Какого цвета убийство?

– А что это? – спросила Нина.

– Адвокаты Юнггрена. Я точно знаю, что он был клиентом этой конторы. Вдруг они что-то знают.

В трубке зазвенела тишина, но вскоре инспектор отреагировала:

– Я не знала об этом. Так и сделаю, спасибо. Но откуда у вас такие сведения?

Он ухмыльнулся. Тот обед в «Гриле» все же прошел не зря.

– Знать такие вещи – моя работа, – сважничал консультант по коммуникациям.

После звонка Алекс решил, что проголодался, и направился к ближайшему ресторану. Пожалуй, он заслужил вкусный обед.

* * *

Менее чем через час Хельмарк и Нина сидели у Томаса Нюберга, юриста и партнера адвокатского бюро «Линклейтерс». Их встретил дорого и со вкусом обставленный кабинет: кожаные кресла, картины с изображениями яхт. Сам Нюберг оказался довольно невзрачным мужчиной в очках, однако при шелковом галстуке и идеальной сорочке, на которой не было ни единой складки. «Педант», – подумал комиссар Хельмарк, как только зашел в его кабинет.

– Вы же понимаете, что я не имею права говорить об этом, – сказал Нюберг. – Это адвокатская тайна.

– Учитывая характер преступления, было бы здорово избежать долгих юридических процедур, – произнес комиссар полиции, глядя в глаза Нюбергу. – Мы хотим задержать преступника как можно скорее. Разве вы этого не хотите? Ваш клиент мертв.

На адвоката его слова не произвели никакого впечатления: видно, тот легко распознавал манипуляции. Но не хуже он умел распознавать ситуации, в которых не следует проявлять упрямство.

Нюберг вздохнул.

– Его семья ничего не знает ни о каких угрозах? – спросил он.

Хельмарк и Нина одновременно покачали головами.

– У нас есть компьютеры Юнггрена, – сказал комиссар, – так что в конце концов мы до всего доберемся. Но, как я уже сказал, хотелось бы сэкономить время.

– Ну хорошо.

Нюберг взял со стола тоненькую папку. Посмотрел на нее с отвращением, словно не знал, как с ней поступить, и протянул Хельмарку.

– Клаэс доверил мне вот это. Но мне мало что известно.

Внутри лежали четыре отпечатанных на принтере письма, все адресованы Клаэсу Юнггрену. Пробежав глазами по текстам, комиссар резко вдохнул.

– Так-так.

– Я пытался посоветовать ему стратегию, – проговорил адвокат и развел руками. – Здесь довольно сложно выбрать верный путь. Но я пытался.

– Ну и что, помогли ему ваши советы?

Габриэль Хельмарк сердито поднялся и большими шагами вышел из элегантного офиса. Все юристы – скользкие гады. Посоветовать он пытался.

Нина, извинившись, поспешила за шефом, оставив Нюберга в недоумении.

* * *

– Откуда ты узнала, что Юнггрен общался с этим клоуном? – спросил Хельмарк в лифте по пути вниз.

– Алекс Кинг подсказал, – ответила она и заглянула в папку. – Я решила опросить его еще раз, вдруг что вспомнит.

Все четыре письма Нина прочла со все возрастающим любопытством. Краткие, четко сформулированные, не оставлявшие места для разных толкований. В первом говорилось, что Клаэс Юнггрен избран среди целого ряда кандидатов и ему предлагается заплатить двадцать пять миллионов крон за личную защиту. Деньги необходимо предоставить в течение двух месяцев. Шантажисты с пониманием отнеслись – тут она сделала паузу: да, там действительно было написано «с пониманием» – к тому, что ему необходимо подумать, а также раздобыть требуемую сумму. Далее – инструкции о том, что средства следует переслать на банковский счет на Антильских островах.

«А потом ищи-свищи их: никаких транзакций не отследишь», – подумала она.

– Тот самый консультант? Зачем ты с ним общаешься? Одни неприятности от этих болтунов. Только мозги запудрит.

Оторвавшись от писем, Нина рассеянно кивнула. Раздраженный шеф взрывоопасен, обращаться стоит деликатно.

– Он своеобразный. Не похож на шарлатана. Но зато знал, с кем вел дела Юнггрен, чем очень нам помог, верно?

Хельмарк пробурчал что-то нечленораздельное. «Своеобразный»? Почему она так сказала?

Во втором письме с сожалением констатировался факт, что шантажисты не получили от Юнггрена должного ответа. Они интересовались, все ли тому понятно, и выражали готовность прояснить все спорные моменты. Заголовок письма выглядел так, словно оно было отправлено из налоговой: Напоминание № 1.

Дьявольщина какая-то. Третье письмо было схоже со вторым. Тон оставался корректным, и она поняла, что Юнггрен, должно быть, не воспринял его всерьез. Все слишком педантично и предельно вежливо. Так деньги не вымогают.

Четвертое письмо оказалось более занимательным. Заголовок гласил: Решение.

Поскольку Клаэс Юнггрен – далее следовал его личный страховой номер – проигнорировал напоминания, было принято решение осуществить его казнь в определенную дату. Указывалось также, какое будет использовано оружие.

Пугающая обыденность послания заставила Нину содрогнуться. Не хватало только оборотов вроде «наш сотрудник предварительно свяжется с вами за час до прибытия».

Выйдя из лифта на первом этаже, полицейские столкнулись с лавиной строго одетых сотрудников – у каждого в одной руке портфель, в другой – смартфон. Хельмарк проворчал: «Юристы…» – и поспешил выйти из здания на сторону улицы Рейерингсгатан.

– Возвращаемся в управление.

Нина на ходу захлопнула папку. В письмах не было типичного требования не обращаться в полицию. Однако Юнггрен не обратился. Возможно, он подумал, что это очередная сделка, которую он возьмет под свой контроль. Или же считал, что он бессмертен…

И что, если еще есть такие, как Клаэс Юнггрен?

Глава 9

Рогер Аксберг оглядел себя в зеркале. Хотя ему уже исполнилось пятьдесят, он был в отличной физической форме. Вполне потянет лет на тридцать. Рогер занимался кикбоксингом, два раза в неделю ходил в зал, чтобы не растерять мышечную массу. Он 24/7 соблюдал строгую диету. И в теплое время года бегал по несколько миль в неделю. Многие из его сверстников недоумевали, как он это все делает. Большинство же ломали голову – зачем.

Ответ на этот вопрос был прост. Аксберг любил поддерживать себя в иллюзии, что до «полтинника» ему еще жить и жить. А дата, которая стоит в его водительском удостоверении, – это всего лишь вселенская насмешка. Которую он с легкостью может проигнорировать.

Будучи женатым и имея уже взрослых детей, пару раз в месяц он отправлялся в бар и срывал там лучшие цветочки. Редко случалось, чтобы ему не удавалось привести в номер отеля женщину.

Иногда он доставал свою платиновую карту. В районе площади Стюреплан деньги работали лучше всего.

А деньги у Рогера Аксберга водились. Да он буквально купался в них! Ему повезло. В свое время сетевой покер пережил настоящий бум, и поскольку Рогер с молодости был опытным игроком, он прекрасно знал, как это работает. А со своими знаниями о сетевой торговле он довольно скоро прибрал к рукам всю отрасль.

Всего месяц назад Аксберг продал свой покерный бизнес американцам и получил за него триста миллионов. Наличными. Никаких акций в паршивой венчурной компании. Никаких ограничений вроде того, что он должен отработать два года в должности генерального директора.

Только чистый кэш. Деньги на бочку, приятель.

Триста миллионов.

Ладно, у других богачей этих миллионов значительно больше. Но Рогер Аксберг знал: если ему захочется, он может до конца своих дней не вставать с постели.

Триста миллионов!

Он уже начал тратить. Всего четыре недели как он внес деньги на свой счет (видели бы вы глаза сотрудника банка!), и уже на тридцать из них он купил квартиру. Три новых машины – совершенно без всякой необходимости. А заодно кругосветный круиз с семьей. Всех троих детей Рогер взял с собой, хотя считал, что такой милости заслуживает только один. Избалованные сопляки, не привыкшие напрягаться…

Еще он спустил неучтенное количество тысяч на неучтенное количество женщин.

Аксберг был доволен собой. Жизнь удалась.

И вот теперь кто-то хочет все испортить…

Рогер снова взглянул на письмо, которое лежало рядом на столике. Читая его, он поначалу не знал, что и подумать. Сперва показалось, что это какая-то реклама. Вскоре он понял, что у него выпрашивают денег: кто-то узнал о продаже бизнеса и решил отхватить дармовой кусок пирога.

«Поздравляем с удачной сделкой с „ПокерМастерс“!» – гласил текст письма. «ПокерМастерс» – компания, купившая фирму Рогера Аксберга. Конечно, сделка не была тайной, но и официальной огласке ее не предавали. Ни слова в газетах. И он тихо радовался этому, потому что покер по-прежнему считался сомнительным делом.

«Сегодня многие шведы находятся под серьезной угрозой. Мир становится все опаснее. Мы предлагаем стопроцентную защиту от внешних негативных воздействий».

Пока ничего странного. Кто-то пронюхал о его состоянии и хочет втюхать ему защиту. Установить в его доме дорогущую сигнализацию и приставить к каждому члену семьи по безмозглому амбалу-охраннику. И заодно продать ему бронированный «Мерседес».

И только дочитав до конца, он понял, насколько ошибался.

«Мы ожидаем получить от вас пятьдесят миллионов крон на указанный ниже счет в течение четырех недель. Мы понимаем, что для этого могут потребоваться определенные приготовления, но за эту сумму мы обязуемся обеспечить вам полную защиту от внешних негативных воздействий на всю оставшуюся жизнь. Если же вы не примете наши условия, мы не сможем гарантировать вашу безопасность».

Нет, они не выпрашивают денег. Это самая настоящая угроза, черт побери.

Рогер Аксберг оделся. Часы показывали десять утра. Ему больше не надо спешить в контору. После тридцати лет упорного труда он наконец-то стал свободным человеком.

Пятьдесят миллионов.

Не один. Не пять, не десять.

Пятьдесят! Что за психи?

Рогер старался сохранить холодную голову. Как в покере. И есть два вопроса, на которые он должен найти ответ.

Первый: это все всерьез? Не какой-то дурацкий розыгрыш?

Он ведь читал газеты и видел, что случилось с Клаэсом Юнггреном. Жирные черные заголовки, сочные описания того, как у Юнггрена буквально снесло череп. Как убита горем его вдова. Как взрослая дочь приехала из Лондона, чтобы заниматься похоронами.

Аксберг потер подбородок. Разве с ним может случиться нечто подобное?

Однако второй вопрос был посложнее.

Что, бога ради, ему теперь делать?

Глава 10

Фредрик Хельмарк глянул на часы.

Модель «Супероушн» с куда более утонченным дизайном циферблата, чем у обычных «Брайтлингов». Внутри у них – тот же сложный механизм, который практически невозможно вывести из строя. Красота. Фредрик обожал наручные часы, у него их была добрая пара десятков. Забавно, учитывая, что он везде и всюду опаздывал. Он коллекционировал время, но не следовал ему.

– Успею, – заверил он Мартину, свою жену, и чмокнул ее в щеку.

Она обернулась, отложив кухонное полотенце, вздохнула и покачала головой.

– Не успеешь.

– Я мигом, туда-обратно, – пообещал Фредрик. – А потом во всем тебе помогу.

Ведь зал для игры в сквош совсем рядом. Десять минут езды, тридцать минут игры, включая душ, – и десять минут до дома. Куча времени в запасе.

– Ты ведь сама сказала, что мне надо двигаться. Вот я и стараюсь поддерживать себя в форме, – он обнял ее за бедра и легонько ущипнул за ягодицу. – Не все такие одаренные от природы, как ты. Я очень быстро.

– Мы еще даже не порезали мясо, – возразила жена. – И не сделали салат. Стол не накрыт. Цукини надо поставить в духовку. Ты не успеешь.

На пару секунд задержав дыхание, Фредрик тряхнул головой и поцеловал Мартину в лоб.

– Я буду вовремя, дорогая. Обещаю – я молнией.

Но его упрямая жена, которую он, разумеется, безумно любил, не желала сдаваться. Порой она бывала очень занудной.

– Гости придут через три часа. Если два из них ты будешь отсутствовать, мы провалим этот ужин. Мне нужны дополнительные руки.

Фредрик с улыбкой посмотрел на Мартину. Элегантная даже в кухонном фартуке, высокая, всегда ухоженная и собранная… И за что ему такое счастье?

– Ты ведь не поставишь мне в упрек то, что я слишком часто вижусь с Кристером? Полгода прошло!

Он склонил голову набок и снова улыбнулся, радуясь, как ловко сменил тему.

– К тому же речь идет не о двух часах, а об одном. Ну, максимум о полутора. Ты и не заметишь, что я уезжал! Ну все, я полетел. Люблю тебя!

Фредрик повернулся к стеклянной двери, ведущей на террасу. С той стороны на него смотрел черный кот. Зверь встал на задние лапы, а передними оперся на стекло. Фредрик сделал пару шагов к двери – кот тут же исчез. Он ждал Мартину. Стоит ей подойти, животина появится снова.

– Дорогая, тут твой пушистый приятель пришел!

Каждый раз одно и то же. От всех других зверюга скрывался, и Мартина – единственная, кого он к себе подпускал.

Вот и сейчас жена открыла дверь террасы – он тут как тут. Мартина впустила его. Кот стал тереться о ее ноги и долго нежничал, пока она не принесла блюдце с молоком и не поставила рядом с дверью. Внутри.

Фредрик Хельмарк нахмурился. Ему не хотелось, чтобы он лишний раз заходил в дом: животина может поесть и снаружи. Мартина гладила кота по спине, пока тот лакал молоко.

Ясно одно. Если у нее есть время на кошек, значит, найдется и у него часик-другой на сквош.

Глава 11

– Так у тебя есть брат? – спросила Нина на следующее утро. – Ты никогда про него не рассказывал.

Она посмотрела на Габриэля Хельмарка, сидевшего с полузакрытым глазами и задранной к потолку головой.

– Знала бы ты, сколько всего я тебе не рассказывал…

В кабинете комиссара полиции было тесно. Площадь не больше двенадцати квадратных метров, и это пространство Хельмарк умудрился забить по максимуму. Письменный стол, стул для посетителей. Полки завалены папками и бумагами по старым делам. Немного профессиональной литературы, кипы материалов на полу. От тесноты даже было трудно дышать. Никаких фотографий или личных вещей. Цветы? Невозможно себе представить. На стуле для посетителей висел пиджак пятьдесят восьмого размера.

Когда Нина постучалась в кабинет, шеф сидел молча, прижав к уху мобильник. Морщина между его бровей сообщала, что случилось нечто серьезное. Увидев Нину, Хельмарк быстро спрятал телефон и покосился на нее, явно понимая, что ведет себя подозрительно. Провел руками по волосам и разрешил ей войти.

– Что случилось? – осторожно спросила Нина и села на стул, стараясь не касаться пиджака.

Хельмарк нахмурился, прикинул что-то в голове, вздохнул и наконец рассказал, что не может дозвониться до брата. Пытается уже десять дней – совершенно непонятно, почему тот не снимает трубку. Фредрик обычно даже в туалет ходит с компьютером, чтобы не пропустить какое-нибудь суперважное сообщение. А тут не отвечает на звонки.

Каждый год они вместе ездят на могилу родителей на Лесном кладбище. Единственная традиция, которую им удалось сохранять все эти годы, и Фредрик никогда не пропускал этот визит. Напротив, он сам напоминал о важной дате и старался сделать все, чтобы их поездка состоялась. Но не в этот раз. И вот он не подходит к телефону и не перезванивает…

– Думаешь, что-то случилось? – спросила Нина.

Хельмарк покачал головой.

– Может, и нет. Он, конечно, обалдуй и растяпа. Но я уже неделю пытаюсь выяснить, в чем дело, а в ответ получаю только гудки.

Нина попыталась уговорить себя не кидаться в расспросы и держать рот закрытым. Шеф – не тот человек, который желает, чтобы из него тянули слово за словом. Но что-то же явно случилось. Она видела его во всех оттенках гнева, в задумчивости и покое, но никогда – в тревожности.

Габриэль почесал затылок.

– Давай вернемся к рабочим вопросам. Что будем делать с Юнггреном?

Не приставай к нему.

– Есть варианты, что могло произойти с твоим братом? Куда он мог уехать?

– Нет у меня никаких вариантов. Брось ты это дело, – комиссар отмахнулся. – Как работаем дальше по делу Юнггрена?

– Но что-то ты по этому поводу думаешь?

Хельмарк недовольно скривился, поднялся со стула и стал топтаться по кабинету. Остановился у окна, посмотрел на серое небо. Потом пожал плечами.

– Фредрик живет собственной жизнью. Мы не общаемся. Не моя забота, куда он уехал.

– А если что-то все же случилось? Нельзя бросать это на самотек.

Габриэль обернулся.

– Если с членом семьи что-то случилось, вести следствие точно не поручат родственнику.

Нина приподняла бровь. Она имела в виду совсем не это. Но он, пожалуй, все же воспринял молчание брата куда серьезнее, чем хотел показывать. Отступать поздно, она уже в это влезла.

– У него есть семья?

– Жена и двое детей.

– Ты должен обратиться за помощью, особенно если в деле замешаны дети.

– Только если есть подозрение на преступление.

Упертый как баран.

Хельмарк снова сел. Стул под его весом в сто десять килограммов жалобно заскрипел. Некоторое время он молчал, глядя в стол.

– Дело Юнггрена отнимает у меня весь ресурс.

– Кому еще ты звонил?

Он развел руками.

– Никому. Номер его жены – только старый, он уже недействителен. Наверняка я могу раздобыть новый, но у меня нет на это времени. Черт с ним, сам объявится рано или поздно.

– Ты можешь поручить это мне, – Нина перегнулась через стол. – Посмотрим, что я смогу найти. Вдруг не окажется повода для волнения.

– Я уже начинаю волноваться, – пробормотал Хельмарк.

– Может, заглянуть к ним в дом…

Комиссар потер подбородок.

– Я несколько раз звонил в дверь. И почтовый ящик переполнен.

– А что ты сделал с почтой?

Он кивнул на стопку в углу письменного стола.

– Журналы, рекламные брошюры и пара счетов. Ничего важного. Кажется, у кого-то из соседей есть ключи от дома, но я не расспрашивал.

Нина с укором посмотрела на своего шефа. Тот мужественно выдержал ее долгий взгляд, потом молча записал на листке адрес и протянул ей. Вдруг не окажется повода для волнения. Но интуиция подсказывала, что он все-таки есть.

Глава 12

Два с половиной часа спустя хлопнула входная дверь. Фредрик влетел в дом раскрасневшийся и взлохмаченный.

– Есть кто живой?

Он заглянул в пустую кухню. Все прибрано, столешницы протерты буквально до стерильности: ни единой крошки и пятнышка. Ну надо же. Фредрик почесал затылок. И когда успела?

Остановившись между кухонным островком и мойкой, он ощутил жар от духовки. Наклонился, оглядел через стеклянную дверцу запекающееся филе телятины. Оно уже приобретало золотисто-коричневый оттенок. Слюнки потекли при мысли о том, как это будет вкусно. Мартина всегда блестяще готовила. Впрочем, все остальное она тоже делала блестяще. И за что ему такое счастье? Он не устанет себя об этом спрашивать.

Открыв холодильник, он обнаружил там салат. Гигантская посудина, покрытая сверху прозрачной пленкой. Наверное, уже пора ее достать, чтобы салат не был слишком холодным при подаче. Сейчас он быстренько накроет на стол…

Какую же посуду взять? Что они доставали в прошлый раз? Мартина что-то говорила? Он вынес салатник в обеденный зал и обнаружил, что стол уже накрыт. Ну умница!

Поднимаясь по лестнице, Фредрик взглянул на часы. Без десяти семь. Еще куча времени в запасе.

Мартину он обнаружил в ванной на втором этаже.

– Привет, дорогая. – Поцеловал ее в щеку, пока она пыталась надеть сережку. Которой он никогда раньше не видел, к слову. Или видел? Это он ей подарил или она купила сама? – Ого, ты еще красивее, чем всегда.

Она промолчала. Обняв ее за плечи, он почувствовал, как они напряжены. Только бы не ссора. Он всегда терялся, когда Мартина его отчитывала.

Фредрик бросил спортивную сумку на пол. Снял футболку, спортивные штаны и кинул туда же. Жена молча наблюдала за ним. Под ее взглядом он передумал и сложил одежду в корзину для белья.

– Там была очередь у каждой дорожки, – пояснил он и провел ладонью по щекам. Успеет ли побриться? Без восьми семь. Мартина стала накладывать подводку на глаза.

– Ну а потом мы немного поболтали, – добавил он и покосился на нее. – По пути домой увидел парня, у которого заглохла машина. Не мог же я проехать мимо! Пришлось остановиться и помочь ему завестись.

Мартина по-прежнему молчала.

– В следующий раз я сам могу оказаться в такой же ситуации, и я бы хотел, чтобы и мне помогли.

– Гости придут с минуты на минуту, – наконец тихо произнесла она.

Фредрик посмотрел на жену в зеркало.

– Я поставил салат на стол. Все готово. Мы успели!

– Мы?.. Ладно. Повесишь полотенца для гостей?

– Угу.

Мартина разглядывала его, слегка склонив голову набок. Он знал этот взгляд и решил ей подыграть.

– Да, дорогая?

– Ты когда-нибудь изменишься?

Он широко и наивно улыбнулся.

– А зачем мне меняться?

Мартина встала и плавно подошла к нему. Заглянула в глаза, провела по щеке нежной ладонью. И слегка прихватила за шею.

– Даже если тебе приставят нож к горлу?

Чего? Он с удивлением посмотрел на нее.

Его жена убрала руку и вышла из ванной. Ну да, она, в принципе, имела право сердиться. Но он же не виноват, обстоятельства были против него! Хотя, признаться, тот парень на дороге отказался от его помощи и сказал, что уже вызвал механика…

Фредрик принялся бриться, хотя был в стрессе. И в течение полминуты порезался в двух местах. Когда он стоял у шкафа, выбирая рубашку, раздался звонок в дверь.

Семь – не самое удачное время для приема гостей. Лучше было бы собираться в восемь. В субботу всегда так много других дел… Еще часик в запасе – и было бы супер.

Глава 13

Ужин прошел на подъеме. Фредрик заботливо распределял свое внимание поровну между гостями. Рогера он назвал «будущим Ингваром Кампрадом» и спросил Лену, как здоровье ее мамы. Поговорил с новой женой Петера, Элин. Чтобы та не чувствовала себя неуютно, взял ее под свое крыло и сопроводил к столу.

– Как вы познакомились? – спросил он. Не вслушиваясь в ответ, поинтересовался, кем она работает и почему выбрала эту профессию.

Большинство людей обожают говорить о себе. Фредрик это знал, поэтому его любимыми вопросами были, среди прочих: «О чем ты мечтаешь?» и «Какова твоя цель в жизни?» Как и со всеми остальными, это сработало и с Элин.

Пару часов спустя настало время для кофе. Фредрик вышел в кухню. Мартина уже зарядила кофеварку и достала тарелочки для десерта.

– Я пообещал Арне помочь ему с катером в следующие выходные.

– Разве ты не собирался поехать к Рогеру и помочь ему с переездом?

Он хлопнул себя по лбу.

– Ах, черт, совсем забыл… Что-нибудь придумаю. Придется делать все в два раза быстрее. Сам он не справится.

Привычка Фредрика предлагать свою помощь всем нуждающимся стала расхожей темой для разговоров среди его друзей. Он был просто не в состоянии услышать о проблеме и не предложить парочку свободных рук или внимательное ухо. Мартина считала, что ему следует сперва разобраться с собственными делами. Не в последнюю очередь с домом: он затеял ремонт, и здесь еще много чего нужно сделать. Например, прибить на кухне плинтус, который ждал своего часа в уголке уже пару месяцев. Но Фредрик не умел отказывать. Сколько раз он пропускал ужины, застряв в чьем-нибудь саду, подвале или в баре, выслушивая жалобы кого-то из знакомых. «Надо быть готовым помочь людям, – говорил он всегда. – В следующий раз мне может понадобиться кто‑то, кто меня выслушает».

– Кстати, насчет «в два раза быстрее», – вставила Мартина. – Не мог бы ты достать посуду из посудомойки?

Фредрик услышал, как Арне громко рассмеялся, рассказывая анекдот. Эту шутку он уже слышал, но знал куда более удачный ее вариант. Обязательно расскажет, когда покончит с посудой.

Выйдя в обеденный зал, он невольно обратил внимание на пару кошачьих глаз за стеклянной дверью. В них отражался свет горящих в помещении свечей. Проклятый кот снова проголодался. Идя к своему стулу, Фредрик сделал движение в сторону выхода на террасу, и кот поступил так, как делал всегда: удалился. Как и все кошки, он излучал неприятную убежденность в том, что в пищевой цепочке он стоит выше человека. Фредрик поежился и вернулся к столу.

Вечер закончился блестяще. Вино разгорячило гостей, и, когда стрелки на циферблате перевалили за полночь, пошли первые неприличные шутки. Все хохотали до слез, и этим парадом командовал Фредрик. Он наслаждался – уж рассказчиком он был бесподобным.

Вскоре гости засобирались домой.

– Буссе и Лена тоже собираются уходить. Все прошло отлично, – весело сказал Фредрик, обнаружив Мартину выходящей из комнаты Оскара, их сына.

– Он заснул на полу перед телевизором. Я уложила его как следует.

Ее муж кивнул и взглянул на часы. Половина второго. Поздно, но не то чтобы ужасно поздно. Положив ладонь на затылок Мартины, он поцеловал ее в лоб.