– Мы сейчас отряд… тьфу ты, наряд вызовем! – басил сосед, выламывая мой звонок, который заклинило на первой же трели. Лошадка была меломаном, поэтому тут же пустилась в пляс!

– Вызывайте подкрепление, подлые враги! – воинственно орал принц, которого я стягивала с коня, не давая герою снова забраться в седло. – Я вас всех побежу! Никогда еще династия…

– Открой быстро дверь! – басил сосед, пока остатки моей чести размазывали по гулкой акустике подъезда. – Ночь-полночь на дворе, а у тебя там скачки! Совесть совсем потеряла! Сейчас хозяину позвоню!

– Так ты рабыня? – ужаснулся наш бравый друг, выхватывая меч. – Я готов принять бой! Я вызываю хозяина на бой! Если я одержу победу, то девушка получит свободу!

– Открывай! – верещала престарелая соседка Матвевна, молотя руками в мою дверь. – Иначе мы вызовем участкового!

– Так они маги? – прищурился принц, оглядываясь по сторонам. – То-то я чую неладное! Если они сейчас вызовут участкового демона, то я, конечно, попробую сразиться с ним, но если паду смертью храбрых, похороните меня вместе с моим мечом!

Внезапно я озверела. Обычно я зверею, когда не хватает документов или средств на счету фирмы, чтобы оплатить налоги, но в этом случае у кого-то просто не хватало мозгов. «Ты – сюда!» – прошипела я, заталкивая героя на кухню и закрывая межкомнатную дверь на ключ. Конь хрипел и пятился, а я уже поймала его за какой-то ремешок и пихала в комнату, закрывая дверь. Заталкивая навоз ногой под тумбочку, я прокашлялась, одернула одежду и посмотрела в глазок. Возле моей двери стояла вся нижняя площадка, предлагая свои варианты, как дополнить «Молот Ведьм». На ком опробовать – они уже решили.

Я боязливо повернула скрипучий замок, выглядывая навстречу разъяренной публике.

– Да ты что себе позволяешь! – бросилась на меня Зинаида Павловна, запахивая зеленый халат, тряся бигуди на голове и гневно сопя. – Время видела? С ума посходили! Спать людям не дают!

– Мы тут просто празднуем день рождения! – кротко улыбнулась я.

На меня посмотрели так, словно число и месяц на могильной плите удивительным образом совпадут. В комнате что-то грюкнуло и послышалось испуганное ржание.

– Празднуют они! – фыркнул Роман Эдуардович, закатывая манжеты клетчатой рубахи пряча телефон в карман синих спортивных штанов. Детская песенка «К сожаленью, день рожденья только раз в году!» пока что спасла меня от неминуемой гибели.

– Поздравляем! – хмуро заметила сгорбленная старуха Матвевна в застиранном халате сорокалетней давности, с оханьем спускаясь по ступенькам. – Потише будьте! А то у меня давление скачет! Как кони бегают! Ироды!

Если мне и желали долгих лет жизни, то явно не в этой квартире, поэтому я закрыла дверь, выдыхая и принюхиваясь. Если в вашей квартире пахнет хуже, чем в вашем подъезде, – это уже повод бить тревогу!

Сначала я решила заглянуть к коню, который молча и задумчиво жевал мое одеяло, игриво прядая ушами. Рядом с ним лежала свежая порция лошадиного испуга. Следующим на очереди был запертый на кухне принц. Я приоткрыла дверь и увидела, как герой отряхивает свое королевское достоинство над раковиной, заправляя его в штаны. В раковине валялась недомытая посуда и розовая губка.

– Скажи служанке, пусть перемоет! – пренебрежительно заметил герой, доедая оставленную в качестве романтического ужина картошку. – Отличный у тебя повар! Отменно готовит! Отец мой недавно казнил своего за то, что тот, урюк проклятый, пересолил похлебку! Мечом голову снесли! И жаркое у тебя пречудесное! Прямо как я люблю! Скажи повару, чтобы и завтра такое же приготовил!

Я молча присела на табуреточку рядом, сиротливо глядя на оставшуюся половинку вареной картофелины. Принц доедал курочку, обсасывал косточки, а потом ловко кидал их под стол.

– Собакам! – усмехнулся его высочество, запивая шампанским всю трапезу. Горлышко шампанского было разбито, а на столе красовались огромные пенящиеся лужи. – Рассказывай, о прекрасная дама! Кто отец твой? Каковы его владения?

– Пенсия у него и «Волга», – вздохнула я, думая о том, что у меня, как назло, нет собак, когда под стол полетела очередная кость.

Старенькая «Волга», ржавая, как помойное ведро, иногда умудрялась если не довести семейство до инфаркта, то хотя бы довезти до дачи без спортивных приключений по специальной дисциплине «Тяни-толкай». Отец ласково хлопал «свою девочку» по просевшему багажнику, а я с горечью осознавала: то, как наше семейство заводит эту «ржавую дамочку», вполне бы сошло за видео для взрослых.

– Волга, Волга… – задумался принц, прихлебывая из бокала. – Это много?

– Это дорого, – вздохнула я, вспоминая, что вся папина пенсия идет на ее ремонт.

– Это хорошо! Славно! А земли у вас какие? – поинтересовался принц, осушая бокал до дна. – Хорошее вино! Правда, перебродившее, но доброе!

– Четыре сотки за городом, – ответила я, вспоминая нашу заросшую сорняками дачу.

– Хорошо! У тебя сестры есть? – крякнул принц, наливая себе еще один полный бокал.

– Я одна в семье, – пожала плечами я, пытаясь отодвинуть подальше отчеты, чтобы их не намочил чужой глазомер.

– Значит, половину тебе в приданое отдадут! Хорошо! – оживился принц, снова осушая бокал и ставя его на стол с такой силой, что отпала хрустальная ножка. Бокал полетел под стол, а я едва успела отдернуть ноги.

– Слуги уберут после пиршества! – успокоил герой, разглядывая меня хмельным взглядом. – Красивая ты! Мне вот тут недавно портрет принцессы показывали! Страшная, аж жуть! Папенька говорит, что жениться надобно! А я не хочу! Но на тебе бы женился! Вот братья обзавидуются! Старший уже женат, среднего только собираются женить на той принцессе, от которой я отказался, а у меня одного жена красавицей будет!

Почему меня не предупредили, что «было у отца три сына»? И мне, собственно, достался тот самый, интеллектуально развитый, политически подкованный, преисполненный духом боевого оптимизма младший?

Младший сын к отцу пришел,И спросила кроха:«Ты оставишь мне престол?»Папе стало плохо!

– Как тебя зовут, принц? – поинтересовалась я, понимая, что, в случае чего, придется устраивать такие игры престолов, дабы добраться до заветной короны, что историки едва успеют конспектировать мои политические маневры.

– Айвэн из династии Пердальгон! – гордо ответил принц, ударяя рукой о металлический нагрудник. – И однажды я стану королем!

Было желание уточнить, не пишется ли через дефис еще какое-нибудь слово – приставка к имени. Например, Иван… Мм… Я тут даже затрудняюсь, если честно. Оптимист, наверное… Да, пусть будет оптимист.

– Пойдем, красавица, на боковую! – отрыгнул принц, ударяя кулаком, но уже по столу. – Славный пир был, жаль мало! Скажи слугам, чтобы коня моего почистили, накормили, напоили и в стойло поставили!

Теперь я знаю, как называется мой коридор… Стойло! Уважаемые гости, разувайтесь, пожалуйста, в стойле!

– Помоги мне снять доспехи, красавица! – сверкнул глазами герой, протяжно зевая. – Не будем будить слуг! Время позднее! Пора на покой!

Логистическая задача для умных. Как завести коня? Сначала нужно выбрать комнату и завести туда коня! Как завести принца? Нужно вывести коня, а потом завести туда принца. Ответ прост. Главное – во время маневров не поскользнуться на навозе!

– Ложе-то одно! – усмехнулся принц, пытаясь расстегнуть ремень своих доспехов. В коридоре по плитке задумчиво цокал конь. – По древней традиции, если герою приходится ночевать в одних покоях с девой, то, чтобы не обесчестить ее, между ними кладут меч! И тогда слово рыцаря защитит ее!

Меч тут же разделил кровать на две половины, причем положили его предусмотрительно острием вверх.

– Дабы честь твою не запятнать! – заявил Айвэн, пока я приложила нагрудник к стене. Латы были с горем пополам сняты, а по комнате, смешиваясь с запахом конюшни, полз незабываемый и непередаваемый запах мужского пота и давно не стиранных портянок. Я чувствовала себя археологом, присутствующим при вскрытии саркофага и разматывании мумии. Причем лицо у меня было примерно таким же, как и у начинающего археолога со слабым желудком. Я была согласна поиграть с ним в доктора, но чтобы доктором был принц! Исключительно потому, что доктор, когда заходит в квартиру, не снимает обувь!

Сапоги стояли у изголовья кровати, а голый принц укладывался на свою половину, перетягивая одеяло на себя и прикрывая им венценосные полушария. Исполняющие обязанности мозга не должны мерзнуть ни при каких обстоятельствах!

Нет, идея с мечом мне понравилась. Что ко мне протянется, то мне на память и останется! Рука принца – неплохой сувенир для одинокой женщины. «Что, принца небось ждешь? Ну как? Дождалась предложения руки и сердца?» – насмешливо интересуются знакомые, которым я с удовольствием помашу своим сувениром. Раздеваться я не стала, поэтому так и легла на подушку, тревожным взглядом сумасшедшего всматриваясь в потолок и опасливо отодвигаясь подальше от острия. Отрезанная рука принцессы – тоже вполне неплохой трофей для очень одинокого принца.

Рядом раздался жуткий храп, от которого задрожали стекла. Золотые кудри красавца разметались по подушке, одеяло слегка сползло, обнажая накачанный торс, о котором мечтают все, кто хоть раз заглядывал в качалку.

Время шло, а мне что-то не спалось. Где-то в коридоре жалобно заржал конь, хрустя осколками разбитого зеркала. Я полежала полчаса, а потом не выдержала, встала, схватила веник, совок и тряпку, принимаясь выметать из комнаты весь навоз. Освежитель воздуха, принесенный из туалета, слегка улучшил атмосферу в опочивальне, а я на всякий случай сбрызнула каждый королевский сапог. Брезгливо помыв посуду, выметя кости и битое стекло из-под стола и прибрав в коридоре, я снова улеглась на край кровати, понимая, что время – пятый час, а мне завтра на работу к восьми. И снова не спалось.

Сжалившись над конем, я принесла ему тазик с водой, задвинув его к стенке на манер кошачьей миски, а когда уходила – почувствовала под тапками свежую порцию лошадиной благодарности. Уважаемые цыгане, у меня есть отличный конь! Принц в подарок! Можно на органы! Рассмотрю любые варианты!

Сбегав за мусорным пакетом, тесьмой и скотчем, я стала делать «конячий» туалет. Пока мои умелые ручки пытались примотать к заду мирно спящего коня мешок повышенной прочности, меня несколько раз огрели хвостом по лицу. Через полчаса все некрасовские бабы взглянули на меня с уважением. Еще бы! «Коня на каку остановит! В зловонную избу войдет!» Кутаясь в халат, смывая с себя остатки макияжа, я улеглась досыпать.

Проснулась я не от будильника, а от стука! В душе промелькнула надежда, что принц по имени Айвэн решил закончить начатый природой процесс окончательным превращением в человека, на которого не обижаются. Меча возле стенки не было, зато в дверь просовывалась лошадиная морда, мол, иди, зацени, что там хозяин творит! Я уже поржал!

– Слуги! Да я вас всех перевешаю! – раздался с кухни рассерженный голос принца, а потом что-то громыхнуло. – Быстро несите завтрак! Приказываю! Немедленно! Ленивые бестолочи!

Зевая и потягиваясь, я пыталась разлепить глаза, чтобы понять, что долгожданный принц ко мне все-таки прискакал… И не сожрал же его по дороге какой-то милый и очень голодный дракон, не поймала добрая ведьма и не заколдовала его, не подвернулся он скромному чародею, который великодушно его задушил и спрятал тело в ближайших кустах!

– Есть хочу! – ударил кулаком по столу принц, свирепо оглядываясь по сторонам. – Где твои слуги? Зови их сюда! Выпороть их надо! Ничего! Сейчас я с ними разберусь! Сейчас они у меня попляшут!

Его высочество встал, подошел к двери холодильника, распахнул ее так, что где-то прижались друг к другу несчастные производители техники, следя за тем, чтобы она не отвалилась потребителю на ногу.

– Это дверь для слуг? – горделиво спросил принц, сопя, как ежик в тумане, и присматриваясь к содержимому моих полочек.

– Нет, это дверь для «суп»! – бросилась я к нему, закрывая заветную дверь. – Сейчас сама приготовлю!

– Как говорят в народе: «Не умеет хозяйка со слугами разговаривать, пусть сама в котле и варит!» – глубокомысленно заметил принц, снова усаживаясь за стол, пока я пыталась сварить ему гречку с сосиской.

– Я тебя раскусил! Решила любимого порадовать? Угодить ему? А? Недурно! Недурно! Теперь я знаю, что слуг ты сама распустила! – коварно заметил красавец, пока я чистила сосиску, снимая с нее полиэтиленовую обертку в меру своей распущенности. Через пятнадцать минут завтрак был готов, и даже полит кетчупом. Я положила на стол две вилки, уселась и принялась мрачно перебирать гречку в тарелке.

– Я такое есть не буду! – возмутился принц, отодвигая тарелку от себя. – Требуху нужно отдать слугам! Или собакам! Я еще член не ел!

В этот момент гречка, которая уже готовилась к экскурсии по моему пищеварительному тракту, попала не в то горло, вызывая у меня сдавленный кашель. Нет, я понимаю, что все бывает впервые, но… Но принц был с этим категорически не согласен! Гримаса отвращения не сходила с его благородного и неблагодарного лица, а лишь усиливалась, когда я наткнула свою сосиску на вилку и откусывала «окровавленный» кетчупом кусочек, с наслаждением пережевывая его.

– Это вкусно! – мило улыбнулась я, поглядывая на часы и понимая, что уже пора собираться на работу. – Это не то, что ты подумал!

Слово «подумал» и Айвэн в одном предложении встречались редко, обмениваясь объятиями и горестными вздохами. «Как ты там без меня?» – спрашивало слово «подумал». «Да ниче, потихоньку, – горестно вздыхало имя Айвэн. – Может, свидимся еще когда-нибудь!» И они грустно расстались, чувствуя, что если еще свидятся, то очень не скоро.

– Ешь уже! – я пододвинула тарелку, глядя на героя с нескрываемым раздражением. – Другого ничего нет!

– Не стану я есть эту требуху! – гордо ответил венценосный красавец. – И даже пробовать не стану! Выпороть повара! Перехвалил я его вчера!

Я шумно вздохнула, доедая гречку и запивая ее чаем. Да… Оперативка у принца слабенькая. Зато можно смело сказать, что дизайн симпатичный и железо неплохое! На секунду я представила, как прихожу на пункт сбора металлолома и сдаю его высочество при полной амуниции, а потом, потирая ручки, считаю денежку, которой хватит аккурат на проезд обратно. Ой! Что это я размечталась! Пора краситься и бежать на работу!

– Оголодаешь – съешь! – огрызнулась я, спеша в ванную. Конь цокал по коридору, шурша пакетиком-памперсом, пока я пыталась накрасить нервно дергающийся глаз. Кое-как изобразив на уставшей морде «лицо», я вихрем сгребла ноутбук и отчеты, застегнула портфель и…

– Ты куда? Я хотел сегодня просить твоей руки! – остановил меня принц, благоухая освежителем воздуха «Лесная свежесть». Телефон разрывался от звонков начальства, которое хотело видеть меня перед планеркой. Срочно! Судя по гневным эсэмэскам, мне проще отрезать себе руку, бросить ее принцу, а потом с перемотанной бинтами культей выйти на работу и там торжественно издохнуть от потери крови. Может быть, у меня и был шанс выжить, но руководство было настроено решительно. А тут еще и конь провожал меня задумчивым взглядом, мол, на кого ты меня покидаешь?

– Я… мм… хочу навестить родителей! – сладенько соврала я, выковыривая навоз из ключей. – Попросить их благословения на наш брак… Батюшка у меня уж больно суров! Так что хочу поговорить с ним о тебе!

– Я поеду с тобой! – решительно заявил герой, но я воспротивилась и улизнула за дверь, закрывая верхний замок на два оборота. Надеюсь, памперса коню хватит до вечера, а принц случайно набредет на туалет и в этот момент ему подвернется скульптор Огюст Роден, который решит создать копию своего «Мыслителя», выбрав в качестве камня мой унитаз, а в качестве натурщика – его высочество.

В автобусе на меня все подозрительно косились, особенно девушки. Еще бы! У меня в коридоре – конь, на кухне – принц! Завидуйте молча! Ничего, что у меня из сумки навозом воняет! Это издержки большой и сказочной любви!

Головомойка ждала меня прямо с порога, ибо встречали меня не караваем с солью, а нагоняем с болью! Получив начальственный мотивирующий пендель, я со скоростью звука печатала документы, превращая свой стол в фабрику Деда Мороза, раскладывая все по кучкам. Под натиском контрагентов, я чувствовала себя сорокой-вороной из детской считалки: «Этому дала, этому дала, а этому не дала!» Отчет был благополучно отправлен и не менее благополучно получен, но у меня было такое чувство, что за ночь мой стул оброс иголками, поэтому я нервно ерзала, поглядывая на часы. Лена зевала и со скоростью эстонского ленивца раскладывала документы поквартально. Чтобы немного успокоиться, я полезла в Интернет, посмотреть про особенности средневекового быта и гигиены.

– Леночка, золотко, замени меня! – взмолилась я, представляя, что в моей квартире подходит под категорию «ночной горшок». – Очень надо… Чувствую себя плохо. Подпиши оставшиеся документы, а я завтра отправлю…

На часах был полдень, а я мчалась на всех парах домой, рисуя себе ужасающие картины. Первое, что меня смутило на подступах к дому, – знакомый черный пакет с завязками и тесемочка, сиротливо лежащие на подступах к подъезду. Смутили не только тесемочка и запах, но и след от копыта, оставленный на память о бывшем владельце. Я внимательно осмотрелась по сторонам, нервно сглатывая. Внимание! Внимание! Где-то по городу шляется принц на белом коне! Если он вдруг прискакал к вам, пусть у вас и остается! Я уже девочка взрослая, как-нибудь переживу!

На крыше соседской машины красовалась живописная вмятина, на асфальте валялись осколки битого стекла. Следующая машина тоже была изувечена так, что я под пытками не сознаюсь, что знаю того, кто это сделал! Взбегая по ступенькам, я радовалась, что лестничная клетка пуста, а значит, на меня подумали в последнюю очередь. Смущала лишь приоткрытая дверь моей квартиры и запах чего-то горелого. Лежащий на полу замок, изувеченный, словно его добивали чем-то увесистым, и обломки дверного косяка сильно меня насторожили. В коридоре было пусто, а с кухни валили черные клубы дыма. Я бросилась на кухню и застала самую настоящую полевую… ой, извините, половую кухню! На полу рядом с открытой дверцей холодильника сидел одинокий и голодный принц, а посреди кухни был разведен костер, в котором съежилась пластмассовая ножка стула и догорали какие-то бумаги. Его высочество держал на палочке окорочок и насвистывал какую-то грустную мелодию, вытирая жирные руки о мою занавеску.

– Ты цела? – радостно спросил он, бросая окорочок в огонь вместе с палкой. – Я думал, тебя похитили! Заперли в башне!

В моей жизни еще не было такого мужика, который бы так радовался моему приходу. Даже кушать приготовил! Что-то в груди рыдало, когда я смотрела на раковину и на дровишки, которые наш трудолюбивый герой наколол с запасом, лишив меня тумбочки.

– Я отправился тебя искать! Пришлось выломать дверь, чтобы спасти тебя! – мужественно сверкнул глазами принц, пока я открывала форточку и пыталась потушить ужин водой из-под крана, поливая костер из своей кружки.

– Слуги исчезли, а за стеной выл оборотень! – синие глаза героя округлились, а мне стало искренне жаль соседского пекинеса.

– Конь где? – процедила я, кашляя от дыма и пытаясь залить водой остатки «вечного огня» на братской могиле моих нервных клеток. – Где твой боевой друг?

– Это грустная история, – опустил глаза принц и тяжело вздохнул. На столе стояла нетронутая гречка и обветренная сосиска, на которой сидела жирная муха. – Когда-нибудь о ней сложат балладу! Я прикажу ее петь каждый день, на каждом пиршестве в знак уважения к моему верному боевому коню!

«И примешь ты смерть от коня своего…» – вертелось у меня на языке, а мысли о Вещем Олеге не давали мне покоя.

– Конь где? – наседала я на героя, по щеке которого скатилась скупая мужская слеза.

– Забрали разбойники! – сознался принц, положа руку, но не на сердце, а на меч. – Я поклялся, что поквитаюсь ними! Соберу армию и сотру это отродье с лица земель!

«Уважаемые цыгане, – я молча посмотрела на закопченный потолок. – Я была к вам несправедлива… Вы такие милые и замечательные… Но у меня к вам претензия… Какого черта принц еще здесь?»

– Я мужественно отбивался, несмотря на то, что их было много! – заявил герой, демонстрируя мне оторванный шеврон, на котором я успела разглядеть: «комитет по защите животных». Где-то под окнами взвыл мужской голос, а через десять минут завыла полиция.

– Оборотни! – спохватился принц, хватая меня за руку. – Прячься! Надо развести костры, чтобы отбиться от них! У тебя есть серебро?

– Да не оборотни это! – процедила я, извлекая из «костра» окорочок с прилипшей пластмассой. Сложив на тарелку «ужин», я отправилась в ванную мыть руки.

– Мама дорогая! – закричала я, увидев свою зубную щетку плавающую в унитазе. Рядом лежал перевернутый шампунь и окровавленное полотенце, порезанное на ленточки. – Это что еще такое? Что случилось?

– Пустяки! Боевая рана! – мне показали обмотанную тряпкой руку. – Что сказали твои достопочтенные родители?

Я немного растерялась, понимая, что замуж – не в туалет. Можно и потерпеть.

– Они пока думают… Да! Но скоро примут решение, – сглотнула я, прибираясь на кухне и в ванной. – Скоро-скоро… Как только, так сразу!

Мне на плечи легли руки, как бы намекая, что я тоже могу принять участие в битве за корону, будучи супругой младшего сына. И поверьте, если я с усердием примусь готовить на всю королевскую семью, то королем он станет очень быстро. Но ненадолго.

– Милая, – прошептал принц, разворачивая меня к себе лицом. – Понимаю, что мои слова недостойны рыцаря, но есть способ, как влюбленным объединить свои сердца! Твой батюшка будет вынужден согласиться, если мы проведем ночь как муж и жена, а потом вывесим простыню со следами твоей чести! Я видел твое поселение! Ни одной честной девушки! Одни потаскухи!

О! Соседка все-таки постирала белье! Бабушка божий одуванчик Екатерина Никифоровна наверняка расстроилась бы, узнав, что она то самое слово нехорошее, которым клеймила, восседая на лавочке, всех, кто моложе ее. Доставалось даже Матвевне!

– Твой батюшка согласится, узнав, что ты обесчещена! У него не будет выбора! – страстно шептал принц. – Он выдаст тебя замуж, как только узнает об этом, правда, без приданого! Но я готов отказаться от него ради нашей любви!

А я-то думала, что две сотки в пригороде – предел мечтаний землевладельца! «Волгу» пополам делить не надо! Она сама скоро развалится. Забавляло то, что если бы я выходила замуж после каждой ночи, проведенной не в гордом одиночестве, то к тридцати годам у меня бы собрался приличный гарем!

– Так как? Ты согласна? Ты станешь принцессой! – шептал мне синеокий и по воле гуманистов-зоофилов пеший вандал, пока из открытой форточки доносились соседские крики: «Да руки бы оторвать ему!» и – лай собаки. В дверь постучали. Я вздрогнула и собиралась открыть, но принц схватил меня за руку, трогательно заглядывая в глаза.

– Давай поговорим об этом позже! Кушай свой окорочок! – отмахивалась я, заслышав за дверью волшебную для законопослушных граждан фразу: «Откройте, полиция!»

– Нет, я хочу знать ответ сейчас же! – тянул меня Айвэн в противоположную от двери сторону. – Немедленно! Ты согласна?

– Посиди тихо! Я тебя умоляю! – взмолилась я, вырываясь и добегая до двери. На пороге стоял молодой лейтенант с протоколом в руках и кожаной папкой.

– Тут у нас акт вандализма зафиксирован. Несколько машин разбито. Вы что-нибудь знаете? Может, слышали? – равнодушно поинтересовались у меня, пока я лихорадочно соображала, что ответить. Искушение от мысли, что принц немного посидит в тюрьме, равнялось причиненному ущербу моей съемной недвижимости, но, вспоминая страдальческие глаза цвета моря, мое сердце сжалось от жалости к принцу-идиоту, и я пожала плечами, превращаясь в молчаливую Русалочку.

Наскоро подмахнув протокол, я нырнула в квартиру, облегченно выдыхая и закрывая второй, чудом уцелевший замок. В кроссовке все еще виднелась память о коне, моя кислая мина отражалась в трещинах зеркала, как бы символизируя разбитые детские мечты.

– Милый, – сглотнула я, пытаясь оттереть пол на кухне, стараясь не смотреть на закопченный потолок. – Мой отец не потерпит моего бесчестья! Он пойдет войной на твое королевство…

«Из да-а-алека до-о-олго! Ползет его “Во-о-олга”!» – пело что-то протяжно и грустно внутри меня, пока я сыпала моющее средство и с остервенением растирала его губкой.

– Поверь, он очень могущественный! А я не хочу войны, поэтому сказала, что чуть не убила тебя… Тьфу! – я выплюнула волос, который назойливо лез в рот. – На чем я остановилась? А! Полюбила тебя с первого взгляда… Я описала все твои достоинства! Мужество, отвагу и… мм… отвагу! Мой отец ответил, что готов выдать меня замуж за такого замечательного жениха, но при условии, что…

<1 2 3 4...7 >

На страницу:

Перейти

2 из 7