В поисках солнца

Как такового обеда на дворе не было, и бурная жизнь начиналась уже в сумерках. Кормили вернувшихся постояльцев, а нижний зал и вообще превращался в кабак. Вот здесь для Дерека начиналась самая выматывающая работа! Носиться по всему залу, принимая заказы – в основном на выпивку – и разнося их потом. Вовремя вытирать столы, вовремя замечать и предотвращать конфликты… собственно вышибалы у них не было, этим делом занимался сам мастер Годэн, человек массивный. Но Дереку нужно было успевать вовремя позвать его, если что.

Ближе к ночи, когда простых посетителей уже выгоняли, и внутри оставались лишь постояльцы, нужно было убраться. И, скоренько поужинав, можно было заваливаться спать – с тем, чтобы ранним утром начать заново.

Тёплой курткой и сапогами Дерек обзавёлся сразу же, взяв деньги из своего запаса, – наличие постоянной работы внушало ему некоторую уверенность в завтрашнем дне. В этой же куртке он и спал, потому что на отоплении мастер Годэн сильно экономил, а вот старую ньонскую использовал днём, когда суетился в помещении.

Однажды, сунув руку в карман этой старой куртки, он обнаружил в ней ключ.

Точнее, конечно, ключ там бывал всегда, и он всегда привычно вертел его в руке, когда запихивал руку в карман, но в этот раз он на середине этого машинального движения осознал, что именно вертит.

Вытащив ключ наружу, он посмотрел на него с недоумением.

Это был ключ от ящика его собственного стола – там, в Цитадели. В день побега Дерек по привычке сунул его в карман, уходя, да так и позабыл об этом.

В ящике хранилась всякая сентиментальная мелочёвка. Глядя на знакомый до последней бороздки ключ, Дерек вспомнил все эти важные для него вещи, которые он и не подумал взять с собой, потому что хотел порвать с прошлым.

Ему сделалось мучительно больно и тоскливо.

Присев на стул, он некоторое время смотрел на ключ с такой тоскливой надеждой, как будто бы он обладал силой перенести его туда, обратно, в Ньон, в его комнатушку. Отчаянно и безумно Дереку захотелось чудесным образом вернуться туда, в прошлое, где он был просто Дереком – верным помощником и ординарцем ньонского владыки.

Как живой, встал перед его глазами Грэхард, и сердце мучительно заныло в тоске по оставленному другу…

«Не друг, – сжав зубы, напомнил сам себе Дерек, – хозяин».

Это мерзкое слово привело его в себя. Выйдя на улицу, он с чувством ликования выбросил ключ в первую же канаву.

Теперь у него началась новая жизнь, и он ею был вполне доволен. Он почти не мёрз, почти не бывал голоден и почти всегда успевал нормально поспать – но, самое главное, он был свободен. Полностью и бесконечно свободен!

Мастер Годэн и его супруга были новым работником более чем довольны. Дерек не халтурил, не отлынивал от дел, носился как заведённый и исправно выполнял всё, что ему поручалось. Бывалый мастер устроил ему невзначай несколько проверок – Дерек даже и не заметил – и был весьма обрадован тем, что воровать новичок явно не склонен, что было настолько редкостью, что на радостях хозяин даже чуток увеличил ему жалование.

Постоянные вечерние посетители тоже постепенно проникались к Дереку симпатией. Обычно слуги тут менялись довольно часто, и было странно раз за разом снова видеть знакомое улыбчивое лицо. Многие гости даже взяли на себя труд запомнить имя и охотно останавливали Дерека поболтать о новостях. Тот, если работа позволяла, легко шёл на контакт, показывая свои умения приятного собеседника, что также играло на руку хозяину.

Так прошла зима. Наступил сезон весенних дождей, и Дерек был весьма доволен тем, что может прикупить добротные ботинки и весьма качественный плащ. И, Боже ты мой, у него даже ещё остались деньги! Однако тратить их было вроде особо некуда, и Дерек разумно их отложил, чтобы осенью вернуть должок Этрэну.

В целом, представляется крайне сложным сказать, был ли Дерек счастлив – но он, однозначно, был вполне доволен.

Ему нравилось приводить в порядок гостиницу. Там зашить занавески… или даже вышить по краю нарядную кайму! Там выскоблить старый стол до блеска, чтобы за ним приятно теперь было сидеть… Там повесить на стену вязанку чеснока или перца, чтобы было красивее. Там приладить ко входу коврик, чтобы люди могли вытереть ноги.

Он постоянно придумывал какие-то мелочи: специальный шкафчик для ключей от комнат, красивые деревянные бирки с номерами на дверях, необычные пивные кружки с резьбой, какие-то особые сухарики по даркийскому прибрежному рецепту…

Платить ему больше за всё это, разумеется, не стали – мастер Годэн был скуп. Но Дерек и не ждал оплаты; он выражал таким образом свою благодарность за то, что его вообще взяли на это место. То, что место далеко не завидное, а платят ему несправедливо мало, он не замечал.

А ещё больше всего Дереку в этой работе нравились постоянные посетители, среди которых он свёл много знакомств. Один из начальников стражи, который приходил всегда в конце недели, отметить сдачу поста, – у него всегда наготове была коллекция забавных историй. Артель рабочих с верфи – превесёлые ребята, если только не выпьют лишнего, тогда с ними проблемы. А так-то можно и в карты на щелбаны перекинуться. Старичок-архитектор, который жил в соседнем доме и часто коротал здесь вечер, играя сам с собой в шахматы, – тут уж для Дерека были подарком те вечера, когда гостей было мало, и можно сыграть партийку.

В общем, он здесь прижился, привертелся, обвык, и даже не заметил, как пролетело лето. По правде сказать, время неслось для него неудержимо и быстро, он и не успевал считать, как один за другим мелькают дни. В круговороте ежедневных дел у него не оставалось возможности остановиться и подумать – да и зачем думать? Сыт, обут, крыша над головой есть.

Нам представляется вполне возможным, что он проработал бы тут всю свою жизнь, если бы, конечно, у него не случилось какого-то конфликта с хозяином. Во всяком случае, Дерек не подавал никаких признаков того, что его что-то не устраивает или что ему необходимо нечто большее.

Но, что бы там о своей жизни не думал человек, судьба его порой готовит весьма неожиданные повороты.

В один из вечеров Дерек, как и всегда, носился по залу, разнося напитки и перешучиваясь со знакомыми.

– Видал, какой фортель сегодня «Резвый» учинил? – принимая пиво, поинтересовался у него усатый стражник из порта.

Дерек, конечно, не видал, потому что в порту бывал редко и по делу; но ему сегодня уже раз пять пересказали эту историю.

– Как у него только мачта не сломалась! – с готовностью поддержал он тему, слабо представляя, что там был за манёвр, но повторяя слова, которые уже слышал.

Стражник незамедлительно загоготал, поддерживая вывод.

– Крайнар точно безумец! – погрозил он в воздух знакомому капитану, который и выдал тот самый «фортель».

Дерек мог бы поддержать эту тему, но заметил, что его подзывают к другому столу, и с извиняющейся улыбкой кивнул стражнику и резво поспешил на зов.

Вот тут-то его и встретили круглые от удивления глаза и недоумевающий возглас:

– Вы?! А вы-то что тут делаете?

Райтэн Тогнар явно не ожидал увидеть здесь своего знакомца.

– Я тут работаю, – несколько удивлённо ответил Дерек, который тоже никак не ожидал встречи. И на всякий случай добавил: – Здравствуйте!

Насколько он знал, Этрэн сейчас как раз был в очередном ньонском плавании – Дерек ждал его возвращения, чтобы вернуть деньги, – и, как он предполагал, Райтэн должен был быть там же.

– Вы работаете здесь?! – со смесью ужаса и возмущения повторил последний, вскакивая. – Но у вас же есть мозги! – потом смерил собеседника изучающим взглядом, с головы до ног и обратно, нахмурился и с горечью сделал вывод: – Ан нет, теперь-то я вижу, что мозгов у вас всё же нет!

Дерек растерялся, не зная, как реагировать на подобные инсинуации. После таких эмоциональных заходов спрашивать, чего заказывать, казалось неуместным, а отойти, не приняв заказ, – странным.

Впрочем, Райтэн уже всё решил сам. Жестом отослав человека, который сидел с ним (тот беспрекословно отправился на выход), он громко воззвал:

– Годэн! Годэн, собака ты этакая, где ты?!

Мастер нарисовался рядом моментально, склонившись в подобострастном поклоне:

– Господин Тогнар? – елейным голоском обозначил он свою готовность слушать и повиноваться.

Тут Дерек удивился ещё сильнее: даже с начальником городской стражи – самой высокой из персон, посещающих их двор, – мастер был не столь елейно вежлив.

Меж тем, Райтэн смерил мастера ледяным взглядом и с непередаваемой властностью в голосе заявил:

– Господин Анодар больше у вас не работает. Я его забираю.

Мастер Годэн растеряно моргнул – ему было сложно припомнить, что это ещё за «господин Анодар», он-то его звал просто Дером. Потом всё же вспомнил и незамедлительно склонился в глубоком поклоне, как-то умудряясь самой своей спиной выразить восторг пред столь мудрым решением.

Дерек почувствовал, как от гнева у него шевелятся волосы на затылке.

Не для того он сбежал на другой конец света, чтобы теперь за него снова решали, как он должен жить!

Холодное бешенство поднялось со дна его сердца и перехватило горло, поэтому голос его был слегка хриплым, когда он сказал:

– Вы за меня решать не вправе, господин Тогнар. И ваше вмешательство я нахожу… признаком грубейшей невоспитанности, – изящно выразил он то, что кипело в его голове.

Мастер, казалось, поперхнулся от подобной наглости; во всяком случае, на Дерека он смотрел с каким-то священным ужасом.

Что касается Райтэна, то он слегка прищурился – серые глаза блеснули сталью – властным движением руки велел Годэну убираться, после чего склонил голову набок и даже с некоторой лёгкой улыбкой в голосе отметил:

– О, похоже, солнце и вообще скрылось за горизонтом, не так ли?

Дерек не ответил; сжимая челюсти и кулаки, он пытался укротить пылавший в нём гнев, который, тем не менее, вполне прорывался наружу в виде испепеляющих взглядов.

– Сядьте, прошу вас, – неожиданно мягко сказал Райтэн, указывая на стул.

Дерек сел.

Только после этого Райтэн устроился на своём месте, растерянно выбил пальцами по столешнице замысловатую дробь и, потерев свой гладкий подбородок, уточнил:

– Вы ведь не знаете, кто я, так?

Настороженно прищурившись, Дерек покачал головой. Отвечать он не рискнул – горло всё ещё перехватывало эмоциями.

Он встретил Райтэна на корабле Этрэна и потому полагал, что тот из купцов. Однако сегодняшний приём со стороны мастера Годэна заставил его усомниться в этом выводе: перед купцами так не лебезят. Но новых предположений он пока построить не мог – ясно, что шишка из важных, но кто?

Райтэн ухмыльнулся вполне обезоруживающе:

– Ну и хвала Великому Пламени! – прокомментировал он незнание собеседника, которое, очевидно, по каким-то причинам было ему приятно. – Так вот, господин Анодар, просто поверьте: я понимаю вас, как никто другой.

Дерек нахмурился. Ему было весьма сомнительно, чтобы кто-то вообще мог его понять, и тем паче сомнительно, что понять его сумел бы конкретно этот собеседник.

Райтэн слегка нахмурился, собираясь с мыслями, а после негромко заговорил:

– Я понимаю, каково это, когда всё в твоей судьбе решают за тебя. Я не переношу покровительства – и вообще не переношу того, что ограничивает мою свободу. И, да сожжёт меня Великое Пламя, я с чистой совестью могу сказать, что всем тем, чем я обладаю сейчас, я никому не обязан. – Он, увы, упускал из виду, что его блестящее образование на него не с неба рухнуло, но простим ему эту предвзятость. – Я никогда не принимал покровительства и всего добивался сам, своим умом и своими силами. Поэтому я понимаю, что моя… горячность… задела вас и оскорбила вас. Приношу вам свои искренние извинения, – сдержанно наклонил голову он.

Дерек настороженно кивнул, извинения принимая. Ему показалось, что признавать ошибки такого рода совсем не в характере Райтэна, и подкупающая искренность его тона заставила его прислушаться к тому, что он говорил.

– Да будет мне Великое Пламя свидетелем, я не предлагаю вам покровительство! Сам ненавижу, и вам не предлагаю! – оживился Райтэн, закончив с самой неприятной для него частью разговора – извинениями и объяснениями. – Это дядюшка любит подобные фокусы, тут я согласен, ему задолжать на ровном месте – проще простого. Удивительно, по совести говоря, как это он вас из рук выпустил, – смерил он Дерека подозрительным взглядом. – Но да ладно… Я к тому, сударь, что ваши способности можно приложить к чему-то лучшему, чем… – он невольно скривился, снова переживая потрясение по поводу того факта, что неглупый вроде человек не нашёл себе занятия лучше, чем бегать с заказами по постоялому двору. – Не то чтобы… – он запнулся, запустил пальцы в волосы, явно тщетно подбирая слова, пожал плечами и смущённо перебил сам себя: – Ах! Я не знаю, право, как вас сманить. Как думаете, у меня есть шансы против такого конкурента, как Годэн? – он наклонился к собеседнику и выразительно выгнул бровь, кивая в сторону мастера.

Дерек, напротив, подался назад, откидываясь на спинку стула, сложил руки на груди и довольно холодно поинтересовался:

– И зачем я вам?

Отставив задушевный тон, Райтэн тоже подался назад, пожал плечами и в такой же холодно-отстранённой манере отметил:

– У меня та таблица так и не доделана. Да и первую часть работы я вам так и не оплатил.

Дерек удивлённо моргнул, переваривая полученную информацию. Непонятно, что удивило его больше: запоздалое желание оплатить его труд или тот факт, что вроде как важная для собеседника таблица так и не была доделана, хотя прошёл почти год с тех пор, как он выполнил, как минимум, половину работы.

– Но, – сдержанно отметил Дерек, – я эту вашу таблицу за несколько дней могу доделать.

– У меня таких таблиц! – безразлично отмахнулся Райтэн.

Дерек нахмурился. С одной стороны, предложение выглядело заманчиво. С другой, ему было неясно, стоит ли полагаться на нового нанимателя. Здесь, у Годэна, он, во всяком случае, твёрдо был уверен в завтрашнем дне: у него была гарантированная крыша над головой, регулярное, пусть и не очень вкусное, питание, и даже некоторый доход. Райтэн же выглядел подозрительно легкомысленным. Кто его знает? Сейчас ему нужна какая-то таблица, а потом – передумает и попросит на выход.

Дерек вздохнул. Решать дилеммы такого рода ему было непросто.

Некоторое время Райтэн ждал, пока он решится, но терпения ему в этом вопросе не хватило.

– Ну дайте же мне шанс! – с улыбкой попросил он, протягивая руку для пожатия.

Что-то в манере, интонациях и самом настроении Райтэна напоминало Дереку его самого. Он не мог сопротивляться этому странному чувству внутренней схожести и узнавания.

– Хорошо, давайте попробуем, – решился, наконец, он, и руку пожал.

На лице Райтэна расцвела яркая улыбка.

– Вот и славно! – вскочил он. – Тогда собирайте ваши вещи – и в путь!

– Куда? – нашёл нужным проявить любопытство Дерек, который как-то не учёл, что с работодателем стоит сперва обсудить множество мелких нюансов, касающихся организации трудовых будней, обязанностей, места проживания и питания, в конце-то концов.

– Как, я не говорил? – растеряно удивился Райтэн, который тоже не был мастером по найму и не учитывал всё это море деталей. – На мою лесопилку, конечно.

– Лесопилку? – затормозил было двинувшийся к лестнице Дерек, испытывая глубокое недоумение.

– Да, конечно, – уверенно подтвердил Райтэн и с такой степенью гордости, как будто был как минимум покорителем нового царства, повторил: – Моя лесопилка! Вам понравится.

Дерек пожал плечами и пошёл собираться.

В голове у него решительно не сходилось, как связь с Этрэном, таблица про корабли, знание принципов работы с каменным углём, подобострастное поведение Годэна и сегодняшние откровения насчёт покровительства сходятся в образе владельца лесопилки, но… Должно быть, этому есть какое-то объяснение, и рано или поздно он его услышит.

III. В дорогу! 1. С чего начинается дружба?

III . В дорогу!

639 год, лето. Аньтье – Кармидер

Опять скрипит потёртое седло

И ветер холодит былую рану.

Куда вас, сударь, к рограм, занесло?

Неужто вам покой не по карману?

Из к/ф «Д ' Артаньян и три мушкетёра»

1. С чего начинается дружба?

– Да брось ты уже этот свинец! – в стодесятый раз повторил Дерек, наблюдая за тем, как Райтэн в который раз пытается придать очередной пластине новую «ну очень удобную» форму. – Всё равно без олова не спаяешь!

– Ну уж нет! – фыркнув, продолжил что-то мудрить Райтэн. – Я их буду друг за друга цеплять!

Дерек отвлёкся от расчётов, которые проводил в основательного вида талмуде, и с любопытством заглянул, чем там занят напарник.

Попытка сделать пластины, способные к бесшовной сцепке, конечно, заслуживала всяческих похвал; но вот в её герметичности оставались серьёзные сомнения.

Поиски способа обшивки судна велись Райтэном последние пару лет. Он был совершенно уверен, что обшивка рейкой или смоление – не единственные способы защитить днище корабля от гниения, древоточцев и обрастания. То, что те же либерийцы наловчились обшивать днище свинцом, не давало ему покоя.

Дело в том, что полгода назад, когда Дерек таки принял его предложение поработать на лесопилке, оказалось, что эта самая лесопилка – лишь часть масштабного проекта.

Райтэн был одержим желанием прославить Аньтье новым типом торговых кораблей – лёгких и быстроходных. В отличии от тяжеловесных нефов, такие судёнышки могли бы уходить от пиратов благодаря своему косому парусному вооружению и быстроте и не требовали такой внушительной охраны. Да, товаров они могли увезти меньше, зато и курсировать смогли бы чаще.

Понимания среди анжельских судостроителей Райтэн не нашёл, поэтому взялся за разработку сам. Так, именно в ходе работы над своим проектом он оказался на корабле Этрэна. Своим ходом по суше он ездил в Ниию, договориться о поставках корабельных сосен по реке; после он заезжал в Ньон, как раз наладить связи с добытчиками свинца для обшивки, и из Ньона решил вернуться с дядюшкой, раз уж тот как раз планировал отъезд.

Но со свинцом у него упорно не складывалось: то слишком утяжеляет судно, то недостаточно плотно подходят друг к другу пластины – свинец свинцом спаиваться отказывался, а добавление других металлов неизбежно вело к быстрой коррозии… В общем, всё не так. Но Райтэн был упрям и пробовал снова и снова, в уверенности, что сумеет победить досужий металл.

Не достигнув успеха в поисках подходящих сплавов, он перешёл к работе над формой, в надежде закрепить пластины плотнее с помощью выверенной сцепки.

– А щели чем-нибудь забить! – пыхтел он, подгоняя экспериментальные образцы друг под друга.

Дерек скептически посмотрел на полученного кривого «монстра», взял его в руки, покрутил и отметил очевидный недостаток:

– Если для закрепления их нужно так выгнуть наружу, у тебя всё днище волнами пойдёт. Ты представляешь себе, насколько сопротивляемость вырастет?

Райтэн скривился. Замечание было справедливым, но признавать поражение не хотелось. С раздражением выхватив у Дерека свою заготовку, он откопал где-то у себя под слесарным станком молоток и попытался выправить дело.

Ладонь Дерека встретился с его лбом ещё до того, как Райтэн успел совершить свой удар. Секунду спустя причины таких эмоций стали очевидны: мягкий свинец и не подумал выгибаться в обратную сторону, а попросту обзавёлся изящной впадиной в форме молотка.

Райтэн заскрежетал зубами и в досаде отбросил испорченные пластины в угол.

Там уже скопилась целая свалка.

Мрачно сложив руки на груди, Райтэн сдержанно зарычал от недовольства.

Дерек возвёл глаза к потолку, непринужденно присел на край станка и заметил:

– Коррозия, Тэн. Ты можешь головой об стену расшибиться, чтобы избавиться от олова в спайке, но куда ты денешь железные болты?

Когда свинец соприкасался с железом под водой, между ними происходила неприятная реакция, от которой начиналась мощная коррозия. Это была та причина, по которой, как бы ни слаба была идея с обшивкой рейками, ей отдавали предпочтение перед свинцом.

– Но либерийцы!.. – горячо возразил Райтэн, не желая расставаться с мечтой.

– У либерийцев, – терпеливо возразил Дерек, – этого свинца – завались. Хоть каждый год перепрошивай. Мы разоримся, если возьмём с них пример.

Райтэн насупился. Это долженствовало изображать согласие с доводом: мол, не могу придумать, что возразить.

– Но должен быть способ! – не желая отступать, постучал он пальцами по станку, пытаясь родить новую безумную идею.

Дерек пожал плечами и в пятьдесят третий раз предложил:

– Попробуй другой металл. Что ты так зациклился на этом свинце?..

– Но либерийцы!.. – подскочил Райтэн, заводя старую песню.

Вздохнув, Дерек отлип от станка и махнул рукой в сторону выхода:

– Ну хорошо, пойдём.

Ответное недоумение было выражено фирменным скептическим прищуром и дёрнувшимся уголком рта.

– В порт! – закатил глаза Дерек, недовольный, что нужно пояснять очевидные вещи. – Либерийцев отлавливать.

Взгляд Райтэна незамедлительно зажёгся фанатичным блеском.

– Пойдём! – радостно подхватил он и вихрем вылетел наружу, чтобы скорее уже изловить какого-нибудь толкового либерийца, который наверняка обладает необходимыми ему секретными знаниями.

Хмыкнув, Дерек вышел за ним, не спеша прикрыл дверь, запер замок на ключ, подёргал для проверки, заглянул в соседнее помещение, крикнул туда:

– Верт, мы в порт, к обеду не ждите! – и чуть не вприпрыжку понёсся догонять уже далеко умчавшегося Райтэна, который, как и всегда, когда ему приходила в голову гениальная идея, забывал об элементарных бытовых мелочах.

К счастью, Дерек о них помнил всегда; и именно поэтому недоумевал, как вся эта несчастная лесопилка умудрилась дожить до его появления, с таким-то вечно куда-то несущимся хозяином.

…начиналось всё полгода назад просто: те самые таблицы, потом другие… Потом что-то в этих таблицах показалось Дереку странным, он высказал свои сомнения Райтэну… в тот день они впервые спорили до хрипоты часа четыре – и в итоге ещё пять дней на пару носились по Аньтье, расспрашивая купцов об интересующем их нюансе. На почве этого предприятия Райтэн в своём внутреннем регламенте великодушно повысил Дерека до уровня «не только с мозгами, но ещё и толковый» – и понеслось.

Дерек был посвящён в страшную тайну разработки нового типа кораблей – относительную тайну, потому что о планах Райтэна слыхало пол-Аньтье. С другой стороны, никаких нюансов и тонкостей никто не знал. А Дерек, припомнив многочисленные собрания, посвящённые разработке каравелл, был вполне в теме подобных изысканий, поэтому с места в карьер начал сыпать дельными замечаниями и предложениями. Часть из них Райтэн тут же принялся апробировать – и был в полном восторге от результатов.

В общем, за полгода между ними образовались отношения вполне приятельские. Райтэн был в восторге от того, что может, наконец, обсудить свои идеи с кем-то, кто понимает и не высказывает при этом скепсиса. В целом-то, оно конечно, Райтэн был полностью самодостаточным и не нуждался в чужом одобрении, но всё же ему было досадно и неприятно, что буквально никто не верит в его идею и постоянно отмахивается от него весьма неприятными «Ты просто не понимаешь», «Это горячка юности» или «Никому такое не нужно».

Дерек был первым в его жизни человеком, который после фразы «лёгкие суда для быстрой перевозки товаров» не выдал экспертное мнение о полной бесполезности такой затеи, а наклонил голову набок, прищурился и сделал вывод: «Ого, это они и от пиратов тогда смогут уйти? Но это же какая экономия на охране!»

В тот момент Райтэн был готов заобнимать и затискать внезапного единомышленника самым беспардонным образом, но воспитание взяло верх, поэтому он просто улыбнулся. Не ухмыльнулся, не усмехнулся и даже не скривил губы, а именно улыбнулся – что, в общем-то, было для него нетипично.

С тех пор Дерек стал полноценным напарником, занятым в разработке проекта, а также взял на себя мелкие хозяйственные заботы, которые Райтэн постоянно упускал из внимания, что частенько приводило к неприятным инцидентам.

Догнав друга уже у ограды, Дерек тихо пристроился вслед. Когда Райтэн был погружён в свои мысли, трогать его не рекомендовалось.

Однако уже в Аньтье – лесопилка располагалась за городом, и в порт нужно было идти по одной из окраин, – Райтэн до чего-то додумался и принялся, по своему обыкновению, размышлять вслух.

– Если мы сможем применить либерийский метод, – вдохновенно вещал он, – то докование можно будет проводить гораздо, гораздо реже! Представляешь, Дер? Судно, которое может год, а то и два, обойтись без докования! Это же мечта любого купца! Мы снизим расходы не только на охрану, но и на обслуживание, и, таким образом… – ему не требовался ответ, только поддакивание в нужных местах, и так, продолжая вдохновенно вещать, он дошёл уже до самого порта. – И тогда, Дер… Дер? – вдруг удивился он прервавшемуся поддакиванию и обнаружил отсутствие спутника.