Община: Рождение Белого Ветра

– Да уж, я и заметил, – рассмеялся капитан Джонс, смягчившись. – Налетел на меня и давай орать – доставьте да доставьте на континент. Толком ни про договоренность не объяснил, ни про Майкла. Кстати, отец вас встречает?

– У него нет возможности отлучиться из центра, поэтому мы доберемся сами, – широко улыбнулась Лиэнн.

– Что ж, хорошо… – задумчиво протянул Джонс, – но вечером, когда соберетесь обратно, занесите мне от него подтверждающую бумагу. А теперь поднимайтесь сюда… так и быть, оба.

– Конечно-конечно, бумагу принесем, – заверила девушка, почти гордясь своим дебютом лжеца.

Получив сверток с книгами, Лиэнн устроилась на корме. Эрик, всю дорогу мрачно молчавший, сел рядом и бросил на нее испытующий взгляд.

«Наверняка сейчас устроит мне выволочку», – подумала девушка, но маг вдруг хлопнул ее по плечу и усмехнулся:

– Какая ж ты после этого Белка?.. Так вдохновенно врать… нарекаю тебя Лиэнн Пронырливой Лисицей!

– Между прочим, моя ложь была тебе одолжением!..

– Когда это я успел попросить о нем?

– Ты не умеешь просить. Рассказывай, зачем мы туда плывем. Патрик?

– Патрик, – со вздохом согласился Эрик, мгновенно помрачнев.

– И что ты намерен делать?..

Он не ответил.

Остров удалялся прочь и наконец скрылся из виду. Впереди отчетливо проступало побережье материка.

Едва ступив на Большую Землю, Лиэнн вспомнила, почему сбежала отсюда в прошлый раз. Рев машин, огромные каменные джунгли, воздух, щедро сдобренный выхлопными газами и люди с пустыми потухшими глазами, вечно спешащие мимо – все это не было плодом ее воображения и никуда не исчезло за время ее отсутствия. Их встретила суета.

Мельком глянув на поморщившегося от громких звуков мага, девушка отметила, что и ему не слишком нравится Гиперполис. Спустившись в пасть метрополитена, они съехали вниз на эскалаторе аккурат к прибывшему с характерным грохотом поезду. В вагоне девушка метнулась в единственный свободный угол, и Эрик последовал ее примеру.

– Ты действительно здесь жила?

– Жила.

– Ну и каково? Много седых волос?

– Тебе сверху виднее, – буркнула Лиэнн. В душе она хорошо его понимала, но сейчас казалось недосуг обсуждать агорафобию островитян и степень культурного шока.

На работе отца девушке уже доводилось бывать. Майкл порой брал ее с собой, пока она жила у него, если у Ли не было занятий. К тому моменту его повысили и перевели преимущественно на штабную руководящую работу.

Офицер на кпп не знал Лиэнн, и ей пришлось некоторое время втолковывать ему, кто она и зачем пожаловала. Наконец им выписали пропуск и проводили к знакомой двери отцовского кабинета.

Если Майкл и был удивлен визиту, виду он не подал.

– Здравствуй, дочка, рад тебя видеть.

– Пап, у нас к тебе дело.

Майкл взглядом указал своему помощнику на дверь.

– Какое же?

– Познакомься, это…

– Седьмой Старейшина Совета Общины, Эрик Свенсон, собственной персоной. Мы знакомы, – холодно ответил Майкл, пристально взглянув на жреца. Эрик перевел взгляд на окно, занявшись созерцанием облаков. – И что же вас ко мне привело?

– Вы в силах догадаться, майор Объединенных ВС.

– На сей раз изволь четко отвечать на поставленные вопросы.

– Папа, не мог бы ты объяснить, что происходит? Мы хотели попросить тебя о помощи: дело в том, что Патрика похитили ваши люди…

– Ты ошибаешься, дорогая. Его пригласили для беседы.

– Пригласили без его согласия? – зло уточнил Эрик, сверкнув глазами. – Похоже, формулировка Лиэнн точнее.

– Что ты делаешь в обществе моей дочери? – Холодно произнес Майкл, вращая в руках карандаш.

– Где мой отец? – не уступил маг, наконец соизволив повернуться и посмотреть на собеседника. Карандаш полетел в сторону.

– Ты никогда не отвечал на адресованные тебе вопросы, а теперь используешь мою дочь, чтобы задать свои? Это все, на что хватило твоей фантазии, Свенсон?

– Папа, пожалуйста! Мы приехали, чтобы договориться! Эрик готов ходатайствовать перед Советом об обсуждении предложения Континента.

Эрик, начавший, по всей видимости, привыкать к ее неожиданным заявлениям, молча пожал плечами. Майкл слегка приподнял бровь.

– Когда мы виделись в прошлый раз, ты нецензурно отказался от этого поручения.

– Вы должны отпустить отца. Таково мое условие.

– Любопытно… – задумчиво протянул Майкл, прикуривая сигарету. – Дай слово, Свенсон, что будешь сотрудничать. Я знаю, ты его не нарушишь.

– Отпустите Патрика, тогда я буду сотрудничать.

– Боюсь, сегодня я смогу только устроить вам встречу.

– Боюсь, степень моего сотрудничества окажется ограниченной.

Лиэнн не смогла сдержать улыбки, видя, как в результате их коллизий летят искры, но ни один не уступает позиций. Это было так похоже на взаимодействие сообществ, которые каждый из этих мужчин представлял… А что же она сама? Удастся ли ей объединить две столь разных вселенных?..

– Ну хорошо, я попробую все устроить сегодня. Но в течение десяти дней Совет даст официальное согласие вступить в переговоры, – медленно произнес Майкл, затягиваясь и выдыхая едкий дым в сторону собеседника. – Так?

– Я добьюсь, – мрачно бросил Эрик, взглянув на дым. Серые рваные хлопья под его взглядом тут же изменили траекторию. Майкл хмыкнул и протянул ему руку. Эрик некоторое время равнодушно взирал на раскрытую ладонь, но все же ответил рукопожатием.

– Дочка, выйди со мной на минуту, – попросил Майкл, вставая из-за стола.

– Спасибо! – девушка кинулась отцу на шею, едва он закрыл дверь кабинета. – Это правильное решение!

– Скажи-ка, что ты сделала со жрецом, моя ворожея? Мне за все то время, что он находится в статусе Седьмого, не удалось договориться и о десятой доли того, что он с твоей легкой руки пообещал сегодня. Мальчишка всегда был упрям, как осел.

– Он… гораздо лучше, чем кажется.

– Уж не влюбилась ли и ты в Старейшину, – усмехнулся Майкл, потрепав ее по щеке.

«Он знает об интрижке матери», – догадалась девушка.

– Я и не думала об этом. Дело в том, что Эрик единственный в Общине, кто способен свободно мыслить. С ним интереснее, чем с книгой. Ведь всем нужны друзья?

Губы Майкла нервно дернулись и слегка скривились.

– Ты права, он единственный, кто не блажит о неизменности «святого устава», и заинтересован в инновациях и изменениях… Поэтому на него мы в свое время и делали ставку. С другими Старейшинами говорить не имеет смысла. Только… не превращайся в подобие своей матери. Борьба за свободу так или иначе привела ее в догму. Пусть другую, но свободы в ней нет равным же образом. И по пути от одной догмы к другой она предала всех, кому была дорога. Я организую освобождение Патрика – допрос в любом случае ничего не дал. Но ты привела к нам его сына, готового сотрудничать, поэтому старшего Свенсона освободят сейчас же. На самом деле, последнее десятилетие доказало, что глобализация – лучшее, что случилось с социумом. Если остров добровольно войдет в состав Гиперполиса, даже с сохранением некоторых суверенных прав, это пойдет всем на пользу. Мы не агрессоры и не узурпаторы, именно поэтому Гиперполис не применяет к Общине силовых методов принуждения. Наша задача объединить все сообщества на добровольной взаимовыгодной основе. И еще, Лиэнн… мне действительно жаль, что я не мог воспитывать тебя сам.

***

Эрик стоял спиной к двери и смотрел на бегущие за окном облака.

– Знаешь… – неуверенно начала Ли и запнулась. – Похоже, все мои усилия свелись к тому, что, спасая отца, ты сам угодил в капкан.

– Но ты единственная за многие годы, кто захотел помочь мне бескорыстно, и помог. Ты заслужила мое уважение. Кроме того, возможно, объединение с Гиперполисом – не такая уж плохая идея. Иногда, чтобы получить бльшие возможности, нужно уметь уступить… Я часто забываю об этом. о

Эрик обернулся и улыбнулся ей одними глазами.

– Значит, мы не самая плохая команда? Друзья?..

– Друзья.

Девушка протянула руку для «подтверждающего рукопожатия», – жест, неосознанно скопированный у отца, – но, вопреки ее ожиданиям, Седьмой в ответ так и не подал руки.

Он резко изменился в лице: взгляд стал стеклянным и пустым, губы тронула гримаса боли… маг пошатнулся, облокотился на стену и медленно сполз вниз.

– Эрик, ты что?!

Кровь отхлынула от лица, черные брови сошлись на переносице, образуя глубокую морщину, губы искривились, превращая черты в скорбную маску, словно молодой мужчина за секунды превратился в старика.

– Эрик!

За спиной тихо скрипнула дверь. Тяжелые шаги отца. Почему так медленно?..

– Эрик…

С трудом она заставила себя отстраниться от друга и обернулась к Майклу.

– Где Патрик?..

Майор бегло окинул взглядом происходящее, сглотнул и отвернулся.

Глава 6. ЕГО БЛАГОДАРНОСТЬ

– Патрика нет, – хриплым надтреснутым голосом произнес маг. – Десять минут. Сердце.

Майкл медленно подошел к своему столу, налил в стакан воды из графина и протянул ему:

– Свенсон, ты ведь знаешь, что мы к этому непричастны?

– Правда.

– Ты сможешь сейчас подписать бумаги касательно похорон?..

– Да.

– Свенсон… мои соболезнования. Я могу чем-то помочь?

– Нет большего одолжения, чем скорейшее подписание документов, мистер Картер.

Майкл вышел из кабинета, чтобы отдать соответствующие распоряжения. Лиэнн понимала, что ей нужно что-то сказать, но сама она не вполне еще осознала услышанное, и никак не могла найти слов, чтобы выразить, как сожалеет, что они не успели. Не успели совсем немного. Ведь Эрик даже не смог попрощаться с отцом. Каково ему сейчас, должно быть, вести бюрократические беседы… Нужно было что-то сказать… что-то уместное… теплое… что-то, что могло хоть ненадолго смягчить боль… слова… громоздкие и холодные слова отказывались выстраиваться в сколько-нибудь пригодную фразу, никак не шли на ум… Мозг, неповоротливая машина, упрямо не хотел шевелить извилинами… она было открыла рот, собираясь сказать хотя бы «мои соболезнования», но Эрик опередил ее:

– Только не сейчас.

Провожая своих посетителей, Майкл сунул дочери в руки кредитную карту:

– Вот, возьми. У вас нет денег, а они тебе пригодятся. Не думал, что когда-либо стану советовать дочери поить алкоголем мужчину, но в данных обстоятельствах это приемлемо и может ему помочь.

Дверь кпп бесшумно затворил дежурный офицер.

С минуту Эрик молча стоял у самого порога, затем встрепенулся, что-то решив для себя, и произнес:

– При всем уважении к твоему отцу, Лиэнн, алкоголю – «НЕТ».

Девушка уже пообвыклась с тем фактом, что маг слышит реплики, сказанные шепотом и не ему, видит сквозь несколько этажей, запирает дверь дома огненной печатью вместо ключа и отвечает на ее мысли.

– Хорошо, как скажешь… но почему? Отец не предлагал сделать из тебя алкоголика, он посоветовал лишь немного приглушить остроту боли…

– Возможности мага налагают и свои ограничения. У меня нет права притуплять боль обычными людскими средствами, разрушающими мозг и вызывающими духовную слепоту. Я себе не враг. Маг должен не просто суметь пережить и перетерпеть боль, – маг должен перестроить свое сознание в новых обстоятельствах. Чтобы работать с сознанием и не допустить ошибок, нужно чувствовать. Но мы можем поесть: Патрик не одобрил бы голодовку.

Они заказали птицу с овощами на гриле и травяной чай. Девушка до сих пор не могла найти верных слов, и вынужденное молчание все сильнее тяготило ее. Но Эрик сам пришел ей на помощь.

– Не надо соболезнований, прошу. Слова пусты, а твои намерения понятны. Я ценю их и, если хочешь сделать день немного светлее, не ищи тех верных слов, которых нельзя найти.

– Но я могу хоть как-то тебя поддержать?!

– Ты уже делишь со мной обед, – устало улыбнулся Эрик. – И, надеюсь, разделишь прогулку в одно место, куда я давно и безуспешно пытался попасть.

Таинственное место оказалось магазинчиком минералов через 4 улицы от кафе.

Эрик подал хозяину смятый клочок бумаги:

– Мне нужно двенадцать кристаллов горного хрусталя строго вот этих размеров.

Хозяин поправил на носу очки, внимательно изучил клочок бумаги, и поднял удивленный взгляд на Эрика.

– Что, вот строго этих размеров?..

– Как можно более близких к этим.

– Ты, что ли, йог?… – подозрительно осведомился хозяин магазина.

– Почему йог? – удивился Эрик, забирая назад свою записку. – Йоги разве кристаллы покупают?

– Ой, да кто только ни приходит, – хозяин раздраженно махнул рукой. – Приходят некоторые и рассказывают, как они на кристаллы енти вот медитируют. Ну раз медитируют, йоги, значится…

– Действительно, – шутливо согласился Эрик, пряча улыбку.

– Выходит, ты не йог… – протянул хозяин, роясь в ящиках с разноцветными холщовыми мешочками. – А кто? Ученый? Эксперимент будешь ставить?

– Буду! – С готовностью подтвердил Эрик. – Собираю одно очень полезное в хозяйстве устройство.

– А, ну-ну, – мужчина развернулся к нему с мешочком черного цвета, – вот, держи, сам выбирай, какие тебе подойдут. Могу линейку дать.

Эрик выбрал двенадцать кристаллов, показавшихся ему подходящими, и заплатил наличкой, чем изрядно удивил Лиэнн: в Общине не пользовались никаким денежным эквивалентом, деньги использовали только Сподвижники в торговле с континентом. Поскольку Эрик не вел дел, связанных с внешней торговлей, налички у него не должно было быть… однако еще больше ее заинтриговала сама покупка. Раз маг пошел за кристаллами в этот день, значит то, для чего они предназначались, имело настолько большое значение, что даже потеря отца не заставила его повременить… но для чего могут понадобиться кристаллы строго определенных размеров, да еще и двенадцать штук?…

На ее вопрос о цели приобретения Эрик отвечать не стал, отмахнувшись ничего не значащим «потОм», и погрузился в свои размышления. До парома добрались молча. Лиэнн передала капитану Джонсу обещанную подтверждающую бумагу и отдельно конверт с оплатой за внеурочную доставку гостей обратно на остров. Паром причалил, когда закат уже догорал.

Сойдя на берег, Ли обернулась, чтобы попрощаться с магом, однако он не двинулся с места и остался сидеть на корме, не обращая на нее никакого внимания. Девушка пожала плечами и отправилась вдоль берега к своему книжному тайнику, чтобы оставить там новый сверток. Поскольку в Общине существовал негласный запрет на чтение литературы с Континента, она не могла хранить дома присланные отцом книги. Когда она добралась до камня, стояла почти полная темнота, и только слабый свет луны намечал темные контуры окружающих объектов, поэтому девушка не сразу заметила, что что-то не так. Сдвинув камень и пошарив в яме под ним, она с удивлением обнаружила, что ее тайник был почти пуст. Лиэнн попыталась зажечь спичку, но спички в ее кармане, видимо, отсырели. Чиркнув не менее 20 раз, она чертыхнулась и принялась вновь обшаривать тайник на ощупь.

– Огоньку? – послышался тихий голос мага откуда-то справа. Девушка вздрогнула:

– Что ты тут делаешь?

– Хотел сказать запоздалое «благодарю за всё».

Эрик нашарил сухой стебель, и тот внезапно полыхнул, как лучина. От вопроса, чем он его зажег, Лиэнн отвлекло увиденное в неверном свете пламени: большинство книг исчезли из тайника. Часть журналов была разорвана и валялась, смятая, под камнем.

– Похоже, кто-то разграбил твою библиотеку, – усмехнулся Эрик, видя ее растерянность. – Ничего, давай мне свой сверток. Новые книги можешь хранить и читать в моем доме. Оттуда их будет гораздо сложнее украсть. Считай это моим «благодарю».

– Надеюсь, тот, кто забрал мою коллекцию, не сообщит об этом в школу, – задумчиво проговорила Лиэнн, отмахиваясь от тревожного предчувствия. – Иначе мне светит что-то похуже дополнительных часов изучения Устава.

– Не бойся, – ответил маг, взяв ее за руку, – Никогда ничего не бойся, это лишняя растрата сил, которых позже может не хватить на действия. А теперь пойдем, я тебя провожу.

Возле дома девушки он остановился и замер, будто прислушиваясь к тишине ночи. Ли собралась уйти, но Эрик удержал ее руку и шепнул: «Так, имей ввиду: твоя мать в курсе о книгах из тайника. Сегодняшний сверток у меня, приходи, когда захочешь.»

Лиэнн беспомощно оглянулась на свои окна. Неверное пламя свечи тревожно маячило за тонкими занавесями: мать не спит. Вероятно, он прав, поскольку обычно она ложилась, как и все жители Общины, с заходом солнца. Это было одним из непреложных правил распорядка поселка.

– Эрик, как… – обернувшись к магу, девушка замерла в оцепенении: его уже и след простыл. Она стояла перед калиткой одна.

Не надеясь войти незамеченной, Ли не стала красться и шумно распахнула дверь. Мать вышла к ней из комнаты, подперев руками бока. Поза читалась легко и знаменовала грядущую взбучку.

– Явилась… – процедила Рита. – И откуда же?

Лиэнн понимала, отпираться бессмысленно: часть правды необходимо раскрыть.

– Я ездила к отцу.

– Судя по всему, не первый раз, да и уезжаешь от него не с пустыми руками. Книги он покупал тебе?

– Да. По моей просьбе.

– Ох… – Рита потерла ладонью лоб. – Ты же знаешь, что это запрещено! Неужели литературы из библиотеки поселка тебе не хватает?

– Я уже прочла оттуда все, что меня интересовало.

– Ты считаешь, что книги Континента будут тебе полезны?

– Я не смогу узнать об этом, если не прочту хотя бы некоторых.

Отнятая от лица, рука матери сжалась в кулак.

– Больше ты ничего не прочтешь! Ты меня позоришь! На занятиях препираешься с Ближайшим, сбегаешь в город к Майклу, да еще этот тайник с литературой Континента – и все в один день! Тебя приняли обратно в Общину только благодаря мне, но ты и не думаешь ценить этого! Молись, чтобы моей протекции хватило и Совет завтра не обязал тебя покинуть остров без права возвращения! Какая же ты поганка… разве для того я воспитывала единственную дочь?!

У девушки нехорошо подвело живот. Лиэнн не предполагала, что подобное решение может быть принято только из-за наличия запрещенных книг, и в ее планы вовсе не входило быть изгнанной. Страх камнем осел в желудке, к горлу подступила тошнота… однако в памяти возник силуэт Эрика на фоне поблескивающего в лунном свете моря, и, как наяву, прозвучали его слова: «Никогда ничего не бойся». Неожиданно для самой себя Лиэнн прервала гневную тираду матери:

– Почему Верховный не берет тебя в жены?

Обвинения оборвались на самой высокой ноте. Кровь отхлынула от лица Риты, она пошатнулась, как от удара, и отступила на шаг. Тряхнула головой, взглянула на дочь, словно не узнавая ее, затем выдавила тихо, почти шепотом:

– Что?..

– Почему он не женится? Я знаю, что у вас отношения. И отец тоже знает об этом. Ведь Верховный – поборник неукоснительного соблюдения традиций. Разве подобные отношения без свадебного обряда допустимы в Общине?

Рита медленно опустила руки, плечи ее ссутулились, голова поникла. Лиэнн стало стыдно за свои слова: она никогда не видела мать такой униженной… что ей воспитательный крик – к нему девушка привыкла с детства, и с детства выбирала одну и ту же стратегию – выслушивать молча и тайно делать по-своему. Сегодня она впервые посмела возразить матери открыто. Вкупе с новостями о книгах для той это оказалось слишком.

– Завтра поговорим, – тихо бросила Рита и ушла в свою комнату, плотно притворив дверь.

Умывшись холодной водой, Лиэнн легла в кровать. Сон не шел – слишком много впечатлений для одного дня. Как это было волнующе – проявить себя, наконец-то действительно что-то сделать! Что-то важное и достойное… пусть дело и не увенчалось успехом… Сколько настоящих загадок еще ждет ее… Сколько всего нужно обдумать… И как хорошо, что она оказалась рядом с Седьмым в непростой для него час… подумав о смерти Патрика, Лиэнн погрустнела. Это была тяжелая потеря для мага, все в Общине знают об эмоциональной связи между отцом и приемным сыном. Хотя он и держался стойко, если не считать полуобморока, но внешнее спокойствие наверняка давалось ему нелегко… Лиэнн пообещала себе, что вскоре навестит мага, чтобы удостовериться, что он в порядке, тем более что Эрик сам дал ей ключ от своей двери, и повод прийти, забрав книги. Неужели замкнутый Седьмой позволит себе стать ее другом? Или это лишь минутный порыв, простая благодарность за оказанную поддержку?..

***

На заре в дверь настойчиво постучали. Обычно занимающиеся в поселковой школе учащиеся просыпались в семь, а позднее возвращение накануне и вовсе сбило девушке режим сна, и она не сразу смогла распознать источник звука, упрямо мешающего ее покою. Стучали все быстрее и громче. Наконец послышался скрип двери и голос ее матери, задававшей гостю вопрос о цели столь раннего визита. Через некоторое время дверь в комнату Лиэнн отворилась и Рита скользнула внутрь.

– Вставай, – сухо произнесла она. – Совет по твоему поводу собирается в шесть утра. У тебя двадцать минут, и только посмей опоздать.

Лиэнн не собиралась опаздывать: остатки сна как рукой сняло.

В Дом Совета Старейшин она вошла без пяти шесть. В Зале Собраний находились лишь двое: Ближайший Всеслав и сам Верховный. Остальных пятерых не наблюдалось, и Лиэнн ощутила досаду, отметив про себя, что присутствие Эрика если и не помогло бы делу, то хотя бы слегка успокоило ее нервы.

– Здравствуй, дитя, – приветственно обратился к ней Верховный. – Благодарим за твое столь своевременное появление. Сожалею, что нам пришлось нарушить твой сон, но дела не ждут.

Ли согласно кивнула, ожидая продолжения.

– Итак, Ближайший Всеслав сообщил мне, что у тебя возникла необходимость в дополнительном изучении Устава. Я прав, Ближайший?

– В точности так, уважаемый Верховный, Лиэнн задавала на занятиях ряд вопросов, знаменующих полное отсутствие понимания ею Устава Общины. Поскольку это важнейший свод правил для острова, я счел необходимым доложить вам об этом.

– Благодарю, Ближайший, за своевременное уведомление. Я сам преподам несколько уроков вашей ученице. Вы свободны.

Всеслав коротко поклонился и вышел. Лиэнн, ощущая нарастающее беспокойство, молча ждала, каким будет следующий шаг Верховного Старейшины.

– Дитя, признаешь ли ты, что имела тайник с запрещенными книгами под камнем на диком пляже? Они были найдены одним из братьев вчера и доставлены нам. Как ты понимаешь, мы не сможем вернуть тебе это имущество.

– Да, эти книги принадлежали мне.

– Как ты могла бы объяснить их наличие? Ведь тебе наверняка известно, что тот самый Устав, понимание коего не дается твоему без всякого сомнения светлому разумению, запрещает литературу, привезенную с Континента.

– Библиотека Общины уже изучена мной, и я могу объяснить то, что собирала эти книги, лишь стремлением расширить свой багаж знаний. Это не было бунтом против правил поселка.

– Хорошо, хорошо… – протянул Верховный, расхаживая взад и вперед по комнате. – В таком случае, будем считать это не сознательным нарушением, а, скажем, ошибкой, которая более не будет тобою повторена.

Лиэнн согласно кивнула.

– А скажи мне, дитя… ибо верю в чистоту твоих помыслов и мотивов… что привело тебя в компанию Седьмых в тот день, когда сюда прилетал вертолет с Континента?

Этого вопроса девушка не ожидала, а потому предпочла потупиться и молчать, судорожно перебирая в голове варианты ответов. Прикинуться недалекой, раз уж ей навязывают это амплуа? Сказать, что она не встречалась со Свенсонами? Не повредит ли Эрику тот или иной ответ? Наверняка Верховный еще не говорил с ним…

– Хм, молчишь… хорошо. Но тогда, возможно, ты сможешь рассказать мне о том, с какой целью вчера ты помогала Седьмому добраться на Большую Землю? Не отрицай, вас видели вместе, отплывающими на пароме…

Снова этот «камень» страха в желудке, и растерянность, смешивающая все идеи, как выкрутиться из создавшегося положения, в винегрет…

Действительно ли их кто-то видел, или Верховный лишь предполагает возможность совместного отъезда по отсутствию обоих вчера в поселке? Что скажет Эрик, если Верховный также устроит ему допрос наедине? Какого ответа он бы ждал от нее?

– Молчишь. А знаешь ли ты, о дитя, что запрещенная литература из твоего тайника способна поставить возможность твоего проживания здесь под сомнение? Но этого не случится, если ты расскажешь мне все, что знаешь. Ведь ты лишь ребенок, и не можешь нести ответственность… но Совет высоко оценит твою готовность говорить правду.

У Лиэнн дыхание перехватило от возмущения: вот это да! Верховный опустился до шантажа?! Она упрямо сжала губы и продолжала молчать.

– Не бойся, дитя мое, – вкрадчиво проговорил Верховный, подходя ближе, – единственное, что тебе нужно сделать – все рассказать мне. Такой шаг спасет тебя от всякого наказания… даю слово.