Испытание на прочность

– И что ты там унюхала? – я сунула руку в унт и вытащила… пачку пятитысячных купюр, аккуратно завернутых в пакетик.

– Плакала чья-то заначка! А ты у меня умница! – погладила я собаку.

– Еще соли мне найди, а то рыбу и мясо солить нечем, вообще будет здорово!

Альма посмотрела на меня умными глазами и умчалась на другую сторону свежих куч. Пока я собирала коробки сухпайка на палки, ее не было. Я забеспокоилась и пошла в ту сторону, куда она убежала. Зайдя за очередную кучу, я остановилась, увидев картину маслом: собака, которая две недели назад должна была умереть от ран и истощения, тащила мешок с чем-то тяжелым. Я видела только ее хвост и задние лапы и слышала недовольное рычание, так как мешок за что-то зацепился, и не хотел двигаться. Альма бросила мешок и повернулась уже бежать за мной, но, увидев меня она нетерпеливо взвизгнула и показала взглядом на мешок.

– Да, да, поняла, сейчас помогу. Чего ты там нашла?

Я подошла, заглянула в мешок…

– Неужели ты понимаешь, что я тебе говорю? – посмотрела я ей в глаза, она меня снова удивила.

В мешке лежала соль. Крупная, каменная соль в пакетиках по килограмму.

– И за что мы там зацепились? – я отцепила мешок от железки.

Откидав мешки с мусором, я вытащила из-под завалов сумку на колесиках годов эдак семидесятых, но она была целая.

– А вот и транспорт для твоего мешка!

Соорудив из каких-то колготок что-то типа шлейки, я подвязала к ней сумку, помогла Альме вытащить ее на ровное место, сама взяла сухпайки, пакеты с вещами и семенами, и мы пошли домой.

Прибрав вещи, я разожгла костер, а пока он горел, перекопала еще две грядки. Затем разгребла угли и закопала карпа, сверху засыпала углями. Дело шло к вечеру, но мы с Альмой успели сходить по воду и я еще выровняла дощечкой грядки под морковь и зелень. Потом мы вкусно поужинали и пошли спать. Уже совсем стемнело. Уже в постели я решила завтра продолжать копать пещеру, после похода на свалку, конечно. Но утром я обнаружила, что идет дождь.

Сегодня 21 мая и это первый дождь. На свалку мы, конечно не пошли, я начала углубляться в холм, а Альма вальяжно развалилась на своем матрасе и наблюдала за работой. Работа спорилась, пещера на глазах увеличивалась, но обед никто не отменял. Я сходила за сух пайком под брезент, выложила содержимое одного из них Альме, а сама взялась за свой. Я успела съесть только кашу, а она уже сидела передо мной, держав в зубах свою чашку.

– Ого, аппетиты увеличиваются? – я положила ей тушенку, крекеры и шпик из своей коробки и она моментально все проглотила.

– Все-все, хватит, – сказала я. И тогда она притащила с улицы бутыль с водой.

– Хочешь запить? Держи – налила ей в чашку воды, она вылакала, лизнула мне руку и снова легла на матрац.

Я внимательно посмотрела на нее. Что-то в ней изменилось. Я подошла, погладила ее по богу, задержала руку на животе. Там явно кто-то шевелился и соски как будто стали больше.

– Альма, это то, что я думаю?! Как ты умудрилась их сохранить, ты же была уже совсем как скелет?!

Умная собака снова лизнула мне руку, а потом стала лизать бок там, где я почувствовала шевеление.

– Ну что ж, значит, нам просто необходимо жилье побольше.

Весь день я копала, а к вечеру дождь прекратился и вышло солнышко. Альма улеглась на солнце, а я посадила морковь, лук, зелень и поставила на плиту варить зайчатину. Потом сходила на свалку, принесла кусок линолеума, застелила пол в пещере, потом нарвала полыни на краю свалки и связала веник. Начала подметать и Альма вдруг начала чихать и выскочила из пещеры. Я вышла следом.

– Ты что, не любишь запах полыни? – я дала ей понюхать веник, и она опять чихнула, веник улетел с обрыва. – придумаем что-нибудь другое.

Сегодня 1 июня. За это время пещера стала больше, теперь она в ширину три метра, а в длину семь метров. Альма тоже увеличилась в ширь, а я, наоборот, постройнела. Исчез живот, целлюлит с бедер, морщины с лица и мои очки. Да, да, я сняла очки, которые я носила больше сорока лет. И как же это здорово! Видела я великолепно; не смотря на тяжелый труд, не болят ни спина, ни руки; усталость к вечеру есть, но она приятная и к утру полностью проходит. И у меня прибывают запасы рыбы и золота. Почти все коробки сух пайка мы перетаскали на поляну, Альму я теперь не загружала, но пакеты с легкими вещами и сухарями она приносила сама.

На нашем огороде взошло все! Ровными рядками стоит картошка. Морковь, которую я садила поштучно, взошла вся и дружно пошла в рост. И зелень тоже радует глаз.

На свалке мы нашли кое-что из инструментов: топор и молоток без ручек, ножовку- тупую и без развода, пару напильников и кучу гвоздей и саморезов. К тому же я принесла несколько ковров и дорожек и раскинула их на кучи хвороста, дождем их намочило, и я их пошоркала щеткой с обмылками разного мыла. Следующий дождь их выполощет. Еще я натаскала пятилитровых бутылок. Семь из них надрезала по плечикам и ссыпала в них найденные крупы. В пакетиках понемногу попадали и рис, и гречка, и перловка, и макароны, и геркулес. Альма мне находила даже муку и сахар. Она действительно была послана Богом мне в помощь. Без неё было бы намного сложнее выживать в столь трудных условиях. А самое главное, она спасала меня от одиночества и я могла радоваться жизни.

За мои почти 50 лет, у меня ни разу не было натуральной шубы, а теперь у меня их целых три: норка, горностай и соболь, полушубок не знаю из чего, но с песцовым воротником, штук пять воротников и четыре мутоновые шубы, которые я хочу перешить в зимнее одеяло. Штук десять жестяных баночек из-под чая, я собрала специально под золото, сделала у себя в пещере тайник и складывала туда свое богатство. Еще нашла длинную трубу где-то три с небольшим метра и диаметром в 3см., устроила ее под потолком, перегородив пещеру на две части. Теперь мне надо готовить кирпичи для печки. И придумать, как сделать окно и дверь. Сегодня мы с Альмой пойдем искать глину. А еще вчера я видела, как над нашим озером кружили две пары уток.

Мы шли по лесу, иногда я ковыряла лопаткой землю, проверяя, какой там грунт. И вдруг Альма резко бросилась мне под ноги, я отступила, а она отталкивала меня еще и еще.

– Альма, успокойся, я поняла, что там опасность, но что там? – я внимательно осмотрела землю впереди себя и уже сама отступила назад. Возле куста смородины лежала, свернувшись в пружину змея, а кончик хвоста торчал из центра кольца и мелко-мелко дрожал. Только сейчас я услышала тихий треск. Морда змеи была широкая, а окраской она почти сливалась с землей. Щитомордник! Очень опасная, ядовитая змея! И она охраняла свою кладку!

– Еще этого нам не хватало в нашей райской долине! – сказала я, оглядываясь в поисках палки подлиннее. Прикрутила лопатку черенком к палке и с размаху ударила по змее. Четыре части змеиного тела завертелись возле яиц, а голова с небольшой частью тела изловчилась и прыгнула на меня. До меня она не долетела. Альма в прыжке закрыла меня собой и змея впилась ей в лапу, да так и повисла. Альма упала.

– Альма, Альмочка, не умирай! – я заплакала, подхватила тяжелую собаку на руки и побежала к ручью. Я летела сквозь кусты, чувствуя, как Альма обвисает у меня на руках.

– Потерпи милая, только не умирай! – я буквально с разлета рухнула на колени у ручья и бережно опустила собаку в живительную воду. Голова змеи отвалилась где-то в лесу, лапа распухла, из пасти Альмы капала пена. Она не реагировала на мои слова и даже не шевелилась.

– Господи, помоги, спаси, прошу тебя – я уже рыдала в голос. – Альма, девочка моя, очнись, пожалуйста! – я пыталась влить ей в пасть воды ладошкой, но она не дышала. Я отползла на бугорок, и, уткнувшись в колени плакала. Я не представляла себя без нее, одну, сейчас, когда мы ждали ее щеночков… и вдруг я одна. Сквозь рыдания я молилась, просила, чтоб не забирали у меня мою Альмочку. Потом затихла и просто сидела, стараясь не смотреть в сторону ручья.

Не знаю, сколько я так просидела, но вдруг мне в руки уткнулся мокрый нос. Я подняла голову. Передо мной стояла Альма! Живая! Я обняла ее за мокрую шею и снова разревелась, на этот раз, от радости.

– Как же ты меня напугала, спасительница моя!

Альма снова легла в ручей. Долго она лежала, пила воду, лизала укушенную лапу. Я ждала, наблюдала, как по озеру плавают два селезня. Утки, видимо, сидят на яйцах, в камышах. Наконец Альма вышла из ручья, отряхнулась и мы пошли домой. После обеда снова пошел дождь, мы зашли в пещеру. Я села к Альме на матрац, а она легла и положила голову мне на колени. Гладя ее, я положила руку ей на живот. Шевелятся, я улыбнулась. Снова наш волшебный ручей нас спас.

– Ну что, милая моя, нам нужно заготовить побольше сухарей на зиму, чтоб хватило и тебе, и твоим деткам. А еще нам очень нужна печь: в дождь на улице ничего не сваришь, а пещеру коптить я не хотела.

Глину мы нашли на следующий день на первом холме, но сначала Альма побежала в лес, туда, где мы встретились со змеей. Я поспешила следом, но подошла, когда она надкусывала последнее из гладки яйцо. Все, змей больше не будет!

Всю следующую неделю мы таскали глину и кирпичи, но еще была рыбалка и подготовка жилья. На трубу я пристроила большой ковер, он закрыл все пространство от пола до потолка. Складывалось ощущение, что это стена. За ковром через два метра я укрепила еще одну трубу, а на нее на крепкой проволоке подвесила две трубы по два с небольшим, метра. Это мой шкаф, заднюю стенку которого я завесила шторкой. Из толстой проволоки я согнула плечики и на них повесила шубы, платья и костюмы. Удивительно, но вещи, которые я замачивала в воде из ручья, становились чистыми без всякого мыла и как будто даже обновлялись. И утюжить не было нужды. Альма все больше лежала, живот был огромным, а она была не молода. Было видно, что ей тяжело, она то и дело лакала воду. Завтра я начну класть печь.

29 июня. Я проснулась от жалобного поскуливания, откинула полог. Альма смотрела на меня, в глазах ее стояли слезы.

– Ну что, милая, началось, да? – я ее погладила, стараясь успокоить, но она тяжело встала и пошла к выходу, затем оглянулась и снова заскулила.

– Ну пошли, куда ты меня зовешь? – я схватила из мешка какую-то простыню и пошла за ней. Она привела меня к ручью. Зашла в воду, попила и улеглась, где помельче.

– Ты что, в воде будешь рожать? – удивилась я. – Ну ладно, тебе видней, я рядом, я помогу.

Альма была умной собакой и, конечно, она заранее знала, что родить сама она не сможет, и будет очень больно. А вода обладает обезболивающем свойством.

Я вытянула из нее двух огромных щенков, обмыла в ручье, вытерла простыней и положила на травку.

– Поздравляю, мамочка, у вас два замечательных сыночка!

Она еще немного полежала, вышла на берег, облизала щенков, и мы пошли домой. Время было обеденное, а мы еще не завтракали. После обеда я принесла досок и отгородила угол между моей кроватью и входом в пещеру, – чтобы щенки не расползались. Устроила туда лежанку, а рядом поставила чашки с водой и едой. Альма кормила детей, а я наконец взялась строить печь!

Теперь Альма не ходила со мной на свалку, она боялась оставить детей без присмотра. Без нее было намного тяжелее находить нужное. Но сейчас мне нужно было железо на печь. Старую дверцу на топку я нашла, оставались колосник и задвижка, но они никак не попадались. Зато я нашла платяной шкаф, в котором было целое большое зеркало, чего мне очень не хватало. Аккуратно разогнув железные скобы, я вытащила зеркало, из-под него выпала фотография: молодая девушка в шляпе с цветами и в кружевном платье. Наверное, прошлый век. Красивая. Забрав зеркало и дверцу, я пошла домой. Подходя к первому холму, я услышала гул машины. Странно, после обеда мусор сюда не привозят, подумала я и спряталась. Но это был не мусоровоз. Это был джип с прицепом. В прицепе были обломки кирпичей и железо, которое мне было очень нужно. Джип уехал, а я пошла смотреть, что он мне привез. Ну вот же: четыре маленькие дверцы, одна на поддувало, одна большая, задвижка, и колосник, от которого была отломлена одна железка. Но это не страшно. Была еще плита, расколотая по диагонали, я её не взяла. Ну и ладно, мне и этого хватит. Кое-как утащив все это домой, я вернулась за зеркалом.

Хорошо возвращаться домой, где тебя ждет верное, любящее существо. Щенки спали, а Альма радостно встретила меня, облизала руки, стараясь прижиматься ко мне всем телом.

– Соскучилась? Я тоже, моя хорошая, я тоже – я приласкала собаку. – ну, что ж, надо работать.

Я прикинула где класть печь, чтоб труба выходила прямо между каменными плитами потолка, там была щель 15 сантиметров, забитая землей и корнями. И положила первый ряд. Альма напряглась, навострила уши и пулей вылетела из пещеры, я за ней.

По нашему полю гуляла пара кабанов с полосатыми поросятами. Судя по их довольному виду, им было вкусно. Альма с разгону рванула кабана за ногу и побежала к лесу. Кабан бросился за ней. А я схватила палку и выгнала остальных с поля. Внимательно осмотрела огород. Видимо, они только зашли, подкопали пару кустов картошки, выдрали немного моркови и зелени.

– Так, видимо, печка подождет – решила я и начала огораживать поляну. Досок со свалки я натаскала еще раньше, но их было мало. По краю поляны росли сосны, почти в ряд. Между ними было где метр, где полтора. Вот эти прогалы я забивала досками, их хватило на два ряда, а сверху я набросала хвороста. В дальнем углу поляны у меня был устроен туалет, а рядом Альма устроила свой. За ними поднималась горка, поросшая кустами. Видно здесь тоже нужно огораживать.

Мои размышления прервал лай собаки. Я побежала к ней. На бугорке с победным видом стояла Альма, а у ног лежал задавленный поросенок.

– Дорого же им обошлась наша картошка, молодец, подружка! – Я взяла поросенка, он был довольно увесистый и мы пошли домой. Давно я не ела свежего мяса свиньи. Кабанчик был волосатый и я просто сняла с него шкуру. Мяса посолила, а внутренний жир и сало весь вечер перетапливала на плите. Поужинали мы жареной печёнкой и мясом. Жир слила в банки с крышками, сверху присолила и убрала в кладовую, у меня получилось четыре пол литровые банки. В кладовой у меня стояли ящики из-под патронов, в них я складывала мои заготовки: вяленую рыбу, в банках специи из сухпайков, спички, горючее. Сухари для собак лежат в мешках. Коробки с сухпайками лежат штабелями. Их оставалось 80 штук. С самого начала я искала свечи и зажигалки. Свечек у меня было уже 20, почти целых, а зажигалок полная пяти литровая бутыль. В шкафу под одеждой стоит обувь: зимняя, демисезонная и летняя. А в тайнике у меня уже было две полные жестянки золотых самородков, а еще драгоценности и деньги, которые мне нашла Альма. Лежа на своей кровати, уже заправленной постельным бельем, я подумала, что я самый богатый в мире бомж, у меня этакая пещера Али-бабы, или вернее Бабы-Симы. Все бы ничего, но я очень скучала по своим детям. Они ничего не знают обо мне, вернее, думают, что меня нет в живых. Ну, ничего, придет время и я «воскресну».

Сегодня 10 июня. Печка моя подросла, плита из пластин броников уже лежала на своем месте, а я выкладывала второй колодец. Щенки пытаются форсировать свою загородку, но пока им это не удается. Альма пару раз приносила зайцев, разнообразив наше меню мясом. Картошка зацвела. Я поймала к обеду карпа и штук 20 карасей: не могла остановиться, так классно они топили поплавок. Кое-как дотащила рыбу до дома. Еще три горсти золота отправились в тайник, а рыба в кастрюлю с солью. Затем я сходила и нарвала смородинового листа и иван-чая, брусничных веточек. Разложила в тень на просушку. Сварила из карпа уху и мы с Альмочкой поели. Потом я решила сходить на свалку.

Я искала свечки, зажигалки, а нашла: пакет с моточками пряжи, спицы, четыре свечи романтик, с сердечками, несколько зажигалок, а потом наткнулась на коробку. Там были сломанные садовые фигуры, а среди обломков шесть садовых фонариков на солнечных батареях. Положила их на солнце, проверить – горят ли. Еще нашла два больших свитера, которые можно распустить и перевязать, несколько батонов и полторы булки хлеба. Проверила фонари – они все горят! Ура-а-а! да будет свет! Перерывая кучу, я нашла алюминиевую кастрюлю литров на 20, начала откапывать, а в ней еще две поменьше. Но они были очень тяжелые и я решила просто убрать их подальше от людских глаз. Затащила их за кучу и тут же нашла детскую ванночку с отломленной ручкой. Теперь мне будет где мыться. Я сложила в ванну добытое и пошла домой. Нарезала хлеб на просушку, поела и продолжила строить печь. Спать я легла уже когда совсем стемнело. Ночью меня разбудил странный шум снаружи и глухое рычание Альмы, а затем я почувствовала, как она кладет мне на постель щенков. Я прижала к себе пухликов, а Альма исчезла за пологом. Через минуту с боку от нашего холма послышалось рычание и возня. Я подскочила, положила щенят под одеяло, они притихли. Включила пару фонариков, стало светлей. Взяла палку, намотала тряпку на конец палки, смочила растительным маслом, взяла зажигалку, и приготовилась встречать непрошенного гостя. Вскоре снаружи все стихло. Я вышла, оглядываясь, подожгла факел и пошла туда, откуда совсем недавно слышался шум борьбы. Перешла через холм в сторону свалки. В свете факела я увидела сначала бесформенную кучу меха, но, приглядевшись, рассмотрела рыже-серый мех, уши с кисточками и остекленевшие глаза. Мертвой хваткой вцепившись в горло рыси, под ней лежала Альма.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.