Чуйка

Подобные кристаллы в природе иногда встречались. Они были очень редкими, и их стоимость могла достигать нескольких тысяч долларов за карат. Разумеется, хороший специалист легко отличит оптически чистый монокристалл от карбонадо. Но вот скажет ли он об этом принёсшему камень лоху? Ой, вряд ли. Значит, именно такого лоха ему и надо изобразить перед потенциальным покупателем.

В этот момент позвонил знакомый из ГИБДД, которого Степан просил «пробить» водителя «Шкоды». Извинился, что не смог сделать это раньше (очень занят был), а потом огорошил: нет, мол, такого номера не только в базе, но и в природе. Не выдавали его ещё никому.

Одна ниточка оборвалась, но Степана это не слишком расстроило. В воскресенье он, как и планировал, съездил в Зеленогорск. Машины на берегу уже не оказалось. Теперь следовало проехать по пунктам шиномонтажа. Следы красной «Шкоды» обнаружились во втором из них, работавшем круглосуточно. Мастер, который ещё не успел уйти после ночной смены, вспомнил и машину, и водителя. Был такой. В начале второго часа ночи подъехал с гвоздём в покрышке. Лысый, злой, небритый. На вид лет сорока пяти, может быть, немного старше. Невысокий, лицо красное, покашливает иногда, причём так, как будто изображает кашель: кхе-кхе да кхе-кхе. Уехал почти в два часа ночи в сторону Санкт-Петербурга. Номера машины мастер не запомнил.

Степан сразу же позвонил своему знакомому из ГИБДД и попросил посмотреть красную «Шкоду», проехавшую в направлении Санкт-Петербурга в промежуток времени с двух часов ночи до половины третьего на камере, установленной напротив заправки между поселками Репино и Солнечное. В этот раз знакомый отзвонился быстро. Красная «Шкода» проехала под камерой в два часа шестнадцать минут со скоростью сто десять километров в час, при разрешённой скорости сорок километров в час. Номер на машине стоял уже другой, но тоже отсутствующий в базе. Явно заинтересовавшийся ситуацией приятель проявил инициативу: не посмотреть ли эту машину по другим камерам? А то ведь уйдёт от ответственности нарушитель. Разумеется, Степан согласился с этим предложением. Ведь теперь у ГИБДД имелся железный повод для организации поиска. По дорогам гоняет машина с поддельными номерами, водитель нарушает правила, но остаётся безнаказанным. Надо вычислять его, брать, лишать прав…

В общем, попала белка в колесо. Степан попросил, чтобы потом его известили о результатах поиска, и отключился. Он уже возвращался в город, чтобы наведаться к ювелирам.

В Санкт-Петербурге он сунулся в первую приличную ювелирку, которая попалась на пути – салон «Пандора» на Невском проспекте. Посмеиваясь про себя над дурацким названием (в ящике Пандоры просто не может оказаться ничего приличного), он прошёл мимо витрин с драгоценностями и, остановившись около продавца, попросил показать ему, где сидит мастер, растягивающий кольца (он же обычно занимается ремонтом и скупкой ювелирных изделий). Пройдя в указанную дверь, Степан немножко помялся под изучающим взглядом пожилого носатого мастера, демонстрируя смущение, после чего признался, что нашёл на пляже камешек и подозревает, что это алмаз. Он стекло режет!

– Давайте свой камешек, посмотрим, что это за алмаз, – с усмешкой бросил ювелир, опуская на глаз монокуляр.

Буквально через несколько секунд его лицо изменилось, на нем проявился недетский интерес. Дальше он только делал вид, что рассматривает камень, а сам продумывал, как именно он будет разводить лоха.

– Вынужден вас разочаровать, – сказал мастер через некоторое время, отложив камень в сторону. – Это карбонадо.

– Не алмаз? – очень натурально удивился Степан. – Он же режет стекло!

– Карбонадо – это тоже алмаз, – заливался ювелир. – Но их не гранят. Этот камень сложен из десятков тысяч мельчайших алмазных крупинок, сцементировавшихся в единый конгломерат. При обработке они осыпаются, поэтому грани невозможно качественно отшлифовать. Бриллианты из карбонадо не делают. Из этого можно, например, брошку изготовить. Или кулон.

– А сколько он примерно стоит? – спросил Степан.

– Вообще, цены на качественные карбонадо составляют от ста пятидесяти до двухсот долларов за карат. По у вас он бракованный – видите этот скол?

– Карат – это сколько?

– Одна пятая грамма. Если хотите, я могу купить его у вас по сто двадцать долларов за карат, – ювелир положил алмаз на пластинку электронных весов. – Двадцать один и почти шесть десятых грамма. Округлим до двадцати одного и шести десятых. Итого, – он посчитал на калькуляторе, – сто восемь карат. Умножаем на сто двадцать, получается двенадцать тысяч девятьсот шестьдесят долларов. Вас устроит курс восемьдесят рублей за доллар?

– Конечно, устроит! – изобразил восторг Степан.

– Тогда в рублях это составит миллион тридцать шесть тысяч восемьсот рублей. Единственное, – немножко замялся ювелир. – Я бы не хотел оформлять эту покупку официально, с письменным договором, и проводить деньги через кассу салона. Вам ведь не хочется платить с этих денег налог государству?

– Я согласен! – выдохнул Степан.

– Тогда подождите, пожалуйста, в зале, я схожу за деньгами.

– А алмаз?!

– Держите ваш алмаз, пусть пока у вас в руках побудет. И не волнуйтесь так, сделка честная, я не собираюсь вас обманывать.

Ювелир сноровисто выпроводил Степана в зал, закрыл дверь на ключ и быстрым шагом направился к кабинету главного менеджера. Было видно, что у него дрожат руки. Пробыв за дверью не более двух минут, ювелир выглянул в зал и позвал Степана:

– Идите сюда! Вот ваши деньги – он указал на стол, где лежали две банковские упаковки пятитысячных купюр, стопка тысячных и восемьсот рублей сотенными бумажками. – Пакет нужен?

– Нет, спасибо, – отказался Степан, нервно пересчитывая тысячерублёвки.

– Давайте алмаз, – обратился к Степану главный менеджер, до этой поры молча стоявший в сторонке. Он был значительно моложе, почти ровесник Степана, и лицом владел значительно хуже. На нём невооружённым глазом просматривалось явное нетерпение. Крылья каплеобразного носа трепетали, воробьиный кончик побледнел и ещё более заострился. На лбу выступила испарина. Чувствовалось, что, несмотря на должность, он тут далеко не на первых ролях и, скорее всего, впервые участвует в негоции такого масштаба.

– Вот, пожалуйста. – Степан положил камень в его потную ладошку.

– Да, – подыграл главный менеджер ювелиру. – Вы были правы, неплохой кулончик получится.

При этом его голос подрагивал в такт бешено крутящимся в голове шестерёнкам плохо смазанного арифмометра, подсчитывающего величину причитающейся доли.

– Всё верно, – заявил Степан, успевший запихать банковские упаковки во внутренний карман и сложить в кошелёк остальные деньги. – Я пошёл?

– Да, идите, конечно, – великодушно разрешил главный менеджер, с трудом оторвавшись от разглядывания камня. – Если ещё найдёте – приносите.

– Всенепременнейше, – уверенно заявил Степан, покидая комнату с твёрдым убеждением, что никогда больше ничего не принесёт этим жуликам.

Выйдя из ювелирного салона, Степан прогулочным шагом профланировал по Невскому проспекту в сторону улочки, на которой оставил машину. Пару раз он останавливался около витрин, фиксируя в отражении ситуацию за спиной. Слежки не было. Конечно, что для этих ювелиров какой-то миллион рублей? Мелочь. А ему теперь думать, куда эту кучу деньжищ девать!

Можно, конечно, сменить машину, но его и «Элантра» вполне устраивала. Бегала резво, бензина кушала мало. Купить квартиру побольше? Можно, конечно, но какой смысл? Что он один будет в ней делать? Вот когда найдёт свою вторую половинку, тогда перед женитьбой можно будет и гнёздышко прикупить. А сейчас имеет смысл помочь сестре. Они с мужем никак на машину накопить не могут. А кредит брать не хотят, понимают, что отдавать придётся вдвое больше, чем брали.

Приехав домой, он поставил машину на стоянку и направился в торговый центр.

Купил бутылку «Асти Мондоро» для любящей сладкое сестры, пятизвёздный «Арарат» для мужчин, взял нарезки нескольких видов колбас и сыров, баночку дальневосточной икры, фруктов, конфет для детей и, разумеется, йогуртовый торт. После чего, позванивая бутылками в пакете, пошёл напрямик через сквер к родительскому дому, где теперь обитала семья его младшей сестры.

– Привет, Катя, – заявил он с порога. – Гостей принимаете?

– Знаешь же, что мы всегда тебе рады, – пискнула сестрёнка, чмокая его в щёку, – Проходи в комнату.

– Здорово! Что бутылками звенишь? – приветствовал его зять. – Повод есть?

– Есть, – подтвердил Степан. – Премию в банке дали. Вот, – обратился он к зашедшей следом сестре, ставя пакеты на диван. – Сервируй стол.

– Ничего себе, сколько вкусняшек набрал! Сегодня шикуем! – восклицала Катерина, рассматривая содержимое пакетов. – Сейчас всё сделаю, я быстро!

«Быстро» – у женщин понятие весьма растяжимое. Минут через сорок, когда Катя отварила картошку и нарезала огурцы с помидорами, все уселись за стол.

– И какой у нас повод? – спросила сестра, когда Степан наливал ей шампанское.

Придирчиво оглядев сервировку стола, Степан спросил:

– А блюдечко с голубой каёмочкой в этом доме есть?

– Есть.

– Принеси, пожалуйста.

– Неужели миллион принёс? – пошутил зять, когда блюдечко было пристроено на столе.

– А ты откуда знаешь?! – сделал круглые глаза Степан. После чего выложил на блюдечко две банковские упаковки пятитысячных купюр. – Я хотел сюрприз сделать, а вы уже всё знаете.

– Да ничего мы не знаем! – выкрикнула сестра. – Рассказывай!

– Нечего тут особо рассказывать. У вас ведь через полтора месяца пятая годовщина свадьбы. Вот я и решил не ждать этого момента, а сделать вам сейчас подарок, чтобы наконец купили машину. Семья-то уже большая.

– Стёпа, – обратился к нему тихонько подошедший зять, когда праздник, плавно перешедший в чаепитие, закончился и Катя убирала со стола. – А упаковки ведь на деньгах не твоего банка. Что-то ты темнишь. Это чистые деньги? Не взятка?

– Не волнуйся, Гриша, деньги чистые и заработаны мной честно. Так что покупайте машину смело. А подробности вам знать ни к чему. Взяток я не беру, ты это прекрасно знаешь. С упаковками я действительно лопухнулся, не подумал. А ты молодец, внимательный. Сними их и выбрось, чтобы ещё и Катя чего-нибудь не подумала.

Домой Степан возвращался привычной дорогой через сквер. Белые ночи уже закончились, но было ещё достаточно светло. Самое начало сумерек. Ввиду позднего времени в сквере не наблюдалось не только гуляющих, но даже случайных прохожих. Неожиданно сзади его окликнули:

– Эй, дылда, а ну стой!

Встал, повернулся. Троица приблатнённых парней. Не местные. Местные гопники его хорошо знали и никогда не трогали. Понимали, что чревато. Так что это наверняка залётные.

– Мужик, деньги есть?

– Есть.

– Давай сюда!

– Зачем? – удивился Степан. – На лекарство собираете?

– Какие ещё лекарства?

– Переломы лечить.

– У нас нет переломов.

– Сейчас будут, – оптимистично заявил Степан, делая шаг навстречу.

Гопота прыснула в стороны и больше не отсвечивала. Драться Степан не любил. Неспортивно это – бить тех, кто физически не способен оказать тебе сопротивление. Те, которые считают, что могут, встречаются очень редко и огребают по полной. С последующей доставкой в опорный пункт полиции или в травматологию. Тут уж как кому повезёт. Конфликтовать с заслуженным мастером спорта по боевым единоборствам весьма вредно для здоровья. Значок Стёпа носил постоянно, и все вменяемые реагировали на него правильным образом. Примерно как на табличку «Злая собака». Не грубили и не нарывались. Данная троица исключения не составила. Шакалы чувствуют силу сразу и в этом случае не борзеют. Они, скорее всего, даже значок не рассмотрели, просто спинным мозгом почувствовали, что им тут не светит. И оперативно сделали ноги.

Утром Степан сделал зарядку, прокрутив несколько связок и разогнав кровь. Позавтракал чашечкой кофе и йогуртом – с утра он предпочитал на еду особенно не налегать, и со спокойной совестью поехал на работу.

У него был ненормированный рабочий день со свободным распорядком – сам выбирал, когда и где появиться, но по понедельникам старался прибывать пораньше. Проблем с парковкой Степан не испытывал, так как за ним было закреплено персональное место на подземной стоянке банка.

На теперешней должности он состоял уже третий год, придя на неё сразу после увольнения из армии. Точнее, должность в департаменте безопасности создали непосредственно под него. Дядя постарался. Дядя у него был весьма непростой – кадровик в ФСБ. Должность сама по себе невысокая, но связи… Степану казалось, что дядя знает всё обо всех. И к его словам прислушивались. В руководстве банка дядю хорошо знали, желание пристроить племянника им было абсолютно понятно, и первоначально оно создавало эту должность как синекуру для отставного военного. Мол, сделали ФСБ услугу, может, она зачтётся со временем. Но в дальнейшем в банке быстро поняли, что всё обстоит с точностью до наоборот. Это ФСБ оказало банку услугу, подогнав такого уникума. Дело в том, что Степан обладал врождённой способностью чувствовать опасность. И распространялось это не только на него, но и на окружение. После того как новый сотрудник вытащил банк из нескольких серьёзных коллизий, грозивших потерей не только имиджа и лицензии, но и немалых средств, отношение к нему резко изменилось. Ему увеличили оклад и стали периодически выплачивать не такие уж и маленькие премии. По его меркам, разумеется. Для банка это были сущие крохи по сравнению с возможным ущербом.

Теперь к его словам не только прислушивались. Ему предоставили своеобразное право вето – приостанавливать финансовые операции, отстранять работников, отказывать VIP-клиентам. Степан пользовался этим правом не часто, но в некоторых случаях упирался рогом и твёрдо стоял на своём. Один раз директор департамента безопасности банка его не послушался и сделал по-своему. Банк потерял крупную сумму денег, погибли двое инкассаторов. После проведения расследования директор департамента безопасности был уволен с «волчьим билетом», а его преемник получил соответствующую «накачку» и никогда не препятствовал действиям Степана. Фактически Степан его никогда не замещал. Для этих целей имелся другой заместитель. Степан изучал истории новых VIP-клиентов, давая «отмашку» на возможность и целесообразность работы с ними, контролировал прохождение рискованных финансовых операций (а куда без них?), курировал проведение инкассаций и транспортировки крупных сумм наличных. Сам определял, где ему нужно находиться в тот или иной момент. Мог полдня просидеть в центральном офисе, а потом выехать в филиал, к клиенту или с машиной инкассаторов. Быстро стал своим во многих райотделах полиции и Следственном комитете.

При этом высшего финансового образования Степан не имел. Хорошо хоть, что юридическое получил. Заочно. Пока служил в бригаде. Что это образование не является полноценным, он великолепно понимал. Но «корочка» имелась, и в большинстве случаев её хватало. По крайней мере, разговор он поддерживать мог и в терминологии не путался. Дополнительным самообразованием Степан занимался от случая к случаю. Некоторые вещи просто были интересны, другие требовались по работе. На всевозможные совещания он не ходил, времени было жалко, корпоративы игнорировал – сам пил мало и очень не любил пьяных.

Заглянув в кредитный департамент, он взял почитать дело одного из потенциальных VIP-клиентов. Бегло просмотрев собранные документы, конкретного представления не получил. Немного пованивало, но это было обычным явлением – ничего экстраординарного. Позвонил в налоговую. Там у него тоже имелся свой человек. Ну, как человек, знакомая девушка работала там секретаршей. Секретарши, если их предназначение не ограничивается церберством, принесением кофе и снятием напряжения, обычно знают всё, что происходит в учреждении. А если чего не знают, то всегда могут узнать. Им в мелких просьбах никогда не отказывают. О проверяемом клиенте сама она ничего знать не могла, ну не её это круг общения, а вот расспросить подружек – да не вопрос! Через полчаса отзвонилась и доложила. Крутой, мол, персонаж. Бизнес у него вполне легальный – сеть антикварных магазинов. А вот официальный оборот – мизерный. Непонятно, как он в таких условиях умудряется платить людям зарплату (причём немаленькую) и оплачивать все полагающиеся платежи? Но задержек с уплатой налогов у него нет. И нареканий никаких, всё в ажуре. Может быть, там двойное дно имеется и антиквариат – это так, ширма?

Поблагодарив девушку, пообещал ей обязательно встретиться, когда разгребётся с работой (в смысле когда-нибудь, но не в ближайшее время). Хорошая девушка, симпатичная, умненькая, но не его. С ней можно в ресторан сходить, на природу съездить или не на природу. И всё, пожалуй.

Теперь имело смысл позвонить в Следственный комитет. Только уже не девушке, а следователю по особо важным делам, с которым они несколько раз плотно пересекались. Поболтали о погоде, перспективе совместной поездки на рыбалку, Степан похвастался, что удачно съездил за грибами. А потом попросил разузнать, есть ли в СК что-нибудь на данного бизнесмена. Следователь перезвонил быстро и сказал, что ничего серьёзного у них нет. Отсидел срок по малолетке, но судимость давно снята. Несколько раз проходил по серьёзным делам в качестве свидетеля. Дважды был под подозрением. Но ничего доказать не удалось. Так что на данный момент он перед Следственным комитетом чист.

Вроде бы всё нормально и можно давать добро на кредит, но червячок сомнения грызёт. Что-то там не чисто. Больно уж запрашиваемая сумма велика. Не вписывается она в сложившуюся картину, выпирает.

Позвонить дяде? Степан старался не обращаться к своему родственнику по пустякам. Зачем отрывать человека от работы, если можно поднапрячься и самому справиться. Может, ну его? Степан прислушался к себе – надо звонить.

Набрал номер и, поздоровавшись, предложил вместе пообедать в городе. Дядя легко согласился. Как раз время обеда приближалось.

Подъехав на Литейный проспект, Степан долго и безуспешно пытался припарковаться. Наконец одно место освободилось, и он всунул туда машину. Дядя уже сидел в «Изюме» на Захарьевской улице. Хорошее кафе. Недорогое и готовят вкусно. А главное – близко от Большого дома. Но не настолько, чтобы тамошние работники в нём постоянно кучковались.

Обнялись. Степан сделал заказ. Поговорили о всяких мелочах, не касаясь работы и политики. Дядя имел звание полковника, но на первый взгляд производил впечатление обычного клерка, в крайнем случае, менеджера среднего звена. В форме Степан его не видел ни разу. Обыкновенное, ничем не примечательное гладко выбритое лицо, умные внимательные глаза, недорогой костюм свободного покроя, коричневые туфли на шнурках – ничего, выдающего связь с силовыми органами, в облике дяди не было. Если не смотреть ему в глаза. Взгляд неожиданно оказывался твёрдым, пронизывающим. И рукопожатие было крепким. Насчёт подков Степан не был уверен, но как дядя выправляет пальцами гвозди, ему пару раз видеть доводилось. Выглядел он в свои пятьдесят восемь на пятьдесят максимум. О возрасте напоминали только лёгкая изморось седины на висках и небольшие залысины по краям высокого лба.

– Зачем звал? – спросил дядя, когда сервировавшая стол симпатичная официантка отошла подальше.

– Да вот, клиент попался какой-то мутный. Проверил его по своим каналам – вроде бы всё чисто, а пазл у меня не складывается. Слишком уж велика запрашиваемая сумма кредита. Не вписывается она в сложившуюся обстановку. Может быть, у вас на него что-нибудь есть?

– Хорошо, узнаю и позвоню. Давай данные на своего фигуранта.

Бегло просмотрев подготовленную Степаном бумажку, дядя сложил её вчетверо и сунул в карман.

– Ладно, доедай, а я пойду. Если что – звони. А лучше в гости приходи, давно уже у нас не был.

Степан пообещал обязательно заглянуть в ближайшее время, доел успевший подостыть суп-харчо, добросовестно умял шашлык из свиной шеи, запил всё это чашечкой чёрного кофе и, рассчитавшись, вышел на улицу.

Звонок от дяди прозвучал даже раньше, чем Степан доехал до банка. Разговор был совсем коротким, но ёмким.

– Не отдаст. Откажи без объяснения причин.

– Спасибо, – поблагодарил Степан, но дядя этого уже не услышал, отключившись.

Поднявшись в свой кабинет, Степан начертал на деле потенциального клиента резолюцию: «В кредите отказать», расписался и поставил текущую дату. Подробности Степана не интересовали. И так понятно, что кадр в разработке у ФСБ и гулять на свободе ему осталось не долго. Руководству банка они тоже не требовались. Банк может отказать в кредите, особенно крупном, вообще не указывая причин. Мало ли какие у него имеются соображения.

Вторым пунктом в программе на сегодняшний день у него значились инкассаторы. Проходя мимо секретарши, Степан поздоровался с ней и отдал папку, попросив занести её в кредитный департамент, а сам направился в диспетчерскую. Там он просидел полчаса, по одному отслеживая маршруты запланированных на вечер выездов, представляя себе, что находится в кабине рядом с водителем. Чуйка даже не шелохнулась – всё было спокойно. А вот как только мысли перескочили на лысого – сразу встрепенулась. Слишком долго не было звонка из ГИБДД.

Степан позвонил сам. Оказалось, что поиск результатов почти не дал. До въезда в Санкт-Петербург машину ещё удалось отследить по камерам, а дальше её следы терялись. Может, в какой-нибудь автосервис заехала или на территорию предприятия. План-перехват никто, разумеется, не объявлял, слишком уж причина мелкая. Вот если бы что-нибудь серьёзное оказалось за её водителем…

Серьёзное было, но рассказывать об этом Степан пока никому не собирался. Ладно, мир тесен, скорее всего, встреча с лысым ещё состоится. И, судя по поведению чуйки, ждать этого оставалось не долго.

Зато теперь самое время к этой встрече подготовиться. Оружие подождёт. В первую очередь нужно заняться экипировкой. Срочных дел у него на работе больше не имелось, и появилась возможность прогуляться по магазинам. Начал он с тех, что специализировались на продаже товаров для охотников и рыболовов, где быстро отыскал всё необходимое: прорезиненный плащ шестого роста, рюкзак, берцы, складной монокуляр с двадцатичетырёхкратным приближением, фонарик и пару мотков капронового шнура. Проходя мимо стеллажей с оружием, Степан обнаружил в самом углу небольшой арбалет, который свободно можно поместить под плащом. Попросил показать. Долго рассматривал, уточняя характеристики. Прицельная стрельба до ста метров. На этом расстоянии болт пробивает навылет дюймовую доску. Усилие натяжения… Это уже не важно. Стоил арбалет очень дорого, но цена сейчас Степана совершенно не волновала. Его смущал другой вопрос – отсутствие охотничьего билета. Оказалось, что этот вопрос великолепно решается при помощи небольшой доплаты из рук в руки. Вместо номера охотничьего билета в специальный журнал были внесены данные из его банковского удостоверения, где было прямо прописано право на ношение боевого оружия.

Сложив покупки в багажник, Степан направился в продовольственный магазин за товарами для обмена. Начал со специй. Комплексные составы для приготовления свинины, курицы и прочего он игнорировал напрочь. Взял по десять упаковок чёрного перца (молотого и горошком), паприки и лаврового листа. Подумав прихватил ещё тмин. На пробу хватит. Подошёл к консервам. Рыбных брать не стал вообще. Положил в корзинку по пять банок говяжьей и свиной тушёнки, ветчины и цыплёнка в собственном соку. Потом туда же отправились ананасы кольцами, персики и сливы. Некоторое время думал, взять ли оливки, но решил, что не стоит – вес и так получался приличный. Расплатился, отнёс в машину и вернулся за чаем и кофе. Чая набрал разного, в основном листового. Кофе взял черный и зелёный в зёрнах, а также по нескольку банок разных видов растворимого. Пожалуй, на первый раз хватит.

Теперь следовало попрактиковаться в стрельбе из арбалета. Оружие Степану понравилось, и он спешил поскорее его испытать. Для этой цели отлично подходил заброшенный песчаный карьер за городом. Центральную часть здоровенной ямищи уже давно затопило водой, но по бокам свободного от кустарников места оставалось вполне достаточно.

Прислонив к песчаному откосу самопальный дощатый плотик, лежавший у воды, и подперев его досками, Степан приступил к тренировкам. Начал с двадцатиметровой дистанции. После того как наловчился загонять три болта подряд в закреплённый в центре щита старый резиновый сапог, увеличил дистанцию до тридцати метров. Потом были сорок, пятьдесят, семьдесят. Хорошенько настропалившись, перешёл на стрельбу в движении. Это у него получалось хуже. На больших дистанциях в среднем в цель попадал один болт из трёх. Зато с двадцати метров он умудрялся попадать даже в прыжке, стреляя от пояса.

Решив, что на сегодня достаточно, поехал домой. По дороге заскочил в строительный магазин за молотком-кирочкой, защитными очками и прорезиненными перчатками. Теперь он купил всё, что требовалось для экспедиции. Дома сложил рюкзак, проверив, чтобы ничего не брякало и не давило на спину, приторочил к поясу чехол с арбалетом, колчан для болтов. Не забыл и свой любимый нож разведчика. Вроде всё. Свернув плащ в аккуратную скатку, он за две ходки перенёс всё в машину и сложил в багажник.