Я убил Бессмертного. Том 3

Но критическое мышление – штука тонкая. У большинства людей оно может полностью отказать, если предложить им то, чего они хотят. Американцы настроились на долгие уговоры, и теперь – когда перед ними замаячил шанс увезти меня быстро и легко – они ринулись делать это, закрыв глаза на любые странности.

«Приём», – я прикрыл глаза, переключаясь на Интерфейс. – «Август, ты видишь нас?»

Слишком быстро гонит, слишком быстро…

«Нет», – пришёл мне ответ от Августа почти сразу же. – «Мы потеряли вас минуты две назад – машина рванула очень быстро, моя столько не выжмет».

Чёрт… промашка. Ладно, импровизация всегда была моей сильной стороной. Помотав головой, я отмёл совершенно безумную мысль, пришедшую мне в голову. Картинка машины, бегущей по ночной автостраде на огромной скорости, на высоте четырёх-пяти метров, шагающей при помощи щупалец Сената, словно гигантский паук… нет, эффектно, но слишком заметно.

– А в какой аэропорт мы едем? – уточнил я. – Куда конкретно?

– Пулково, – отозвался Ральф. – Ехать ещё долго, но мы успеем.

Пулково, Пулково. Так, Интерфейс – дай мне карту. Я вжался в кресло, пытаясь изобразить паническую атаку и дикое переживание за успех предприятия, на самом же деле я пытался сосредоточиться на карте.

Ральф был прав – ехать действительно долго. Возможно… Вот. Ага, это место сгодится. Если машина Августа срежет – то нагонит Ральфа, едущего по более долгому пути.

Теперь задача в том, чтобы убедить его ехать по этому самому, более долгому пути. В конце концов, у него тоже есть GPS-навигатор.

Машина резко свернула налево.

– Нет! – взвился я, снова хватаясь за спинку кресла. – Нет, нет!

– Что такое? – не понял Ральф… но скорость не сбавил.

– Там повсюду камеры, много зданий Крейна… – я глубоко выдохнул. – Там… ему будет легче нас найти, догнать… Другая дорога. Чуть дольше, но зато безопаснее…

– Ральф, – мягко, но настойчиво заявил Джебедайя.

– Что? – изумился тот. – Я еду так, как короче!

– Мы же не хотим, чтобы наш друг, – Джебедайя выделил это слово, – заподозрил нас в сотрудничестве с Крейном. Десять минут из-за объезда ничего не решат.

– Эй, а я бы не рисковал, – заволновался Старс. – Он ведь правда написал ему, если Крейн уже в курсе всего…

– Дайте, я выйду! – я в «панике» задёргал ручку дверцы. – Поедем завтра, поедем потом, когда он успокоится!.. Я сделал глупость, да, нужно подождать…

Хрена с два они выпустят из рук то, что уже почти считают своим.

– Чёрт с тобой, – заключил Ральф, разворачивая машину.

– Не употребляй имя…

– Да, да, знаю, – закатил он глаза. – Не употребляй имя нечистого, все дела. Мы тут ценного учёного вывозим, нелегальным путём – имей снисхождение к моим маленьким слабостям.

Отлично. Пока он снова доедет до перекрёстка, пока развернётся… вот и необходимая фора. Я написал Августу, обозначив, как ему ехать и где перехватывать машину.

– Пока никакой погони не видно, – было неясно, кого Джебедайя хочет успокоить – меня или себя самого – но он выглянул в окно. – Не уверен, что Крейн решится на неё – всё-таки он не захочет ссориться с нами…

– Я ведь не просто его сотрудник, – поморщился я. – Я жил с ним в одном доме, знаю его секреты… Простите, простите. Я правда сделал глупость.

…в конце концов, именно глупостей от меня и ждут. Потому и поверили в «сообщение Крейну» безоговорочно. Может, и правда отправить ему нечто подобное, чтобы потом они в нужный момент нашли это сообщение?

Ну, нет. Только вмешательства настоящего Крейна мне в этот драматический момент не хватало.

Продолжая координировать Августа, я вглядывался в зеркало заднего вида. Вокруг стояла темнота, разрываемая редкими фонарными столбами – мы ехали по самой окраине – но я всё пытался высмотреть, не появится ли где-то вдали красная побитая жизнью машинка.

Август (22:11):

ВИДИМ ВАС!!!

Отлично. Я торжествующе улыбнулся про себя.

Вы (22:12):

А теперь тарань машину со всей силы. Пусть Сенат поможет тебе, если что.

Наверное, если бы это был реальный диалог, то сейчас повисло бы изумлённое молчание. Я отлично представлял себе лицо Августа, прочитавшего задание. В конце концов, я не говорил ему, что нужно будет делать.

Ральф сосредоточенно вёл машину, радуясь тому, что я прекратил орать и мешать ему. Что ж… сейчас порадуешься снова. Простите, ребята, но сервис каршеринга слупит с вас огромный штраф.

Август (22:14):

Ты уверен? Что, если ты пострадаешь?

Я закатил глаза. Почему никто не хочет просто делать то, что говорят…

Вы (22:14):

Люк сидит рядом с тобой?

Август (22:14):

Да

Вы (22:15):

Ну, вот и не задавай глупых вопросов.

Наверняка как раз вопросов у него теперь – море. Ничего, потерпит.

Красная машина, появившаяся сзади, быстро приближалась. Разница в скоростях сказывалась, но на коротких дистанциях у машины был шанс – а Август сейчас выжимал из неё всё возможное.

– Эй, – вдруг насторожился Старс, – они нас что, преследуют?

– Успокойся, – помотал головой Джебедайя. – Просто машина, просто едет по своим делам.

– Да нет – красавчик прав, – резко напрягся Ральф. – Они правда преследуют нас. Кажется…

– Это Крейн!! – заорал я дурниной прямо у него над ухом, сбивая с мысли. – Он нашёл нас!

Не хватало ещё, чтобы он предпринял ответный манёвр.

Впрочем… я почти не волновался за успех предприятия. Люк сидел в машине… и если я погибну или улечу в солнечную Калифорнию – для него это будет невезением.

То есть, ситуацией практически невозможной.

– Так быстро? – ужаснулся Джебедайя. – Но…

Удар.

Что ж, если Август и тупил только что, то задание он выполнил безупречно – именно так, как нужно. Машину тряхнуло; мы все повалились друг на друга, руль вырвало из рук у Ральфа, и автомобиль понесло куда-то на обочину.

Август (22:17):

Что дальше?

Ох, блин. Я что, забыл ему сказать?

Вы (22:18):

Уезжайте подальше отсюда, они не должны догнать вас или разглядеть.

Вы (22:18):

А Сенат пусть останется где-нибудь на обочине и притаится.

Я поморщился – удар был болезненным. Джебедайю швырнуло на меня – а он, даром что святоша и моралист, весил немало. Никакого жира, не подумайте – чистые мускулы. Рука нашего доброго брата Я-верую-в-Господа была в обхвате как толстая металлическая труба, и такая же твёрдая.

Впрочем, мне-то как раз пришлось легче против. Основной удар пришёлся как раз на ту сторону, где сидели Джебедайя и Старс, и теперь они стонали, пытаясь оправиться от удара.

– Где… – Ральф всё-таки схватился за руль, но машина уже уверенно сползала в кювет; вывести её оттуда быстро не получалось, и он просто заглушил мотор, чтобы не уехать куда-нибудь в поля. – Где эти мрази…

– Это были люди Крейна! – заявил я, нащупывая ручку и распахивая дверь машины. Следующим фокусом в этой программе должен был стать трюк с исчезновением – недаром я сказал Сенату остаться.

Кстати, о птичках.

Сенат (22:21):

Артур Готфрид, Мы ждём!

Далее следовал стикер с улыбающимся солнышком. И как он держался столько времени? Ох, если какие-нибудь хакеры, спецы Крейна или кто-нибудь ещё, взломают меня и наткнутся на эту переписку… как же они будут ржать.

Вы (22:21):

Затаись. Жди сигнала.

– Да это ясно, что Крейна, – Ральф тоже выбрался из машины – и, даже не глядя на меня, кинулся высвобождать товарищей по команде. Было видно, что это у него не просто реакция, а накрепко впаянный рефлекс – сам погибай, но товарища выручай. Уважаю, уважаю… но это же и поможет мне скрыться.

– Они рядом! – я старательно изображал панику. – Они уже почти здесь, что, если они вернутся? Они даже вас попытались убить…

– И у них это почти удалось… – простонал Старс. По его лицу текла кровь, но, на первый взгляд, ничего смертельного, особенно для Плутающего его уровня. Полежит пару дней, отдохнёт и будет как новенький – даже шрама на рекламном личике не останется.

– Теперь вы понимаете? – я мотал головой по сторонам, точно и правда остерегался, что откуда-то из кустов выскочат автоматчики Крейна. – Вы понимаете, что это за человек?

– Не… волнуйтесь…

Сказав эти слова, Джебедайя потерял сознание. Вот ему досталось куда сильнее – пара сломанных рёбер точно. Впрочем, жить будет; как я и рассчитывал, сильнейшие Плутающие Америки не загнутся от какой-то там аварии.

– Как не волноваться? – ещё больше запаниковал я. – Тут нельзя оставаться, тут…

И, не договорив фразы, я рванул куда-то в кусты.

Вы (22:25):

Сенат, видишь меня?

Сенат (22:25):

Да, Артур Готфрид!

Я улыбнулся. Отлично.

– Эй, Готфрид, ты куда?! – Ральф отпрянул от тела раненного товарища, которым был занят. В обычном соревновании по бегу он легко обогнал бы меня, но я заранее позаботился о форе. На моей стороне были темнота, пролесок… и Сенат.

Вы (22:26):

Быстрее, укрой меня, как в лаборатории. Но тебя не должны заметить. Ни единого глаза или пасти!

Сенат (22:26):

Пасти у животных, Артур Готфрид. У Нас рты!

В следующую секунду меня, петляющего между деревьями, уже накрыло чем-то большим, тёмным и тяжёлым, точно плотным одеялом. Упав на землю, я постарался стать как можно меньше, а Сенат, укутывая меня, разве что не мурлыкал.

– Да где он? – Ральф, резко ворвавшись в пролесок, огляделся по сторонам. – Какого чёрта творится?

Ну, это очень хороший вопрос. Я улыбнулся. Теперь у вас больше причин для злости? И куда больше претензий к Крейну. Который, разумеется, будет внаглую открещиваться ото всех обвинений…

– Где он? – Старс подбежал к Ральфу. Я не видел его сквозь пелену Сената, но слышал голос и шаги.

– Идиот! – рявкнул военный. – Ты что, оставил Джеба одного? Бегом обратно!

– Но как же Готфрид? – растерялся Старс.

– Готфрид… – пробормотал Ральф. – Хотел бы я знать, в чём он говорил правду, а что придумал… Правда ли он псих, или только прикидывается? Но очевидно одно. Крейн действительно не хочет, чтобы мы его вывезли. И пока может помешать нам – будет делать это, всеми силами, не сдерживаясь.

Пауза.

– А что, если он попытается добить нас сейчас? – испуганно спросил Старс. – Мы ведь свидетели, и он выдал нам себя… Джеб без сознания, я ранен…

– Не паникуй, сейчас он не вернётся, – отозвался Ральф уже тише и спокойнее. – Он что-то задумал… Ох, знать бы, что. Звони Эмбер с Йоко, пусть подъедут. И… вызови скорую.

Глава 3

Ждать пришлось долго. Маскировка Сената делала меня почти невидимым в темноте и неподвижности, но стоило бы мне попытаться куда-то уйти в таком виде – и меня бы обнаружили. Как минимум, Ральф – его способности следопыта и так уже вмешались в мои планы – и Эмбер, которая, вместе с Йоко, появилась на месте спустя всего полчаса. Видимо, летели как бешеные…

Разговоров американцев я не слышал, но зато отлично видел всех подъезжающих. Машина скорой, ДПСники… И, внезапно – фургончик новостного телеканала. Разглядев в «смотровую щель» его очертания, я удивлённо приподнял бровь. Да это ведь тот канал, что принадлежит отцу Августа. Интересно, это как-то связано?..

Что ж. Был только один способ это проверить, и я бодро отстучал мысленное сообщение:

Вы (23:11):

Это ты вызвал телевизионщиков?

Август (23:12):

Нет, а надо было?

Вы (23:12):

Ты всё сделал правильно.

Успокоив Августа, я вновь глянул на оператора с камерой, что уже суетился вокруг происходящего… и тихо хмыкнул.

Значит, прессу вызвали сами американцы. А из этого выходит… что мой план работает.

Эти ребята не могут без пиара и внимания прессы. И если они начнут войну с Крейном… то эта война тут же окажется в числе главных новостей. Вот сейчас – о чём Эмбер рассказывает прессе? Явно не о рядовой аварии. Не удивлюсь, если она там сейчас передаёт Крейну послание с угрозами и ославляет его на весь город.

Ладно. Пора было действовать дальше, как минимум – закончить начатое и подчистить хвосты.

Вы (23:16):

А вы, собственно, где и чем занимаетесь?

В идеале мне нужно было, чтобы машина с Августом и Люком находилась относительно недалеко – чтобы я мог потом добраться до неё – но, вместе с тем, не светилась.

Август (23:17):

Отъехали километра четыре. Машина заглохла, кажется, ей хана. Успел свернуть в поле подальше. Сейчас сидим, ждём вас.

Хм… ну, такого можно было ожидать, да. Машина Августа работала лишь на чуде Божьей помощи, и сильного удара о тачку американцев она банально не выдержала.

Впрочем, ждать оставалось недолго. Первой уехала скорая, забрав с собой не только более-менее пришедшего в сознание Джебедайю, но и Старса. Чёрт, как этот парень стал Плутающим? Неужели и это – лишь только образ?

Затем уехали репортёры – видимо, спросив и сняв всё, что только можно было, а вслед за ними, погрузившись в машину Эмбер, умчались в ночь и оставшиеся американцы. На дороге остались только ДПС-ники – то ли ждали эвакуатор, который увезёт разбитую в хлам тачку, то ли ещё что – но их я не боялся.

– Выдвигаемся, – скомандовал я Сенату. – Тихо и спокойно. Пока не отойдём отсюда подальше – соблюдаем маскировку.

– Нам нравится повышать уровень Нашей скрытности, Артур Готфрид, – довольным тоном отозвался Сенат.

***

Отойдя метров на двести, я сбросил маскировку Сената и сообщил Августу, что мы идём в их сторону. Нужно было вновь собраться воедино, и уже там решать, что делать дальше. Идти пришлось чуть больше получаса, несколько раз я уточнял у Августа направление – велик был шанс разминуться с ними – когда, наконец, Сенат вдруг оповестил меня:

– Мы видим их! Вон они!

Красные глаза Сената снова вдруг начали вспыхивать за моей спиной, как огоньки семафора. Не слишком яркие сами по себе, в тёмной пустоте ночного поля они казались ориентирами почище звёзд.

Приглядевшись, я действительно увидел стоящие вдалеке две фигурки – повыше и пониже – что активно махали нам чем-то широким. Интересно, чем?..

Что ж, это оказались номерные знаки. Парни размахивали ими до тех пор, пока мы не подошли совсем близко; на лицах у обоих стояло полное ликование.

– Фух! – отбросив свой «плакат», Август поглядел на меня торжествующе. – Я так боялся, что то столкновение покалечит кого-нибудь из нас…

– Но ведь не покалечило же, – я пожал плечами. – Как бы там ни было, сработано отлично.

Август снова просиял.

– А это что? – уточнил я, указывая на Люка, который всё ещё мял в руках номерной знак, то сжимая, то разжимая его, как жестяную гармошку.

– Оторвали, – сообщил Август. – Машина ведь здесь и останется.

Я поглядел на дымящуюся в двадцати метрах отсюда тачку. Да… такого мусора не найдёшь даже на улицах самых трущобных районов нынешнего Питера. Покорёженные бока, нос свёрнут куда-то вправо, как у боксёра…

– Погибла смертью храбрых, – констатировал я, подходя ближе. – С честью пала, выполняя боевое задание. Помянем.

– Она и мечтать не могла о лучшей судьбе, – хихикнул Август, следуя за мной. За его спиной маячил Люк с выражением лица в духе «ничего не понял, но очень интересно». Эх… Нужно будет всё же обучить его русскому языку, ну, или установить встроенный переводчик, как у профессора Ханагавы. А то не очень удобно, что пока его в этом мире понимают только два человека и один Сенат.

Кстати, о Сенате. Август ведь прав – не тащить же эту машину волоком, чтобы сокрыть улики. Но и оставлять её тут в таком виде тоже не хочется. Я посмотрел на оторванные номера, на машину… Хм. На двигателе ведь всё равно есть серийный номер.

– Вот и устроим ей достойные похороны, – кивнул я. – Кидайте номера в салон.

Повторив приказ для Люка, я дождался, пока парни сделают, что я сказал – а затем скомандовал Сенату:

– А теперь придётся поднапрячься. Сенат, ты можешь скатать из этого плотный металлический шарик?

– Мы – Сенат, – ревниво прогудела тварь, выпрастывая из-за моей спины длинные щупальца. – Мы ниспровергали царства, одолевали величайших героев! Нашей волей целые народы были отброшены в тёмные века! А ты сомневаешься в том, можем ли Мы скатать шарик?!

– Катай, – я услужливо указал рукой в сторону машины. – Милости просим.

Август и даже Люк, затаив дыхание, смотрели на происходящее. Огромные щупальца буквально выстрелили, обхватывая машину, словно та была испанским галеоном, а Сенат – гигантским спрутом. Скрежет металла резанул по ушам, так что парни отпрянули назад – но я остался стоять на месте.

Ха. Учитывая, что щупальца лезли из-за моей спины – выглядело так, будто это я сминал машину. Красивое, наверное, зрелище.

Металл медленно поддавался, но у него не было шансов против Сената. Вот тот уже облепил его со всех сторон, делая форму сминаемого объекта гладкой, округлой, прикладывая нечеловеческое давление…

…а затем Сенат отпустил получившийся «шарик». Предмет размером с баскетбольный мяч, упав с метровой высоты, наполовину ушёл в рыхлую землю – ещё бы, ведь вес машины никуда не делся, зато плотность была немыслимой.

– Ого… – Август вытаращил глаза, тоже удивлённый этим эффектом. – Это… это…

Подойдя к шару, он попытался было его поднять… и тут же отдёрнул руку:

– Да он горячий.

– Не пытайся, – хмыкнул я. – Всё равно не получится. Ты ведь не мог поднять машину раньше, когда она имела прежнюю форму?

– А…

– Вот и всё, – подытожил я. – С физикой не поспоришь.

– Мы сделали шарик, – Сенат играючи, одним щупальцем, поднял «баскетбольный мяч» на пять метров вверх – и так же резко отпустил его; получившийся снаряд пробил новую яму, на этот раз уже более глубокую – и Сенат быстренько забросал её землёй. Отлично!.. Теперь тут точно ничего не найдут – что за идиот будет искать автомобиль, копая землю?

– Я не сомневался с тебе, – кивнул я. – Прекрасно справился.

– Да, – голос Сената был сосредоточенным и серьёзным. – Но, Артур Готфрид – на чём мы теперь поедем домой?

Мои глаза поползли на лоб. Кажется, причастившийся двадцать первого века Сенат слишком уж быстро… привык ко всему хорошему.

– Тебе так понравилось ездить? – хмыкнул я.

– Ездить удобно, Артур Готфрид, – согласился Сенат. – Никуда не движешься, а Земля вращается вокруг тебя. Чудесное изобретение.

– Чудесное изобретение приказало долго жить, – пожал я плечами. – А следовательно, домой мы пойдём. Пешком, ногами.

– Что?! – уставился на меня Август. – Но… мы невесть где, за городом! Мы будем идти всю ночь!

– Довольно странно слышать это от того, кто так хотел стать Плутающим, – отозвался я, уже шагая по полю в сторону города. – Ты ведь знаешь, что 90% времени в Тумане занимают не бои, не поиски сокровищ и не увлекательные приключения, а банальная ходьба?

– Да, но…

– Мы хотели бы поехать, – расстроенно прогудел Сенат. – Машины Нам нравятся.

– Ты и едешь, – оборвал его я. – На мне.

Только Люк шагал легко, с равнодушным выражением лица. Ещё бы – во время наших с ним странствий в мире Виссариона мы исходили целый континент, и ничего. Какие-то четыре часа ходьбы до города?.. Пфф…

***

– …но магическое пламя , сжигающее и тело, и душу, не смогло взять Виссариона, – подытожил Сенат. – Та попытка тоже провалилась.

Мы шли по дороге второй час; стояла глухая ночь, и мы откровенно скучали. А чем разрядить скуку? Правильно, байками. Вот Сенат и занялся этим вопросом. Лично мне это было совершенно не интересно – в конце концов, я читал обо всех этих попытках до единой в дневниках тех, кто потом стал Сенатом. А вот у Августа горели глаза.

– Только я так и не понял, – заметил он, – кто такой этот Виссарион? Он… некромант, или кто?

Вообще-то, рассказывая Августу об ином мире, я ничего не сказал про Виссариона. Но… ладно, пусть.

– Люк бы тебе сейчас живописал его в красках, – хмыкнул я, кивая на великана, который шёл себе и в ус не дул – его простодушие не давало ему заскучать. – Ага, некромант – в том числе. Архимаг, тёмный властелин и все дела. Мой учитель, помимо прочего.

– Ты учился у тёмного властелина? – глаза Августа расширились почти до размера двух зияющих колодцев.

– Все Мы учились у него, – с печалью в голосе отозвался Сенат. – И каждый пытался его убить. Таково было его условие. Но у Нас не вышло… только Артур Готфрид смог убить бессмертного.

– Ооооо… – звук, который издал Август, был долгим и полным восхищения. – Но… как?!!

Э, нет. Эту тему я трогать сейчас ещё не готов. И не потому, что боюсь доверить Августу какие-то особо важные секреты: просто силы, которые в это вовлечены, не обрадуются, узнав, что я рассказываю об этом направо-налево. А если они не обрадуются… в общем, все демоны Лимба не могли бы устроить мне того, что начнётся в этом случае.

– Просто сказал ему «Омае ва мо шиндейру», – отшутился я.

– И всё? – поразился Август.

– Разумеется, нет, – пожал я плечами. – Это был только последний шаг, перед которым – годы подготовки. Но… тебе правда будут так интересны технические подробности, на восемьдесят процентов состоящие из терминов, непонятных для того, кто не изучал магию углублённо?..

Чушь. Всё было просто, очень просто. До смешного просто, учитывая, что этому предшествовали не только двадцать лет моих попыток, но и буквально тысячелетия попыток Сената. Просто, относительно быстро и… почти невозможно.

Нужно было лишь взглянуть на ситуацию под иным углом.

– Мы готовы поспорить, – возмущённо пропыхтел Сенат, прерывая мои мысли. – Он даже не ответил тебе «Нани»!

У меня отвисла челюсть.

– С-сенат, – наконец, вновь обрёл я дар речи. – Откуда ты вообще знаешь…

– Мы лазили в Интернете, – с гордостью ответила тварь. – Мы очень много лазили в Интернете. Мы видели всякое.

Я пожал плечами, помотал головой и зашагал дальше. Что ещё раскопал Сенат в глубинах Сети, чем ещё он меня удивит – я просто отказывался думать об этом сейчас.

– Да, но зачем это было самому магу? – Август поглядел на меня. – Биззариону…

– Виссариону, – поправил я. – А вот на этот вопрос ответа я так и не узнал, хотя он и обещал. Возможно, ему просто надоело? Жить столько тысячелетий, это каждый заскучает.

Верил ли я в такой ответ?.. Нет, едва ли. Зная Виссариона неплохо – насколько древнюю сущность можно изучить за столь короткий срок – я никогда бы не поверил в то, что он просто был обычным суицидником. Нет, определённо – его смерть несла в себе больше смысла, чем избавление от тяжкого бремени бытия.

Но… меня этот вопрос уже не волновал. А для Августа хватит и ответа, который я дал.

– Но это же такой просто для теорий, – вдохновенно выдохнул парень. – Можно ведь построить целый список причин, по которым…

– Артур Готфрид, – бесцеремонно прервал его Сенат, – что это там впереди? Там что-то светится, Мы видим какую-то постройку.

И действительно. За прошедшее время мы давно уже вышли на дорогу, и сейчас спокойно шагали по обочине… И, кажется, наконец добрели до места, где пустая и тёмная трасса медленно превращалась в город.

Я пригляделся. Действительно, впереди было какое-то одинокое строение… со светящейся вывеской. Придорожное кафе? Вроде того, кажется. Первое, что встречает путешественников на въезде в город – голодных и усталых.

– Пахнет вкусно, – подтвердил мои мысли Сенат. – Почти так же вкусно, как в KFC!

– Да это же Макдональдс, – сощурившись, разглядел Август. – Точно, он!

И правда. Если приглядеться, можно было увидеть знаменитое лого в виде стилизованной буквы «М».

– И здесь оно, – хмыкнул я.

– Макдональдс? – в голосе Сената проснулась поистине детская радость. – Тот самый? Ты говорил, он как KFC, только без того отважного воина-повара, полковника Сандерса!

Мы с Августом переглянулись.

– Долго объяснять, – вздохнул я.

– Артур Готфрид! – ликовал Сенат. – Давай зайдём туда! Мы обязаны туда зайти! Ты обещал, ты обещал!

– Сейчас ночь, Сенат, – попытался я увещевать сущность. – Кафе закрыто, там никого нет…

– Мы чуем людей и еду! – возразил Сенат. – Мы чувствуем их! Там кто-то есть! Они впустят нас, они накормят нас!

– Столько шума из-за какого-то трактира, – проворчал Люк. Наших слов он не понимал, но уловил названия фаст-фудных забегаловок, о которых уже был наслышан от Сената.

– Может, правда круглосуточный? – протянул Август.

– В такой-то глуши? – с таким же сомнением в голосе отозвался я.

– Ну… именно потому, – Август пожал плечами. – Для ночных путешественников…

– Трактир, – вздохнул я. – Люк совершенно прав.

Я улыбнулся. Что ж, в конце концов, я и правда проголодался за всеми этими делами.

– В общем, так, Сенат, – сообщил я. – Если там открыто – то мы зайдём туда.

– Ура! – завопила тварь. – Ура! Спасибо, Артур Готфрид!

– Если там закрыто, – повторил я. – И спрячься получше. Не вздумай выдать себя.