Ковчег. Мы – не последние…

– О чём сыр-бор, – спросил он с традиционным пофигизмом, словно рядом стояли не профессиональные выбиватели духа из всего живого, а четверо школьников.

Хриплый с мужиками потянулись куда-то под куртки, и хрен знает, чем это могло закончиться, если бы не Сеня, радостно сообщивший, – А мы с дя… Хриплым должны срочно обмыть встречу! Станислав Борисович, это давний и очень близкий друг моего отца. Все дружно выдохнули, а Гоги принёс ещё водки и закуси.

Через полчаса Егор надрался так, что начал приставать к стриптизёрше. Той, конечно, было лестно внимание успешного и богатого мужчины, но она отлично представляла сцену с утра, после которой её может спасти только прыжок из окна. Только вот, шансов пролезть, а потом ещё и выжить было меньше, чем у Коляна стать рулевым. Потому бабёнка оказалась в тупиковой ситуации. С одной стороны, отказать Хриплому – подписать себе смертный приговор. С другой – та же хрень при согласии. Бармен решил принять огонь на себя, попытавшись отвлечь гостя рассказом о том, как ростовские покушаются на мытищинское имущество, и что негодяев нужно срочно проучить.

Горе-танцовщица попыталась улизнуть, подскользнулась на луже пролитого кем-то пойла, и рухнула всем своим весом на Гоги. Тот не устоял, и завалился, как срубленное дерево на Хриплого. Тот неловко упал и зацепился головой за край стола. Этого хватило, чтобы мужик вырубился, а его товарищи бросились щупать пульс.

Свет в помещении мигнул несколько раз, а затем механический голос объявил, что Ковчег обнаружил новую систему, в которой имеются экзопланеты. Рулевые предлагали обитателям отправиться в экспедицию, чтобы попутно собрать воду, кислород и другие припасы.

Вся компания, кроме лежащего без чувств Егора, переглянулась, и дружно ломанулась к выходу, чтобы успеть к пункту сбора добровольцев.

– Мы что, так его тут и кинем? – спросил Сеня.

Стас почесал репу, – Не, он, конечно, не омич, но русские своих не бросают. Поможешь? – обратился он к Коляну, понимая, что сам Арсений разве что барсетку этого кабана поднимет.

Вдвоём они вытянули тело из кабака, кое-как запихнули в джип и запрыгнули сзади. Благо, семиместное чудо техники оказалось достаточно просторным.

– Ну, что, за освоение новых планет? – спросил Стас, доставая из-под полы бутылку, утянутую под шумок с чьего-то стола.

Готовность № раз

Толпа у пункта сбора добровольцев собралась такая, что джип пришлось припарковать метрах в трёхстах от входа. Помимо представителей человеческого вида, притащились и прочие обитатели Ковчега. Они ссорились между собой, обменивались ксенофобскими шутками и оскорблениями, но до драки не доходило – камеры быстро засекали нарушение и выдворяли хулиганов за территорию комплекса.

Колобки – рэкетиры, во главе с успевшим оклематься Хриплым, Сеня, Колян и Стас заняли очередь за долговязым хуулитом. Судя по фиолетовому выросту на макушке, это был мужик. Хотя, как-то Стасу попался такой же, «почти фиолетовый». Хуулитская баба очень обиделась на форму обращения, выбранную землянином. Но юмор в том, что их язык не предусматривал нейтрального бесполого обращения, как такового.

Внешний вид этих созданий в первые несколько месяцев заставлял его ржать всякий раз, когда одно из них попалось по пути. Будто кто-то поймал богомола, нагадил на него сверху, а потом облепил мелкими колючками. Всё-таки, если есть во вселенной кто-то вроде Бога, то с юмором у него всё в порядке. Единственное, что радовало – запах.

Несло от расы хуул не дерьмом, а чем-то, вроде свежих огурцов со спиртом. Вот, как если бы лосьон «Огуречный» вылили на его тело, да в таком количестве, чтобы хватило на всю жизнь.

Рядом стояла ещё одна компания людей с необычным акцентом. Вроде и русские, только словечки некоторые непривычные. Не то сербы, не то ещё кто. К ним подрулила компания белорусов. К последним Стас относился положительно. Народец добродушный, но пить не умеет совершенно. Он как-то одного минчанина обучил хитрой штуке.

Когда сильно набухаешься, лезешь в телепортатор. Тот тебя расщёпляет, а с обратной стороны собирается твоя трезвая, как стёклышко копия. Можно идти домой или садиться за руль.

Стас долго пытался понять, в чём фишка, пока не заметил ещё одну особенность – чувство голода после переброса. Техника хитрожопых рулевых собирала только то, что считала частью человека. В общем-то, знакомая тема еще с первой части «Терминатора». Но там речь шла только о шмотках, а перемещение происходило во времени, а не пространстве.

В общем, если ты поел и выпил, на обратной стороне появишься трезвый и голодный. Так что затеяли белорусы! Они ужирались в хламину, а потом устраивали покатушки на другой конец Ковчега. Там заливались местным пойлом, и транспортировались обратно. Такие гастроли могли продолжаться сутками. В чём братскому народу не откажешь, так это в смекалке. Самое интересное, что не попались они ни разу.

К слову, чехи, финны и ирландцы, как показывала практика, бухают ничуть не меньше жителей постсоветской части населения Ковчега. Только первые и вторые редко лезут в драку. Зато какой-нибудь ирландец, перебравший потина, мог устроить в одиночку заварушку на весь район.

***

Очередь двигалась медленно, словно в пробке на МКАДе. Народ понемногу разбредался – кто в «кусты» по малой нужде, кто за едой. На третьем часу ожидания сдался Хриплый:

– Да ну нах эти высадки. Я жрать хочу. И вообще, у меня травма, – показал он на шишку, украшающую бритый затылок.

Коллеги посмотрели на него, как на врага народа, поясняя всем своим видом, что никуда валить не собираются, а его уход будет рассматриваться, как трусость, дезертирство и вообще не пацанский поступок.

– Ё-оооо… – процедил дядя Егор и прикинул, сколько ещё сможет так простоять. Расклад получался не в его пользу. Обычно он за это время успевал накидаться два раза и поесть трижды. А тут выходил мини-пост, способный затянуться еще на несколько суток с учётом высадки. Паёк он в счёт не брал – водку в нём не выдают.

Не то чехи, не то сербы с белорусами, разложили поляну и активно квасили, закусывая драниками и какой-то непонятной кашей. Для максимальной эпичности картины не хватало только мужика с куском сала и бутылкой горилки.

Часам к шести вечера по местному времени Стас и компания таки попали внутрь. Сначала их хотели разделить, но Хриплый сказал веское «мы – бригада» и кнетлонг – инструктор решил, что лучше не спорить с кем-то, кто выше и тяжелее тебя в три раза. Он показал на кабины подготовки, где лежали вещи, скафандры и всё необходимое для спуска.

Оказавшись внутри одной из камер, Сеня пожалел, что не надел шлем сразу. Стойкий запах мочи резко ударил в нос. Судя по мощности «аромата», помещение служило туалетом в течение нескольких миссий подряд.

Арсений никогда не опускался на поверхность других планет. После того, как его батю укусил за задницу представитель ксенофауны, мальчишеское «хочу быть космонавтом» улетучилось в один миг. Скафандр – штука хорошая, прочная, но не против трёх рядов зубов хреновины размером с овчарку. И это был предупредительный «кусь» от особи, охранявшей кладку. Арсений даже не хотел представлять, что бы стало с папашей, нарвись он на всю стаю.

Для чего мужику нужна жопа, Сеня знал с малых лет. В этот короткий список никак не вписывалось кормление внеземной фауны и последующее лежание в изоляторе.

Стас, заметив волнение товарища, похлопал его по плечу, – Не ссы, я буду рядом. Если тебя ранят, обещаю добить, чтобы не мучился. Родителям скажу, что ты героически погиб в неравном бою с инопланетными монстрами-извращенцами, так и не подставив им свою девственную жопу. А прикинь, какие похороны будут… И девки с платочками, горюющие, какого пацана у них отняла злая сука – судьба.

Сеня криво улыбнулся и застегнул защитный комбинезон, – Вот, умеешь ты поддержать, Борисыч. Не надо за мою задницу волноваться. Я как-то за ней сам присмотрю.

Стас развёл руками, дескать, хозяин – барин, и направился к капсулам сброса.

Кнетлонги суетились, готовя оборудование. Они отлично понимали, чем грозит любая оплошность с их стороны. Это стадо баранов с разных планет окажется совершенно беспомощным и неконтролируемым на неизвестной им территории.

– Пиииготовицца к сбоосу! – просвистело в наушниках. Кнетлонговские связки вполне сносно выдавали человеческую речь, и они попросту записали транскрипции основных фраз. Только вот «р» в их фонетике отсутствовала, как таковая. Особенно забавно выглядели ссоры между землянами и этими мелкими.

– Пииидуооок! Иди на хееееыыы! – завывали и присвистывали они в три своих ноздри. При этом надувались для пущей важности, и немного менялись в цвете. Если спокойный кнетлонг казался изумрудно зелёным, то в раздражении он голубел. Люди использовали этот факт для издёвок, касающихся ориентации, которая у этого вида имелась. Вообще, если не считать внешнего вида и роста, эти твари были наиболее близкими к людям по духу. Такие же придурки, требующие постоянного контроля. Только с талантом к работе с техникой и электроникой. В общем, инженеры – айтишники, двинутые на всю голову.

Команда застегнула защитные костюмы, шлемы. Системы жизнеобеспечения внутри активировались, а на экране зажглись данные телеметрии. Стас как-то спорил с одним здешним электронщиком. Тот проиграл землянину желание. В итоге при одном из сбросов вместо нормальной телеметрии первые пять минут на шлемы транслировалась порнуха. Кто носил спецкостюм, понимает, насколько неудобно, когда у тебя в нём стояк. Нормально ходить вообще нереально.

Начался финальный отсчёт до сброса. Сеня закрыл глаза, мысленно проклиная тот момент, когда не свалил от этой компании домой. Кишечник недовольно заурчал, реагируя на волнение.

Подкатывала тошнота. Вероятность обделаться его не пугала – костюм был оснащен системой сбора отходов. Зато в шлеме была только защита от запотевания стёкла. Он мысленно молился всем богам, Гагарину и Терешковой, чтобы содержимое желудка не заполнило сейчас шлем, словно котелок.

Процедура сброса едва не заставила его потерять сознание. Уши заложило, в висках пульсировала кровь, а желудок, кажется, притих, потому что организм отвлёкся от него на прочую жесть.

Капсулу резко дёрнуло вверх, отчего Сене показалось, что мозг подпрыгнул внутри черепной коробки, а потом выполнил аварийное приземление на её дно. Стабилизационные двигатели включились, и камеру с человеком внутри начало мелко трясти. Когда всё закончилось, парень отстегнулся от кресла и просто упал вниз лицом.

Планета бездорожья

Знаете ли вы, что такое русская осень? Это, когда не имеет значения, едешь ты на внедорожнике 4×4, КамАЗе или заниженной «Приоре». Судьба твоя – увязнуть по самые помидоры, крыть матом природу, что так не любит твою страну, вылезать из тёплого салона в омерзительную реальность… Наивные американцы и европейцы искренне верят, что наш народ привык к этому. Да хрен там! Это всё равно, что верить, будто питерцы или минчане любят дожди.

Когда прилетаешь на чужую планету, что вращается вокруг далёкой звезды, сложно представить, что тебя ждёт. Монстры, ядовитые растения, цивилизация завоевателей или что похуже. Вообще, экзопланеты – штука редкая. За всё время пребывания на Ковчеге, экспедиции были на две. Остальные – на планеты, крайне далёкие от понятия «земной тип», недружелюбные, опасные, непригодные для колонизации.

Когда компания выползла – вылезла из капсул, их взору представилось нечто, столь сильно напоминающее то самое русское бездорожье, что Егора, Коляна и Стаса накрыло воспоминаниями. Они бы даже слезу пустили, если бы не боялись, что сей факт выйдет за пределы их узкого круга.

Ливень размыл грунт настолько, что идти куда-либо можно было лишь под страхом расстрела. Потому все решили натянуть тент, заботливо уложенный в одной из капсул, и посидеть под ним, пока погода не станет хоть чуточку получше.

Из другой капсулы достали отопитель, потому что внутренний обогрев костюмов почему-то работал паршивей некуда. Температура снаружи +8оС не вселяла в сердца исследователей оптимизма. Они уселись возле прибора, излучающего приятное тепло и решили как-то скоротать время.

Сеня решил блеснуть эрудицией, и начал задвигать про классическую литературу, её важность для формирования сознания, личности и всё такое. Егор с мужиками тупо уставились в прозрачное стекло сениного шлема, втыкая на него, словно кролики – переростки на удава. Первым задолбался ветеринар.

– Вот, ты читал Хеменгуэя? – спросил Борисыч беззубого приятеля.

– Нет, – мотнул головой Колян.

– Я тоже. И ничего, живу как-то, – закончил мысль Стас и краем глаза глянул на Сеню.

– А тебе бы только бухать и материться, – не выдержал «студент», – А это, между прочим, характеризует личность!

– Знаешь, Сеня, нихрена речь не характеризует человека. И отдельные поступки тоже не характеризуют. Знавал я людей, которые матом думали. Отличные были люди. А вот культурные всякие могли у тебя за спиной такое утворить…

– Как это, поступки не характеризуют? – непонимающе вставил парень.

– Ну, вот тебе, брат, пример из жизни. Дядька мой Олег Савельевич, алкаш, бабник, вечно в долгах был. А когда товарищ его по пьяни тонул, все ржали, а дядька прыгнул в холодную воду и вытянул. Потом две недели с воспалением лёгких провалялся. Или вот ещё… Бывший мой директор на Земле. Как мы его все ненавидели. Мудак мудаком. Чуть что, сразу на ковёр и дрючить. А потом у коллеги одного дочка заболела. Почкам писец. А у мужика зарплата с гулькин нос. И тут вдруг врачи говорят, что какой-то неизвестный добрый дядя заплатил за лечение за границей. Мы потом уже узнали, что это наш «мудак-директор». Он никому не сказал, и продолжал нас дрючить. Только мы после этого совсем иначе к нему относиться стали. Такие вот дела, Сенька.

– Ладно, твоя взяла. А вот скажи, Борисыч, какое качество для жизни важнее всего?

– Находчивость нужна, Сеня. Вот у меня был товарищ, работал страховым агентом. Ему как-то сказали, что показатели так себе, и если не улучшит, всё, вылетит, как пробка из тёплого офиса с бесплатным кофе.

– И что он?

– На заборе начал писать слово из трёх букв.

– То самое…?

– Оно, родимое! Три знаменитых русских буквы шрифтом высотой в ладонь. А всё остальное – меньшего размера «застраХУЙ жизнь и имущество в ООО «Ганишвили и сын», а рядом телефон. В первый же день десять новых клиентов. За неделю столько бабосов накосили, что начальник новую кофеварку в офис купил и на откуп ментам хватило.

***

Дождь, наконец, прекратил месить грунт, местное светило понемногу высушивало поверхность, а народ обсуждал науку и технологии. Арсений вновь попытался перехватить инициативу. Дескать, учёные двигают мир и прогресс вперёд.

Стас хмыкнул:

– Смотря, какие. Долбанутые учёные, например, всегда были. Вот, взять того же Забродского, который с твоим батей в секту ходит. Он вот всё рассказывал, что прибор изобрёл для геелокации.

– Может, геОлокации?

– Нее, Сенька. Именно геЕ. Типа на нём лампочка загорается и пищит динамик, когда близко голубые. Мужик вообще двинулся на этой теме. Дескать, нужно их всех изловить и того – в резервацию. Как его на Ковчег взяли, ума не приложу.

– А тебя-то как взяли? – спросил Арсений с лёгкой издёвкой.

– А я сказал, что буду изучать ксенофауну и помогать в исследованиях. Даже честно в одну экспедицию сходил.

– Ну, батя вон, тоже сходил. Шрам на жопе и фобия теперь.

– За эту тему я в курсе. Так он сам виноват был. Мужик решил залезть на неведомую хрень, не проверив, не пустив зонд. С тем же успехом можно сесть посрать на муравейнике. За то, что местная живность ему ничего не оттяпала, спасибо инопланетным технологиям. Костюмчик хороший придумали.

Король артур и Асинусы

Стас сидел на импровизированном каремате, обхватив колени руками:

– Ковчег, это самое хреновое, что могло произойти с человечеством. Вот, сам посуди. Пока его не было, мы как-то пытались прогресс двигать, искали новые материалы, технологии выдумывали, прикидывали, как сделать корабль, чтобы слетать на Марс и обратно. То есть, мозги включали на полную. А потом что? Сразу тебе и корабль, и телепортаторы, и медицина хрен знает, какого тысячелетия. По сути, щас, чтобы от рака или инфаркта помереть, нужно быть совсем тупым и за здоровьем не следить. ну или наркоманом совсем уж конченым. Спорт стал вообще не нужен. Хочешь мышцы нарастить – нехрен делать, процедура полтора часа, а потом коррекция, как бабский маникюр. Нужно зрение улучшить, слух или ещё что – запросто. Всё уже изобретено, и не нами. Даже фантастику уже писать бессмысленно.

Арсений задумался, – Ну, насчёт «всё», это ты загнул, насчёт фантастики – тоже. Машину времени, к примеру, пока никто не изобрёл.

– Конкретно для путешествий – нет, а вот сжатие времени системами «Ковчега» во всю используется. Локальное сжатие, Сенька, понимаешь? Это тебе не в прошлое сгонять, спасти Сару Коннор! – Стас увидел в глазах друга непонимание, и махнул рукой, – Эх, не поймёшь ты… молодой сильно.

– Слушай, Борисыч… Я тебя, конечно, уважаю, за твой опыт и всё такое, но тут ты не прав! Мы на пути невероятных открытий, бок о бок с представителями внеземных цивилизаций. Более того, мы не поубивали друг друга в пути.

– Это как сказать, Сеня. Ту химию, что наши им продают…

– Не перебивай, – остановил его Арсений, – Каждый день готовит людям новые вызовы. Мы не знаем, что или кого встретим в пути, да даже сейчас, на этой неизвестной экзопланете. Вдруг мы найдём нечто, способное перевернуть представление о вселенной?!

Стас кивнул, – Храм Гагарина в отдалённой системе. Сенька, сними розовые очки, сломай оправу и разбей стёкла. Я прожил чуть-чуть больше тебя, и вижу кой-какие закономерности в происходящем. Людям дали нихрена себе шанс, а они бухают, обдалбываются, сбивают мелочь с лохов и пытаются накурить пришельцев, пилотирующих межзвёздный летучий мир, который кое-чем накроется, если им правильно не управлять. Тебя это не пугает? Нет? Зря, Сеня, потому что пугать должно. Это тебе не по морде от ростовских получить по пути из бара. Тут можно склеить ласты только потому, что товарищи – хомосапиенсы натворят такое, после чего мы уже Ковчег хрен куда-то повести сможем. И вот, в чём главная проблема – основной процент видов, летящих на нём – такие же, как мы с тобой, криворукие обыватели. Они нихрена не смогут сделать, если рулевые перестанут всем командовать. Гайки нам всем…

Монолит

Колян ходил вокруг лагеря. У мужика образовалась проблема. Система забора жидкостей вышла из строя. В резервуаре для сбора мочи места не оставалось, и следующий позыв означал, что у него потечёт по ногам… Он потыкал в виртуальный экран, пытаясь понять, что здесь с температурой и составом воздуха.

Осознав, что нихрена не понимает, мужик тяжело вздохнул и принял мужественное решение. Оглянувшись на товарищей, и убедившись, что на него никто не смотрит, он двинулся в сторону чёрных камней, торчащих из грунта метрах в пятидесяти. рядом валялись точно такие же обломки, напоминающие уголь и булыжники белого цвета, с явной примесью мела.

Зайдя за обнаруженное укрытие, он отстегнул поясной соединитель, освобождая штаны. Под ноги попал мелкий белый камушек с острыми краями. Подняв его, представитель земной цивилизации начертал на поверхности углеподобной скалы «Здесь был Коля», задумался на мгновение, и дописал ниже классическое трёхбуквенное сочетание. Теперь можно было со спокойной душой сделать дела. Он приспустил штаны вниз, надеясь, что местный воздух не сожжет всё, что ниже пояса. Колян даже перекрестился на всякий случай, хотя в Бога верил не больше, чем в торжество коммунизма во вселенной.

Достоинство ощутило местный холод, но иного дискомфорта не было, и он расслабился, блаженно улыбаясь в слегка запотевшее стекло шлема. Тонкая струйка потекла по камням, заставляя неизвестный материал тихо зашипеть, выделяя едкий дым. «Бля» – подумал Колян, наспех застёгивая штаны и фиксируя защиту. Не учёл он только одного – разгерметизации и попадания воздуха в скафандр… Космический ссыкун резво припустил в сторону соплеменников, а приблизившись, сделал вид, что просто прогуливается.

***

Стасу дико хотелось курить. Более того, он даже протащил на борт капсулы зажигалку и пару сигарет. Только вот как это сделать на дикой планете, сидя в защитном костюме с подачей кислорода? Он елозил на подстилке, обдумывая, как бы сделать хоть пару затяжек. Его беспокойство разделяли и Егор с братвой. Они успели пожалеть, что рванули в незапланированное путешествие. Могли бы сейчас сидеть в кабаке, пить за счёт заведение, лапать девок, а не это всё…

Колян сидел в сторонке, отстранёно пялясь в одну точку на горизонте. К нему подошёл Сеня, присмотрелся в том же направлении. К ним приближалась чёрная точка. Медленно, но уверенно, она сокращала расстояние. Стас обратил внимание на то, что товарищи на что-то уставились, и присоединился к ним.

Сеня прервал молчание первым:

– Э… Чего-то я не понял, рулевые же сказали, что планета необитаема. Совсем… Что это тогда такое?

– А это точно не наш зонд какой-нибудь? Групп-то сбросили несколько. Кто знает, кто и с чем летел?

Арсений мотнул головой, – Нее, Борисыч. Зонд – шарик, метр в диаметре. А эта штука метра три – четыре в обхвате. И она не особо круг… – он прервался, потому что неопознанный объект начал резво набирать скорость.

– Нас засекли… – печально констатировал ветеринар, – Даже не хочу выяснять, что это и ест ли оно людей. Нужно укрытие искать. Бежим за те чёрные камни для начала, а там осмотримся. Остальных надо предупредить.

– А может не надо за камни, – как-то испуганно спросил Колян, с надеждой глядя в глаза старого товарища.

– Надо, Коля, надо!

Компания рванула к своим, попутно пытаясь им объяснить суть происходящего. Хриплый сориентировался первым, и необыкновенно быстро для своей комплекции побежал к укрытию.

– Надо было стволы нам выдать. Жлобы кнетлонговские… – процедил он сквозь зубы, забегая за большой камень. Отдышавшись, Егор посмотрел под ноги и увидел лужу… Он не мог чувствовать запах, но готов был поклясться, что здесь кто-то нассал… К тому же, от камня в месте контакта с жидкостью, исходил лёгкий дымок, а изнутри исходило желтовато-белое свечение.

– Не спешите, – остановил он компанию, – У меня вопрос есть. Кто из лагеря уходил сегодня?

Все переглянулись, но никто ничего не ответил.

– Кто-то на эту каменюку отлил, и с ней что-то теперь не так. Если бомбанёт или ещё чего, убежать не успеем. Глядите-ка, светится.

Сеня хотел посмотреть, но Стас ухватил его за руку:

– Остынь… Хочешь, как батя?

Арсений вырвался, – Камни за жопу не кусают, Борисыч. И вообще, мы здесь не на прогулке. Нужно местность исследовать.

– Тихо вы, – прошипел Хриплый, – Эта хреновина уже близко

– Твою ж… – охнул Стас, выглядывая из-за скалы. Ожидал он всякое, но то, что предстало взору бывалого ветеринара, никак не вписывалось в его представление о формах жизни.

Вы видели когда-нибудь летающую розовую попку младенца, смотрящую на вас в процессе моргающим миндалевидным глазом? Нет? Счастливые вы люди. А вот Стас увидал…

Попа висела над поверхностью, нарушая законы физики, логики, и всего, что только может запрещать ей летать без двигателей, воздушных подушек и видимых антигравитационных приводов. Она просто напросто парила в пространстве, таращась единственным органом зрения в сторону чёрных скал. Параллельно сюрреализму происходящего, вновь начал моросить дождь…

– Я же говорил, жопа нам, а ты мне не верил, – грустно произнёс Борисыч, – Есть идеи, что делать?

– Угу… Встретили то, что перевернёт наше представление о вселенной… – добавил Сеня.

Хриплый хохотнул, – Тут, вроде как, все русские собрались. Нам к хреновой погоде и постоянной жопе не привыкать. Есть два варианта, валить её или валить от неё. Мы всемером против одной летучей задницы? Не уж-то не сдюжим?

– У меня с жопами и чужими планетами ассоциации не самые лучшие. Это наследственное, – ответил ему Сеня.

Вдруг их беззубый коллега резко дёрнулся и упал на колени, хватаясь за шлем. В голове Коляна словно разорвалась петарда. В ушах стоял дикий звон. Тихий голос шептал «ты пробудил Обелиск». ты теперь его хранитель… Повелевай, господин. Голос словно доставал подходящие слова из его памяти, строя из них связные предложения.

Доминатор

Десятка три летучих хреновин окружили компанию исследователей. Они ждали слова Мастера, Господина. Он молчал, вопросительно глядя на Стаса, а тот не мог сдержать смеха:

– Вот это я понимаю, анальное доминирование! Колян, ты когда домой вернёшься, как народу эту историю рассказывать будешь? Блин… это же столько прозвищ прикольных можно придумать! Жоповластелин. Или Патриарх задниц. Нее, не то. О! Верховный владыка вселенского ануса!