Этой ночью ты будешь моей

– Что ты делаешь? – шепчет она сбивающимся голосом, и я с удовольствием отмечаю, что она снова постепенно расслабляется в моих руках.

– Пока ничего особенного, – ухмыляюсь я и проделываю все то же самое с ее второй ступней. Не выдержав, Тася откидывается назад и что-то нечленораздельно мычит, сминая пальцами простыни. – Можешь стонать и даже кричать, – разрешаю я. – У меня отличная звукоизоляция.

– Не буду я кричать, – возмущается она тихо, покрываясь багровыми пятнами, и тогда я притягиваюсь к ее губам, ловя ртом частое дыхание:

– Будешь, поверь мне.

Ее летнее платье я быстро стягиваю через голову. Под ним не обнаруживается бюстгальтера, и я сразу обхватываю большими горячими ладонями маленькие женские груди с вставшими от возбуждения сосками.

– Реакция твоего тела завораживает, – шепчу я ей в губы, надеясь и расслабить, и чуть смутить одновременно. Тася спрашивает так же тихо:

– Чем именно?

– Ты очень податливая и так легко возбуждаешься…

– Это плохо? – она распахивает покрытые поволокой глаза.

– Это прекрасно, – заверяю я ее совершенно искренне. – Ты прекрасна.

Ответить я ей не позволяю, быстро затыкая поцелуем. Теперь ее руки свободны, и она инстинктивно прижимается ко мне, обнимает маленькими теплыми ладошками за плечи, и я решаю сбросить с себя рубашку, чтобы позволить ей касаться обнаженной кожи. Ее тонкие пальцы порхают по моим бицепсам, плечам и спине, и я с трудом сдерживаюсь от порыва взять ее здесь и сейчас, оставаясь медленным и нежным.

Горошины ее сосков перекатываются во рту, оставляя привкус соли. Я покусываю розовые ореолы, посасываю, зализываю укусы, сминаю пальцами дрожащую плоть. У нее аккуратная маленькая грудь, и мне это нравится. У нее плоский живот с круглой родинкой возле пупка, и мне это нравится, я вылизываю эту родинку языком, чувствуя ее рельеф, закрываю глаза, но все равно представляю это рыжее пятнышко на молочно-белой коже. У нее покатые бедра и мягкая задница, и мне это нравится. Я сминаю их пальцами, кайфуя от упругих форм. У нее длинные тонкие ноги, и мне это нравится. Я спускаюсь поцелуями по ее телу, не оставляя без внимания ни сантиметра покрытой мурашками кожи, а ее пальцы тем временем сжимают жесткий короткий ежик волос на моей голове. Она вздрагивает подо мной, ерзает и чуть постанывает, запрокидывая голову и кусая распухшие от поцелуев губы. Венка на ее шее бьется бешеным пульсом. Я стягиваю с нее промокшие насквозь трусики, и только в этот момент она, словно выныривая из забытья, привстает на локтях, впиваясь в меня пьяным мутным взглядом:

– Я не…

– Все хорошо, – успокаиваю я ее, целуя нежные губы.

– У тебя есть презервативы? – спрашивает она.

– Конечно, – я киваю с улыбкой.

– Мне будет больно? – я чувствую паническую нотку в ее голосе и сразу рублю этот ненужный страх на корню:

– Тебе будет хорошо.

В подтверждение своих слов, я ныряю между ее бедер и накрываю большим пальцем клитор. Тася тут же откидывается на подушку, а я ласкаю, массирую, скольжу по кругу во влажных складках кожи, не переставая целовать ее живот и покусывать косточки бедер. Ее первый громкий, протяжный стон служит мне сигналом к переходу на следующий уровень. Я осторожно касаюсь кончиком пальца ее мокрой щели, глажу вдоль раскрытого влагалища, а потом погружаю внутрь указательный палец, одновременно наблюдая, как она своими пальцами подгребает под себя простыни и стонет, выгнувшись дугой.

Изнутри она жаркая, влажная и тесная. Пульсация ее лона обхватывает мой палец жадными кольцами, но я поворачиваю его внутри, чуть сгибаю, слышу ее стон, осторожно ввожу второй палец. Смазки достаточно, чтобы подарить ей первый кайф и ласково трахнуть. Я развожу пальцы и свожу обратно, поворачиваю их внутри, сгибаю, тру нежные стеночки влагалища, скольжу глубже и глубже, заставляя смазку вытекать из распахнутой щели… Малышка мечется подо мной, впивается пальцами в мои плечи, и я знаю: она скоро кончит – и тогда я трахну ее уже по-настоящему.

6 глава. По-настоящему

Я решаю не добавлять пока третий палец, вместо этого скользя внутри тугого девичьего тела двумя – средним и указательным, – а большим прижимаюсь к набухшей, распаленной горошине клитора, лаская по кругу и следя за реакцией малышки. Опыта у нее нет совсем, так что удивить ее несложно, и я пользуюсь этим: ее невинность заводит меня гораздо больше порочности, которую я каждую ночь вижу в клубе. Но она все равно стонет так громко и откровенно, что я с трудом сдерживаюсь…

Чтобы немного отвлечь самого себя, я зарываюсь лицом между ее грудей, целуя и покусывая нежную кожу, скольжу свободной ладонью по плоскому, тяжело вздымающемуся животу, и ныряю головой между ее призывно раскрытых бедер, чтобы заменить большой палец горячим языком, прижаться к ее клитору, ощутить на губах вязкую густую смазку, и наконец вогнать в нее третий палец. Тася хрипло кричит, до боли впивается пальцами в мои волосы, рефлекторно сжимает коленями мою голову, так что мне приходится быстро и грубо раздвинуть ее ноги обратно и прошипеть:

– Не делай так, иначе свяжу.

Я не уверен, что она слышит мою глухую угрозу сквозь собственные стоны и крики, но я и вправду не намерен ее щадить. Вбивая пальцы в сочное хлюпающее влагалище и одновременно втягивая ее клитор в рот, я уже расстегиваю ширинку на собственных армейках, стягивая с задницы штаны вместе с трусами и наконец освобождая пульсирующий, обтянутый венами член. Чтобы немного сбить бешеное возбуждение, я сжимаю пальцами корень ствола, но это слабо помогает: стояк слишком твердый.

К счастью, Тася уже близка к своему первому финалу: сильно выгнувшись в пояснице и запрокинув голову, она содрогается в конвульсиях, кричит, пульсирует мокрым влагалищем вокруг моих пальцев и через мгновение размякает в моих руках, ошалевшая и задыхающаяся. Я с улыбкой слизываю ее смазку и поднимаюсь к искусанным девичьим губам, крепко целуя и позволяя ей почувствовать вкус собственного оргазма:

– Поздравляю, малышка.

Она хочет что-то ответить, но не может. Впрочем, ее очаровательная мордашка выражает все без слов. Во взгляде – смесь удовольствия, благодарности, смущения, на ресницах застыли слезы. Я целую ее еще раз, а потом хищно ухмыляюсь:

– Но это было только начало.

– Что ты… – встревает она растерянным и охрипшим от криков голосом, но я прикладываю к ее губам указательный палец:

– Тшшш, – а потом вытягиваю из-под ее головы подушку и засовываю ее малышке под поясницу, приподнимая задницу: – Хочу лучше видеть твою попку, – шучу ей в губы, на самом деле зная, что под таким углом проникновение должно доставить минимум боли – или не доставить вовсе. Все эти истории про кровавую болезненную вакханалию первого раза – просто глупый миф. Малышка достаточно подготовлена, чтобы принять меня легко и свободно. Вот только сама она вряд ли так думает. При виде моего стояка она невольно дергается, и я закатываю глаза, жалея, что не вырубил свет, прежде чем начинать.

– Обещаю, я потом дам вам поближе познакомиться, и ты убедишься, что он теплый, приятный и не кусается.

Тася хрюкает от смеха, и я пользуюсь этим моментом, чтобы натянуть презерватив, а потом прижимаю ее к постели, наваливаясь сверху и целуя, чтобы она расслабилась. Почувствовав, что она начинает отвечать охотно и не задумываясь, я осторожно приставляю головку члена к ее раскрытой щели, легонько скользя вдоль влажной дырочки.

– Ой, – только и успевает просипеть малышка, как я уже полностью погружаюсь в нее – медленно, но до конца, не церемонясь. Бешеная пульсация, обхватывающая член, вызывает только одно желание: двигаться. Но я сдерживаюсь и замираю, наблюдая за реакцией девчонки.

– Больно?

Она отрицательно мотает головой.

– А чего ревешь тогда? – я улыбаюсь, видя, как из глаз по вискам стекают ручейки слез.

– Просто, – всхлипывает она.

– Глупенькая, – я вытираю слезы большими пальцами, чтобы они не затекали в ее уши. После этого я осторожно выскальзываю из нее и погружаю член снова, уже чуть быстрее. Ерзаю бедрами, давая ей привыкнуть, отвлекаю поцелуями, на которые она охотно отвечает, хоть и цепляется судорожно пальцами за мои плечи.

– Ты мне синяков наоставляешь, – журю ее шутливо.

– Прости…

– Да ничего, просто знай, что я в долгу не останусь.

Она смотрит на меня непонимающим взглядом, но я решаю, что веселья на сегодня достаточно, и первый раз толкаюсь в нее с настоящей силой. Девчонка закусывает губу, сжимаясь изнутри, но только на мгновение. Член легко скользит по мокрым стенкам, и я постепенно начинаю набирать скорость, просовывая руку между ее и своим животами, чтобы снова надавить на чувствительный клитор.

Тася закрывает глаза – то ли от удовольствия, то ли от смущения, то ли от того и другого одновременно, – и я все-таки снова не могу удержаться от шутки:

– Сознание только не теряй, окей?

Она реагирует неожиданно не только для меня, но и для себя самой – ударяет меня кулаком в грудь:

– Ты ужасный!

– Я извращенец и садист, – улыбаюсь я, ничуть не преувеличивая, хоть она пока и думает, что это просто шутка. Ее запястья я перехватываю и вытягиваю высоко над головой, чтобы покрепче пришпилить малышку к постели и, уже не сдерживаясь, хорошенько трахнуть.

ТАСЯ. 7 глава. Извращенец

Новые ощущения – как снежная лавина, накрывают с головой и вытесняют все мысли, которые кружились до этого в голове, перебивая друг друга… Всегда думала, что это будет больно и противно, что я буду брезговать чужим обнаженным телом на своем обнаженном теле, чужими пальцами внутри себя, чужим потом, слюной, смазкой… мужским членом в своем влагалище. Но моего сознания просто не хватает на этот негатив. Все заполнено волнительным, зудящим, жадным удовольствием. Его пальцы крепко сжимают мои запястья, а другие – скользят вокруг истерзанного клитора, он целует мои распаленные губы, и я задыхаясь, тщетно пытаясь набрать в легкие воздуха и потушить в груди пожар. С каждым его толчком накрывает ощущение заполненности, тугое влагалище ноет от непривычного вторжения, но я не чувствую боли, только каждый раз поджимаю пальцы на ногах и выгибаюсь дугой, ерзая под сильным мужским телом.

Мужчина медленно наращивает темп и глубину, а я постепенно начинаю чувствовать что-то большее, чем просто приятные тягучие ощущения внутри. Член скользит в пульсирующем влагалище, раздражая нежные стенки, и прямо оттуда, из глубины женского естества, по всему телу волнами начинает разливаться жаркая дрожь. Она находит судорогами, конвульсиями, сначала слабыми, щекочущими, а потом все сильнее и сильнее… Я вырываю руки из его тисков, чтобы вцепиться пальцами в мужские плечи, а зубами закусываю кожу на его руке, но он не позволяет:

– Кричи… Не держи это в себе… Дай себе свободу…

Его хриплый горячий голос возле уха сводит с ума еще сильнее, и я послушно кричу, захлебываясь собственным голосом и раскаленным до предела воздухом между нами. Все вокруг меркнет, перед глазами пляшут искры. Весь мир сосредотачивается на жарких толчках между моих бедер. От этого словно зависит моя жизнь. Не в силах сопротивляться природе, я уже сама двигаюсь ему навстречу, насаживаясь на мокрый от моей смазки член, его мошонка шлепает о мою задницу, а я цепляюсь крепче и прошу еще:

– Пожалуйста! Господи, пожалуйста!

– Не господи, а господин, – шутит он на ухо, но я не придаю этому значения, запрокидывая голову и изнывая от переполняющих тело ощущений. Кто бы мог подумать, что первый секс может быть таким… таким невыносимо прекрасным. В какой-то момент мне кажется, что я просто больше не выдержу. Взорвусь. Умру. Это настолько хорошо, что уже почти больно. Я задыхаюсь, обнимая мужчину руками и ногами, словно он может спасти меня, словно это не он – виновник моего нестерпимого зуда.

Наконец я выгибаюсь под ним и замираю с немым криком на губах, позволяя ему вонзиться в меня еще парой толчков и кончить следом… Это мой второй оргазм за ночь. Это ни с чем не спутаешь. И это охуенно.

Пока я смущенно прикрываюсь простыней, Максим, совершенно не стесняясь своей наготы, приносит мне стакан воды и присаживается на край постели.

– Спасибо, – киваю я, протягивая руку, но мужчина одергивает стакан. Я смотрю на него непонимающим взглядом. Он улыбается:

– Пей из моих рук.

– Ты… извращенец, – я чувствую, что краснею, хотя куда уж там: я и так только что кончила под ним два раза.

– Ты даже не представляешь, насколько.

– Неужели? – спрашиваю я неожиданно игриво. – Ты привязывал меня к парковой ограде посреди улицы, этого мало?

– Это вообще ерунда, – фыркает он.

– Ты можешь больше? – я улыбаюсь.

– Разумеется.

– Покажешь?

Он смеется, а потом качает головой:

– Сначала пей.

Я тянусь к стакану, и он чуть наклоняет его, чтобы мне было удобнее. Я делаю несколько жадных глотков: после стонов и криков в горле здорово пересохло. Потом вытираю губы тыльной стороной ладони.

– Напилась? – спрашивает мужчина. – В стакане еще полно воды.

– Ну… да… – с сомнением произношу я, не понимая, чего он от меня хочет. Мужчина кивает:

– Окей, – и неожиданно плескает на меня из стакана: на шею и прикрытую тканью грудь. Под мокрой простыней тут же проступают соски, и он заваливает меня на постель, рыча и вгрызаясь в это место, высасывая воду из ткани, а заодно и хватая губами и зубами мою грудь. Я смеюсь, то ли отталкивая его, то ли обнимая, а он выливает остатки воды между моих бедер и точно так же, через ткань, припадает к моему клитору, терзая губами. Я почти инстинктивно раздвигаю ноги, впиваясь пальцами в его волосы:

– Теперь ты покажешь мне, какой ты извращенец? – бормочу я, и тогда он неожиданно отстраняется, вставая и протягивая мне руку:

– Идем. Я покажу это тебе в другом месте.

– Почему не здесь? – напрягаюсь я.

– Потому что. Доверься. Ты уже сделала это сегодня – тебе понравилось, так что бояться нечего.

Я выдыхаю и послушно протягиваю ему руку. Он помогает мне подняться с постели, и я оборачиваюсь в простыню, чувствуя, что почему-то начинаю немного зябнуть. Он выходит из спальни, я иду следом. Мы оказываемся возле двери с кодовым замком. Мужчина быстро набирает код и распахивает дверь, за которой – темнота.

– Входи.

– Но…

– Входи, – повторяет он твердо.

Я переступаю порог, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. Максим входит следом, я слышу, как щелкает кодовый замок. Потом включается свет, и я зажимаю рот ладонями, чтобы не закричать.

МАКС. 8 глава. Красно-черная клетка удовольствий

У меня классическая БДСМ-комната со всей стандартной для таких мест атрибутикой. Красный и черный цвет. Натуральное дерево, кожа и шелк. Высокая и широкая металлическая кровать с колодками, цепями, наручниками и наножниками. Андреевский крест. Гинекологическое кресло с встроенным вибратором. Секс-качели. Подвесная дыба. Распорки, «аист». «Колыбель Иуды». Стеллажи-решетки с кнутами, семихвостками и стеками. Полочки с вибраторами, кляпами, помпами для сосков и клитора, анальными пробками, вагинальными бусами, зажимами, смазками, маслами, воском и другой нужной мелочью… Для меня все это давно не ново. Но есть особый кайф в том, чтобы наблюдать, как кто-то впервые попадает в такое место…

Тася молчит и крепче заматывается в простыню, закрываясь по самое горло, только кончики пальцев на ногах торчат из-под белоснежной ткани. Я слышу ее тяжелое дыхание, и это меня заводит. Но я жалею, что не надел штаны. Она и так напугана, а тут еще и стояк вот-вот снова образуется.

– Хочешь выйти отсюда? – спрашиваю я спокойно.

– Да, пожалуйста, – с трудом выталкивая из себя слова, произносит Тася. Ее откровенно потряхивает, язык прилип к небу, но это ничего. Это нормальная реакция для первого раза. Я киваю:

– Окей. Хочешь что-нибудь прихватить с собой в спальню?

Она смотрит на меня растерянно, и я поясняю:

– Хочешь попробовать что-нибудь? Там, на безопасной территории.

– Твоя квартира не кажется мне безопасной, – шепчет девушка.

– Разве я сделал тебе больно? – удивляюсь я.

– Нет.

– Тогда чего ты боишься?

– Тебя.

– Это хорошо… в определенной мере, – я ухмыляюсь. – Пожалуй, я все-таки возьму кое-что.

Она с ужасом наблюдает за тем, как я беру с полок маленькую клизму, бутылек масла, анальную пробку, а потом снимаю со стеллажа семихвостку.

– Ты собираешься меня бить?

– Я собираюсь поговорить с тобой… сначала словами, а потом телами.

Она нервно сглатывает, мотая головой и расплескивая по простыни светлые локоны, но я моментально считываю реакцию ее тела: несмотря на страх, ее нутро уже хочет новых опасных ощущений. Оно и неудивительно: это природа. Еще тогда, у ограды парка, когда она самозабвенно истекала в мою ладонь густой смазкой, было ясно, что она податливая и чувственная девочка. Ее легко будет обратить на темную сторону.

– Идем, – я протягиваю ей свободную руку, зная, как важно не потерять тактильный контакт. Тася колеблется, но все же вкладывает свои дрожащие пальцы в мою ладонь. Я ласково сжимаю – и тяну ее прочь из этой обители похоти и разврата, обратно в светлую просторную спальню с белоснежными простынями и тюлем на окнах.

В спальне девушка садится на постель, поджимая под себя ноги, и смотрит на меня внимательно и осторожно.

– Значит, ты правда садист и извращенец.

– Я всего лишь мастер БДСМ, – улыбаюсь я.

– Разве это не одно и то же? – хмыкает Тася.

– Нет. Я никого не насилую, никого ни к чему не принуждаю, все происходит по взаимному согласию и ради взаимного удовольствия.

– Ясно, – кивает она, а потом тихо добавляет: – Вот это меня угораздило… с первого же раза.

– Неправда, – шутливо возмущаюсь я. – Угораздило бы, если бы я с первого же раза распял тебя на андреевском кресте.

– Как это? – спрашивает она шепотом.

– Видела черный кожаный «икс» на стене?

– Ага.

– Я установил бы его горизонтально, раздел, уложил тебя, привязал за руки и за ноги, а потом…

– Что? – спрашивает она нервно, а я выдерживаю паузу и наклоняюсь к ней, чтобы прошептать в ухо:

– А потом выебал бы тебя до потери пульса.

Она пытается отстраниться, но я не позволяю, хватая ее за шею и притягивая к себе ближе, чтобы скользнуть языком по пересохшим губам. Тася упирается кулаками мне в грудь, но ненадолго, я быстро заваливаю ее на постель и нависаю сверху, целуя в губы и шепча:

– Не бойся, малышка… – а она дрожит в моих руках, перемешивая страх и вожделение, ужас и любопытство.

Идея сегодня же трахнуть ее не только спереди, но и сзади не дает мне покоя, но я решаю сначала хорошенько подготовить ее, а заодно подразнить и посмущать. Как только простыня, которой она закрывалась, оказывается подмята нашими телами, я переворачиваю малышку на живот, упираясь твердым стояком прямо между ее ягодиц.

– Пожалуйста, не надо, – бормочет она, но я шепчу ей на ухо:

– Просто доверься, – и кусаю сзади в шею, в то чувствительное место, где начинается линия роста волос. Она выгибается подо мной, стонет, а я скольжу поцелуями по ее плечам и спине, прикусываю лопатки, веду горячими ладонями по пояснице, шлепаю звонко по заднице, оставляя красный след собственных пальцев на молочно-белой коже.

В моих руках оказывается бутылек масла, и я открываю его, выливая немного прямо между ее ягодиц. Малышка охает, пытается обернуться, но я не позволяю, придавливая ее к постели, а потом сминая ее задницу ладонями, растягивая ягодицы в разные стороны и с удовольствием наблюдая, как масло блестит на нежной коже и смачивает тугое колечко ануса. Я надавливаю на него, начиная массировать, добавляю еще немного масла, и по тихим стонам в подушку понимаю, что малышке нравится. Рискнув втолкнуть внутрь одну фалангу указательного пальца, я не встречаю сопротивления, а потому принимаюсь осторожно расшатывать тугую дырочку. Я могу просто выебать ее пальцами, а потом загнать внутрь член, но у меня есть идея поинтересней. Набрав масло в маленькую клизму, я направляю тонкий пластмассовый кончик в податливую задницу.

– Что ты делаешь… – захлебывается Тася, ерзая подо мной, пока я медленно наполняю ее зад масляным раствором, а потом затыкаю его маленькой анальной пробкой, которая легко вкручивается внутрь, оставаясь снаружи блестящим стоппером. После этого я наваливаюсь на нее всем телом и шепчу на ухо:

– Тебе понравится.

9 глава. Смутить и свести с ума

Тася непроизвольно тянется тонкими дрожащими пальцами к своей заднице, пытаясь нащупать кончик инородного предмета, неожиданно оказавшегося между ягодицами, но я перехватываю ее запястья и прижимаю к постели, шепча ласково на ухо:

– Не надо.

– Что ты сделал, – шипит она, и мне не нравятся нотки паники в ее голосе, поэтому я быстро отвлекаю девичье внимание, просовывая ладонь между ее плоским животом и смятой простыней и надавливая пальцами на влажный клитор. Это работает моментально: тело отзывается на ласку, посылая в мозг сигналы удовольствия, и малышка рефлекторно отставляет зад, так что прохладный стоппер касается моего члена. Сдерживаться и вообще дышать при таком положении вещей, конечно, сложновато, но я в тысячный раз за вечер напоминаю себе: не напугай ее, иначе она не вернется.

Я просовываю подушку ей под грудь, и малышка тут же обнимает ее руками и утыкается подбородком.

– Не вздумай никуда лезть пальцами, иначе я тебя привяжу, поняла? – предупреждаю я так мягко, как только могу, хоть и привык обычно говорить это с угрозой в голосе. Тася смущенно ерзает, виляя задницей и даже не представляя, как это меня заводит, и тихо бормочет:

– Я постараюсь.

Я мысленно договариваю за нее: я постараюсь, господин. А еще лучше просто: да, господин. Ну да ладно, пока обойдемся без этого.

Я заставляю ее широко развести ноги и добираюсь до клитора и влажной дырочки уже с другой стороны. Устраиваюсь между ее бедер, лаская ее одной ладонью, проникая во влагалище сразу двумя пальцами, а вторую ладонь кладу между изящными лопатками, сминая кожу, скользя ниже, оглаживая бока, щекоча выступающие ребра, сдавливая поясницу и наконец сжимая пальцами мягкую упругую задницу. Малышка стонет в подушку, нетерпеливо ерзая, и я невольно улыбаюсь: она еще податливей, чем я подумал с самого начала…

Размахиваясь, я шлепаю ее ладонью по ягодице, Тася вскрикивает, утыкаясь в подушку лицом, а потом снова отставляет зад, словно просит еще.

– Тебе нравится? – ухмыляюсь я.

– Да, – шепчет малышка, и даже отсюда я вижу, как краснеют ее щеки и уши. Довольный ее реакцией, я ударяю ее по второй ягодице уже чуть сильнее, и снова получаю в награду крик, а следом и мучительный стон, потому что мои пальцы по-прежнему ласково трахают ее дырочку.

– Встань на колени, – командую я и сам подтягиваю ее к себе за бедра, заставляя принять нужную позу. Тася так и не отпускает подушку, теперь утыкаясь в нее лбом. Я скольжу горячими ладонями по ее спине и заднице, шлепая время от времени, пока кожа на ягодицах не становится совсем красной от ударов. Тогда я быстро нанизываю на член резинку и, притянув малышку еще ближе, вхожу в нее одним крепким толчком.

Тася протяжно стонет, по спине у нее волнами идет дрожь, и я принимаюсь жадно трахать ее, уже не жалея прекрасное юное тело и сминая ладонями чувствительную после шлепков задницу. Стоппер по-прежнему поблескивает между ними, и я знаю: еще немного – и моя малышка запросится в туалет, чтобы опоржнить раздраженный маслом и расшатанный быстрыми толчками кишечник. Она будет очаровательно смущаться и краснеть, и я предвкушаю это с особым возбуждением.

Ну а пока я дотягиваюсь до ее длинных белых волос, чтобы намотать локоны на кулак и заставить ее выпрямиться. Тася наконец выпускает из рук подушку, а я просовываю вторую ладонь между ее бедер, чтобы накрыть пальцами распухший от ласк клитор и быстрее довести ее до оргазма.

Бурно кончая, малышка отбрасывает голову мне на плечо, застилая влажной паутиной волос мое лицо, и я почти сразу кончаю следом, ударяясь в нее еще несколько раз, а потом выныривая из распахнутого лона и стягивая заполненный спермой презерватив. Тут-то Тася и замечает что-то неладное.

– Кажется, мне нужно в уборную, – говорит она вдруг и тут же снова краснеет щеками и ушами.

Я ухмыляюсь:

– Пробку сама сумеешь вытащить или помочь?

– Я не…

– Потрогай, – разрешаю я с улыбкой.

Малышка заводит руку за спину, нащупывая блестящий от масла стоппер между ягодицами.

– Только не дергай, – предупреждаю я. – Вынимай мягко и нежно.

– Ладно, – пищит малышка и подрывается с постели, совершенно голая и босиком выбегая из спальни. Я смеюсь ей вслед:

– Первая дверь налево! А потом в душ – дверь напротив! – и с наслаждением растягиваюсь на постели, зная, что этой ночью нам предстоит еще как минимум один заход.