Четвертое крыло

– Там действительно высоковато для атаки, – сказала Девера. – Почему бы вам не пояснить, что в этом такого тревожного, кадет Сорренгейл? И может быть, с этого момента вы сами начнете задавать свои вопросы?

Она уставилась на меня так, что я заерзала на сиденье.

Все в аудитории повернулись в мою сторону. Если у кого-то еще оставались сомнения в том, кто я такая, то теперь они полностью рассеялись. Потрясающе.

– Грифоны слабеют на большой высоте, и их способность к магии тоже ослабевает, – сказала я. – Выбор этого места для атаки был нелогичным, если только они не знали, что защитная магия даст сбой. Тем более что деревня, кажется, приблизительно… в часе полета от ближайшего аванпоста? – Я кинула взгляд на карту, чтобы удостовериться, что не выставляю себя дурой. – Чакир находится здесь, ведь так?

Подготовка к карьере писца не прошла даром.

– Так, – уголки губ профессора Деверы приподнялись в улыбке. – Продолжайте рассуждать в том же направлении.

– Подождите секунду. Разве вы не сказали, что отряд всадников прибыл через час? – мои глаза сузились.

– Сказала, – она выжидающе посмотрела на меня.

– Значит они были уже в пути, – выпалила я, в тот же момент осознав, как глупо это прозвучало.

Мои щеки покраснели, а курсанты вокруг стали хихикать.

– Ты вообще понимаешь, что говоришь? – Джек обернулся ко мне с переднего ряда и стал откровенно надо мной насмехаться. – Генерал Мельгрен знает исход битвы до ее начала, но даже ему неизвестно, когда она начнется, тупица.

Я почувствовала, как хохот однокурсников отдается вибрацией в моих костях. Захотелось забиться под эту нелепую парту и исчезнуть.

– Отъебись, Барлоу! – рявкнула Рианнон.

– Я не из тех, кто верит в предвидение, – возразил он с насмешкой. – Да помогут нам боги, если она когда-нибудь сядет на спину дракона.

Очередной приступ смеха заставил покраснеть не только мои щеки, но и шею.

– Почему ты так считаешь, Вайолет? – профессор Маркем поморщился. – Кадет Сорренгейл.

– Потому что они не могли добраться туда в течение часа после начала нападения, если только не были уже в пути, – ответила я, бросая на Джека злой взгляд. На хер его самого и его смех. Может, я и слабее его, зато намного умнее. – Как минимум половина этого времени ушла бы только на то, чтобы зажечь маяки и позвать на помощь. И отряд никогда не ждет сигнала в полном составе. Больше половины всадников должны были бы спать в это время. Это значит, что они уже были в пути.

– А почему они могли бы уже находиться в пути? – настойчиво спросила профессор Девера, блеск в ее глазах говорил о том, что я права.

Это придало мне уверенности, чтобы продвинуться дальше в размышлениях.

– Потому что они как-то узнали, что защитные чары были пробиты.

Я подняла подбородок, одновременно и надеясь, что права, и молясь Данн, богине войны, что я ошиблась.

– Это самое… – начал было Джек.

– Она права, – прервала его профессор Девера, и в зале стало тихо. – Один из драконов в крыле почувствовал колебание чар, и крыло направилось туда. Если бы они этого не сделали, потерь среди мирного населения было бы намного больше, а разрушения в деревне были бы куда серьезнее.

Маленький пузырь уверенности стал было расти в моей груди, но быстро лопнул от взгляда Джека, в котором читалось, что он не забыл свое обещание убить меня.

– Кадеты второго и третьего курса, ваша очередь, – приказала профессор Девера. – Посмотрим, можете ли вы быть немного уважительнее к товарищам.

Она подняла бровь и посмотрела на Джека, а всадники позади нас начали засыпать вопросами.

Сколько всадников было дислоцировано на место происшествия? Каков невосполнимый ущерб? Сколько времени заняла зачистка деревни от грифонов? Остались ли выжившие, которых можно допросить?

Я записывала каждый вопрос и ответ, мысленно организуя факты в отчет, который бы составила, если бы была в квадранте писцов, отделяя важную информацию, которую нужно включить в документ, от менее важной.

– В каком состоянии была деревня? – прозвучал низкий голос с дальнего конца зала.

У меня встали дыбом волосы на загривке, и я всем телом почувствовала сзади себя неминуемую угрозу.

– Риорсон? – переспросил Маркем, прикрывая глаза от слишком яркого магического света и глядя в сторону верхней части зала.

– Деревня, – повторил Ксейден. – Профессор Девера сказала, что разрушения могли бы быть серьезнее, но в каком состоянии фактически была деревня? Она была сожжена? Разрушена? Если бы они собирались там обосноваться, то не стали бы сносить деревню, так что состояние поселения важно для того, чтобы определить мотивы атаки.

Профессор Девера улыбнулась и подтвердила:

– Строения, мимо которых они уже прошли, были сожжены, а остальные разграблены к моменту, когда прибыло крыло.

– Они что-то искали, – убежденно сказал Ксейден. – И это были не ценности. Там нет шахт для добычи драгоценных камней. Напрашивается вопрос, что же им так сильно понадобилось?

– Именно так, – профессор Девера оглядела зал. – И вот вам причина, по которой Риорсон назначен лидером крыла. Для того, чтобы быть хорошим всадником, мало только силы и отваги.

– Так какой же ответ? – спросил первогодок слева.

– Мы не знаем, – пожала плечами профессор Девера. – Это просто еще одна часть головоломки, загадки, почему королевство Поромиэль постоянно отвергает наши призывы к миру. Что они искали? Почему в той деревне? Они разрушили чары или они уже была пробиты? Завтра, на следующей неделе, через месяц будет следующая атака, и, может быть, мы получим еще одну подсказку. Если вы ищете ответы, идите на занятия по истории. Былые войны уже исследованы во всех деталях. А инструктаж предназначен для изменчивых ситуаций. Мы хотим, чтобы на этих занятиях вы поняли, какие вопросы нужно задавать, чтобы каждый из вас получил возможность вернуться домой живым.

Что-то в ее голосе подсказало мне, что, возможно, в этом году призовут на службу кадетов не только третьего курса, и у меня мурашки пробежали по коже.

* * *

– Ты и вправду знала все ответы на истории и, кажется, все правильные вопросы, которые нужно было задать на инструктаже, – сказала Рианнон, качая головой.

После завтрака мы стояли возле матов, глядя на то, как Ридок и Аурелия кружат друг напротив друга в костюмах для боя.

Они состязались в одной весовой категории. Ридок был невысок ростом, а Аурелия сложена в точности как Мира, что меня не удивляло, поскольку в ней явно говорили отцовские гены.

– Тебе даже не придется готовиться к экзаменам, да?

Остальные первогодки стояли возле нас, а кадеты второго и третьего курсов выстроились в одну линию чуть в стороне.

У них определенно было преимущество, учитывая, что у каждого уже был за плечами как минимум год боевой подготовки.

– Меня готовили к тому, чтобы быть писцом. – Я пожала плечами, и корсет от Миры слегка замерцал.

Не считая чешуек, иногда блестевших на свету из-под камуфляжной сетки, он был абсолютно идентичен туникам, что нам выдали вчера на центральном складе. Все девушки теперь были одеты одинаково, но покрой одежды мог отличаться в зависимости от предпочтений владелицы. А вот парни в основном обходились без рубашек, так как считали, что за рубашку может ухватиться противник во время поединка. Лично я не оспаривала их логику, а просто наслаждалась видом… само собой, с уважением, и это уважение предписывало мне пристально смотреть на маты своего отряда и игнорировать остальные в огромном тренировочном зале, который занимал весь первый этаж учебного корпуса.

Одна из стен состояла полностью из дверей и панорамных окон, все они были открыты, чтобы впустить свежий воздух, но все равно в зале стояла духота. Под корсетом у меня по спине катились капли пота.

Этим вечером в зале находилось три отряда из каждого крыла. И – повезло мне, ничего не скажешь, – Первое крыло направило в зал третьи отряды, в состав одного из которых входил Джек Барлоу. Так что он таращился на меня с того самого момента, как я вошла.

– Значит, учеба тебя не парит, – сказала Рианнон, поднимая брови.

Она тоже выбрала кожаный жилет, но у нее он был другого покроя: топ с открытыми плечами, который сверху доходил до ключиц и крепился на шее широким воротником.

– Прекратите кружить, как партнеры по танцу, и атакуйте! – приказал профессор Эметтерио.

Он стоял по ту сторону спарринг-площадки и вместе с Даином и его заместительницей Сианной наблюдал за спаррингом Аурелии и Ридока. Слава богам, на Даине была рубашка. Мне не хотелось лишний раз отвлекаться, когда наступит моя очередь.

– Вот это меня парит, – сказала я Рианнон, кивая на мат.

– Правда? – она одарила меня скептическим взглядом. Ее косы были собраны в узел на затылке. – Я думала, раз ты Сорренгейл, то будешь серьезным противником в рукопашном бою.

– Не совсем.

В моем возрасте у Миры имелся двенадцатилетний опыт занятий рукопашным боем. У меня же за плечами было всего шесть месяцев тренировок. Конечно, то, что я была хрупкой, как фарфоровая чашка, имело гораздо большее значение, но все же, все же.

Ридок бросился к Аурелии, но она уклонилась, выставила ногу и сделала ему подножку. Ридок пошатнулся, но не упал. Он резко развернулся, сжимая в руке кинжал.

– Сегодня без оружия! – завопил профессор Эметтерио. Он был только четвертым профессором из всех, кого я успела здесь увидеть, но определенно пугал больше остальных. Или это предмет, который он преподавал, заставлял меня воспринимать его компактную фигуру гигантской. – Мы вас только оцениваем!

Ридок, ворча, убрал клинок – как раз вовремя, чтобы отразить правый хук Аурелии.

– Брюнетка наносит удар, – сказала Рианнон с уважительной улыбкой, а потом посмотрела на меня.

– Как насчет тебя?

Я спросила в тот момент, когда Ридок ударил Аурелию по ребрам.

– Дерьмо! – Он качнул головой и сделал шаг назад. – Не хотел причинять тебе боль.

Аурелия схватилась за ребра, но вздернула подбородок:

– Кто сказал, что ты причинил мне боль?

– Смягчая удары ты оказываешь ей медвежью услугу, – сказал Даин, складывая руки на груди. – В Сигнисене, на северо-восточной границе, ее не пощадят просто потому, что она женщина, если она упадет со своего дракона в тылу врага, Ридок. Ее все равно убьют.

– Давай! – крикнула Аурелия и поманила Ридока пальцем.

Естественно, большинство кадетов всю свою жизнь тренировались, чтобы войти в квадрант. Особенно Аурелия. Она ловко ушла от нападения Ридока и развернулась, чтобы нанести ему быстрый удар в область почек.

Ох.

– Я имею в виду… охренеть, – пробормотала Рианнон, еще раз взглянув на Аурелию, прежде чем снова повернуться ко мне. – Я неплохо дерусь. Моя деревня находится как раз на границе с Сигнисеном, так что мы довольно рано учимся защищаться. С физикой и математикой тоже проблем не будет. Но история… – Она покачала головой. – На истории мне крышка.

– За заваленную историю тебя не убьют, – сказала я. Ридок бросился на Аурелию, швырнув ее на ковер с такой силой, что я вздрогнула. – А вот я, наверное, умру на этих матах.

Она обвила его ноги своими и ловко подтянула к себе, а потом оказалась сверху, нанося удар за ударом ему в лицо. На маты брызнула кровь.

– Думаю, я мог бы дать несколько советов, как выжить на занятиях по боевой подготовке, – сказал Сойер, стоявший с другой стороны от Рианнон. Он провел рукой по густой щетине, которая слабо прикрывала его веснушки. – А вот история – не мой конек.

На ковер вылетел зуб, и у меня подступила к горлу тошнота.

– Достаточно! – крикнул профессор Эметтерио.

Аурелия скатилась с Ридока, встала и прикоснулась пальцами к разбитой губе, разглядывая кровь. Затем она протянула руку, чтобы помочь ему подняться.

Ридок встал с ее помощью.

– Сианна, отведи Аурелию к целителям. Нет необходимости терять зуб во время оценочного поединка, – велел Эметтерио.

– Есть предложение, – сказала Рианнон, встречаясь со мной взглядом. – Давайте помогать друг другу. Мы поможем тебе с рукопашной, если ты поможешь нам с историей. Похоже на хорошую сделку, Сойер?

– Вполне.

– Договорились, – один из третьекурсников вытер ковер полотенцем, и я нервно сглотнула. – Но я думаю, мне от этого больше выгоды, чем вам.

– Ты еще не видела моих попыток запоминать даты, – пошутила Рианнон.

Позади от нас кто-то вскрикнул, и все мы повернулись, чтобы посмотреть, что случилось. Джек Барлоу локтем сжимал шею другого первокурсника. Парень был мельче и худее Джека, но все равно весил добрых пятьдесят фунтов, по моим прикидкам.

Джек дернул вверх, продолжая сжимать шею противника.

– Этот парень такой засра…– начала было Рианнон.

Тошнотворный треск ломающихся костей прозвучал на весь зал, и первокурсник обмяк.

– Помилуй нас Малек, – прошептала я.

Джек бросил тело парня на пол. Я задалась вопросом, не поблизости ли живет бог смерти, и как часто придется взывать к его имени. Мой обед рванулся наружу, и я стала вдыхать носом и выдыхать ртом, чтобы подавить тошноту. Жаль, что здесь я не могла засунуть голову между коленями.

– Что я говорил? – заорал профессор, бросаясь к ковру. – Ты сломал его гребаную шею!

– Откуда мне было знать, что она у него такая слабая? – возразил Джек.

Ты труп, Сорренгейл. Я буду тем, кто тебя убьет.

Его вчерашнее обещание мелькнуло в моей памяти.

– Смотреть вперед! – приказал Эметтерио, но его тон смягчился, когда мы отвернулись от мертвого первогодка. – Вам не нужно к этому привыкать, – добавил он. – Но вам придется действовать, невзирая на это. Ты и ты.

Он указал на Рианнон и еще одного первогодка из нашего отряда, коренастого парня с иссиня-черными волосами и угловатыми чертами лица. Блин, я не смогла вспомнить его имя. Тревор? Или Томас? Слишком много новых людей, чтобы сразу запомнить, кто есть кто.

Я взглянула на Даина, но его внимание было приковано к паре, шагнувшей на коврик.

Рианнон быстро расправилась с противником, ошеломляя меня каждый раз, когда уклонялась от его удара или наносила свой собственный. Она была быстрой, а ее удары были сильны. Эта смертоносная комбинация делала ее особенной, как и Миру.

– Сдаешься? – спросила она, уложив его на спину.

Ее рука замерла, не доведя удар, нацеленный чуть выше горла.

Таннер? Я была почти уверена, что его имя начиналось на Т.

– Нет! – крикнул он, обхватывая Рианнон ногами и швыряя ее на спину.

Но она перекатилась, быстро вскочила на ноги и уложила его в ту же позу, но на этот раз с ботинком у шеи.

– Может, стоит все-таки сдаться, а, Тайнан? – ухмыльнулся Даин. – Раз уж она дает тебе право решить, что будет с твоей задницей.

А, точно. Тайнан.

– Отвали, Аэтос! – огрызнулся Тайнан, но Рианнон уперлась сапогом ему в горло, искажая последнее слово.

Тайнан пошел красными пятнами. У него явно было больше самолюбия, чем здравого смысла.

– Он сдается, – крикнул Эметтерио, и Рианнон отступила назад, протягивая руку.

Тайнан ухватился за нее и встал.

– Ты… – Эметтерио указал на второкурсницу с розовыми волосами и меткой восстания на руке. – И ты.

Его палец указал в мою сторону.

Она была как минимум на голову выше меня. И если остальные части ее тела такие же подтянутые, как и руки, то мне конец. Нельзя было позволить ей взять меня в захват.

Мое сердце вырывалось из груди, но я кивнула и ступила на маты.

– Ты сможешь. – Рианнон, проходя мимо, хлопнула меня по плечу.

– Сорренгейл, – девушка с розовыми волосами прищурила светло-зеленые глаза и посмотрела на меня так, будто я дерьмо, которое она соскребла со своего ботинка. – Тебе стоит покрасить волосы, если не хочешь, чтобы все знали, кто твоя мать. Ты единственный уродец с седыми волосами в квадранте.

– Меня мало волнует, знают ли все, кто моя мать. – Я обошла второкурсницу и встала напротив нее. – Но я горжусь тем, что она защищает наше королевство от врагов… как внешних, так и внутренних.

Противница яростно стиснула зубы, а в моей груди начал разгораться огонек надежды. Сегодня утром я уловила из обрывков разговоров, что детей отступников, тех самых, что обвиняли мою мать в казни своих родителей, называли Мечеными. Отлично. Ненавидь меня. Мама часто говорила, что если ты позволил эмоциям вмешаться в бой, то ты уже проиграл. И я никогда так сильно не надеялась, чтобы моя мать, с ее ледяным характером, оказалась права.

– Ты, сука! – вскипела розоволосая. – Твоя мать убила мою семью.

Она рванулась вперед, широко размахнулась, а я быстро уклонилась, развернувшись с поднятыми руками. Мы повторили это еще несколько раз, а потом я нанесла серию ударов. И стала думать, что мой план может сработать.

Она низко зарычала, снова промахнувшись, и подпрыгнула, целясь ногой мне в голову. Я легко пригнулась, но противница приземлилась и ударила другой ногой прямо в грудь, отбросив меня назад.

Я с глухим звуком ударилась о маты. И она тут же оказалась надо мной, все произошло охренительно быстро.

– Ты не должна использовать магию, Имоджен! – крикнул Даин.

Тем временем Имоджен изо всех сил пыталась убить меня.

Она нависла надо мной, глядя глаза в глаза, и улыбнулась, а я почувствовала, как что-то твердое скользит по моим ребрам. Но затем ее улыбка исчезла. Мы обе посмотрели вниз, и я заметила блеск кинжала, убираемого в ножны.

Броня только что спасла мне жизнь. Спасибо, Мира.

На секунду лицо Имоджен исказилось в замешательстве. Всего на секунду. Этого хватило, чтобы я ударила противницу кулаком в щеку и выкатилась из-под нее.

Моя рука взорвалась болью, хотя я была уверена, что сжала кулак правильно. Но я постаралась отбросить это ощущение, когда мы обе встали на ноги.

– Что это за доспехи? – спросила она, глядя на мои ребра, пока мы кружили напротив друг друга.

– Мои, – я пригнулась и увернулась.

Она снова стала приближаться ко мне, но теперь ее движения выглядели размытыми.

– Имоджен! – закричал Эметтерио. – Еще раз так сделаешь, и я…

На этот раз я увернулась неудачно. Противница поймала меня и швырнула на пол. Я ударилась лицом о мат, колено Имоджен уперлось в мою спину, и она стала заламывать мне руку.

– Сдавайся! – закричала она.

Я не могла. Если я уступлю в первый же день, то что случится во второй?

– Нет!

Мне, видимо, так же как и Тайнану, не хватало здравого смысла, только была я гораздо более хрупкой.

Она заломила мою руку еще сильнее, и боль поглотила все мысли, затуманила зрение. Я закричала, чувствуя, как связки растягиваются, рвутся, а затем лопаются.

– Сдавайся, Вайолет! – кричал Даин.

– Сдавайся! – потребовала Имоджен.

Задыхаясь от веса на моей спине, я повернула лицо в сторону. Она вывернула мое плечо, и боль поглотила меня.

– Она сдается, – сказал Эметтерио. – Довольно.

А я снова услышала жуткий звук ломающейся кости – на этот раз моей.

Глава 6

По моему мнению, восстановление – самая ценная печать из всех, что бывают у всадников. Однако мы не можем позволить себе расслабляться, даже находясь рядом с обладателем подобной силы. Ведь восстановители встречаются редко, а раненые – часто.

Майор Фредерикс. Современное руководство для целителей

Боль пламенем пожирала мою руку и грудь, пока Даин нес меня по крытому проходу из квадранта всадников через ущелье в квадрант целителей. По сути, это был мост, сверху накрытый массивной каменной аркой, что делало его скорее подвесным туннелем с окнами, но мое сознание было недостаточно ясным, чтобы воспринимать детали, пока мы мчались, преодолевая путь с помощью сил Даина.

– Почти пришли, – успокаивал он меня. И держал крепко, но осторожно.

Моя бесполезная рука лежала на груди.

– Все видели, как ты потерял самообладание, – прошептала я, изо всех сил стараясь мысленно блокировать боль, как делала это бессчетное количество раз.

Обычно все очень просто: сперва строишь ментальную стену вокруг пульсирующей боли в теле, а затем говоришь себе, что она существует только в этой коробке, поэтому невозможно ее чувствовать. Но на этот раз прием работал плохо.

– Ничего подобного, – он трижды пнул дверь, к которой мы подошли.

– Ты закричал, а потом унес меня так, словно я что-то для тебя значу.

Я концентрировалась на шраме на его челюсти, щетине на его загорелой коже, на чем угодно, лишь бы не чувствовать раздробленные кости плеча.

– Ты действительно кое-что значишь для меня, – он снова пнул дверь.

И теперь все об этом узнали.

Дверь распахнулась, и Винифред, целительница, с которой мы виделись даже слишком часто, отступила, чтобы Даин мог внести меня.

– Еще один раненый? Вы, всадники, определенно пытаетесь добавить нам работы, чтобы… О нет, Вайолет?

Ее глаза широко распахнулись.

– Привет, Винифред, – я с трудом преодолела боль, чтобы это сказать.

– Сюда.

Она отвела нас в лазарет, длинный зал с койками, половина из которых была уже занята людьми в черной форме всадников. Целители не владели магией, в своей работе полагаясь на традиционные настойки и медицину. А вот у восстановителей магия была. Я надеялась застать здесь Нолона, потому что именно он восстанавливал меня последние пять лет.

Печать восстановления встречалась среди всадников исключительно редко. Они обладали силой починить, восстановить, вернуть все в исходное состояние, от разорванной ткани до стертых в пыль мостов. И сломанных человеческих костей. Мой брат Бреннан был хорошим мастером восстановления, и стал бы одним из величайших, если бы выжил.

Даин осторожно опустил меня на кровать, к которой нас привела Винифред. Целительница оперлась о край матраса возле моего бедра. Каждая морщинка на ее лице приносила утешение. Она провела обветренной рукой по моему лбу.

– Хелен, позови Нолона, – велела Винифред проходившей мимо целительнице.

– Нет! – рявкнул Даин, и в его голосе послышалась паника.

Прошу прощения?

Целительница средних лет перевела взгляд с Даина на Винифред, явно разрываясь между двумя противоположными решениями.

– Хелен, это Вайолет Сорренгейл, и если Нолон узнает, что она была здесь, а вы его не позвали, что ж… это будет ваша вина, – сказала Винифред с обманчивым спокойствием.

– Сорренгейл? – повторила целительница, повысив голос.

Я пыталась сосредоточиться на Даине сквозь пульсирующую боль в плече, но комната вновь начала вращаться. Хотела спросить, почему он против того, чтобы мне вылечили плечо, но очередная волна боли угрожала утянуть меня в беспамятство, и все, что я могла делать, это стонать.

– Зови Нолона, или он скормит тебя своему дракону целиком, вместе с твоей кислой физиономией и всем остальным, Хелен! – Винифред изогнула седую бровь, игнорируя Даина, который снова начал настаивать на том, чтобы не вызывать мастера.

Женщина побледнела и исчезла.

Даин пододвинул к моей кровати деревянный стул, и тот ужасно заскрипел, царапая пол.

– Вайолет, я знаю, что тебе больно, но, может быть…

– Может, что, Даин Аэтос? Ты хочешь смотреть, как она страдает? – набросилась на него Винифред.

– Я говорила ей, что они тебя сломают, – проворчала она, наклоняясь надо мной. Ее серые глаза были полны беспокойства, пока она меня обследовала. Винифред была лучшим целителем во всем Басгиате. Она сама готовила все средства, которые прописывала, и за эти годы повидала меня в таком количестве передряг, что трудно сосчитать. – Послушала ли она меня? О нет. Твоя мать ужасно упряма.

Она потянулась к моей раненой руке, и я вздрогнула, когда она приподняла ее на пару дюймов и ткнула меня плечо.

– Это точно перелом, – изучив повреждения, Винифред цокнула языком и приподняла брови. – И похоже, нам потребуется помощь хирурга. Что случилось? – спросила она Даина.

– Поединок, – объяснила я одним словом.

– А ты молчи. Береги силы, – Винифред оглянулась на Даина. – Мальчик, побудь полезным и задерни занавеску. Чем меньше людей увидят ее такой, тем лучше.

Он вскочил и, выполняя приказ, обтянул кровать синей тканью, чтобы создать маленькое пространство, изолированное от других всадников.

– Выпей это, – Винифред достала из-за пояса пузырек с янтарной жидкостью, – Притупит боль, пока мы будем приводить тебя в порядок.

– Вы не можете просить его восстановить Вайолет, – возразил Даин, пока она откупоривала склянку.

– Мы вдвоем лечили ее последние пять лет, – нравоучительным тоном произнесла она, приближая ко мне пузырек. – Даже не думай указывать мне, что я могу и не могу делать.