Доброволец. Проект Z2-17

Пролог

Москва. Кремль. 23 мая 2058 года. 04:38 ночи.

– Вот такая история, Сергей Владимирович, – мрачно закончил свой рассказ президент. – Ведь думали, что всё закончилось. А вот на тебе, прошло всего лишь десять лет и снова та же песня.

– М-да! – протянул задумчиво Сергей Владимирович Бирюк1, генерал в отставке. – Та, да не та!

– Да, конечно, уж не та! – отмахнулся президент. – Не та. Другая! То, что было тогда – ужасно! Но то, что случится теперь – уму непостижимо. Я как подумаю, что всё это повторится, меня в дрожь бросает.

– Как же так получись? – задался вопросом генерал. – Крайняя операция завершилась победой. Мы всё сделали верно. Сигнал не был отправлен, я сам проследил за этим. И от незваных гостей ни слуху, ни духу! Почему именно сейчас?

– Хороший вопрос! – усаживаясь в кресло, констатировал президент. – Я много думал над этим. Странным образом нам тогда удалось победить. Были сомнения, а не подставили ли они нас? Но тогда, десять лет назад, они были не настолько сильны, а значит, наша победа была лишь вопросом времени. Мы совершили небывалый эволюционный и технологический рывок. Именно в этом я вижу основную причину их возвращения. Я рассчитывал, как минимум, лет на двадцать – тридцать тишины. Предполагал, что вернутся. Но, что так скоро, даже подумать не мог. Многие проекты всё ещё остаются незавершёнными. И если сейчас то, что произошло 16 лет назад повторится, мы эти проекты уже никогда не сможем закончить. А, соответственно, и победить. Ведь то, что нас ждёт впереди, никто предугадать не в силах.

– В прошлый раз тоже никто не мог ничего предугадать, – возразил Бирюк.

– В прошлый раз всё было по-другому, – парировал президент. – В прошлый раз мы ничего не знали. Сейчас мы знаем, и это куда хуже. Мы знаем, с чем нам предстоит столкнуться.

– Не уверен, – удручённо протянул генерал. – Какие-то меры уже приняты? – Президент устремил на Бирюка тяжёлый взгляд.

– Конечно, приняты, – ответил он негромко и тяжело вздохнул. Всепоглощающая усталость что-то очень сильно изменила в этом несгибаемом человеке. И время отнюдь его не щадило. – Все системы орбитального купола «Заслон» приведены в полную боевую готовность. Работы по модернизации будут ускорены. Мы уже начали нанимать новых специалистов. Хочется думать, что первый уровень защиты мы успеем завершить в срок. Я распорядился усилить группировку штурмовиков и комплексы противовоздушной обороны. Всё строго секретно, как ты понимаешь. Из гражданских специалистов никто пока ничего не знает.

– Давно их засекли? – спросил генерал.

– Около двух дней назад, – президент поднялся и нажал сенсор на своём столе. Стена за его спиной разомкнулась, и невероятных размеров монитор вспыхнул множеством ярких точек. – Вот они! – Президент указал на крупную туманность в созвездии Плеяды М-45. – Идут медленно, даже не применяя скачки. Открыто идут, понимаешь! – Генерал кивнул. – Идут так словно хотят, чтобы мы узрели и ужаснулись.

С момента их последней встречи с президентом прошло, казалось, неисчислимое количество лет. С того дня глава государства поседел ещё больше и потерял практически половину своих волос. Он похудел, и когда они увиделись сегодня, генерал не сразу узнал главнокомандующего. Что-то неуловимо чужое чувствовалось в этом человеке, что-то иное, незнакомое. Но что именно это было, Бирюк понять так и не смог. Лишь по привычке сделал вид, что всё идёт, как и прежде.

– Какова численность? – задал очередной вопрос генерал. На его лице не отразилось ни капли смущения. Он был военным до мозга костей и прекрасно умел скрывать свои истинные эмоции.

Детство Бирюк провёл кадетом, затем училище, академия, срочная, контракт. На его счету было несколько горячих точек, множество всевозможных операций как военных, так и медицинских. В свои сорок восемь лет он был подтянут и трижды в неделю посещал спортзал. Отставной офицер нисколько не удивился, когда звонок посреди ночи вырвал его из чуткого сна. Даже в отставке генерал Бирюк не позволял себе расслабиться и, как говорится, дожить свой век в покое, ожидая неминуемого финала.

– Приблизительно! Около пятидесяти миллионов единиц, – опуская указку, ответил президент. – Точную классификацию и типы боевых судов определить сложно, слишком большое расстояние.

– Однако! – смутившись на мгновение, промолвил генерал. Его правая бровь поползла вверх. – Такую армаду нам в одиночку не остановить.

– Я знаю, – спокойно ответил президент и снова опустился в кресло.

В кабинет вошла секретарша. Молодая светловолосая девушка лет двадцати пяти. Её спортивная, подтянутая фигурка сразу притягивала взгляд, ибо была страсть как идеальна. Она поставила на столик небольшой поднос с чашками и чайником, из тоненького носика которого едва заметно шёл пар.

– Что-нибудь ещё, господин президент? – поинтересовалась она.

– Нет, спасибо! – ответил президент. – Иди Маша.

Секретарша едва заметно поклонилась, одарила мужчин своей очаровательной улыбкой и бесшумно исчезла за дверью.

– Что говорит по этому поводу Совет планетарной обороны? – вернувшись в реальность, и вновь обратившись к звёздной карте, поинтересовался генерал.

– Там одна грызня да склоки. Всё делят мир. Не могут привыкнуть к многополярности. Сказать по правде, мы им ещё не сообщали.

Президент подошёл и разлил ароматный чай по чашкам. Чудный, давно забытый запах наполнил помещение кабинета.

– Чай! Индийский? – удивился генерал и улыбнулся. – Сто лет не пил настоящего.

– Да, с момента начала войны. Тогда лишь благодаря институту Вавилова и сумели сберечь. Иначе сейчас бы локти кусали, да с голоду землю жрали. – Лицо президента словно окаменело. – Этим западным зверям лишь бы продать. А что дальше будет, их не волнует. Как говорится, после нас хоть потоп!

– Не могу не согласиться с вами! – генерал отхлебнул ароматного напитка и, несмотря на обжигающее нёбо чувство, задержал чай во рту, затем закрыл глаза и проглотил. – Чудесно!

– Я вот что хотел обсудить с тобой, Сергей Владимирович. – Президент явно подбирал слова. – Из твоих бывших подопечных, что из первого набора, кто-нибудь ещё остался? Ну, в строю или хотя бы в живых?

Генерал поставил чашку с горячим напитком на столик.

– Нет, – покачал он головой, напрягая память. – Никого не осталось. Все либо погибли, либо пропали без вести. Двое сошли с ума и умерли в Кащенко несколько лет назад, о чём я получил официальное уведомление из Министерства обороны. – Генерал немного помолчал, словно размышляя о чём-то.

– А что с Z2–17? – вкрадчиво спросил президент.

Бирюк помрачнел и, тяжело посмотрел на главу государства.

– Простите, господин президент. Но я посчитал, что эта тема не совсем уместна для беседы.

– Так что с ним? – президент был настроен весьма серьёзно. – Вы единственный в курсе, где он? Кто-то ещё знает об этом? Вы в курсе, что с ним сейчас?

– Эта тема слишком тяжела для меня. – Ответил генерал.

– Тебя мучает совесть, Серёжа? Но по законам того времени, ты поступил правильно. Я не осуждаю, да и никто не осудит. Не вини себя. Преступник должен сидеть в тюрьме. Любое зло должно быть наказано и неприкасаемых здесь нет.

– Но ведь он герой! Он спас нас тогда.

– Да, спас! А потом убил всю свою семью! – Президент смотрел на Бирюка, словно требовал чего-то! – Если мы станем делать поблажки своим гражданам, прикрываясь их великими и заслуживающими уважения поступками, кем бы эти люди ни были, то в этом случае мы ничем не лучше «Жестоких»! Z2–17 совершил убийство и понёс соответствующее этому преступлению наказание. Но близится великая беда, и многое может измениться!

– Что вы хотите от меня? – сурово спросил генерал.

– В связи с последними событиями, о которых мы с тобой беседовали этой ночью, я прошу тебя. Нет, не приказываю! – глава государства на миг замолчал, пытаясь подобрать нужные слова. – Прошу, как друга. Отправляйся за ним. Забери Z2–17. Привези его сюда. Пришло время вернуть бойца в строй. Надеюсь, у тебя хватит мудрости на беседу с ним. Если что, вали всё на меня.

– Я боюсь, – поднимаясь, ответил генерал Бирюк, – что мои потуги в данной ситуации будут лишь пустой тратой времени, господин президент. Z2–17 провёл в заключении без малого восемь лет. В камере два на два метра, со стенами под напряжением в сорок тысяч вольт. Он и раньше не отличался особой сдержанностью и терпением. А уж теперь, я и предположить боюсь, кем он стал. Исключительно из уважения к его заслугам и по вашей личной просьбе, я сделаю это. Но заранее прошу у вас прощения, если моё задание окажется невыполнимым. Я запер его тогда и все эти годы просыпался по ночам в холодном поту, поскольку он грозил мне смертью из этой самой одиночной камеры. В кошмарных снах я видел, как он выбирается из своего заточения и протягивает ко мне свои механические руки. Он убьёт меня, как только ему представится такая возможность.

Президент смотрел в глаза генерала и видел в них искренность, великую печаль и такой несвойственный этому человеку страх. Он и сам понимал, то, о чём просит, под силу совершить лишь одному человеку – генералу Бирюку. И если с этим заданием не справится он, то уже никто и никогда не сможет сделать большего.

– Твоя боль мне знакома, Сергей Владимирович! – президент подошёл к генералу. – Я желаю тебе удачи. Ресурсы на это мероприятие тебе уже выделены. Самолёт будет ждать на запасной полосе в Чкаловском завтра в полдень. Собирайся, как будешь готов, отправляйся немедля. К сожалению, это всё, чем я могу тебе помочь. Операция несанкционированная, так что надеяться в данной ситуации ты можешь только на себя. Освобождение государственного преступника, без соответствующего постановления суда, будет приравнено к пособничеству его преступлений и наказание за это смерть. Я знаю это, поскольку лично продвигал этот закон. Увы, бюрократия всегда была весьма дотошной. Уйдут годы, прежде чем мы сможем законным путём даровать свободу такому преступнику, как Z2–17. И об этом я тоже очень хорошо знаю, поскольку сам этот закон утверждал.

– Позвольте просьбу, господин президент! – вытянувшись словно струна, произнёс генерал.

– Всё что угодно, Сергей Владимирович. – Президент на секунду задумался. – Если я, конечно, ещё что-то могу сделать для тебя в данной ситуации.

– Позвольте племянника возьму с собою. Парень только-только из Рязанского командно-штабного училища. Пускай опыта наберётся, будущий командир боевых троек, как-никак.

Президент пожал генералу сухую крепкую руку и с улыбкой ответил:

– И не жалко тебе его? Дело-то гиблое во всех смыслах. Сам пропадёшь и племянника под монастырь подведёшь. Но упрямство твоё мне знакомо, отговаривать не стану. Отвечать тебе. Бери своего племянника. Хорошие воины у нас сейчас на вес золота. Если он уцелеет, то можешь считать, что достойная смена тебе готова.

– Благодарю вас, господин президент! Служу защите мира! – Генерал отпустил крепкую руку президента.

К сорока восьми годам генерал Бирюк уже три года как находился в отставке. Но, несмотря на это, был востребованным специалистом. Его часто приглашали во всевозможные структуры и ведомства консультантом, когда ситуация казалась чересчур щекотливой. Бирюк являлся специалистом по военизированным боевым операциям с применением механически-усиленных корпусов десанта, в условиях максимально непригодных к жизни. В условиях войны с противником, о котором ранее никогда никто и не подозревал, знания Бирюка оказались весьма и весьма востребованы. Он ещё до вторжения разрабатывал стратегические приёмы для солдат, действующих в агрессивных условиях окружающей среды. Будь то безвоздушное, подводное или очень жаркое пространство, холод, зной, ураганы, шторма, катаклизмы любых уровней и масштабов. Солдаты его подразделения, действовали всегда и везде. Механизированный отряд специального назначения «Стальная дружина», созданный Бирюком, был самым мощным и всемирно известным. Это было одно из немногих подразделений, которое боролось за свободу и мир на планете Земля в период так называемой Войны с дождём. Попасть в этот элитный отряд считалось вершиной признания заслуг и умений для истинного воина-патриота. Бойцы спецподразделения не ценили ничего более, чем жизнь – свою и чужую. Они воевали как боги, облачённые в специальную титановую броню, снабжённую мощным компьютерным интерфейсом. Именно «Стальная дружина» сумела одержать победу над незваными захватчиками десять лет назад.

– Один момент, Сергей Владимирович! – Президент остановил Бирюка уже в дверях.

– Слушаю Вас, господин президент.

– Времени у тебя мало. По расчётам моих аналитиков, эта куча мала, – он указал на экран, пестрящий яркими красными пятнами, – появится в зоне видимости гражданских радаров уже через два месяца. В мире начнётся неконтролируемый хаос. Мы победили в битве за планету десять лет тому назад. Но вот грядущую битву за жизнь вряд ли сумеем выстоять. Ведь эта группировка была всего лишь отрядом разведки. Теперь мы это знаем наверняка. И если эти чудовища летят сюда вновь, значит, сигнал им кто-то да отправил. – Он тяжело вздохнул. – Времени мало генерал. Если всё пройдёт успешно, нужно будет провести модернизацию брони, вооружений и программного обеспечения твоего злобного подопечного. А это тоже займёт время и немало. В общем, поспеши, Сергей Владимирович. Поспеши. Наши гости прибудут сюда не позднее чем через год. К этому дню, я надеюсь, мы должны быть готовы.

Генерал быстро кивнул и, развернувшись на каблуках, скрылся за тяжёлой дверью.

– Вот и славно! – вскинув голову и, мгновенно устремив изменившийся до неузнаваемости взгляд своих карих глаз куда-то вверх, прошептал президент.

Подойдя к столу, он слегка коснулся пальцем сенсора, и карта мира вновь заслонила собой огромный монитор. Президент сел в кресло. В одно мгновение память заставила его вернуться в тот далёкий день, когда мир едва не погиб от вторжения отряда пришельцев, которых вскоре люди назовут «Жестокими». Сколько жизней потеряно было в той войне точно так никто и не подсчитал. Мир полностью изменился тогда, он менялся теперь каждый год, и уже мало кто помнил белый снег и золотую осень. Планета Земля превратилась практически в бесцветный, противно серый шарик, на котором всё ещё пыталось выжить безрассудное человечество.

– Забыл спросить, как племянника звать? – президент позволил себе едва заметную улыбку. – Хотя, какая разница.

Спустя секунду, улыбка исчезла, возвращая лицу привычную серьёзность.

Глава 1

2058 год. 23 мая. 06:08.

По дороге домой генерал Бирюк сделал несколько важных звонков и погрузился в тягостные мысли. Радужное весеннее утро только-только начинало пробуждать Москву. Мир был свеж и прекрасен и, казалось, что эта чудесная утренняя тишина никогда и никем не нарушится. Но на самом деле всё обстояло далеко не так. Природа планеты Земля была уже не та, что прежде. Лишь в больших городах, густонаселённых людьми, оставались настоящие живые, пышущие зеленью деревья. Как бы невероятно это ни звучало, но живые деревья охранялись законом и уничтожение даже маленькой веточки могло грозить человеку тюрьмой. Подобные меры были введены несколько лет назад, когда живой природы на земле практически не осталось. А теперь ещё и война, закончившаяся десять лет назад, грозила вернуться. Разумеется, это возвращение не сулило человечеству ничего хорошего. В памяти Бирюка вспыхнули события шестнадцатилетней давности, но они были столь ярки, что, казалось, будто всё это произошло только вчера.

28 августа 2042 года на землю упал странный предмет. На месте падения образовалась огромная воронка, её и сейчас можно увидеть, если задать в Google-карты правильные координаты в пустыне Гоби.

Прибывшая на место команда исследователей обнаружила в образовавшемся кратере странный прозрачный предмет овальной формы и ничего более. Казалось бы, что может быть странного в огромной глыбе льда величиной с локомотив. Однако судя по внешним отметинам оказалось, что следов сгорания в атмосфере у метеорита нет. Именно это и насторожило учёных. Команда провела стандартные процедуры спектрограммы, поляризации, сканирования, взяла образцы с поверхности. Сам объект был герметично упакован и в сопровождении военных специалистов доставлен на ближайшую базу в Улан-Батор, а оттуда в Иркутск. Монголия не стала предъявлять права на объект, несмотря на то, что он упал на её территории. Сложная экономическая ситуация в стране не позволяла отвлекать средства на такие масштабные исследования.

Несмотря на важность этого необыкновенного события, анализ образцов был проведён лишь спустя неделю после инцидента. К этому времени все, кто работали с объектом на месте его падения, были инфицированы неизвестной науке болезнью. Заразились все без исключения специалисты, находившиеся в непосредственной близости от объекта. Некий, неизвестный науке, вирус распространялся и передавался по воздуху. Как только метеорит упал, с его поверхности начали испаряться микроскопические споры. Впоследствии инспекционная комиссия выявила повреждения в костюме специальной защиты у одного из исследователей. Все специалисты находились на месте падения, как и положено, в специальном защитном снаряжении. Но один костюм оказался повреждён. Это и стало причиной заражения. Симптомы заболевания у всех сотрудников были одинаковые – рвота, головная боль, общее истощение организма и малокровие. Неизвестная инфекция прогрессировала с удивительной быстротой.

Через неделю, несмотря на принятые меры карантина и госпитализации, умерли три члена исследовательской команды, ещё девять человек впали в состояние клинической комы, двенадцать человек были помещены в специальные камеры поддержания жизнедеятельности.

Анализ взятых командой образцов показал, что упавший объект вовсе не лёд, как подумали изначально. Это была вулканическая слюда совершенно необыкновенной структуры, очень плотная и очень лёгкая. Ко всему прочему, спустя неделю, это вещество, будучи в полной герметизации, начало испускать некие электромагнитные импульсы неизвестные науке. Любые исследования, проводимые с упавшим объектом, заканчивались фатальными неудачами. Отказывало оборудование, трескались стёкла приборов и скафандров. В результате заражению подверглись ещё тринадцать сотрудников базы. Было решено изолировать объект и укрыть в надёжном месте. Но как только странный кусок слюды начали удалять от исследовательского центра, сила электромагнитного излучения начала усиливаться в разы.

Одновременно один за другим начали умирать инфицированные учёные и объект пришлось вернуть. Но изменить было уже ничего нельзя, все инфицированные умерли в тот же день.

Но даже в мёртвых телах процесс жизнедеятельности вируса не прекратился. Наоборот, вирус словно преобразился, как будто он только и ждал смерти носителя. Мельчайшие его частицы стали собираться в одном месте, а именно в области печени. Спустя сутки после смерти инфицированного человека, в печени покойного был отчётливо виден сформировавшийся плотный сгусток некой неизвестной природе ткани. Рентгеновское облучение его не обнаруживало и лазерный сканер тоже. Спустя ещё трое суток, сгусток увеличился в двадцать раз. Из маленькой бусинки он превратился в шар размером с футбольный мяч. Его внешняя структура обрела некое противоестественное свойство. Оболочка словно всасывала в себя все вещества и компоненты, выделяемые умершим телом носителя. Как будто то, что находилось внутри этого необычного сгустка, питалось. Особенностью этого процесса стал неимоверно тошнотворный запах, который не исчезал даже в процессе заморозки.

К моменту, когда первые три сгустка достигли размеров футбольного мяча, в телах остальных погибших членов исследовательской команды обнаружились сходные аномалии. Всего погибшими числились тридцать семь человек, и в каждом теле развивался такой же, неведомый науке организм.

Когда учёные попытались извлечь это необычное «нечто», объект неожиданно изменил свои физические свойства и стал полностью идентичен своему первоисточнику, подвергшему людей заражению.

Командованием военной базы в Иркутске было принято решение об уничтожении странного объекта из слюды и тел инфицированных. Но не тут-то было. Через две недели, полной герметизации, объект под кодовым названием «Слюда» растворился, превратившись в жидкую форму вещества, и никем не замеченный благополучно утёк по трубам с военной базы в соседнее помещение секретного исследовательского центра, где находились тела с развивающимся «нечто» внутри. Объект вновь принял прежнюю форму уже на территории самого центра. Всё это время он не прекращал испускать мощный электромагнитный импульс неизвестной людям природы. Словно по команде сгустки внутри трупов лопнули, выпустив на волю некие склизкие субстанции, которые через всевозможные щели и отверстия утекли в направлении странного предмета из слюды.

Зрелище это было непередаваемое. По рассказам очевидцев, наблюдавших через камеры это необычное явление, когда странные сгустки собрались вокруг прозрачного объекта, то выглядело это так, как будто воспитательница собирает вокруг себя детсадовцев, а те с любовью ловят каждое её слово. Через минуту маленькие сгустки растворились и влились в объект из слюды. Затем все это превратилось в большую лужу и скрылось из виду. Более её никто не видел. Люди потеряли объекты, а всё, что у них осталось, это образцы, взятые исследовательской группой и тридцать семь полуразложившихся, жутко смердящих трупов.

После этого инцидента Советом высшего командования, правительственным аппаратом, президентом России, его заместителями и премьер-министром была сформирована большая научная группа из учёных различных областей и сфер науки. Команде выделили все возможные полномочия и доступы, оснастили по последнему слову техники и, конечно же, всё засекретили.

По мере проводимых исследований выяснилось, что слюда и её компоненты – это некая неизвестная науке неорганическая структура. Ещё в момент их перемещения из одного объекта в другой учёные предположили, что эти существа или кто бы они ни были, могут принимать как минимум две варианта состояния вещества – жидкое и твёрдое. Их основой являлась некая схожесть с водой. Но вода – это бинарное неорганическое соединение. В её основе два атома водорода и один атом кислорода. А у этих объектов в составе был углерод, водород и ещё одно неизвестное науке вещество, соединяющее эти две молекулярные цепочки и не поддающееся ни опознанию, ни расшифровке. Здесь снова последовало предположение, что это вещество не природное, а искусственно созданный элемент, благодаря которому все эти создания могут переносить всевозможные перегрузки. Именно это неизвестное вещество позволяет им выживать в открытом космосе, не даёт сгореть в атмосфере при падении, замёрзнуть в твёрдой структуре, помогает приспосабливаться к различным видам окружающей среды.

Название пришло само собой – «NooN», что в природе означает – «Нечто». Учёные также предположили, что именно в этом, неизвестном науке веществе, сокрыта ключевая частица, дающая жизнь и разум этим незваным гостям. Одним словом, полный кошмар. А ещё страшнее то, что несмотря на все принятые меры предосторожности кошмар сумел сбежать и дальнейшее предположить никто даже не решался.

Прошёл год. Учёные и исследователи сбились с ног. Поиски странных гостей потерпели крах. Ни самих сгустков, ни их следов, ни даже того самого загадочного электромагнитного импульса, испускаемого «Слюдой», засечь так и не удалось. Энтузиазм журналистов, охотящихся за сенсациями, а также учёных, занимающихся этой темой, постепенно угас. О появлении и об исчезновении инопланетного «Нечто» начали понемногу забывать, пока однажды на пульт оперативного дежурного войск быстрого реагирования не сообщили о нападении неизвестных формообразований на нефтяную платформу компании «Лукойл» в Баренцевом море.

На помощь команда спасения не успела. Всё люди на буровой погибли, их тела исчезли, оставалось только догадываться куда. По скудным обрывкам записей уцелевших камер наблюдения военные специалисты сумели установить причастных. Но не прошло и часа, как эти записи оказались изъяты и засекречены. В игру вступило специальное ведомство при министре обороны под кодовым названием «Бурс» – Боевая универсальная разведывательная структура. Это отдельное секретное подразделение военных, собирающее и обрабатывающее все секретные проекты и программы страны. Оно подчиняется исключительно президенту, но в отдельных критических случаях может действовать автономно, что прописано в специальном уставе Министерства обороны за подписью всех главных лиц страны.

Эти немногословные и весьма невежливые ребята изъяли все материалы, записи, образцы. Кто-то пытался им объяснить с кем те имеют дело, но никакой реакции на переполненные эмоциями тирады в ответ не последовало. Лишь один из мужчин в сдержанной, но довольно доступной форме пригрозил всем присутствующим трибуналом, если хоть кроха информации о том, что произошло на буровой, просочится в мир. Само собой, всем пришлось замолчать.