Лавка Сновидца

На секунду я вспомнил свой сон, от чего меня бросило в жар. Мне показалось, что Лекс увидела мою растерянность и облизнула губы. Но тут меня отвлёк Андрей:

– Привет, Дементий! Спасибо, что разрешил попробовать.

Андрей всегда басил. Тот редкий случай, когда размер тела соответствовал размеру голоса: сильному и глубокому. Поэтому всегда было вдвойне весело слушать, как он своим басом обсуждает коллекционные фигурки или технические особенности датчиков на машине снов. Задрот, гик – что с него взять.

– Спасибо, что решил помочь. Нам сейчас любая помощь пригодится, —стараясь быть вежливым поприветствовал я. – Сразу скажу, что к машине я тебя не пущу.

– Понимаю. – Кивнул Андрей. – Даже удивлён, что ты согласился с предложением сестры. Я был уверен, что ты… вы, всё-таки начальство, – мило улыбнулся Андрей. – Был уверен, что после ТОГО случая не подпустите меня к себе. Тем более на собственной фабрике.

– Думаешь, что это случилось всё-таки из-за тебя? – Я покосился на Александру и поднял бровь, показывая, мол, вон брат твой что говорит.

– Скорее всего это стечение факторов, – серьёзно сказал Андрей. – Возможно мои эмоции повлияли на разбалансированную систему. Я прочитал о пяти подобных случаях. У новых машин повышенная чувствительность к эмоциям операторов, особенно, если есть внутренний износ.

Он говорил как обычно с интересом, горящими глазами, словно думал, что всем вокруг интересно то, что он изучает. Как ни странно, в этот раз мне действительно было интересно. И если про эмоции я говорил Абрафо, то остальные факторы для меня стали в новинку.

– Надеюсь, что ты не выведешь меня из себя рядом с моей машиной, – пошутил я, но получил от Лекс тычок вбок. Андрей удивлённо посмотрел на неё.

– Не придирайся к брату. Он ни в чём не виноват.

– Не надо, Лекс. Он имеет право на такую точку зрения. Всё-таки он мастер с работающей машиной.

– И что это меняет? – Лекс упёрла руки в бока. Явно не ожидала, что брат «сдаст» её мне.

– То, что у них чувствительность выше. Помнишь, как он оттащил меня от машины? Он даже принял часть удара на себя. И это ДО того, как всё случилось.

– Пинч там тоже был, и тоже тебя тащил, – с недоверием напомнила Лекс.

– Он тоже действующий наследственный мастер. Так что ничего удивительного, – Он пожал плечами и спросил уже у меня: – Опиши, что именно мне нужно будет делать. Если ты не против, я бы сегодня поучился, а завтра уже начал бы работать полный день. Хорошо?

Спустя час я понял, что получил в команду заинтересованного и преданного работника. Он быстро схватывал и обработал первого клиента неожиданно быстро и тепло. Клиент, женщина средних лет, взявшая «Спокойное» и «Бурное море», так благодарила Андрея, словно это мы у неё что-то купили.

Уже к вечеру появились первые отзывы о том, что у нас новый работник и он хорошо работает с клиентами. Неожиданно бесящий меня Андрей дал бизнесу очень и очень многое.

Чего я не мог сказать про Лекс. После того, как она привела брата, она не ушла домой. Она несколько раз подмигивала мне, старалась подойти поближе, разок притёрлась бедром. Буквально позавчера я бы растаял и забил бы на все дела в компании. Сегодня я был по злому сосредоточен и в итоге попросил её посидеть где-нибудь, пока я не закончу.

Она надула губы, но согласилась и стала ждать. В итоге, когда Андрей уже закончил учебный день и спросил, приходить ли завтра, и получил положительный ответ, Лекс поймала меня за руку:

– Что случилось? Почему ты меня игнорируешь?

– Чего-то я не понимаю? – спросил её брат и она попросила его подождать на улице. Только после того, как закрылась дверь, она продолжила.

– Что с тобой случилось?

– Со мной? – усмехнулся я. – Да так, ничего особенного. Немного дела закружили.

– С каких это пор тебя интересует бизнес, а не скалолазание или я?

Она всё прекрасно знала. Я смотрел на неё и понимал это теперь очень хорошо. Знала, и управляла мной.

– С тех самых, как ты решила взять паузу, – напомнил я ей разговор на крыше. – С тех пор, как болеет мой отец и мне приходится решать его проблемы здесь. Ну и с тех пор, как кто-то без разрешения влезает в мой дом.

– Ты о чём? – нахмурилась девушка.

– О ком. О тебе. Ты была у меня. Залезла через окно! – я старался не кричать, но чувствовал, как пелена гнева снова застилает глаза. Надо что-то с этим делать.

– С какого перепугу? У тебя кровать жёсткая.

– Ты к чему? – теперь уже я сбился с мысли.

– Если бы у тебя была нормальная кровать, то всё уже могло произойти, – она подмигнула и внутри меня, в животе и ниже, всё прямо загорелось. Стоп-стоп, не о том.

Я помотал головой:

– Что ты искала?

– Тебя?

Ох уж эти вопросительные ответы. Сам думай, что это значит.

– Я спал, ты проверила. А потом обшарила мой стол! Что тебе нужно было!

– С чего ты взял, что я там была? У меня хватает своих дел!

– Твой волос был в моих вещах!

– Так ты ещё и хранишь мои волосы?! Как хорошо, что у нас ничего не получилось!

Я понял, что безнадёжно проигрываю на этом поле. Она ловко отводила все мои вопросы, переводя в плоскость секса и отношений, низводя их до того, что я профукал свой шанс. И это было, если честно, крайне неприятно и обидно. Меня снова и снова тыкали в что-то неаппетитное и вонючее.

– Я не знаю, что тебе нужно. Но если тебе это действительно нужно было, стоило просто попросить. Я тебе бы не отказал.

– А теперь?

Я молча смотрел на неё и она сделала вид, что ничего не говорила, попрощалась и, махнув рукой, ушла за братом. Я слышал, как Андрей спросил, что случилось, а Лекс защебетала, что расхваливала его, как хорошего работника.

– Когда она стала такой ловкой в словах? – спросил я вслух.

– У вас странная привычка тащить в свой дом непроверенных людей из конкурирующих родов, – протянула Валентина Павловна, доставая тонкую сигаретку.

– Почему же? С Пинчами у нас деловые договорённости, а у них – понятный мне опыт, при этом они наёмные специалисты. Молодые, поэтому не слишком дорогие. И с каких пор вы курите?

– А я и не, – она действительно просто держала сигарету между пальцами, на которых был ярко-красный маникюр. – Может быть он и независимый и даже заинтересованный в вас. Но девочка, – она покачала головой. – У неё есть свои интересы. И дело не в вас.

Она хмуро посмотрела на меня, на что я закатил глаза:

– Я знаю. Убедился сам вчера и сегодня. Она что-то задумала, но я пока не понял. Пыталась очаровать.

– А вы? – с любопытством спрсоила Пакхус.

– А я был слишком занят, чтобы реагировать. Что-то не так.

Она хмыкнула себе под нос, улыбнулась и ушла к себе. Оформлять документы и отчёты. Завтра у неё выходной, поэтому вышла в воскресенье. А у нас была даже небольшая сумма на счетах компании, а значит пора чинить машину. Раз тонкую механику поправить не получается, начнём с большой.

– Михаил, Нестор – у нас кран на складе есть?

– Что-нибудь найдём и приспособим, – отчитался инженер и вместе с Нестором ушёл на разведку.

Я набрал Абрафо и, дождавшись, когда ответит автоответчик, спросил:

– На вершину мира забраться не хочешь?

Неудивительно, что спустя минуту он уже уточнял во сколько подъехать и что привезти с собой.

– Документы пока не бери. Понадобятся нормальные крепкие руки, пока кран не найдём.

Глава 18

Когда люди объединяются, они могут свернуть горы. Когда воля и напряжение группы направлены в одну сторону, нет ничего невозможного. Прямо сейчас я, игнорируя пот, ноющие мышцы и мат-перемат, стоящий в помещении, убеждался в этом. Мы в прямом смысле меняли пространство под себя.

– Раз-два – взяли! – рыкнул дядя Нестор.

– Тяни-тяни! Не зеваем! – вторил ему Абрафо.

– Левее, фиксируем! – командовал Михаил.

– Отлично! – громко поддерживал команду я, глядя на всех сверху вниз, и подтягивая ремни с канатами.

Подъёмного крана, как и предполагалось, на складе не оказалось. Валентина Павловна сказала, что вот именно его отец продал пару лет назад, причём на металлолом и убедился, чтобы его распилили на части.

– «Чтобы неповадно некоторым было», – процитировала она его. – Кому и что именно – я не уточняла.

Зато я догадывался – тем, кто захочет прибрать машину к своим рукам. Или подстраховывался на случай, если я решу сглупить. Потому что иначе как с краном, эту махину не перетащить, даже по кускам. Ещё и нужен был специальный мостовой кран, да подогнать большую платформу с мощной подвеской, на которую уже и погрузить Бурю во всей своей величественной красе.

Однако моя память хитро подсовывала картинки из прошлого. С неким затаённым восторгом вспоминал, что в детстве у нас кран не просто был, но я успел на нём покататься. Я даже спросил об этом у сестёр и Ирин подтвердила, что такое случалось. И шёпотом добавила, чтобы не говорил маме – она тогда очень сильно этого не любила. Хотя что там мой вес для гигантского тяжёлого крана?

Сейчас же мы, три с половиной человека, двигали гигантское семиметровое колесо чисто мышечной силой и основами инженерии: с помощью блоков.

Мы развесили ремни и канаты по помещению, перекинули через балки перекрытия и я, опытный верхолаз, отправился настраивать эту мишуру по заданию Михаила. Он сверялся со своими расчётами на заляпанной бумажке, кричал куда двигаться и что двигать. Дядя же Нестор только охал, когда я ловко перескакивал с одного места на другое.

С какой радостью я забрался на балки под крышей! Мне показалось, что даже синяки на ногах и руках перестали болеть, когда я взлетал по верёвке, которая была привязана к крюку, вбитому в стену.

– Мартышка! – кричал снизу Аб. – Ты когда в джунглях на стажировке успел побывать? Не думал, что на стенке в спортзале такому учат.

В спортзале не учат. Только на крышах родного города, на его лестницах, узких улицах. Только на кранах и одиноких высотках, полных странных архитектурных элементов, созданных вроде для красоты, а на самом деле – для таких психов, как я.

И сейчас, сидя наверху, я наблюдал выстроенную командой систему блоков и канатов, похожую на крепкую основу для паутины гигантского паука. Главной жертвой – или опорой, тут как посмотреть, – была машина в центре, а точнее гигантское колесо Бури. Михаил бегал от верёвки к верёвке, проверял натяжение, напряжение, углы и прочую математическую ерунду, которая позволит относительно небольшим усилием сдвинуть махину и поставить её на законное место.

Новый вал уже поднесли и прислонили рядом с Бурей, проверив предварительно, что он входит в паз. Смазочных материалов натаскали три канистры, не говоря о ведре валиков и кисточек – всё для того, чтобы максимально быстро вставить его, когда колесо окажется на нужной позиции.

Многочисленные верёвки цепко оплетали гигантскую шестерёнку, но, чтобы не повредить древнее дерево, под места крепления намотали ещё больше кожаных ремней.

Только на эту подготовку ушло больше трёх часов и нескольких литров чая с горой бутербродов. Я потратил последние деньги с зарплаты и купил простой, но сытной еды для нашей небольшой команды. Лишних привлекать не хотел, поэтому волю дал Михаилу и его математическому гению, скрытому под невзрачной спецовкой. Он же развернулся в полной мере и превратил производственный цех в филиал паучьего царства. Что ж, в приватном разговоре с посторонними сущностями мне сказали, что мастера снов плетут свои сны, как пауки, а значит нужно соответствовать.

И вот пришло время рывка.

– Сосредоточились! Взяли! – скомандовал Михаил.

Натянулись верёвки, взвыли мышцы, заскрежетали плотно сжатые зубы. Меня как самого битого отправили наверх, следить за тем, как двигается шестерня и отдавать указания. Плюс играло роль то, что я умею залезать наверх и не боюсь сверзиться на пол, пока буду поправлять заевшие блоки и заскользившие невовремя канаты. Пол пусть и деревянный, но с такой высоты мало не покажется.

Несмотря на то, что работа наверху на первый взгляд казалась простой, всё же я быстро взмок: бегать, перекидывать верёвки и контролировать блоки так, чтобы никого не пришибло – то ещё развлечение. И как я радовался тому, что могу хотя бы часть остальных задач делегировать другим.

Андрея я оставил на стойке, где он выдавал заказы – наш склад постепенно пустел. С утра снова приходила Лекс, но быстро ушла – у неё практика проходила в другом месте. Как сказал Андрей, даже он не знает где.

– Молчит, хитро улыбается, говорит о выгодной сделке, – наливая воды в стакан, рассказывал толстяк, пока я, взмыленный после очередного блока, бегал на улицу за картоном и кирпичами. Кепка помогал отыскать строительный мусор, работающий как противовесы.

– В общем, скажу прямо: женщины – странный народ!

Я кивал ему в ответ и возвращался к нашим верёвкам.

– Пошла, народ! Надо чуть левее дернуть! По балке скользит! – командовал я.

Шестерёнка словно отлипла от места, где она застыла после поломки, и теперь начала медленное скользящее движение, пытаясь сбежать из плена обстоятельств.

– Главное не завалить на бок, не поднимем, – крикнул Михаил и указал всем тянуть в противоположную сторону, а затем вперёд.

Раздался неприятный скрип по металлу, дёрнулась вся машина, на которую шестерня всё ещё опиралась частью веса.

– Вперёд, сильнее! – Мужики выровняли колесо по вертикали. Теперь нужно было собраться и приподнять его выше, чтобы выровнять. – Не спешим, не дёргаем! Плавно! Шаг за шагом. Взялись!

Моё горло начинало саднить, но я с трепетом и каким-то внутренним восторгом наблюдал, как конструкция собирается обратно в рабочий вид. Только тут случилось непредсказуемое.

– У меня руку свело! – вдруг выкрикнул Аб. – Немеет!

К сожалению, трое человек, даже вооружённые интеллектом, против огромного тяжеленного колеса… борьба оказалась неравной. Канат, что держал мой друг, начал выскальзывать из скрюченных пальцев и вся система блоков и противовесов перекосилась. В одном месте верёвки провисли, а в других – натянулись так, что затрещали. Меня передёрнуло от этого звука.

– Не дайте улететь, – крикнул Михаил с противоположной стороны. – Колесо не закреплено!

Я глянул: действительно, оно сейчас висело в воздухе, находясь чуть в стороне от нужной позиции. Если он сейчас рухнет всем весом… машине каюк. Сначала. А потом и всем остальным, кто остался внизу.

Абрафо старался сжать не только пальцы, но и зубы, пытался извернуться плечом, чтобы перенести нагрузку с онемевшей руки и удержать вес. У него не получалось – верёвка ускользала всё дальше и дальше. И вот Колесо просело на десяток сантиметров вниз, дядя Нестор и Михаил зарычали, упёрлись пятками в пол, удержав его от удара по остальной конструкции. Абрафо закачался – от напряжения у него видимо закружилась голова и он начал падать, снова натягивая верёвку, но уже туда, куда не надо. Шестерня подскочила, другие верёвки ослабли, всё накренилось, и я понял, что сейчас я лишусь не только машины, но и работников, и друга.

В глазах потемнело и в голове забил набат Машины Смерти. Я почувствовал, как в воздухе потянулись голодные нити, готовые ловить в свои сети случайные души. Ловить и заталкивать в распахнутую пасть, в которой только мрак забвения. Неожиданная и вечно ожидаемая кровавая жатва для того, чтобы накормить демонов Царства-за-снами.

Не думая, не оценивая, действуя на порыве, я прыгнул вперёд, надеясь только на то, что страховка, которую я по привычке закрепил в нескольких местах, выдержит нагрузку. И теперь я летел по дуге, выставляя руки вперёд, надеясь успеть поймать хотя бы одну душу до того, как челюсти Машины Смерти сомкнуться на ней. И только лишь краем глаза наблюдая, как огромная махина заваливается на бок, планируя расплющить человека.

– Держись! – я влетел в Аба и потянул вперёд.

Но тот словно прилип к верёвке и не дал мне унести его подальше. Мы качнулись маятником назад, отчего падение колеса лишь ускорилось, причём на нас. Огромная тень накрыла помещение, и я понял, что это конец. Всему.

От этой мысли моментально встали дыбом волосы и меня словно ударило током.

– Хрен вам, демоны! – вырвалось у меня и прямо в воздухе, всё ещё качаясь на верёвке, я крутанулся всем телом, выбросил Аба на землю и выставил руки в сторону падающего центрального колеса. – Ты не пройдёшь!

Я кричал, защищая друга, а нос забивал запах озона. Синие искры заполняли пространство и вдруг время замедлилось. Шестерня продолжала медленно падать на меня, но делала это неохотно, с ленцой. Нестор и Михаил, оскалив зубы, тащили его в разные стороны, давая нам микросекунды на спасение, а крупные клочки пыли в воздухе и складывались в подобие снежинок.

А мой крик всё длился и длился, переходя в жужжание. Только сейчас это было не жужжание мух, а жужжание электрического разряда и напряжения под высоковольтными линиями. Линиями из стали, способными вынести сотни тысяч вольт и десятки ампер, дающие силу света и жизни во всех уголках мира.

Я сжал кулаки и ударил ими в ткань пространства между собой и Бурей. Бело-синяя молния проскочила между нами, и деревянная махина зависла в воздухе. Ещё удар и выровнялась вертикально. Удар – и плюс по высоте.

– Отпускайте! – крикнул я, зная, что меня не услышат. Но всё же кричал, видя, как два силуэта нечеловеческой природы помогают удерживать неподъёмную махину, не давая ей раздавить нашу машину снов. И они послушались.

Верёвки – в этом и в том мире – выскользнули из рук, повисли мертвыми лианами, но колесо несмотря на это продолжало висеть в десяти сантиметрах над машиной. «Разница потенциалов» мелькнуло в голове и я с кривой улыбкой, чувствуя, как по губам пробегают мелкие искорки и течёт кровь там, где я прикусил, начал снижать напряжение. Видел, как колесо, деревянное, не магнетик, но всё же медленно опускается на своё место, поддерживаемое магнитным полем.

Кто бы мог подумать, что уроки физики, самого малонужного для менеджера предмета, окажутся полезными на практике. Битва физиков и гуманитариев снова дала очко умеющим объединять и то, и то.

Когда шестерёнка с глухим стуком коснулась своего ложа, я смог лишь прошептать:

– Вставляйте вал.

Переспрашивать никто не стал: Нестор и Михаил метнулись к подготовленному валу, вставили в паз и ударами огромной деревяной киянки вбили его на место. Словно почувствовав, что всё встало ровно, гигантское колесо медленно, всего на зубец, прокрутилось по часовой стрелке.

Раздался мягкий «вух» и машина снов, гигантская, чуть не убившая нас конструкция, замерла. Я рванул карабин, скинул страховку, больно ударился пятками о пол и, подбежав к «душе», коснулся её рукой.

Меня обдало теплом, благодарностью и синими, приятными на ощупь искорками. И тут же Буря заснула, как засыпает пациент после тяжёлого кризиса: с лёгкостью и радостью, но с огромной усталостью на лице. Я прислушался к ощущениям – пульс стал ровнее.

И только после этого побежал обратно к Абрафо.

– У меня появилась дурная привычка получать по лицу, – простонал он, прижимая руку к длинной ссадине на правой щеке. – И всё из-за тебя, Демон!

Мы поднялись с пола, чуть пошатываясь и опираясь друг на друга. Нас обоих пробирал нервный смех.

– Скорее из-за меня, – раздалось из дверей, и мы увидели Андрея, бледного и кусающего губы. – У вас такой грохот стоял, что я не мог не заглянуть.

Любопытно… Он смог выломить небольшой, но всё же металлический засов на внутренней стороне двери. Надо попросить Нестора с Михаилом приварить что-то понадёжнее. Чуйка подсказывала, что ещё пригодится.

– Очень было интересно? – тяжело дыша спросил я.

– Не, просто хочу получить зарплату. Даже если она небольшая, – подбежав, ответил он и потащил на своих плечах и меня, и Аба. – А за помощь начальнику, в смысле, начальникам, – он усмехнулся, – может ещё и премию дадут.

Мы остановились в коридоре, и я посмотрел на него. В его лице не было улыбки, издевательства, подобострастия. Он смотрел серьёзно и оценивающе.

– Получишь. Как и все.

Чуть позже меня ругала Пакхус, что я своим присутствием разрушаю тонкий баланс системы этой Лавки, подвожу людей под риск и роняю всем потолок на голову. После просьбы говорить потише, потому что у всей команды болит голова, она крепко обняла меня и прижалась к плечу:

– Ваш отец гордился бы вами. – Она отодвинулась и посмотрела в сторону, пряча слёзы. – Но вашей матери ни слова. Иначе она сама придёт и доломает машину. Она ещё прошлый раз не простила.

– Вы про Норну? – усмехнулся я.

Она нахмурилась:

– И про неё тоже.

Валентина Павловна за свой счёт вызвала знакомого частного врача. Тот осмотрел всех и убедившись, что мы отделались лишь синяками и ссадинами, попросил вместо оплаты один сон. На что Андрей ловко перехватил у меня инициативу, и предложил покупку с пятидесятипроцентной скидкой. Когда док согласился, Андрей получил уважительный взгляд от Пакхус и клятвенное заверение от меня, что без премии он не останется.

Когда страсти понемногу улеглись, ко мне подошёл Абрафо и, приобняв за плечи, сказал:

– Ты молодец, Демон. Я о таком слышал только из семейных легенд – искры из глаз и пальцев! И когда успел научиться? – Я промолчал, и он тихо добавил. – И спасибо. Ты уже второй раз помогаешь нашей семье, в прямом смысле, спасая от смерти. Сделка – отработаю.

По рукам прошла тёплая волна – он дал не просто обещание, а заключил сделку души!

– Ты тоже полон сюрпризов. – Он поморщился и прижал руку к щеке. Видимо щипало после перекиси. – Тем более, вы также сильно помогаете моему отцу.

– Я слышал, что ему стало хуже.

– Это временно, – подмигнул я, вызвав у Аба ещё больше удивления. Но спросить он не успел, к нам подошли Нестор и Михаил.

– Мастер Сновидец, что дальше? – прохрипел дядя Нестор. Он выглядел как минный тральщик, успешно обыгравший в морской бой эсминец и рвущийся теперь в новый поход.

– Гулять. Всем гулять. И отдыхать. Я привезу всё необходимое и мы отметим это достижение. Мы заслужили!

– Хорошая идея, – поддержал Аб. – А после – мы с тобой поедем ко мне в гости. Хочу, чтобы ты показался перед отцом.

– Это разве будет прилично? – меня пронзило беспокойство. – Всё-таки мы с ним не так близки, я так и не стал нормальный работником, плюс расследование по тому поводу ещё не закончено. Комиссия и всё такое… – вспомнились слова Оскола, главы безопасности.

– Нашёл из-за чего переживать, – легко отмёл мои возражения друг. – Всё гораздо проще, поскольку моя мама сама пригласила вас к себе. И, как она мне сказала: в любое время дня и ночи! Так что давай, погуляем с твоей командой, а потом ко мне. Заодно и заночуешь. Хорошо?

Я неуверенно кивнул, и он пошёл на выход, доставать телефон. Через десять минут он спросил лишь об одном:

– Свою маму брать будешь?

И это был очень страшный вопрос – который мог стоить не только настроения, но и всей сделки.

Глава 19

– За яркие сны! – выкрикнула Валентина Павловна, похожая сейчас на скандинавскую валькирию.

– За яркие сны! – подхватили мужчины хором, после чего опрокинули в себя стаканы и кружки с красным вином.

Заканчивалась третья бутылка. Отпускало напряжение, становилось веселее, разговоры и смех звучали громче – вечеринка у Сновидца была в самом разгаре. Мы отлично сработали и теперь самая тяжёлая, в прямом смысле слова, часть работы позади.

Несколько раз звонила мама, но я ответил, что сегодня не приду домой, решаю дела. Сказала, чтобы не лез снова в неприятности. Какие неприятности? У нас праздник!

– За мастера Сновидца! – предлагала очередной тост Пакхус и высокая причёска тряслась, словно на ветру. Женщина гуляла неожиданный корпоратив так, словно в последний раз. Хотя, по чесноку, скорее всего так оно и будет.

– За Сновидца! – отвечали все мы, но каждый подразумевал что-то своё: кто отдавал дань уважения всему роду, кто моему отцу, а кто – и лично мне.

– У вас всегда такие вечеринки? – спросил Андрей, надевая куртку у входной двери – мы с Абрафо вышли его проводить. Брат Лекс принял на грудь две кружки, поскольку стакана на него не хватило, и теперь говорил чуть заплетающимся языком. – Это приятный бонус к интересной работе.

– Смотри, не потеряйся, – хихикнул Абрафо, выпуская того на улицу.

– Да куда я денусь, – ответил он, подергивая плечами. – В крайнем случае наберу сестру – она меня найдёт и упадёт на голову, как снег с крыши. И будет ругать за то, что меня будет ругать отец. За такое состояние.

Он замер и покачал головой, словно поняв свою перспективу. Но беспечно махнул рукой, попрощался и поплёлся из тупичка Летней улицы.

– Нам тоже нужно потихоньку собираться, – уже серьёзно добавил Аб, провожая Андрея взглядом. – Часик можем потусить, и чтобы к восьми добраться до нас.

Тут подошла завсклада, посмотрела на нас чуть расфокусированным взглядом. Усмехнулась. Стащила с вешалки пальто. Я подхватил его, помог надеть.