Хроники везения и невезения

Малышка встала на четвереньки и, вильнув хвостиком в черно-белую полоску, скрылась в открытом люке.

– Вообще-то она очень умная, – сказал Джосси, когда он, Роберт и па Геф вошли внутрь корабля. – Просто еще маленькая и не умеет говорить глаголами.

– А правда, Джосс, кто она такая? Она с этой планеты?

– Па Геф считает, что не с этой – верно, па?

Па Геф, клацая длинными растопыренными ногами, двигался по коридору вслед за мальчиками: здесь было слишком тесно, чтобы они могли идти рядом втроем.

– Да, – задумчиво отозвался робот. – Полагаю, если бы на этой планете жили высокоразвитые разумные существа, за десять лет они непременно обнаружили бы наше присутствие и выдали бы свое…

– Вы живете тут десять лет? – перебил Роберт. – А как вы сюда попали? Потерпели крушение, да?

– Ага, – жизнерадостно ответил Джосс.

– …Тогда как разумные существа, стоящие на более низкой ступени развития цивилизации, – продолжал па Геф, – не смогли бы бросить ребенка посреди поля и исчезнуть, оставив один-единственный след…

– Вы нашли Мяушшу в поле? – снова перебил Роберт, разрываясь от любопытства. – А что там был за след?

– Это я ее нашел, – гордо сказал Джосси. – В позапрошлом году, когда проводил испытания крылолета. Слышал бы ты, ка-ак она верещала!

– Нет, а все-таки, что за след?

– Большущий круг чуток примятой травы. Она ползала внутри круга и то мявкала, то шипела, мы поэтому и назвали ее Мяушшей. Сперва решили, что она будет моей питомицей…

– Кем? Кем?

– Ты никогда не слышал про питомцев? – удивился Джосси. – Так земляне называли своих домашних зверушек, всяких там кошек, хомячков, собак…

– Это-то я знаю. В нашем голографическом зоопарке есть целое отделение «Питомцы Старой Земли». А еще есть отделение «Питомцы времен Колонизации» – джуджи, колумы, сквирсы…

– Джуджей я не знаю, а сквирсов видел на картинках. Но Мяушша оказалась никакой не питомицей, потому что заговорила и вообще оказалась ужасно умной…

– Мяушше – кашу! – донеслось из-за двери, и Роберт, вслед за Джосси войдя в столовую, увидел, что Мяушша сидит за столом, нетерпеливо стуча зажатой в кулак ложкой.

– Робби, как чудесно, что ты пришел! – воскликнула ма Нэн, повернув к нему улыбающееся кукольное лицо. В ее голосе не было ни следа механических ноток, Роберт ни за что не отличил бы его от человеческого.

– Возьму кое-какие инструменты и поработаю с модулем и крылолетом, – сказал из коридора па Геф. – Спасибо, что не даешь мне заскучать без работы, сынок.

– Пожалуйста, – со смехом ответил Джосси в сторону удаляющегося позвякивания металлических ног.

– Мойте руки и садитесь за стол, каша готова. – Ма Нэн вынула из синтезатора большой дымящийся сосуд.

– Пошли, Робби, – потянул его в угол Джосс. – Умывалка там!

Умываясь под какой-то диковинной металлической конструкцией (Джосс показал ему, как давить на штучку, из которой течет вода), Роберт крутил головой так, что заболела шея.

Столовая напоминала экспозицию в одном из интерактивных музеев космосити под названием «История Колонизации». С потолка свисала лампа с абажуром, неумело разрисованными птицами-большеклювками, одна из стен была увешана рядами деревянных и металлических ложек – от крошечных, с палец, до таких больших, что в них целиком поместился бы мышарик (не считая хвоста и ушей). На другой стене красовались листы с цветными фотографиями разной еды: фрукты на блюдах, шарики мороженого в вазочках, салатные листья с блестящими каплями воды… Плоские листы с настоящими фотографиями, а не объемные голограммы! На длинных полках стояли всякие сосуды, в углу из самого большого сосуда торчало растение с красными и зелеными плодами, над которым склонилась круглая яркая лампа на гнутой ножке…

– Садись-садись, – Джосси подтолкнул Роберта к столу, не дав ему как следует рассмотреть старинные пищевые синтезаторы.

Стоило Роберту усесться, как ма Нэн навалила ему целую тарелку дымящегося желтого месива с коричневыми крапинками. Это что, еда?

Джосс отправил в рот полную ложку и с довольным видом сказал:

– Обофаю пфену каф ф иф…

– Что-что?

– Обожаю пшенную кашу с изюмом, – проглотив, расшифровал себя Джосси.

Роберт осторожно попробовал немножко, потом еще – и понял, что в жизни не ел ничего вкуснее.

– Подожди, вот скоро па Геф наладит большой синтезатор, – сказал Джосси, показав на ящик в углу. – Он недавно откопал его в шестом отсеке, и там в меню! Есть даже! Мороженое!

Джосс так вытаращил глаза, сообщая эту потрясающую новость, что Мяушша захихикала. Она перемазалась в каше от подбородка до торчащих за ушами перьев, и ма Нэн то и дело подкатывалась к ней, вытирала ей мордашку передником и тихо говорила:

– Ешь аккуратнее, детка…

Мяушша фырчала и жмурила голубые глазищи.

– Что за шестой блок? – выскребая из тарелки остатки каши, спросил Роберт.

Ма Нэн тут же положила ему добавку из сосуда, который называла «кастрюлей». Здесь еда не появлялась прямо из стола, ее надо было приносить из синтезатора и накладывать вручную, ну и ну…

– Когда мы сюда шарахнулись, половину отсеков разнесло в хлам, – с набитым ртом объяснил Джосс. – Вообще там и до этого было полно хлама, но во время крушения его сплющило и перемешало. Па Геф до сих пор все разбирает, чинит, что можно починить, а из остального делает новые вещи… Правда, офигительный крылолет он мне смастерил?

– Сомневаюсь, что «офигительный» – подходящее слово, детка, – покачала головой ма Нэн. – Как ты считаешь, Робби?

– Э-э… А-а… – растерялся Роберт.

Еще никто и никогда не спрашивал его мнения. И слово «офигительный» он слышал впервые в жизни.

– Ну, тогда «улетный», – сказал Джосс. – Раз я на нем все время куда-то улетаю, это слово подойдет, правда, Роб?

Тете Люсильде наверняка не понравилось бы ни «офигительный», ни «улетный» («Как ты выражаешься, Рыжуля!») – но Роберт засмеялся и кивнул.

– Ма, это было офигительно-улетно вкусно, – сказал Джосс, без спросу встав из-за стола. – Пошли, Робби, посмотрим – может, па уже все починил?

* * *

– Ты специально погнул теперь правое крыло? Для симметрии? – спросил па Геф, звонко постукивая пальцами по металлу.

– Я не гнул, это все идиотская птица! Тебе помочь?

– Да, подержи здесь, пока я буду тянуть на себя. И ты придержи, Робби, не сочти за труд. Премного благодарен.

Джосси и Роберт вцепились в одно из «ребер» крылолета, а па Геф потянул за что-то с другой стороны. Раздался щелчок, робот вытянул руку, на одном из его гибких металлических пальцев зажегся огонек.

– Держите, пока я буду заваривать трещину! – велел он.

Роберт завороженно смотрел, как исчезает трещина под движущимся по разорванному металлу пальцем па Гефа.

– Когда я вырасту, я стану мастером, как па, – сообщил Джосси. – Буду чинить и делать всякие вещи. А ты кем будешь, Робби?

Роберт замялся.

– Папа хочет, чтобы я стал бизнесменом… Но…

Крылолет качнулся, вырвавшись из рук мальчишек: между металлических «ребер» летательного аппарата с громким шелестом выросли пучки тонкой ярко-зеленой травы. Пара секунд – и трава вытянулась выше головы Роберта, еще секунда – и крылолет качнулся снова, когда слева и справа выстрелили новые зеленые пучки.

– Травострел! – заорал Джосси.

– Взлетайте! – громко проскрежетал па Геф и побежал вверх по склону холма.

– Джосси, что это? – вскрикнул Роберт и чуть не упал.

Ему показалось, что земля пытается сбить его с ног, но потом он понял, что все дело в неудержимо прорывающейся из нее траве.

– Травострел! Быстрорастущая трава! – Джосси прыгнул в седло крылолета, между торчащими справа и слева зелеными стеблями. – Вверх, вверх, вверх!

Роберт кинулся к «шуляку» и вовремя поднял его в воздух: трава взметнулась следом, словно стараясь ухватить модуль за днище.

– Дядя Бозз! – летая кругами, завопил Джос- си. – Дядя Бозз, травострел!!!

Трава уже не шелестела, а свистела, вырываясь из земли целыми шеренгами. Зависнув на высоте пяти метров, Роберт широко раскрытыми глазами смотрел, как от подножья холма к лесу катится зеленая волна. Па Геф попятился, отступая к вершине; на склоне трава росла медленнее и была ниже, но все равно уже доползла до разноцветных деревьев.

– Дядя Бозз, полундра! – заорал Джосси…

Из корабля наконец-то донесся грохочущий отклик. Грохотало так, будто на металлический пол коридора роняли огромные камни. Шум быстро приближался – и вот из раскрытого люка вырвался механизм на гусеничном ходу, с квадратным металлическим корпусом, в котором спереди открывалась пасть с лязгающими, скрежещущими выступами-зубами. Над пастью торчали в стороны руки с изогнутыми острыми, как ножи, пальцами, еще выше горели безумным огнем два круглых красных глаза.

– Дядя Бозз проснулся, – подлетев к Роберту, весело сказал Джосси. – Травострелу хана!

Дядя Бозз набросился на траву, как на вражескую армию. Он широко загребал руками, и стебли с хрустом падали под замахами его пальцев-ножей. Он громко лязгал зубами, и трава, исчезая в его пасти, вылетала из верхней части корпуса перемолотой кашицей. За ним протянулась широкая просека, резко запахло скошенной зеленью.

– Давай, дядя Бозз! – радостно закричал Джосси.

Роберт в восторге подхватил:

– Давай, давай, дядя Бозз!

Дядя Бозз шел в атаку, тесня зеленого противника к лесу; на полдороге развернулся и понесся обратно, объединив две просеки в широкий прогал. Докатив до холма, он рванул вверх по склону… И вдруг опрокинулся на бок.

– Ой! – вскрикнул Роберт, но Джосс успокоил:

– Ничего, он сейчас встанет.

Дядя Бозз мощно оттолкнулся одной рукой, приподнялся и снова рухнул на гусеницы.

– Дя-дя Бозз, дя-дя Бозз! – принялись скандировать мальчишки.

К ним присоединился писклявый голосок:

– Дя-дя Бозз – ура-а!

Мяушша прыгала на расчищенном месте возле корабля.

Трава отступала. Травострел с шуршанием пытался сплестись верхушками над выстриженными полосами, но дядя Бозз снова и снова косил его под корень. Наконец вокруг холма и на склоне осталось лишь обширное пространство срезанной и перемолотой зелени: враг был повержен. Дядя Бозз поднял руки триумфальным жестом победителя и не спеша покатил к кораблю.

– Мо-ло-дец! – прокричал Джосси.

– Благодарю, Бозз, ты был великолепен, – спускаясь с вершины, проговорил па Геф.

Дядя Бозз подмигнул красным глазом и скрылся в люке.

– Поехал на зарядку, – объяснил Роберту Джосс. И крикнул вниз: – Па, давай ты попозже поработаешь над этой… как ее… эстетической составляющей? А сейчас мы с Робби рванем на озеро, пока не появились облака!

Глава 6

Семь радуг

– Держись ближе ко мне, – сказал Джосси, оглядевшись по сторонам.

– Почему?

Роберт вел модуль так, чтобы между ним и крылолетом Джосса оставалось метра два-три.

– Травострел растет все чаще – значит, скоро все начнут возвращаться с юга.

– Кто начнет возвращаться? – не понял Роберт.

– Ну, например, чехвосты.

– Какие такие че…

– А вот какие!

Роберт посмотрел туда, куда показал Джосси, и хотел выдохнуть: «Ух ты-ы!», но у него получилось только короткое «ух», оборвавшееся испуганным писком.

Слева приближалась стая существ, состоящих как будто только из пары крыльев и торчащей между крыльями длинной пасти. Но вот стая развернулась, пошла «шуляку» и крылолету наперерез, и стали видны короткие туловища, две вытянутые назад лапы, треугольные хвосты, черные гребни на головах… А еще с каждой минутой становилось заметнее, какие эти твари громадные: каждая втрое больше разведочного модуля!

– Они не кидаются? – небрежно спросил Роберт.

Теперь он вел «шуляк» так близко к летательному аппарату Джосси, как только позволяло машущее крыло.

– Главное, не паникуй и держись ближе, – жизнерадостно ответил Джосс.

В его торчащих в разные стороны волосах застряли ошметки травострела, глаза озорно блестели.

Роберт отчаянно вцепился в руль и сжал челюсти. Он уже видел свирепые оранжевые глаза чехвостов, длиннющие зубы в похожих на клюв двухметровых пастях, и изо всех сил боролся с желанием нырнуть вниз и спрятаться в роще.

– Джосс?..

– Сейчас будет весело! – крикнул Джосси.

Самый большой чехвост резко ударил крыльями и с шипящим воплем ринулся сбоку на добычу, разинув пасть, утыканную острыми зубами длиной в ладонь.

Роберт отшатнулся, отчаянно вцепившись в руль. Модуль, среагировал на перенос веса тела седока, чуть не врезался в крылолет, но Джосси вовремя вильнул в сторону с криком:

– Не паникуй!

Легко сказать – «не паникуй»! Пару кошмарных мгновений Роберт видел кривые острые зубы, блестящий от слюны трепещущий толстый язык, жерло багровой глотки… Потом чехвост всплеснул кожистыми крыльями, на секунду затемнив ими солнце, захлопнул пасть и скользнул в сторону.

Стая закружилась с разочарованными воплями: чехвосты рвались к модулю и крылолету, но отлетали назад, так и не добравшись до добычи. Вокруг бушевал ураган из разинутых пастей, нацеленных когтистых лап и хлопающих крыльев; поднятые этими крыльями порывы ветра норовили сдуть Роберта с седла. Сердце Роберта колотилось, как бешеное, и он едва поверил своим ушам, услышав сквозь хлопки и шипящие крики скрипучий хохот Джосси.

– Джосс?!

– Умо-ора, – мотая головой, еле выговорил Джосси. – Слышишь, как они скрежещут зубами? Потрясно, да?

– Твой крылолет умеет создавать защитное поле? – Роберт слегка распрямился, перестал втягивать голову в плечи, но продолжал сжимать руль мертвой хваткой.

Очередной чехвост кинулся в атаку – и отвалил в сторону, не долетев до цели, как и остальные. Это вправду становилось потрясным.

– Не крылолет, а Охранник! – Джосси покачал металлическое колечко, висящее у него на шее на трех шнурках. – Без него нас расчехвостили бы в пух и прах, а так – накося выкуси!

Самый громадный чехвост, так и не сумев выкусить, с полным ярости и разочарования воплем помчался прочь, за ним устремилась вся стая.

Роберт провожал взглядом крылатых хищников до тех пор, пока те не превратились в маленькие точки на фоне белого облака. Удары сердца постепенно входили в обычный ритм, и Роберт вздохнул с облегчением, убедившись, что чехвосты не собираются возвращаться.

– Джосс, а как действует твой Охран…

– А вон и птерочуши, – вытянув руку, перебил Джосси. – Тоже летят на озеро. Айда за ними!

Птерочуши – крупные птицы с очень длинными и тонкими хвостами – летели не кучей, как чехвосты, а целеустремленным клином.

Крылолет и модуль прибавили ходу, и вскоре впереди распахнулась сияющая голубизна.

Роберт разинул рот и позабыл все свои недавние переживания. Еще никогда, ни в фильмах, ни в мыслекнигах, он не видел таких озер. Почти круглое, километров пяти в диаметре, оно лежало в глубокой котловине, окруженное разомкнутым кольцом темно-зеленого леса и тонкой полоской желтого песка. И везде, куда ни глянь, над озером изгибались радуги: высокие и пониже; узкие и широкие; бледные и яркие; пологие, уходящие концами далеко в лес, и крутые, встающие прямо из воды… Еще из воды поднимались каменные столбы, соединенные перемычками-мостами. Столбы были разной высоты, и одни мосты выгибались арками, а другие тянулись от опоры к опоре полого или почти по прямой. Мосты смыкались друг с другом под всевозможными углами, и над этим каменным лабиринтом, под и над радугами летали крылатые обитатели Везухи.

Птерочуши с радостными криками помчались быстрей и сели на воду. Их тонкие хвосты вздернулись, развернувшись вправо и влево двумя семицветными дугами – по озеру как будто поплыла стая маленьких радуг.

Роберт просто не знал, куда смотреть, столько повсюду было интересного, но Джосси не дал ему как следует оглядеться: он провел крылолет над берегом и посадил на песок, на этот раз – без происшествий. Неподалеку в прибрежную светло-зеленую траву втыкался конец одного из мостов, по песку шмыгали большие красные ящерицы с зубчатыми воротничками на шеях. Роберт опустил «шуляк» рядом с крылолетом, и ящерицы, прижав воротнички, нырнули в песок, как в воду.

– Почему здесь столько радуг? – благоговейно спросил Роберт.

Пока они подлетали к озеру, прямо у него на глазах зажглось несколько новых радуг, а несколько других поблекло и исчезло.

– Потому что сегодня яркое солнце и мало облаков, – объяснил Джосс. – Клевый радужный день, самый подходящий, чтобы поиграть в «повезет – не повезет».

– Но почему их все-таки столько?

– Не знаю. Даже па Геф не знает. На некоторых столбах есть водопады, вокруг них много брызг, но па говорит: «Этого недостаточно для объяснения данного феномена».

Приглядевшись, Роберт заметил, что кое-где на столбах и вправду поблескивают тонкие нитки падающей воды. На некоторых мостах росли деревца и кусты, над ними рябило нечто вроде мошки – наверное, стаи птиц.

Роберт принялся рассматривать конец ближайшего моста: он был ступенчатым, будто сложенным из плоских выветрившихся камней. По серым каменным ступеням с пятнами зеленого мха носились диковинные существа – тельце с палец, два глаза на стебельках, прозрачные длинные крылышки и множество растопыренных ног. Иногда существа спархивали на воду и так же быстро скользили по ней. Над водой летали, иногда присаживаясь на травинки, зеленые птички величиной с ноготь, с клювиками втрое длиннее тела.

– Кто все это построил? – спросил Роберт, показывая на озерный каменный лабиринт.

– Понятия не имею, – нетерпеливо отозвался Джосси. – Так что, будешь играть?

– Буду! А как?

– Очень просто: надо пробежать под семью радугами. Если получится – станешь везучим!

– Я и так везучий, – уверенно сказал Роберт. – А под радугой пробежать нельзя, она все время будет отодвигаться, потому что она – оптическая иллюзия!

– Может, у вас на корабле радуги и иллюзия, – фыркнул Джосси, – а здесь – нет! Главное, успеть проскочить под ними до того, как они рассеются.

– И что здесь сложного? Я на модуле, ты – на крылолете…

– Не-ет! Надо пробежать под радугами, а не пролететь! На-ка, держи, – Джосси вытащил из-за пазухи две сморщенные тряпочки и протянул одну Роберту.

– Что это?

– Поплавок. Чтобы не утопнуть, если навернемся с моста. Я однажды свалился далеко от берега, если бы не поплавок – обязательно бы утоп! Мы же не умем бегать по воде, как стрекозявки, – Джосс кивнул на снующих по воде многоногих созданий. – Ну, держи!

– Не надо, я умею плавать.

– Правда?! – Джосси, сидя на песке, вытаращил на Роберта изумленные глаза.

– Да, меня учили с младенчества. А с пяти лет разрешили плавать одному в тех бассейнах космосити, где есть спасательные системы. – Роберт вдруг кое о чем вспомнил. – Слушай, а почему твой Охранник не сработал, когда ты столкнулся с птицей?

– Потому что… – Джосси с силой подул в сморщенную тряпочку. – Она не хотела… – Он подул снова. – Меня сожрать… – Он подул еще раз, и тряпочка начала расправляться, превращаясь в полупрозрачный пузырь. – Если бы хотела… фига с два… подлетела бы ко мне… ближе… чем… на три… метра.

Джосси вытащил из-за пазухи кусок веревки, вскочил и стал завязывать надутый пузырь.

– Значит, Охранник не генерирует защитное поле? – спросил Роберт. – А что он тогда генерирует?

– Спроси потом па Гефа, а? Он тебе все расскажет… Если у тебя хватит соображалки, чтобы его понять. Мне он объяснял-объяснял, а я так ничего и не понял. Тебе точно не нужен поплавок?

– Точно.

Роберт скинул куртку, оставшись в рубашке и штанах, подошел ближе к мосту, посмотрел на него – и снял в придачу ботинки.

– Наперегонки? – спросил он.

– Лучше не надо, – Джосси привязал второй конец веревки к своему ремню и передвинул поплавок так, чтобы он оказался за спиной. – Сюда часто залетают чехвосты, а лопотуны клюют всех, кто приближается к их гнездам… И летучих кровососов над водой всегда полно. Лучше держаться рядом, охранник-то у нас один на двоих. Уй-я-а, смотри – вон радуга, совсем близко!

В трех шагах от берега, прямо над мостом, возникла очень крутая и яркая радуга.

– Бежим!

Джосси сломя голову ринулся к мосту, и Роберт помчался за ним.

Они прорвались сквозь траву, распугав зеленых пташек, и запрыгали вверх по «ступеням» – бежать по ним оказалось не труднее, чем по лестнице. Стрекозявки выпрыгивали из-под ног и плюхались в воду; теплый мох слегка пружинил под босыми ступнями.

Джосси стремглав проскочил под разноцветной дугой, остановился по другую ее сторону и, подняв над головой сцепленные руки, радостно закричал:

– Первая есть!

Радуга и вправду не отодвигалась! Роберт замер прямо под ней и, запрокинув голову, уставился на семицветное свечение. Он смотрел на красно-оранжево-желто-зелено-голубовато-сине-фиолетовый мир и, наверное, еще долго бы так простоял, если бы его не подстегнул нетерпеливый крик:

– Ты что там застрял? Беги, беги!

Роберт бросился вперед и очутился рядом с Джоссом.

– Здорово, да? Вот здорово! Просто уле-ет!

– Ага. Давай туда! – заорал Джосси, показав в ту сторону, где от этого моста ответвлялся другой, повыше. – Гляди, там целых три!

Охота за радугами оказалась самой интересной игрой в мире, интереснее даже охоты за мышариками.

Вторую радугу они настигли в начале соседнего моста, третья настигла их сама, внезапно развернувшись над головами. Зато за четвертой пришлось побегать – радуги таяли одна за другой, не давая себя догнать. В погоне за ускользающей удачей Роберт и Джосси долго носились по переплетению мостов – и наконец в последний миг успели проскочить под бледной, быстро рассеивающейся дугой у вершины очень крутой арки.

– Четыре! – отдуваясь и сияя, воскликнул Джосс. – Уже четыре!

– Офигительная игра! – крикнул Роберт.

– Еще бы! Еще три – и дело в шляпе.

– Как тут здорово…

Роберт медленно повернулся на неровной площадке, вознесшей их над радужно-каменно-водяным дивом.

Теперь они находились почти на середине озера, недалеко от центра лабиринта прямых, наклонных и выгнутых каменных перемычек. Вокруг светились радуги, отражаясь в голубой воде, и неизвестно, что было красивее – сами радуги или их отражения. Многие мосты поросли травой, деревцами и кустами, с трех каменных столбов неподалеку рушились водопады (откуда в них берется вода?), сквозь шум воды пробивались тонкие крики птиц.

– Пошли, пошли, – заторопил Джосси. – Давай на мост над тремя водопадами!

– А может, лучше туда?

Роберт показал влево, на путаницу невысоких мостов, над которыми очень быстро появлялись и исчезали тонкие бледные радуги.

– Нет, – замотал головой Джосси. – Чем выше мост и чем больше рядом водопадов, тем прочнее радуги. А в низких мостах чаще сверлят норы бубнилы…

– Кто? Какие бубнилы?

– Такие, что как гаркнут на тебя – уши отвалятся. Бежим, бежим!

В глазах Джосси горел фанатичный огонь, похожий на огонь в красных глазах дяди Бозза. Не дожидаясь ответа, он повернулся и бросился вниз по мшистым неровным камням; за его спиной подпрыгивал и мотался поплавок.

Намеченный Джосси мост был не только очень крутым, но и узким, зато радуги над ним и вправду держались, как нарисованные.

Пятую радугу удалось пройти в начале подъема, шестую они поймали уже на вершине, и Джосс исполнил безумный танец у растущего там куста, вопя:

– Шестая! Шестая! Шестая!

– Ага, – Роберт осторожно обошел танцора. – А вон и седьмая!

Он припустил вниз, прыгая с уступа на уступ, не сводя глаз с радуги, которая все-таки решила растаять.

Роберт давно понял, что спускаться по крутым мостам гораздо труднее, чем подниматься, но в космосити он столько раз карабкался, прыгал и бегал по мосткам шлюзов во время охоты на Призрака Пространства, что научился отлично держать равновесие.

Он слышал, как за ним по пятам мчится Джосси, давя босыми ногами сухие веточки.

До стремительно бледнеющей радуги оставалась всего метров шесть.

Быстрей, быстрей, быстрей!

Покрытые мхом уступы стали ниже; Роберт мельком увидел чернеющие в них круглые дыры размером с кулак, но не обратил на это внимания – сейчас его интересовала только радуга.

Продержись еще немного, не исчезай!

Прямо у него из-под ног выпорхнуло существо с ярко-синими крылышками, с похожим на трубочку длинным, расширяющимся на конце, клювом.

– Бу!!! – оглушительно крикнуло оно, сунув клюв-трубочку чуть ли не в ухо Роберту.

Это «бу» взорвалось у него в голове, как удар грома; он споткнулся, еле устоял на ногах, но продолжал бежать.

– Бу! Бу! Бу! Бу-бу-бу-бу… – гулким эхом раскатилось вокруг, отдаваясь от столба к столбу.

Есть!!!

Роберт нырнул под седьмую радугу и ликующе завопил:

– Седьмая! Джосс? Эй, Джосси!..

Джосса на мосту не было.

Глава 7