Веселые и не очень приключения прошедших лет

– Ваши времена, потому что как там неземные красоты, любой женщины убивать! – решил сразу же, до знакомства, без подготовки очаровать понравившуюся красавицу скорее всего не доучивший универсальный язык симпатичный джентльмен.

– Шляпа ответы с травой, умён, дни добрые Ваши! – также с ходу решила пошутить знающая себе цену эрудированная преподавательница, и сделала задумчивый вид. После второй менее неудавшейся поездки, в том числе и из-за незнания этого языка, привыкшая добиваться своей цели усидчивая аспирантка неплохо его выучила за два года, каждый 3-й день не более чем на 3-4 часа выходя из своей квартиры на прогулку по прилегающему обширному и разнообразному ОБЩЕСТВЕННОМУ МЕСТУ на разные станции для рассылки запросов на этот раз только в более-менее известное ближайшее прошлое.

– Два смотреть, знать – умён!.. Майор! – не унимался обрадовавшийся и, по- видимому воспринявший только одно из слов самоуверенный ухажёр, тыкая на мелькавшие на стенах видеоизображения капсул, – два – один, хорошо!

По присвоению ей не заслуженного звания лицо Майи приняло скептическое выражение, но такой напор развеселил будущего подполковника. Она кивнула эко-обольстителю в знак согласия и пошла в сторону выхода со станции в направлении зала к ближайшим капсулам. Так и не представившийся не верящий до конца своей сегодняшней удаче ловелас семенил, не отставая от вожделенной цели. Найдя наконец не занятую капсулу, наивная гувернантка запрыгнула в неё, введя тем самым в заблуждение и полный восторг сердцееда, не привыкшего, в общем к отказам, но сейчас слегка растерявшегося от моментального и очевидного успеха. Теперь уже неторопливо приблизившись к капсуле, он с достоинством взошёл на площадку с небольшой трибуной, с глуповатой радостной улыбкой, с которой как ни старался, ничего не мог поделать. Собравшись, он решил окончательно закрыть вопрос о своей обворожительности, очень похоже пародируя с мини-трибуны представителей научно-высокоразвитых миллениумов на самом деле довольно смешно выделяя их занудность с явно заготовленным грамматически достаточно правильным текстом. Беспечная куртизанка смеялась от души, пока не вспомнила о своих планах и обязательном инструктаже прошедшего года. Выпрыгнув из капсулы, она предложила теперь поменяться ролями, и когда ничего не подозревавший без пяти минут любовник устроился в сидячей позе послушного зрителя, она удивлённо, раскрыв рот, испуганно посмотрела немного влево и вперёд от себя, заставив тем самым повернуться и его в том же направлении. Пытавшийся всеми силами рассмотреть среди массы капсул, дорожек и эскалаторов испугавшую его спутницу опасность верный рыцарь не заметил, как хитрая обманщица спокойно сошла с платформы на движущуюся дорожку оставив, как оказалось в процессе общения, интеллектуально и внешне очень привлекательного дамского угодника как минимум на следующие 10-15 минут в одиночестве.

Насыщенный светло-жёлто-оранжево-коричневый полупрозрачный свет, с гламурными отблесками на видневшемся местами изумрудном, сапфировом и рубиновом убранстве, идеально равномерно распространялся по грандиозной по своим размерам "Одной из миллионов станций" из верхней и нижней областей огромного округлённого информационного диска с двенадцатью видео-площадями, шесть из которых всегда можно было наблюдать в развёрнутом виде из любой позиции находясь внутри этого макро шедевра архитектуры. До начала предполагаемого представления оставалось менее трёх часов, забывчивая кокетка и чемпионка мира по забегам на средние дистанции старалась изо всех сил как можно быстрее оказаться у входа "Один из двенадцати" не желая, как в прошлый раз, разыскивать прибывший год в необъятном муравейнике Конференц-зала. В последний момент заметив не спеша выходящего из-за угла арки мужчину с нужным обозначением она не успела остановиться, налетев на него на стайерской скорости. Владелец жилетки с обратной буквой "К" ловко подхватил двумя руками едва не сбившую его с ног спортсменку, развернулся с ней по инерции на 360 градусов, поставил затем её прямо перед собой. Майя убрала его руки со своей талии, сделала шаг назад. С первого взгляда на искренне и открыто улыбающегося незнакомца появилось двоякое ощущение. Предчувствие неминуемой опасности говорило о необходимости быть крайне осторожной при общении с хватким господином, одновременно его глаза, улыбка и манера держаться непроизвольно заново вызывали в ней утреннее состояние студентки на романтическом свидании. Чтобы это не стало заметным она с видом директора школы вкратце объяснила причину замены инструктора, спрогнозировала при внимательном обучении успешный результат и отвернувшись, старалась ни в коем случае не поворачиваться к пытающемуся расспрашивать её по пути любопытному ученику. В какой-то момент ей показалось, что он, усердно пытаясь завязать разговор, задал в очередной раз один и тот же вопрос и начал падать с эскалатора. Испугавшись, она быстро развернула голову, но увидев упорного интервьюера в безопасности, успела придать серьёзно-безразлично-поучительное выражение своему лицу, не останавливаясь оповестить надоедливого корреспондента о приоритетных действиях на ближайшее время. Теперь втайне поглядывая на склонного к инцидентам аварийного репортёра, неожиданно замолчавшего, но продолжавшего внимательно рассматривать её время от времени, внешне строгая классная руководительница 10-го "А", знавшая до мелочей сотни любовных историй и интриг за 2016-ый год, ощутила очень сильное непривычно странное чувство, лишь отдалённо чем-то напоминающее про каждую из них.

Непоколебимая пуританка, взяв себя в руки, настроившись на положительный результат обещанной 2017-му году консультации, доходчиво и, насколько это было возможно в столь короткое время, детально разъяснила постоянно смотревшему на неё с немного приоткрытым ртом и загадочным взглядом, временами кивающему и смешно моргающему обоими глазами абитуриенту критерии успешного преподнесения событий, произошедших в прошлом году.

Убедившись в правильном понимании курсантом нюансов предстоящей инсценизации, недоступная и вместе с тем заинтригованная управляющая крупного торгового холдинга ответила на заданный ей несколько раз на эскалаторах вопрос. Сразу после чего для неё стало очевидно, что приехавший в определённом вагоне правильно выбравший на станции у себя в районе станцию назначения с определённым названием пассажир с обратной буквой "К" скорее всего не обратил внимание на нюансы инструкции по поиску нужного выхода и всё равно вышел, не понимая обозначения на универсальном языке, на выход "Один из двенадцати". Любопытно… – и здесь, на секунду растерявшись, она вспомнила, как бежала по движущимся лестницам и дорожкам, спрыгнув на внешний перрон фактически первой попавшейся станции, в надежде потом оттуда быстро добраться до "Одной из миллионов", за пару минут "форсировала", наверное, километровый пассаж и у квадратной арки чуть не сбила должно быть всегда готового к разного рода неожиданностям ловкого и сноровистого субъекта. "Совпадение, но ситуация безусловно подозрительная", – вспомнившая наконец о своих сегодняшних планах и ощутившая себя чуть счастливей на этот раз более подготовленная искательница приключений встала на дорожку по направлению к видневшимся вдалеке указателям ближайших станций и перронов. Уклончиво отвечая на настойчивое приглашение 2019-го, Майя не произвольно подняла полностью руку вверх в знак прощания. Странно, но сейчас он не представлялся ей всего лишь неподалёку живущим соседом-новосёлом. Впервые коснувшееся её лично чувство нежелательного расставания неожиданно поразительным образом заставило совсем по-другому взглянуть на похожие случаи в своём году. "Но надо спешить, ведь время не ждёт – уверенная в себе бесстрашная путешественница улыбнулась, предвкушая интересное общение и экскурсии – кто знает, какие в общем традиции преобладают сейчас в начале Н.Э.?"

Одним из любимых занятий большинства лет было взаимное общение: рассказы о своём времени, расспросы о том, как всё на самом деле происходило в другие времена, обсуждение правдивых и спорных историй других лет. При встречах с коллегами каждый год в своей неповторимой манере рассказывал на его взгляд только самое интересное и лучшее, стараясь деликатно обходить острые темы и проблемы, которых не могло не быть и об этом всем было известно. Но, к примеру, 1985 год Н.Э. не мог точно знать обо всём, что происходило в 1984 году или произойдёт в 1986 году, так как он приходил, точнее, наступал с 31 декабря на 1 января, уходил или заканчивался через год с 31 декабря на 1 января – и узнавал о том, что происходило в другие года, только по сохранившейся у людей на начало его периода разнообразной часто ангажированной исторической информации или по рассказам предыдущих и следующих за ним лет. Реально произошедшее оставалось навсегда только с прошедшими годами, единственными хранителями фактической истории, знающими точно как и что было на самом деле, когда, где и по какой причине в течение своего года в объёме и форме, соответствующих умственному развитию большинства людей и их способности запоминать события в данной цивилизации в данном году. О различных бедствиях и потрясениях рассказывалось неохотно если не было уверенности в исчерпывающем и все объясняющем ответе или не получалось перевести разговор на другую тему. Любая трагедия от раздавленной букашки до взрыва на химическом заводе, унёсшего жизни более 10000 жителей, воспринималась некоторыми одинаково и как своя личная. Поэтому представители большинства времён старались как всячески исключать из своих историй разного рода досадные неудачи и ужасные катастрофы, так и задавать вопросы, вызывающие неприятные воспоминания.

Одни жильцы были более разговорчивые, постоянно находились в центре внимания, рассказывая о великих достижениях, и, где была уверенность, что это не вскроется, возможно, немного приукрашивали реальность, ведь кроме них никто точно не знал до конца, что происходило на самом деле. Другие были не столь многословны, чтобы не привлекать к себе внимание в основном были внимательными слушателями, запоминали или записывали наиболее интересные рассказы в блокноты, планшеты на диктофоны, или другие с похожим функционалом устройства, поздравляли и хвалили рассказчиков. Встречалось всё же и такое, когда следующий год задавал неудобные вопросы, но в основном только из-за того, чтобы потом рассказать, как в его период все было быстро и своевременно исправлено, и улучшено по сравнению с прошлым годом. Вот здесь ему надо было быть особенно осторожным, нельзя было не в коем случае распутывать весь клубок неудач и катастроф, ведь и следующий год мог обличить их обоих в оставленных серьёзных трудностях, которые он потом с лёгкостью преодолел, оставив после себя идеальные условия и последующие года могли это уверенно подтвердить. Независимо от количества собеседников на основе общих предпочтений и интеллекта разговор мог пойти и на менее глобальные темы, вплоть до дискуссии о появлении и исчезновении растений и насекомых, мутации микроорганизмов.

Когда надоедало гулять по своему району и слушать истории от соседей по воздушной, надводной, подводной, подземной или наземной улице или всему кварталу, уставшие от однообразия временно поселялись в гостях у коллег – по предварительному одобрению хозяев гостевого визита, или в сильно различающихся местах временного проживания в других районах или кварталах ГОРОДА ПРОШЕДШИХ ЛЕТ при наличии там свободных площадей и если была хоть какая-нибудь возможность туда добраться. Питание, обстановка и условия проживания в номере всегда были местные. Представители тысячелетий бедствий и разрухи несмотря на наличие привычного питания у себя дома и нередко встречавшихся в поездках и походах различного рода опасностях и совершенно неподходящей кухни все равно старались больше путешествовать и слыли одними из лучших слушателей и собирателей истории. Странники в основном использовали более привычные и знакомые им технологии и предметы из своих лет, за исключением не часто получаемых от коллег подарков, отремонтировать или заменить которые уже не было почти никакой возможности. В первую очередь по причине законопослушности основной массы хозяев и гостей, во вторую очередь, потому что гости всячески пытались показать преимущества пользования предметами своих лет, фактически почти ничего не приходилось обновлять после визитов приглашённых, за исключением визитов некоторых представителей кварталов начинающих развиваться миллениумов с отличающимися от принятых, к примеру, в 21-ом веке Н.Э. моральными принципами. Жители районов процветающих эпох реже покидали своё жилище в первую очередь из-за любопытства…

На внутренних обводах купола шла много – размерная видео трансляция с сопровождением на универсальном языке первого сверх – представления 2019-го года. На стенах и полах менялись виды разнородных фазенд, хуторов, деревень, поселков, городов. Посередине стен были представлены выполняющие свою работу люди всех возможных без исключения профессий. Сверху менялись кадры с разно размерными гражданскими и военными самолётами, в звёздном небе проецировалась международная космическая станция. Майя шла быстрым шагом в сторону центрального информационного кругового экрана: – "МКС вызовет кое у кого насмешки…, вот…, тут… Дон Жуан в бамбуковых сапогах точно аплодирует!"

Желая по возможности перестраховаться, опытная странница решила попытаться заказать "гостиницу" по месту назначения, пользуясь отсутствием лет у одного из коммуникаторов. В окружении центрального зала на них можно было выбрать до, наверное, миллиона средств общения – но выпускница домашней кафедры иностранных языков начала практиковаться на универсальном языке, войдя в обозначенную фиолетово – оранжевым светом зону захвата звуков.

– "джеумбоаусщгёдоумшациф магшастродшенуосауа, нажбгрумдщетмааресонуарашщедйуцкреужшд" – и получила краткий и понятный отказ: "джеум", с приглашением заново занять очередь, – "мшэцифаягенплоаикзчитгауыщаео", – на приятном, темно-рубинового цвета с сапфировым текстом просвечивающемся экране. За ней никто не стоял, она вышла и опять вошла в фиолетово – оранжевый сектор с намерением сделать последнюю на сегодня попытку с гостиницей, и без запинок произнесла:

– "джеумбоаусщгёдоумшациф магшастродшенуосауа, нажбгрумдщетмааресонуарбшщедйуцкреужшд"

На этот раз неожиданный положительный отклик с просьбой подтвердить заказ в течение 12 секунд и точным названием места временного проживания – "постоялого двора для паломников номер 8", остановкой "419-120 до Н.Э. 12 из 12", "4 недели, 2 этаж, дверь с тремя лентами у входа на чердак" на 5-6 секунд заставил молча смотреть медленно вдыхавшую удачливую путницу на экран, успевшую все же спокойно произнести "Машд" до очередного предложения опять встать в очередь. Поселения располагались рядом, если хозяйка не понравится ей, или она не понравится хозяйке, будет возможность осмотреться в этом времени, при отсутствии препятствий и удачном стечении обстоятельств прогуляться пешком и остановиться в забронированной комнате на постоялом дворе номер 8 для паломников.

Пунктуальная пассажирка порядком задержалась из-за ожидания вагона в общественное место 119 – 1 до Н.Э. Ей не хотелось приезжать в гости поздно вечером, поэтому она, как сделали бы и большинство людей в 2016 году, ненадолго перестала быть принципиально пунктуальной и решила сесть в вагон следовавший транзитом через пункт остановки "419-120 до Н.Э. 12 из 12", молясь, чтобы не было неожиданных смен инфраструктур на двух из трёх, выглядевших совсем не по пути промежуточных остановках, преград между соседними районами, в идеале станция 12 из 12, примыкала бы к первому столетию до Н.Э. Первая 6-ти минутная стоянка прошла, как и ожидалось, без сюрпризов – полупустой вокзал начала 19 века Н.Э. с отличного качества пергаментом на информационных досках, на котором красивым рукописным текстом медленно изменялись расписания направлений. Резные деревянные пол, стены и потолки гармонировали с мастерски уложенным паркетом, еле заметные изумрудные полоски, разделяющие их, нисколько не портили роскошное произведение искусства из дуба и ясеня. Всего несколько с виду местных дам и господ, одетых в неплохо пошитые платья и костюмы в дамских шляпках и мужских котелках, сидели немного вальяжно и с достоинством на скамьях. Смотря на них, создавалось впечатление, что они вообще никуда не собираются ехать, наслаждаются обстановкой, умиротворённо ведут беседы и поглядывают изредка на немногочисленных транзитных путников.

Вторая промежуточная остановка затянулась до получаса, станция походила на мощный пересадочный хаб, на каждый из двенадцати перронов могли одновременно прибывать до двенадцати вагонов, – "вот где проще всего застрять или заблудится", – мелькнула мысль.

Высотой не менее трёхсот метров от нижнего настила из будто на ветру колыхающейся невысокой насыщенного зелёного цвета травы двенадцать громаднейших панно упирались в верхнее покрытие, разделяя колоссальный вокзал на 12 плавно изменяющихся секторов, соответствующих двум часам постоянных суток с различающейся погодой и температурой воздуха. В ночных участках при свете полной луны они утопали в звёздном калейдоскопе, в остальное время суток, в небе, на котором утром и вечером занималась, и заходила потрясающая аврора, днём в одном неярко светило солнце, в другом виднелись медленно проходящие высокие и низкие облака. На каждом из двенадцати панно снизу-вверх со своей по разному изменяемой скоростью двигались 12 волн, сразу за которыми обновлялась информация по стоящим и прибывающим на противоположные чуть возвышающиеся над нижним настилом безопасные платформы. На небольших расстояниях перед ними была разбросана с первого взгляда в хаотичном порядке масса двухметровых повсеместно занятых пуфиков для отдыха. В промежутках, где ожидалось прибытие вагонов, на одновременно служащих защитой идентичных панно набегали сходственные волны со всплывающей за ними полезной информацией. Многие года сидели или лежали прямо на траве, длиннющие очереди к коммуникаторам извивались вокруг заснувших скитальцев. Выходы/входы между платформами выделялись округлёнными, простирающимися от травяного до небесного покрытия колоннами. На них снизу-вверх с разными скоростями поднимались дополнительные инструкции на нескольких местных и универсальном языках, прерываемые построением впечатляющей трёх-размерной мозаики из неповторяющихся фигур, чьи составляющие невероятным образом словно невидимой рукой вынимались, рассматривались с разных сторон, и вставлялись обратно в колонны чередуя причудливые фигуры и формы.

Сигнальные огни на вагоне продолжали мигать с синим оттенком ещё около двадцати минут, затем оттенок сменился на оранжевый. За минуту до отправления в вагон вошли одетые в тёмно-золотые слегка раскрытые спереди плащи и куртки, из неестественно гладкого будто только что отутюженного материала, три пожилые дамы и два старика, с, несмотря на морщины, совершенными чертами лица. Всем на первый взгляд было не менее 80 лет. На самом же деле их средний возраст достигал 125-ти лет. Остальная одежда светло-бордового цвета, похожая на пижамы с множеством больших чем-то наполненных карманов-сумок, смотрелась более обычно, но тоже без единой складки или замятия. Майя уже встречала похожие года во время самой первой чуть не стоившей ей жизни поездки, но не восприняла их как плохое предзнаменование, с уважением улыбнулась им, не забыв посмотреть не изменилась ли в расписании вагона следующая станция. Вагон закрылся, одна дама из пожилых попутчиков кивнула ей, улыбнулась почтительно склонив голову и поздоровалась на идеальном универсальном языке:

– Добрый день, не обращайте внимание на этих четырёх неучтивых вымерших снобов. Они возомнили, что лучше их никто не знает город и всеобщий язык. Болваны, не правда ли?

– Здравствуйте, я так не думаю. Я, к примеру, вообще не знаю город и сегодня впервые общаюсь с горожанами на городском языке. Есть ли у меня шанс узнать, как вам удаётся путешествуя вместе, забронировать в одном квартале сразу пять номеров в гостинице или гостиницах? Или существуют многоместные номера?

– Вот эти двое, – женщина кивнула в сторону на начавших спорить на своём, на удивление лёгком с множеством звонких согласных приятным для слуха языке попутчиков, – наши бесплатные путеводители – романтики, наивно полагают, что знают тут все особенности, и, как ни ужасно это осознавать…, последние года нашего внезапно и скоропостижно, менее чем за четыре столетия, ушедшего в историю многомиллиардного процветающего сообщества. Мы просто пристроились к ним, – и она чему-то засмеялась сразу же за начавших до слёз хохотать неунывающими друзьями, – можно и впятером устроится в номере – если не прожорливы и не боитесь помереть от недоедания. За миллиарды лет мы так и не повстречали ни одного по-настоящему живого управляющего или консьержа, как у Вас говорят: "Слава богу", что некому проверить, сколько постояльцев заехало в помещение. Автоматы, если они есть в номере, фойе или прихожих, видят заказавшего номер и желают приятного отдыха – вместе с клиентом можно фактически всегда всем вместе просочиться, не опасаясь быть арестованными :-). Без говорящих фигур просто ищите дверь с указанным ориентиром. Но не заходите в незаказанные помещения без хозяина заказа – как минимум вокруг Вас пропадёт видимость, пока не выйдете. А при повторах надо успеть вовремя сбежать:).

– При повторах…? Ах, да! Я просто поражена Вашим оптимизмом и завидным авантюризмом! Когда Вы говорите на своём языке, это звучит как приятная музыка. По поводу завершения Вашей цивилизации искренне всей душой сочувствую Вам и Вашим спутникам.

– Да ничего особенного, мы были далеко не первые, и ушли из-за всеобщей любви людей к совершенству. Вот увидите, может лет через 200, а может и через 20000, вы тоже возможно что-нибудь придумаете для обеспечения так называемого у вас "конца света" для человечества.

– Ну уж и не знаю, что ответить, в 2016-ом году, да и сейчас, в Н.Э. человечество развивается и улучшается во всех областях жизни.

– Судя по тому, что люди пока ещё делают пластические операции хирургическим путём, воруют, потеют и им надо мыться, до зловещего совершенства им очень далеко. Фатальной ошибкой всех моих едино-временников было чрезмерное пристрастие к улучшению себя до идеальных параметров – включая основную причину – увлечение химией тела. Ментально и душевно всё население Планеты стало никогда не унывающим, интеллигентным, умным, доброжелательным, с тонким чувством юмора сообществом. Мы победили все возможные вирусы, люди больше не болели и стали жить намного дольше, умирая только от травм и старости. Внешне они оставались разными, но в последние столетия, все до единого превращались в очень красивых с идеальными фигурами, очень чистоплотных гуманоидов, одновременно с резким падением рождаемости до нуля. Последним родившимся детям уже не требовалось никаких химических абсолютно безболезненных сеансов – они с рождения были безупречными…

Майя решила не перебивать разговорчивую и приятную в общении женщину, выслушав по пути до третьей смотревшейся как тоже совершенно не попутной меж-облачной аэростанции расширенную версию исчезновения перфективного человечества. Планета была заселена очень плотно, в первые годы падения рождаемости политики и учёные удовлетворённо наблюдали и выдвигали удобные для них версии происходящего, не пытаясь или не желая выяснить настоящую причину грядущего неминуемого уже тогда вымирания. Производство и продажа специальных ежедневно используемых средств приносили основной доход правительствам и корпорациям, да и идеальное по большинству параметров население планеты полностью доверяло своим руководителям и поставщикам ставших предметами первой необходимости препаратов. Первыми забили официальную тревогу оставшиеся в некоторых странах монархи – но власть деловых людей была настолько велика, что последние империи, королевства и княжества исчезли с карты мира в течение пяти десятилетий. Желая идеализировать не только людей, но и весь окружающий их тогда многочисленный животный мир правительства представителей мега-корпораций слишком поздно осознали пагубность своих действий.

Приятно звучащий голос собеседницы, пусть и грустная, но любопытная история сделали этот переезд значительно короче, собеседницы вскоре знакомились сначала виртуально, а по прибытию и визуально с сильно отличающейся от предыдущих аэростанцией. Множество забавных и занятных вещей привлекало внимание проезжающих горожан в этом нестандартном пространстве. Когда путешественники выходили из вагонов или подходили к словно парящим невысоко в воздухе экранам, вокруг них под ногами полностью пропадала видимость сплошного полупрозрачного с уходящей в бесконечность вниз толщиной пола. Неожиданное исчезновение воспринималось большинством как реальность, – но сама, теперь уже невидимая опора оставалась. Одни зачем-то подпрыгивали, другие приседали или прыгали что есть сил растягиваясь в полный рост и стараясь зацепиться за спасительные видимые края.