Дорогой, Я – Чудовище

Конец истории.

Это судьбы людей. Мне не понятно, как я здесь оказалась, но я уверена в том, что все эти книги являются прожитыми жизнями: от рождения до самой смерти.

Что это за место? Подсознательно я чувствовала, что обычным людям здесь быть нельзя. Мне не положено всё это видеть и знать чужие истории. Это неправильно. Более того, уверена, что знание конца своей истории обойдётся мне слишком дорого.

Нужно выбираться отсюда. Куда угодно. Мне необходимо уйти отсюда. Нужно проснуться.

Проснуться! Ну же… Проснись! Проснись!

Однако, сколько я ни заклинала, каждый раз, когда мои глаза открывались снова, я всё ещё была в той бесконечной библиотеке. И, кажется, я была там совершенно одна. Блуждала вдоль стеллажей, провожая взглядом незнакомые мне имена.

Но это не длилось долго. В какой-то момент услышала шорох и ритмичное постукивание, доносившееся от одной из книжных полок. В это трудно поверить, но одна из книг по какой-то причине дрожала, раскачивалась из стороны в сторону, пихая другие книги, которые стояли рядом. И чем ближе я подходила, тем сильнее эта книга пыталась привлечь моё внимание.

Я хотела взять её в руки и немного полистать. Почему? Почему она так сильно жаждет моего внимания? Но ещё до того момента, как пальцы коснулись обложки, я прочла название книги — «Этан Блэр».

Этан? Тот самый подросток? Его книга была большой, толстой, в твёрдой обложке, правда, чёрного цвета. Я замерла, так и не прикоснувшись к ней, на что книга стала дрожать ещё сильнее. В сознании всплыли воспоминания, когда Этан дрожал при виде меня, словно я сам демон, решивший отведать его души. Столько страха…

От этих воспоминаний ладонь сжалась и отдалилась от книги. Нельзя… Нельзя узнавать такое. Конечно, я могу посмотреть прошлое мальчишки, но это неправильно. Если Демет издевалась над ним, то мне тем более на это смотреть не хочется.

Отступила назад, помедлила немного, а после направилась дальше вдоль лабиринта. Трудно предсказать, на сколько часов мой путь затянулся бы. В мире снов нет времени — ты его просто не чувствуешь. Я просто шла до того мгновения, пока не достигла перекрёстка.

Перекрёсток, состоящий из стеллажей с книгами. И, куда ни глянь, пути ничем друг от друга не отличаются. Просто дорога, которая тянется практически в бесконечность. Хотя всё это не столь важно, ведь меня заинтересовало совсем другое — небольшой столбик или столик прямо посередине перекрёстка.

Высотой он достигал мне до пояса, а шириной был с просторный стул. Я была уверена, что это какая-то тумбочка или подставка для вазы, пока сверху не прочла следующее: «Демет Блэр».

Это книга? Так ещё и обо мне? Но почему она настолько огромная? Весь этот столик был книгой. Одной сплошной книгой о сумасшедшей герцогине, которую ненавидел весь высший свет. На этот раз я не смогла устоять. Мои воспоминания, моя правда, моя история, ответы на мои вопросы!.. Всё это было здесь. Прямо передо мной.

Сомневаюсь, что читать такое будет удобно. Мне пришлось опрокинуть книгу на бок, чтобы она раскрылась и я смогла пролистать страницы. При этом изначально она открылась на самых последних страницах. Конец книги… Это тот самый момент, когда герой истории умирает. Я не успела вовремя захлопнуть книгу и увидела то, от чего бы я с удовольствием отказалась.

 — Ты! Это ты! — кричала я, указывая дрожащим пальцем в сторону Леонарда — маленького мальчика, который не мог толком ходить, а только отползал по полу назад, опираясь на руки.

— Герцогиня!.. — лепетал мальчик. — Мне жаль! — пытался оправдаться он, плача передо мной. — Мне, правда, жаль! Прошу вас!.. Умоляю!..

— Мерзкий мальчишка! — злобным тоном произнесли мои уста. — Каждый раз… Ты ведь всё знал, да? Верно? Нет… Нет! Я больше не позволю этому повториться! Никогда! Никогда!!!

После этих слов Демет сорвалась с места и рванула в сторону Леонардо, схватив трясущимися руками его хрупкую детскую шею. — Исчезни! Исчезни! — повторяла она, сжимая руки всё сильнее и сильнее.

Мальчик стал кашлять, даже губами продолжая умолять пощады, но герцогиня была неумолима. Скорее, наоборот, она словно уповала на его смерть, злобно усмехаясь. До того момента, пока не прозвучал крик со стороны:

— НЕТ!!!

После чего Демет ощутила сильный толчок в бок. Её тело буквально слетело с ребёнка. Руки разжались и отпустили горло Леонардо, в то время как сама герцогиня стала падать. Она падала с лестницы, которая как раз находилась рядом. Последовал удар за ударом, каждый из которых был критичен.

Позвоночник, плечи, шея, затылок, ноги… Ни одна из этих травм не могла бы пройти без последствий. В конце концов, завершающий удар пришёлся на спину в тот момент, когда я окончательно упала на пол, с удивлением взирая на верхние ступени, где стоял Этан — старший сын герцога.

И его взгляд выражал ужас.

У меня изо рта и затылка текла густая бордовая кровь, тело извивалось в судорогах, но взгляд упрямо сосредоточился на подростке.

— Боже… Нет… — слышала его стон, перемешанный с плачем. — Я… Я не хотел… Как же?.. Боже мой… Кто… Кто-нибудь!.. Пожалуйста!.. — голос парня дрожал, срываясь в истерику, но слова становились всё тише, тише и тише. В конце концов, я вообще прекратила что-либо слышать, а мир перед глазами погас.

И, как только видение закончилось, я словно вынырнула из воспоминаний. Сердце билось, как сумасшедшее. Вначале это было так, словно я смотрю сцену со стороны, но в какой-то момент, причём не ясно в какой, я стала главным героем этой сцены. Всё видела, всё слышала и — главное — всё чувствовала.

Но это были последние страницы книги о Демет. А значит, после того падения она умерла. Действительно, умерла. Так как так случилось, что я теперь нахожусь в её теле? И то событие… Хах… Теперь ясно, почему Этан каждый раз испытывает такой ужас при виде меня. Он готовится к тому, что я захочу мести. Захочу так же убить его.

Бедный мальчишка. В принципе, и младший сын сильно настрадался. Спасая одного, пострадали все.

Демет действительно была чудовищем. Но главное — что всё кончено. Её больше нет. Книга завершена. Теперь в этом теле я, хотя до сих пор я так и не поняла, кто я такая. Может, моё имя также есть среди этих бесконечных книг. А также…

Что?..

Стоило мне закрыть книгу и отойти на пару шагов в сторону, как она сама вновь открылась на последней странице. Той самой, которую я только что просматривала. Но это не всё… Прямо на моих глазах в самом конце образовались ещё страницы. И не одна или две, а десятки, возможно, даже сотни страниц. Словно падение Демет было не концом книги, а лишь завершением главы.

Как такое возможно? Что происходит? Повинуясь чутью и непониманию, наклонилась вперёд, заглядывая в новые страницы. Что же произошло? Демет до сих пор жива? И я увидела следующую сцену после падения с лестницы.

После длительного бессознательного периода Демет открывает глаза, находясь одна в кровати в своей комнате. Через несколько мгновений в помещение входит служанка с кувшином в руках, и я понимаю, что это не Демет… Это я… Или же я — Демет?

Нет… Всё не так… Это не может быть так! Я не Демет! Стойте!

С громким криком я проснулась…

***

Порой бывает так, что просыпаешься засветло и раньше всех. Настолько рано, что даже прислуга ещё спокойно спит, видя сладкие сны. Более того, за окном шёл снег. Из книг я узнала, что особняк герцога Блэр находится на границе Снежных Земель, которые граничат с другими королевствами.

Самые дальние земли, самые холодные и самые малолюдные. В основном особняк герцога располагался здесь из политических соображений. Обладая военной мощью, семья Блэр поддерживала безопасность, чтобы история, а именно самая тёмная её часть, не повторилась. Прошло не так уж много времени с последней войны. Последствия до сих пор всплывают наружу.

Но, помимо этого, Снежные Земли славятся горами, в которых имеются многочисленные шахты по добыче руды и камней маны.

Удивительно! Хоть магия и запрещена, а волшебники являются приспешниками тьмы, это не значит, что от магических инструментов отказались вовсе. Камни маны используются в быту. Тепло в зданиях, оружие, медицина, освещение — перечислять можно долго. Конечно, это очень дорого и мало кто способен позволить себе подобную роскошь, особенно когда чистая магия под запретом, но камни маны разрешены.

Считается, что это не магия, а энергия природы или божественная энергия… Что само себе противоречит, ведь, по идее, человек, рождённый с магическими способностями, — так же часть природы. Но, нет, таковы правила.

В любом случае, через шахты империя добывает камни маны, после они отправляются либо в церковь для обряда очищения от скверны, либо прямиком во дворец императора — и только потом на общий рынок. В особняке герцога я видела камни маны, но в небольших количествах. Хоть это и та территория, на которой их добывают, похоже, Кайл предпочитает минимизировать использование магии у себя дома. В любом виде.

Я понимала, что уже не засну. Мысли крутились и вертелись, словно рой одержимых пчёл. Сон никак не выходил у меня из головы, и я понимала, что мне нужно на что-то отвлечься. Лучшее решение, которое я нашла, — съесть что-нибудь. И обязательно сладкое, чтобы поднять себе настроение.

Служанок будить не хотелось. Видеть их вечно перекошенные от ужаса лица мне не нравится. Если так подумать, то было бы проще вообще ни с кем из дома не сталкиваться. Это было бы выгодно как мне, так и другим.

Хоть я и не успела обойти весь особняк герцога, основные помещения успела запомнить. Да, около кухни всегда пахло пряностями, что отличало её от других комнат. Хотя я не знала наверняка, какая обстановка на самой кухне, почему-то у меня была слепая уверенность в том, что я и так во всём разберусь.

И кухню я действительно быстро нашла. Даже с ночной стражей не столкнулась, считая это небольшой победой. Но перед самыми дверьми замерла. Перед моими глазами — ближе к потолку — танцевали разноцветные огоньки, напоминающие светлячков. Здравый смысл заверял, что это всё обман. Иллюзия. Фокус или последствие травмы. Иного объяснения у меня нет. Огоньки, хоть и сияли разными цветами, всё же были полупрозрачными.

Я несколько минут завороженно смотрела на их танец, не в состоянии оторвать взгляда. Они просто кружили, и до меня доносился отдалённый звон, напоминающий колокольчики. Возможно, я стояла бы так ещё долго, если бы в какой-то момент сами огоньки не исчезли, прячась за дверью кухни. Просто проскочили сквозь преграду, словно призраки.

Неосознанно поспешила за ними, сама не зная, чего именно желала увидеть. Может быть, ответы на сотни вопросов, которые до сих пор одолевают моё сознание. Это не важно… В любом случае, я ничего не получила. Огоньки исчезли вовсе, словно их и не было, но вместо них я обнаружила совершенно иного гостя кухни.

Стоя на двух стульях, которые были поставлены друг на друга в виде пирамидки, и ковыряясь при этом в верхних шкафчиках буфета, предо мной предстал Леонард. Мальчик также не спал. Более того, он был одет в ночную пижаму и в данный момент таскал печенье из стеклянной банки. Вся его грудь, лицо и ладошки уже были в крошках от лакомства, но, кажется, он считал, что этого недостаточно.

По идее, мне бы лучше уйти и даже не пересекаться с ним. Сомневаюсь, что он захочет увидеть ту, которая совсем недавно желала ему смерти. Но проблема в том, что, почувствовав лёгкий запах выпечки, я ещё сильнее захотела есть. Так сильно, что даже желудок немного заурчал, требуя своё и, естественно, выдавая моё местоположение.

Леонард, услышав непонятные звуки, резко повернулся в мою сторону, слегка вздрогнув.

— А?.. — удивился мальчик. Его ярко-зелёные глаза широко расширились, тело вновь вздрогнуло, а банка с печеньем предательски выскользнула из рук.

Прозвучал оглушающий треск, после того как банка упала на пол и разбилась в дребезги. Мне казалось, что звон стекла был настолько громкий, что всё поместье стало на уши. Печенье было уничтожено. Казалось бы, что может быть хуже? Но предела несчастью нет.

Следом за банкой на пол полетел Леонард, неуверенно закачавшись на стульях. Конечно, я рванула к мальчику, но всё равно не успела его, как следует, подхватить. Он приземлился на пол и даже звука не издал. Казалось, словно он, в принципе, разучился говорить. Просто смотрел на моё лицо, хлопал ресницами и молчал.

— Леонард, — обратилась к мальчику, — с тобой всё хорошо? Падать с такой высоты опасно… Ты нигде не ранен? Может, позвать кого-нибудь? Леонард!

Мальчик вообще дышит? Он продолжает смотреть в мою сторону и молчать. Но я и сама заметила рану. Его ладонь… Он приземлился ладонью в осколок, и теперь на ней имелся глубокий порез, откуда текла кровь. И крови было так много… Так много!..

— О, Господи! — взмолилась я, хватая ладонь ребёнка. — О, нет! Я… Я сейчас! Ох, что же делать? — теперь паниковала именно я.

Стала смотреть по сторонам, в надежде увидеть хоть что-то, напоминающее аптечку: бинты, спирт, перекись… Что там должно быть вообще? В любом случае, я должна сделать хоть что-то, чтобы остановить кровь. Её так много, что, кажется, у малыша может начаться анемия. Уже и на мне были пятна крови. Мои руки в крови. В прямом смысле. И, как назло, рядом нет абсолютно ничего подходящего. Даже обыкновенного полотенца.

Пока я была в ужасе и не знала, как быть и куда себя деть, запаниковав и лишившись всех остатков здравого смысла, Леонард вообще никак не реагировал. Даже не плакал. Просто смотрел на меня и молчал.

Я хотела позвать на помощь, но кого? И мне было страшно, что всё может стать только хуже. И тут… что-то произошло. Смотря на рану, я заметила рядом с ней своего рода небольшие прозрачные усики. И так много, словно вокруг раны образовались мелкие ниточки, которые можно видеть, чувствовать и использовать. Но стоило мне хоть раз заметить их, как весь мир приобрёл новый смысл.

Со мной что-то произошло. Пальцем прикасаясь к полупрозрачным ниточкам, я заставляла их сплетаться вместе и быть единым целым. Я не сшивала их, как это принято понимать. Всё происходило согласно моей воле. Секунды шли, а раны становились всё меньше, меньше и меньше… В итоге, порез и вовсе исчез, не оставив после себя даже синяка. Только яркие пятна крови напоминали о том, что же на самом деле произошло и что всё реально.

Я медленно отпустила руку Леонарда, пытаясь собраться с мыслями. Это точно я сделала? Но как? Ответ узнать так и не удалось. Мальчишка, перенеся столь сильное потрясение, наконец-то немного расслабился, после чего громко и протяжно заплакал. Все скопленные за последние минуты, а может и дни, эмоции вырывались наружу в виде потока слёз.

Это нормально. Плакать в таком возрасте вполне естественно. Особенно когда ребёнку страшно, больно или если он пережил травму. Вот только на этот плачь отозвались горничные… И следующими, кто закричал во всё горло, были горничные, которые ворвались на кухню.

— А-а-а!!! Кровь!!! Скорее! Спасите молодого господина!!! Скорее! Кто-нибудь! Она же его убьёт!

О, нет…

Отрицать бесполезно.

Меня не услышат.

Глава 4. Одиночество среди толпы

Зачастую, когда за короткий промежуток времени ты узнаёшь слишком большой объём информации, начинаешь чувствовать дискомфорт. У тебя возникает постоянная головная боль, появляются тошнота, усталость, повышается давление, а также нередко течёт кровь из носа.

Но самое мерзкое не это. Хуже всего — что ты находишься в заторможенном состоянии. Тебе необходимо время, для того чтобы освоить, понять и — главное — принять новую информацию. Со стороны ты выглядишь даже глупо, так как зачастую повторяешься, не можешь сказать ничего внятно и ведёшь себя так, словно лишился ума.

Но что, если это время самое важное? Что, если именно в эту драгоценную секунду и необходимо действовать?

Без разницы. От тебя тут мало что зависит.

Я видела, как вокруг меня суетливо бегали служанки, крича, плача, охая и торопя всех вокруг. Они переговаривались, пытаясь понять, что на самом деле произошло, но, видя мои окровавленные ладони, а также кровь на кухонном полу вперемешку с осколками, каждая успела напридумывать себе ужасающих картин и пересказать их коллеге. В итоге, я оказалась в эпицентре злобных слухов, переполненных ядом и страхом.

До той самой секунды, пока меня не отыскал герцог и одним рывком не вытащил к себе в кабинет, желая поговорить один на один.

— Что на этот раз? — злобно спросил он, пребывая в взволнованном, агрессивном и даже отчаянном состоянии. — Скажешь, что это случайность? Скажешь, что он сам упал и кровь на твоих руках принадлежит не нашему сыну? Почему молчишь?!

Кайл даже халат нормально не успел завязать. Похоже, крики служанок подняли его с постели, и, пока мчался в сторону кухни, он успел представить себе все ужасы мира. Его лицо было неестественно бледным. Местами даже синим. Он напуган. Он боится меня? Или того, что произошло с сыном?

Пока я стояла в центре комнаты, молча смотря на свои руки, на которых кровь уже начала высыхать и темнеть, герцог ходил из угла в угол, хватаясь за голову и пытаясь прийти в себя.

— Леонард, он… — начала я, пытаясь узнать, как дела у мальчика, но Кайл перебил меня.

— Я не позволю тебе увидеться с ним! Я уже связался с Кэтрин… Какое-то время он поживёт у неё… Так будет лучше, — тихо закончил мужчина. — Я не хотел, но это необходимо, Демет.

— Да, — кивнула я, решая не спорить. Кэтрин любит мальчишек, да и отношения с членами этой семьи у неё более чем хорошие. — Лучше пусть он будет там, но… — приподняла голову и посмотрела в синие глаза Кайла, — это действительно случайность. Я лишь хотела… помочь.

— А?.. — брови мужчины медленно приподнялись, после чего он тяжело вздохнул и спрятал лицо в ладонях, потирая переносицу. — Демет… Видит Бог, как я уже устал от всего этого… Каждый раз одно и то же. Снова, снова и снова… У меня уже нет сил проходить через всё это.

— Но это правда… — робко бросила я, прекрасно понимая, что для него мои слова — пустой звук.

— Правда? Хах… — тихо усмехнулся. — Это ты говоришь каждый раз! И с каждым разом твоя жестокость только растёт! Раз не смогла убить ребёнка в прошлый раз, то решила повторить попытку?! Думаешь, я не знаю, что произошло? Думаешь, Этан мне не рассказал? Мне всё это надоело, Демет! Надоело!

— Я… — раскрыла рот, желая что-то сказать в своё оправдание, но ничего не смогла придумать. Ни слова. Ощущала только тяжёлое чувство вины, сдавливающее тисками грудь. — Мне… жаль…

— … — Кайл посмотрел на меня так, словно на его плечах висела тяжесть всего мира.

Пустой и безэмоциональный взгляд синих, как дно океана, глаз. Он не верил мне. Более того, он больше и не хотел верить. Это лицо… Было ясно, что он даже человеком меня не считает. Но он ничего не может сделать. Только терпеть. Я не понимаю почему, но я вижу эти безысходность и отчаяние. В итоге, он выпрямился, как подобает герцогу, отбрасывая эмоции в сторону и сохраняя лицо аристократа, повернулся ко мне спиной и спокойно заговорил:

— Сегодня прибудет доктор, Демет. Он осмотрит тебя и точно скажет, что с тобой не так: потеряла ли ты память или что-то ещё… С этим в одиночку я не справлюсь. Так что возвращайся к себе… Надеюсь, к приходу доктора ты будешь готова.

После он не произнёс ни слова. Терпеливо ждал, пока я сама уйду. Я же прекрасно понимала: слова здесь ничем не помогут.

Покинула кабинет, как Кайл того и желал.

***

Как и говорил герцог, Леонарда отвезли домой к Кэтрин, чтобы он какое-то время пожил у неё. Мальчика перевезли, пока он крепко спал. Доктор, которого вызвали тем же утром, заверил, что Леонард физически здоров, но эмоционально истощён и, скорее всего, проспит пару дней. Больше до меня никаких вестей не доходило. Разве что сообщение о том, что специалист, которому Кайл отправлял письмо насчёт моего состояния, прибыл и готов к встрече.

Я не знала, чего именно ждать. Многие слуги до сих пор шептались, с ужасом вспоминая имя доктора.

«Король Безумных». Именно так они зовут его. Хотя я так и не поняла, что это значит. В любом случае, я должна была встретиться с ним. Причём в присутствии супруга, как подобает.

Я не боялась встречи с доктором. Скорее, прекрасно понимала, что это необходимо. Я хочу, чтобы кто-то выяснил, что со мной не так, чтобы это исправили. Знаю, что моё желание звучит отчаянно, но иначе не могу. Каждый день жить здесь и наблюдать за тем, как на меня смотрят… словно ждут, что ещё секунда и я обезумлю, наврежу кому-нибудь, а то и вовсе убью.

Слух о том, что я ранила Леонарда, уже распространился по поместью. Слуги не боялись шептаться даже в те моменты, когда я проходила мимо.

Перед встречей с доктором в мою комнату постучался Кайл, попросив следовать за ним. Мужчина был холоден и старался скрыть свои истинные эмоции, однако я буквально кожей чувствовала его ненависть, злость и бушующую ярость. Который раз замечаю, как он трепетно относится к своим детям. Он их любит и искренне беспокоится за них, но я так и не поняла, почему супруг оставлял их рядом с Демет, зная, какое она чудовище. Разве не логичнее было бы увезти детей как можно дальше? Что именно останавливало Кайла?

— Доктор Маккей осмотрит тебя и примет окончательное решение, — неожиданно произнёс герцог, пока мы шли по коридору. — Если твою… болезнь можно вылечить, то я не пожалею передать ему в пользование шахту с камнями маны. Цена не интересует, главное — результат.

— То есть, — задумалась, так же тихо отвечая Кайлу, — ты хочешь, чтобы я всё вспомнила о себе?

Герцог смотрел на меня какое-то время, ничего не произнося. Словно взвешивал мой вопрос. Изучал своим холодным взглядом, но предпочитал лишнего не говорить. Но в какой-то момент мы остановились, и он ещё тише добавил:

— Или просто прекратила лгать.

Ясно. Он до сих пор не верит в то, что я могла всё забыть. Ему тяжело в это поверить. Легче думать, что чудовище всегда останется чудовищем, и я его в чём-то понимаю.

Дверь в кабинет открылась, после чего мы оказались в просторной гостиной, где на диване за кофейным столиком сидел невысокий худой мужчина пожилого возраста с сероватыми короткими волосами, зачёсанными назад. На нём был недорогой выцветший, однако чистый и аккуратно подшитый костюм. Сам мужчина мгновенно поднялся с дивана, улыбнулся и поклонился мне и Кайлу, когда увидел нас.

— Доброго здравия, герцог и герцогиня! — поприветствовал он.

— Отбросим формальности, — потребовал Кайл, указав ладонью на диваны. — Как я уже писал в письме, Доктор Маккей, у моей жены проблемы со здоровьем. Необходимо ваше профессиональное заключение.

— Разумеется, — кивнул мужчина, даже бровью не дрогнув. — Тогда позволите ли вы приступить к работе незамедлительно?

— Конечно, — согласился Кайл, облокотившись о спинку дивана и скрестив руки на груди. — Приступайте.

— Ох, мне очень жаль, — виновато улыбнулся Маккей, — но я вынужден попросить вас оставить меня и моего пациента наедине. Всё же не зря существует такое понятие, как врачебная тайна, Ваша Светлость.

— Она моя жена, — грозно бросил Кайл. — Я позвал вас сюда, не для того чтобы выстраивать тайны!

— Я вас понимаю, — кивнул Маккей, — но я ничего не могу поделать. Если герцогиня действительно потеряла память, то вы для неё не супруг, а самый что ни на есть чужой человек. Любой девушке будет некомфортно, если на её осмотре, помимо лечащего врача, будет присутствовать незнакомец.

Кайл нахмурился, выражая всем своим видом недовольство, раздражение и отказ подчиняться, но в конце концов предпочёл всё же покинуть комнату, оставив нас одних. Правда, перед тем как дверь закрылась за его спиной, он успел добавить, что будет ожидать подробный отчёт о результатах обследования, на что доктор смиренно согласился.

После слов доктора я даже немного расслабилась. Неожиданно он стал первым человеком, который хотя бы немного вошёл в моё положение. После того как Кайл ушёл, он ещё некоторое время сидел на месте и с улыбкой наблюдал за мной. При этом и слова не произнёс. Просто улыбался и наблюдал.

— Ваша Светлость, — начал Маккей, — вы меня узнаёте?

— Простите… — отрицательно покачала головой. — Я встретила вас сегодня впервые.

— Вот как… — вздохнул мужчина, отводя взгляд в сторону, после чего расстегнул свою просторную рабочую сумку и достал оттуда тетрадь и некий пишущий инструмент, напоминающий небольшой заострённый уголёк. — В таком случае, не затруднил ли вас рассказать, что вообще вы помните?