Под колесами Азии

Павлов Сергей

Под колесами Азии

ПОД КОЛЕСАМИ АЗИИ

Глава 1. На крепостной стене

Солнечный диск клонился к закату и почти у самого горизонта коснулся полосы облаков, отчего вся широкая равнина, открывающаяся взгляду, с раскинувшейся водной гладью реки и с вершинами холмов на горизонте, была залита ярким золотым светом. Воздух застыл и стояла такая давящая слух тишина, что казалось можно было слышать, как дрожат камыши у дальнего берега реки. На широкой крепостной стене в дощатой башне высоко над рекою стояли трое мужчин. Старший из них, седоволосый, с непокрытой головой и хмурым, загорелым лицом, изборожденном морщинами, приложив руку ко лбу внимательно смотрел в сторону горизонта.

– Они стали табором за холмами в излучине у реки, – нарушая тишину осторожно вставил высокий и широкоплечий молодой парень. Его остроконечный шлем, длинная кольчуга и широкий меч, висевший у пояса все отливало холодным блеском металла.

– Много их? – тихо спросил старший.

– Их то? Тьма. Пацанята прибежали к крепости, говорят, что по утру вышли рыбачить и оказались у табора, за деревьями. Не знаю правда или нет, но говорят, что видели несколько тысячных бунчуков.

– Пацанятам верить, могут и сочинять, сами знаете, – осторожно вступил третий, самый молодой, круглолицый и розовощекий, белокурый парень, стоявший все это время немного позади с вежливой улыбкой на лице. Сказал и после секундного молчания добавил:

– Вот сходить бы посмотреть.

– Сегодня ночью не ждать их? – спросил старший, немного встрепенувшись и выходя из задумчивости.

– Думаю нет. Они похоже с большого перехода у нас. Хоть и кочевники, но тоже люди, им надо перевести дух, обозов дождаться, коней расседлать и пустить в луга.

– Думал я минует нас чаша сия. Надеялся, что даст бог пройдут мимо, повернут от лесов наших да топей, как бывало в старину с пришлыми и степи разбойниками. Но нет. Точно ведет их кто в нашу сторону. Что же, делать нечего, будем готовиться. Одна надежда, что за стенами удастся отсидеться.

– Отец! – с обидой в голосе, сказал высокий молодой человек в кольчуге и в шлеме.

– Что?

– Стены стенами, но недостойно воина прятаться в крепости, как женщинам и детям.

– Не понимаю тебя Ратибор. Что ты хочешь этим сказать? – отец повернулся и пристально смотрел в лицо сыну, слегка закусив губу. Под этим взглядом Ратибор замолчал, словно натолкнувшись на невидимое препятствие, но немного погодя, справившись с собой и не подавая виду спокойным голосом продолжил:

– Не к лицу дружине княжеской прятаться за стенами, когда враг пришел и стоит у ворот. Выйдем и встретимся с погаными в чистом поле лицом к лицу, как и подобает настоящему воину. Мы здесь у себя на своей земле, не нам их бояться? Постоим за землю свою, побьем поганых и прогоним прочь, чтобы духу их больше здесь не было, либо головы сложим.

– Да, Ратибор, выйдем в поле и решим… А подумал ли ты, кто позаботится потом о наших стариках и о наших женщинах?

– Отец не переживай, если будет суждено тебе погибнуть в бою, я похороню тебя со всеми почестями, которые подобает оказать князю. Даю тебе слово, как твой старший сын.

Князь помрачнел лицом, отвернулся от сына и медленно отошел от края крепостной стены.

– Знаешь, что я тебе скажу, в том, что ты «мой» сын, в этом есть у меня большие сомнения. Мать твоя одна, наверное, знает правду. Но не в этом сейчас дело. Коли ляжем мы в поле от мечей неприятельских, то никто уже не придёт и не позаботится о нас. Просто некому будет это сделать. Никто не отгонит воронов, когда налетят они клевать мертвецов всей своею стаей, так и останемся лежать на сырой земле.

– Отец, не серчай, я согласен с братом. Много среди нас храбрых воинов, готовых дать отпор чужеземцам. Дадим бой и прогоним с земли нашей. Это лучшее что мы сможем сделать чтобы позаботиться о наших людях. И ты знаешь, что всегда можешь рассчитывать на меня как на своего сына, – вступился за старшего младший брат.

– Миромир, раз уж зашла сегодня речь, в тебе я как раз уверен, что ты мой сын, но и от тебя, поверь, такие слова не слишком радостно мне слышать. Ладно, будь что будет. Чувствую я, что неспроста вы голос подняли, стало быть заодно стоите вы с дружиною нашей, а раз уж так, то поступайте как знаете.

Старший брат, звеня металлом подошел к Миромиру сзади со спины, и положив ему руки на плечи, заговорил:

– Мы не подведем отец. Если решено, то я сейчас же пойду к дружине и велю готовиться к битве.

– Делай как знаешь.

– Ты будешь с нами вечером?

– Нет. Вы и без меня справитесь. Знаете сами, не хуже меня, что нужно делать. Мне охота самому посмотреть на кочевников поближе. Возьму с собой только десяток воинов и поеду прокачусь.

– Отец, подожди, возьми колдуна ворожея с собой.

– Толку с него? Вот кто любитель пустое болтать, да и лошади от него шарахаются.

– Он нам обещал сегодня ветер с дождем и молниями призвать.

Князь призадумался:

– А ты, пожалуй, прав. Это теперь было бы кстати. Эй, где там сейчас колдун Ясмил? Кликните его, пусть собирается, поедет с нами.

Глава 2. До рассвета

Ночью поздней, когда еще не было никаких признаков приближающейся зари, в шатер откинув полог ввалился молодой мужчина. Его голое, загорелое и мускулистое тело, влажное от моросящего на улице дождя, было сильно вымазано в грязи. В руках у него была кожаная сумка, наполненная почти до краев какой-то жидкостью, брызгавшей через края. Заметив его появление князь, лежавший на земле приподнялся и прохрипел:

– Кто это? Ты Ясмил? Принес воду? Сухо в горле у меня. Пить, хочу пить!

– Принес молока, подожди немного.

Шаман Ясмил суетливо ухаживал за князем, усадил его, дал в руки сумку и внимательно наблюдал за происходящим. Князь пил жадно, большими глотками, громко проглатывая и проливая мимо рта струйки молока, которые текли на шею и на грудь. Пару раз он останавливался, откладывал сумку в сторону, но переведя дух через некоторое время снова принимался пить с жадностью. Наконец насытившись он поставил сумку с остатками молока на землю и с облегчением выдохнул:

– Глаза мои снова увидели свет и силы возвращаются ко мне, спасибо Ясмил.

– Что это? – вдруг брезгливо сморщился князь, оглядывая вокруг себя и заметив на земле у своих ног темную лужицу.

– Я отсасывал кровь из раны у тебя на шее и сплевывал тут же. Куда бы мне было бегать, боялся, что умрешь если буду медлить. Много твоей крови пришлось выплюнуть, много ее и проглотил я внутрь себя.

– Чертова стрела, как наказание небес. Я ведь заметил ее, да что толку, все одно не успел увернуться.

– Радуйся, что ты жив остался. Крови много вышло. Долго был без чувств, всю дорогу пока я тащил тебя до палатки и в палатке потом.

– А зачем ты догола разделся Ясмил и, вдобавок, вымазался грязью как черт?

– Черт! Опять ты ругать меня взялся князь. Как только очнулся ты наконец, помнишь ли, сразу потребовал воды. Что мне оставалось делать, пришлось бежать к поганым, иначе боялся, что не выживешь ты.

– Голым побежал?

– Да. Решил я, что если заметят и схватят меня, то скажу, что хотел перебежать к ним, да среди наших проведали об этом, разом схватили меня, собирались казнить, раздели уже, держали как пленника, однако я сумел вырваться и в таком виде как был бежал от своих мучителей. Меня бы, наверное, поняли и приняли там, одели, накормили, а потом я бы улучив момент сбежал бы от них. Иначе, попадись я им в руки в одежде, они просто убили бы меня как есть признав за шпиона вражеского и не разбираясь сильно.

– Ишь хитер ты черт, ловко все удумал. Только вот что-то не надежна твоя ворожея. С ветром только хуже вышло, наделал он нам проблем сегодня. Собаки как учуяли нас, такой лай подняли, что монголы всполошились, всадников выслали за шатры, еле успели мы ноги унести.

– Ворожея здесь не в чем винить. Я призвал ветер с дождем как уговорено было. Да на беду, слишком сильный ветер вышел и прямо в спину нам. Все от того князь, что духи ветра и воды расстроились и больше не покровительствуют нам. Слушай-ка лучше, что дальше было: когда добежал я до их табора, уже дождь начался. В таборе у них пусто было, попрятались все от дождя. Порыскал я осторожно между шатрами, наткнулся на эту суму со сливками молока и сбежал незамеченным.

– Шельмец. Люблю тебя за это черт, отчаянный ты, ловкий и изворотливый. Хотя веревка по тебе плачет давно, чертовское ты отродье. Или вот на костре бы тебя поджарить, чтобы ты баб перестал пугать своим видом.

– Конечно, всегда так у вас у людей, как дождь призывать так «при-и-иде дорогой Ясмил», а как поблагодарить так «чертовское отродье»: обиженно ворчал колдун, склонившись над раной у князя, но по узким щелкам глаз его и по уголкам рта заметно было, что он доволен.

– Что ж так болит, точно яду налито? – жаловался князь.

– Я огнем прижег рану. Кровь прекратила идти. Терпи князь, пока затянется рана. Теперь, однако, стоит собираться обратно, пока не рассвело и не заметили нашего укрытия. В седле сможешь держаться?

– После молока кобыльего, что ты принес, поправился я, силу снова чувствую в руках и в ногах. Не только в седло сяду, но даже и за меч готов взяться теперь.

Нет, постой, постой, следи чтобы рана не открылась. От меча держись подальше.

Глава 3. Перед битвой

С раннего утра в крепости царило оживление. Ночью подошли князья родичи с дружиною и внутри за крепостной стеной не было куда яблоку упасть, всюду было полно людей, кто возился с латами или с оружием, кто был занят возле своей лошади, большинство остальных просто сбились в кучки и оживленно разговаривали. Повсюду слышались шутки и даже смех, хотя обстановка и настроение большинства были далеки от бесшабашности, казалось в воздухе передавалось напряжение от неприятельской силы, присутствовавшей неподалеку за соседним холмом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.