Арский. Доктор без имени. Книга первая

Максим Вега

Арский. Доктор без имени. Книга первая

Несуществующее измерение в неизвестной вселенной, совпадения случайны. Россия, Гранитовск, 2028 год. Октябрь месяц

Глава первая. Одинокий человек

Вечер, перекресток города. По тротуару идет мужчина, погруженный в мысли, он не замечает лиц прохожих, смотря в одну точку. Накрапывает дождь. Вспоминая прошедший трудный день, мужчина обдумывает смысл своей работы: хорошо ли всё сделал или плохо, где-то мог сделать и лучше, но не доделал. Сегодня он решил пройтись в одиночестве и развеять свое настроение, попутно обдумывая жизнь и мелкие проблемы, которые хотел решить, если бы для них нашлось время.

Остановившись перед светофором, он окидывает взором происходящее.

«Ничего не меняется в этом мире», – размышляет он. Все те же вечерние огни города, спешка автомобилей и куда-то идущие люди со своими целями и делами. Что-то в этом всем напомнило ему – он мало чем отличается от этих людей и от такого ритма жизни. Собираясь поздним вечером с мыслями, он вспоминает об обещании прийти сегодня домой и поменять то в своей жизни, что могло стать смыслом для него. Смыслом, который придавал сил делать то, ради чего стоит просыпаться по утрам и жить.

Заглянув в магазин по дороге, он осматривает продуктовую корзину. Сделав выбор, идет на кассу, после продолжает путь к дому, вспоминая, что в этот магазин он заходит практически каждый вечер. Ему становится неуютно от мысли, что продавщица прощупывает его тяжелым взглядом. Взглядом, который прикасается к его плащу и скользит по нему в ожидании, не зная ни имени продавщицы, ни кто она. Он отмечает, что меняются они в этом магазине с регулярной скоростью. Его они знают в лицо, и поэтому он и не догадывается о том, что за спиной продавщицы его обсуждают. Что поделать – это единственный магазин в ближайшей досягаемости, куда он заходит. Единственный, в котором чувствует себя не комфортно, предчувствуя и догадываясь по взглядам продавщиц, что что-то оставил в нем, но вот что?

Дойдя до подъезда, мужчина осматривает, что изменилось, но ничего нового не обнаруживает. Приложив ключ к домофону, он открывает дверь, не спеша заходит и поднимается в квартиру на третий этаж. Перешагнув порог, с облегчением понимает, что вот и день прошел. Разобрав и отложив мысли о работе, он остается один на один с мыслями о жизни, своих идеях, об изменениях, которые хотел сделать.

Казалось бы, сколько можно откладывать на следующий день то, что можно сделать сегодня? Мысли заняться оздоровительными процедурами или спортом посещали его в течение многих лет, и каждый раз находилось оправдание несделанному действию.

«Плавание, бассейн? О, эта вода, зачем она мне?» – думал мужчина.

Приготовив ужин и устало оставив посуду, он хочет одного – добраться до кресла и погрузиться в раздумья. Заварив кружку любимого зеленого чая, он добирается до кресла, чтобы вспомнить прошедший день снова, но уже с другого угла.

– Вот я, – начинает разговор с собой мужчина, – Антон Дмитриевич Арский, по образованию закончивший медицинский университет. Медбрат, который выполняет поручения вышестоящего руководства. Почему за три года упорного и исправного труда мне не дают шанса подняться на уровень операционного медбрата? Возможно, убирать, слушаться и подавать – мое призвание? Куда мне выше головы прыгать, для чего?

Ответы приходили в его ум вперемешку с эмоциями. Один из них прозвучал очень хорошо:

– Потому что я еще не слишком упорно работаю, что-то упускаю. Как проявить себя, чтобы я смог подняться по карьерной лестнице? А может, я не годен для работы операционного медбрата? – эмоции и сомнения сменяли одну за другой его размышления. Мужчина понимал, что входит незаметно в депрессию. – Такое бывает с людьми, которые долго двигаются к цели и не видят результат, – говорил он себе, при этом не теряя надежду однажды достигнуть цели.

Не прекращался ни на минуту его внутренний монолог. Он вел разговоры и даже иногда напевал назойливый мотив. Неизвестно по каким законам действующий голос в его голове надоедал ему все больше в тишине домашнего покоя. Сделав усилие, Антон спросил вслух:

– Да сколько можно петь эту мелодию?

К его удивлению, голос начал отвечать в голове на вопрос:

– А сколько можно вести разговор с собой на тему своей работы? Это же скучно.

Немного помолчав, Антон заинтересовался:

– Что такого в том, чтобы размышлять о работе?

Голос ответил:

– Есть занятия куда интереснее, чем размышлять о работе. Например, разговор со мной.

Антон решил, что, видимо, переутомился и скоро пора идти на отдых, раз слышит странные голоса. Выйдя на кухню, он налил стакан теплой воды и взял таблетку успокоительного. Опустошив стакан, направился в спальную, где приготовился ко сну, думая, что голоса – это не слишком хороший знак.

Глава вторая. Сон

Ему снился если не самый страшный кошмар в его жизни, то один из самых реальных. Заснув, он испытал странное ощущение, что спит и в то же время бодрствует. Двоякие ощущения не покидали его – он был уверен, что спит и в то же время нет. Голос, звучащий в голове перед сном, стал разговаривать с ним во сне и объяснять, что ему нужно от Антона, и куда он попал.

Антону снилась странная площадь. Он стоял посередине, никого кроме него, кажется, не было вокруг. Обернувшись, чтобы проверить, нет ли кого-нибудь поблизости, он никого не обнаруживает. Только голос, который разговаривал с ним, исходил откуда-то сверху, перемещаясь эхом слева направо, то справа налево. Осмотревшись, Антон обнаружил, что находится в высоком здании. В огромные окна проникал свет сквозь желтизну стекла, в комнате стояла какая-то мебель. Пройдя к краю площади и осмотрев несколько стульев, он решается сесть на стул. Нервничая и понимая, что происходит, он успокаивался тем, что это не более чем ночной кошмар. Внезапно голос стал слышен отчетливей, удалось ясно разобрать слова:

– Итак, тебе не терпится узнать, кто же я, и зачем ты здесь?

– Да, – Антон утвердительно кивнул. – Что я здесь делаю, и кто ты?

– Я один из посланников темной силы, а ты здесь оказался не просто так. Я за тобой долго наблюдал, и ты был избран для высшей цели.

Антону стало не по себе от мыслей, что он избран для какой-то высшей цели чем-то или кем-то. Понимая, что оказался с глазу на глаз с посланником темной силы, он принимает решение поскорее проснуться и забыть кошмарный сон. Однако, к своему удивлению, не может этого сделать, а продолжает сидеть все так же на стуле и ждать того, что ответит голос.

– Почему ты наблюдал за мной? Я чем-то отличаюсь от других людей?

Голос усмехнулся и произнес ругательство, продолжая сетовать на то, что же за человек пошел такой, что ему и ответь, и объясни все то, что нужно.

– Разве тебе неизвестно, что с темной силой так не общаются?

– Что тебе нужно от меня и как мне отсюда выбраться?

Голос выждал паузу и ответил:

– Мне от тебя нужно кое-что, что тебе самому не так уж и нужно. Это то, о чем ты меньше всего думаешь, и на что не слишком обращаешь внимание в своей жизни.

– Если это что-то не столь нужное, то забирай. Только выведи меня отсюда обратно в мой привычный мир, здесь мне не по себе. Договорились?

Голос посланника издал звук, напоминающий удовлетворение от своей просьбы и кое-что уточнил:

– Если ты согласен, то нам нужно подписать кое-какой договор, и я с радостью выведу тебя отсюда, но при одном условии.

– Что за условие?

– Условие не простое. Я кое-что заберу у тебя и взамен того, что я у тебя забрал, ты получишь дар, тот, который ты сильно желаешь или хочешь. Я знаю, что ты хотел бы стать великолепным доктором или хирургом и помогать людям, и я в этом могу тебе помочь.

Сердце Антона забилось в два раза быстрее. Он искал повод отказаться от этой затеи и уйти, но выхода не было, как он считал. К тому же предложение посланника очень заманчиво.

«Что я теряю? – подумал Антон. – Какая-то не нужная вещь не лишит меня ума, ведь я вернусь снова в свой мир и продолжу жить, даже с даром».

– Я согласен, можешь рассказывать, что тебе нужно.

Голос посланника стал игривым и ласковым. Он предупредил, чтобы Антон не пугался его вида, ведь сам он его не выбирал. Выйдя откуда-то справа, посланник медленно приблизился на расстояние двух метров к сидящему на стуле Антону. Перед ним предстало самое странное создание, которое он видел когда-либо. Ростом около ста сорока сантиметров, пушистое чёрное существо с двумя красными круглыми глазами, напоминающими глаза лемура, только меньшие в объеме. Обратив на вид носа внимание, Антон отметил его схожесть с обезьяньим. Рот существа оказался спрятан за тонкими длинными губами.

Антону казалось, что существо не передвигалось на ногах, а как бы парило, перепрыгивая с места на место. Существо двинулось к стене здания и схватило небольшого размера стол и, со скрипом перетащив его прямо к Антону, развернуло его перед ним, затем принялось искать стул. Найдя его, передвинуло таким же образом предмет, но поближе к своей стороне. В конце концов, усевшись напротив Антона, оно несколько секунд смотрело на него, разглядывая с головы до ног. Наконец, взглянув ему в глаза, оно произнесло:

– Ну что же, будем теперь договариваться на бумаге, – достав лист бумаги откуда-то из-за спины, оно положило его на стол. После, сунув подобие руки куда-то к своим ногам, достало тонкое игольчатое острие.

– Писать придется твоей кровью. Не беспокойся, я уже не в первый раз беру пробу крови иглой, будет не больно, скорее неприятно. Протяни какую-нибудь из своих рук.

«Еще бы, не в первый раз оно берет пробу», – подумал Антон и протянул левую руку.

Ловким движением рук посланник взял пробу, начертив небольшого размера угол, напоминающий цифру семь. Ухватив покрепче своим подобием руки его руку, он слегка надавил и сжал руку Антона – готовая кровь для листка бумаги виднелась крупным пятном на поверхности стола. Составлял договор посланник с видом того, кто не торопится его составлять. Бывало, обдумывая по несколько секунд мысль, он останавливался и смотрел по сторонам куда-то вдаль, затем снова продолжал писать. Составив обе части договора, он перевернул лист, чтобы тот, кто сидит напротив, ознакомился с составленным договором. В конце листа над линией осталось пустое поле для подписи.

Посланник обратился к Антону, загадочно смотря на него:

– Если же что-то не устраивает, то ты можешь указать пальцем, что конкретно тебя смущает в тексте договора.

Читая текст договора, Антон возмутился и спросил посланника серьезным тоном:

– Что это значит? – и указал пальцем на часть текста в договоре.

– И что же тебе не нравится?

– Что это значит «…предоставляя дар взамен энергии души»?

Посланник объяснил ему, что энергия души – это то, что нужно для него самого, но не нужно ему, потому что это как раз то, что его мало интересует.

– Ведь ты проживал свою жизнь, даже не зная, что владеешь этой энергией души. Она уникальна, это то, что может помочь мне в деле, но в каком – я тебе не имею права рассказывать.

До Антона начали доходить смутные прозревшие мысли – возможно, он теряет что-то важное, но вот что именно не может знать, да и посланник темнит с ответами, а выбираться из этого места как-то нужно.

– Что за дар будет мне выдан взамен, и как я им смогу воспользоваться?

Посланник, кажется, не мог усидеть на месте от нетерпения и явно нервничал.

– Читай вот здесь! – обратился он коротко к нему, указав иглой на важную часть текста.

Антон отметил, что посланник выглядел серьезно, при этом напоминая строгого учителя. Там, куда он указал иглой, было написано: «Дар включает помощь мою в виде голоса по четко определенному времени вопроса и дела. Следует лишь призвать мысленно меня и произнести два слова вслух и прекратить призыв».

– Если у тебя есть еще вопросы – задавай, ведь обратно в мир я тебя отправлю только после твоей подписи.

Смирившись с судьбой, Антон поставил подпись внизу листа. Посланник доволен, сжав в кулак свою руку, он размазал остатки крови на столе, стряхнул капли и с треском поставил свою печать справа внизу договора. Встав со стула, он отошел поближе к длинному окну, куда жестом пригласил Антона встать напротив него. Достав из-за пояса склянку, он обошел его и произнес странные слова, одному ему известные. Антон почувствовал ни с чем не сравнимую боль. Вскинув голову, он вскрикнул, так как посланник сделал что-то с его правой ногой, когда набирал необычную жидкость из правой икры его ноги в склянку.

Наполнив склянку, он закрыл ее пробкой и напоследок произнес:

– Наша с тобой история только началась. Не забудь про два слова, человек. Скажи это вслух: «Бес здесь», – приказав ему подойти к окну и там постоять, подождав, посланник дожидается исполнения, после делает рывок и толкает его в спину.

Прыгая сквозь окно, Антон летит в неизвестность, крича на лету.

Глава третья. Больница

Согнувшись пополам при пробуждении, в кровати Антон обнаруживает, что оказался в своей квартире на третьем этаже. Пот градом катится с лба, дыхание тяжелое. Оглядевшись по сторонам, он смотрит на электронные часы – время пять утра. Восстановив дыхание, встает и идет в ванную, его продолжительно тошнит. Добравшись до раковины, умывается холодной водой, всматриваясь в свое отражение в зеркале и вспоминая самый худший кошмар в деталях.

Взяв полотенце, с удивлением обнаруживает на левой руке ту самую пробу крови из своего кошмара. Уже затянувшаяся рана в форме угла перед его глазами такая же реальная, как и в его кошмаре. Понимая, что это был не простой кошмар, он испытывает ни с чем не сравнимое, немое и неописуемое чувство утраты.

Достаточно умывшись, Антон проходит на кухню и включает чайник, чтобы заварить себе чаю, который его всегда успокаивал. Привыкая к реальности, он обдумывает план действий на сегодняшний день, что и как будет делать на работе.

«Сегодня же тот самый день, я должен быть как штык на общей линейке, – вспоминает он. Одеваясь, он ищет рубашку с длинным рукавом, чтобы скрыть ту самую пробу. Обнаружив рубашку, одевается и оценивает, как выглядит в зеркале. – Вроде все как обычно, только чего-то не хватает, но чего?» – думает он.

Посмотрев по квартире все ли в порядке, обращает внимание на часы – время шесть утра. Собравшись выходить из квартиры на работу, он проверяет, не забыл ли что-нибудь важное.

«Так, телефон, документы, кошелек – все на месте. Можно идти».

Обдумывая ежедневный маршрут до работы, он отмечает – в октябре месяце что-то особенно прохладно по утрам. Пятнадцатиминутная ходьба до станции метро бодрит как никогда. Проходя мимо магазина, он ловит странный взгляд старой женщины, которая сидит около магазина и просит милостыню. Женщина пристально смотрит в его глаза, от взгляда ему становится не по себе. Он недоверчиво отворачивается. Обычно он дает какие-то деньги таким людям, но в этот раз некое чувство отталкивает его подойти к старой женщине.

Доходит до метро. В метро слишком людно.

«Какое непростое утро, – глядя на экран своего телефона, думает Антон. – Время еще есть в запасе. Кажется, я успеваю к нужному часу. Нужно пересесть на другую ветку, а там и до работы недалеко. Надо же, какой необычный сон, – размышляет под гул составов, вспоминая фрагменты кошмара и желтые высокие стекла в здании. – Почему я не могу вспомнить, как я туда попал?»

– Здравствуй, Антон, – слышит он баритон, исходящий сверху.

Протягивая руку, перед ним стоит Гуськин. Человек невысокого роста, но крайне вспыльчивого характера. Антон знает его пару лет, но за это время встречал его в метро раз, да и только. С удивлением отмечая необычное утро, Антон предугадывает – ведь еще даже не начался рабочий день. Менее всего хотелось ему слышать Гуськина с утра, особенно его недовольство по поводу того, что цены на бензин растут, а зарплату за сверхпереработанную норму не доплачивают вовремя у них в отделении. Медперсонал не доволен этим.

– Эх, вот если бы я мог получать в полтора раза больше, я бы не ездил на метро. Что ты об этом думаешь, Антон, а?

Собираясь что-нибудь ответить ему, чтобы он успокоился и смотрел под ноги, Антон слышит телефонный звонок. Гуськину кто-то звонит, кажется, это его жена, да хоть кто.

«Спасибо ей», – думает Антон.

Вот виднеется крыльцо больницы, место, куда Антон входит почти каждый день с мыслями надежды на лучшее. Лучшее на то, что когда-нибудь он сможет сделать что-то большее для людей, которые туда обращаются. Перешагнув двери больницы, он обменивается приветствиями с женщинами в регистратуре. Гуськин идет за ним, им пора разминуться. Гуськин не здоровается с женщинами. Желая Антону удачного дня, он сворачивает налево на второй этаж своего отделения. Пройдя до раздевалки, Антон слышит, что сегодня особый день.

«Особым днем называют тот день, когда у главврача есть приказ что-то изложить для медперсонала», – вспоминает он. Переодевшись в рабочую форму медбрата, Антон идет узнать у заведующей отделения, какой сегодня план действий. Женщина средних лет, на вид примерно пятидесяти, Светлана Аркадьевна Любова, светловолоса, характер прямой, местами добрый; взгляд ее говорит о том, что на работе от медперсонала она ждет понимания и выполнения действий.

– Добрый день, Светлана Аркадьевна.

– Здравствуй, Арский.

– Светлана Аркадьевна, сегодня какой план выполнения работы? Тот же, что на прошлой неделе?

– Надеюсь, что тот же, осталось дождаться общего собрания на линейке медперсонала, после будет видно. К Георгию Петровичу приезжала делегация, у него для нас кое-какое важное сообщение. Будь готов, хорошо?

– К чему быть готовым, Светлана Аркадьевна?

– Как это к чему? К сообщению Георгия Петровича, – оглядев Антона с головы до ног, она спрашивает его. – Ты что, не выспался, что ли, что с твоим-то видом? Приободрись, есть еще полчаса до сообщения, сходи выпей кофе.

– Извините, так и сделаю, Светлана Аркадьевна.

Заглянув в ординаторскую, он приготавливает себе чашку быстрорастворимого кофе, мыслями находясь все так же в своем кошмаре, а телом в ординаторской. Не слушая местных слухов среди медперсонала, он отправляется взглянуть на свой внешний вид, думая при этом об особом дне. Взглянув в зеркало, отмечает, что вид вполне сносный. Несколько раз умывшись, Антон решает украдкой взглянуть на свою отметину на левой руке.

«И каким образом она осталась на руке? А если кто увидит, что я им скажу? – послышался шум и голос Светланы Аркадьевны. – Пора собираться».

Покинув уборную, Антон направляется к коридору. Собравшись на общем собрании, медперсонал ожидает дальнейших действий. В конце коридора слышны шаги Георгия Петровича, они все ближе звучат эхом по коридору. Георгий Петрович Досс, весьма умный мужчина, ему около шестидесяти лет, но выглядит моложе своих лет. Антон всегда отмечал особенности его внешнего вида. Ему нравилось, что у главврача исключительная выправка и элегантная обувь, характер строгий, голос вкрадчивый, что при общении с ним Антон чувствовал себя иногда неловко, словно перед ним стоит его отец. Георгий Петрович напоминал Антону некоторыми чертами фигуры и манерами своего отца.

– Всем доброго дня, – поприветствовал Георгий Петрович.

– Добрый день, Георгий Петрович, – ответил медперсонал.

– У меня к вам особая просьба. Будьте аккуратны во всем, что вы здесь делаете. Вы же помните, где вы находитесь? Просто напоминаю, что сегодня еще один день в нашей больнице. Еще один день неизвестно когда и как несовершенных подвигов, между прочим, вами. Хочу вам пересказать одно высказывание: «Тот, кто относится аккуратно к себе и своему здоровью, так же относится и к окружающему его миру». Предлагаю вам взять на помощь это высказывание, в нашем деле главное что, Светлана Аркадьевна? – подходил к ней Георгий Петрович.

– Главное в нашем деле не ошибаться, Георгий Петрович.

– Тоже верно, Светлана Аркадьевна, ошибок у нас быть не должно, – проходя вдоль линейки носков обуви вглубь коридора, Георгий Петрович задумчиво осматривал снизу вверх каждого человека медперсонала. Остановившись напротив молодой медсестры, он задал ей вопрос по поводу ее ногтей:

– Скажите, почему у вас на правой руке один ноготь длиннее, чем другие, и имеет цвет, отличный от других?

– Прошу прощения, Георгий Петрович, я забыла снять вчера вечером этот лак, а на утро очень спешила.

– Напоминаю вам, что ногти у медсестры должны иметь аккуратный, коротко подстриженный внешний вид, без всевозможных красящих элементов на ногтях. Настоятельно рекомендую вам привести в порядок свой внешний вид, – дойдя до Антона, Георгий Петрович внимательно осматривает его внешний вид. Помолчав с несколько секунд, добавляет. – В медучреждении изменяется дресс-код, о деталях узнаете у Светланы Аркадьевны, – обращался он ко всему медперсоналу.

Георгий Петрович удалился по своим делам, и на его место перед медперсоналом встала Светлана Аркадьевна. Объяснив медперсоналу, что теперь в медучреждении меняется цвет формы и ее дресс-код, она просит зайти к ней медсестру, которая краснела перед Георгием Петровичем.

Мыслями Антон думал о том, как скрыть свою царапину от лишних глаз. На ум ему приходила идея лишь заклеить ее пластырем.

«Ведь по новому дресс-коду нужно будет ходить в рубашке с открытым рукавом, – размышлял он. – Что ж, никто и не догадается, что если я расскажу, что поцарапал руку о шляпку шурупа, которая торчала из полоски плинтуса. Перенося коробку из одной комнаты в другую, я не заметил препятствие и упал. Благо одной рукой успел припасть к полу и сохранил равновесие, но вот вторая рука пострадала».

Светлана Аркадьевна, кажется, была рада изменениям в дресс-коде. Антон тоже делал отличия об изменениях.

«А мне то, что я и так не жаловался на форму, и теперь не буду, – думал он, получив форму, затем пошёл переодеваться. – Получилось практично и хорошо: стандартная рубашка с коротким рукавом и брюки синего цвета и, конечно, моя царапина».

Выйдя в коридор, он прошел в ординаторскую, чтобы взять пластырь. Там его и встретили вопросительные взгляды.

– Антон, как тебе новая форма, нравится? – спрашивала операционная медсестра.

– Форма как форма.

– Ой, а что у тебя такое на руке?

– Вот как раз ищу пластырь, чтобы заклеить эту царапину.

– Слушай, вот это рана. Где же ты так смог?

– Подумаешь, это всего лишь царапина, затянется за неделю, – пройдя к шкафу с различным инвентарем для медперсонала, медсестра взяла пузырек обеззараживающей жидкости, вату, бинт и пластырь. Ловко обработав царапину, она продолжала удивляться необычайности раны и ее формы. Перевязав руку под пластырь, она объяснила, чтобы он был осторожней, не отрывая свой взгляд от Антона.

Он поблагодарил ее за перевязку и поймал себя на мысли, что теперь поползут слухи.

«Ну и пусть ползут слухи, версия случившегося происшествия, которую я подготовил для работников медперсонала, вполне подходит под описание. Мне не о чем переживать, скрывая свою нервозность, – думал он. – Как только об этом узнает Светлана Аркадьевна, никаких слухов уже не будет».

Проверив взглядом, что все в порядке, он вышел с указаниями, что делать дальше: обойти нескольких пациентов, сделав перевязку.

«Задача, к которой нельзя относиться спустя рукава», – настраивался на рабочее настроение он.

Решив в какой-то момент проверить свой дар на работоспособность, Антон мысленно визуализировал образ посланника и изъявил желание о связи с ним, произнеся тихо два слова вслух. Голос посланника не заставил его долго ждать. Остановившись на мгновение, он услышал знакомый голос, отчетливо спрашивающий:

– Зачем позвал, и для чего? – общаться с посланником Антону пришлось и мысленно.

Ведя с ним диалог, его первые ощущения от такого общения вызывали страх вперемешку с пониманием возможностей от такого взаимодействия с посланником. Он спросил его, как он может с ним общаться и взаимодействовать, скажем, когда нужно действовать по ситуации? Посланник ответил ему, чтобы он помимо его голоса слушал чувства, которые он посылает через определенные сигналы его телу. Эти сигналы или импульсы сообщат больше, чем сказанные им слова о ситуации. Останется лишь действовать так, как будто посланник и он – одно целое. Чувства Антона и эмоции по ситуации должны резонировать с его так, чтобы он знал безошибочно его посылаемые сигналы.

Антон захотел проверить на чем-нибудь свой дар. Посланник спросил его:

– Куда ты собираешься направляться?

Антон, не успев ответить ему, ощутил, словно через его глаза тоже кто-то смотрит. Направив взгляд сначала вправо, он увидел свою переносицу; после, направив его влево, увидел ее с другой стороны, но ощущения были такие, словно он и посланник вдвоем могли смотреть таким образом. Посланник объяснил мысленным потоком, что это еще не все его фокусы. Добавил, что теперь тоже видит через его глаза. Посланник отметил необычайность места, в котором находился Антон и он.