Один миг вечности, или Экзистенциальная повесть о человеке

И действительно, Соломон (хотя все в замке называли его Сол) был сильным, рослым и способным в боевых искусствах и стрельбе. Чего ему категорически недоставало, так это усидчивости и рассудительности.

Отец много раз говорил ему, что он будущий лидер, наследник Старейшины и однажды поведет за собой всех обитателей замка. А также намекал, что глупца и ретивца не станут слушать старые и мудрые члены ордена, такие, как Гор или Эрнест. Да и другие из числа Судей будут слушать того, кто говорит голосом рассудка, нежели кулака.

Сол сидел в своей комнате на кровати, отдыхая после тренировки. Он был раздет по пояс, были видны синяки и кровоподтеки на его поджаром мускулистом торсе. Кончики светлых волос блестели от пота, он тяжело дышал.

Сол смотрел в окно, на горы, синеющие вдали.

Металлическая двухстворчатая дверь с едва слышным шипением разъехалась, спрятавшись в стены, динамик у входа издал два коротких сигнала, оповещая о вошедшем.

Сол обернулся и увидел Гора, который стоял на пороге. Он вскочил в присутствии старшего.

– Какие будут поручения, Гор?

– Расслабься, мальчик. Старейшина зовет тебя на совет. Помни, он оказывает тебе большую честь, не подведи его.

Гор с внутренней улыбкой отметил, что парень стоит хоть и смирно, но глаза его полыхают, как у дикого зверя. "Что ж, хотя бы манеры у него есть", – подумал Гор и, дернув себя за острую бородку, вышел. Дверь с тем же тихим шипением закрылась.

Сол ошалел от услышанного. Его зовут на совет? Да это же просто отлично! Значит, отец, наконец, признал его силу и способности и готов слушать его.

Он бросился в душ, быстро, как ему показалось, привел себя в порядок и, вернувшись в комнату, надел свой лучший наряд.

Сол быстро вышел из комнаты и уже через десять минут был у зала, где проходил совет. Перед дверью он задержался ненадолго, успокоился и распахнул двери.

Зал совета представлялся ему огромным, но в реальности оказался совсем небольшим, скорее уютным. В неярком цветном свете ламп был виден стоящий по центру круглый деревянный полированный стол, за которым уже сидели все участники. Они разместились в удобных креслах, перед каждым стоял компьютер, все сосредоточенно изучали материалы. Старейшина стоял у большой настенной проекционной панели, сложил руки за спину.

Когда Сол вошел, все обернулись на него и потом, словно по команде, вопросительно поглядели на Старейшину. Ниак произнес:

– А, вот и ты, Соломон. Хорошо, что, наконец, изволил присоединиться, теперь мы можем начать. Займи свое место.

Сол посмотрел на часы за спиной отца – он опоздал на свой первый совет почти на тридцать минут! Он сильно смутился, но постарался не подать виду и был готов отстаивать свою гордость. Но никто больше не смотрел на него. Все присутствующие имели весьма серьезные лица и продолжали сосредоточенно изучать документы.

Пока отец начал рассказывать о делах в замке, Сол слушал невнимательно. Его не занимало управление снабжением или задания других бойцов, так что он принялся разглядывать участников совета.

Отец, расхаживающий перед экраном, был как всегда элегантен и строг. Костюм его всегда сидел идеально, седоватые волосы аккуратно расчесаны, волевой подбородок словно высечен из мрамора. Он говорил степенно, не упуская важных деталей, но и не углубляясь в пустые рассуждения или перечисления малозначительных подробностей.

Солу не нравилась манера отца держаться, он считал, что отец ведет себя, как кабинетный чиновник. Сколько времени он уже не выходил из замка? Как он может рассуждать о делах за пределами этих стен, когда сам сидит тут? Как давно он вообще участвовал в операции? Почему он не позволяет Солу быть солдатом?

Его злила эта мысль, отец словно считал его сосунком, неготовым к бою молокососом. А между тем Соломон был одним из лучших новобранцев и редко уступал кому-то в бою на тренировке. Словно бы Ниак удерживал его, не давал раскрыть свой потенциал.

Конечно, Старейшина никогда не говорил ему этого в лицо, не называл его слабаком, не сомневался в его подготовке. Но и на задания не отправлял. Если Сол спрашивал об этом, отец отвечал, что группа уже укомплектована и в ней не пригодится специалист его профиля. Когда Сол начинал возражать или кричать, отец, не поведя и бровью, говорил голосом, полным льда:

– Соломон, вместо того, чтобы тратить силы на пустые пререкания с твоим отцом и командиром, отправляйся на улицу и осмотри периметр замка и гараж. Может, тогда твоя бурная энергия принесет нам немного пользы.

На этом разговор заканчивался.

Сол тряхнул головой, отгоняя эти мысли, и перевел взгляд на первого сидящего за столом.

Это был Гор. Старый, он выглядел полным сил мужчиной. На его лысой гладкой голове не было морщин, кроме тех, что создавали вокруг глаз паутинку хитрого взгляда. По человеческим меркам ему можно было бы дать и пятьдесят, и восемьдесят. Каждый раз, когда Сол разговаривал с Гором, ему казалось, что у того смеющиеся глаза, которые таят в себе много невысказанных секретов. Словно он был полон тайн.

Гор сидел за столом и с непроницаемым лицом смотрел на отца, только глаза его, как всегда, были прищурены. Руки он положил на стол и сцепил пальцы. На обеих руках его были перстни, один золотой, изготовленный в виде печати со львом, другой с крупным изумрудом, похожим на каплю.

Сол не знал его настоящего имени, и никто из тех, с кем он общался, также не ведал об этом. Гор был одним из старейших членов ордена, древнее его был, наверно, только отец. О нем вообще было мало известно, а по манере одеваться и говорить, по усам и клиновидной бороде, по смуглой коже Соломон делал предположение, что Гор родом из Испании.

Сол точно знал, что ему никак не могло быть меньше восьмидесяти лет, так как в записях архива известно, что Гор был участником событий Второй Мировой.

Соломон чуть повернул голову на следующего участника совета. Это был Эрнест. Высокий худой старик с гладкой кожей лица и серыми длинными седыми локонами до плеч. Новобранцы звали Эрнеста Дипломатом, потому что он часто бывал в отъезде по делам, когда его приглашали сильные мира сего, чтобы обсудить очередное поручение. Именно через него орден получал новые "обычные" задания. Под "обычными" обычно подразумевались заказы от правительств на устранение террористов, поиск заложников и другие задачи, обычно выполняемые различными особыми подразделениями и наемниками по всему миру. "Особые" задания подразумевали поиск и захват нового Судьи.

Эрнест был одет в светло-серый костюм в полоску и казался в нем еще длиннее и тоньше. Все его лицо было хищным, рельефным – выступающий породистый нос, рот, кривившийся в ухмылке, глубоко посаженные глаза. Он держал в руке блестящую металлическую бензиновую зажигалку и в задумчивости вращал ее в пальцах.

Солу не нравился Эрнест, он старался поменьше сталкиваться с ним (к счастью, Эрнест часто бывал в отъезде и даже когда бывал в замке, почти не общался с молодыми бойцами). Он не отдавал себе отчет почему, но подсознательно догадывался – Дипломат имел резкий, грубый характер. Удивительно, что именно такой человек представлял их, должно быть, заказчики едва могли терпеть его. Однако, надо было отдать ему должное – свою работу он выполнял безупречно. В нем без труда угадывались тевтонские корни. Новобранцы подшучивали над ним за глаза, но никогда при нем.

Следующим за столом был Джон. Сол мысленно усмехнулся – этот был еще страннее предыдущих: всклокоченные рыжие волосы и бакенбарды, угрюмый вид, потрепанный клетчатый пиджак и старые замшевые туфли. Несмотря на то, что выглядел он, как любитель пабов и кулачного боя, это был настоящий профессионал. Джон Регал (более известный под прозвищем "Палач") выполнял трудные задания, требовавшие индивидуального подхода. Его вид мог одурачить людей, выдав его за простофилю, но Джон был мастером грима, переодеваний и проникновения в запретные зоны. Палачом его звали за характер работы – чаще всего его услуги требовались, когда необходимо было устранить одну сложную цель, не привлекая лишнего внимания.

Джон был неплохим парнем. В основном, все его либо боялись, либо просто сторонились. Но это было лишь влияние его репутации, Соломону иногда удавалось поболтать с ним, и Джон часто был приветлив и мог подбодрить его. Но об этом, конечно, не стоило рассказывать остальным.

Однажды Сол встретил Джона в коридоре, когда тот сидел на подоконнике и курил сигару. Его вид был благостен, и Сол решился заговорить с ним.

– Привет, Джон! Как дела?

– А, это ты, Сол. Ничего, как видишь, наслаждаюсь солнечным деньком и сигарой. Как поживает твой папаша? Тебя еще не просит подметать песок за ним?

И Джон засмеялся.

– Не дрейфь, пацан. Придет время, и ты захочешь, чтобы жизнь шла спокойно. А пока наслаждайся тем, что происходит сейчас. Мы, знаешь ли, нечасто бываем в таком мирном состоянии.

Палач вскочил с подоконника и взмахнул рукой с сигарой, рассыпая пепел.

– Черт, вообще наслаждайся жизнью, парень. Твой отец отличный мужик, только манерный какой-то. Но ничего, он работает для нас. Ну, бывай.

Он похлопал Соломона по плечу и пошел по коридору.

Вернувшись мыслями на совет, Сол посмотрел дальше. Следующим был Медведь. Бородатый, варварского вида мужчина смотрелся необычно среди остальных. Он был невысокого роста, но очень крепкого телосложения – вязаный свитер на его груди был натянут, словно на барабане. Медведь был одним из лучших оперативных работников, его природная сила и выносливость, а также способность быстро придумать выход из самых сложных ситуаций и заслужили ему прозвище.

Дальше сидел, вернее, сидела Змей. Довольно странное прозвище для женщины. Скорее всего, подумал Сол, это было сделано из целей конспирации – чем меньше знаешь своего врага, тем сложнее его победить.

Змей (ее настоящего имени также не знал никто, кроме Гора и отца) сидела в кресле свободно и вольготно, откинувшись на спинку и заложив ногу за ногу. Сол никогда не встречался с ней раньше и потому для тренировки сходу дал описание, опираясь только на внешность: брюнетка, прическа каре, около тридцати – тридцати пяти лет на вид, хотя точно сказать сложно из-за больших темных очков, закрывающих почти половину лица. Что еще? Одета в темно-зеленое пальто и высокие кожаные сапоги. По всему виду можно было бы заключить, встреть Сол ее на улице, что она обыкновенная модница. В реальности, как следовало из открытой части досье, Змей была специалистом по добыче информации. Это означало, что врага она могла найти, идентифицировать, расположить к себе, выведать всю информацию и тихо уничтожить.

Сол тяжело вздохнул и взглянул на последнее кресло за столом. Его занимал брат Соломона, Сергей. Тяжелая история. Сергей был обычным человеком, он был старше Соломона почти на сорок лет и уже был полностью седым.

Сергей дожил до своих почтенных лет, и до сих пор не было никаких признаков того, что он станет Судьей, как его брат и отец. А это значит, что хотя сейчас он выглядит старше Сола, через каких-то пятьдесят лет он, скорее всего, умрет, несмотря на всю развитую технологию медицины, которой они обладали.

Конечно, шанс оставался всегда. Например, Дипломат стал Судьей в преклонном возрасте – около шестидесяти пяти лет. Отец никогда не говорил об этом, но всякий раз, когда бросал взгляд на старшего сына, в нем проскакивала невыразимая тоска и печаль.

Сейчас было не время об этом думать. Сола впервые пригласили на совет, быть может, уже сегодня он получит задание и сможет показать, на что способен.

Он снова поглядел на отца. Оказывается, тот уже некоторое время молчал и смотрел на него.

– Ну что ж, раз уж мы закончили с обычными материями, и к тому же, мой сын наконец-то решил меня слушать, перейдем к основному вопросу.

Как вы все знаете, сегодня Гор получил сигнал о новом Судье. Я бы попросил вас пресекать всевозможные слухи, которые вы можете породить или услышать. Для нас важно то, что это первый Судья за последние два года. И наша задача принять его и защитить.

Сейчас он находится в России, в Санкт-Петербурге. Скорее всего, еще до заката завтра на него нападет группа захвата "Чистоты", и тогда можете забыть о нем. Также велика вероятность того, что именно при контакте с ними он будет инициирован, так что группа должна быть наготове.

Перейдем к задачам.

Медведь, твоя задача самая основная – взять несколько ребят, провести инструктаж и вылететь на место еще до заката. По снаряжению решай сам, кого брать с собой – тоже. Ты в таких делах мастер, разберешься.

– Слушаюсь, Старейшина.

Ниак кивнул ему и продолжил.

– Для всех остальных я хотел бы заметить, что наша основная задача сейчас – это спасение нового Судьи. С каждым, у кого есть идеи, возражения или замечания по этому вопросу, я готов побеседовать лично в своем кабинете.

При этих словах Эрнест поморщился, а Змей повернула голову и слегка скривила губы.

– Остальные задачи для нас менее важны. Тем не менее, наша вторичная деятельность требует внимания. Эрнест, через три дня ты оправляешься на переговоры по новому поручению в Германию. Детали тебе будут сообщены чуть позже. Сейчас я уже точно могу сказать, что потребуется помощь Джона или Змея. Возможно обоих.

Ниак повернулся.

– Кстати, все остальные могут идти. Пока больше никаких новостей.

Сол вскочил со своего места:

– Отец, а как же я?

Старейшина, уже повернувшийся к оперативникам, слегка приподнял бровь и посмотрел на неуместное замечание сына. Сергей уже почти в дверях обернулся.

– Да, ты мой сын, Соломон. Но причем здесь это?

– Но как же так? Я думал, ты позвал меня на совет, чтобы дать мне задание…

Сол был смущен, он чувствовал, что краснеет от возбуждения.

– Я пригласил тебя на совет и этим признаю твое место. Или тебе кажется иначе?

– Да, ты, конечно, сделал так, чтобы я участвовал. Но ты сделал это вовсе не потому, что считаешь меня достойным, а просто чтобы бросить мне кость, словно псу! Ты не хочешь, чтобы я оправился на задание!

– Разве я дал тебе понять, что сделаю подобную вещь? Или, быть может, ты решил, что готов уже ко всему, что приготовила тебе жизнь? Сын мой, мы обсудим эти вопросы позже, а пока скажу для всех – я надеюсь, что из тебя вырастет отличный лидер и мудрый Судья. Но пока больше не будет вести разговоры о заданиях.

Медведь повернулся в кресле:

– Парень, поверь мне, не бывает и раза, чтобы не случились какие-нибудь непредвиденные потери. Я бы на твоем месте так не рвался в бой. Послушай своего отца.

Джон прибавил, ухмыльнувшись:

– А если не хочешь слушать старика, послушай хотя бы этого бородатого варвара.

Медведь глянул на него и холодно произнес:

– Не мне тебе рассказывать, Джон Палач, как обманчива бывает внешность.

Сол разозлился и выкрикнул:

– Что за черт? Я лучший боец в этом дурацком замке! Я не трус, отец!

Ниак повел рукой:

– Если ты лучший боец, то мы все слепцы, что не заметили этого и не используем немедля твой талант по назначению. Продемонстрируй нам это прямо сейчас, сын. Уложи Медведя и отправляйся на задание вместо него.

– Хорошо.

Сол чувствовал себя глупо. Он снова повел себя, как рассерженный ребенок. В пылу он произнес совсем не то, что думал. Ведь имелось в виду "лучший новобранец". Отказываться от своих слов было поздно – это означало бы не просто слабость, но и трусость, а также суетливость, которую так не любил и искоренял отец.

Пришлось встать и выйти на открытое место. Медведь не спеша выбрался из кресла, обошел вокруг стола, с жалостью глядя на Сола, и встал напротив него.

Шансы на победу были невелики, сходу оценил Сол – Медведь был опытным бойцом и к тому же весил килограмм на тридцать больше Сола, а уж выносливости ему было не занимать. Значит, единственный шанс был в том, чтобы уложить его быстро, пока есть силы.

Соломон принял боевую стойку и стал по кругу обходить Медведя, тот тоже присел, сделавшись еще ниже и шире, и стал плавно, словно кот, идти назад и вбок.

Когда они сблизились, Сол мысленно скомандовал себе "Сейчас!" и молниеносным ударом ладони, направленным в основание черепа, под ухо сбил с ног Медведя, одновременно блокируя возможный удар второй рукой. Вернее, сбил бы с ног, достигни его удар цели. Но головы противника уже не было на месте. Крупный мужчина двигался невероятно проворно для своей комплекции. Медведь легко ушел от удара в голову и слегка ударил в выставленную ногу Сола. Напряженная нога сразу же сложилась и отозвалась резкой болью. Плавно продолжая движения, Медведь перехватил руку падающего Сола и швырнул его в пол, ускоряя еще больше.

Столкновение было резким, поскольку Сол мог смягчить падение только одной свободной рукой. Он ощутил, как на разбитой щеке выступает кровь и по лицу распространяется тупая пульсирующая боль.

Когда он очнулся от болезненного столкновения с камнем, Медведь стоял рядом и уже протягивал ему руку, предлагая помощь.

Сол буркнул что-то вроде "не нужно", вскочил на ноги и, вытирая разбитую щеку, бросил отцу, меча из глаз молнии:

– Я все понял, Старейшина. Я удаляюсь.

Отец достойно ответил ему:

– Ни к чему впадать в гнев или упиваться гордыней, сын. Потолкуем с тобой после. А сейчас иди.

И Сол, развернувшись, выбежал за дверь.

Марафон

– Эй, вы, на броневике!

Крик раздался откуда-то сбоку. Игорь открыл глаза. Неподалеку стоял еще один автомобиль, но этот больше походил на военный "Хаммер". Из него выскакивали бойцы, похожие друг на друга, как близнецы, в своих темных комбинезонах. Однако, даже с расстояния было видно, что комбинезоны не тонкие, как ткань, а больше походили на костюм, который носят водолазы и дайверы – толстый материал, делающий владельца куда крупнее. Шею прикрывал плотный высокий воротник комбинезона. На голове бойцов были крупные очки, на которых вспыхивали какие-то символы и схемы, но с того места, где стоял Игорь, этого было не разглядеть. В руках у каждого была винтовка с коллиматорным прицелом, а на поясе несколько небольших прямоугольных сумок.

Кричал стоящий впереди кряжистый мужчина с рыжей бородой, похожий на викинга из нордических легенд или Илью Муромца с известной картины. Его винтовка имела подствольный гранатомет, а грудь пересекала лента с запасными гранатами.

Из люка снова показался давешний боец, и теперь Игорь заметил его исполинские габариты и ужасные шрамы на лице. Голос его прозвучал хрипло:

– А, и вы здесь. Отлично, не придется два раза вставать, чтобы убить вас.

Из джипа "комбинезонов" (так про себя назвал их Игорь, чтобы отличать от черных "спецназовцев") один за другим выскакивали бойцы. Некоторые несли легкие щиты, другие – тяжелые винтовки и скрывались за машиной.

Орудие черного танка резко повернулось в сторону новоприбывших, громила на башне схватился за пулемет и прицелился в Игоря. Одновременно с этим рыжий (по всей видимости, он был лидером "комбинезонов") вскинул свою винтовку и выстрелил из подствольного гранатомета.

Граната разорвалась на башне бронемашины с огромной силой, превратив один бок танка в цветок с разноцветными от температурных перегрузок лепестками торчащего металла.

Очередь из пулемета, выпущенная великаном, прошла по стене рядом с Игорем, забрызгав его осколками битого кирпича.

Разразился бой. Игорь, очнувшись, бросился бежать.

Уже добежав до угла, он обернулся. По нему больше не стреляли, так что он укрылся за стеной и взглянул, что происходит позади. А там разворачивалась целая битва.

После попадания гранаты черный танк больше не мог вращать башней, но в наличии "спецназовцев" остался еще бортовой пулемет и семь человек внутри, включая громилу. После попадания все они высыпали из заднего люка и рассредоточились, прикрывая друг друга. В танке остался великан за пулеметом.

Четверо "комбинезонов" укрывались щитами, еще четверо, включая "викинга" (как прозвал Игорь бородатого предводителя) использовали свою машину в качестве укрытия.

Игорь видел, как трижды пули попадали по конечностям "комбинезонов", но признаков повреждений не было – упавшие от пули бойцы через минуту вставали и продолжали стрелять. Наверняка их униформа была бронирована.

Спустя несколько минут, пока Игорь переводил дыхание и пытался осмыслить происходящее, исход битвы еще не определился.

"Комбинезоны" понесли потери в виде двух бойцов, одного раненого в шею осколком и одного убитого попаданием в голову. Товарищи по оружию оттащили павшего за машину. Его светлые волосы залило кровью.

Но и "спецназовцы" не остались без жертв. У них было трое раненых в конечности и ни одного убитого. К тому же громила на танке, наконец, смог развернуть пулемет на башне, и его огневая поддержка стала теснить противников.

Игорь спохватился – ведь это именно он стал причиной этих военных действий прямо посреди города. Но он по-прежнему не понимал, что он сделал и чем заслужил такое внимание.

Он бросился бежать. Лучше убраться подальше, спрятаться, пусть они перестреляют друг друга и никогда не найдут его! Он бежал, стараясь держаться стен и часто меняя направление движения. Несколько раз он пробежал через сложные системы дворов-колодцев, чтобы запутать возможных преследователей наверняка.

Только спустя почти полчаса он вдруг понял, что все это время держал путь к дому. Но Игорь не остановился, пока не оказался у своего подъезда.

Ему в голову внезапно пришла мысль, что если эти люди смогли его найти, значит, наверняка знают, где он живет. Он снова похолодел, но идти было некуда.

Через несколько минут раздумий ушел страх, и пришла решимость. Он поднялся по лестнице и свой этаж и пошел дальше, прошел еще три этажа и постучался в дверь.

Открыл ему помятый мужчина с мешками под желтыми глазами в одной белой майке.

– И… Игорь? Приветствую!

И мужчина торжественно протянул руку. Игорь рассеянно пожал ее и забормотал:

– Петр Иванович, помогите мне, я должен спрятаться, за мной охотятся какие-то люди.

Петр Иванович не любил беспорядка и нахмурился:

– Что еще за люди? Ты часом не пьяный?

– Какой там! Я только из дома вышел, прошелся совсем чуть-чуть и тут такое началось…

Игорь сбивчиво пересказал произошедшее с ним и закончил словами:

– Помогите мне, они наверняка знают, где я живу! Дайте у вас пересидеть, пока они не уйдут. Да, и в полицию звонить надо срочно! Черт, тут, наверно, и войска нужны.

– Ну, будет, будет болтать. Зайди, что-ли, не хорошо так, на пороге общаться.

Тем временем на улице Медведь скомандовал:

– Отступаем!

Команда под прикрытием джипа уходила с огневого рубежа, когда противники скрылись за препятствием, Медведь проговорил:

– Так, насколько я понял, наш претендент ловко сбежал. Судя по тому, что Чистота нас не преследует, им тоже крайне важно найти этого парня, поэтому поступим мы следующим образом. Черт, Карл, дави на газ!

Джип набрал скорость и выбрался на улицу. Медведь указал на бойца, лежащего на полу с простреленной головой.

– Патрик, Оливер, возьмите его и сделайте все, что нужно. Когда закончите, прибыть к точке эвакуации. Остальные со мной едут к следующему наиболее вероятному месту, где мы сможем найти цель.

Через несколько минут машина подъехала к нужному дому.

– Карл, встань сзади, чтобы нас не было видно. Значит так, один остается за рулем, вы двое займитесь нашим трупом, еще одному занять пункт у входа в подъезд, оставшиеся идут со мной. Вперед.

Медведь с группой бойцов плавно и размеренно подошли к входу в подъезд вдоль стены. Войдя внутрь, Медведь подал знак, и один боец спрятался у двери.

– Проходи на кухню, садись, Игорек. У-у-у, да на тебе лица нет, водки выпьешь?

Игорь тяжело сел на табуретку у стола. Петр Иванович сел на другую рядом. Сейчас Игорь заметил, что вид у хозяина квартиры стал несколько запойный – одутловатое лицо помимо уже замеченных желтых глаз, руки мелко трясутся, повсюду грязная посуда и общий вид запущенности на небольшой кухне.

На столе стояла бутылка водки, в которой оставалось меньше половины, и граненый стакан. Не дожидаясь ответа, Петр Иванович взял еще один стакан и, налив водки, пододвинул его Игорю.

– На, пей, хоть придешь в себя.

Словно замороженный, Игорь взял стакан и, резко запрокинув голову, выпил залпом. Тотчас же горло обожгло, но внутри уже разливалось тепло, и спустя несколько минут он почувствовал себя спокойнее.

– Так что ты там кричал про преследователей и полицию?

– Мы должны срочно оповестить всех, что в городе орудует банда…

– Постой, Игорек, что-то мне слышится.

Петр Иванович сделал грозное лицо и вышел в прихожую. Ему слышался какой-то шум из-за двери. Он крикнул:

– А ну пошли отсюда, хулиганы! Я вот вам сейчас устрою…

Что именно он собирался устроить, неизвестно, так как в этот момент раздался компактный взрыв, и всю квартиру заволокло дымом и пылью. Петр Иванович отшатнулся и уперся спиной в стену.