Лисьи повадки в прошлом? И лишь его возвращение сможет разрушить до основания или собрать воедино все осколки ее души…

Лисьи повадки в прошлом?

Мир Скайлер-2

Юлия Чепухова

© Юлия Чепухова, 2023

ISBN 978-5-4485-1127-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Что бы стало, если роман «Лисья тропа» пошел по другому сценарию? Не окончательный раскол между невольницей и эльфийским князем, а их единство? Такое невозможно в мире Фейри, где сила и магия затмевают все остальное. Но в мире людей, смертных, совсем другие правила. И оказавшись на Земле по воле судьбы, превратившись в таких же смертных людей, Скайлер и Анкалион встречаются вновь…

Для Скайлер прошло десять лет с тех пор, как она покинула мир фейри. Как ей казалось, навсегда. Она отчаянно желала этого. Но прошлое отказывается так просто ее отпускать. Начать жить заново не так-то просто для той, кто два века провела в рабских кандалах. Человеческий мир суров. У него свои законы и порядки. Для Скай было трудно приспособиться к нему после магии эльфов. И потеря своей звериной ипостаси не прошла бесследно. Она будто лишилась зрения или слуха – так крепка была ее связь с кицуне. Но лисьи повадки остались при ней. Изворотливость, гибкость ума и неизменное женское коварство.

В погоне за очередным ее кладом, что Скай спрятала в своей дикой юности будучи в Канаде, колдунья-лиса теряет свою любовь – Шейна. Его прошлое не решилось отпускать тоже. И мужчина, решив, что все его прегрешения давно забыты в этом смертном мире, повел себя излишне беззаботно. За что и попался. Являясь преступником в федеральном розыске, Шейн засветился, приобретая обручальное кольцо для своей невесты в крупном ювелирном магазине. Началась травля. Погоня. И все из-за полустертой листовки, которые были разосланы во все ювелирные компании.

Пуля-дура оказалась достаточно проворна, чтобы достать свою цель… Шейн все же добрался до Скай и даже успел надеть кольцо с желтым бриллиантом на ее палец, прежде чем умер от банальной потери крови. Оставив свою невесту одну в этом жестоком мире. Но Скай сможет преодолеть боль в душе. Дикую и всепоглощающую. Она больше не всемогуща, как когда-то. С утратой зверя, она стала смертна. Но капелька магии все еще бежала по ее венам. В довесок с лисьим обаянием и немалыми знаниями, приобретенными веками, а так же деньгами, что Скай собрала из всех своих тайников по миру, она открывает клинику в память своему жениху.

И вот Скайлер Блекторн – преуспевающая бизнес-леди, владелица больницы и выдающийся врач. Жизнь сложилась, и можно спокойно проживать свою отсрочку до прихода Костлявой. Но и тут судьба решила иначе. Поздним вечером на карете скорой помощи привозят мужчину с тяжелой травмой головы. И каков же ужас Скай, когда она видит его. Ведь перед ней ее бывший враг и поработитель, князь Анкалион.

Со временем его лечения выясняется, что он ничего не помнит. И не мудрено – пару месяцев комы дают о себе знать. Но вот Скай сама не своя. Она вызвалась сама его лечить. Что же это с ней – она должна его ненавидеть! Неужели это стокгольмский синдром? И ей дорог ее бывший хозяин?! Но все проще. Мужчина поразительно похож (или это он и есть) на эльфийского князя, к которому Скайлер бесконечно привязалась за два века рабства.

1

– Ох, Шейн… Как же я скучаю по тебе… – Едва различимый шепот пронесся над мрамором памятника и рассеялся в тумане дождливого утра.

Молодая женщина в сером пальто стояла у одинокой могилы в дальней части кладбища, отчаянно сжимая в побелевших кулаках зонтик. Дождь только закончился, оставляя после себя тяжелый запах мокрой земли и уныния. Робкие солнечные лучи, пробивавшиеся через плотный кордон низких туч, ласково коснулись хрупкой фигуры, зажигая рыжие кудри ярким пламенем.

Возложив две желтые розы на могилу, женщина тяжело вздохнула и, развернувшись, побрела прочь. Идти по раскисшей от влаги земле было тяжело, но она все равно никуда не спешила. Есть плюсы в том, что являешься владельцем, в ее случае, клиники. На работу можно явиться в любое время, и никто не посмеет указать на опоздание.

Скайлер добрела до главных ворот, где стояла ее машина. Забравшись на водительское сидение, она отбросила от себя зонт и, облокотившись руками о руль, уперлась лбом в кожаную оплетку. Воспоминания всегда были с ней, но в таком месте, где находили покой мертвые, прошлое набрасывалось на нее, словно голодный зверь, вгрызаясь, впиваясь мертвой хваткой, разрывая сознание на части, убивая желание жить.

Казалось, еще вчера она – бывшая игрушка эльфийского князя, бежала, спасая себя и свою любовь в мир людей. Уничтожив врага и обретя человека, с которым хотела быть до самой смерти. Так и вышло. И упрекнуть в желании было некого. Они были вместе, пока смерть их не разлучила. Спустя лишь пару лет, таких коротких в сравнении с двумя веками ее рабства у лесного народа Фейри.

Как мало времени им отвела судьба. Невыносимо, непоправимо… В такие моменты в душе Скай вспыхивал первобытный гнев. Она хотела рвать и метать, вновь вгрызаться в горло своему врагу, эльфийскому князю. Возрождая его так часто в своем подсознании, чтобы снова мысленно убить. Так и до шизофрении недолго, но иначе она не могла. Лишь так она могла обрести временный покой, пока вновь не приедет сюда, к могиле своего любимого.

Женщина не позволила себе бесконечно долго сидеть на месте, зажмурив с силой глаза, стараясь таким образом сдержать слезы. Ее жизнь всегда была движением, даже в ее прошлом рабстве, когда тело оставалось недвижимо, мысли были далеко. И сейчас Скай не давала себе и секунды передышки. Дав жизнь мотору поворотом ключа, она выехала на мокрую от дождя дорогу, направляясь мыслями куда угодно, отчаянно желая сменить нынешнюю рутину своей жизни. Ее прошлое резко отличалось от настоящего. Оно было опасным, непредсказуемым, диким. Скай часто ходила по лезвию ножа, рискуя жизнью. Но теперь все ее дни, и часто ночи, занимала работа, что она выбрала, оказавшись в мире людей и лишившись… бессмертия и любви.

Заработавшие дворники легко убрали капли воды с лобового стекла. Но память нельзя было также просто очистить. Образы прошлого вставали перед глазами, обретая новую жизнь на мгновения, рождаясь и умирая болью в груди Скай. Два года счастья… Больше семисот дней безмятежности и покоя в неге тепла любимых глаз цвета расплавленного серебра… Шейн… Каждый день начинался и заканчивался с ним. Они успели исколесить полсвета, собирая спрятанные ею в свое время сокровища. Ни на минуту не задерживаясь на одном месте, чтобы просто пожить, побаловать себя роскошью. Оба будто торопились, не сговариваясь, решили собрать все секреты, чтобы осесть в одном месте и свить, наконец, любовное гнездышко, которое бы значило для обоих что-то большее, чем просто ночлег. Как же они ошибались. Их спешка была обусловлена совсем другой причиной… смертью.

«– Милая, мне пора… – Смеясь, пробормотал он, вставляя слова между поцелуями.

– Ты так и не поделился со мной, куда идешь. – Мурлыкнула она в его губы, снова забираясь пальчиками под его рубашку. Мышцы на его груди сладостно сократились от ее мимолетного касания, но Шейн быстро отстранился.

– Позже… Ты все узнаешь чуть позже. Это сюрприз. – Загадочно подмигнул он, уворачиваясь от ее ласк, иначе он и сегодня не совершит задуманное.

– Уж и не знаю, что мне понравится больше: твой сюрприз позже или немного любви сейчас… – Скай капризно надула губы, но мужчина не купился на ее женские уловки.

– Позже, жадина… Ты получишь и сюрприз и меня позже. – Послав ей воздушный поцелуй, он скрылся в коридоре их нового дома, чтобы крикнуть напоследок перед хлопнувшей дверью. – Не скучай, лисенок, я скоро!…»

Затормозив на светофоре, красный свет которого раздраженно мигал ей, Скай провела рукой по глазам, пытаясь очистить вдруг затуманившееся зрение. Ладонь оказалась мокрой. Правильно, она плакала. Вот отчего ветер холодил ей щеки, врываясь в открытые окна. Она так часто прокручивала их последний совместный день, что он стал частым гостем по ночам в ее снах. Сейчас она продолжала жить все в том же доме, из которого Шейн ушел как-то утром в последний раз, сгорая желанием преподнести ей что-то особенное.

Небольшой городок на границе с Канадой был спокойным и по-своему уютным, поэтому они выбрали его своим пристанищем. Эта местность влекла Скай к себе густыми лесами и морозной погодой. Потеряв в мире Фейри свою вторую звериную сущность, она, тем не менее, не рассталась с привязанностью к природе, что была ее в крови.

Будучи от рождения кицуне, обортнем-лисой, Скайлер не мыслила себя без свободного простора неба над головой. И тысячу лет, что было отпущено ей, она хотела мчаться навстречу ветру по душистым лугам и темным лесам. Пока судьба-злодейка не распорядилась иначе, одним вечером перечеркнув, испортив все навсегда. Скай попала в плен к эльфам, лишившись единственного, что ей было по-настоящему дорого в тот момент – свободы. Став рабыней длинноухих, прекрасных светловолосых нелюдей, так же наделенных магией, как и она.

Два бесконечно долгих века она оставалась игрушкой в бледных руках эльфийского владыки, князя Анкалиона. Ненавидя его всей душой, с каждым годом терпя насилие, Скайлер начала таять. Искра жизни начала затухать в ней с каждой тщетной попыткой сбежать. Но появился Шейн и вдохнул в ее уставшее сердце жизнь. Она смогла победить своего хозяина, восстав, уничтожив его в жестокой схватке. Однако, ее свобода запросила больше, чем зверскую бойню в темнице эльфийского замка. Князь, в диком порыве во что бы то ни стало наказать ее, отрубил лисий хвост, что питал Скайлер своей демонической силой, давал возможность обращения в зверя и дарил долгую жизнь. Так она обрела желаемую свободу, но лиса в ней умерла.

И Скай не подозревала, как сильно будет скучать по ней сейчас. Будучи запертой в бетонном лабиринте города, она отчаянно хотела затеряться в звериных инстинктах, забыться в первобытном беге по запутанным тропкам лесов, по бескрайним просторам полей. Но вместо этого она едет в железной коробке по асфальтовой артерии города, намеренно мучая себя прошлым, чтобы каждую минуту помнить, почему избрала такой путь здесь.

2

«Прошло уже полдня, а от Шейна не было никаких вестей. Телефон все время перепрыгивал на голосовую почту, заставляя Скай метаться по дому в неведении. В который раз прибрав идеально чистую гостиную, перезаправив кровать и протерев блестящие поверхности на кухне, она снова и снова подходила к окнам, не желая пропустить его возвращение. Он еще ни разу не оставлял ее на такое долгое время после возвращения в мир людей. Даже оставаясь на расстоянии телефонного звонка, Шейн всегда ставил ее в известность своих действий. А сегодня она уже не была уверена, что готовящийся им сюрприз порадует ее, восполнив многочасовое метание.

Пытаясь унять бешено колотящееся сердце и подпевающую ему паранойю, Скай заставила себя сесть в кресло и включить телевизор, который раньше никогда ее не интересовал. Бездумно щелкая пультом с канала на канал, она остановила свой выбор на местной станции и на ролике свежих новостей. Еще не слыша слов диктора, она поняла, что ее жизнь снова пошла под откос, променяв в своей очередности свет на мрак. Смазанное черно-белое фото красовалось на экране сбоку от ведущего. И в человеке на снимке Скай безошибочно распознала Шейна. Только сейчас она прибавила звук, чтобы услышать приговор своей любви:

– Поступивший два часа назад звонок в отделение полицейского управления из ювелирного магазина, известил органы правопорядка о преступнике, находившемся в федеральном розыске по всей стране уже не первый год. Намерения Шейна Блекторна, известного своими крупными кражами драгоценностей, когда он объявился в известном ювелирном магазине совершенно не скрываясь, были вполне очевидны. Непонятно одно, для чего он решил заплатить за украшение, объявившись спустя столько лет. Продавец опознал неожиданного покупателя по старой листовке и, оставив своего помощника оформлять покупку, совершил звонок в полицию. Преступник не торопился, словно не ждал, что за ним придут. Но когда появилась полиция, то пустился в бега. Сотрудникам правоохранительных органов пришлось открыть огонь. К счастью, никто не пострадал. Однако, Шейну Блекторну удалось скрыться. Сейчас его местонахождение определяется патрулями, что прочесывают город…

Выключив черный ящик, что как ларец Пандоры выпустил на нее несчастье, Скай, как в тумане, поднялась, уронив кусок пластика с кнопками на пол. Не слыша ничего, кроме стука сердца в ушах, она вышла на задний двор, отчаянно нуждаясь в глотке свежего воздуха. А может, она чувствовала, что найдет его там. Чертова интуиция ни разу не подвела ее, и Скай проклинала ее сейчас.

Шейн был там. Осев около розового куста изломанной куклой, он смотрел на ее приближение, тяжело дыша и зажимая одной рукой окровавленный бок. Когда она осторожно подошла, до конца не осознавая случившегося, Шейн печально улыбнулся ей, и алая струйка потекла с уголка его губ на подбородок, что она еще утром покусывала в ласке.

– Прости, лисенок. Я ведь совсем… позабыл, какую жизнь вел до тебя… – Хриплый кашель заставил его замолчать на какое-то время. Воздух со свистом выходил из его горла, сопровождаясь все новыми порциями крови, которой и так было чересчур много вокруг. – Хотя и не удивлен… С тобой можно забыть обо всем…

Присев рядом с ним на землю, Скай обхватила себя руками. Дрожь начала сотрясать ее тело, но не от холода, а от понимания грядущего. Он умирал. Скай чувствовала это так отчетливо, как твердость земли под коленями, как запах осени в воздухе, как ярко-алые лучи заходящего солнца, ласкающие ее лицо. Он покидал ее, и спасти его не было никакой возможности, не с таким ранением в брюшную полость и внутренним кровотечением. Она не могла произнести ни звука, потому что не могла с уверенностью поручиться за себя, что не закричит, привлекая ненужное внимание сейчас. Сцепив до боли зубы, Скай отчаянно моргала, пытаясь оставить взгляд ясным от слез.

– Я принес… твой сюрприз… – Снова сильно закашлявшись, пробормотал Шейн, неловко вытянув из-под отяжелевшего тела вторую руку, сжатую в кулак. Не замечая, как Скай качает головой, пытаясь отказаться, он разжал окровавленные пальцы.

Рыдание сорвалось с ее губ, прорывая плотину тишины. Ее всхлипы казались столь громкими в такой мирной пасторали, и Скай ждала, что сейчас сюда сбегутся все окрестные соседи. Но она не могла заставить себя замолчать, как и не могла отвести взор от ярко-желтого бриллианта, что, ловя последние солнечные лучи малинового заката, обагрялся, словно кровью.

– Я хочу, чтобы… частичка солнца… всегда была с тобой… Согревая, если меня нет… рядом… – Его серый взгляд, что пленил ее однажды, тускнел. Губы, что каждый раз разжигали в ней пожар желания, были холодны, как лед, обретая тот же цвет. Он глядел в ее глаза, но не видел. Слабая улыбка таяла, как и медленные вдохи. – Позволишь ли ты… простому вору… спросить…

Она знала, что он хотел взглянуть на ее руку, но боялся, что уже не сможет снова поднять глаза на ее лицо. Скай с трудом отняла руку, которой вцепилась в себя, и протянула к нему. Шейн протянул ей кольцо, которое легко скользнуло прохладным металлом по ее пальцу.

– Скайлер… ты согласна… быть моей?… – Его голос стал тише ветра, но взгляд вдруг обрел ясность, словно ожидание ее ответа давало ему силы.

– Я уже твоя, Шейн… Да. – Прошептала она, удерживая его взгляд.

Получив то, чего так жаждал, мужчина облегченно улыбнулся и вздохнул последний раз…»

Визг тормозов и оглушительный сигнал клаксона вывел Скайлер в угнетающую реальность. Она чуть не врезалась во встречную фуру, не пропустив ту на очередном перекрестке. Выслушав себе вслед нелестный отзыв о бестолковых женщинах за рулем, Скай тряхнула головой. Она должна проснуться, если хочет доехать до работы самостоятельно, а не в карете скорой помощи, как пациент. Поэтому она глубоко вздохнула и отказала себе в очередном мазохистском марафоне памяти и не воскресила дальнейшие события.

Скай отказалась вспоминать любопытных вездесущих соседей, что все-таки прибежали к ней на ее завывания раненого зверя, полицию, которую тут же вызвали и бесконечные допросы, что последовали после того, как тело разыскиваемого преступника увезли в городской морг. Прокуроры, словно ищейки, взявшие след, мучили ее не один месяц, пытаясь выяснить, откуда она знает Шейна Блекторна, кем он ей приходится и замешана ли она хоть в одном из его ограблений.

Но как бы они не выпрыгивали из штанов, они ничего не добились. Скайлер Блекторн по всем фронтам закона была чиста, оставаясь вдовой преступника федерального масштаба. Через полгода ее оставили в покое все: и полиция, и пресса, и соседи. Все, кроме ее памяти.

3

Свернув на парковку перед частной клиникой, что принадлежала ей, Скай безучастно окинула взглядом здание из красного кирпича. Ее решение приобрести этот клочок земли было спонтанным. Она до конца не понимала зачем, пока судьба снова не ткнула ее носом.

«Прошло два месяца, когда суды оставили ее в покое. Ей, наконец, было дозволено установить памятник на безымянной могиле ее жениха, чего так противилась местная пресса и мэрия города. Но ей было плевать. Скай не позволит и дальше относиться к Шейну, как к мусору. Было достаточно и того, что его похоронили, как бродягу, на самой окраине городского кладбища.

Когда дело было сделано, женщина устало вернулась в пустующий сиротливо дом. Тенью бродя из комнаты в комнату, Скай остановилась в гостиной, слепо уставившись в черный экран большого телевизора. Шейн приобрел его, как дань мужскому эго, что не могло прожить без еженедельных спортивных матчей. Она помнила, как он радовался столь бесполезной покупке. Блуждая долгое время по миру без технологий, Скай вовсе не нуждалась в цивилизованном прогрессе. Но она была просто счастлива, видя неподдельную радость любимого.

Подойдя к плазменной панели, Скай провела пальцем по ней, ощущая прохладу пластика и натянутого экрана. Бесполезный сейчас, но ставший источником плохих новостей. А с подобными гонцами разговор во все времена был коротким. Скай не испытала ничего, ни ярости, ни боли, когда одним движением опрокинула телевизор экраном на пол. Послышался глухой хруст. Под задней обшивкой что-то сверкнуло, что привело к появлению слабого дымка с запахом паленой пластмассы. Хлам. Как большая часть ее жизни.

Пустота поселилась в ее душе, после его ухода. Смысл жить растворился вместе с последним вздохом Шейна. Она продолжала просто существовать. Есть, пить, передвигать ноги, дышать… Без всякой надежды на что-то хорошее в будущем. Да и зачем? Для кого?

Чисто механически Скай собрала созданный ею мусор, только чтобы создать порядок, чтобы исправить то, что могла. Выйдя на улицу в сгустившиеся сумерки, она прошла к мусорным бакам, выбросив туда остатки пластика, жалея, что не может так же просто избавиться от осколков сердца в своей груди. Не все можно починить, и она тому доказательство.

Бродячий пес, что ошивался поблизости в поисках легкой наживы, оскалился на нее, чуя глубоко упрятанную в ней угрозу. Скай слепо прошлась по нему взглядом, равнодушно отворачиваясь. Но не сделала и пары шагов, как пес напал. Бросок зверя женщина почувствовала за секунду до того, как челюсти стальным капканом сомкнулись на ее лодыжке. Боль пронзила ногу, и Скай, не вполне осознавая своих действий, резко обернулась и зашипела. На краю сознания мелькнула мысль – ее глаза сейчас сверкают ярче автомобильных фар.

Пес шарахнулся назад и замер. Но в его темных глазах не было страха, принимая ее ответную реакцию, как должное. Продолжая скалить зубы и топорщить холку, он был готов продолжить, всем своим видом говоря: дерись или умри… Ведь слабых у их брата не щадили, тут же рвали на части… Стоп! С чего это вдруг она причислила себя к четвероногим с их законами джунглей? Она была лишена этой привилегии.

Скай тряхнула головой и расслабилась, сменяя боевую стойку, что приняла по привычке. Тело воина помнило, как себя вести, в отличие от разума, прятавшегося за удобствами современной жизни. «Я не враг тебе. Нам нечего делить…», посылая псу немое послание, она прожигала его открытым взглядом, лишенным всякой агрессии. И будто тот ее понял, воспринял, как слабую, не стоящую внимания вошь, вернувшись к мусорным бакам, что, по его мнению, были куда занимательней. Скай обхватила себя руками, внезапно ощутив арктический холод. Слабая, невостребованная более на поле боя…

Резкий скачок адреналина пошел на убыль, заставляя мышцы зайтись дрожью. Любое действие возрождало воспоминания, будто спусковым крючком на оружии, направленным в ее грудь. И сейчас не стало исключением, затягивая ее глубже в водоворот уныния и скорби по тому, чего у нее уже не будет никогда…

«Они брели по отвесному хребту на одном из островов близ Мадагаскара, в поисках очередного клада. Солнце нещадно палило им спины и головы, которые ничуть не спасали бейсболки. Но двоим влюбленным ничего не мешало наслаждаться своим маленьким путешествием. Пот стекал между лопаток, ноги срывались на мелких камнях, от чего песок то и дело забивался в обувь, но они лишь смеялись.

– Скай, ты уверена, что мы двигаемся в правильном направлении? – Пыхтел Шейн позади нее, упрямо не отставая от ее бойкого темпа.

– Еще как! Мы почти на месте… – Она ловко перепрыгнула через очередное поваленное дерево, так густо заросшее мхом и цветами, что его немудрено было не заметить.

– Вот смотри у меня! Рику надоест нас ждать, и он вернется на материк!

– Чепуха! Ведь в таком случае он не получит вторую часть выплаты за аренду своей яхты. – Отчеканила Скай, обернувшись к своему жениху. Взяв его за руки и прожигая золотом своих глаз, она попятилась спиной вперед. – Мы пришли…

Он улыбнулся в ответ, крепче сжимая ее ладони. Скай сделала еще шаг назад и… потеряла почву под ногами, сорвавшись в пропасть.

Густой кустарник скрывал тот важный факт, что тропа обрывалась, открывая огромное пространство над океаном, что бушуя и ревя, врезался в скалы внизу. Кружа водоворотами и брызжа пеной.

– Скай! – Он чудом не разжал пальцы, глядя на любимую широко распахнутыми глазами от ужаса.

За мимолетное падение, он успел ухватиться одной рукой за ствол пальмы. Сейчас Шейн удерживал молодую женщину над пропастью в десятках метрах над соленой неспокойной водой. Уперевшись обеими ногами в землю, он потянул ее к себе, моля Бога, чтобы рука не соскользнула в столь влажной тропической парилке. Еще пару секунд дьявольского напряжения и, не без ее помощи, он держит Скай в своих объятьях.

– Ты в порядке? – Осматривая ее на наличие ушибов, Шейн перевел взгляд на ее лицо и замер. Ее глаза сияли огнем лукавой улыбки.

– Ты удержал меня… – Восхищенно прошептала она.

– Как же иначе? – Нахмурился Шейн, и тут же подозрительно прищурившись, спросил. – Ты знала о пропасти?…

– Конечно… – Все так же широко улыбаясь, отвечала она.

– Сумасшедшая! – Выдохнул Шейн потрясенно. На что-то большее он сейчас был не способен, кроме как покачать головой. – Ты же могла разбиться!

– Я слишком хорошо знаю это место. – Скай обняла его крепче, притягивая ближе. Она коснулась губами его небритой щеки и довольно заурчала. Желание плескалось в ней, подгоняемое адреналином. – Максимум, что мне грозило, это вымокнуть в океане.

– Но там же скалы… – Уже не так уверенно пробормотал Шейн, уносимый все дальше рекой удовольствия, что звалась Скайлер. Ее гибкое тело терлось об него, и вовсе не случайно. А аромат разгоряченной кожи дразнил его обоняние похлеще дизайнерского парфюма.

– Под нами грот… и довольно глубокий… – Шепнула Скай ему на ухо, лизнув солоноватую кожу его шеи. – И угадай, что?…

– Нет, Скай… – Простонал он, поворачивая к ней лицо и ловя такие манящие губы своим ртом. – Не говори, что нам придется…

– Да, придется… – Выдохнула она в его губы. – И опережая твой следующий вопрос… Тебе понравится та пещера… Там такой мягкий прохладный песок… словно перина… и никого вокруг, лишь мы и прибой…»

Скай заскочила в дом и захлопнула за собой дверь, словно стараясь убежать от образов, что как живые вставали перед ее взором. Теребя чувства, терзая разум и душу. Будь магия до сих пор с ней, он до сих пор был бы с ней. Его смерти можно было избежать! Черт! Ну почему она раньше не вышла к нему, может его еще можно было спасти… Спасти! Будь все проклято!

Слезы заструились по ее щекам, и она обессилено сползла по двери на пол. Столько денег сейчас было у нее. И этот дом… Но разделить их было не с кем. И все из-за случайной пули? А точнее, смертельного ранения и скорой помощи, что не смогла бы подоспеть вовремя.

И Скай была совсем не удивлена своим поступком пару дней спустя, заметив обширный участок пустующей земли, выставленный на продажу. Решение пришло само, и менять его она не собиралась. Поставив себе цель, она во что бы то ни стало добьется своего. Пусть ее родной человек ушел навсегда, но есть тысячи других, которые не должны испытать тоже, что и она.