Ключ его сердца

Последние слова были произнесены практически неразличимым шепотом, после чего рука парня безвольно упала, и он потерял сознание. Что ж, его клятва меня вполне устроила. Поэтому не стала терять времени и разрезала запястье. Лишь на мгновение задумалась, кто кого первым должен напоить кровью, потом решила, что это не имеет какого-то принципиального значения и сначала, сморщившись, и сдерживая рвотный позыв, прижалась к его губам. У имперца во рту накопилось достаточно крови, чтобы ритуал вступил в силу. О том, что это похоже на поцелуй, старалась не думать. Сейчас не до глупостей. Но вот стоило только первой капельке попасть на язык, как все тело буквально прошило необыкновенным восторгом и счастьем, а в мозге взорвалась сумасшедшая мысль: «всегда буду рядом!» На вкус кровь оказалась необыкновенно приятной, и пришлось приложить усилие над собой, чтобы не слизать последние капельки с его лица, довольно урча. Только отстранившись, пришла от своих действий в полнейший шок. Это что со мной сейчас было? Решив подумать об этом позже, приложила запястье к его рту. Имперец лежал неподвижно минуту, другую и я уже было подумала, что опоздала, и такое безысходное отчаяние поселилось в душе, что даже заревела в голос, и только мысль, что эти чувства какие-то странные, словно навязанные, заставила с усилием взять себя в руки. Но тут парень сделал один глоток, другой и, спустя мгновение он уже сидел, не взирая на рану, впившись острыми клыками мне в запястье. Но боли не почувствовала, наоборот, тело охватила невиданная легкость и я словно погрузилась в транс, не осознавая, что с каждым новым глотком имперца все больше и больше погружаюсь в непроглядную черноту…

Глава 3

Пришла в себя уже в пещере, чувствуя неимоверную слабость во всем теле, но вместе с тем и просто какую-то сумасшедшую эйфорию, словно сам Создатель озарил меня своей милостью. Потрясающе! Перед закрытыми глазами прыгали яркие, разноцветные пятна, уже через мгновение превратившиеся в экзотические цветы. Из груди даже восторженный стон вырвался против воли. Потом на меня обрушилось осознание того, что недавно произошло, и теперь я уже зарычала от негодования, уставившись на довольно улыбающегося имперца. Он теперь выглядел намного лучше. Вытер лицо, оказавшееся весьма привлекательным и мужественным, а от его сказочных глаз и вовсе дух захватило, остатками кителя кое-как перевязал, видимо, начавшую заживать рану. Посмотрела на свою безвольно висящую руку, тоже аккуратно перевязанную частью моей же рубашки, которая изрядно укоротилась, открывая живот, отчего разъярилась еще больше. Попробовала пошевелиться, но ничего не вышло. Да этот гад почти всю кровь с меня выкачал!

– Ты!.... Ты!… Ты! – Возмущенно запыхтела, от обуревавших меня противоречивых чувств не в силах больше выдавить ни слова.

– Спасибо, мелкая! – Еще шире улыбнулся парень, поудобнее, облокотившись на неровную стену пещеры, подложив под голову руки. – Если бы не ты, я бы уже был давно мертв.

Ласковый, добрый взгляд задержался на моем лице, отчего щеки залил яркий румянец.

– Почему я так странно себя чувствую? – Все же выдавила слабым голосом. Вот гадство! Ненавижу чувствовать себя беззащитной слабачкой! Поискала взглядом свой исчезнувший пояс с оружием и с досадой узрела его на коленях имперца, который, словно назло, принялся вертеть в руках мой нож.

– Это все из-за связи, да?

– Да. – Просто ответил он, хитро прищурившись. – Теперь ты, мелкая, и сама не захочешь от меня уйти. Чтобы облегчить твои переживания, могу сказать, что связь обоюдная и теперь ты – словно часть меня самого, а всем моим существом владеет в данный момент только один инстинкт – защищать и оберегать тебя. Да и вообще чувствую себя настолько живым и полным сил, словно до привязки вся моя жизнь была лишь черно-белым сном. И так до конца нашей с тобой, надеюсь, долгой жизни. Представляешь, если связь получилась особо прочной, то мы со временем сможем чувствовать друг друга на расстоянии и даже ментально общаться! Здорово, да?

Парень восторженно вздохнул, а на его лице застыло такое всеобъемлющее счастье, что я вообще на время выпала из реальности, пытаясь переварить все сказанное им.

– Ты поклялся меня не держать и не искать. – Как-то уж слишком жалобно прошептала, чувствуя, что попала в какую-то хитрую ловушку.

– Так я и не держу тебя! – Рассмеялся имперец, лукаво блеснув в мою сторону фиолетовым взглядом. – Попробуй, уйди, если сможешь.

– И уйду! – Зло выкрикнула, отвернувшись в сторону, однако успела отметить мелькнувший в его глазах скепсис.

С ужасом осознала, что мной владеет одно желание – не оставлять его ни при каких обстоятельствах, словно, если сбежать отсюда, то с ним навечно останется часть моей души. Внутренности скрутило от фантомной боли, лишь представила наше расставание. Мамочки, это во что же я по своей глупости влипла? Как же теперь быть? От накатившего отчаяния всхлипнула и попыталась утереть выступившие слезы, но так и не смогла этого сделать от не проходящей слабости. Из-за этого разревелась еще сильнее.

– Эй, мелкая, ты чего? Не плачь. – Сочувственно проговорил высший. – Все образуется. И прости, ты так слаба, из-за того, что мне для восстановления действительно много твоей крови потребовалось. Я ведь уже был практически за гранью. Пару часов полежим, сил наберемся, и я тогда со своими смогу связаться.

– Да как? Твой Разведчик разбит, а мы в глухом лесу. – Ответила, тяжело вздохнув и решив не упоминать пока о своем ди-топе, в который встроена не совсем легальная программа связи. Приказала себе немедленно успокоиться и действительно набраться сил. Они мне еще потребуются, чтобы уйти от этого гада. И витамины мне будут в помощь. Я лучше разорвусь от боли и тоски, чем смиренно приму участь «кормушки». Уверена, если приложить все усилия, у меня получится. А со временем, находясь на большом расстоянии от него, непременно станет легче! Я не подведу маму, превратившись в одно из ненавидимых ей созданий, не пойду на поводу этой противоестественной связи!

– Есть у меня одна возможность…Кстати, я Арин из рода… – Высший на мгновение задумался. – Ладно, род пока не буду называть. Пусть представление пройдет дома по всем правилам. Ты это заслужила.

Только фыркнула на подобное заявление, решив не вступать с ним в спор. Пусть думает, что хочет, я-то все равно уйду, чего бы мне это ни стоило, а клятва удержит его от глупости. Да и нет мне никакого дела до его рода. Этот высший жив и ладно. Значит, планета в безопасности.

– Кинь мне мой пояс. Там находятся витамины на экстренный случай. Они мне помогут быстрее восстановиться. – Имперец согласно кивнул и бросил упаковку. – Кстати, это ты меня сюда перенес? – Спросила, когда проглотила целую горсть таблеток, сразу почувствовав себя лучше.

– После того, как привязка завершилась, я, напитавшись дарованной тобой силой, смог перенести тебя в более безопасное место. Но на большее пока не способен. Процесс регенерации еще не завершился полностью.

– А сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– Ничего себе, как поздно наступает у вас совершеннолетие! – Удивилась, и, не сдержавшись, принялась разглядывать его лицо с прямым, благородным носом, четко очерченными узкими губами и довольно крепкую фигуру. Высокий, я ему наверняка буду только по грудь, а то и ниже, хотя рост у меня всегда был немаленький. Вон, ноги свои длиннющие вытянул, достав почти до противоположной стороны пещеры.

– И ничего не поздно. – Ответил Арин, пристально рассматривая меня в ответ. Кстати, красивое у него все-таки имя, мне нравится. Повисла неловкая напряженная пауза, а от его внимательного взгляда сердце почему-то и вовсе пустилось вскачь. Чтобы как – то отвлечься от навязываемых привязкой чувств, решила расспросить высшего о повстанцах и битве, развернувшейся в атмосфере Ворки. Да и время надо было чем-то убить до того, как смогу начать двигаться и сбежать от него подальше. Никромин отвечал неохотно, похоже, скрывал большинство фактов, но я поняла, а где-то и додумала следующее.

Около пары лет назад группа повстанцев, спасаясь от преследования имперцев, потерпела крушение на нашей планете в районе Кормяжного моря на Малом скоплении необитаемых островов, где не осталось ни одного даже самого захудалого городка, так как еще несколько десятков лет назад оттуда переселились в виду тяжелых климатических условий. Бесконечные штормы, цунами и землетрясения делали жизнь в этом месте просто невозможной. Однако повстанцы там умудрились закрепиться и построить даже несколько крупных перевалочных баз, на которых хранили запасы оружия. Когда это было обнаружено имперской разведкой и поступили данные, что вскоре на Ворку направится крупная партия тяжелого вооружения, высшее командование решило действовать быстро и решительно, направив часть армии в систему Лоо. Оказалось, что повстанцы завладели какими-то новыми военными разработками, поэтому эту партию сопровождало рекордное количество боевых звездолетов – такшипов. Сражение завязалось еще на подступах к нашей планетарной системе, в котором у бунтовщиков просто не было шанса на выживание. К Ворке же направилось лишь несколько Имперских крейсеров и группа Разведчиков, во главе которой, не смотря на возраст, стоял Арин, для выявления всех возможных баз повстанцев, после чего по результатам их отчета должна была состояться окончательная зачистка. Они рассредоточились по всей планете и вот тут-то имперец и попал в засаду. Нежданный бой состоялся в высоких слоях атмосферы, где противник потерпел поражение, а Арин оказался подбит, после чего и рухнул рядом с моим укрытием.

– Интересно, мелкая, откуда у тебя такие поразительные знания? Кто научил? – Потрясенно протянул никромин, откинув за спину косички, отчего голубые кристаллы громко звякнули в тишине пещеры, когда я в очередной раз дотошно стала расспрашивать о классах звездолетов, которыми пользовались повстанцы.

– Я не мелкая, понял? Надоел уже так называть!

– И как же к тебе обращаться, если ты до сих пор так и не назвала мне своего имени? – Весело поинтересовался имперец, сложив руки на груди. Похоже, самочувствие его улучшается с каждой минутой, как, впрочем, и мое. Даже голова перестала кружиться. Хорошие витамины мне мамуля дала.

– Его тебе знать ни к чему! – Зло ответила, решив ни при каких обстоятельствах не рассекречивать эту информацию.

– Тогда будешь просто мелкая. – Продолжил веселиться Арин, явно наслаждаясь моим рассерженным видом. – Так откуда, МЕЛКАЯ, ты так хорошо осведомлена о моей расе и типах звездолетов?

– Тебя это не касается! – Отрезала, предприняв попытку встать, однако совершенно безрезультатно и, тяжело пыхтя, вновь рухнула на свое место. В общем, дело дрянь. Чувствую, мама вот-вот свяжется со мной, а я домой вернуться не смогу.

– Ты так забавно злишься. Даже глаза сверкают ярче. А они у тебя очень красивые – ярко-голубые, словно милоины- любимые цветы моей матери. Наверняка станешь хорошенькой и милой, когда подрастешь, если не будешь такой вредной. – Арину точно понравилось доводить меня. Ничего, ничего! Развлекайся! Только вот тебе будет не до смеха, когда я уйду! Насупилась и отвернулась от него, не желая продолжать разговор. Между прочим, из-за него я сейчас в таком состоянии! Вот и помогай после этого высшим имперцам! Привяжут к себе, да еще и издеваться будут! Даже не заметила, как провалилась в глубокий сон, в котором постоянно от кого-то убегала, но все безрезультатно. Высокая темная фигура постоянно меня настигала, только вот я не испытывала от этого страха, скорее какой-то азарт. Проснулась от ощущения пристального взгляда, и тут же стало настолько не по себе, что даже мурашки по телу побежали.

– Я наконец-то смог связаться с высшим командованием. Скоро за нами прибудут. – Заявил имперец, с улыбкой наблюдая за моими безуспешными попытками привести в порядок всклокоченные волосы. – У тебя есть родные? Надо будет кого предупредить о твоем скором отлете вместе со мной? Много вещей не бери, купим все новое…

– Почему тебя взяли в армию без привязки к сигнату? – Перебила его, не собираясь слушать этот бред.

– Это отдельная история. Сложные семейные взаимоотношения. Потом как-нибудь расскажу. – Скривился Арин, с легкостью поднимаясь на ноги. В шоке уставилась на его полностью зажившую рану, от которой остался лишь небольшой рубец.

– Это…это…

– Это все благодаря тебе, мелкая. – Нежно произнес он и неожиданно подхватил на руки. Я замерла от охватившего меня при этом чувства всеобъемлющей радости. Как будто находится вот так в его крепких, надежных объятиях – самое правильное, что могло быть в моей жизни. «Останься с ним» – крутилась в голове навязчивая мысль, от которой приходилось постоянно отмахиваться.

– Пусти. – Тихо прошептала, еле ворочая языком, так как во рту мгновенно пересохло от волнения.

– Да мне не тяжело. – Немного смущенно улыбнулся имперец и направился на выход.

– Пусти. – Повторила, чувствуя, как рвется на части сердце. – Я должна уйти. Одна. Ты принес клятву.

Арин застыл на месте, и с его лица тут же сбежало довольное и веселое выражение. Он разжал руки, и я осторожно соскользнула на землю, пытаясь удержаться на ногах. Голова закружилась, подступила предательская тошнота, но я, не отрывая взгляда от его глаз, в которых словно застыл лед, настолько колючими они сделались, сделала шаг назад. В тело словно впились тысячи игл, причиняя невыносимую боль, становившуюся только сильнее с каждым новым шагом, отдаляющим меня от имперца, превратившегося в каменное изваяние.

– В первые несколько суток привязка особенно сильна, из-за чего сигната стараются держать максимально близко. Тебе будет очень больно, мелкая. – Холодно проговорил он, нацепив на лицо маску безразличия. Однако крепко сжатые кулаки, отчего даже костяшки на пальцах побелели, выдавали внутреннюю бурю, что бушевала в его душе. – Не пожалей о своем решении.

– Будь уверен, не пожалею. Мой пояс и оружие. – Протянула дрожащую руку. Получив свои вещи обратно, в последний раз посмотрела на Арина, стараясь запомнить каждую черточку, так как, думаю это станет единственным обезболивающим в последующие дни, после чего развернулась и, пошатываясь, направилась прочь от этого места, места, где, как уже четко понимаю, совершила самую большую ошибку в своей жизни.

По мере удаления от высшего, идти становилось все труднее, словно к каждой ноге привязали по пудовой гире, а на спину положили огромную плиту. И только взыгравшая гордость не позволила мне рухнуть на землю и продолжать передвигаться ползком. Сейчас мне было так плохо, как еще никогда прежде. Казалось, мою душу вывернули наизнанку, а сердце разорвали пополам, и часть его осталась там, в пещере, вместе с имперцем. Только врожденное упрямство и мысли о маме и Крабе помогали держаться и не бросится обратно. Я повторяла про себя, что обязана справиться, вспомнила свои мечты о поступлении в Звездную Академию, которые так и останутся мечтами, если сейчас же не возьму себя в руки. Потом, тихо скуля и проклиная Арина, все же осела на землю и свернулась калачиком. Я не могла пока вернуться домой, так как мама со мной не связывалась, а идти дальше и искать очередное укрытие, просто не было сил. И только мысль, что эта боль (не только физическая, но и душевная) должна ослабнуть спустя несколько дней, заставляла не отступаться от своих слов. Что, имперец, не думал, что простая девчонка сможет перебороть себя и уйти? Что ж, не на ту нарвался!

Глава 4

– Яся! Яська! – Послышался словно издалека голос мамы, вырывая сознание из блаженного забытья. – Девочка моя, да что же это с тобой?

Ответила, если бы могла, но это было выше моих сил. Язык присох к небу. Все внутренности словно горели огнем, причиняя невыносимые страдания, а в теле поселилась такая слабость, что даже пошевелиться не могла. И дикое, необузданное желание вернуться в пещеру и молить имперца не оставлять меня здесь просто разъедало мозг. Быть рядом каждую минуту – вот что являлось самой главной целью моей жизни в данный момент.

– Яся, ну скажи хоть слово! – Вскричала мама, пытаясь привести меня в чувство, обдав лицо ледяной водой и встряхнув за плечи. Просто титаническими усилиями заставила себя открыть глаза. Сейчас мир передо мной двоился, а то и троился и терял четкие очертания. Одно ясно, уже глубокая ночь и сиятельное Лоо уступило место Никки и Молли – нашим неизменным спутникам, тускло озарявшим деревья, сомкнувшие свои вершины над нашими головами, заставляя этим танцевать причудливые тени вокруг.

– Имперец. – Прошептала потрескавшимися губами и вновь закрыла глаза, боясь потерять сознание и напугать маму еще больше, хотя, наверное, это было бы сейчас к лучшему.

– Девочка моя, они уже убрались с нашей планеты. Похоже, накрыли несколько баз повстанцев, стерли их с поверхности Ворки до основания, провели среди населения зачистку, забирая с собой всех, кто вызывал малейшие подозрения и решили дольше не задерживаться. – Мне показалось, или в голосе мамы слышны были слезы? Как же так? Она ведь никогда не плачет!

– А ты?

– Все в порядке. Документы оказались хорошего качества, прошли по центральной базе Империи без каких-либо нареканий, а глава поселения, Порк Гжевен, лично поручился за нашу благонадежность. Так что можем и дальше жить спокойно.

Если бы могла, то рассмеялась бы в голос. Гжевен проявил просто поразительную любезность по отношению к нам! Интересно, во сколько маме это обойдется? Жаднее и неприятнее человека, за медный импер предавший бы и мать родную, никогда не встречала. Тут почувствовала, как в вену вошла игла и спустя мгновение боль немного ослабла, что позволило вновь открыть глаза и пошевелить руками. И даже глупые мысли вернуться получилось затолкать в глубину сознания.

– Сейчас, девочка моя. Сейчас будет легче. – Приговаривала мама, внимательно ощупывая мое тело, не упуская из внимания ни одной детали. – Что с запястьем? – В панике закричала она, приглядевшись внимательнее.

– Я же сказала, имперец… – Тихо ответила, гулко сглотнув, боясь даже посмотреть на нее, так как чувствовала на себе острый, как бритва, взгляд. Сейчас точно, она меня сама добьет, чтобы не мучилась, когда узнает, какую несусветную глупость совершила ее дочь.

– Ладно, об этом позже подробно расскажешь. – Таким ледяным тоном прошипела мама, что у меня даже мороз пошел по коже, невзирая на ночную жару. – Сейчас главное, что ты нашлась и жива, а с остальными проблемами разберемся.

Она помогла подняться и даже хотела взять на руки, но я категорично отказалась. Сама виновата в том, что со мной происходит, сама и с последствиями справляться буду.

– Краб появлялся? – С надеждой спросила, когда тяжело рухнула в планолет, на котором мама меня разыскивала по лесу, ориентируясь на маячок, встроенный в ди-топ. Задачу осложняло то, что имперцы пустили в действие глушилки, специальные устройства, блокирующие все сигналы на планете. Поэтому мама смогла найти меня только ближе к рассвету, уже начиная сходить с ума от тревоги. Сначала она подумала, что я с наступлением сумерек, так и не дождавшись от нее сигнала, стартовала с Ворки. Хотя, как это могло быть возможно, не представляла, ведь по последним данным всю планету взяли в кольцо крейсеры Объединенной Империи. Потом решила вернуться домой, проверить, не появилась ли я там, пока она вела розыск. Тут-то она и увидела Краба, умудрившегося уснуть прямо на крыльце. Друг пришел в надежде узнать, вернулась я или нет, и все ли у нас в порядке, так как не смог связаться. Никого не застав дома, упрямо решил ждать до конца и заснул возле входной двери, не выдержав напряжения этого сумасшедшего дня. Он-то и рассказал, где и что с нами случилось, позволив маме сузить район поиска. Что ж, новость, что Краб живой и невредимый заставила тяжелый груз упасть с души. Даже с облегчением выдохнула и прижалась разгоряченной щекой к окну, за которым мелькали макушки деревьев, стараясь сосредоточится не на внутренних чудовищных ощущениях, а на окружающей красоте первозданной природы. Лоо уже вступало в свои права, окрашивая горизонт в малиновые и оранжевые полосы, а я всегда любила рассветы. Мама же молчала всю оставшуюся дорогу до дома, изредка кидая на меня встревоженные взгляды.

Когда планолет тихо опустился у крыльца, тело снова начала мучать жуткая боль, а душу терзать мысли и сомнения в собственном рассудке, раз посмела бросить Арина, повинуясь какому-то глупому и непонятному порыву.

– Яся. Выходим. – Сказала мама, когда я, даже спустя пять минут после посадки, так и не пошевелилась.

– Не могу! – Простонала, с силой зажмурившись. – Сделай еще один укол! От него легче!

– Его только раз в сутки делают. Теперь терпи, Ясмина! – Строго прикрикнула мама, однако ласково провела по щеке и осторожно подхватила на руки и, словно я весила, как пушинка, с легкостью отнесла в мою комнату. Только вот меня ждала не теплая, уютная постель, а ледяной душ, который сразу немного прояснил мысли, не дав погрузиться в полубессознательное состояние, наполненное мукой и страданиями. Мама помогла искупаться и переодеться в пижаму, после чего укрыла одеялом и принесла горячего молока с печеньем. Однако сделать смогла лишь глоток, так как вся еда сразу же попросилась обратно.

– Мам, мне так плохо… – Прошептала в подушку и тут же с силой стиснула зубы, отчаянно пытаясь сдержать слезы.

– А теперь, Яся, давай рассказывай, как тебя угораздило стать обедом имперца. – Тяжело вздохнула мама, ложась рядом и крепко прижав к себе. Она положила мне подбородок на макушку и нежно гладила по спине, пока я, в перерывах между очередными болевыми приступами рассказывала ей про встречу с Арином и причины, толкнувшие меня на столь безрассудный поступок.

– Мы справимся, милая. Я обещаю, что буду рядом и не дам наделать глупостей. Тебе надо продержаться лишь четверо суток, затем боль уйдет. Но ты должна понимать, что эта связь будет постоянно тяготить тебя, он будет звать, даже не осознавая этого. А ты будешь стремиться все время к нему, искать в других его черты и не находить, вновь и вновь испытывая душевные муки. Но ты сама обрекла себя на эти страдания. Понимаешь, связь сигната и его хозяина и так непроста, а уж связь, установленная между представителями противоположного пола и вовсе более тесная и мощная. Она не приветствуется в империи не просто так. Чаще всего такие пары в итоге заключают союз жизней, а никромины выступают за чистоту расы. Насколько слышала, в последнее время они даже поговаривают издать закон о запрете таких смешанных союзов.

– Значит, четверо суток, да? – Тихо проговорила, в очередной раз всхлипнув, «порадовавшись» перспективам, которые нарисовала мама.

– Теперь почти трое. Попробуй уснуть.

В эту ночь я забылась тревожным сном довольно быстро, а вот последующие дни растянулись для меня в череду сплошных кошмаров. Я то страдала от боли, то корила себя за бесхребетность, а то мучилась от желания просто быть рядом с Арином. В минуты просветления я его уже откровенно ненавидела, так как то, что я сейчас переживала, было исключительно на его совести. И не важно, что решение поделиться кровью я принимала сама, без давления с его стороны.

Однажды, не выдержав настойчивых требований внутреннего голоса, попыталась сбежать в шахту, где находился наш звездолет, чтобы покинуть Ворку и отправится на поиски имперца, к которому, точно была уверена, этот самый внутренний голос и приведет. Только вот беда, передвигалась недостаточно быстро из-за изматывающей слабости и успела только, пошатываясь и обливаясь потом, добраться до выхода из дома, где и была перехвачена мамой и отправлена обратно в кровать. После этого она меня просто запирала в комнате, во избежание повторения этой ситуации. Пару раз приходил Краб, но даже не могла с ним поговорить, и друг просто сидел рядом, держа меня за руку и рассказывая о всякой ерунде, в надежде отвлечь от сжигавшей внутренности агонии.

К сожалению, привязка оказалось действительно настолько мощной, что промучилась я около недели, потом стало потихонечку отпускать, и, спустя месяц, уже смогла вернуться к прежней жизни. Но глухая тоска, поселившаяся в глубине души, не давала покоя и я, даже не замечая за собой, постоянно находилась в ожидании скорой встречи с ненавистным и таким родным Арином. Его лицо словно каленым железом выжглось в памяти и постоянно стояло перед внутренним взором. Его улыбку, его невозможно удивительные глаза и сильные руки, что прижимали меня к крепкой груди, я вспоминала по сотне раз за день, порой настолько погружаясь в себя, что даже не замечала происходящего вокруг. Было ощущение, что от меня теперь осталась только половина: половина души и половина сердца и порой я не понимала, зачем надо так страдать, если можно было быть счастливой рядом с высшим и делать его счастливым одним своим присутствием. Но стоило только посмотреть на осунувшееся, посеревшее лицо мамы, которая переживала вместе со мной это тяжелое время, и увидеть Краба, который поддерживал своим бесконечным оптимизмом, не давая скатиться в черную меланхолию, как тут же становилось стыдно за свои предательские мысли, и я вновь с отчаянным упорством принималась бороться с привязкой к высшему.