Двуликие

Старик ответил Анне первым:

– Мы тоже необычайно рады видеть вас в Монт-дʼЭтале, Ваше Величество.

– Очень рады, – едко подтвердил король.

– Пройдемте сразу ко мне в кабинет, – Фергюс указал на вершину Королевской башни. – Нам многое предстоит обсудить, не будем медлить.

Анна Мельден кивнула, и он учтиво пропустил ее вперед. Как частая гостья Монт-д’Эталя, она хорошо знала дорогу до кабинета советника.

Королевская башня встретила их угрюмой прохладой. Ступени привели всех наверх, в кабинет Верховного Советника. Фергюс уселся в кресло, король Эфлеи и королева Дакхаара расположились напротив, каждый у своего края стола. Димир презрительно уставился на Анну. Она, устало вздохнув и сложив пальцы домиком, обратилась к нему:

– Кажется, мы не сможем обсудить действительно важные дела, пока не решим одну проблему. Хочешь поговорить о своем отце, Димир? Давай.

Не так Фергюс предполагал начать встречу возможных союзников. Он даже немного растерялся перед спокойным напором Анны. Молодой король тоже смутился от такой прямоты, но через секунду пришел в себя и спросил обвиняющим тоном:

– Вы причастны к смерти моего отца?!

– Нет, – холодно ответила Анна. – Я не имею к этому никакого отношения, ищи виновных в своем окружении.

– Стоило ожидать, что вы не признаетесь!

– Можешь мне не верить, но я честно ответила на твой вопрос. Теперь ответь ты на мой. Раз уж мы заговорили о твоем отце, почему ты не исполнил его последний указ?

Теперь Фергюс растерялся еще больше. Он и не подозревал, что королева знает о злосчастном указе.

Глаза у Димира забегали.

– Какой указ?

– Ты знаешь, о чем речь.

«И я тоже знаю», – молча кивнул советник.

– Потому что… Потому что отец написал какую-то глупость!

– Он написал, что королевой, его преемницей, должна стать твоя сестра. Почему же Маргарет до сих пор принцесса, а не королева? – спросила Анна, пристально глядя на Димира.

– Потому что я был первым в очереди на корону! Я старший сын, я главный наследник, и то, что написано в указе, просто неразумно! – воскликнул молодой король.

Фергюс вмешался:

– Потому что тот, кто убил Грегора, знал про указ. Я не хочу сажать Маргарет на трон и тем самым подвергать ее опасности, пока не найду убийцу.

Эти поиски до сих пор не увенчались успехом. Многочисленные допросы, разговоры, наблюдения не приносили результатов, расследование постепенно зашло в тупик, подобный тупикам в лабиринтах королевской инквизиции – безвыходным и непреодолимым. Молодой король, казалось, уже и забыл о том, в каком шатком положении находится, но Анна Мельден ему об этом напомнила.

– А откуда вам известно об указе? – спросил у нее Фергюс.

– Я сама попросила Грегора его написать, – ответила Анна таким тоном, словно растолковывала простейшие вещи.

– Вот как? Возможно, вы раскроете тайну, какая вам от этого польза?

– Возможно, и раскрою, но не сейчас, – она мельком взглянула на Димира. – Мы с вами обязательно поговорим об этом позже. Обязательно, – заверила королева. – А сейчас у нас есть более важная тема для разговора.

– Ну конечно! – обиженно воскликнул Димир. – Прекрасная отговорка!

– Я предлагаю перейти к тому, зачем мы здесь собрались, – проигнорировала его слова королева. – Не стоит враждовать со мной, когда с севера идет настоящий враг – Калледион. И мы должны решить, как ему противостоять.

Фергюс хотел бы продолжить разговор об указе, но сообразил, что Анна не хочет обсуждать это в присутствии молодого короля. Да и надвигающаяся война его интересовала сейчас более всего остального. И старик откликнулся на новую тему:

– Я надеялся, что к нам присоединится еще и Арнест.

– Боюсь, на Арнест нам рассчитывать не стоит, – покачала головой Анна. – Во-первых, он обнесен стеной – какая-никакая защита на первое время. Во-вторых, я побывала недавно в Арнесте и могу сказать, что калледионцы там скорее друзья, чем враги. Король и его советники лично объявили мне, что они выбирают сторону победителя, а не проигравших. Меня и вас они отнесли, конечно, к последним, но если мы заключим союз, то ситуация изменится. Итак, Эфлея и Дакхаар против Калледиона с Арнестом. И поэтому я хочу знать ваши планы, что вы предпримете, чтобы победить?

– Я уже все продумал, – воодушевился Димир.

Фергюс шумно вздохнул, вспомнив его «потрясающий» план, но король, не обратив внимания на реакцию старика, радостно пояснил:

– Я хочу жениться на калледионской принцессе. Не будет же Джеральд нападать на своего зятя! Принцесса точно примет мое предложение, я ей понравился, когда мы встретились на свадьбе Маргарет, и она с охотой отвечает на мои письма.

Анна Мельден ничего не ответила. Она стучала ногтями по столу и молчала, будто бы выжидала чего-то. Димир растерянно смотрел на нее.

– Это все? А что вы собираетесь делать дальше, когда план не сработает? – деловито уточнила она.

Димир поперхнулся:

– Почему это план не сработает?!

– Очевидно, потому, что решения принимает Джеральд, а не его дочь, и он явно не заинтересован в этом браке. Фергюс, а вы что думаете? Вы же наверняка не поддерживаете этот план?

Советник кивнул. Обрадовался, что Анна, как и он, нашла эту идею никудышной. Но и молодого короля обижать не хотелось, поэтому старик сказал аккуратно:

– Я с вами согласен, но мы с Димиром договорились, что он все же попытается заключить брак. Если не выйдет, то обратимся к наемной армии. Мы даже уже подобрали несколько вариантов: в Заморье можно найти множество отрядов из храбрых и, что немаловажно, недорогих бойцов.

– Прекрасно, – выдохнула Анна. – Это уже похоже на что-то стоящее.

Димир, план которого не сочли стоящим, обиженно воскликнул:

– У нас хотя бы есть план! А вы какой вклад собираетесь внести? Обратитесь к вашему хваленому дакхаарскому чудовищу?

– Ты когда-нибудь видел дакхаарское чудовище? – спросила Анна.

Димир помотал головой.

А Фергюс видел.

Он, как и полагается королевскому советнику, сопровождал Грегора во всех поездках и однажды был в Дакхааре на собрании королей. Гостям не терпелось увидеть зверя, о котором судачил весь Амиррийский континент. Королева не стала отказывать им в этом удовольствии. Она пригласила их пройти к загону, где обитало чудовище, и приказала слугам выпустить приманку для своего «питомца». И тогда Фергюс увидел его: огромную двуногую ящерицу, высотой чуть ли не до третьего этажа Королевской башни, с непомерно большой челюстью с двумя рядами желтоватых острых зубов. Глаза зверя, налитые кровью, светились злобой. Они прятались под мощными надбровными дугами и постоянно быстро двигались из стороны в сторону, высматривая подходящую жертву. Слуги кинули в загон небольшого козлика. Ящер разорвал добычу в один миг. Его звучный рык еще долго стоял в ушах Фергюса, и, когда чудовище вновь скрылось в недрах загона, советник понял, что дрожит всем телом.

«Не хотел бы я, чтобы Анна обратилась к дакхаарскому чудовищу».

После той прогулки к загону королева рассказала, что чудовище – это подарок ведьм. Они своей магией извлекли скелет свирепого зверя, который веками лежал в земле континента, оживили его и преподнесли монстра в дар королеве. Благодаря ему Анна спасла свое королевство от воинственного Калледиона. Никакое оружие не брало ящера. Его раны, даже на первый взгляд смертельные, заживали в мгновение ока. Чудовище подчинялось лишь Анне, и она приказала ему нападать на калледионских солдат, пока они навсегда не уберутся с ее земель. Королевство осталось свободным, а калледионцы, особенно король Джеральд, с тех пор ненавидели и изживали все, что было связано с колдовством, а свои границы открыли для охотников на ведьм. Джеральд надеялся однажды искоренить колдовство совсем, убить бессмертного ящера и вновь завладеть Дакхааром. А пока чудовище, как и любого дикого зверя, пришлось запереть в огромном загоне, но даже оттуда оно продолжало внушать страх.

– Нет, Димир, ты не знаешь, о чем говоришь, – вздохнула Анна. – Я не могу использовать дакхаарское чудовище, это опасно не только для Калледиона, но и для нас самих. Если будет хоть единственная возможность обойтись без зверя, то я ею воспользуюсь.

– Говорите, что хотите заключить союз с Эфлеей, а сами пренебрегаете прекрасной возможностью спасти нас всех! – фыркнул Димир. – Ну конечно, вам-то бояться нечего, у вас есть защита в виде чудовища! Опасность грозит лишь мне!

Анна покачала головой:

– Из-за ящера Джеральд нападет на Дакхаар в последнюю очередь, но все же нападет. Когда мое королевство будет окружено территориями врага, никакое чудовище его не спасет. Поэтому я хочу заключить с вами союз.

– Мы уже союзники, Ваше Величество, – объявил Фергюс. – Мы будем противостоять Калледиону вместе, будем вместе решать, как и что делать. У нас все получится.

Анна Мельден кивнула. Старик попросил ее:

– Ваше Величество, дайте Димиру время. Раз он уверен в своем успехе с калледионской принцессой, пусть будет так. Димир, ты поедешь в Калледион, попросишь ее руки и лично убедишься, был ли ты прав или нет. Если Джеральд позволит тебе жениться на его дочери, а мы все будем на это надеяться, то проблема решена. Если же нет… Наймем армию из Заморья. Деньги Анны и наши деньги позволят нам держаться хотя бы некоторое время, а там посмотрим… Все согласны?

Решения, которые предлагал Фергюс, по обыкновению, отличались разумностью и устроили всех. На том встреча закончилась.

Дакхаарская королева пробыла в гостях совсем недолго. Ближе к вечеру, пока небо еще не заволокло тьмой, она объявила, что ей пора ехать. Советник провожал Анну Мельден. Они остановились под тенью Королевской башни. Погода начинала портиться. Дождь шлепал по дороге, и эхо грома раздавалось над Монт-д’Эталем. Напоследок, пока никто их не отвлекал, Фергюс вновь завел разговор о покойном короле Грегоре и предсмертном указе.

– Ваши слова никак не повлияют на союз между нашими королевствами, я лишь хочу получить честный ответ. Я хочу знать, какое вы имеете к этому отношение, – попросил советник.

– Как я и сказала, я не причастна к смерти короля, ищите виновных в Монт-дʼЭтале, а не в Дакхааре.

– Я вам верю, – кивнул Фергюс. – А что насчет указа?

– Насчет указа… – начала было Анна и замолчала, размышляя, с чего начать. – Фергюс, вы хорошо знаете Мертвую Королеву?

– Вы об этой уродливой статуе в храме Существ? – воображение советника нарисовало просторный черно-белый зал, разделенный ровной линией на две равные части. Не самое приятное место, слишком душное и перенасыщенное бессмысленными ритуалами и поклонениями. – Боюсь, я не очень религиозен.

– Жаль. Тогда я боюсь, что вы ничего не поймете.

– А вы все же попытайтесь объяснить, – настаивал Фергюс.

– Давайте договоримся так: я скоро приеду к вам снова, и тогда мы вернемся к этому разговору.

– Я могу рассчитывать на то, что при следующей встрече непременно получу объяснения?

– Можете, – заверила его Анна. – Но при условии, что вы перечитаете историю нашей религии и Мертвой Королевы. Это поможет вам понять, зачем нужен указ.

– Странная взаимосвязь, – нахмурился старик.

Карета Анны подъехала. Фергюс подал ей руку, помогая подняться на подножку.

– Однако связь есть, – сказала королева, втискиваясь в карету. – Вы это потом поймете.

Карета Анны Мельден покинула монт-дʼэтальский двор и выехала на широкую аллею, потом свернула на восточный тракт, связывающий Эфлею с Дакхааром. Королеве предстоял долгий путь, но не такой долгий и тернистый, как путь к победе над Калледионом, на который им всем предстояло ступить.

Глава 13

Ведьма и Покровительницы

Девушка толкнула массивную дверь, освещенную серебристым сиянием луны. Та легко поддалась и пропустила путников в недра храма Существ. Ночная свежесть осталась позади, и двухцветный зал дохнул на них приторным запахом благовоний, смешанным с запахом растаявшего воска.

Была глубокая ночь. Заснул Ник в своих покоях, а очнулся, как часто бывало в его снах, в неизвестном месте – рядом с широкой дорогой без указателей. По ней брела девушка, и принц направился следом. Он хорошо помнил ее имя – Гехера. Ему смутно представлялись сцены из прошлого, когда она получила шрам, рваной линией покрывавший левую руку, но Ник всеми силами пытался выбросить из головы те картины ужаса и страданий.

Дорога постепенно сужалась, заводя путников в безжизненную глушь. Пустота царила во всей округе, не виднелось ни таверн, ни домов, лишь голое черное небо нависало над землей. Изредка вдалеке появлялись маленькие темные точки. Они росли и превращались в усталых путников, одиноких всадников или повозки с сонными возничими. У тех, кто двигался навстречу, Гехера неизменно спрашивала:

– Где найти Покровительниц?

Некоторые сразу указывали путь, остальные, и их было большинство, не понимали, о чем речь. Ник тоже не знал.

Один человек, встретившийся им на дороге, уверенно указал в сторону заросшей тропы. Девушка, а за ней и принц, свернули в ту сторону, и тропа повела их сперва по аллее, а затем через лес, который быстро поредел и вскоре остался позади. Вокруг стало светлее. Тропа вывела Ника и Гехеру к невысокому холму, увенчанному массивным черно-белым зданием. Промозглый ветер окутывал холм. Они быстро преодолели крутой ступенчатый подъем, и храм Существ радушно принял их, обдав духотой и теплом. Ведьма и принц вошли в просторный зал.

Высокие окна пропускали слабый свет звезд, белесой паутинкой опутавших небо, но основным источником света были свечи, зажженные, против обыкновения, лишь в черной половине зала. Белая половина оказалась абсолютно пустой, там не было ни служителей, ни молящихся, ни даже даров светлым Существам. Власть Темных Существ, казалось, воцарилась в храме. Перед черными статуями в два ряда выстроились женщины в длинных одеяниях. Они склонили головы и безмолвно шевелили губами в молитве. На них черными глазами взирала громадная фигура Мертвой Королевы, повелительницы Темных Существ.

В тусклом свете она выглядела зловеще. Фигура почти целиком была вырезана из темного блестящего камня, но верхнюю половину лица покрывала краска телесного цвета, и казалось, что кожа стекала на охваченную гнилью челюсть. Лишь вблизи просматривались еле заметные очертания рта и носа, зато глаза – огромные и бездонные – выделялись на этом пугающем лице. Глаза Мертвой Королевы не имели зрачков, белков и век: две черные дыры, по форме подобные глазам, зияли на лице статуи. Сверху и снизу вместо бровей и ресниц лежали чешуйчатые накладки из мелких драгоценных камней черного цвета. Длинные волнистые волосы увенчивала корона с остроконечными бриллиантами.

Несколько веков назад Мертвая Королева правила Великой Амиррией – королевством, которое занимало весь континент с севера до юга, с запада до востока, от ледяного океана до теплого моря. Но она потеряла все. Королева владела колдовством, и ее ведьмовские способности внушали окружающим страх. Она не только молилась Темным Существам, но и умела призывать их, и, что еще хуже, поднимала древних чудовищ из-под земли – все ради того, чтобы из простой ведьмы стать королевой целого континента. Люди, которые завидовали ее могуществу, убили молодую королеву и причислили ее к Темным Существам: хотела властвовать над ними при жизни, так пусть властвует и после смерти. Теперь ее статуи, внушительные, но не всемогущие, усеивали весь континент. Ведьму боялись, ей выражали презрение и ненависть в каждом храме, кроме того, в котором сейчас оказался принц. Здесь подножие статуи Мертвой Королевы устилали цветы и подношения, и молящиеся с благоговением вздымали к ней руки.

Шаги Гехеры гулким стуком отдавались под куполом и привлекли внимание молящихся женщин. Принц бесшумно ступал вслед за девушкой. Женщины – должно быть, те самые Покровительницы – узнали девушку и впустили в свой круг. Удивление читалось на их лицах. Не желая нарушать тишину храма Существ, они шепотом принялись расспрашивать Гехеру. Она поведала им о событии, которое расплывчатым воспоминанием осталось в памяти принца: о нападении огромного ящера, о смерти женщин, сопровождавших Гехеру, и о ее дальнейших скитаниях в поисках Покровительниц.

Женщины переглянулись. «Пусть Мертвая Королева позаботится о душах наших сестер», – прошептали они.

– Ты уверена, это был именно ящер? – усомнилась одна из женщин. – В дакхаарских лесах полно свирепых животных.

В ответ Гехера повернула руку тыльной стороной и продемонстрировала Покровительницам шрам, оставленный ящером:

– Кто еще это мог быть?!

Одна из Покровительниц, самая старшая на вид, подошла к девушке и провела рукой по линии шрама. Он был глубокий и тонкий, словно острый нож врезался в кожу и рванул вниз.

– Его коготь полоснул меня по руке, и кровь стекала с пальцев, пока я бежала по лесу. Я думала, он догонит меня. Я спряталась, а наутро вернулась на поляну. Все были мертвы, а земля пестрела следами его когтистых лап. Мои Покровительницы защитили меня, ведь я одна из Одиннадцати, и погибли, поэтому теперь я прошу защиты у вас.

– Ты можешь присоединиться к нам, – согласились Покровительницы. – Тебя бы все равно однажды привели к нам. Ты поможешь свершить Ритуал.

– Во славу Мертвой Королевы, – кивнула Гехера.

– Поклянись ей, что исполнишь предназначение. Вместе с остальными из Одиннадцати.

Девушка поправила рукав и спрятала шрам. Опустилась на колени перед Мертвой Королевой и, преданно смотря на нее, произнесла клятву. Когда она поднялась, тишина воцарилась в храме Существ. Нику стало не по себе. Хотел бы он понимать, что все это значит.

– Но откуда взялся этот ящер? – тревожно поинтересовалась одна из женщин. – Анна Мельден не рискнула бы выпустить дакхаарское чудовище, а остальные ящеры не покидали заповедник.

– Мертвая Королева предупреждала нас об этом, – произнесла старейшая из Покровительниц. – У нас кончается время. Нам нужны все из Одиннадцати, иначе…

Договаривать старейшая не стала. Дверь в храм Существ тихо скрипнула, появились паломники. Они зажгли свечи в белой половине зала и предстали перед светлыми Существами.

– Идемте, поговорим в другом месте, – приказала старейшая.

Она развернулась, поклонилась Мертвой Королеве, и остальные женщины, повторив ее действия, последовали к выходу из храма. Ник кланяться не стал, лишь посмотрел на статую, и она ответила ледяным взглядом зияющих дыр вместо глаз. Нервный холодок тронул тело принца, и он побежал за Покровительницами. Ник прошмыгнул в закрывающуюся дверь, утренняя свежесть обдала лицо, и сон выпустил его из своих объятий.

Тонкая струйка света пробивалась сквозь щель между плотными шторами. Предрассветное небо из сна сменилось высоким потолком замка, привычные монт-дʼэтальские покои окружали принца. Его окутывало теплое мягкое одеяло, аккуратной волной свисающее до пола. Еще некоторое время Ник оставался в постели. Затем встал, умылся, окончательно смахнув с себя остатки сна. Его ждал новый день. Принц подошел к окну и поглядел на просыпающийся монт-д’этальский двор. За раскрытым окном щебетали птицы, а в больших вазах на балконе, огражденном резными перилами, распустились цветы. В углу площади которое утро подряд маршировали солдаты.

Ник одевался, когда в дверь постучали.

– Его Величество уже ждет вас внизу, – сообщил слуга за дверью.

Принц спешно натянул рубаху и откликнулся:

– Сейчас спущусь.

Сегодня ему предстояло на время попрощаться с братом, который с важной целью уезжал в Калледион. Слухи уже разнеслись по всему Монт-д’Эталю. Люди надеялись, что молодой король вернется из Калледиона не один, а с юной невестой, и их брак остановит надвигающуюся войну. Вот на чем – на войне – пытался сосредоточиться принц, а не на бреднях из сна, как бы они его ни занимали.

Ник подошел к брату последним. Советник Фергюс, принцесса Маргарет и ее муж уже стояли возле кареты. Старик произносил напутственную речь. Король в сверкающей короне прощался с ними. В карету уже были уложены вещи короля: чемоданы с лучшей его одеждой и подарки калледионской принцессе и ее семье. Солнце блестело в каплях росы, и ветер теребил наряд короля. Гвардейцы на белоснежных жеребцах опоясали двор и ждали сигнала к отъезду.

– Удачи тебе, – сказал Ник брату.

– И тебе удачи, – с улыбкой ответил король. – Займи себя чем-нибудь полезным, пока меня не будет.

Карету подогнали к выезду. Братья пожали руки и кивнули друг другу на прощание. Димир взобрался на обитое мехом сиденье, помахал всем рукой и приказал трогаться. Он был королем, и от него зависело будущее Эфлеи.

Глава 14

Мертвая Королева

Фергюс считал свой кабинет идеальным. Любил его за изящную мебель, за запах чернил и бумаг, за высокое окно, пропускавшее много света, – но иногда роскоши своего кабинета советник предпочитал сырое подземелье. Там он расположил инквизицию и почти каждый вечер, закончив бумажную работу, запирал кабинет на ключ и спускался в мрачные подвалы Королевской башни, чтобы найти убийцу покойного короля.

Запутанное дело началось с указа. В тот день король Грегор позвал к себе Фергюса и объявил тому важнейшее решение: он нарек свою дочь, принцессу Маргарет, наследницей эфлейского престола. Инквизитор посчитал нелепым то, что, имея старшего сына, король отдает трон дочери. Грегор понимал его возмущение, но в своем решении остался непреклонен.

«Это важно, поверь мне, Фергюс, – со странным блеском в глазах шептал король, – ты не видел того, что видел я. Их уже много, а станет еще больше. Я делаю это ради всех нас, ради жизни».

Фергюс кивнул и начал подозревать, что король сошел с ума.

«Я рассказал об указе не только тебе, Фергюс, но и некоторым лордам. Они ополчились против меня, а ведь это решение далось мне нелегко. Скоро я озвучу указ всему Совету. Они пока не понимают и вряд ли поймут, но ты – другое дело. Ты, Фергюс, единственный, кому я доверяю». Грегор достал из стола еще один документ со своей печатью и протянул его советнику. «Это копия. Советники не хотят видеть Маргарет в качестве королевы – пусть так. Не знаю, что именно они будут делать, но они захотят избавиться от документа, возможно, попытаются переубедить меня. А вдруг я им поддамся? Неважно. Я могу сомневаться в себе, но не в тебе. Копия будет у тебя, и, когда придет время, ты проследишь, чтобы указ был исполнен».

Фергюс не стал спорить и взял документ. Тогда он еще не знал, что вскоре копия станет единственным экземпляром.

На следующее утро советник вновь поднялся к королю. Заспанный секретарь сообщил, что король провел внутри всю ночь, но кабинет Грегора был заперт. Фергюс постучал. Не получив ответа, он достал собственный ключ от королевского кабинета, но в замочную скважину вставить его не смог – с той стороны уже торчали ключи Грегора.

«Ломайте дверь!» – нервно приказал советник.

Гвардейцам не сразу удалось вышибить тяжелую дверь. Фергюс кругами ходил возле них, и едва показался просвет между дверью и косяком, ворвался туда и позвал Грегора. Но он опоздал: король был мертв, а злосчастный указ пропал. Единственная копия теперь хранилась в секретном ящике письменного стола Фергюса. Советник спрятал ее и вскоре наблюдал, как Димира, а не принцессу Маргарет усадили на трон. Старик побоялся, что, если обнародовать указ, девушку может постигнуть участь отца.

Димиру он рассказал об указе позже. Молодой король долго вчитывался в строки, написанные рукой отца, и хмурился в недоумении. После кинул документ на пол и назвал его бредом, а Фергюс поднял и заботливо расправил помятый лист. «Что будем с этим делать?» – спросил советник.

«Найдите убийцу отца, – угрюмо приказал молодой король. – А этим… Этим недоразумением займемся позже».

Подземный ход петлял, ведя инквизитора туда, где сосредоточились страдания, страх и боль – в допросные комнаты. Толстые стены и тяжелые двери заглушали крики арестантов, но отчаяние и безысходность наполняли коридоры даже при полной тишине.

Фергюс вошел в маленькую душную комнату. Несмотря на тусклый свет, инквизитор смог различить бледное изможденное лицо арестанта. Оковы вжимали мужчину в железный стул, призраки инквизиции окружали его. Арестант прерывисто дышал, слизывая кровь с распухших губ. Его мутный взгляд остановился на вошедшем инквизиторе, и он обреченно прошептал:

– Я нифефо не фнаю, я нифево не фкафу!

«А над тобой уже немного поработали, не правда ли?» – оглядел Фергюс чернеющие дыры на месте зубов.

– Еще как скажешь, – прошипел призрак, склоняясь над несчастным. – На кого ты работал?