Лестница бога. Ступень 4. Наследники демиурга

Решив, что на самом деле основная проблема заключается в бедности выбора подопытных образцов, девушки тайком, ничего не сообщая родителям, даже сбегали с уроков и, не страшась наказания, в поисках подходящего фамилиара посещали Оканийский имперский зоопарк, что им было категорически запрещено. Точнее, запрет накладывался не собственно на посещение имперского зоопарка, а на самовольный выход из кластера – детям без сопровождения родителей покидать клановые территории категорически запрещалось, а имперский зоопарк находился в Окаане, столице Оканийской империи. К шестнадцати годам девушки усвоили, что запрещать можно по–разному. Обычно родители редко что–то запрещали своим детям – не скованная многочисленными запретами, молодежь быстрее развивалась и быстрее училась жизни. Но уж если запрет все же оказывался нарушенным – следовало незамедлительное наказание, нередко весьма и весьма строгое. Но некоторые вещи не разрешалось совершать ни при каких обстоятельствах, и это был не просто запрет, а строгий запрет. Именно такой запрет сестрам нарушать крайне не хотелось – даже страшно представить, каким в этом случае могло оказаться наказание. И именно такой запрет ими был нарушен, когда сестры самовольно и, разумеется, в тайне ото всех, отправились искать фамилиаров в столицу империи…

Посещение столичного зоопарка не принесло тогда ничего, кроме огорчения – ни один из множества экспонатов не подошел на роль фамилиара. Отчаявшиеся девушки, не обрадованные даже тем обстоятельством, что их очередной побег остался незамеченным, и ожидаемого наказания не последовало, пожаловались по поводу возникших трудностей инструктору по магической подготовке. Тот оказался достаточно опытным, чтобы вникнуть в проблемы сестер и объяснить, что на роль фамилиара подойдет далеко не любое животное – зверь должен сам согласиться стать спутником мага, что, в условиях содержания в клетке, событие крайне маловероятное. По крайней мере, все известные ему случаи запечатления фамилиара совершались или в естественных условиях, или с домашними питомцами, живущими на воле вместе с хозяевами. После чего мужчина посоветовал сестрам поискать себе симбионтов не в зоопарках, а среди клановых питомцев или в естественной среде обитания. Впрочем, инструктор также посоветовал девушкам не зацикливаться на поисках фамилиаров, а продолжать медитативные тренировки – от них, по его глубокому убеждению, пользы всяко больше, чем от питомца–симбионта. Да и случился тот давний разговор с инструктором еще тогда, когда одноклассники сестер только–только обрели свой дар, и у учителей сохранялись надежды на самостоятельное пробуждение дара у своих учениц – возможно, как говорили они, половое созревание девушек по каким–то непонятным причинам просто немного задержалось, и сестрам следовало всего лишь еще чуть–чуть подождать.

Однако девушки ждать не захотели и за последующие несколько лет отыскали и попытались заполучить в фамилиары всех животных в анклаве, до которых только смогли дотянуться. Обошли всех друзей и знакомых, держащих домашних питомцев, совершали продолжительные прогулки по лесу, пытаясь запечатлеть каждую встреченную по дороге птицу. Ничего не помогало. Равно как не помогли и медитации, на которые сестры продолжали ежедневно тратить не менее чем по получасу своего личного времени, пусть, в отличие от инструкторов, и считали их абсолютно бесполезным занятием. Но девушки не отчаялись, а засели за литературу – любую, какую только смогли найти. И, как ни странно, необходимая литература нашлась у них дома – стоило только хорошо поискать. Вернее, даже искать не стоило – ответ на их вопрос всегда висел у сестер перед глазами. Точнее, даже не сам ответ, а несколько небольших, искусно сделанных голографий в папином кабинете. На одной из них мужчина средних лет, в котором сестры с трудом, но могли узнать собственного отца, расслабленно привалился к пушистому боку молодого, но уже достаточно крупного рурха, закинув руку на пушистую холку зверя. На шее кота красовался широкий самодельный кожаный ошейник, служащий, похоже, приспособлением, позволявшим седоку удержаться на гибкой спине хищника – в верхней части ошейника располагалась петля, за которую удобно держаться руками. Рурх, вытянувшийся во весь свой огромный рост и положивший пушистый хвост на обнаженные до колен босые ноги мужчины, лежал на небольшой полянке, заросшей невысокой и уже начавшей желтеть травой, со всех сторон окруженной деревьями, сбрасывающими красно–желтую листву – похоже, картина отображала вторую половину осени. Вдалеке, над просвечивающими кронами деревьев, виднелись вершины занесенных снегом крутых гор. И тут сестры вспомнили детские мамины рассказы, что в молодости у папы был фамилиар–рурх. Рурхи – редкие, почти исчезнувшие загадочные животные семейства кошачьих, которых в древности обожествляли, им или поклонялись, как богам, или считали злобными демонами. Некоторые в империи считали рурхов еще одним разумным хищным видом на планете, наделяя животных телепатическими способностями, благодаря которым их самих практически невозможно было не просто поймать, а хотя бы увидеть, если они сами того не желали. Под «некоторыми» сестры подразумевали ученых своего клана – у имперских биологов о рурхах сложилось совсем другое мнение. Именно тогда у сестер родились первые наметки их фантастического плана, реализация которого растянулась на годы…

И вот, проследив из окна за вышедшими на улицу одноклассниками, Линнея, являвшаяся в их дружном дуэте заводилой и негласным командиром, автором и вдохновителем множества проказ, расплачиваться за которые сестрам приходилось вместе, не спеша спрыгнула с подоконника и, подойдя к своей парте и собрав в сумку разноцветные гибкие пластины учебников, тихо спросила, обращаясь к подруге:

– Ну как, сеструха, не передумала?

Вторая девушка, окинув внимательным взглядом пустой класс, так же тихо ответила:

– И не надейся! Вот только считаю, что уйти, не предупредив наших мам – куда и зачем мы пошли, было бы неправильно.

– Предупредить, конечно же, не проблема, – Линнея задумчиво накручивала на указательный палец короткий каштановый локон, – но неужели ты думаешь, что узнав, куда мы отправляемся, нас обязательно отпустят? А если попытаются задержать? Тогда весь наш план полетит к рурхам!

– Но раньше ведь отпускали?

– Раньше мы путешествовали исключительно по клановым территориям, перемещаясь между анклавами, или по соседним кластерам, да и то с сопровождением. Это все равно, что путешествовать по комнатам собственного дома. Ты вообще хоть когда–нибудь самостоятельно клановые земли покидала? Не считая, разумеется, наших совместных поисков фамилиара?

– Покидала! Причем неоднократно!

– Вот даже как! А мне не говорила…

– Ты хочешь сказать, что сама всю жизнь просидела, никуда из анклавов не выходя?

– С чего бы это? А, ну да, ну да… Я тоже ничего тебе не говорила… Будем считать, что мы квиты – у нас обеих имеются свои личные тайны, в которые мы не посвящаем не только родителей, но и друг друга. Однако эта информация ничего не меняет – я честно могу признаться, что, несмотря на мои самовольные отлучки из анклава, достаточно, кстати, редкие и непродолжительные, опыта самостоятельных путешествий в большом мире у меня немного. По клановым кластерам мы можем перемещаться сколько угодно – никто нас и пальцем не тронет, но вот стоит нам только выйти за пределы анклавов…

Ты не забыла, что мы рассматривали сразу три возможных варианта?

– Вариант номер один можешь сразу отбросить, как невыполнимый – в Оканийский природный заповедник мы не проберемся. Мало того, что мы не знаем местности, так там еще и сама местность безлюдная.

– У меня есть подробные карты…

– Какие? Аэросъемка? Не смеши меня, на этих картах половина территории заповедника выглядит как сплошное зеленое море – за исключением скального массива, вся земля заповедника заросла густым лесом, скрывающим под своим покровом даже небольшие реки. Пользуясь подобной картой, мы никуда не дойдем.

– Но папа ведь дошел…

– Папа, если верить мамам, шел в одиночку по горам несколько недель, чувствуя себя там, как дома. Ты на это способна, сеструха?

– Папе помогал рурх!

– Ты так в этом уверена?

– А ты?

– А я не слишком сильно в этом вопросе доверяю маминым сказкам – по одной из версий событий, прежде чем познакомиться с одним рурхом, нашему папе пришлось сразиться и уничтожить другого. Кстати, по этой версии папа, будучи еще человеком, сражался безоружным и убил взрослого рурха голыми руками.

– Сказка!

– Вот и я говорю – сказка…

– Хорошо, я, пусть с некоторой натяжкой, смогу поверить в эту историю – папа ведь был магом.

– Ты не поверишь, сеструха, но эта же легенда гласит, что наш папа не просто был обычным человеком, но даже не имел в то время ни капли магических способностей! Магией он овладел значительно позже, в результате какого–то медицинского эксперимента, проводимого кланом Камэни. А с рурхом встретился не в лесу, а в горах – в лесу эти хищники, как и обычные кошки, отлично умеют прятаться. Так что в лесу с ними встречаться никак нельзя – рурхи могут заметить нас первыми и напасть, посчитав дичью. Тогда нам придется их убить, а ведь мы идем не убивать рурхов, а подружиться с ними. И каким образом мы сможем это сделать, если после нескольких недель блуждания по лесу нашей единственной мыслью будет упасть от жажды, голода и усталости на землю и сдохнуть? Рурха нужно отыскать где–нибудь на открытой территории, чтобы мы успели поговорить с ним до того, как у хищника появится желание на нас напасть. Мы должны показать рурху, что мы не дичь, а для этого у нас должен быть запас времени.

– И к чему ты мне это говоришь? Тем более что твоя история тоже нуждается в проверке.

– На проверку уже нет времени – на все про все у нас есть всего три недели, потом начнутся экзамены. А говорю я об этом всего лишь для того, чтобы ты напрягла свои извилины и подумала вот над чем: для того, чтобы в Оканийском заповеднике отыскать живых рурхов, мы должны две недели идти пешком по полному опасностей дикому лесу, и только после этого выйдем к условно открытой гористой местности, где сможем начать поиски. Ты на это способна? Флаеры, кстати, над территорией заповедника летать не могут. Да и дорог там нет, так что вариант использовать воздушный или наземный транспорт отпадает однозначно. Только пешочком, на своих двоих…

– Хм… Предположим, вариант номер один мы отложим на крайний случай, как самый маловероятный. А что ты скажешь по второму варианту?

– Он намного лучше первого, но и там имеются свои сложности. Рурхи есть и на Лурии – их туда завез с Оканы наш папа, и сей исторический факт ни у кого не вызывает сомнений. Вот только перемещаться самостоятельно по Иллурийской империи нам с тобой категорически противопоказано. И если по Оканийскому заповеднику нам просто будет тяжело идти из–за отсутствия опыта передвижения по лесу и горам, то для того, чтобы в Иллурии выйти за пределы анклава Рэй, мы должны получить визу в Иллурийсом посольстве – в противном случае нас могут принять за шпионов. Что с нами там могут сделать в подобной ситуации, я даже боюсь представить – иллурийское общество сильно милитаризовано, а личное оружие имеет каждый местный житель. К тому же не забывай, что территориальные отношения клана Рэй с Иллурийской империей до сих пор не урегулированы. К сложившейся там обстановке, кстати, в свое время приложил руку наш любимый папочка, что также добавляет плану номер два пару жирных минусов.

– Но не убьют же нас!

– А вот в этом, сеструха, я совсем не уверена. И проверять, кстати, не собираюсь – жизнь дороже. Про оружие на руках у местного населения я уже говорила, а любое оружие, даже незаряженное, как говорит папа, раз в жизни может выстрелить. И не факт, что не в нас.

– Значит, остается третий вариант – Ната.

– Он тоже не без недостатков, но есть и положительные моменты. Основной положительный момент – никто там не будет спрашивать у нас никаких паспортов, их там просто нет, и не станет интересоваться, откуда мы появились, куда идем и что мы там собираемся делать. Если, разумеется, мы не станем вмешиваться в происходящие события и давать тамошним аборигенам мудрые советы, описывающие, как им следует жить. Плюс, выбирая между Натаной и Лиярой, я бы предпочла Натану. Соваться на Лияру нам крайне нежелательно – континент в настоящее время достаточно плотно заселен, а популяция рурхов на нем, скорее всего, немногочисленна. К тому же рурхи, недовольные близким соседством с человеком, наверняка научились очень хорошо прятаться в специально оставленных для их обитания заповедниках, представляющих собой труднодоступные гористые, покрытые лесом дикие земли. Не забывай – население Лияры почти сплошь состоит из опытных магов, некоторые из которых выбрали для себя профессию охотника. Рурх, наученный скрываться от опытного мага–охотника, вряд ли подпустит к себе двух несмышленых подростков.

– Мы не несмышленые!

– Хорошо, двух очень умных, смышленых, но без капли магического дара подростков. Так будет лучше?

– То есть рурхов мы станем искать на Натане?

– Совершенно верно, сеструха! Это единственный приемлемый для нас вариант. На этом континенте благодаря нашему папочке сейчас царит такое, что ни у кого и ни до кого нет дела. Аборигены там заняты исключительно проблемами собственного выживания, им будет не до нас.

– Ты считаешь, что папа, обрушив на Натану свой гнев, был неправ?

– Ты что, сеструха, разумеется, прав! Наш папа вообще редко когда оказывается неправ… К тому же сложившаяся в настоящее время обстановка на Натане, точнее всего описываемая всего одним словом – неразбериха, нас как нельзя лучше устраивает. Если мы будем осторожны, то сможем спокойно переместиться порталом на Нату, прогуляться до Ривийских гор и обратно, и никто не задаст нам ни одного вопроса.

– План остается тем же?

– Разумеется! Другого за столь короткий срок придумать просто невозможно.

– А то, что у нас нет магии?

– Скажем, что мы на пару лет моложе. Дар к этому возрасту вполне может не раскрыться.

– У девочек дар раскрывается раньше, чем у мальчиков. В нашем классе к тринадцати годам все девочки имели активный дар, а особо талантливые раскрыли его еще в десятилетнем возрасте.

– Тринадцатилетними назвать нас действительно сложновато, однако побыть четырнадцатилетними, думаю, можно попробовать. К тому же помнишь, о чем мы условились говорить, если нас спросят про наш дар?

– Разумеется, помню – учителя обещали раскрыть наш дар, как только мы вернемся с задания, которое они нам выдали. Достаточно шаткое, на мой взгляд, объяснение.

– Ой, да кто на Натане станет спрашивать нас о подобных мелочах? На одаренных мы похожи? Похожи. Оденемся хорошо, возьмем кучу холодного оружия, с которым и ты, и я умеем неплохо обращаться. Купим лошадей – ездить на них мы, в принципе, умеем. А на лошадях, да еще и с оружием, мы ничем не будем отличаться от местных аристократов. Расслабься, сеструха, все под контролем. К тому же ты забыла еще один немаловажный момент – время.

– Не забыла. У нас будет не три недели, а пять месяцев. Время там течет в восемь раз быстрее.

– И это самый лучший бонус плана номер три – именно времени нам может и не хватить в планах номер один и два.

– Значит, принимаем вариант номер три?

– Ага! А сейчас, сеструха, хватай свои вещички, и бежим домой – оставим там учебники и школьную форму, поедим, переоденемся, и двинем в путь…

***

Забежав домой, сестры быстро побросали учебники и школьную форму, после чего умылись, плотно пообедали и переоделись в заранее припасенную одежду клановых воинов, специально разработанную для продолжительных автономных походов и позаимствованную Линой по знакомству на одном из клановых армейских складов – беззастенчиво прикрываясь именами родителей, девушка смогла втереться в доверие к военным интендантам и раздобыть два форменных комплекта. Одежда в виде обтягивающего плотного, слегка ребристого комбинезона с раскраской типа «хамелеон» состояла из нескольких композитных слоев, выполнявших функции терморегуляции, вентиляции и даже небольшой защиты – примерно на уровне легких бронежилетов второго класса. Поверхностный слой комбинезона, способный изменять окраску и цветовую насыщенность в зависимости от окружающей среды, представлял собой светопоглощающие нановолокна, преобразовывающие солнечный свет в электричество и аккумулирующие полученную энергию в прячущихся во втором композитном слое нанотрубках–накопителях, играющих одновременно функции влагопоглотителя и климат–контроля. Функции легкой брони и одновременно экзоскелета, облегчающего нагрузку на тело при переноске больших тяжестей, играл третий композитный слой комбинезона. От выстрела штурмовой плазменной винтовки комбинезоны, разумеется, защитить не могли, равно как и от удара массивным твердым предметом, нанесенного сильным и умелым противником, но вот от когтей диких животных или случайного пореза, вызванного неумелым обращением с острым, как бритва, десантным ножом, вполне спасали. Сами ножи в количестве одной пары, кстати, тоже имелись в каждом комплекте – они размещались в специальных узких карманах на наружной стороне бедра, служивших одновременно ножнами. Многочисленные карманы на комбинезонах, вживленные в синтетическую ткань на ногах, руках, груди, животе и даже под мышками, тоже не пустовали и были заполнены всяческими полезными мелочами согласно армейской табели положенности. Назначения отдельных разложенных по кармашкам металлических и пластиковых предметов девушки не знали, однако большинство позиций заранее приобретенного ими снаряжения уже успели изучить – все уложенное в многочисленные карманы комбинезонов снаряжение было призвано облегчить усилия их обладателей по выживанию в незнакомой враждебной обстановке. Теоретически сестры могли, попав в незнакомый мир, даже без применения магии соорудить с помощью имеющейся оснастки и подручных материалов место для ночевки, разжечь костер и приготовить обед, а также поохотиться на местную дичь – средства для охоты и разделки дичи, а также обеззараживания и фильтрации местной воды у них имелись. Имелась даже аптечка со встроенным полевым диагностом для оказания первой медицинской помощи, которая могла помочь раненому обладателю подобного высокотехнологичного девайса выжить. Разумеется, и к этому утверждению прилагался эпитет «теоретически» – опытный путешественник, возможно, даже не задумываясь, абсолютно без опаски пустился бы в любое путешествие, имея на себе подобный комбинезон. Вот только опыта путешествий, равно как и навыков использования столь необходимых в путешествии предметов, у девушек не было. От слова «совсем». Правда, сестры несколько легкомысленно посчитали, что подобный опыт они приобретут в процессе путешествия – ведь как–то учились обращаться с необходимыми инструментами все остальные люди, а девушки считали себя не глупее других.

К комбинезонам прилагались маскирующие накидки, служившие одновременно плащами во время дождя и подстилкой при ночевках на неподготовленном грунте. Ничего необычного в них не было, за исключением того, что грязь к накидкам практически не прилипала, а если кому–то все же удавалось их испачкать – материал накидок легко отстирывался простым полосканием в любом ближайшем водоеме. Завершали комплект высокие ботинки армейского образца на ребристой подошве с мелкими плавающими шипами из моноуглерода в носках и каблуках – вещь незаменимая на скользкой неровной поверхности. Шипы выдвигались из гелевых кармашков, расположенных в подошве, при перенесении веса тела на носок или пятку, были незаметны при ходьбе и почти не ощущались при беге. Правда, со временем шипы стирались и требовали замены, но сестры и не рассчитывали затягивать свое путешествие до тех пор, пока те сотрутся. Размер и ботинок, и комбинезонов подходил девушкам идеально – интенданты позаботились о поиске и доставке нестандартных размеров.

Переодевшись, сестры покинули дом и, перейдя площадь, направились по храмовой дороге к ближайшему магазину – настала пора затариться тем имуществом, которое не могло поместиться в многочисленных карманах комбинезонов, но тем не менее однозначно потребуется в дальней дороге. В магазине сестры выбрали каждая сама себе походный армейский рюкзак по росту, в который они сложили запас продуктов на пару недель, воду в мягких пластиковых пакетах с завинчивающимися пластиковыми крышками, маленький туристический топорик, несколько ножей для разделки дичи – те, что прилагались к комбинезонам и покоились в ножнах, предназначались для боя, а не приготовления обеда. В рюкзаки также полетели две небольшие кружки, две ложки, небольшой котелок – все из специальной нержавеющей стали, несколько тонких веревок, тонкий плетеный стальной трос, небольшая палатка, надувной плотик из мономолекулярного термоупрочненного синтетического шелка, в сложенном состоянии не превышающий по размерам детского кулака, однако, будучи надутым, служивший неплохим плавсредством для двух взрослых мужчин. Затем в рюкзак проследовал плоский аккумуляторный фонарь с зарядкой от солнечных элементов, одна–единственная саперная лопатка – легкая, крайне необходимая в походе, но занимающая в рюкзаке слишком много места, и еще немало полезных предметов, без которых, по мнению девушек, их походная жизнь могла сильно осложниться. Набив рюкзаки до отказа, Линнея, немного подумав, взяла еще и бинокль. Его она, поискав глазами свободное место и не найдя такового, просто повесила себе на шею. Завязав рюкзаки, девушка, несколько раз подняв на руке каждый, недовольно скривилась – вес поклажи оказался выше ожидаемого, – и повесила свой рюкзак, оказавшийся не только немного больше, но и, соответственно, тяжелее, себе за спину. Селена с тяжелым вздохом проделала то же самое, представив, что отныне эта тяжесть станет их постоянным спутником.

Продавец, поначалу просто внимательно наблюдавший за сборами девушек, к окончанию процесса экипировки начал уже откровенно интересоваться конечным маршрутом их путешествия. Чтобы не смущать ни в чем не повинного человека и не провоцировать его на дальнейшие расспросы, Линнея, отделавшись от настойчивых расспросов уклончивыми ответами, поспешила завершить сборы. Последним пунктом из списка необходимых вещей, вызвавшим на лице продавца выражение глубокой задумчивости, сменившей первоначальный интерес, девушка взяла в комплект ко всему остальному два слегка изогнутых меча с односторонней заточкой и длинной рукоятью, в армейском каталоге проходящих под маркировкой «меч облегченный повышенной прочности термоупрочненный катана–юниор типоразмер 2», точную складскую маркировку которых она узнала заранее и сейчас просто сообщила продавцу. О том, что чего–то из длинного списка необходимых вещей на складе магазина не окажется, девушка не волновалась – предвидя подобную возможность, она заранее залезла в базу данных магазинного склада и, зарезервировав необходимые товары, сделала предзаказ на отсутствующие позиции. Перед школой, быстро заглянув в базу данных искина, она убедилась в доставке заказанного товара на склад и сразу же зарезервировала его на свое имя во избежание возможных накладок – без резерва товар вполне мог достаться другому покупателю. Получив мечи и тщательно осмотрев их, Линнея под задумчиво–серьезным взглядом мужчины, выдавшего девушкам боевое оружие, привычным жестом закинула перевязь за спину, сняв предварительно рюкзак. Попробовав, как меч выходит из ножен, она осталась довольна результатом и вернула рюкзак на место. Селена тем временем проделала со своим мечом то же самое. Сопровождаемые заинтересованным взглядом продавца, девушки покинули магазин и, вернувшись на храмовую дорогу, быстро направились от центра города к его окраине, держа курс на видневшийся вдали над кромкой теряющегося за горизонтом леса исполинский зиккурат.

О храмовой дороге следовало бы рассказать подробнее. Если не все, то большинство поселений клана Рэй строились по одинаковому принципу, и Оки не являлся исключением. Планировка поселка напоминала паутину, или, как говорили архитекторы, являлась радиально–круговой. В центре поселка, как паук в центре паутины, располагалась небольшая идеально круглая площадь, выложенная разноцветными полированными гранитными плитами, способными выдержать вес суборбитального боевого челнока. Вокруг площади, отделенные от пустого, мощеного камнем пространства полосой невысоких деревьев, ровным кольцом разместились здания администрации, портальных станций, торговый центр, гостиница и несколько жилых домов – тех, что остались от этапа первоначального строительства населенного пункта. От площади веером расходились широкие и прямые, как лучи, выложенные гранитными плитами пешеходные дорожки, которые при необходимости могли использоваться для проезда автотранспорта – их ширина позволяла разминуться двум небольшим пассажирским флаерам. Эти дорожки считались улицами и имели цифровые индексы. Иногда радиальные улицы жители поселка называли лучами, причем первой, как и во всех поселках Рэй, считалась самая широкая, идущая далеко за пределы населенного пункта и упирающаяся в громадный зиккурат, являющийся одновременно и храмом, и межзвездным порталом. Вдоль храмовой улицы шла густая полоса высоких деревьев, живыми колоннами устремляющихся ввысь и смыкающихся своими кронами далеко над головами пешеходов в сплошной зеленый монолит. Под сенью окружающих храмовую дорогу лесных исполинов никто не строился – подобное считалось дурным тоном, для строительства использовались проходящие рядом с ней дополнительные лучи. В Оки–Рэй таких лучей строители проложили семь. Девушки жили на четвертом луче, почти рядом с площадью. Там же, на четвертом луче, располагалась и школа, правда, находилась она еще дальше от центра поселка в сторону лесной опушки. Удачное расположение школы, расположившейся всего в нескольких минутах ходьбы от дома, и магазина, расположенного на пути к храму, позволило сестрам всего через полчаса после окончания школьных занятий покончить со сборами и быстрым шагом направиться по храмовой дороге прочь из поселка, не встретив на улице никого из знакомых одноклассников. Быстрые сборы и столь же быстрое бегство давали высокий шанс покинуть поселок незамеченными, и этим шансом сестры поспешили воспользоваться.