американской пиццей. Он широко улыбнулся и кивнул. Я пошел на кухню, все время ожидая услышать ключевое слово. И я его услышал.

– Да, Рейчел. Она была там. Она была невероятна.

Глава 11

Чарли

За десять месяцев до

Когда Мэттью приехал домой, почти в одно время с пиццей, мы детально разобрали, что произошло с Титусом.

– Поверить не могу, что они пытались забрать твой телефон. Среди бела дня. В Кенсингтоне.

Мэттью был одновременно ошарашен и зол. Я не мог избавиться от ощущения, что, если бы я так произнес «в Кенсингтоне» в другом контексте, он меня высмеял бы. Он покачал головой, затем задумчиво пожевал ломтик пиццы.

– Полагаю, мальчишек никогда не поймают.

– Не знаю, – сказал я. – В районе Альберт-Холла много камер видеонаблюдения. Возможно, получится их выследить.

– И Рейчел была там? – продолжил Мэттью, вопросительно глядя на Титуса.

Тот кивнул:

– Она просто гуляла. Было очень любезно с ее стороны вступиться. Это все было… ну, на самом деле ужасно.

– Уверен, – сказал Мэттью, погладив Титуса по руке. – Слава Богу, Рейчел шла мимо.

– Немного странно, – перебил я, – что она оказалась в нужном месте в нужное время, нет?

Лоб Мэттью прорезала морщина.

– Что ты имеешь в виду? Я бы сказал, что это очень удачно.

Я тщательно подбирал слова, закрывая коробку от пиццы перед собой.

– Я просто имею в виду, что из тысяч человек, гуляющих по улицам Лондона, Рейчел оказывается на той самой улице в тот самый момент, когда нужно Титусу.

Теперь и Титус смотрел на меня, и я вдруг почувствовал себя немного раздраженным их скептическими лицами.

– Да ладно вам, я просто хочу сказать… какова вероятность?

– Ну, совпадения случаются, – сказал Мэттью, пожав плечами, и повернулся к Титусу: – А что ты вообще делал в Кенсингтоне?

На лице мальчика явно читалась робкая застенчивость.

– Ну-у… я… просто гулял.

– Гулял? – повторил я. – Со школьными вещами? Почему ты сначала не занес их домой?

Теперь Титус смотрел себе в тарелку. Его губы слегка дернулись, как будто он фильтровал ответ, пытаясь придумать, как его сформулировать.

– Я… ходил к другу.

Мэттью улыбнулся:

– И к чему такая секретность? Это друг из школы? Как его зовут?

Титус заерзал на стуле, словно ему было неудобно сидеть.

– Я… это… это она. Не он.

Я видел, как Мэттью переваривает это и приходит к тому же результату, что и я: в младших классах Вестминстерской школы не учатся девочки.

– Значит, если это она, – медленно сказал он, – то в твоей школе она была бы…

– Выпускницей, – ответил Титус, не отрывая глаз от стола.

На несколько секунд воцарилась тишина.

– Понятно, – сказал Мэттью. – Что ж, хорошо.

– Как ее зовут? – спросил я.

– Мелани.

– Поскольку твоя школа принимает девочек только в выпускные классы[5], полагаю, Мелани учится в другой школе? – сказал Мэттью.

Лицо Титуса вспыхнуло от возмущения, но на этот раз он не стал уклоняться от вопроса.

– Она… она не… Ей восемнадцать.

Молчание. Мы с Мэттью переглянулись. Он решил начать первым.

– Эм… ты не думаешь… что это великоватая разница в возрасте?

Титус с вызовом посмотрел ему в глаза:

– Между вами почти три года. В чем разница? И вообще, почему ты резко решил, что мы трахаемся? Я этого не говорил.

Меня так потрясло его «трахаемся», будто меня ударили. Титус раньше ругался при нас, но всегда в шутку или чтобы нарочно нас накрутить. Использование слова в этом контексте звучало по-взрослому и серьезно, как будто он вошел в более зрелый и жестокий мир, а мы и не поняли.

– Это другое, – ответил Мэттью. – Потому что тебе четырнадцать, а нам обоим за тридцать. А что касается траха, раз мы, очевидно, используем подобную лексику за обеденным столом, я уверен, ты понимаешь, это не только вопрос неодобрения разницы в возрасте. Это было бы преступлением.

Титус тихонько рассмеялся:

– Ой, да ладно. Я не жертва обольщения или чего-то такого. Я думал, вы отнесетесь к этому проще.

– Ты явно так не думал, – отрезал Мэттью. – Иначе рассказал бы нам про нее раньше, а не стал ждать, пока тебя ограбят возле ее дома.

Титус резко вскочил:

– Я иду спать.

Мэттью тоже встал:

– Нам надо разобраться с этим. Вы пара? Ее родители были дома? Кто они? Мы их знаем?

Титус со стуком задвинул свой стул под стол:

– Нет, мы не пара. Она просто трахает меня периодически, когда у нас обоих есть свободное время. Я сожалею, что меня чуть не избили и я испортил вам вечер. Спокойной ночи.

Он вылетел из комнаты и затопал по лестнице, следом грохнула его дверь. Мэттью поставил локти на стол и обхватил голову руками:

– Господи, это ужасно.

Я обошел стол и положил руку ему на плечо:

– Все будет хорошо. Мы поговорим с ним.

– Как думаешь, стоит подключить школу? – Он поднял голову и посмотрел на меня.

– Я… я не знаю. Наверное, будет лучше решить это частным порядком. Мы же не хотим, ну, переборщить… – сказал я осторожно.

Мэттью чуть двинул челюстью из стороны в сторону, как делал иногда, когда думал.

– Мы подключили бы, знаешь… если бы Титус был девочкой, а восемнадцать лет было бы парню. Мы бы сообщили в школу. Так в чем же разница?

Я выдохнул. После такого вечера с гонками по Лондону, разговорами с полицией, получением номера дела, невозможностью все это время связаться с Мэттью… мне только драмы не хватало.

– Ты хочешь сказать, что мы будем сексистами, если не сообщим?

Теперь пришла его очередь вздыхать.

– Боже, я не знаю. Просто у меня такое чувство… что я не справляюсь. Что он стал жертвой в двух разных смыслах, а я не знал. Той банды, которая могла навредить ему гораздо сильнее, чем было, а теперь его… не знаю… соблазнила эта женщина.

– Думаю, «женщина» – это преувеличение, – сказал я. – Она еще школьница. Вероятно, она не задумывается, что делает что-то плохое.

Я почувствовал, как Мэттью напрягся и отодвинулся от меня.

– Повторюсь, я не думаю, что ты говорил бы так, если бы ситуация с их полами была наоборот.

Это меня раздосадовало.

– Что ты хочешь от меня услышать? Что мы должны позвонить в полицию и сообщить о ней? Не хочу прозвучать как защитник сексуального насилия, но не похоже, чтобы его принудили к чему-то или заставили силой. И вообще, во сколько ты получил свой первый опыт?

Он нахмурился:

– Мне было пятнадцать.

Я поднял брови:

– А второму… э… участнику?

– Семнадцать, кажется, – ответил он, избегая моего взгляда. – Уверен, что рассказывал тебе об этом давным-давно.

– Что ж, – сказал я. – Я, конечно, не говорю, что не надо разобраться, я просто думаю, что нам нужно остановиться и подумать, как лучше поступить, прежде чем действовать с наскока и ломать людям жизни.

Несколько секунд он смотрел на меня, потом кивнул.

– Ладно. Ты прав. Просто мне это не нравится. Похоже на… пренебрежительное поведение. Легко пришло, легко ушло. Напоминает мне его…

Мэттью на мгновение запнулся, и я закончил предложение за него:

– Его отца. Я знаю.

Я накрыл его руку своей и легко сжал в знак поддержки:

– Идем, нам, наверное, следует лечь пораньше и поговорить с Титусом утром, когда мы все остынем.

Он слабо кивнул:

– Хороший план.

__________

Я сидел в кровати, когда Мэттью сказал это. Честно говоря, если бы не замешательство по поводу того, где он был, и отвлекающий фактор того, что четырнадцатилетний Титус больше не девственник, можно было ожидать, что речь о Рейчел зайдет гораздо раньше.

– Мы должны пригласить ее на ужин. Рейчел.

Я поднял глаза от книги, выбранной для следующей встречи книжного клуба, и посмотрел на него, сделав вид, что обдумываю вопрос. Я прекрасно услышал его – мой перегруженный мозг не воспринял ни одного слова на странице с тех пор, как я открыл книгу пять минут назад, – но я хотел выиграть время. У меня появилось ощущение, что наша беседа рискует скатиться в скандал, а на это моей выдержи тем вечером уже не хватило бы.

– Почему? Потому что она помогла Титусу? – спросил я.

Мэттью посмотрел на меня как на недоумка.

– Конечно, потому что она помогла Титусу.

Некоторое время я молчал, пока он раздевался и ложился в постель. Затем, наконец, я озвучил мысль, которая крутилась у меня в голове с тех самых пор, как я увидел Рейчел в полицейском участке.

– Я в недоумении, почему ты не считаешь все это несколько странным. Это наверняка слишком для совпадения. Что она оказалась там, готовая стать героем.

– Я в недоумении, почему ты еще не заказал ей цветы в знак благодарности. Она спасла нашего сына от потенциальной смерти, – он сделал акцент на этих словах, округлив глаза, и я сдуру рассмеялся.

– Потенциальной смерти? Да ладно тебе.

– Ты знаешь, сколько человек в Лондоне получили удар ножом только в этом году? И большинство из них мальчики и юноши. Только потому, что мы живем в своем уютном мягком мирке, не значит, что подобные вещи не могут постучать в нашу дверь.

Я попытался протестующе захлопнуть книгу в ответ на его снисходительный тон, но это не произвело желаемого эффекта из-за старой и тонкой мягкой обложки.

– Конечно знаю. Я читаю новости.

– Тогда ты знаешь, – продолжал он, – что подобные случаи могут закончиться трагедией. Многие просто прошли бы мимо. И, вероятно, так и сделали, когда увидели его с теми мальчишками. Но Рейчел решила иначе. И это делает ее больше, чем просто хорошим другом. Это делает ее невероятно смелой и заслуживающей благодарности. Я думаю, что приятный вечер с едой и вином в ресторане или здесь, если ты предпочитаешь, это небольшая цена в качестве благодарности, даже если у тебя имеются предубеждения против нее.

Я скривился:

– У меня нет предубеждений. Я просто… Не знаю. Просто все это кажется слишком идеальным.

Мэттью недоверчиво фыркнул и потянулся выключить свет.

– Что, по-твоему, она делает? Таскается за Титусом по лондонским улицам, надеясь на шанс спасти его от хулиганов? Это было бы странно, не так ли?

Глава 12

Рейчел

За десять месяцев до

Решение проследить за Титусом от Вестминстера до Кенсингтона оказалось верным. Это был один из тех поворотных моментов, который ведет ко всем будущим событиям. Это было опасно, определенно опрометчиво, но в конечном счете потрясающе удачно.

Из разговоров с Мэттью на встрече книжного клуба я знала, что Титус учится в Вестминстерской школе. А раз уж я жила в Вестминстере, то решила, что до нее не может быть далеко. Я подумала, что могла бы просто проходить мимо или любоваться какой-нибудь достопримечательностью и предложить проводить его до дома или проследить, возвращается он в Челси на автобусе или метро, и «случайно» оказаться в одном вагоне с ним. Я чувствовала, как кровь застучала в жилах, и не успел в моей голове оформиться точный план, как я уже шла по Гросвенор-роуд в сторону школы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

  Популярная программа на «Радио 4 Би-Би-Си», в которой гостей просят назвать восемь музыкальных записей, книгу и предмет роскоши, которые они взяли бы на необитаемый остров.

2

  Идеализированное визуальное изображение еды в рекламе, блогах, кулинарных шоу и других визуальных медиа.

3

  Воскресное издание еженедельной газеты «Дейли мейл».

4

  Британский шеф-повар, автор кулинарных книг и телеведущий.

5

  В Великобритании это 12 и 13 классы.