Мамина дочка

– Что этому предшествовало? Вас толкнули или может, какое-то сильное душевное потрясение испытали? – не испугался кавалер.

– Мама недавно умерла, – я сглотнула комок в горле. – А так… нет. Ничего особенного. Со мной попытался заговорить парень, я отшатнулась, запнулась и свалилась в реку. А у вас часто бывают… ну, такие, как я?

– Очень редко, – Веран покачал головой. – Даже построение междугородного портала требует от мага значительных сил, упорства и недюжинного таланта. Мы значительно слабее, чем маги прошлого, и можем только напитывать переходы, но построить стабильный переход вряд ли кому удастся. Я читал про межмировые порталы, но, честно говоря, думал, что это преувеличение или фантазии магов-теоретиков.

Да! Бинго! Магический мир! Еле сдержалась, чтоб не запрыгать от восторга.

– Раз в двадцать пять лет грань миров истончается и к нам проникнуть могут создания мрака. Они агрессивны и неразумны. Люди очень редко преодолевают эту грань, сохранив жизнь и разум, – задумчиво сказал Веран, покачивая в руках бокал. – В теории нужно совпадение несколько условий. Вас ничего не должно держать в своем мире. Предельное напряжение сил в момент смертельной опасности. Горячее желание изменить свою жизнь плюс энергия артефактов, которая направляет и притягивает вас к новому миру. Практически же я ни разу не слышал о подобных явлениях.

– Но у меня нет никаких артефактов, – возразила я.

Веран иронично усмехнулся и указал длинным пальцем на кольцо с двумя камушками. Я носила его не снимая, так привыкла, что не замечала.

– Это мамино, она передала его мне, – у меня охрип голос.

– Вы позволите? – Веран взял мою кисть и несколько минут внимательно рассматривал кольцо. – Кольцо, несомненно, родовое, тут изображен герб. Утром рассмотрим получше и поищем в гербовнике.

Да ладно? Я подозрительно уставилась на свою руку. Родовые кольца я как-то иначе себе представляла. Огромные, массивные, с крупным камнем-булыжником. А у меня тонкий ободок, сеточка из золотой проволоки и два овальных камушка, не больше ногтя на мизинце. Обычное. Рубин и сапфир. Наверное, мама потеряла один камушек и вставили, что было у ювелира. Камушки мне нравились, яркие, рассыпающие огоньки по скатерти. И где тут он герб увидел? Магическим зрением, что ли?

– Я вас не стесню? – вдруг засмущалась я.

– В моем доме вам ничто не угрожает. Я не могу оставаться с вами под одной крышей и пойду ночевать к другу, – сообщил мне Веран.

«Это совершенно лишнее, что тут такого»? – хотела сказать я, но прикусила язык. Не лезть со своим уставом в чужой мир! Мало ли, как тут принято! Переночевал с девушкой под одной крышей и потом надо жениться. А жениться он так сразу не хочет. Жаль, конечно. Зато человек обстоятельный сразу видно, хочет узнать меня получше. Но сначала – ухаживания! Приличный человек, порядочный. Сначала поухаживать, потом помолвка, я читала, от трех месяцев до года, только потом уж свадьба. В общем, в ближайшие полтора года я занята. И особнячок мне нравится, и Веран очень красивый, воспитанный мужчина.

– Утром я найму вам компаньонку, совершенно недопустимо девушке ходить одной, – заявил Веран назидательно. – Без сопровождения могут ходить наемницы, нищенки или непотребные женщины. Сброд, в общем.

Я приоткрыла рот от неожиданности. За кого он меня ночью принял? За проститутку? Глаза защипало от обиды, но я усилием воли загнала слезы обратно. Ага, ты думала, он от твоей красоты неземной обалдел? Размечталась! Да его сам факт встречи одинокой девицы ночью потряс. Осталось только поблагодарить любезного и до тошноты вежливого хозяина за участие и удалиться под хруст обломков мечты под ногами.

«Мама права, все мужики козлы», – подумала, яростно взбивая подушку. Вот как только что-то нежное в душе распустится, так они сразу сапогами, сапогами по трепетным чувствам! Нельзя расслабляться! Надо быть сильной, спокойной и никогда не доверять мужчинам. Не заслуживают они доверия. Хотя… привез, накормил, пустил переночевать. Разве козел так поступил бы? Уснула в раздерганных чувствах.

Утром проснулась рано по привычке. Не выбил еще мой неожиданный отпуск из режима, когда надо было подрываться чуть свет и бежать на работу. Умылась, и позевывая, вышла из купальни.

– Это совершено недопустимо! – воскликнула дама средних лет.

И когда вошла? Я почесала пятку, разглядывая гостью во все глаза.

Вот значит, как одеваются приличные дамы! Которые не шляются ночью по городу и не травмируют своим видом одиноких путников. Длинное темное платье, застегнутое до горла, белые манжеты, что-то кружевное в высокой прическе. Наколка, вот как это называется. Не чепец, но присутствие головного убора. Черная кружевная шаль и черный бархатный пояс, с которого свисал кошелек и … О, держите меня! Настоящий шатле́н! Ну, или шатле́йн. Я хочу это потрогать! Узорчатый серебряный зажим с цепочками, на которых болтались ключи, ножнички, часы, карандашик. Сумок дамы раньше не носили! Да и глупо таскаться по собственному дому с сумкой. А нужные вещички под рукой должны быть всегда. Одежду-то без карманов шили! Я такие шатлены только на картинках видела!

– В каком вы виде, эсса? – взвизгнула дама. – Вы голая!

– А? Что? – не поняла я претензий. Рубашка закрывала более чем достаточно, рукава длинные, а кого сейчас голыми коленками удивишь? – Я одета! Только что проснулась. И… стучаться надо!

– Я стучала, вы не ответили, – поджала губы дамочка.

Нет, мы с ней точно не сработаемся, вздохнула я.

– Я госпожа Ирма, буду вас воспитывать, – заявила дама.

Что? Меня? Воспитывать? Я вытаращила глаза. Они сбрендили?

– Эс Марифас предупредил, что вы совершенно дикая и необученная, но я ему не поверила. Не ожидала, что в провинции девы растут, как сорная трава! Впрочем, вы сирота, это многое извиняет, – слегка смягчилась дама. – Но работы очень много, очень!

Я закрыла рот, хотя собиралась отправить дамочку восвояси довольно грубо. Если Веран выдал меня за дикую провинциалку, то… Глупо не воспользоваться и не научиться себя вести, как подобает по местным традициям.

Окрик меня всегда мобилизовал больше, чем уговоры. Злая мегера-наставница лучше, чем размазня. Тренер по самообороне мог и шлепнуть, и пнуть от души, и всегда помогало.

– Я буду стараться, – тихо выдавила.

– Прекрасно! – госпожа Ирма открыла дверь и впустила двух горничных, нагруженных одеждой.

– Все коротко! – после примерок сказала Ирма. – Никуда не годится! Такой рост больше подходит юноше, чем девице.

Я смущенно переступила босыми ногами. Размер ног Ирма тоже не одобрила, хотя сороковой при моем росте – совсем не много. Не Золушка, да. Лично меня длина юбки до лодыжек полностью устраивала, хоть не запнусь с непривычки. Зато верх сел идеально, как на меня шилось. Темно-желтое платье из мягкой шерсти мягко облегало фигуру и оттеняло голубые глаза.

– На улице так появиться вы не можете, придется вызвать портниху!

– Если позволите, эсса Ирма, – робко начала горничная.

– Ну?

– Можно надставить подол вышитой каймой или пустить внизу оборки. И рукава отделать тесьмой в цвет. Это обойдется гораздо дешевле, – пискнула служанка.

– Пожалуй, – согласилась наставница.

После завтрака, прошедшего куда тягостнее, чем ужин, занялись шитьем. Оказывается, я и кушать не умею, и осанка у меня отвратительная, аппетит мужицкий, и вообще, девка деревенская, да и только, вспоминала я все обидные замечания Ирмы, злобно выдергивая наметку.

К полудню было готово два платья, и Ирма благосклонно кивнула. К желтому добавили коричневую кайму на подол и рукава, украсили бантиками из узких желтых лент. Второе платье, серое, снабдили черной оборкой, и отделали черным узким кружевом по линии стачивания. Мне понравилось. И госпожа Ирма, увидев, что шить я умею вполне прилично, обрадовалась. Хотя, конечно, мне бы мою любимую швейную машиночку сюда, я бы показала мастер-класс!

С нетерпением ожидала прогулки. Так хотелось увидеть город днем! Госпожа Ирма даже не портила настроение, хотя она раскритиковала абсолютно все: широкий размашистый шаг, «приличествующий мужланам», размахивание руками, кручение головой и даже блеск в глазах, неподобающий, по ее мнению, воспитанной барышне.

– А Веран не пойдет с нами? – спросила я. Где он шляется, пока меня тут обижают?

Госпожа Ирма закатила глаза.

– Эс Марефас занят своими обязанностями! И не смейте называть его по имени! Разве он разрешал вам подобную фамильярность?

Я вздохнула. Ну да, ну да, загадка: как звали д’Артаньяна? Дворяне, блин. Или по титулу, или по фамилии. Только чернь использует имена. «Не соблаговолите ли исполнить супружеский долг, ваша светлость?» – «Прошу вас, милорд, приступайте», – представила разговор в спальне и фыркнула.

Ирма злобно свернула глазами, и я тут же сделала виноватое лицо. Уж очень гулять хотелось.

Город был чудесным! Пражские улочки, помноженные на уют Ротенбурга, приправленные обаянием Каркассона или прелестью Дубровника. Так нестерпимо хотелось запечатлеть всю это красоту, но фотоаппарата не было. А телефон, побывав в воде, скончался.

Эсса2 Ирма снисходительно воспринимала мои восторги. Чего взять с деревенщины? А я запоминала и училась. Люди были не менее интересны, чем архитектура. А уж одежда! Произведение искусства!

Воображаю, как были бы шокированы горожане, увидев меня в штанах и футболке с черепом! Какое счастье, что меня ночью встретил образованный и лояльный маг Веран! Впрочем, я и так обращала на себя внимание. На меня оглядывались. И даже не из-за высокого роста. Я кардинально отличалась от других женщин, будь то крестьянка или зажиточная горожанка. Они все были маленькие, кругленькие, темноглазые и смуглые. И сплошь брюнетки. Так что дылда с голубыми глазами и светлой косой никак не могла остаться незамеченной.

– Кушать хочется, – вздохнула я через три часа. Из таверны несло аппетитными запахами. – Может, зайдем перекусить?

Но эсса Ирма строго объяснила мне, что в таверны приличные дамы не ходят. Единственное исключение – путешествие. Без мужчин туда лучше не заходить. Поэтому мы развернулись и направились домой.

Глава 4

В своей комнате я увидела Верана, но не успела обрадоваться и поздороваться. Потому что он был не один. Моя сумка была выпотрошена, вещички выложены на стол и в них сосредоточенно копался тощий лысый старик с крючковатым носом. Вылитый Кощей.

– Это мое! Что вы себе позволяете? – я выхватила паспорт из рук старикашки.

– Эсса! – воскликнул страдальчески Веран.

Старик разогнулся и впился мне в лицо цепким взглядом.

– Замолчи, ведьма! – прошипел он.

Я ведьма? Меня тут грабят, да еще и оскорбляют? Я схватила с подоконника кроссовки и запустила в старика. Попала, между прочим, в голову. Второй кроссовок бесславно осыпался пеплом, не долетев пары сантиметров до врага. Мне захотелось протереть глаза.

– Ксения, стой! Это его превосходительство эс Гуди́ни, главный маг Каба́рры!

Демонстрация была более, чем убедительной. Не драться же с магом?

– Ты прав, Марефас, прелюбопытное явление, – старик выпрямился и брезгливо стряхнул пепел с кафтана. – Я забираю ее с собой.

– Но я полагал, что у меня будет удобнее, дать ей привыкнуть, возможность освоиться, – уныло возразил эс Марефас.

– Ты спорить со мной вздумал? После нападения на мага при исполнении?

– Да идите вы все! – крикнула я и кинулась вниз по лестнице. Вот никакого желания идти со стариком не возникло, а Веран – предатель, да, предатель! Надо было рвать когти, а не наслаждаться прогулкой! Дура! Выйти я не успела. В прихожей оказались два солдата, и они недвусмысленно направили пики мне в грудь.

– Эсса Ксения, не усугубляйте свое положение сопротивлением! – крикнул Веран.

– Вы сказали, что мне ничто не угрожает, а сами! – я отвернулась.

Не нужны мне его оправдания. И сам он не нужен. Я настоящего принца найду, вот!

Молча прошла в черную повозку без окон. Молча, после тряской недолгой дороги вышла и пошла, куда приказывали. Вздохнула только. Эту черную страшную крепость на холме я видела, когда гуляла, но не предполагала такое скорое непосредственное знакомство с обиталищем Ордена магов.

Узкими каменными коридорами меня проводили к камеру. И почему я не удивлена? Заперли. Интересно, узников тут кормят? Я так и не пообедала. А я еще хотела утром спуститься на кухню и приготовить пышные румяные оладьи для этого несостоявшегося жениха. Гад, ну какой же гад!

Камера была довольно просторная, восемь шагов в длину и четыре в ширину. И даже кровать была, с соломенным тюфяком и грубым одеялом. Стол и табурет. По стене бежал ручеек и стекал в дыру в полу. Естественная канализация? Надеюсь, выше нет камеры?

Я терпела, пока язык совсем не пересох, а губы не начали трескаться. Напьюсь грязной воды и умру молодой, решила я. Кормить меня явно не собирались, потому что давно стемнело, а ни стука шагов, ни запаха еды. Знала бы, сухарик положила за пазуху.

Камера закрывалась мощной дверью, впрочем, я бы все равно не добралась до замка, через шаг от двери стояла железная решетка, по которой суетливо бегали голубоватые искры. Надо еще радоваться, что есть окно и меня не приковали на цепь за ногу или шею. Или «аиста»3 не нацепили. Или ошейник с шипами внутри и прутьями наружу, «рогатку», чтоб лежать нельзя было. Или с вилкой, чтоб подбородок задрать. Фантазия-то у людей, как мучить себе подобных, весьма богатая! Меня едва на стошнило на экскурсии в пражском музее средневековых пыток. Не хотелось бы опробовать на себе даже самые завалящие девайсы.

Первая ночь у этом мире мне определено удалась больше, резюмировала я, сворачиваясь калачиком на жесткой кровати. Как-то мой уровень комфорта стремительно падает.

Утром меня встряхнули и стащили с кровати одним рывком.

– Без шуток, ведьма, – проворчал стражник, выводя меня за плечо из камеры.

– Дай хоть умыться, ирод! – взмолилась я.

Дал, собака, ровно минуту, и потащил по мрачным коридорам.

Меня впихнули в зал и некультурно подтолкнули в спину.

Зал был обшит темным деревом. Потолок терялся в высоте, где-то там скрещивались еле видимые балки. Три стороны занимал стол буквой «П», за которым сидели то ли маги, то ли присяжные. Все в черном, с блестящими толстыми цепями на шеях. В середине стоял небольшой столик.

В углу за конторкой4 секретаря обнаружился Веран, который мне поощрительно улыбнулся. Вот значит, где он трудится, гад такой. Самая мелкая из мелких сошек. Магии, стало быть, у него кот наплакал. Зато рожа постная и смиренная.

Сегодня я хладнокровно рассматривала его и не понимала, чем он мне так первый раз приглянулся. Ну, высокий, и что? Гад же, сразу видно. И глаза маленькие, темные, неприятные, и губы узкие, хвост крысиный, и вообще, он сутулится! Никудышный из него принц! И как льстиво магам в рот заглядывает, тьфу!

– Подсудимая, выйдите на середину!

Быстро я из гостьи стала подсудимой. Подождите, а следствие? Сразу суд? Может уже и костерок сложили, чего тянуть-то?

Старикашка эс Гудини восседал по центру и сверлил меня неприязненным взором.

Сначала допрашивали Верана. Где, когда и при каких обстоятельствах он встретился со мной. Веран отвечал подробно, подобострастно и правдиво, вспоминая мельчайшие подробности. Ну, хоть не врал. Маги бурно обсуждали сведения, задавали новые вопросы. Стоять я быстро устала, к тому же от голода немного кружилась голова, и я села прямо на пол, скрестив ноги.

Все заткнулись и уставились на меня.

– Что? – буркнула неприветливо. – Я устала и голодна. Голова кружится.

– Принесите девушке стул, – распорядился один из судей. – И компот с булочкой!

И среди судей бывают люди! Живем! Я подозрительно понюхала компот. Вдруг там зелье какое-нибудь? Но компот пах яблоками, а булочка вообще была еще теплой, посыпанная корицей и сахарной пудрой.

– Шпашибо, – прошамкала, набив рот. Жизнь сразу стала терпимой.

Второй допрашивали эссу Ирму. В основном упирали на странности в моем поведении. А поскольку в моем поведении ей не нравилось абсолютно все, то эсса Ирма говорила долго. Булочка кончилась значительно быстрее.

Веран старательно записывал. Когда эссу выпроводили, ко мне подошел мужчина в черной мантии из числа собравшихся, худощавый, с совершенно седыми волосами ниже плеч. Его почти черные глаза быстрыми движениями обшарили всю мою фигуру. Потом он помахал руками над моей головой. Затем слегка поклонился председателю и заявил:

– Я, Бартоломео эс Тарин, свидетельствую, что не нахожу искр Дара у испытуемой.

Я расстроилась. Попасть в магический мир и не иметь магии, это как попасть на случайную распродажу и понять, что ты забыла дома кошелек! Обидно!

Затем вокруг меня походил, шумно сопя, другой мужчина, полный и лысоватый. Он засвидетельствовал, что ведьминских сил во мне не ощутил. Я облегченно перевела дух.

Затем из кучи моих вещей, сваленных на покрывале в углу, стражник стал выкладывать на столик по одной вещи длинными щипцами, а меня спрашивали, что это и для чего. Ключи, расческа, зеркальце и помада особого интереса не вызвали. Разве что слегка удивились, что помада бесцветная, гигиеническая. Ее пригреб к себе поближе старичок с седой кудрявой бородкой. Зато права, паспорт, студенческий билет вызвали бурю обсуждений. Удивлялись, как удалось сделать лед гибким и не тающим.

Прокладки их шокировали. Я предельно четко, называя вещи своими именами, объяснила, для чего они. Одному из магистров стало дурно, остальные сидели либо бледные, либо красные, как раки в кипятке. Неженки какие! Да у нас каждый трехлетний ребенок благодаря рекламе знает, для чего они. Для сухости и комфорта!

Спросили, есть ли у них иное назначение. Подумав, я вспомнила, что отец одноклассницы, заядлый рыбак, использовал прокладки вместо обувных стелек. Под шумок начатую упаковку утащил себе кудлатый маг. Как я поняла, он полевой боевик и вопросы сухой обуви его волновали больше всех.

Мятные леденцы снова достались старичку. Носовые бумажные платочки, шариковая ручка, пилочка и кошелек тоже ушли по загребущим рукам.

Второй кроссовок был испепелен прямо на демонстрационном столе, после вердикта о том, что более ужасной и безобразной обуви они не встречали. Ну и ладно! Буду я им еще говорить о дышащих стельках, пружинящей подошве и легкости! Брюки и футболку постигла та же участь.

– Магистры, почему у подсудимой не все вещи изъяли? – вдруг спросил магистр.

– Тут все, – с готовностью доложил Веран. – Если вы про кольцо, то оно не снимается, ибо является родовым перстнем и завязано на кровь.

Я не сдержала усмешки. Нашел магическую вещь!

– Вы можете его снять?

– Конечно, – согласилась я. – Грабьте, сгорел забор – гори и хата!

С этими словами я попыталась снять кольцо. Но не смогла, чему очень удивилась. Оно свободно вращалось вокруг фаланги, но не снималось.

Потом меня долго и дотошно допрашивали. Что за кольцо, откуда, кто дал, когда. Затем один из магов, нацепив светящиеся толстые линзы, что-то рассматривал и рисовал, пока моя рука лежала на столе. Принесли гербовник.

– Не наш, – авторитетно сообщил после тщательного изучения седой магистр. – В Станверии совершенно иначе заводят потоки. Предполагаю, что это имперский перстень, а работа мага Эстариуса. После смерти носителя в течение года наследник обязан принять родовое наследство. Собственно, поэтому девушка оказалась тут. А падение в реку было случайным фактором, нарушившим направленность переноса. Иначе бы она оказалась там, где находятся ее владения. Дом, поместье, или даже родовой склеп. Место привязки может зависеть от разных факторов.

«Радужный Дворец», – подумала я, вспомнив мамины рассказы. А блокнотик-то с адресами и фамилиями дома остался, фиг вы мне что предъявите! А сама я больше ничего не скажу. Неместная я!

– Имперская шпионка! – завопил кто-то.

– Кто сейчас правит в Империи? – задал мне вопрос Гудини.

– Не знаю, что за империя, кто там правит, без понятия, – честно призналась в полном невежестве. – У нас империй нет, все рассыпались в ходе исторического процесса. Королевства есть, федерации есть. Республики разные.

– Правда, – сказал маг за моей спиной. О, да меня допрашивали с живым детектором лжи?

Маги стали совещаться, а меня вывели и вернули в камеру.

Глава 5

Два дня прошли тихо. Меня даже кормили, причем вполне сносно. На третий день меня снова повели куда-то. Я шла, принюхиваясь к себе и морщась. Три дня не мыться – это серьезное испытание для чистоплотной девушки! Поплескаться в холодном ручейке – это не мытье.

Мы спустились на три этажа вниз, вошли в помещение, заполненное паром и влагой. На скамейках стояли тазы и лохани, плотные женщины с засученными рукавами стирали. Руками! На досках! В магической, мать ее, стране?!

Я была в таком шоке, что даже не заметила, как мы миновали прачечную и вошли в низкое сводчатое помещение. Там стражник передал меня с рук на руки двум мощным надзирательницам. Они молча меня подтолкнули к скамейке, где стояла лохань, ковшик и два ведра с горячей водой.

– А мыло, мочалка? – робко пискнула я.

Надзирательница кивнула на шкафчик, с небольшими глиняными горшочками. Жидкое мыло, ясно. На нижней полочке стопками лежали простыни.

– Что стоим, кого ждем? – рявкнула другая.

– А вы не выйдете? – удивилась я.

Надзирательницы переглянулись и захохотали. Я насупилась. А делать-то нечего! Или стесняйся, или мойся. Снятую одежду тут же подхватила и прощупала одна из надсмотрщиц. Что-то мне подсказывало, что это платье я больше не увижу. Зря так старательно пришивала кайму. Ну и хрен с вами, разозлилась я. Хотите нюхать и рассматривать мое белье – нюхайте.

Мой красивый голубенький кружевной комплектик вызвал удивление и что-то похожее на восхищение. Мама не признавала некрасивого дешевого белья, хотя во всем другом придерживалась строгой экономии. При выборе купить вкусный тортик или новые трусики всегда побеждали трусики.

– Эй, куда? Я сама постираю! – возопила я, когда увидела, что мои вещи сгребают наглые лапы. Все отняли, хоть трусы оставьте!

Белье удалось отстоять. После гигиенических процедур мне выдали серое бесформенное платье-мешок, полотняную нижнюю сорочку, панталоны до колен с разрезом в интересном месте, шерстяные гольфы и валяные тапочки фасона «прощай, молодость». Подумав, я завернула выстиранное бельишко в лоскут ткани и прихватила с собой. Пригодится. У меня скоро эти дни, а прокладки тю-тю!

Меня отвели… в библиотеку! Там за столом сидел знакомый маг, старичок с кудрявой бородкой, утащивший мою помаду. Он указал мне на стул.

– Меня зовут магистр эс Одифран, я буду учить вас, – сообщил он обалдевшей мне. Учить? Это я, конечно, с удовольствием, только почему здесь?

– Некоторые редкие книги нельзя выносить, а в камере я не желаю находиться, – сразу ответил он на мои невысказанные вопросы.

Старичок проэкзаменовал меня, выяснив, умею ли я писать, считать и читать. Да я почти дипломированный юрист! Собиралась восстановиться в вузе на следующий год! Читать я смогла свободно, писать тоже, что не могло не радовать. Другим попаданкам только разговорный язык прошивают, а мне повезло.

Приступили к учебе. В общем-то, старичок оказался превосходным учителем, терпеливым, доброжелательным. Мы ежедневно теперь изучали историю Станверии, религию, традиции и обычаи, географию, этикет, ботанику. Страна оказалась так себе, откровенно феодальная, почти самая отсталая из всех соседних стран. Потому что магов было много и техническим прогрессом тут и не пахло. А в соседней Империи рабство процветает, подчеркнул магистр. Там примитивные людишки придумывают различные механизмы, а маги – это сила и вообще, благословение богов. Я считала иначе, но помалкивала.

Религия тут тоже была очень не очень. Пантеон злых, кровожадных и мстительных богов, уничтожающих несогласных огнем, мечом и жуткими болезнями. Процветал шовинизм, консерватизм и угнетение свободомыслия. На мои каверзные вопросы, например, почему здесь только боги-мужчины и ни одной женщины в пантеоне, как они размножаются? старичок терпеливо отвечал: «Потому что так надо».

Еще он костерил соседние страны, объясняя мне политическую обстановку. Коротко говоря, кругом были враги, а империя Сиярра – вообще незаконно захваченная у Станверии территория. Глядя на карту, где Станверия едва занимала пять сантиметров и сравнивая с огромной Империей, верилось в подобное с трудом. Мне просто стараются привить негативные чувства к Империи. Для чего, пока оставалось загадкой. Я помалкивала и зубрила. Чем больше узнаю, тем быстрее начну принимать правильные решения.

Меня перевели из тюремной камеры в келью двумя этажами выше, но они мало отличались, честно говоря. Разве что решетки нет и можно выходить в библиотеку и во внутренний дворик.