Неживая рука. Неживая душа

Это было настолько быстро, что мы с Зайшем пребывали в шоке, поэтому на свадебной церемонии вели себя зажато. А затем, когда на празднование господин Шао пригласил своих знакомых, мы сидели и пребывали в каком-то забытьи. Поэтому решили выпить, расслабились маленько, и сбежали к тому месту, где Зайш сделал мне признание. Посидели, развели костер, дико замерзли. А от выпитого вина меня и его стало клонить в сон, поэтому мы вернулись в дом, и прямо в свадебной одежде легли на кровать и разом заснули.

Вот так мы стали мужем и женой. Да уж, звучит не слишком уж и романтично…

На следующий день я встала с тяжелой головой, в растрепанном и грязном после ночных похождений платье, посмотрела на своего новоиспеченного мужа, который силился открыть глаза, обхватила голову руками и только тогда осознала, что произошло. Черт подери, да я вышла замуж! В другом мире! И я до сих пор помню состояние, в котором тогда находилась. Это было какое-то смешанное чувство. Да, и к тому же мы явно выпили лишнего. Поэтому мне только хотелось лечь и умереть. А вот свекр похоже был обрадован тому, что его сын теперь женат. На что Зайш, с трудом поднявшийся с кровати, заявил, чтобы он больше не смел никогда вмешиваться в его личную жизнь. И добавил, чтобы он говорил не так громко.

После этого началась обыденная, размеренная жизнь. Я с одной стороны была счастлива, что была замужем за человеком, которого невероятно сильно любила, с другой стороны мне было тоскливо от того, что я никогда больше не попаду домой. Я неоднократно пыталась воспользоваться своим даром, но у меня ничего не выходило. Десять лет я не видела сны с прошлым. Это, с одной стороны успокаивало меня, а с другой стороны ностальгия по дому так захватывала меня, что мне хотелось биться в истерике. И если бы не Зайш, который заставлял меня забыться на какое-то время и успокоиться, то я бы сошла с ума. И было от чего.

Ну, для начала свекр. С ним действительно было сложно ужиться, и я понимала, почему Аллар всегда старался сбежать из дома. Через год, когда муж стал получать неплохие деньги, мы переехали в Шерту. И я могла вздохнуть немного спокойно. Но все же проблемы были.

Мне было сложно приспособиться жить в этом мире. Честно говоря, хоть я в своей старой квартирке в моем астральном городке и возмущалась на тему того, что у нас из техники только магнитофон и телефон, оказавшись тут на хозяйстве, я была беспредельно счастлива, что умею стирать без стиральной машинки, готовить без микроволновки, мыть посуду без посудомойки. Здесь этих благ цивилизации нет и предвидится, похоже, только через несколько столетий. Но все-таки без некоторых обычных вещей, как шампунь или зубная паста, было сложно прижиться тут. А без связи вообще туго! Как удобно в моем мире-то кому-нибудь звякнуть, предупредить, перезвонить, спросить…. А тут! Порой муж задерживается на работе, что я должна подумать? Однажды он сломал руку по пути домой.… Черт подери, да я тогда едва не сошла с ума!

– Мам, ты там скоро?! – недовольно спросила Мелли, ворвавшись в спальню, тем самым вырвав меня из своих мыслей.

– Все, я уже иду, – ответила я дочке, натягивая на себя теплую шаль. Затем приподняв полы тяжелого платья, я спустилась вниз на улицу. Мелисса опередила меня и забежала в повозку, сев рядом со своим братом. Они начали тут же нетерпеливо колотить по сиденьям.

Возле транспорта меня ожидал мой муж. За десять лет я так и не отучилась его называть Зайшем, впрочем, Костя был не против. За это время он не сильно изменился, разве что возмужал и стал еще красивее, чем раньше. Его шрам не исчез, а лишь слегка затянулся, но мне всегда казалось, что это ему придает некоторый шарм. Сейчас он был одет в походный плащ зелено-коричневого цвета, бежевый шарф, зеленую рубашку и темные штаны с коричневыми высокими сапогами. Я только хотела подойти к повозке, но меня тут же схватил Зайш и притянул к себе.

– Ты выглядишь как всегда неотразимо, – заулыбался он.

Я тут же рассмеялась и пальцем дотронулась до его носа:

– Люблю, когда ты такое говоришь. И ты у меня настоящий красавчик.

– Мам, пап, вы там скоро?! – возмущались тут же старшие.

Зайш отпустил меня, а затем мы оба зашли в повозку.

И мы тронулись в путь.

Я села возле окна, и наблюдая за мелькающими красными, оранжевыми и желтыми деревьями, и тут же погрузилась в свои мысли. Зайш тем временем начал говорить с Мелли и Лешей. Я обернулась и посмотрела на мужа. Он очень любит наших детей, особенно проводить с ними много времени, играться и болтать обо всем. Улыбнулась и невольно опять погрузилась в воспоминания.

Дети. Я никогда не думала о том, чтобы стать матерью. Даже и в мыслях такого у меня никогда не было. Но это все же случилось.

Тогда, после нашей сумбурной свадьбы, Зайш и я не особо хотели разговаривать на эту тему. Еще и положение ухудшалось тем, что господин Шао намекал, а иногда и прямо высказывал то, что он хочет внуков. Порой он высказывал все это моему мужу при мне, используя всякие обидные и неприличные эпитеты. Естественно, желание заводить детей у меня не прибавлялось от этого. К тому же я тогда еще надеялась на то, что смогу попасть к себе домой. Если уж и рожать, то в нормальном цивилизованном мире, а не в том, что похож на Средневековье, черт подери, несмотря на то, что магия тут творит воистину чудеса!

Но все же так получилось, что я забеременела. Где-то через месяц после свадьбы. И это меня сначала испугало, а затем я и вовсе разозлилась. А вот Зайш был очень даже доволен. По началу я не могла понять, что со мной, но, осознав то, что я – беременная, и это произошло в другом мире, то меня охватила паника. И чем больше становился живот, тем мне было все страшнее. Положение спасал лишь любящий муж, который утешал меня и подбадривал. Он любил, когда мы оставались наедине, положить свою голову мне на колени, прижаться как можно ближе к моему животу и рассуждать на тему, что обязательно родиться девочка и он назовет ее непременно Мелиссой. Я же в ответ всегда возражала, что будет мальчик, которого я назову Алексеем. Точнее, в тайне я вообще не хотела никого рожать. Но процесс остановить мне было просто не по силам, увы.

Не буду вспоминать про роды, это было ужасно. Но все же я не померла, и это было замечательно. В нашем маленьком споре вышел победителем муж. И я тогда дрожащими руками обнимала маленькую девочку.

Но процесс этим не ограничился. Зайшу было мало. Поэтому буквально через год я обратно оказалась в том же ужасном положении. Мне тогда даже показалось, что ему доставляет удовольствие видеть меня с большим животом. А уж как он любит разговаривать еще не с родившимся плодом… После Алексея вышла непонятная задержка, чему я тайно радовалась, но это очень сильно огорчало Зайша. Старшим уже исполнилось восемь и семь, когда я поняла, что наша семья не ограничиться двумя детьми. Идея назвать девочку Анной пришла в голову мужу. Я же обратно надеялась на то, что будет мальчик. Но увы.

Стоит признать, что отец из Зайша вышел куда лучше, чем из меня мать. Он не просто любит наших детей, он их просто обожает. Одновременно внимательный, заботливый, но и в то же время строгий. Правда, большую часть времени он проводит на работе, и на хозяйстве остаюсь я. Дети порой бывают такими неугомонными и шумными, еще и малышка появилась, что иногда это меня все сильно утомляет. Я люблю наших детей и стараюсь сделать все в моих силах, чтобы быть хорошей матерью. Но мне порой кажется, что не всегда это получается. Говорила мужу о своих подозрениях, но он лишь смеялся в ответ и говорил, что я зря накручиваю себя.

Посмотрела на старшую дочь. Мелисса. Сейчас ей девять лет. Лицом она очень сильно меня напоминала, а вот глаза были папины. От Зайша ей также достались смуглая кожа и роскошные каштановые волосы, которые почему-то завивались. Она была одета в голубое платье, это ее любимый цвет. Настоящая папина дочка. Мелли любит повторять за своим отцом, их увлечения весьма похожи. Если Зайш собирался в выходной куда-то прогуляться, покататься на лодке или пойти на рыбалку, дочь обязательно с ним. А по вечерам эти двое любят вести веселые задушевные беседы. При этом она скромная и старательная, хоть и не всегда у нее все получается.

А вот Алексей – маменькин сынок. То бишь мой. Восьмилетний мальчик, который просто как две капли воды похожий на своего отца, даже прическа у него была такая же. Только вот глаза у него были какого-то странного серого с зеленоватым и голубым цветом. Мне даже было немного обидно, что старшие дети так похожи на Зайша. А вот Аня светленькая. Мой сын любит черный и зеленые цвета, также ему нравится всякая замогильная тематика. Частенько застаю его за рисованием каких-то смешных мертвецов и черепов, порой он также любит рисовать всякие страшные картинки с кровью. И это меня даже пугает, но с психикой мальчика вроде как все в порядке… Леша больше любит проводить время со мной, когда не задевает свою сестру. Он вообще непоседливый, и никогда не может делать одно дело сосредоточенно, ему надо всего и много. Ходячий источник проблем. Постоянно проказничает и всегда что-то вытворяет. Он своими выходками порой доводит Зайша до белого каления, но я тут же бросаюсь на защиту сына и оправдываю его тем, что он еще маленький и не до конца понимает, что делает.

А вот оставлять Мелли и Лешу наедине нельзя. Это просто какой-то взрыв. Со стороны кажется, что они хотят убить друг друга. Но я знаю, если что случится, то они станут друг за друга горой. И за свою маленькую сестру. Но все же они способны довести кого угодно…

Но это то, что касается семьи. Ее надо было как-то содержать. И я поначалу не знала, как именно мне начать зарабатывать в этом мире. Но, так как у меня начали рождаться дети, то и работать я, соответственно, не могла. И меня это волновало, но Зайш сказал мне не беспокоиться на этот счет и быть на хозяйстве. А сам он начал претворять свой мечту в жизнь.

К слову, на войне за Эрвуа он получил свою кличку Зайшарри за знание аэйровийского языка. И поэтому он решил применить свои знания на практике. А именно стал самым известным на все Западное королевство переводчиком аэйровийского языка. Как оказалось, мало кто знает этот язык на таком высоком уровне, как «выходец-самоучка из деревни». Начинал муж, как, впрочем, и всегда, с самых низов. Он пошел в шертунианский институт истории, на факультет, где занимаются изучением Аэйровии, а также многочисленных ее изобретений, которые можно было найти по всему Кристалье. Это был не такой институт, коих было много в Астрале. Это было закрытое учреждение, большее похожее на клуб, где любили собираться наиболее именитые светлые умы, и моего мужа не слишком охотно взяли туда, несмотря на его мастерство. По началу Зайша не воспринимали всерьез, заставляли чуть ли не полы мыть, платили мало, а я сидела с маленьким ребенком.

И это, конечно же, не радовало свекра. Шао Джейсонович был крайне недовольным, говоря, что это бесполезное занятие, годное только для пятидесятилетних теток, больных склерозом. Настоящий мужчина, по мнению свекра, должен идти или в стражу, или в кузницу. Придя домой, муж с ужасом рассказывал, что там творят. Жаловался на то, что они там вообще не умеют переводить, и с таким отношением можно поднять на воздух все Кристалье. Он пытался вставить слово, но его не слушали. А однажды у Зайша кончилось терпение, и он все высказал, попутно вдохновлено начал рассказывать, как сочетаются слова и что все зависит от того, в каком значении они используются, от их окончания, приставки, суффикса, и как это все переводить на аэйровийский; в подробностях рассказал о всех ста четырнадцати наклонениях, восьмидесяти временах, двухсот пятидесяти четырех, так называемых, скрэш-временах, тысяча семисот значений слов и прочая, прочая…. Профессора были ошеломлены. И после этого карьера мужа пошла резко вверх, о молодом умнике узнало «научное» сообщество, и дела пошли резко в гору.

Через год после свадьбы, когда я забеременела во второй раз, Зайш смог накопить достаточную сумму, чтобы покинуть деревню и перебраться в столицу. Он даже смог приобрести небольшой каменный дом белого цвета на окраине города. Господин Шао был опечален тем, что мы переезжали, по его словам он к нам уже привык и не хотел отпускать. Но просил навещать его почаще.

По работе мужу приходилось очень часто ездить. Как оказалось, аэйровийских непонятных вещей разбросано много по всему Западу. Приходится часто отправляться в путешествия. Муж настоял на том, чтобы с ним всегда была его семья. А дети были только счастливы. Ну, а мне пришлось попутно заниматься их домашним образованием. Куда только мы не ездили. Даже побывали на других островах – Воротере и Куге, и в западной столице – Шакратэлле. Осталось много впечатлений, и даже порой сожалела о том, что в этом мире не изобрели фотоаппарата. Обычно такие поездки занимали порой даже несколько месяцев, а в этот раз муж обещал, что в этот раз мы потратим только парочку дней. Дело в том, что нам предстояло отправиться в Эльвенеру, пограничный город, находящийся в провинции Шэртисса, которая соседствует рядом с Эрвуа. То есть, по уверениям мужа, мы должны потратить на дорогу всего лишь немного времени. Третьего ребенка мы решили оставить у свекра, потому что Анечка еще слишком мала.

Что касается самой Эрвуа, то это по-прежнему самая маленькая и ненужная провинция, погрязшая в бедности. Разве что находка Ортег-Шип заставила короля обратить свой взор сюда. И не только его. Этот древний затерянный город, который получил новое название – Изумрудный город, несмотря на то, что он был сделан из малахита – заинтересовал многих путешественников, и превратился в своего рода курорт. Благодаря Ортег-Шипу Эрвуа все же стала получать какие-никакие деньги, и постепенно вырываться из нищеты. И теперь визитной карточкой этой маленькой провинцией стал не маяк, а Изумрудный город, даже ведутся разговоры о смене флага. Может быть, лет через сто, когда у моих внуков появятся внуки, то и наступит расцвет Эрвуа, но явно не в наши дни.

А что «защита»? А ничего. Говорят, что на Эрвуа ее нет, но погода не изменилась. А остальной Запад так и находится под тенью этого изобретения. Никто ничего не хочет говорить о мертвецах. Все глухо…

Смотрела в окно и вспомнила, как меня всегда интересовал один вопрос, что будет, если листья все опадут, если учитывать то, что на Западе всегда осень. Как оказалось, когда деревья оказываются полностью без листвы, наступает местная «зима». Длится она пару месяцев и представляет из себя абсолютно нечто унылое. Деревья все голые и напоминают засушенные скелеты животных, небо всегда хмурое, часто идут дожди, а на улице дико холодно. Затем наступает невероятно короткая «весна», когда деревья покрываются зелеными листами. Это происходит буквально несколько дней, а затем листья приобретают теплые цвета, и начинается обратно вечная осень…

Стала ли я счастлива в этом мире? Определенно да, тут я обрела нечто дорогое – семью. Но иногда очень сильно хочется домой…

Быстро мелькали за окном разноцветные деревья, дети о чем-то спорили, а глаза постепенно закрывались. Сказывалась бессонная ночь рядом с малышкой.

Идеально вычищенная комнатушка без малейшего намека хотя бы на микроскопическую пылинку. Мебель была расставлена по строгому порядку, даже висящий на стене ковер висел ровно, словно приклеенный к стене. К другой стене были пришпилены маленькие полочки, на которых слепили своей аккуратностью книги, расставленные строго по алфавиту. Около окна стоял дубовый рабочий стол так, чтобы свет от окна лился прямо на рабочую зону. А на столе также все лежало необычайно аккуратно: даже обмакнутые в чернила перья не валялись невесте где, а лежали на подстеленной под них свернутом кусочке бумаги.

За рабочим столом сидела женщина лет тридцати, откинувшись на спинку стула, покусывая перо и что-то сосредоточенно придумывая, а перед ней лежал чистый лист пергамента. Женщина, смотря в потолок, ожидая, что оттуда на нее свалится решение ее задачи, рассуждала вслух: «Значит он бежит к ней и… начинается обвал. Нет, они убегают…в горы. Какие горы посреди пустыни и какой обвал? Стоп. Какая пустыня посреди моря? Моря? Что за бред? Все. Надо отдохнуть,» – с этими словами женщина положила перо рядом с другим и скрестила руки на груди. По внешнему виду можно было безошибочно определить, что она – хозяйка этой комнаты, оборудованной под кабинет, где все до ужаса было строго. Очень длинные темно-русые волосы так аккуратно были сложены в пучок, что даже не одна волосинка не торчит, платье василькового цвета идеально выглажено, даже складочки не видно было, сама женщина сидела относительно строго на стуле, не в вразвалочку, а выпрямив спину.

В комнату без стука ворвалась другая женщина, чем-то похожая на сидящую. Вошедшая оказалась красивой голубоглазой блондинкой. И она была явно недовольна: глаза горели злобой, волосы растрепаны, платье помято, милое личико искажено болезненной гримасой. Увидев свою сестру, женщина, сидящая за столом, презрительно поджала губы. Обе сестры были «рады» друг дружке.

– Воровка! – вскричала вошедшая с порога.

– Здравствуй, Лилия, я тоже рада тебя видеть, – попыталась спокойно ответить темноволосая сестра, но голос выдал ее.

– Верни то, что украла!

– Ни привет, ни пока, как, впрочем, и всегда. Ворвалась без стука, еще и с обвинениями. Тебе надо было мне сказать бы спасибо.

– А ты как всегда строишь из себя невинную мессию, Маргарита. Я сказала тебе, верни.

– И не собираюсь, Лили. Ради твоего же блага, – невозмутимо ответила темноволосая. Светловолосую это только разозлило:

– Какого…. В низинах тебя раздери, ты вмешиваешься в мою жизнь?! Как ты смеешь?!

– А такого, – темноволосая женщина встала со стула и подошла к одной из книжных полок. По росту она оказалась куда ниже своей сестры, поэтому полки висели низко. Маргарита продолжила говорить:

– Я, во-первых, твоя сестра. А, во-втор…

– Ага. Сестра она мне. Кто бы говорил, – хмыкнула Лили. – Мы давно не общаемся, Рита. Или это мне показалось…

– …Во-вторых, – словно не заметила издевки своей сестры темноволосая. – Ты хоть знаешь, что это? – Она достала две книги: одна темно-алого цвета, другая темно-синяя.

– Знаю. Это ты и украла у меня.

– Нет. Это уже слишком, – повысила голос Рита, – Ты, конечно, всегда хотела и хочешь перепрыгнуть выше головы…Но ЭТО. Ты хоть понимаешь, что тут сказано?!

– Понимаю. Не умалишенная, – грубым голосом ответила светловолосая.

– Неужели ты действительно не соображаешь, а может… – на лицо Риты появилась презрительная усмешка, – ты решила вспомнить детские обиды? Доказать, что ты не такое ничтожество, каким являешься на самом деле?

Лилия лишь, стиснув зубы и сдерживая желание разодрать в клочья своего близкого родного человека, едва из себя выдавила:

– Верни.

– Нет, – и с этими словами темноволосая сдвинула брови, а книги в ее руках сначала приподнялись в воздухе, а потом возник ниоткуда ветер, который разодрал их в клочья.

– Что ты делаешь?! – закричала светловолосая. – Ты…ты…

– Купишь, если захочешь, новые, – сверкая темными глазами и не скрывая раздражения, сказала Рита. – Не смей больше появляться в моем доме. Никогда и не за чем. И чтобы я об этом не знала. Иначе, достанется не только этим жалким томикам.

В двери показался мальчик лет девяти, с необычайно бледной кожей, сжимающий в руках деревянный кораблик.

– Мама? – удивился он, глядя на останки книг, лежащие у ног темноволосой. Рита посмотрела на мальчика и ласково начала говорить:

– Сынок, иди к себе в комнату, мама сейчас подойдет, она показывает как надо правильно творить магию тетеньке. И эта тетенька, – в голосе послышались нотки гнева, – больше никогда сюда не явится.

Нет!

Только не это! Ненавижу этот дар…

Он хорошего ничего не принес: я влезла в чужую жизнь, видела как начиналась война, убивают невинную жертву, а потом… Нет. Чудовищный дар. Хорошо бы от него избавиться. После этих всяких снов-видений я чувствую себя гадко, словно подсматриваю в узкую щелку в заборе за ссорой соседей. Эти сны меня не посещали десять лет! Какого черта, опять все это началось?!

Лучше успокоиться и попробовать найти причину. Сначала мне приснился самый первый сон, а через несколько часов я обнаружила пропажу мамы и перевернутую вверх дном квартиру. Может, не зря снова этот дар «проснулся»? Вполне возможно, что это как-то связано. Что если подсознание пытается помочь мне? Пытается дать ответы, но я не могу понять. Почему у меня не получается контролировать свой дар? Это удалось лишь один раз.

Надо разобраться в том, что я видела во сне. Во-первых, когда это было? Не знаю… но сначала картинка была черно-белой, а потом резко стала цветной. Может… далекое прошлое? Смерть Кордилины мне была показана в ахроматических цветах. Вполне возможно. Но что самое странное, так это то, что я услышала имена. Раньше они просто словно растворялись в воздухе. Похоже мой дар видения прошлого немного стал сильнее….

Значит что-то произошло и это как-то связано со мной… точнее, нет. С мои прошлым. Только вот что?

Надеюсь, что это ни с чем не связано, просто дар решил напомнить о себе. И не понимаю, что дает мне ссора двух сестер. Какую-то подсказку? Впрочем, мой первый сон тоже был не до конца ясен…

Похоже, пока я спала и видела сны, мы уже успели подъехать.

Хм. А Эльвенера будет побольше столицы Эрвуа. Мы вышли на окраине города, а в метрах двадцати стояло каменного изваяние с надписью: «Добро пожаловать в Шэртиссу.» Перед нами высилась большая двухэтажная гостиница, к ней вела аккуратная каменная дорожка. Само здание было каменным, производило впечатление надежности, везде были распахнуты деревянные створки, а на подоконниках росли белые цветочки, окна украшали ярко-алые шторы. Около меня стоял деревянный столб с вывеской: «Добро пожаловать, дорогие гости в наше скромное заведение. Чувствуйте себя как дома.» Ну, дом наш будет все же поскромнее. Сочетание «Добро пожаловать» повторилось дважды. Неужели жители Шэртиссы настолько вежливые? Просто, я еще не была в этой провинции.

Нам навстречу вышел полный лысенький мужчина, одетый в дорогой костюм, он восторженно поприветствовал моего мужа:

– О, Константин Вертэрнэйдж! Добро пожаловать! – третий раз это «Добро пожаловать». – Как я рад вас видеть, так сказать, живая легенда пожаловала в наш скромный край.

Зайш немного смутился, обычно его так не встречают, а толстячок продолжил:

– И его прекрасная жена Мария, я вас рад ви…

– Спорим я дальше прыгну? – во все горло заявил Алексей, перебив толстячка, затем показательно спрыгнул с повозки. Мелисса лишь хмыкнула и воспользовалась лесенкой.

– Дурак, – сказала она, а затем пихнула брата в бок. Послышалось недовольное бурчание, и дети едва опять не сцепились, если бы муж не шикнул на них: «Мы можем вернуться домой прямо сейчас.»

– Какие…милые детишки, – мужчина, видимо, не особо любил детей, но старался не показывать этого. Потом спросил из вежливости. – Можно поинтересоваться, как их зовут?

– Я – Мелисса. А это, – Мелли указала на своего брата, – Алеханский.

– Я Алексей! – возмутился Леша.

– По-моему, разницы нет, – брат все-таки ударил свою сестру. На что получил ощутимый удар по животу.

– Эта трава опять дерется! – согнулся пополам мальчик. Девочка показала сначала ему язык, а потом кулак. И заявила:

– Еще раз назовешь меня травой, получишь.

– Конс, – все же при других людях я называла своего мужа именно так, – ты иди с этим господином, а я пока побуду с детьми.

Когда Зайш и этот лысенький толстячок скрылись за дверью гостиной, я прочитала Мелиссе и Алексею лекцию о поведении на папиной работе. Дочь виновато опустила глаза, а вот сын просто озирался по сторонам и откровенно скучал. Я вздохнула. Сколько бы их не ругай, все равно возьмутся за старое.

И что мне с ними делать?

Поэтому я решила применить другой метод.

– Давайте, вы пока побегаете тут и не будете мешать папе, а он, – я перешла на шепот, интригуя детей, – сказал мне по секрету, если вы не будете безобразничать, подарит вам несколько светящихся штучек.

– Тех самых? – глаза у Мелли и Алеши расширились. Однажды муж на самом деле привез какие-то осколки одного аэйровийского механизма, которые светились в темноте. В Астрале таким не удивишь. Но это же Кристалье.

– Конечно, – прошептала я. – А теперь идите. И не мешайте папе работать! – в вдогонку крикнула им. Дочь и сын наперегонки тут же добежали до скамейки, стоящей во дворе гостиницы, сели на нее, затем обратно начали о чем-то громко спорить, Леша опять задел Мелли и сорвался с места. Дочь тут же, жаждущая возмездия, побежала за ним. Они тут обежали меня и ускакали обратно в сторону скамейки. Я, проследив за тем, чтобы они далеко не убежали, пошла в гостиницу, вслед за мужем.