Измена. Я (не) буду верным

Красивый он у меня такой. Мы вообще отлично смотримся вместе – об этом постоянно слышу.

Шарфик уже развязан и я осторожно его снимаю, стараясь не сильно водить по шее… И тут замираю, словно на меня резко выливают ледяную воду. Сердце останавливается, глаза не мигают, да ничего не функционирует.

Да ну нет…

Мне, наверное, показалось. Или я не так уж проснулась. Привидится же всякое…

Я снова моргаю – но на этот раз часто-часто, словно пытаясь сморгнуть видение, которое упорно не желает исчезнуть. Что это, засос? Укус? И то, и другое? Отметина не одна. Издевательское послание мне.

Не верю… Не могу.

Резко набрасываю шарф обратно. Одёргиваю руку, будто обожглась. Прикладываю ладонь ко рту, хотя не то чтобы пытаюсь удержать какой-то крик или всхлип. И сама не знаю, зачем это делаю. Из меня ведь ничего не рвётся. Я вообще не чувствую себя живой сейчас.

Мало что понимаю. Мне страшно. Я не хочу снова поднимать шарф на Андрее, боюсь снова увидеть эти слишком явные следы чьего-то воздействия.

Но чем больше медлю, тем больше чувствую – нет, даже знаю – они там.

Во рту моментально пересыхает, а сердце, видимо, собирается наверстать все пропущенные удары, колотясь с такой силой, что аж больно.

На секунду затаив дыхание и закрыв глаза, всё-таки заставляю себя почти онемевшими руками снова убрать шарф.

Опять вижу их. С силой зажмуриваю глаза – не могу больше это видеть. Только какое там… Даже не смотря, помню чуть ли не каждое очертание издевательских отметин на муже. Впечатываются не то что в сознание – вытесняют собой всё. Только их и вижу. Даже с закрытыми глазами.

Соображать толком не могу. Не понимаю. Как так…

Андрей…

Всё ведь идеально было. Полное понимание, гармония, счастье. Нам невероятно круто вместе – и в жизни, и в постели. Неужели так я только одна думала?..

Из горла вырывается жалкий всхлип. В нашу годовщину… О которой он, кстати, забыл. Хотя она ведь первая была, я понимаю, если бы мы давно в браке были…

Но этого я не понимаю. Это так он, значит, зашивался на работе? Аж на моё сообщение ответить времени не было?

Зато на какую-то сучку время нашлось. Трахнул её, а потом и ко мне полез. Молодец, двоих за несколько часов при загруженном рабочем дне. Может собой гордиться. Вероятно, он так и делает, кстати. Спит крепко, ничего его не волнует.

Боже, как мерзко.

А может, я просто всё не так поняла?..

Кусаю крови до боли. Я настолько жалкая? Ведь уже открыла глаза, снова воочию наблюдаю эти чёртовы отметины. Засос и, судя по всему, укус. Дерзкая тварь. А этот… Ещё и кусаться позволил. Совсем обо мне забыл?

Секс в шарфике… Снимать он не хотел мой подарок. Мило. Романтично-то как, аж прослезиться готова.

Особенно от того, как повелась на это по-идиотски. Ещё и трепетала, думала, что очень трогательно…

Безжалостно к себе рассматриваю следы сучки, ещё и зачем-то пытаясь представить, какая она. Работает с ним? Клиентка? Секретарша нового партнёра? Блондинка? Брюнетка? Рыжая? Лысая?

Надеюсь, Андрей хотя бы из уважения к моему отцу не трахнул её прямо в офисе. Повёл в гостиницу? Отодрал как дешёвую шлюху в туалете забегаловки?

Тошнотворный спазм скручивает тело. Голова кружится, а потом всё внутри будто бьётся в истерике, буквально вопит: «Нет!». Сижу недвижимая, с трудом дышу, не переношу эту бурю. И выплеснуть не могу. Разрывает она меня на части, вибрируя одним и тем же словом. Нет! Нет…

Нет-нет-нет.

Я должна знать наверняка.

Со странным непонятно откуда взявшимся хладнокровием нахожу телефон мужа. Никогда и в голову не приходило шариться в его вещах или переписках. И Андрей прекрасно об этом знает. Неоднократно уходил в ванную или позвонить, пока у него ноутбук включен был. Причём не сказать, чтобы рабочий. Телефон тоже не прятал, да и передавал мне периодически, например, посмотреть последние сделанные совместные фотки или только мои с прогулок. При этом мог выйти куда-то – в туалет или даже дольше. Доверяет слишком. Как и я ему… Доверяла. Да и была уверена, что его открытость и лёгкость в этом плане – признаки, что скрывать нечего.

Но на деле это объясняется гораздо проще. Андрей хорошо знает, что я не суюсь глубже положенного, что уважаю личное пространство. Чувствовал это всегда. Вряд ли ему вообще в голову придёт, что могу.

А сегодня я могу. Теперь мне наплевать на всё это. Теперь мне вообще на всё наплевать.

Прикладываю палец продолжающего безмятежно спать… мужа?… к нужному кружочку и таким образом снимаю блокировку с его телефона. Андрей даже не дёргается. Крепко спит. Сном младенца, у которого никаких забот и волнений.

Бросаю взгляд ему на лицо и тут же отвожу, прерывисто выдохнув. Даже думать не буду, почему он так поступил. И поступил ли… Заглушаю ничтожные писки надежды – просто смотрю. Залезаю сразу в переписки. Начну с мессенджеров.

Интересное тут сразу – верхний чат с некой «Долбанной стервой». Если не открыть его, то пока непонятно – видно, что последнее присылала она, и это была какая-то фотография.

И я, конечно, открываю. Чтобы тут же выронить телефон из дрожащих рук.

Он падает на мою половину кровати, никак не тревожа Андрея. Его вообще по жизни мало что тревожит, судя по всему. Не только во сне.

А во мне вместо истошного: «Нет» пульсируют уже другие слова. Оглушают и бьют по вискам. На этот раз это целая фраза. Фраза, которую я успела увидеть, прежде чем пальцы отказались держать телефон.

«Ты порвал мне чулки, секс-машина».

Вонзаюсь в кожу рук ногтями, беспомощно ожидая, когда буря утихнет. В сторону Андрея не смотрю. Иначе точно сорвусь…

Не знаю, сколько сижу так, слегка раскачиваясь вперёд и назад, упорно сжимая губы и давя в себе отчаяние. Но в итоге всё-таки беру телефон.

«С тебя новые», – пишет дальше некая «долбанная стерва».

Уверена, это самое подходящее название ей. Андрей вообще в людях разбирается… Вот и во мне тоже. Нашёл подход, умело пудрил мозги…

«И ты прав, ты справился лучше, чем смог бы Сергей Александрович. Это комплимент ;)», – следующее сообщение.

Непонимающе хмурюсь, снова перечитываю. При чём тут папа?..

Они там совсем охренели? В таком контексте босса обсуждать? Планы какие-то строили?

Отчаяние чуть притупляется, уступая нарастающей злости. Теперь мне хочется вцепиться ногтями не себе в руку, а Андрею в лицо.

Но каким-то образом сдерживаюсь, читая дальше:

«Как тебе эти? Можешь перевести мне на карту, куплю сама», – дальше идёт то самое фото, которое высвечивалось последним сообщением, ещё когда я не открыла диалог.

На нём, конечно, открытая провокация. Девушка видна не вся, лишь с талии и ниже. Но даже это передаёт всю её наглость и самоуверенность. «Долбанная стерва» стоит одной ногой на пуфике, но не боком, а полностью перед камерой. Получается, почти раздвигает ноги таким образом. И да, она не только в чуть кружевных чулках, похожих на мои вчерашние, но и в трусах одних. Причём мало что прикрывающих.

Вот сука!

Меня бьёт мелкой дрожью от накатывающей ярости. Эта тварь слишком многое о себе возомнила. Андрей ей, кстати, ни разу не ответил – это весь их «диалог» в мессенджере. Сомневаюсь, что он и по карте перевёл, тем более что номер она не указала. Явно с другими намерениями присылала всё это… Ну или он уже в курсе её номера и отправлял что-то не раз.

Леденею от этой мысли, но всё же пытаюсь мыслить трезво. Диалог начат только сегодня, а раньше Андрей слишком свободно себя чувствовал, и вряд ли ему на самом деле было что скрывать. Это, конечно, не оправдывает его, но хотя бы немного должно охладить разгулявшуюся фантазию. Их интрижка началась именно сегодня.

Только вот не факт, что не продолжится… Сучка явно напрашивается.

Андрей ей не отвечал, да – но он вообще не любитель переписок. А сообщения всё-таки прочитаны. И, наверное, ещё в ресторане – потому что в квартире нам не до телефонов было, а потом его вырубило.

Сидел, значит, со мной отмечал годовщину брака, а сам в телефон зыркал на любовницу свою и её опусы. Так не терпелось сразу их прочитать?

А чулки ведь реально на мои похожи. Поэтому вроде бы уставший Андрей так загорелся снова и на меня набросился?

В глазах темнеет. Некстати вспоминается его: «Люблю» после секса. Во время которого муж впервые кончил в меня.

Дрожащими ногами встаю с кровати, не выпуская телефон. Не могу здесь оставаться. И вообще, мне нужно воды.

На кухне опускаюсь на стул, осушая стакан буквально в несколько глотков. Передо мной на экране всё ещё открытый диалог с мразью.

«Херня полная, не покупай», – не выдержав, печатаю ей ответ.

Сердце лихорадочно отбивает удары чуть ли не в висках, а я мрачно усмехаюсь, предвкушая её реакцию на такой чуть запоздавший вердикт от мужчины, с которым она трахалась.

Но не отправляю, стираю, придумываю другой: «Чулки норм, но не с твоими ногами».

Почти уже присылаю ей, злорадно усмехнувшись, но палец вовремя тормозит над нужной кнопкой. Что за детский сад? Они потом в секунды выяснят, от кого было это сообщение. Унизительный способ поквитаться – именно для меня. И без того меня растоптали, а теперь ещё и несдержанной дурочкой предстану.

Нет… Наливаю новый стакан воды и уже чуть медленнее пью. Почти спокойно открываю аватарку «долбанной стервы» в мессенджере. Полная противоположность мне. Меня чаще называют милой и хорошенькой, у этой на лице высокомерие какое-то порочное. Её, скорее всего, чаще называют просто красивой. Или сексуальной. Тёмные длинные волосы, а у меня светлые и каре. Холодные карие глаза, а у меня зелёные и тёплые. На её лице выделяются скулы, а на моём нет. У меня губы свои, а у неё либо накачаны, либо каким-либо ещё способом искусственно припухлые. И много ещё самых разных нюансов…

Андрею захотелось разнообразия? Мрачно усмехаюсь этой мысли, а потом открываю другие переписки – проверить, насколько в нём взыграло это желание. Может, он уже давно флиртует с несколькими с прицелом на будущее. А может, много интересного можно узнать в его общении с друзьями…

… Увы, последняя мысль оказывается самой точной. Меня штормит от одной эмоции в другую, порой даже хочется крушить всё вокруг, а слёзы уже неконтролируемо льются из глаз, и удержать рыдания я не в состоянии. Но при всём этом, задыхаясь, упорно продолжаю читать и узнавать всё больше и больше.

Оказывается, весь наш брак – фарс. Ради должности и получения компании в итоге. Это был план… Чёртов план. С самого начала. Они с другом тупо кинули жребий – на кого я клюну, тот и начальник. Второй будет заместителем.

Они нарыли на меня информацию заранее. Обсуждали мои вкусы, делились тем, кто как подкатил. А ведь этого друга я почти не помню… Только по сообщениям поняла, кто такой. Вот Андреем была очарована сразу. Мы будто бы случайно пересеклись на улице – я смеялась, разговаривая по телефону с подругой, настроение было приподнятым. Шла по бордюру, как иногда делаю, когда переполняет воодушевление. В какой-то момент слегка качнулась на неровности, но мне протянули руку. Машинально приняла и шла так дальше, лишь после разговора осознав, что уже давно вот так держусь за руку с неким мужчиной. А потом увидела и его, мило извинившегося и сказавшего, что не смог удержаться, увидев такую светящуюся меня.

Не смог удержаться, как же… Всё было подстроено с самого начала.

Андрей и сейчас нацелен на свои планы – они с другом периодически обсуждают, когда повышение и какие шаги уже предприняты. На этот раз говорят больше не обо мне, а о папе. Других девушек не обсуждают, по крайней мере, без интереса со стороны Андрея – но от этого не легче.

Вынырнув на мгновение от всех этих сообщений, обращаю внимание на время – уже шесть утра… У Андрея сегодня выходной, но привык уже рано вставать. Да и вырубился вчера сразу после секса.

Медленно моргаю, стараясь прийти в себя. Уговаривая себя вернуться в комнату. Я даже не знаю, зачем – разве и вправду стоит продолжать этот фарс? Собрать вещи и уехать? Это кажется слишком лёгким вариантом. Меня унижали всё это время, да и папу тоже. Нас не считали за людей вообще, лишь за средства достижений цели. Ещё неизвестно, как Андрей повёл бы себя, получи желаемое.

Я не могу это так просто оставить. Не хочу. Меня переполняет ненависть. Я хочу, чтобы он пострадал. Чтобы получил своё, заслуженное. Чтобы больше и думать обо мне не посмел, не то что о том, как ещё меня использовать.

Как я этого добьюсь? Без понятия. Пока… Мне бы продержаться ещё немного.

Поговорю с папой. Он имеет право знать.

Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. А потом медленно и почти хладнокровно возвращаюсь в спальню, чтобы положить телефон мужа там же, где он был. Ну и, конечно, завязать ему шарф обратно. Не удержавшись, делаю это чуть сильнее, чем было – почти удушающей хваткой. Но ничего, жить будет.

Только вот точно не как прежде.

Глава 5. Андрей

Просыпаюсь со стрёмным чувством удушения. Причём во всех смыслах. Мало того, что шарф за ночь умудрился довольно стрёмно сдавить горло, так ещё и на душе тяжесть откуда-то.

Причём со вчерашнего дня. После секса с Таней я поймал себя на странном раздрае, который лишь усилился по возвращению к Софе. Чувство вины? Если бы. Меня охватывало почти паническим ощущением потери. Как будто жена от меня вот-вот уйдёт. Без понятия вообще, откуда это возникло, ведь она никогда не узнает о случившемся – я сделаю для этого всё. Да, не изменял раньше, но ведь не отношусь к случайному перепихону как к офигеть какому событию.

Но фигня в том, что я могу до бесконечности подбирать себе эти аргументы (как делал это вчера и продолжаю сегодня) – а долбанное ощущение не отпускало. Оно и сейчас покоя не даёт. А ещё вдруг понимаю, что Софа мне действительно дорога. Начинаю особенно ценить каждый момент, чуть ли не секундам с ней внимая. Нет ничего приятнее, чем когда обнимает или улыбается мне. Когда в глаза заглядывает, теплом окутывает…

Не думал, что настолько нуждаюсь в этом. Но вчера прочувствовал сполна. Таня писала там мне какую-то херню, но не смогла выбить это состояние. Скорее наоборот, усилила в разы одним напоминанием о случившемся.

Отчасти поэтому я кончил в жену. Хотел укрепить в себе уверенность, что она моя и только. Что мы в любом случае вместе, что она так же сильно любит меня, как и всегда и что хочет быть со мной. Что будущее совместным видит и готова на многое.

Когда Софа подтвердила, меня по-особенному накрыло. Представил себе, что у нас вот-вот семья будет, по-настоящему. Решил, что с этой секунды пусть оно так. Я ведь не просто привязан к этой девчонке – люблю. Раньше не понимал этого слова, не чувствовал так, как во время своего вчерашнего признания ей. Если любовь и есть, то это именно она. И если можно как-то назвать чувство, давно поселившееся и только к Софе направленное, то именно любовью.

Всё у нас будет хорошо. Только поскорее бы исчезли следы Тани. Больше к ней не подойду – избавляюсь, пусть уволена будет. Найду способ.

Сегодня у меня выходной. Проведу его с Софой. Попробуем заново. По-настоящему на этот раз. Пусть только для меня оно будет так – для жены всё должно быть гармонично к прошлому.

Она не в кровати. Странно… Половина восьмого. Совсем рань. Я-то понятно, почему проснулся – организм привык к ранним подъёмам, ещё и вчера довольно быстро срубило. Но жена…

Впрочем, вчера она тоже раньше меня встала, чтобы сделать мне романтичный завтрак. Может, сегодня снова хочет? Софа у меня чувствительная, её наша годовщина не сразу отпустить может, захочется романтику продлить.

А это сейчас даже кстати.

Прохожу на кухню – Софа действительно там. Сидит, пьёт чай и ест какое-то печенье. Завтрака на столе нет.

Хм… Необычно, конечно. Ну да ладно. Может, она сама недавно встала. Хоть и одетая уже, причём в закрытые джинсы и свитер.

На меня даже не смотрит. Неужели не почувствовала, что я уже здесь?

Делаю ещё пару шагов, но останавливаюсь, досадливо поморщившись. Так и не поправил шарф.

– Шея болит, – машинально озвучиваю, поведя ею.

Чуть ослабляю хватку шарфа. Было отстойной идеей спать в нём. Собирался с утра пораньше бритвой шею поранить и заменить шарф на пластыри в нужных местах. Но Софа меня определила, вот так неожиданно проснувшись.

– Так сними шарф, – не сразу отвечает она.

Мне кажется, или в её голосе язвительность? Не привычное уже в таких ситуациях участие, не попытка как-то облегчить мне участь. А насмешка…

Хмурюсь. Жена какой-то далёкой вдруг кажется, холодной. Ещё и продолжает листать что-то у себя в телефоне, не глядя на меня.

Неужели…

Сердце пропускает удар. Да ну нет, Софа не стала бы незаметно с меня шарф снимать, зачем? Я не давал повода для подозрений.

Ну кроме того, что как идиот, не снимаю шарф даже сейчас, признавшись в своём дискомфорте…

– Мне в нём хорошо, с ним как раз меньше болит, он греет, – пытаюсь снова сослаться на романтику и напомнить, что это её подарок, сделанный собственными руками.

Вдруг обращаю внимания, что моих подарков на Софе нет. Ни одной детали ювелирного комплекта, за который немало отгрохал.

Логично, конечно, что она не будет его дома носить… Но почему-то неожиданно, что вот так быстро сняла.

Долбанный раздрай. Когда это прекратится?

Софа не улыбается моим словам, как делала это ещё вчера. Молчит некоторое время, а потом медленно откладывает телефон в сторону, посмотрев мне в лицо странным взглядом:

– Ты теперь всегда будешь его носить? – усмехается. – Летом тоже?

Напрягаюсь всем телом. Блять… Что-то не так. Софа либо уже увидела следы Тани, либо догадывается о чём-то. Она хоть и романтичная, но не наивная. Наверное, я и вправду переборщил с сантиментами к шарфу.

– Нет, – подавляю в себе нелепые оправдания тому, почему так и не снял. Не стоит зарываться раньше времени. – Тебя бесит, что я в нём?

Вроде бы логичный вопрос, а по-дурацки замираю. Уже подбираю в уме версию появления следов стервы на шее и причину, по которой пытался это скрыть.

– Это смотрится нелепо, – веско заявляет Софа, сканируя меня чуть прищуренным взглядом.

Сглатываю и развязываю шарф. Ладно, версия пришла на ум. У жены уже испорчено настроение – чем дольше молчу, тем сильнее зарываю себя. Скажу, что в лифте ко мне пристала новая сотрудница, которая вообще ведёт себя по-блядски со всеми, что и папа Софы подтвердит, с ним тоже заигрывала. Вот и ко мне пристала, а я не ожидал, потому не сразу отреагировал. Скрыл по понятным причинам – слишком неправдоподобно всё вышло, не хотел, чтобы жена вообще об этом узнала.

Софа равнодушным взглядом скользит по мне, когда откладываю шарф. Не выглядит ни удивлённой, ни возмущённой. Даже заинтересованной не выглядит.

Точно видела?..

– Хорошо, снял, – озвучиваю на странном нервяке. – Пойду умоюсь и оденусь в домашнее. Сделаешь мне пока кофе?

Последнее спросил лишь бы убедиться, что всё по-прежнему. Софа просто не выспалась, наверное. С чего я вообще взял, что у неё какой-то не такой тон? Слова в целом логичные, а отсутствующий вид может быть по многим причинам. Может, с учениками какие-то проблемы.

– Сам сделаешь, – неожиданно слышу в ответ.

Так… Это уже не «показалось». Тут не только тон, но и слова очень даже красноречивые.

Что-то внутри обрывается. Провожу пальцами по уже голой шее – там, где Таня вчера следы свои оставила. Софа не обращает внимания на мой жест, но не тянется снова к телефону. На меня тоже не смотрит – мимо куда-то.

– Всё в порядке? – спрашиваю настолько тихо, что сам себя с трудом слышу.

И тут же морщусь непонятно откуда взявшейся робости. Такими темпами мямлить скоро начну.

Надо просто собраться…

Софа никогда не лазает по моим вещам. Это не в её природе. Да и на телефоне всё равно пароль, узнать который она не пыталась с вероятностью в сто процентов.

Шарф снять… Ночью или утром? Не знаю, не почувствовал, тот слишком плотно завязан… Был изначально?

Почему она так и не ответила?..

Повторить вопрос?

– Мне срочно нужны экстренные таблетки, – Софа всё-таки опережает моё намерение. – А ближайшая аптека ещё закрыта.

Её голос чуть дрожит от нетерпения, а я теряюсь, не зная, как на это реагировать. Вчера мне казалось, что жена приняла твёрдое решение и что вполне этого хочет.

Объективно да, повод ей нервничать всё-таки есть. Девчонке всего двадцать. Эмоции эмоциями, но теперь, когда она не в эйфории, могла обдумать и переосмыслить. От этого неожиданно рвёт что-то внутри, но глушу в себе непонятное саднящее чувство и пытаюсь мыслить трезво.

Софа просто напугана. Не готова к таким глобальным переменам.

Но чёрт возьми… Я не просто готов, а настроился уже. Уверен, что всё у нас будет замечательно. Её страхи понятны, но через них всё равно придётся пройти так или иначе. Не хочу отступать.

Собираюсь предложить ей обдумать, ну или вместе за таблетками сходить, но не успеваю. Звонит телефон. Сергей Александрович… Вот уж внезапно так внезапно. Ещё и рано. К тому же, в мой выходной.

Бросаю взгляд на жену – даже не реагирует на звонок. А ведь могла подумать, что это кто-то другой – если действительно ревнует или подозревает.

Отвечаю прямо при ней. На всякий случай.

Разговаривая с её отцом, машинально достаю из холодильника бутылку с тыквенным соком, пью чуть ли не залпом. Пофиг, что холодный. Это даже и не ощущается толком перед внезапными переменами. То Софа ведёт себя странно, то этот звонок…

Не думаю, что её отец вот так внезапно вспомнил, что его отъезд мои выходные затрагивает. И что-то раньше эта тема его особо не волновала, речь только об одном дне в качестве замены была. Сегодня я не так уж нужен в офисе, у нас вообще многие процессы сами собой идут, настроен уже механизм. Да и если уж на то пошло, я могу и из дома проконтролировать.

Вот только Сергей Александрович почему-то считает иначе и уверяет, что моё присутствие необходимо и что он просто не рассчитал этот момент. Просит выйти… Соглашаюсь, конечно. Хотя совсем уж не хочется, учитывая, что у меня тут Софа странная до напряга.

Допиваю сок и открываю нижний шкафчик, за которым мусорка стоит. Выбрасываю и уже собираюсь закрыть, как взгляд цепляется за что-то знакомое. И я, блять, уже знаю, за что именно. Поверить только не могу.

Автоматически сбрасываю отца Софы, толком не сознавая, распрощался с ним или нет. Тот вроде округлял разговор… Но похер. На всё похер, кроме того, что я на этот раз отчётливо вижу, что в мусорке. Мой вчерашний подарок. Ювелирный комплект, который выбирал чуть ли не с трепетом, представляя, как он будет на жене смотреться.

Леденею и, наверное, даже не шевелюсь. Застываю возле чёртовой мусорки. Это уже слишком.

Софа там ходит, что-то делает – и только это, наконец, выводит из оцепенения. Смотрю на неё, пристально, толком не дыша. Хочется взять её за плечи и встряхнуть хорошенько, спросить, что происходит. А ещё больше хочется просто рывком к себе дёрнуть и впиться в губы своими, не оставлять в покое, пока снова не будет отклика.

Но вместо этого я просто смотрю на неё безотрывно, не представляя, что делать. Софа там спокойно себе воду наливает, будто и не чувствует моего взгляда. Так рядом вроде бы и такая далёкая при этом. Не хочу её терять. Не могу.

Но, чёрт возьми, вижу же, что Софа не со мной сейчас. Закрытая напрочь. И в каждом её движении сквозит решимость взять вещи и захлопнуть за собой дверь. Я, блять, не понимаю, откуда у меня такое ощущение, но оно пробирает полностью. До паники, причём похлеще той, что была вчера. Смотрю ей в лицо, словно запоминая или будто даже видя в первый раз. Такая миловидная, хорошенькая, светлая девочка…

Отчаяние выливается в досаду. И даже в злость.

– Мне тоже выбросить твой подарок? – рычу неожиданно даже для себя.

Софа даже не вздрагивает.

– Если хочешь, – тихо говорит, абсолютно не удивляясь моему выпаду.

Вот только взгляд от меня прячет. А я уже чуть не задыхаюсь от всего этого разом. Не вывожу. Затапливает стрёмным чувством, что ещё чуть-чуть – и потеряю её навсегда.

– Какого чёрта ты выбросила мой? – наезжаю на неё, пытаюсь встряхнуть хотя бы словами. Нарываюсь. – Тебе ещё вчера нравилось. Только потому, что боишься забеременеть? Что за истерика, Соф? Ты никогда так себя не вела.

Сам не знаю, чего добиваюсь. Но хотя бы взгляда её получается. Жена смотрит исподлобья, вроде бы по-злому, но в то же время и уязвимо как-то. Чуть ли не ребёнком неожиданно кажется, потерянным и ранимым.

– А что, ты меня не любой любишь? – при этом огрызается ядовито. – Только удобной?

Вызов в её словах, причём такой, будто Софа уверена в своей правоте. Хотя она может обвинять меня в чём угодно, но только не в этом. Я всегда за компромиссы и о жене забочусь, как о её нуждах и чувствах. У нас точно нет такого, чтобы всё вертелось вокруг меня и в угоду мне.