Песчинки в жерновах

Незадолго до появления пиратов, Карт потерял связь с Ханабальдом, а затем и с остальными. Карт что-то неразборчиво проскрипел по этому поводу и добавил пару «соленых» выражений, решив, что связь неким «чудесным» образом заблокирована. В принципе, его безмерное удивление имело серьезную причину. Заглушить частоты телохранителей – дело практически невозможное. Приемопередатчики обладали всеми мыслимыми степенями защиты, к тому же ЗПЧ имелось аж два десятка. В бесхитростной натуре Карта зародились нехорошие подозрения. Кто-то явно свой руку приложил. Телохранители по определению не могли предать, моральные качества не те. Выходит… начальник безопасности Гортас? Недаром Карт его недолюбливал в последнее время.

– Ну-ка, Мэк, проверь-ка видеосенсоры, – приказал он. – Вдруг их частоты тоже забиты.

– Главная в норме… Резервные тоже. Все нормально…

– Нормально? Хм! Впрочем, это меня радует. Они нам еще пригодятся.

– Готов? – спросил Карт.

– Готов, – Масканин кивнул в подтверждение.

– Действуем.

Прекрасно ориентируясь в конструкции «Литиума», группа скрытно пробралась к одному из гравилифтов. Этот лифт напрямую вел к апартаментам проконсула. Здесь Карт потратил не более пяти секунд, отправив в бессознательное состояние трех вооруженных членов команды. Те стояли на посту расслабленно и не ожидали нападения, за что и поплатились. Масканин поперетаскивал их по одному в свою каюту, где оставил обездвиженными, поцепив им на позвоночник «лентяев» – специальные парализаторы, блокирующие работу опорно-двигательного аппарата, чтоб не возиться со связыванием, кляпами и прочими неудобствами. Милая штуковина эти «лентяи», клиенту остается только лупать глазенками и пускать слюни. В себя придут и ни конечностью двинуть, ни крикнуть не смогут. Карт в это время успел заминировать все подходы и установить видеосенсоры. Воссоединившись, напарники затаились в смежном проходе. Довольно скоро сработали дуплетом две мины-ловушки, по секции пронесся низкий гул почти бездымных взрывов. Карт сверился с показаниями видеосенсоров и удовлетворенно кивнул. Принимающий контрольный монитор показал двух убитых пиратов. Вскоре в поле зрения видеосенсоров показались еще восемь, двое тащили треногу и серебристо-стальную массивную штуковину весьма грозного вида.

– Глос-35, – Карт скривился, сплюнул, потом нервно улыбнулся. – Это серьезно, подери меня черти.

Масканин тоже узнал оружие пиратов – это был 60-мм станковый автоматический гранатомет, штатное оружие армии ФСА.

– Рвем на верх, Карт? Пока эта дура из нас месива не сделала…

Створки захлопнулись с едва уловимым шипением – произошла герметизация. Поле насыщенно-зеленого цвета мягко и напрочь произвело захват без всяких осязательных эффектов – гравилифт поднял их на следующую палубу. А внизу уже бушевали разрывы осколочно-фугасных гранат. Масканин и Карт разошлись, спрятавшись за выступы перекрытий, прекрасно скрывших бы и троих сразу, не то что по одному. Здесь на палубе давала о себе знать многократная сила тяжести. Руки и ноги слушались с трудом, словно были чужими, бешено колотилось сердце, отдавая в виски. И сам воздух как будто со всех сторон обжимал голову.

– Ну мама дорогая… – пробурчал Масканин. Дело было плохо, антиинерционку вырубили и теперь тело с каждой минутой слабело.

Пираты не заставили себя долго ждать. Сперва из гравилифта показался саперный робот – приземистый тяжелобронированный армейский тип «68» на гусеничном ходу. На него-то и сработала установленная прямо у выхода хитрая мина. Была бы она обычная армейская, робот обезвредил бы ее без труда. Но в арсенале охраны проконсула имелось кое-что поковарнее. Фототропное покрытие и экранировка от сканеров не позволяли засечь мину стандартными методами. Жаль только, что гравилифт заминировать нельзя. Лайнер – не боевой звездолет, по живучести с последним тягаться не может, гравипривод долбанет так, что нескольким палубам со всеми их обитателями мгновенный конец наступит. От взрыва робот содрогнулся, у него отказали все сенсоры, а манипуляторы вообще вырвало. Похоже, у абордажников, по крайней мере у этой группы, он был единственный. За роботом показались пираты.

Они начали выпрыгивать из гравилифта сразу по двое. Кувыркаясь по палубе и стреляя по сторонам, абордажники неуклюже рассредотачивались, гравитация ведь не выбирала себе союзников. Первые два… Теперь их четыре… Шесть… Восемь. Однако действовали они слажено и умело, но если бы знали особенности конструкции палубы, то предприняли иную тактику. Озираясь, они начали настороженно расходиться. Масканин выдохнул и снял автомат с предохранителя. Бесшумный щелчок – теперь пришло время стэнксов. И они заговорили.

Перекрестный огонь в упор – страшная штука. Пираты не ожидали, что телохранители окажутся настолько близко, их сканеры, попавшие под поле подавления Карта, не регистрировали ничего враждебного в пятидесяти метрах вокруг. Длинные очереди Масканина и Карта скосили передовых абордажников в считанные секунды. Реактивные пули насквозь прошили бронескафандры, выбивая кровавые брызги, потроша сочленения и бронепластины, разрывая смотровые забрала. На такой дистанции у пиратов шансов не было. Слитный гул стэнксов смешался с предсмертными криками и матами еще живых. А когда фланговые пираты отчаянно рванули к укрытиям, сработали мины-ловушки. По ушам Масканина ударило мощное эхо взрывов. И это не смотря на собачьи морды. Вот и пригодились они. Если бы не собачьи морды, Масканин и Карт тут же оглохли бы от взрывов в замкнутом помещении.

Масканин нырнул за перекрытие, спасаясь от шлепающих и звонко рикошетирующих осколков. Да откуда их столько? Мины же пластиковые! Или самоподрыв чьей-то гранаты? В носу засвербело от сгоревшей взрывчатки. Он дал короткую очередь наугад. Выглянул – тихо.

– Карт!

Ответа не было.

– Карт, ты цел?

Тишина в ответ. Масканин побрел вперед, с трудом волоча ноги. Пираты мертвы, синтетическое покрытие палубы залито кровью. Много крови, особенно из оторванных культей.

Тело напарника так и не нашлось. Там, где его застала смерть остались закопченные ошметки мяса и костей и забрызганные кровью листы металла. И над всем этим облако медленно расползающегося серого дыма. Видать кто-то шустрый успел бросить гранату, рванувшую одновременно с минами.

– Прости, старина, – Масканин присел на пару-тройку секунд. – Прости, что не могу отдать тебе последние почести.

Он попытался открыть шлюз следующего отсека, но тот оказался заперт с другой стороны. Характерные приглушенные отзвуки говорили, что там идет бой. Масканин вернулся к гравилифту.

Он развернул и включил монитор оставленных внизу сенсоров. Те все еще работали и показывали, что в секции никого нет. Но они не охватывали пространство у выхода из гравилифта.

Чувствуя, что неумолимо истекает драгоценное время, Масканин вошел в кабинку и держа стэнкс наготове, опустился вниз. Однако автомат не понадобился, здесь никого не было.

У входа валялись оставленные пиратами пять плазменных резаков. Прикинув, что толку от них почти никакого, так как он мог управиться только с одним, а чтобы прорезать шлюз уйдет уйма времени и сил, Константин перешагнул через них и поспешил в обход.

В то время как Карт и Масканин устанавливали сенсоры и мины-ловушки, основные силы пиратов пошли в атаку, открыв комбинированный огонь из тяжелых ручных лучеметов и подствольных гранатометов. Потеряв от мин два саперных робота и пятерых бойцов, абордажники приостановились. Но не надолго, вскоре атака возобновилась. Первому же из них ответный огонь снес голову, остальные залегли за комингсами или попрятались за выступами. Старший отряда жестами подозвал обслугу переносной ракетной установки и приказал снести баррикаду. Грянул выстрел, взрыв поглотил в пламени импровизированное заграждение, разметав его вместе с телами телохранителей проконсула. То, что осталось от баррикады, тут же заняла передняя линия штурмующих.

– Сколько их там? – крикнул командир отряда.

– Два трупа, Тарм, – ответили из занятой баррикады.

Снесенная баррикада была всего лишь первым заслоном. Реактивные пули резали воздух на высоте полуметра, не давая пиратам поднять головы. Один все-таки отважился, понадеявшись на собственную реакцию и меткость. Очередь снесла ему голову. Тарм понимал, что перед ним опытные противники, возможно не хуже его самого, выжившего в четырех локальных войнах во всех дырах галактики и в сотнях мелких стычках. А если эти ребята не пальцем деланные, то они положат почти весь его отряд, прежде чем у него появится шанс достать этого козла проконсула. Здесь весьма кстати ПРУ, он же ручной ракетомет. У Тарма имелось с годами выработанное правило: хочешь покончить с более сильным врагом – вооружись лучше него. Тарм знаками приказал расчету сделать еще три выстрела. Первый реактивный снаряд рванул где-то у переборки, не причинив никакого вреда. Зато ударная волна отбила на некоторое время прыть у телохранителей и дала возможность расчету сориентировать установку более точно. Второй выстрел сокрушил последнюю баррикаду. Третий пошел следом, чтоб уж наверняка. Не успел еще отгреметь последний взрыв, по сигналу Тарма в атаку пошла вторая группа нападающих, прикрываемая огнем первой. Короткими перебежками они достигли следующей секции. Брошенная телохранителем граната оторвала ноги одному из них. Только бронескафандры спасли его и остальных от смерти.

И тут же за спинами абордажников из пассажирской каюты ударил еще один телохранитель, в упор скосив пятерых из отряда. Он даже не высунулся, выставив только руку со стэнксом. Бронескафандры абордажникам уже не помогли, реактивные пули прошили их насквозь. Группа прикрытия не мешкала долго, огонь лучеметов прожег стэнкс, а один из пиратов на бегу швырнул гранату в открытую дверь. Тарм дал знак. С кувырком тот же абордажник влетел в каюту.

– Что там? – спросил подоспевший Тарм.

– Пара дохлых пассажиров и этот… – пират зло сплюнул через открытое забрало.

– Проверить все каюты. Никого не убивать – приказ босса.

Пираты принялись выжигать замки на дверях кают и проверять насмерть перепуганных пассажиров, ища оружие. Закончив процедуру и убедившись, что все «чисто», передовая группа проникла в следующую секцию.

Новый взрыв гулким эхом разнесся вокруг. Тарм пробрался к покореженному люку, соединяющему обе секции и глянул в проход. Неподалеку лежал обезображенный труп со вспоротым во многих местах бронескафандром, весь проход был забрызган кровью и мелкими кусочками «фарша». Тарм прочистил нос, освобождаясь от специфического запаха горелого человеческого мяса, и сразу же захлопнул забрало.

– Какой-то дебил из наших активизировал мину-ловушку, – ответил на немой вопрос командира один из залегших пиратов.

– Вперед, сукины дети! – рявкнул Тарм и сделал знак ракетчикам, чтобы те дали еще два выстрела.

Бой разгорелся с новой силой.

Потеряв убитым троих и еще одного раненым, пираты уничтожили ослабленных избыточным тяготением последних телохранителей. Однако проконсула в его люксе не нашли.

– Ушел, гад… – Тарм зло сплюнул.

Проконсул был на грани паники. До последнего он верил, что охрана справится, как справлялась прежде. И вот сперва погиб начальник личной охраны Ханабальд, потом звуки боя приблизились к его каюте и тогда Ал драпанул. Слава всем Богам, что из люкса был предусмотрен надежно замаскированный и заэкранированный черный ход с четырьмя пневмоканалами, ведущими в на другие палубы в заранее забронированные каюты разных классов. Об этой предосторожности персонал судна не знал и нигде в схемах лайнера тайный путь спасения не был обозначен. Проконсул сиганул в пневмоканал наугад. Тесная капсула вынесла его в пустую каюту третьего класса. Он огляделся и перевел дух. Что ж, не комфортно, по плебейски, зато если не спасет наверняка, то поможет выиграть время. Ищи теперь его среди тысяч кают! А там, глядишь, и полицейские сторожевики подойдут.

Проконсул промокнул лоб платком и дернулся от неожиданности. Секунду назад в каюте никого не было, а теперь прямо перед ним возник незнакомый тип с угрюмой физиономией. В бронескафандре и лучевиком.

«Обложили…» – сердце Ала застыло. Мысли его понеслись лихорадочной круговертью. Но как его смогли обложить? Только четверо знали о черном ходе. Он сам, начальник личной охраны Ханабальд, начальник безопасности Гортас и Фосквиль. Последние двое были далеко отсюда. Ханабальд убит, да и не он это, склад характера не тот у начальника личной охраны. «Гортас? Неужели Гортас? Падаль! Не может быть… Или это Фосквиль?..»

Проконсула приволокли к Тарму в бессознательном состоянии. Покидая лайнер, абордажники забрали его собой, совершенно не заботясь, что будет с брошенным ими раненым. А в это же время корабль пиратов изменил вектор тяги и совершал маневр ухода от преследовавших его сторожевиков, таща за собой в гравизахватах «Литиум».

Ал очнулся на жестком столе. Руки и ноги были свободны, однако возможности пошевелиться не было. Ну а говорить? Нет, говорить он не мог, но очень хотелось. Хотелось обложить всех присутствующих. А еще он хотел понять, почему еще жив и что от него хотят.

Недалеко от проконсула находился тот самый лысый, которого он видел издалека на мониторе, на капитанском мостике. Лысый разговаривал с какими-то людьми в свободных белых одеждах. Один из них, с неприятным брезгливым лицом, заметил, что проконсул очнулся. Он подошел и сделал инъекцию, от которой сразу по всему телу расползлась горячая волна, позже пришла небывалая ясность мышления и состояние безмятежности.

При других обстоятельствах Ал назвал бы это атараксией.

Рядом с человеком в белом возник еще один с очень знакомым лицом. Очень уж знакомым. Но даже не смутившись, через секунду проконсул узнал самого себя. Его двойник улыбнулся и исчез с поля зрения.

В следующее мгновение он ощутил, как что-то жесткое и теплое охватило его голову и застлало глаза. По разговорам стало понятно, что его двойник подвергся той же процедуре. В голове, помимо воли, стали возникать воспоминания и образы из его жизни, пролетающие с фантастической скоростью, словно он просматривал стоп-кадры древних кинофильмов. Что-то, что было неимоверно сильнее его воли, заставляло переживать все ранее случившееся в его жизни с новой силой. Воспоминания детства, первые впечатления, первые ошибки, боль, радость, волнения, тревоги, и наконец, осмысленная жизнь какова она есть: без снисхождений и пощады. Проконсулу казалось, это длится вечность и в то же время, может быть только считанные минуты. Потом все поглотила тьма и покой…

Когда сознание вновь вернулось к проконсулу, он увидел своего двойника с его же собственной улыбкой, смотрящего ему в глаза. Постепенно лицо двойника оттеснил лучемет, дуло которого смотрело прямо между глаз. Ал отметил это с какой-то ледяной апатией и последнее, что зафиксировало его сознание – ослепительная вспышка.

Тем временем, полицейские корабли подошли на дистанцию ракетного пуска и брали в «клещи» спарившиеся звездолеты. Внутри пиратского корабля завыла сирена, из рубки слежения капитану сообщили, что они облучаются системами наведения атомных деструкторов.

– Тарм! – крикнул капитан и когда тот подошел, приказал: – Собирай своих людей, найди Рэта и Роната. Сколько из твоих «тараканы»?

– Одиннадцать, босс.

– Двоих оставляешь здесь и приказываешь ДО КОНЦА охранять нашего нового проконсула. Его же нужно хорошенько связать и для правдоподобия оставить пару синяков.

– Без проблем, шеф.

Тарм ощерился в довольной ухмылке и звучным рыком стал отдавать приказы штурмовикам. Началась суматоха. Не сопротивляющегося лжепроконсула схватили и пристегнули специальными зажимами к столу, потом нанесли пару тяжелых ударов. Последними, кто остался в отсеке, были люди в белом – Рэт и Ронат.

Тарм подскочил к капитану.

– Все готовы, шеф. По-моему, самое время рвать когти.

Двое пиратов с плазменным резаком вновь прошли через свой шлюз и вскрыли шлюз лайнера. Теперь они проникли на много палуб ниже, на одну из грузовых. За ними пошли остальные. Заварив за собой вход, пираты рассредоточились среди нагромождений контейнеров и погрузочных агрегатов. Капитан вытащил передатчик и нажал кнопку. Через несколько секунд все вокруг завибрировало – пиратский корабль отделился от лайнера и пошел на разгон, одновременно начав обстрел полицейских сторожевиков.

– Теперь легавые будут воевать с «тараканами», – пояснил он сидящему рядом Тарму.

– Что? Все эти десятки подонков – «тараканы»? Но они могут все испортить.

– Не беспокойся, они будут делать только то, что им приказано, а легавые никогда не уничтожат корабль, зная что там проконсул.

К ним присоединился Рэт. Его лицо носило ярко выраженные признаки гнева. Он крепко вцепился в рукав капитана и процедил:

– Я всегда знал, что тебе нельзя доверять. Твой идиотизм нас всех угробит!

Капитан резко стряхнул его руку и схватив за шиворот, притянул к себе. Глаза впились в глаза врача, тот, не выдержав, отвел взгляд. Добившись психологической победы, капитан прошептал:

– Дьяволом клянусь, Рэт, еще одно твое слово и ты покойник.

Внезапно возникший рядом Ронат положил руку на плечо капитана.

– Отпусти его, Бод, – попытался он сгладить острые углы, – ты же знаешь его нервы. И все же, он в одном прав, мы оставили улики: шов на этом шлюзе обнаружат, легавые могут догадаться. И еще, куда вы сплавили тело Ала?

– Отдыхает в космосе, – капитан облокотился на контейнер, задумавшись. – Согласен, все пошло немного не так, как мы рассчитывали, но это исправимо. Мы должны пробраться в другой отсек, не всполошив видеодатчики. Тарм, возьми своих «тараканов» и разыграй представление. Я тебя буду ждать через полчаса здесь же.

Тарм кивнул и, собрав девять человек – остальные штурмовики перешли на свой корабль, скрылся среди контейнеров. Пройдя крайне осторожно несколько рядов, он заметил двух флотских и приказал жестами своим людям затаиться. Флотские шли о чем-то переговариваясь, у одного из них в руках был передатчик, оба держали лучевые пистолеты. Тарм подал знак. Флотские оказались под кинжальным огнем, лучи изрезали одного, второй получил поверхностный ожог руки и успел отскочить в сторону. Он спрятался за небольшими контейнерами. Его стали окружать. Несмотря на рану и обреченное положение, флотский отстреливался и смог убить одного из пиратов. Успокоился он только тогда, когда Тарм приставил лучемет к его затылку.

– Брось, – тихо приказал Тарм.

Флотский выронил оружие и поднял единственную послушную руку, кривясь от боли в обоженной ране.

– Принесите их передатчик, – приказал Тарм.

Один из пиратов исполнил его приказ.

Командир группы развернул пленника к себе.

– Сейчас свяжешься с капитаном и сообщишь, что на борт проникли пираты, что твой напарник погиб, а ты успел спрятаться и остался незамеченным. Ясно? И без фокусов, если хочешь жить.

Дрожащим шепотом пленник связался с мостиком и рассказал то, что от него требовалось. В ответ донесся голос:

– Это вахтенный рубки управления Квит. Вас плохо слышно.

– Это патрульный Нум с четвертой палубы, третий отсек. Позови капитана, я хочу ему доложить об опасности.

– Это старший помощник, – послышался новый голос, едва Нум успел закончить.

– Тебя по-прежнему хреново слышно. Что там у вас произошло?

– А где капитан?

– Его здесь нет. Говори, Нум.

Глядя на наставленное на него оружие, флотский собрался и выпалил:

– Пираты! Они проникли через двадцать четвертый шлюз. Мой напарник мертв, я остался незамеченным. Повторяю, на четвертой палубе в третьем отсеке пираты. Я…

– Сколько их?

– Более полудюжины, прячутся среди контейнеров.

– Они могут тебя засечь? – задал идиотский вопрос старпом.

– Не думаю, я далеко от них, – ответил флотский, смущенный собственным не менее идиотским ответом. – Ничего, кроме оружия, я у них не увидел.

– Хорошо, Нум, оставайся на месте. Не высовывайся. Мы скоро будем. Конец связи.

Тарм забрал передатчик и стал отдавать приказы своим людям. Пираты рассредоточились, заняв позиции вокруг гравилифта. Командир штурмовиков обратился к пленнику:

– Хочешь что-то спросить?

– Да. Какой смысл для вас себя раскрывать?

– Меня радует, что и ты ничего не понял. Теперь дело за твоими друзьями. Отлично… Ты хорошо сыграл.

Грянул выстрел и пленник с удивлением уставился на дыру в животе, не желая осознавать, что уже мертв.

– Спи спокойно, – Тарм улыбнулся и закинул лучемет на плечо.

Прошло минут десять, прежде чем кабина антиинерционного лифта открылась и из нее вышел разведчик с лучеметом и передатчиком. Никто из пиратов не выдавал своего присутствия, словно все растворились в воздухе. Разведчик осторожно обошел несколько первых контейнеров и что-то о них сообщил по передатчику. Слов Тарм разобрать не мог, но догадался, что этот идиот ничего не заподозрив, дал зеленую дорогу тем, кто на верху.

Через несколько минут из лифта по двое начали выходить флотские, вооруженные лучеметами и стэнксами, последние явно были взяты у убитых телохранителей проконсула. Тарм вел счет, после пятнадцатого, похоже, поток прекратился. Кабина лифта снова закрылась. Члены команды лайнера неторопливо расходились, насторожено осматриваясь вокруг.

Со своей позиции Тарму были видны большинство из них. Он снял с предохранителя осколочную гранату, на хронометре которой уже начали изменяться цифры отсчета, и метнул ее в самую гущу врагов. На его лице играла ухмылка.

Спустя секунду после взрыва, по флотским ударил перекрестный огонь из засады. Позицию Тарм рассчитал верно, флотские попали под убийственный смерч, возможности спастись не было ни у кого.

Когда затих последний выстрел, Тарм приказал порастаскивать половину трупов на десятки метров вокруг и обстрелять все контейнеры в отсеке.

«Недоумки, – подумал он, – даже не подозревают, что сами же роют себе могилу».

Не скрывая усмешки, он подобрал стэнкс и приказал штурмовикам собраться возле лифта. На руку было, что в этот отсек вел антиинерционный лифт, с гравилифтом Тарму пришлось бы действовать по другому. А так – все упрощалось. Абордажники стояли довольные, обмениваясь скупыми фразами о легкой победе, ковыряя ногами труп одного из поверженных врагов.

– Ну ладно, ребята, хорошая работа, – похвалил Тарм. – Теперь все в лифт. Дадим прикурить этим слюнтяям.

Он выждал, пока последний зайдет в кабину и произнес с какой-то игривостью: «Пока, парни», и также игриво он подшвырнул в кабину пояс с гранатами. Едва он успел залечь, как взрыв со страшной силой расшвырял куски кабины и всего того, что некогда было людьми. И вот бронескафандр лизнул последний язык пламени – все было кончено.

Он отряхнулся от осколков плексигласа и феропластика, оглядел подготовленную декорацию. Когда его взгляд задержался на изувеченной кабине лифта, все еще горящей и наполняющей воздух едким дымом, Тарм сплюнул и презрительно буркнул:

– Тараканы.

Масканин пытался исполнить свой долг до конца. Не то чтобы он пылал любовью или проникся симпатией к проконсулу, нет. Даже наоборот совсем, иногда так и хотелось придушить этого подонка. Но… Просто он долженбыл спасти его. А иначе – псу под хвост последние годы, жизнь в ненавистной ФСА, труд многих неизвестных соратников. Однако это было хоть и основное, но отнюдь не единственное, что им сейчас двигало. Хотелось отомстить за смерть напарника, с которым так и не смог подружиться, но который все же был действительно хорошим человеком. В конце концов, что плохого в жажде отправить в Бездну побольше сволочей? Перед собой он видел хорошо организованных боевиков, взявших на абордаж лайнер, стремящихся захватить Ала. Оставалось не понятно, почему команда судна им помогает, ведь можно было ограничиться простой капитуляцией.

Пробраться к противоположному гравилифту незамеченным оказалось весьма не просто. Пришлось идти окольными путями. Масканину удавалось избегать встречи с членами команды, а иногда и вырубать их, благо еще, что пассажиры не шастали, а сидели в своих каютах. Прослушивание частот флотских позволяло быть в курсе событий. Добравшись до смежной секции, он извлек из поясного подсумка один из своих любимых прибамбасов – Эсма-22 – удобный компактный сканер со спецэкранировкой и широкими возможностями. Эсмой он прозондировал территорию в 15-ти, затем в 45-ти метрах перед собой, оставаясь при этом вне поля зрения как возможных сенсоров, так и пиратов. Сканер засек сенсоры и детекторы неизвестного ему типа. Можно было бы попытаться обезвредить их, но на это ушло бы чертовски много времени. А его не было. И результат не гарантирован. Идти на пролом Масканин не рискнул. Ну прикончит он нескольких головорезов и поляжет сам. Глупая смерть. Следовало действовать по другому.

Масканин прослушивал переговоры пиратов, пытаясь нащупать выход из создавшегося положения. И понял, что опоздал. Проконсула захватили и тащат в чужой корабль. Выделив из переговоров нужный отсек, он вернулся к гравилифту и спустился в трюм. Не желая обнаруживать себя, скрытно следовал за пиратами, дыша им в затылок.