Книга земли

– Ты чего, паренек, шляешься в развалинах? Не видал таблички «Заминировано»? Кто таков будешь? Местный?

– Ага, – кивнул Ворон, скосил глаза поочередно направо и налево: окна Арсенального и Кухонного каре дворца уютно светились апельсиновым теплым светом; но, похоже, усталый боец видел сейчас совсем другую картин у.

– Не «ага», а документики покажи, – набычился тот, пристально изучая одежду Марата. Второй, оставив попытки зажечь на ветру спичку, теперь тоже стоял рядом, обнимал винтовку обеими руками и всеми силами старался не трястись от холода.

Ворон машинально прощупал карманы пуховика, ничего не обнаружил, пожал плечами:

– Паспорт дома забыл. Могу принести.

И отступил на пару ступенек вверх.

– Стоять! – Боец сорвал с плеча винтовку. – Никаких дома. За мной следуй. В штабе разберутся, что ты за фрукт такой.

– Простите, в следующий раз, ладно? Дела у меня, – не переставал пятиться Вельшин.

– Товарищ сержант, вы только гляньте, как он одет, – протянул тонким голосом тощий боец.

На взгляд самого Марата, одет он был крайне заурядно: стального цвета пуховик, джинсы. Ботинки, правда, хорошие, итальянские: Нина Николаевна подарила на прошлый еще Новый год. Но Вельшин отлично сознавал, какое впечатление производит его одежда на этих двух измученных солдат Красной армии.

– Да ведь это шпион, – присвистнул парнишка. – Или фриц переодетый. Что, фашистюга, не успел сбежать?

И тоже сорвал с плеча винтовку, направил прямо в живот Марат у. Сержант целился чуть выше.

– Ребят, да вы чего? – попытался улыбнуться им Ворон. – Свой я, русский, не видно? В смысле, не слышно?

– А ну шагай сюда, – распорядился сержант.

– Может, лучше сразу того? Чтоб наверняка? – заволновался молодой боец.

– Это успеется. Пусть в штабе с ним сперва побеседуют, а то нас же потом под трибунал за самоуправство.

Видя, что Марат замешкался, сержант начал карабкаться по обледенелым ступенькам, глядя на парня неотрывно и не мигая, как смотрят на животное, к которому подбираются с веревочной петлей в руках. Вельшин сделал шаг назад, к дворцовым дверям, но молодой боец так дернулся вместе с винтовкой, что Марат застыл на месте. Умирать совсем уж глупо и бесцельно ему не хотелось.

На предпоследней ступеньке сержант примерился, выбросил вперед руку и намертво вцепился в запястье Вельшина. С силой дернул на себя, не удержался, начал соскальзывать с порога, утаскивая за собой Ворона.

И почти одновременно кто-то схватил Марата за свободную руку, дернул назад. Силы были примерно равны, и если бы Вельшин поджал ноги, то вполне мог зависнуть над ступеньками. Странным образом перетягивание происходило в полнейшем молчании. Молоденький боец какое-то время суетился, перебегал с места на место и старался навести прицел на того невидимого, кто был позади Марата, но быстро исчез из поля зрения. А мгновение спустя и сержант вдруг охнул и выпустил парня, схватившись за живот. Что с бойцом было дальше, Вельшин уже не увидел, поскольку его самого стремительно втащили в вестибюль дворца – и дверь захлопнулась.

Марат вскочил на ноги и только теперь оглянулся на своего спасителя. Перед ним стоял и хмурился раздраженно парень на пару лет старше его самого, небрежно одетый, с чудовищно изуродованной нижней частью лица. Парень рявкнул:

– Что тебя понесло на улиц у, идиот?! Жить надоело? В общем, впредь за порог даже не суйся и прочую обслугу предупреди, ясно?

– Рад стараться, – насмешливо процедил в ответ Ворон, даже руку шутовски приложил к голове. – Валерий.

– Откуда меня знаешь? – Вечник уже уходил, но замер на месте, внимательно оглядел Вельшина. – Не припомню, чтобы прежде встречались.

– Не встречались. А я вот зато о тебе наслышан. От наших с тобой общих друзей.

– Пошли! – коротко скомандовал Валерий, бросая тревожный взгляд в сторону парадной лестницы: оттуда доносились голоса и смех. Кажется, группа вечников решила совершить вылазку в ночной город. – Живо!

Марат даже не пошевелился. Валерий скривил свои страшные губы:

– Ладно, пойдем, пожалуйста.

Нырнув в боковой проход, они надежно укрылись от чужих глаз в нише между колоннами. И тут Валерий стремительным движением вжал Марата в стен у, спросил, слегка задыхаясь:

– С кем ты встречался? Ты вроде одноклассник Лидии, я припоминаю, что видел тебя у школы. Кого еще знаешь?

Марат хотел было освободиться, но смирился, потому как хорошо понимал, что сейчас испытывает этот странный парень. Он на его месте вел бы себя так же.

– Да всех знаю. Было время перезнакомиться, пока в городе черт знает что творилось. И Лазаря знаю. И Анн у.

– Как они? – Парень чуть не размазал его по стене от волнения. – Все живы? Где находились, пока город был закрыт?

– Дышать дай! – прохрипел Марат. Валерий моргнул, опомнился, уронил руки и отступил на шаг. – Анна все время оставалась в городе. Лазарь с Лидой сначала обитали в Питере, но потом сумели вернуться. Лидка даже жила здесь, во дворце, а друг твой каждый день работал с Книгой. Чего ж не пришел с ними повидаться, а?

Валерий молчал, что-то напряженно обдумывая. Потом ответил:

– Я не мог. Арсенальное каре было полностью изолировано от прочей части дворца. Ты ведь уже в курсе, что произошло?

– Ага, меня просветили.

– Значит, ребята остались там, в городе? – уточнил Валерий таким напряженным голосом, что Марат занервничал. Хотя, возможно, просто манера у парня такая, нервная.

– Ну да. Этот тип, Креон, пообещал, что к утру освободит город от морока. После того как Лидка… в общем, нашла на него управу. Я случайно сюда вернулся. Думал, они все свалят, а тут такое… Слушай, ты в курсе, что теперь будет, вернемся мы назад или нет? Эй, ты чего?

Валерий выглядел как человек, увидевший призрака. Жуткое и без того лицо приобрело зеленоватый оттенок, испарина обильно выступила на лбу. На Марата он больше не обращал внимания, потом и вовсе развернулся, чтобы уйти. Но Вельшин поймал его за плечо:

– Эй, давай выкладывай, в чем проблема?!

– Плохо дело, – пробормотал Валерий. – Им нельзя оставаться в городе.

– Ага, в курсе уже. Ты насчет Калеба?

– Кто таков? – мертвым голосом спросил Валерий.

– Ну, это такой типчик, убийца и садист. Чуть не прикончил Лазаря и моего друга. А Весна с ним нормально разобралась: превратила в простого смертного. Он покинул дворец до скачка, собирается охотиться на Лидкиных друзей, пока не получит свою вечность обратно. Только, по-моем у, гиблое дело он задумал…

– Замолчи! – хрипло рыкнул Валерий. – Я ничего не понимаю. Пойдем в мой кабинет, и расскажешь все с самого начала.

– Да без проблем, – пожал плечами Ворон.

В Арсенальном каре Марат оказался впервые, ожидал увидеть нечто из ряда вон – но ошибся. В целом эта часть дворца мало чем отличалась от соседней, разве что не было тут той броской роскоши, которой окружил себя Креон. Здесь все оставалось прежним, музейным, необжитым. Вдоль стен тянулись стенды с оружием разных эпох. Двери комнат плотно закрыты, в коридорах – ни души. Но Ворон пока вопросов не задавал: он тщательно обдумывал то, о чем должен рассказать Валерию.

Наконец вечник открыл одну из дверей, пропустил гостя вперед, придал ускорения, подтолкнув в спин у. В другое время Марат бы вспылил, однако сейчас было не до того.

Комната, весьма просторная, с шестью огромными окнами, напоминала запасник этнографического музея. Повсюду на встроенных в стену открытых полках, на подоконнике и просто на полу были сложены предметы из разных эпох и культур вперемежку с загадочными механизмами, уже отчасти знакомыми Ворон у. Единственный пятачок, свободный от вещей, находился прямо у двери. Здесь огромный стол наподобие того, что в Кухонном каре служил обеденным, был завален бумагами, приборами, остатками трапез. Сбоку притулилась шахматная доска с забытой партией, густо покрытая пылью.

Был здесь и камин, парадный, мраморный, в нем еще догорали угли. В углу стоял топчан со смятым бельем и наваленной сверху одеждой. Видно было, что хозяин не утруждал себя уборкой. Впрочем, Ворона это совсем не волновало, и комнату он обвел блуждающим тревожным взглядом, фиксируя картинку лишь сознанием, без всяких мыслей. Слишком он был встревожен. И едва Валерий плотно запер двустворчатую дверь, Марат начал рассказывать обо всем, что происходило в городе.

Валерий неподвижно стоял в дверной нише, словно статуя, искалеченная вандалами, и впитывал каждое слово. Наконец Марат почти дословно передал разговор с Джулией и умолк. Потом все же напомнил:

– Твоя очередь. Что там насчет города? Если ты не знал о Калебе…

– К черту твоего Калеба! Все гораздо хуже.

– А конкретней?

– Конкретней, город очень скоро перестанет существовать.

– Что? – прошептал Вельшин, отступая и ища точку опоры из-за внезапной слабости в коленях. – Как?

– Вот так! Станет пылью в результате чудовищного взрыва, повторит судьбу Шаргаима.

Валерий, ступая тяжело, проследовал к своему стулу. Марат, не чувствуя сил добраться до посадочного места, сполз по стене на корточки. Вечник отыскал на доске запыленного короля, накрыл его стаканом. И заговорил:

– То, что произошло с Шаргаимом, не было связано с похищением Книги и смятением его обитателей. В городе был осуществлен один из первых экспериментов по перемещению во времени. Взрыв – его побочный эффект.

– Поясни.

– Легко. Представь, что фигура короля – это дворец. Стакан – город. Он накрыт сейчас такой вот невидимой сферой. Дворец живет за счет энергии, которую черпает из этой сферы. Доит город, как корову. Когда выдоит до конца, произойдет взрыв. Как в медном шаре, из которого выкачали воздух, учили вас на физике? Понимаешь?

– Н-не уверен…

– Ладно. Думаешь, ты сейчас в другом времени находишься? Вместе с дворцом, запасами питания и даже электроэнергией, которой нет во всем городе? Нет, ты все еще в своем времени, по крайней мере, пока не покинул дворец. Представь себе воздушный шарик. Внутри шарика – настоящее, снаружи – прошлое. В одном месте шарик защипнули с силой и тянут в сторону: так вот это наш дворец. В другом, напротив, с силой вдавили внутрь, поэтому жители города видят сейчас дворец ровнехонько из сорок второго года. Долго шар выдержит такое? Недолго. Взорвется ко всем чертям.

– А дворец? – едва мог спросить Ворон.

– В том времени взлетит на воздух вместе с городом, в этом – уцелеет. Но ненадолго. Без подпитки он просто схлопнется, станет непригодным для жизни через пару-тройку дней. Конечно, вечники к тому времени покинут его.

– А там, в нашем времени? Вечники тоже погибну т? Или только люди?

Валерий коротко кивнул:

– Да, это будет приравнено к убийству одних вечников другими. В Шаргаиме погибли все.

– А когда… когда это произойдет? – перебил его Вельшин.

– Скоро, – тускло отозвался Валерий. – Мне как раз было поручено подсчитать время, чтобы вовремя эвакуироваться. И получается, что осталось недели три. Точнее, увы, рассчитать не удалось.

Некоторое время в комнате стояла тишина. Двое парней, едва знакомых, с одинаковым отчаянием на лицах молча смотрели друг на друга. Потом Марат расклеил слипшиеся губы и сказал:

– Мы должны все сделать… возможное и невозможное, чтобы предупредить ребят. Ты обмозговываешь варианты, я на подхвате, высчитываю, что надо, и так далее. Давай, время пошло.

– Раскомандовался! – ухмыльнулся Валерий. – Умеет Лида подбирать себе друзей.

– А то! Слушай, я еще хотел спросить… у друга моего отец пропал, изобретатель. Здесь, в Арсенальном, люди тоже работают?

Валерий помотал головой:

– Нет, я только вечников видел. Из людей тут только обслуга.

– Понял. – Ворон до скрипа сжал зубы и отвернулся, но уже через секунду взял себя в руки. Некогда было скорбеть.

Валерий вручил Марату целую стопку бумаг, велел проверять расчеты. Несколько раз какая-то женщина приносила на подносе еду, но Ворон не смог бы ответить на вопрос, была она девушкой или старухой. Лишь когда часы на дворцовой башне отбили шесть часов утра, Валерий с трудом разогнул спину и сказал:

– Все. Отдыхаем. Завтра нам потребуются свежие головы.

– Я не устал, – запротестовал Ворон.

– А я выдохся. Не понимаю даже, в правильном ли направлении мы движемся. Хочешь, занимай кушетку, а я себе кресло разгребу.

– Не, я в Главный корпус, – помотал оцепеневшей шеей Вельшин. – У меня семья там.

– Понятно.

Валерий, склонившись над столешницей, стремительно начертал что-то на листке бумаги, протянул парню.

– Вот тебе пропуск, на всякий случай. Дорогу запомнил? Приходи, как выспишься.

– Ага. Ну все, пошел я.

– Бывай!

Марат, покачиваясь от усталости, уже добрел до дверей, когда нечто вроде покашливания за спиной заставило его оглянуться. Валерий застыл в нелепой позе посреди комнаты, раскачивался с пятки на носок и обратно.

– Ну? – поторопил его Вельшин.

– Спросить хотел. Ты с девушкой… ну, с Анной общался хоть немного?

– Пересекались. – Ворон и сам не узнал своего голоса.

– И что она… в порядке?

И такое что-то было в его голосе, что у далекого от сентиментальности Ворона на миг перехватило дыхание. И он сказал:

– Она здорово за тебя переживала. Особенно пока мы думали, что ты на дне где-то отмокаешь.

И рванул прочь из комнаты.

Глава 3

КОГДА РЕАЛЬНОСТЬ СТРАШНЕЕ СНОВ

Ночью Лиде приснился кошмар. Странное дело, но подобного не случалось, пока она жила в замороченном городе и едва ли не каждый день попадала в переделки. Даже после лабиринта, когда она думала, что Сашка погиб, сны снились на удивление светлые, в них все были вместе, а опасности остались позади. Но вот немного расслабилась и…

Во сне Лида брела в полутьме по смутно знакомой улице. Вроде бы это была та самая улица, что вела мимо ее дома к богатой части поселка. Подкашивались ноги и слипались глаза, как будто девушку выдернули глубокой ночью из постели и выставили на холод. И лишь раздутая синюшная луна освещала ей путь.

Дом остался где-то позади, и Лиде ужасно хотелось вернуться туда, укрыться от страшной луны, заползти к маме в постель и проспать рядом с ней, как в детстве, до самого утра. Но непостижимая сила гнала ее вперед, прямо по лужам, в темноту.

Фонари, впрочем, горели, но чрезвычайно тускло, в четверть силы. Вот и улица, на которой живет Алеша. Дома темные, все спят. Но нет, не все: в конце улицы явно что-то происходит. Кто-то лежит посреди дороги, ребенок или подросток, не разобрать. Темная фигура носится кругами, зовет, бьется в ворота домов. Лида ускорила шаг.

Фигура заметила ее, метнулась навстречу, впилась руками в плечи. Это была незнакомая женщина, вместо лица – сплошная маска ужаса.

– Помоги мне! – крикнула женщина. – Спаси его!

Лида машинально зашарила руками по одежде в поисках мобильника. Но одежда оказалась какая-то странная: лохмотья без намека на карманы. Женщина тащила ее вперед, к том у, кто лежал на земле.

– Пойдем же, скорее!

– Но я не врач! Лучше мне сбегать за помощью! – вскричала Лида и не узнала своего голоса. Сухой, старческий, он напугал ее больше всего происходящего. Лида оттолкнула руки женщины, лихорадочно ощупала лицо, голову. Волосы оказались неожиданно длинными, до пояса, девушка поднесла прядь к глазам, ахнула – она была пепельно-серой.

От ужаса Лида проснулась.

Но пробуждение принесло облегчение лишь в первые секунды. С колотящимся сердцем Лида сползла с кровати, оперлась руками на спинку, чувствуя приступ тошноты. Ужас парализовал ее.

«А вдруг это правда? Наследники впоследствии становятся теми, кто дарует бессмертие умирающим детям. Лазарь ведь намекал, что мы лишь по незнанию называем старуху смертью. А про Наследников никто ничего толком не знает. Вдруг мне суждено жить вечно, но не юной, как ребята, а ужасной старухой? И у меня не будет никакого выбора? Нет, только не это!»

В панике она схватила телефон и убежала с ним на ку х-ню. Руки тряслись так, что мобильник дважды падал на линолеум. Наконец ей удалось набрать номер Лазаря. Но механический голос поведал ей на английском, что абонент недоступен. Набрала Анну – тот же результат.

Недоумевая и еще больше испугавшись, Лида скорчилась на табуретке, прижала холодные ладони к пылающему лбу. В Нью-Йорке сейчас разгар дня. Лазарь перед отлетом подчеркнул, что они постоянно будут на связи, хотя бы один из них – наверняка. И всего пару часов назад она разговаривала с ним, рассказала о первом школьном дне, о мираже в парке. Лазарь в ответ сообщил, что они прибудут буквально через пару дней, как только закончат все дела. Лида не вдавалась в детали, но уловила, что ребята разделились и сейчас находятся в разных штатах. И вот – оба недоступны…

Холод заставил отлипнуть от табуретки. Лида подошла к окну: так и есть, приоткрыто на целую ладонь, мать вечно проветривает кухню и забывает закрыть раму на шпингалет. На подоконнике уже вырос небольшой сугроб. Закрыв окно и включив газ, чтобы согреть выстуженное помещение, девушка снова и снова набирала два заветных номера. А через час настолько обессилела, что уронила голову на столешницу и отключилась.

Разбудил ее сигнал побудки в телефоне. Первая мысль была – добраться до кровати и заново провалиться в сон, чтобы ни о чем не думать. Но в комнате уже возилась Вера, со второго этажа звала и громко кашляла тетка. И Лида решила не нервировать близких своим бледным видом, как могла, взбодрилась, даже похлопала себя по щекам для румянца. Сбегала к тетке – той срочно понадобилось полоскание для горла и тазик. Наотрез отказалась завтракать, соврав матери, что уже пила чай с бутербродом. Натянула на себя первое, что под руку попалось, и выскользнула из дома.

Ватное небо набухло так, что провисло едва не до земли, было ясно, что скоро начнется затяжной снегопад. Ветер вроде бы не сильный, но сырой и въедливый, моментально нырнул под одежду. Низко наклонив голову, девушка почти бегом рванула в сторону вокзала, на остановку автобуса. Парк в такую погоду больше не манил ее.

– Лида!

Она тормознула и обернулась: у ворот стоял Алексей. Ухмылялся и покачивал головой, видимо, выражая свое удивление ее столь стремительным пробегом. Потом мигом оказался рядом, поздоровался, бодро улыбаясь.

– Привет, – сиплым после тяжелой ночи голосом отозвалась Лида. Мысленно прикидывая, насколько плохо и бледно она выглядит. – Ты чего здесь?

– Весна, мы живем в одном поселке. Почему бы нам вместе не пройтись до школы?

– Потому что ты не хочешь со мной встречаться.

– Гнусный поклеп! Мне по душе твоя компания.

– Прекрати, ты же знаешь, о чем я! – рявкнула девушка. Санин сделался чуточку серьезней.

– Слушай, но дружбу между нами ведь никто не отменял? Да еще и боевую. А остальные вопросы можно обсудить и потом.

– Это когда же?

– Давай для начала решим более насущные проблемы, – растерял свое веселье Алексей.

Лида со вздохом взяла его под руку. И вдруг обратила внимание, что ботинки Санина, всегда безукоризненно начищенные, на этот раз выглядят скверно. Брючины до середины голени заляпаны уже застывшей грязью. Этого не могло произойти, если бы он пришел сюда из дома.

– Эй, а ты где гулял этой ночью? Колись!

– Ходил к дворцу, – не стал темнить Алеша. – Не ночью, на рассвете уже пошел. В общем, мне удалось заснять то окно, в котором возникают вспышки. В темноте видно, что они пульсируют, вроде кто-то сигнал подает.

– Покажешь? – ахнула Лида.

– Ага. Я сразу скинул запись Лазарю, пусть разбирается.

– Что? – Лида резко тормознула, подняв каблуками фонтан грязевых брызг. – И он был доступен? Ответил тебе?

– Да, поблагодарил эсэмэской за информацию. А ты чего так переполошилась?

– Да так, неважно. Домой больше не ходил?

– Не-а, сидел в кафе, пытался расшифровать сигнал с помощью азбуки Морзе. Но только или я такой тупой, или это не морзянка. В общем, у меня не сложилось. Но ничего, Лазарь разберется, что да как.

– Я не могу до них дозвониться, – выдохнула Лида, не в силах больше держать в себе тревогу за друзей. – Они обещали быть на связи, и вдруг оба куда-то запропастились.

Глаза защипало, сорвался голос. Санин обнял за талию, на ходу прижал к себе.

– Эй, да ты чего? Мало ли какие могут быть обстоятельства, по которым им пришлось выключить телефоны. Или попросту разрядились. Сама подумай, что с ребятами может случиться?

– Но они даже не вместе там, в Америке. Что за странное совпадение?

Слезы застилали глаза такой прочной пеленой, что Лида двигалась вперед словно слепая, опираясь на надежную руку проводника. Немного проморгавшись, Лида глянула вокруг и застонала от боли в сердце. Они как раз стояли на мост у, по иронии судьбы в том самом месте, где когда-то девушка впервые увидела своих друзей. А ведь хотела же пойти на автобус! Продолжать путь не стало ни малейшего желания.

– Ты иди, – сказала она. – А я лучше погуляю где-нибудь. Все равно учиться не смог у, буду только номера под партой набирать.

Но Санин решительно увлек ее за собой со словами:

– Давай все же дойдем до школы. Мила дружит с Анной, она может что-то знать. Вдруг они созванивались?

Об этом Лида не подумала, поэтому без препирательств ускорила шаг. Да, в такой ситуации им стоит держаться вместе, неизвестно, кто первый получит известия.

Четверть часа спустя они подошли к школе – и Лида взвизгнула от радости. Потому что сразу увидела Лазаря, который традиционно возвышался над всеми во дворе. Сейчас он стоял к ней спиной и разговаривал с Милой, склонившись над ней, как над ребенком. Секунду спустя Лида уже повисла на шее друга, не забыв предварительно стукнуть его кулаком по спине.

– Я чуть с ума не сошла! Ну почему вы не отвечаете на звонки?!

– Прости, Лидуся, были в самолете. – Вроде бы обычный его голос, но что-то заставило Лиду пристальней взглянуть на друга. И прочесть на его лице усталость и мучительную тревог у.

– Что случилось? – пробормотала она, машинально прижимая руки к груди. – Что-то с Анной?

– С Анной все в полном порядке, – заверил ее профессор. – Я высадил ее у дома с вещами, а сам поехал сюда. Не хотите ли прямо сейчас отправиться к нам?

– И прогулять уроки? – уточнила Лида. Сердце колотилось все тревожней: Лазарь не стал бы по пустякам нарушать школьную дисциплину.

– Можно и после занятий.

– Нет, пожалуй, лучше сейчас, – сориентировалась Мила. И метнула на Лиду понимающий взгляд: она тоже почувствовала неладное. Переполненные недобрыми предчувствиями, они даже не разговаривали в те минуты, что заняла поездка от школы до дома на въезде.

Квартира сияла чистотой, пахло кофе и ванилью. Анна, выскользнув из ванной с полотеничной чалмой на голове, расцеловала гостей и пообещала скорый завтрак. Но Лида успела заметить, как она метнула вопросительный взгляд на Лазаря, и он тут же сказал:

– Предлагаю сначала пообщаться в гостиной. Мы должны сообщить вам нечто важное.

– Догадались уже, – невесело усмехнулся Алексей.

– Я сейчас свихнусь от волнения, – поддержала его Лида.

– Да, в таких вещах тянуть не стоит, – согласился Лазарь, жестом предлагая ребятам занять диван. – В общем, суть такова: в ближайшее время вы должны покинуть этот город вместе с семьями.

– Почему?! – ахнула Мила, прижимая ладошки к щекам.

– Я расшифровал послание, которое ты мне скинул. – Профессор кивнул Санину. – Оно действительно от Валерия, хотя я не слишком понимаю, каким непостижимым способом он сумел его передать.

– Это азбука Морзе?

– Не совсем. Схожий принцип, однако это особый сигнал, известный только Валерию, Анне и мне. Мы разработали его пару лет назад на всякий пожарный случай, когда начались нападения на вечников. Он сообщил, что примерно через две недели город взлетит на воздух. Подробностей не знаю. Но раз Валерий передал, значит, это случится.

Несколько минут никто не мог вымолвить ни слова. Лишь слышно было, как звякает посудой на кухне Анна. Потом заговорил Санин:

– Но лично я не покину город, пока здесь остается хоть один человек.

Мила коротко и быстро закивала – похоже, говорить она была не в силах. Лида не нашла в себе сил даже на кивок.

– Я знал, что вы так скажете, – невозмутимо произнес Лазарь. – Значит, нужно придумать, как сделать так, чтобы в городе не осталось ни одной живой души.

– Да, и вот еще, – продолжал он, поскольку молчание затягивалось. – Валерий передал, что Марат с ним.

Мила тихонько вскрикнула, Санин от волнения даже подскочил с дивана.

– И я от души рад том у, что они там приглядят друг за дружкой, – подытожил профессор.

Подавать информацию Лазарь был мастер: после его слов о Марате первая часть сообщения уже не казалась такой чудовищной. Все даже согласились позавтракать за компанию. За столом к обсуждению проблемы не возвращались, чему Лида была очень рада. Она понимала, что не в состоянии предложить ни единого варианта для ее решения. Оставалось традиционно рассчитывать на более опытных друзей.