Разум Бездны

– Ну и какого хрена ты чертыхаешься, обращаясь к архангелу, серафим?

– Сам хорош…

– Успокойся, Няшка. Пошутил я.

– Заткнись, архангел!

– Чего-о-о-о?

– Повторяю – заткнись, пожалуйста. Появились сильные вибрации! Кажись всё-таки Высшие со своей задачей не справляются, и система, мать её так, пошла вразнос!

– Попробуй перераспределить энергетические потоки сущностей Сета и Абсолюта!

– Пробую.

– И?

– Система не стабилизируется. И скорее всего дело не в Высших.

– Тогда в чём? Или ком?

– В последние пару минут резко возросла концентрация, судя по всему, субстанции Пустоты внутри Обители Смерти. Видимо зашёл уж очень её крупный кластер в данную локацию.

– Откуда?

– Оттуда же, откуда она появилась здесь изначально. Координаты лучше не уточняй. Знаю лишь, что извне.

– А, именно?

– Не грузи, Михаил! Науке это неизвестно.

– Так… я связываюсь с Люцифером, а ты попытайся хоть что-нибудь сделать, серафим!

– Попробую, но отсрочка конца на пару-тройку минут ситуацию кардинально не изменит, – пробубнил Няшка

– Не ной, серафим, а действуй!

– Уже… толку чуть.

– Сука! Люцифер не отвечает!

– Почему?

– Рай недоступен!

– Какие пророческие, страшные и сакральные слова для всех верующих идиотов на Земле.

– Да пошёл ты, серафим! Ты сам из нашей конюшни. Не забывай об этом! В тебя, между прочим, эти идиоты тоже верят.

– Скорее, из курятника… и хрен с ними, с идиотами.

– Твою-то мать!

– Что случилось?

– Меня затягивает внутрь Обители!

– Странно…

– Что? Что странного, серафим?

– Я никакого внешнего воздействия не ощущаю.

– Ну, поздравляю тебя, счастливчик! Делать-то что будем?

– А у нас разве есть выбор, Михаил?

– Между чем и чем?

– Вот и я об этом же. Смирись, расслабься и береги силы. Что-то мне подсказывает, что они тебе пригодятся в полном объёме. Со всеми резервами и прочим.

– Ну и гнида же ты, серафим! Не попытаешься даже мне помочь?

– Как? Как, архангел ты мой дорогой, я смогу тебе помочь? Подскажи… а я сделаю всё, что только будет от меня зависеть! Пойми, брат, тебя притягивает Сила, в которой утонул, как в омуте, сам Мастер Смерти.

– И?

– Поэтому расслабься, затем соберись и действуй уже по обстоятельствам там, внутри, если тебя раньше не размажут обстоятельства непреодолимой силы в лице приснопамятной Пустоты. И вот сейчас, Михаил, я серьёзен, как никогда.

– Значит, я должен по твоим словам расслабиться?

– Именно.

– Тогда пожелай мне что ли… удачи.

– Удачи! И помни, все там будем, если наша откровенная авантюра не увенчается успехом.

Своё пожелание Серафим высказал, находясь уже в гордом одиночестве у стен Обители, ибо Михаила целиком поглотила Пустота, всосав внутрь грандиозного форпоста, сотворённого неординарным разумом Мастера Смерти.

Конструкция меж тем перестала вибрировать и начала ускоренно расширяться в своих границах, видимо намереваясь поглотить всё без остатка, включая и саму планету.

«Кажется всё-таки мы допрыгались…» – пришёл к печальному и однозначному выводу Серафим.

В голову, как назло, полезли яркие картинки конца света в одной, отдельно взятой звёздной системе, неотъемлемыми и разумными частями которой являлись Земля с Раем и Адом.

Чёрт! Ну где же Мастер Смерти? Какого хрена он отправился в дебри вероломной Пустоты на поиски своей взбалмошной супруги, Повелительности Жизни, пренебрегая элементарными правилами безопасности, тем самым поставив под удар не столько себя, сколько множество Высших, так или иначе зависящих от его собственного благополучия?

Серафим предельно ясно отдавал себе отчёт, что попросту не имеет право оценивать, а тем более осуждать поступки Смерти, но… чёрт побери, как же ему хотелось выплеснуть весь свой гнев в лицо Мастера, перечислив ему имена всех, кто пострадал или сгинул, поплатившись за столь необдуманный, на взгляд Серафима, поступок его, хотелось бы верить, всё ещё друга и боевого товарища.

Первородный, Леди Повелительница Судьба, Леди Тьмы, Тартар… кто ещё? Кто ещё из ныне здравствующих будет вынужден поплатиться своей Силой, а то и жизнью за авантюру, в которую Мастер Смерти тайно втянул всех оставшихся на тот момент Высших?

Тяжкие раздумья Серафима неожиданно прервал нестерпимый гул, раздавшийся изнутри Обители. Стены её задрожали и пошли трещинами, хотя сама конструкция создавалась явно не из обычной материи…

Ну вот, и пришёл тот самый песец, которого так боялись, ждали, морально оттягивали, надеясь на чудо.

Серафим приготовился к финалу своей, столь яркой и противоречивой жизни, когда…

– Эй, Няшка, не пугайся! – в разуме райского существа раздался, как гром среди ясного и лучезарного неба, до боли знакомый мыслеобраз того, кого Серафим только что так искренне поносил на все лады.

– Мастер?!?!

– Он самый. Я тут невольно прочёл твои мысли и, к своему стыду, со многим вынужден согласится, друг мой крылатый.

– Да погоди ты сходу каяться! Где ты?

– Внутри своего скромного пристанища. Добиваю в компании Сета и Абсолюта метастазы Пустоты, обнаглевшей до такой степени безрассудства, что не убоялась вломится в мой собственный Дом. А это, как ты понимаешь, чревато для любого агрессора, кем бы или чем бы тот не являлся.

– Постой, Мастер!

– Стою…

– Но где Михаил? Его затянуло внутрь Обители и сейчас я не улавливаю его присутствия… вообще!

– Не переживай! Михаил, бедолага, застрял в субстанции, из которой я создавал внешние стены Дома. Вытащим мы твоего крылатого собрата. Никуда он не денется.

– Успокоил…

– Отлегло?

– Да.

– Не думал я, честно говоря, что ты так трепетно относишься к Михаилу. Если мне не изменяет память, ты его, мягко выражаясь, недолюбливал. Так?

– Так, да не так! Время меняет всех…

– Даже таких безбашенных и принципиальных, как ты?

– Да. Если только не сломает раньше, погрузив на самое дно мироздания.

– Не шути таким образом, Серафим.

– Почему?

– Ты не был на этом самом дне мироздания, коим по праву безысходности можно с абсолютной долей вероятности назвать Пустоту, мать её в невесомость!

– Узнаю! Узнаю своего чуть надменного, никем и ничем неконтролируемого, всепоглощающего, скверного на характер, злобного, но такого родного для меня Мастера Смерти.

– Вот и чудно. Заходи Няшка в гости и чувствуй себя, как дома. У нас очень мало времени. Предстоит долгая и жестокая война, а ещё прямо сейчас надо успеть разделать и… поглотить поверженного противника.

– Лады. Захожу!

«Ну вот, всё и возвращается на круги своя» -удовлетворённо подумал Серафим Господень Няшка, делая шаг навстречу опасным и непредсказуемым похождениям в компании старого друга и новых для себя игроков.

Конец

Мастер и Михаил

(Рассказ)

Часть Первая

– Ну что, Михаил, как райская жизнь?

– Празднично стреляет каждый миг! Да так, что все дружно бояться однажды остаться без крыльев, спалив их на хрен…

– Неужели так плохо в Раю?

– В самом Небесном городе всё в полном порядке. Люцифер правит, как и подобает талантливому администратору: жёстко, чётко, но справедливо. Даже пристроил к делу главного дебошира серафима, мать его, Господня… Няшку, дабы тот меньше беспредельничал и не злил своим непотребством остальных небесных жителей.

– Во как! Не ожидал, что кому-то будет по плечу утихомирить главного смутьяна Рая. Значит, дело всё-таки в людях?

– В них, паскудниках. Гадят, словно малые дети, постоянно отвлекая на себя наши ресурсы. Собственно говоря, именно из-за этой многомиллиардной проблемы мы с тобой, Мастер, оказались сейчас в поясе Койпера. Кстати, Смерть, прими от моего брата искренние извинения за то, что пришлось прервать столь неожиданно твой отпуск!

– Ничего страшного, архангел. Я всегда готов помочь своему лучшему другу и боевому товарищу. Как он там? Не погряз в семейном быте?

– Лилит справляется. Знаешь, никто в Рае не верил, что она окажется такой прекрасной матерью для их единственного ребёнка.

– В конечном итоге материнские инстинкты перебороли бунтарские наклонности Первой Демонессы Ада?

– Именно. Да и Господь им здорово помогает с воспитанием. С младых лет приучает твоего крестника к основным заповедям.

– Главное, чтобы Он не переусердствовал.

– А что так?

– Бог нынче стал слишком сентиментальным и напрочь утратил былую хватку.

– Неудивительно, если учесть те события, через которые он прошёл в недавнем времени, благодаря твоей, Смерть, вселенской экспансии. Хорошо ещё, что Творцу вообще удалось сохранить здравый рассудок, не скатившись в откровенный маразм. Старик оказался на удивление крепким ментально и физически!

– Согласен.

– Хочу задать тебе очень важный вопрос, Мастер. Он меня постоянно преследует с тех самых пор, как я узнал о твоём согласии поучаствовать в столь спорной, скажем так, миссии.

– Задавай.

– Тебе не жалко людей? Ведь ты провёл среди них сотни тысяч лет, переходя из одного тела в другое. Ты наблюдал, как они эволюционировали, обретая всё более высокоорганизованные навыки. Ты встречался и общался с Пифагором, Платоном, Сократом, Лукрецием, Ромулом, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Ньютоном, Беркли, Пушкиным, Достоевским, Вашингтоном и самим Лениным! Так вот, ты не будешь сожалеть, когда человечества не станет? Не станет, благодаря тебе…

– Ну, во-первых, не все, кого ты перечислил, были достойны моего общения. И потом, твой список не вмещает и сотой доли процента тех, с кем мне довелось столкнуться лично. Ведь были и: Чингиз, Тимур, Наполеон, Гитлер и Сталин. Даже нынешних мировых правителей я относительно недавно пытался образумить, привлекая своих Жнецов… из Особого Второго Отдела Дома Смерти.

– Даже так?

– Да.

– И?

– Глухо! Непредсказуемые, упёртые, лживые, трусливые, агрессивные, жадные и лицемерные идиоты. Понимаешь, Михаил, человечество полностью себя исчерпало, и я не вижу для него никаких достойных перспектив.

– А раньше видел?

– Видел и верил в то, что люди смогут одуматься, перестав разрушать всё светлое и разумное на своём пути. Но события последних десятилетий поставили на моей вере такой внушительный и жирный крест, что я, Смерть, чуть не впал в банальную депрессию.

– Страшно до жути!

– Что именно, Михаил?

– Находиться в одном Мироздании с Первородной Высшей Силой, породившей Вселенную, чей Истинный Носитель вдруг впадает в беспросветную меланхолию и начинает чудить по полной! Так и до глобального армагеддона рукой подать…

– Вот! И чтобы в будущем полностью исключить столь мрачное развитие событий, мы должны с тобой сделать то, что диктуют нам интересы Вселенной, населённой бесчисленными разумными и достойными лучшей доли расами.

– Значит, ты сообразуешь свои действия согласно лишь обоснованной пользе для Мироздания, полностью исключив эмоции?

– Я – Смерть! Не забывай об этом, Михаил!

– Такое, если захочешь, не забудешь… – пробурчал архангел

– Хорошо, что мы поняли друг друга. У Люцифера есть пожелания?

– На счёт чего?

– Как провести зачистку планеты от человеческого вида.

– Нет. В этом он полностью полагается на твою фантазию, Мастер.

– Ясно. Тогда выдвигаемся в направлении Земли. По дороге и решим этот тонкий смертельный момент.

Часть Вторая

Как мало осталось на Земле того, что вызывает у меня симпатию, не говоря уже о любви. Человечество погрязло в болоте, густо замешенном на злобе, зависти, невежестве, лжи и лицемерии. Особенно деградация усилилась в двадцать первом веке, когда на власть имущих снизошло озарение парадоксальной истины. Вернее, истинного положения дел: система местечкового земного мироустройства оказалась нестабильной. Всё больше сбоев в экономике, стратегическом планировании, социальных сферах. Хронический кризис буквально накрыл с головой все страны без исключения. Ресурсов не хватало, потребности неуклонно росли параллельно стремительному увеличению населения и зашкаливающим амбициям правящих элит, погрязших в абсолютно необоснованной роскоши, тесно переплетённой с фантастически безграничными амбициями.

Как следствие: локальные конфликты; глобальные вспышки вируса, заставляющие больную экономику буквально проваливаться ниже дна, на котором она уже почти привыкла болтаться в полуобморочном состоянии. Ну и апофеозом этого безумия стала война в самом центре Европы.

Я, как Мастер Смерти, отвечающий за глобальный порядок во всей Вселенной, не имел права вмешиваться в дела планеты, служившей когда-то приютом моему Сознанию сотни и сотни тысячелетий. Да и особого желания, если честно признаться, у меня не возникало. Лезть в дерьмо, пытаясь исправить ошибки существ, утративших окончательно связь с реальностью? Нет уж… благодарю покорно! Я самоустранился, прекрасно понимая, что в ином случае наломаю дров, нарушив собственные правила и основополагающие законы Дома Смерти, которым руководил после ухода в забвение своего учителя и Первого Мастера Смерти.

Самоустранился и, тем самым подставил своего друга и боевого товарища, Люцифера. Нельзя перекладывать ответственность на других, тем более, если они тебе так дороги. Да уж, напортачил по полной. Молодец, Смерть! Поступил, как трус… мерзко и глупо, учитывая, что всё равно придётся именно мне в конечном счёте решать судьбу человечества.

– Эй, Мастер, о чём так тяжело задумался? Мы вскоре окажемся на орбите Земли. Ты придумал план, как мы будем зачищать планету от людей?

– Осознание придёт ко мне, когда мы с тобой, Михаил, окажемся на месте. Надо проанализировать все факторы.

– Да какая уже разница, Смерть, если в итоге человечеству суждено погибнуть?

– Я обязан руководствоваться законами Дома Смерти.

– Даже в такой однозначной ситуации, как эта?

– Да.

– Как скажешь, Смерть. Ты здесь главный!

– Я знаю о своей роли и мере ответственности, Михаил. Не стоит мне всё время об этом напоминать.

– Извини, Мастер.

– Ладно. Проехали… что за чёрт?

– Проблемы?

– Сам взгляни! На планете нет признаков активной разумной деятельности.

– А когда она там была? Тем более, разумная.

– Молодец, Михаил. Я оценил твой юмор, но на Земле на настоящий момент искусственная освещённость находится на уровне двух процентов. Практически отсутствуют теле и радиосигналы. Нет следов глобального интернета. Чёрт!

– Ну что ещё?

– Я наблюдаю многочисленные следы, оставленные от ударов ядерным оружием. Критический уровень радиации… когда они успели совершить коллективный суицид? Да ещё незаметно для нас?

– Значит, люди сами выполнили нашу миссию, лишив тебя сомнительного удовольствия терзаться от угрызений совести? Так может возрадуемся без лишних разбирательств?

– Совесть у Смерти отсутствуют. Она мне не нужна для выполнения задач, которые ставит передо мной Вселенная.

– Можешь себя обманывать, но меня не проведёшь – я чувствовал с самого начала твою напряжённость, Мастер. Заглянем на планету, раз мы почти на месте?

– А почему бы и нет? Выходим на высоту тридцати тысяч метров над уровнем моря. Надо осмотреться.

– Что-то тебя тревожит?

– Угадал, Михаил. Меня тревожит весь этот цирк, видимо устроенный специально к нашему прибытию.

– Сомневаешься в способности людей к мгновенному самоуничтожению? Думаешь, им «помогли»?

– Да.

– Ох ты! Да здесь и морей не осталось, как, впрочем, и океанов. Испарились в грязь. Всё-таки люди – неисправимы! Самоликвидировались, изгадив всю экосистему. Так о каком ты цирке говорил, Смерть?

– Судя по картине, которую нам подсунули, здесь по всем признакам произошёл самый настоящий ядерный армагеддон…

– И что?

– И то, что в таком бы случае канцелярия Дома Смерти обязана была бы почти захлебнуться от одномоментного поступления такого количества душ. Но ничего подобного не случилось.

– Серьёзно?

– А ты думаешь, я не контролирую один из основных отделов своей конторы?

– Я уже ничего не думаю…

– Кстати, куч обгорелого человеческого мяса, живописно разбросанного по всей планете и, смердящего, словно все фекалии чистилища разом, я так же не наблюдаю. А вот тушек бедный животных и птиц в избытке, как и грандиозной ухи, в которую превратились все воды Земли разом вместе с их обитателями.

– Странно…

– Более чем. Кто-то выкрал всё человечество, судорожно пытаясь скрыть следы содеянного. Такого ошеломительного трюка я за всю свою деятельность ещё не встречал ни разу. А ты, Михаил?

– И я…

– Расслабься. Это был риторический вопрос. Нас провели вокруг пальца. Придётся, в свою очередь, инициировать полномасштабное расследование. У Дома Смерти украли почти восемь миллиардов душ. Такого я никому не прощу.

– Высшие?

– Вряд ли. Среди тех, кто не затерялся в Пустоте, лежащей за Зеркальным Барьером, нет моих врагов.

– Так может кто-то из них решил совершить планетарный фокус из лучших побуждений, уберегая тебя от грязной работы.

– Я ни на кого не работаю. Для меня святы лишь интересы и благополучие Вселенной. И если бы собственные убеждения претили уничтожить человечество, никакие уговоры и даже мольбы Люцифера не сподвигли бы меня на обратное. Человечество изжило себя, как вид. Всё просто.

– И одновременно сложно.

– Да ты философ, архангел!

– С кем поведёшься, от того и наберёшься, Смерть.

– Туше!

– Что?

– Забей, Михаил. У нас с тобой сейчас есть вопросы поважнее.

– А кто тебе сказал, что я собираюсь тебе помогать в решении земной головоломки? Люди, так или иначе, покинули планету. Рай в моём лице удовлетворён, и я покидаю это гиблое и смердящее место.

– Нет.

– Что?

– Я только что занял тебя на время у своего брата. Услуга за услугу.

– Когда это ты успел связаться с Люцифером?

– Пару минут назад.

– Но я вам не раб!

– Не психуй, Михаил. Не гоже архангелу Господню выказывать слабость. Да ещё и перед лицом самого Мастера Смерти.

– А что ты предлагаешь взамен, Смерть?

– Насладиться моментом. Нам брошен вызов! Да ещё и какой – противник не поскупился на богатый антураж, до основания изгадив целую планету. Боюсь, что после такого Земля уже вряд ли оправится.

– А вдруг назло всему она возродится?

– А тебе бы хотелось, Михаил?

– Очень…

– Ну, надежда всегда покидает нас последней. Всё может быть, а может… и не быть.

– Земля, Земля, встречай конец!Во тьме сияет свет пожарищ —Поверь планета – эт… песец —Засилье мрачных жутких кладбищ!Воронки взрывов, черепа —Пустых глазниц навек забвенье!В них безнадёжная мольба —Призывы к Господу блаженны…Земля прощай – твой Дух издох!Проклятья образ твой убили —Печален, правда, сей итог —Мертвы рождённые живыми!Как много мук, терзаний, ран —Не счесть на теле твоём чудном,Но ты одна теперь – восстань,Забыв людей, как мерзкий ужас!Восстань из пепла, встав с колен —Земля, ты сильная – я знаю!Воскреснет тот, кто убиен —Помочь тебе я постараюсь!!!Пройдут года, и озаритРассвет в тебе надежду снова —Дух твой Природа пробудит —Как прежде станешь ты здорова!                                 * * *

– И что это, архангел?

– А на что похоже?

– Кажется, на стих.

– Спасибо, Смерть.

– За что?

– За признание моего лирического порыва.

– Ты хочешь мне сказать, что он твой?

– Именно.

– Ты бы с этим поосторожнее, архангел!

– Это ещё почему?

– Вдруг втянешься? И Люцифер лишится своего самого ценного крылатого ресурса в твоём лице.

– Умеешь ты, Смерть, даже комплименту придать форму изысканного оскорбления.

– А я специально тебя спустил с небес на землю. Нам предстоит сложная работа. И я хочу, чтобы ты, архангел, максимально собрался. Понял меня?

– Да уж куда понятнее…

– Вот и замечательно! А теперь спускаемся на Землю в прямом смысле. Без лишнего трёпа и сантиментов!

– Понял тебя. И да прибудут со мной Небеса.

– А со мной Дом Мёртвых…

Часть Третья

– Что за лютая херня произошла в этой помойке?

– Попридержи свой дряхлый язычок, cерафим!

– Да что ты? Сейчас тебя, Люцифер, больше всего волнует моё неподобающее поведение?

– Да.

– Правда?

– Да, петух ты, бракованный!

– А то, что Смерть свалил в поисках виновных в этом беспределе, прихватив с собой за компанию твоего братца, Михаила, тебя совсем не волнует?

– Ой, да завали ты уже свою кукарекалку, в конце-то концов!

– Что делать будем, хозяин Рая?

– Надо бы здесь прибраться…, – задумчиво прошептал Первый из падших крылатых созданий старика Создателя.

Ему тяжело было признаться даже самому себе в том, что вся эта картина эпического глобального разгрома планетарного масштаба вызывала в нём чувство слишком глубокой скорби. Загублено столько животных, рыб и птиц! Все океаны и моря превращены в зловонные подобия болот, в недрах которых наверняка процветала живность, похлеще нежели мифические чудища и монстры из людских страшилок. А леса, горы, прекрасные и благоухающие цветами поля? Всё это великолепие превращено в жуткую мерзостную помойку. Ужас дополняли руины разрушенных городов.

Какая сука решилась на столь откровенный акт вселенского вандализма? Вот свинство!!!

– О чём думаешь?

– О той сущности, что сотворила столь чудовищное деяние, прихватив до кучи всё человечество…

– Кто-то из Высших вернулся из-за Зеркального Барьера?

– И?

– Сошёл с ума, преодолевая нападки монстров Пустоты. А дальше, в отместку, вознамерился оторваться на месте, которое связано с Мастером Смерти. Да и с тобой, тоже.

– А мы-то с Мастером каким боком в этом идиотском раскладе?

– Возможна месть…

– За что, серафим?

– За то, что не искали, не пытались вырвать из плена абсолютно стерильного, мать его, забвения. Так или иначе, но имеем нехилый такой детектив, смачно сдобренный предполагаемым массовым геноцидом всего взбалмошного людского рода.

– Но ты же понимаешь, что бывшие любимцы нашего Отца здесь выступают в роли приманки?

– Так сам же только что эту версию и озвучил. Ладно… с чего начнём поиски Смерти и Михаила?

– А с чего ты вдруг решил, что мы должны их искать? Они дяденьки взрослые и запредельно суровые. Наваляют любому или любым… в пределах Вселенной. Ну а Смерть и за её пределами.

– Тьма мне в задницу пернатую!

– Ну что ещё?

– Кажись на запах жаренного припёрлись Жнецы Дома Смерти!

– Ага. Теперь и я чувствую.

– Жаркое или Жнецов?

– Не смешно. Сейчас достанут с расспросами! Пока не отыщут своего Хозяина, не успокоятся. Цепные псы Смерти!

– Хоть мы с ними и союзники, но я всегда побаивался этих мрачных, древних и надменных воителей-праведников, чьи тела аморфны, словно плазма.

– Так они и состоят из первородной кварковой плазмы, серафим. Пускай это выглядит во всех смыслах антинаучно, но ничего нового или безумно удивительного ты сейчас не сказал.

Между тем на планету спускались десятки огненных столбов, в структуру которых были впаяны яркие рубиновые нити общего сознания. У самой поверхности образовались чудовищные по силе торнадо, безжалостно терзающие руины мёртвого мира. Зрелище било по нервам, вгоняя в шок разум, давно, казалось бы, привыкший к чрезмерным испытаниям на прочность.

– Умеют, черти, преподнести себя! Как Мастер сумел вписаться в такую компанию и совладать с сущностями, появившимися в реальности одновременно с зарождением пространства и времени?

– Он у нас уникальный во всех смыслах, серафим. Ты чего так возбудился? Того и гляди, все свои крылья потеряешь на этой, богом забытой планете.

– Ощутил приближение Силы Смерти. Ещё немного и… обделаюсь, как желторотый птенец, выпавший из гнезда прямиком в пасть порождениям тьмы.

– Соберись и не позорь Рай! Не хватало ещё вести переговоры, пованивая дерьмом.

– Они приближаются…

– Сам вижу.

К Люциферу и Серафиму приближалась разумная и древняя, как сама Вселенная, Сила. Её представители никогда не любили шутить. Были весьма консервативными и чрезмерно жестокими в методах убеждения. Именно Жнецы Дома Смерти первыми встречали многочисленные опасности, ежесекундно выпрыгивающие в разных концах необъятного космоса. Встречали, купировали и… уничтожали. И делали они это предельно беспощадно! В таких вопросах лишние сантименты являлись абсолютно неуместными. Все разумные высокоразвитые расы (включая Высших) во Вселенной это прекрасно понимали и беспрекословно принимали методы, которыми пользовались Жнецы. Большое Зло, а иного и не водилось, могла победить лишь более могущественная Сила, имя которой было Смерть!