Хронодесантник(издание второе, исправленное)

Становленье хирурга

Реципиента звали Александр Сергеевич Волохов и, как оказалось, он очень сильно любил свою непростую работу. Медицина была его настоящим призванием. С детского возраста, молодой человек мечтал стать врачом. Даже трудное детство, и последующие голодные годы не смогли отбить у ребёнка большую охоту к данной профессии.

Хоть их семья жила очень бедно, он всё же успешно окончил десятилетку. После чего, неведомым образом убедил любимую маму, что ему нельзя останавливаться, а нужно двигаться дальше.

В конце концов, женщина согласилась с настойчивым сыном, и он поступил в ленинградский мединститут. Стипендия была так мала, что все годы учёбы он подрабатывал, где только возможно.

Как это ни странно, но его с ранних лет все звали только по имени с отчеством. По крайней мере, с тех самых пор, как он себя отчётливо помнил. Звали его так всегда и везде: во дворе трёхэтажного дома, в средней школе и, наконец, в большом вузе.

Уж очень его имя и отчество были запоминающимися для всех окружающих. А всё благодаря знаменитому Пушкину. Тёзка был очень талантлив и увековечил себя на века, до тех пор, пока существует Россия. Да и советская власть, в то давнее время, не давала народу забыть, что поэт «наше всё».

После окончания учёбы, Александра Сергеевича вызвали в деканат, где без всякой помпезности тихо вручили красный диплом. Сразу за этим «торжественным» актом, его попросили собрать свои личные вещи и срочно уехать из общежития.

К сожалению молодого врача, родных или близких, у него в этом городе не было. Так что, пришлось человеку немедля отправиться «по распределению» в далёкую-предалёкую глушь.

После долгой дороги, он прибыл на место и с ужасом понял, что оказался в маленькой, Богом забытой, деревне, расположенной в Среднем Поволжье. Именно там, в крохотном фельдшерском пункте, он в полной мере хлебнул, что называется лиха.

Хотя, в те времена, всё это называли в газетах «сельской романтикой». То есть, всё, о чём так хорошо написал Михаил Афанасьевич Булгаков в «Записках молодого врача», человек ощутил на собственной шкуре.

Вот только нашему классику досталась больница хоть с небольшим, но всё-таки прилично обученным штатом. А Александр Сергеевич оказался один, словно перст на десятки километров вокруг.

Кроме того, у светила русской словесности была большая аптека и оснащённая, операционная, оборудованная по последнему слову науки и техники. Плюс ко всему, имелось много томов справочной литературы разного рода.

В отличие от большого прозаика, Александр Сергеевич получил в свои руки только пустую избу с сильно дымящейся, полу развалившейся печкой. А весь инструментарий хирурга, легко умещался в небольшом чемоданчике. В те времена, их назвали «балеткой». Скорее всего, потому, что артисты балета носили в них странную «обувь», в которой танцевали на сцене.

Нужно сказать, что весь инструмент был личной собственностью молодого врача. Скромный набор скальпелей и прочих предметов, он случайно купил перед самым отъездом и, ничтоже сумняшися, сунул его в скромный багаж. Ну, а «обширную» библиотеку по медицинской профессии представляли собой те конспекты, что он вёл в институте все годы учёбы.

Первая неприятность пришла очень скоро. Она случилась дня через три, после приезда «специалиста» в деревню. В полутёмную и́збу внезапно ворвался чумазый пацан. Задыхаясь от быстрого бега, он сообщил, что в пяти километрах отсюда умирал его старый отец.

Александр Сергеевич схватил полупустой саквояж с хирургическим инструментарием, выскочил из медицинского пункта и помчался за небольшим пареньком. Через тридцать минут быстрой рыси, они всё же добрались до места, где и увидели нечто ужасное.

Свернувшись в плотный калачик, пожилой человек лежал на земле и тихо, через силу, стонал. Одного взгляда на лицо тракториста хватило врачу, чтобы понять – дела обстоят очень плачевно. Но деваться ему было некуда. Кроме него, вокруг никого, ни единой души.

Он упал на колени рядом с больным, осторожно перевернул его на спину и расстегнул телогрейку. Под ней оказалась рубаха линялого чёрного цвета. Парень поднял грязные полы наверх и осмотрел фигуру мужчины. Когда-то впалый, живот теперь сильно вспух и оказался твёрдым на ощупь, словно арбуз.

Откуда-то, из глубин подсознания, всплыл страшный диагноз – «гнойный аппендицит!»

Всё, что случилось с ним дальше, сохранилось в памяти медика отдельными, совершенно несвязными, образами. Вот мальчик, со слезами в глазах, приносит из трактора большую бутылку, захватанную грязными пальцами, жирными от машинного масла…

Пацан льёт мутную воду на вздутый живот родного отца и моет грязную кожу куском серого мыла… Тем временем, Александр Сергеевич лихорадочно быстро листает тетрадку и, наконец-то, находит конспект нужной лекции…

Перед глазами новоиспечённого медика неожиданно ясно, всплыли сильные руки профессора. Холёные длинные пальцы перебирали внутренности расчленённого трупа, который лежал на столе институтского морга…

Врач торопливо порылся в своём чемоданчике… Он разостлал на пыльной траве кусок белой ткани и положил на неё совсем нестерильные инструменты хирурга…

Всхлипывающий паренёк поливал из той же бутылки на дрожащие руки врача… Он яростно тёр обе ладони хозяйственным мылом и, в этот момент, мутная жидкость вдруг кончилась…

Врач с огромной надеждой глянул вокруг и вдруг осознал, что они находились в совершенно безводной степи… Придя в отчаяние от данного факта, он расстёгнул ширинку у брюк и смыл грязную пену мочой …

Следуя примеру врача, мальчик помыл свои тонкие пальцы, используя личный запас отработанной влаги… Врач открыл небольшой пузырёк наполненный спиртом… Смочил клочок ваты и аккуратно протёр далеко не новые скальпели… Тем же жалким комочком, его ассистент провёл пару раз по распухшему животу тракториста …

Остальной антисептик сын поднёс к посиневшим губам немолодого отца и вылил ему в распахнутый рот… Не замечая ни ядовитого вкуса, ни степени крепости, мужчина сглотнул жгучую жидкость и опустил тяжёлые веки…

Сама операция запомнилась молодому врачу, как нечто такое, что случилось не с ним, а с кем-то другим. Он стоял перед больным на коленях… Его руки работали, как бы сами собой… Всё проходило, как в учебном кино, увиденным им в институте.

Наконец, были наложены последние грубые швы. Оставшись без сил, врач рухнул на землю рядом с больным трактористом. Ноги, согнутые, в коленях, затекли с такой чудовищной силой, что молодому хирургу казалось, он уже никогда не сумеет их выпрямить.

Чей-то охрипший от волнения голос велел пареньку бежать в правленье колхоза за машиной или телегой. Широко улыбнувшись, пацан мгновенно исчез. Александр Сергеевич неожиданно понял, что рядом с ним нет никого. Значит, в данный момент, говорил именно он.

Минут через сорок, из-за пригорка поднялись клубы плотной пыли, и появился небольшой грузовик. Держась за борта, в нём стояли пять или шесть человек, что жили в деревне. Двигаясь прямо по пашне, машина подкатила к мужчине, лежащему у окраины поля.

Односельчане горохом посыпались из дощатого кузова и достали оттуда носилки. Александр Сергеевич узнал в них единственный медицинский предмет, что имелся в их нищей больничке.

Прибывшие люди не растерялись и действовали на удивление быстро и ловко, как санитары на поле сражения. Действуя, как один человек, они разом подняли больного с земли и уложили на потёртый брезент.

Кто-то из них сунул в дрожащие руки врача сильно залапанный гранёный стакан. Сосуд оказался до края наполнен какою-то подозрительной жидкостью, не имеющей цвета.

Носилки с больным тотчас подняли на открытую платформу машины. В тот же момент, двести грамм самогонки оказались в желудке Александра Сергеевича. Секунд десять спустя, он очутился в кабине «газона». Все мужики ловко запрыгнули в кузов. Нисколько не мешкая, грузовик тронулся с места и помчался в деревню.

По дороге назад, врач немного очухался, и только тогда испугался, как следует. Мертвенный ужас мгновенно заполнил всю его душу. Тело покрыл липкий пот, и медика стало трясти, как в лихорадке.

Хорошо, что они ехали по сильно разбитой сильно петлявшей грунтовке. Водителю некогда было смотреть на удивительно жалкое состояние молодого «хирурга». Он едва успевал управляться с баранкой.

Вернувшись в больничку, мужики уложили страдальца на дощатый топчан, и сразу ушли на работу. Александр Сергеевич остался с ним один на один и начал лечить пациента. Врач не отходил от скорбного одрá тракториста. Почти всю неделю его некому оказалось сменить.

Дело было всё в том, что сын сразу сел за рычаги отцовского трактора. Пытаясь выработать огромную норму, тринадцатилетний подросток трудился без передышки, с рассвета и до наступления ночи.

Жена «пахала» дояркой с утра и до заката. Она, могла лишь забежать среди дня, на пять-шесть минут и принести мужу с врачом, хоть что-то поесть. Потом она мчалась домой, где её ожидали малолетние дети.

В конце концов, больной очень медленно пошёл на поправку. Из районной многотиражки приехал молодой журналист. Он удивительно долго расспрашивал о непростой операции, проведённой в безводной степи.

Неделю спустя, пожилой тракторист стал уже сам осторожно садиться в кровати. Ещё через день, в местной газете появилась большая статья. Она называлась – «Подвиг врача».

По какой-то нужде, один из сельчан оказался в районной больнице. Мужчина вернулся назад и передал Александру Сергеевичу тот разговор, что он случайно услышал в курилке. Двое хирургов говорили о газетной статье:

– «Этот безумный пацан вырезал аппендицит столовым ножом, а длинный разрез зашил грязной дратвой. Ему весьма повезло, что столь «тяжёлый» больной всё-таки выжил! Не то и диплома мальчишка лишился и в тюрьму загремел, лет на семь или восемь!»

– «Действительно, мне повезло!» – согласился врач про себя и вытер рукой липкий пот. Испарина пробивала его каждый раз, как он вспоминал о той операции в поле: – «А, что я тогда, мог там поделать?» – спросил он себя и сам же ответил: – «Стоять возле мужчины и смотреть, как он умирает? Так поступить, я просто не мог!»

Нужно сказать, что сиё происшествие многое вдруг изменило в жизни нищей деревни. С тех самых пор, местные власти стали к ней проявлять значительно больше внимания. Не забывали они и больничку.

Через какое-то время, её так хорошо обеспечили медоборудованием, что она стала числиться, «лучше всех оснащённой» в районе. Лучшей-то оно, конечно же, лучшей. Да только лишь в своей небольшой весовой категории – среди фельдшерских пунктов.

Не забыли партийные бонзы и о самом Александре Сергеевиче. К концу третьего года в деревне, он всё же отправился «на повышение». Его перебросили в главную больницу района и назначили там «настоящим» хирургом. Ещё через несколько лет он перебрался в крупную клинику ближайшего индустриального города.

Нужно сказать, что весь этот срок молодой человек не бездельничал и не почивал на честно заслуженных лаврах. Александр Сергеевич посвятил себя целиком любимой работе и постоянно учился всему, чему только можно.

Жизнь в крупном городе

Прошло около года. В городскую больницу прибыл ещё один новый хирург – Лев Николаевич Устинов. Коллега был чуточку старше и специализировался в сосудистой области. Правда, за операционным столом он совсем не блистал. Оказался середнячком, крепким профессионалом, как сейчас говорят в американском кино.

Во всём остальном он оказался выше всяких похвал. Яркий красавец, дамский угодник, любимец всего руководства, да еще чей-то родственник, что проживал в далёкой Москве. Так что, он моментально оброс просто огромными, очень полезными связями. Спустя короткое время, он знал уже всех в этом городе, и все знали его.

Минуло несколько месяцев. Лев Николаевич начал стремительно двигаться по узким ступеням служебной карьеры. Скоро, Александр Сергеевич с удивлением узнал неприятную новость. Вдруг оказалось, что его сослуживец занял ту самую должность, которую очень давно, обещали ему.

Однако, обескураженный врач не мог ничего изменить. Ведь всё решалось на самом верху. Пришлось человеку, смириться с таким положением дел и проглотить большую обиду.

Тем более, что «выдвиженец» сам подошёл к Александру Сергеевичу и извинился за то, что «увёл из под носа» его высокую должность. Причём, говорил, как всегда горячо и весьма убедительно.

Так что, уязвлённый хирург скрепил своё сердце и спокойно сказал: – Начальству виднее, кто больше заслуживал того повышения. – они расстались почти что друзьями, а с течением лет, их приязнь постоянно росла.

Время стремительно мчалось вперёд. В один «чёрный» день с Александром Сергеевичем произошло именно то, что когда-то случается с медиком. Тем более, с каждым хирургом. Совершенно внезапно, умер его пациент. Умер после той операции, которая, как показалось врачу, прошла просто блестяще.

Удар злодейки судьбы оказался настолько тяжёлым, что Александр Сергеевич сильно расстроился и даже впал в меланхолию. Он всё пытался понять, где же, в чём и когда сплоховал?

Коллеги утешали его, как могли. Пришёл и его старый друг – Лев Николаевич. Они выпили по сто грамм коньяка, и прощаясь, тот в дверях заявил: – Хватит переживать, ты же не Бог! Каждый хирург имеет неоспоримое право на скромное кладбище! Запиши пациента на свой личный счёт и двигайся дальше!

Как это ни странно, но эта циничная фраза хорошо помогла Александру Сергеевичу. Он выбрался из угнетённого состояния духа, и жизнь покатилась вперёд.

Время от времени, болящие умирали у него на столе или, чуть погодя, уже оказавшись в реанимационной палате. Но что с этим можно поделать? К сожаленью людей, медицина наука неточная! Одним помогает, другим, к сожалению, нет!

Вскоре, Лев Николаевич освободил своё мягкое кресло и пересел на должность повыше. Александр Сергеевич занял то место, которое ему давно обещали. Так и пошло дальше впредь.

Любимец фортуны мчался вперёд и «тянул» за собою дорогого товарища. Правда, бóльший объём всей работы везде выполнял «его протеже», но стоит ли лучшим друзьям считаться с такой ерундой?

Несмотря на стремительный рост, Александр Сергеевич не хотел становиться чиновником и не бросил свою карьеру хирурга. Всё свободное время он неустанно учился, читал много книг и статей и узнавал новые приёмы и методы в своём трудной работе.

С течением времени он стал прекрасным специалистом спецом по операциям на почках и печени. Когда начались широкомасштабные пересадки внутренних органов, он оказался лучшим врачом во всём большом городе и даже в Поволжье.

Как-то раз, Александр Сергеевич сочинил большую статью по данному профилю и решил её напечатать. Тут врач узнал, что включить её в планы медицинских журналов очень не просто. Как всегда, ему тут же помог старый друг.

Он обещал всё устроить, и каким-то неведомым образом, это ему удалось. Материал вышел в свет, но только теперь, у него уже было целых два автора. Вторым оказался Лев Николаевич.

Объяснил он это достаточно просто: – Знакомый редактор мне многим обязан. Однако, он прямо сказал, что мою писанину издаст, а чужую без очереди, ни за что не пропустит. Поэтому, чтобы твой труд не пропал, мне пришлось, вписать и себя. Ты не волнуйся, гонорар мне не нужен, и он целиком только твой.

Александр Сергеевич не остановился на том, чего быстро достиг и продолжил упорно работать. Лев Николаевич помогал протолкнуть произведенья в печать. С течением времени, фамилия друга переместилась на первое место.

– Ну, ты же сам понимаешь, я занимаю такой внушительный пост. Неудобно, как-то получится, если моё имя будет стоять в конце списка авторов! – объяснил старый друг.

Чуть позже, Александр Сергеевич узнал, что и другие врачи их больницы оказались в таком же, как он положении. Зато Лев Николаевич стал обладателем большого количества публикаций по хирургии и перешёл в клинику мединститута. Через несколько лет он дорос до завкафедрой и пригласил старого друга к себе на работу.

К этому времени, Александр Сергеевич удачно женился. У него появилось двое чудных детей, дочка и сын. Жили они вчетвером в маленькой комнатке общежития клиники. Сиятельный Лев Николаевич об этом доподлинно знал и обещал старому другу помочь с полученьем квартиры.

Благодаря таким обещаниям, Александр Сергеевич недолго раздумывал и сменил место службы. Он продолжал оперировать и писал много статей. Только теперь, разных соавторов у него стало значительно больше. Иногда, доходило до четырёх-пяти человек.

Мало-помалу, всё в жизни наладилось и пошло своим чередом. Александр Сергеевич получил неплохую квартиру, вырастил двух прекрасных детей и стал преподавать в мединституте.

Его мастерство в хирургии постоянно росло. Неудачных исходов после его операций практически не было. С годами, за ним закрепилась слава лучшего специалиста в Поволжье по пересадке почек и печени.

Совсем незаметно дети стали большими. Они оба выучились и разъехались в разные стороны. Александр Сергеевич, как прежде, обитал в том же городе вместе с женой. Его возраст вплотную приблизился к пенсии, а затем, перешёл через данный рубеж.

Жена тоже незаметно состарилась. Большая любовь, некогда соединявшая их, постепенно истаяла, словно лёд на весенней реке. Сумасшедшая страсть неизвестно когда, превратилась в обычную дружбу, а потом и просто в привычку находиться рядом друг с другом. И стало казаться Александру Сергеевичу, что жизнь вся уже прожита. Ничего нового впереди, у него никогда не случится.

Вот тут и явилась беда, откуда не ждали. «Пятнистый» генсек, решил начать «ускорение», а следом и «перестройку» советского общества. Сначала он посулил всем, создать «социализм с лицом человека».

Постепенно всё трансформировалось в «шведский социализм», а затем и в «народный капитализм». Когда люди совсем обалдели от необычных идей, он бросил в массы новую мысль: – «Что не запрещено, то разрешено!» – это значило в переводе на русский – «Воруй, что только можешь! Греби под себя!»

То суматошное время и стало звёздным моментом Льва Николаевича. Он тут же организовал с десяток медицинских контор и сманил туда лучших врачей. Из-за отсутствия специалистов, очереди в обычных больницах сразу же выросли в несколько раз.

В ответ на такое положение дел, цены на обслуживание в мелких шарашках взлетели почти до небес. После чего, огромные деньги хлынули бурной рекой и потекли в бездонные карманы хозяина.

А чего здесь необычного? Он академик, профессор и прочее, должен и жить соответственно всемирным стандартам. Ну, а про всех остальных, ему уже некогда было подумать.

Лев Николаевич тут же развёлся со своей женой-сверстницей и обвенчался с двадцатилетней студенткой. Нужно сказать, что при разделе имущества он вёл себя, как джентльмен викторианской эпохи и всё оставил постылой супруге: старую мебель, квартиру и дачу.

Ну, а то, что он не хотел с ней делиться баснословными «бабками», полученными от своих предприятий, так кто же посмеет, его упрекнуть за такие дела? Ведь это он сам, их все заработал.

После развода, новобрачный купил большую квартиру в элитном квартале, где поселились такие же, как он, нувориши. Он обставил любовное гнёздышко импортной мебелью и новенькой аппаратурой, и приобрёл земельный участок в тридцать пять соток. Причём, в том дачном массиве, где раньше селились работники КПСС.

Лев Николаевич не забывал старого друга и приглашал к себе на работу. Александр Сергеевич почему-то, постоянно отказывался. Оно и понятно, дети стали большими и сами хорошо получали.

Зарплаты врача им с женою хватало, а бросать обычную клинику, чтобы лечить богатеев, он считал невозможным. Не давали так делать какие-то странные моральные принципы.

Несмотря на непростой разговор, случившийся между друзьями-хирургами, Лев Николаевич совсем не обиделся на категоричный отказ. Время от времени, он поддерживал отношения со старым товарищем.

Иногда он просил, прооперировать и своих новых знакомых. Александр Сергеевич никогда не перечил и, по мере сил и возможностей, старался помочь всем больным.

Нежданная встреча

Однажды, среди жаркого лета, Лев Николаевич позвонил и пригласил старых супругов на свою новую дачу за городом. Видно ему, очень хотелось перед ними похвастаться.

Неделя для Александра Сергеевича выдалась весьма напряжённой. Мужчина решил, что стоит скатать на природу и немного развеяться. Он сообщил об этом жене, но та заявила, что не хочет с ним ехать.

Она недолюбливала старого товарища мужа с первого дня их знакомства и очень старалась пореже с ним видеться. Хирург покачал седой головой и сообщил, что прибудет один. На том конце провода не сильно расстроились, и обещали заехать за ним в воскресенье.

В назначенный час, Александр Сергеевич вышел на улицу и встал в указанном месте. Спустя пару минут, рядом возник внушительный джип, произведённый в богатой Японии. Лакированная дверца открылась, и он увидел старого друга.

Салон оказался настолько просторным, что Александр Сергеевич устремился вперёд и не сел, а в буквальном смысле, шагнул в автомобиль. Во всяком случае, так ему показалось.

– «Интересно, зачем худощавым и низким японцам такие громадины?» – невольно подумал мужчина. Он разместился на широченном сидении, и они двинулись в путь.

– Как называется такая машина? – невольно поинтересовался хирург.

– Джип «Паджеро»! – объяснил гордый водитель и двинулся дальше: – Совершенно новый! Только-только с конвейера! Месяц назад привезли из Канады. Вчера в первый раз на нём прокатился!

Александр Сергеевич ввернул в разговор странный термин, услышанный им недавно в больнице. Он спросил, как знаток подобных покупок: – Почему же, так долго растаможивали эту машину?

– Да с российской границей у меня всё в порядке. Там всё достаточно быстро проделали. «Князь» очень сильно меня тормозил.

– Какой ещё князь? У нас теперь, как в давние годы аристократы дают на всё разрешения? – удивился хирург малость отставший от изменений протекающей жизни.

– Да не аристократ он совсем. – со злостью отмахнулся товарищ и стал объяснять: – Он, «вор в законе». Просто фамилия Князев, поэтому и погоняло, ей соответствует. Все в нашей области зовут его «Князем».

Он «смотрящий» за городом и человек старой формации. Так что, считает, нечего простому народу, ездить на очень крутых и продвинутых «тачках». Мол, не может, у обычных людей, быть много денег. Вот и рассматривает больше недели каждую подобную просьбу.

А если ему не докажешь, что дань с этих «бабок» благополучно уплачена в бандитский общак, то без разговоров отбирает машину. – Лев Николаевич взглянул на хирурга и разглядел недоумение у него на лице. Он догадался, что тот, мало что понял и разьяснил всё простым языком:

– «Князь» главарь организованной преступной организации нашего города. Под его руководством находятся все уголовники. Они собирают дань со всех бизнесменов и пересылают ему. Он их сохраняет в фонде взаимопомощи местных бандитов.

– И ты ему платишь? – искренне ужаснулся Александр Сергеевич.

– Конечно!

– А как же милиция? – продолжал изумляться хирург.

– Своей богатой добычей «Князь» делится с кем-то, кто в данный момент, находится на самом верху. За это милиция делает вид, будто о нём даже не знает. – хозяин машины слегка посмурнел.

Друг сразу понял, что задал бестактный вопрос и перешел на более нейтральную тему: – Далеко ещё ехать до дачи?

– Всего полчаса от старого центра! – с гордостью бросил Лев Николаевич и улыбаясь продолжил: – Раньше в этом районе были дачи обкома компартии. Я всю жизнь думал о том, что и у меня там появиться замечательный дом, и вот, теперь он есть у меня!

Домчались друзья действительно быстро и проскочили сквозь КПП с длинным полосатым шлагбаумом. Потом вдоль дороги возникли новенькие ограждения высотою в три, и более метров.

Время от времени, глухие заборы перемежались массивными стальными воротами. Машина остановилась у одного подобного въезда. Лев Николаевич взял в руки маленький пульт, который лежал на «торпеде», и надавил на красную кнопку. Широкие створки вдруг распахнулись.

Автомобиль тихо вкатился на огромный участок. Александр Сергеевич увидел прекрасный изумрудный газон. В центре стоял особняк в три этажа. Такие великолепные здания врач раньше встречал лишь в американских журналах, а так же в кино про богатую заграничную жизнь.

Оказалось, что дом и внутри был таким же большим и шикарным, как и снаружи. Пока друзья бодро ходили по многочисленным комнатам, в просторном дворе послышался шум автомобильного двигателя.

– Вера приехала! – встрепенулся хозяин и заторопился на улицу. Александр Сергеевич устремился за ним. Рядом с джипом «Паджеро» появилась блестящая ярко-красная «тачка». Эффектно показывая точёные ноги, наружу, никуда не спеша, выбиралась красавица лет двадцати.