Жил-был художник один…

Революция тяжело прокатилась по семье Соколовых – отец был убит, один брат погиб в Гражданскую, второй пропал без вести. После развала армии Анатолий возвращается к матери и сестре и становится главным кормильцем в семье, зарабатывая на жизнь живописью.

Постепенно жизнь наладилась, и он решает сделать хобби профессией – возвращается на учебу в Высший художественно-технический институт (бывшую Академию художеств), заканчивает ее и в том же 1926 году женится.

Но бывшим придворным в Советской республике жилось не очень весело.

В 1932 году, когда публикуется последний рисунок художника Соколова-Аси, Анатолия Соколова арестовывают и приговаривают к 5 годам лагерей. Срок отбывал в Свирском исправительно-трудовом лагере в Ленинградской области, досрочно освобожден в январе 1936 года, но без права местожительства в крупных городах. Урожденному и убежденному питерцу был закрыт доступ в Ленинград, и больше он в этот великий город никогда не попадет.

Из городов, дозволенных к проживанию, художник выбрал Симферополь и по освобождении был отправлен в Крым. Там он вновь занялся живописью, написал такие работы, как «Родина приветствует вождя», «Ходоки у Ленина», «Выборы в Верховный Совет Крымской АССР», «Бой у Юшуни», «Праздник урожая».

Жизнь вновь наладилась, даже карьера пошла в гору, и в 1938 году Соколов избран одним из руководителей Союза художников Крыма, он активно участвует в выставках.

"Бахчисарайский фонтан"

Но, похоже, судьба с редким упорством не давала этому человеку пожить спокойно.

Начинается война, немцы рвутся к Крыму и после бомбежки в огне погибают все картины Анатолия Соколова. Все, полностью, ни одного холста не осталось.

Вскоре после этого немцы берут Крым, и семья Соколовых оказывается в оккупации. Они решают начать жизнь заново и втроем с маленьким сыном бежать в Европу. По поддельным документам они пересекают румынскую границу, а через несколько месяцев оседают в нейтральной Швейцарии, откуда перебираются в Лихтенштейн.

И вновь жизнь вроде бы начала налаживаться. После войны Соколов активно выставляется в Швейцарии, Австрии и Лихтенштейне. В 1946 году портрет княгини Лихтенштейнской Георгины был награжден сертификатом, потом Anatol Sokoloff получает первую премию за картину «Вильгельм Телль» в австрийском г. Фельдкирхене.

Соколов очень тосковал по Родине и никогда не отрекался от нее – к примеру, в 1945 году он заканчивает картину "Непобедимый Ленинград". Но при этом спокойно жить в Европе ему не давала резвившаяся фобия – он смертельно боялся депортации в Советский Союз.

Поэтому в 1948 семья эмигрирует в Аргентину, открывшую двери для советских эмигрантов. Там Соколов быстро становится одним из ведущих аргентинских художников, и в 1950 получает Большую золотую медаль Министерства образования Аргентины за картину «Переход через Анды», посвящённую генералу Хосе Сан-Мартину.

Много работает по заказам: для главной палаты Национального Конгресса Аргентины он написал работу «Генерал Хосе Сан-Мартин, освободитель», по заказу Министерства культуры и просвещения – картину «Армия генерала Бельграно переправляется через реку Парану» и другое.

"Сальта"

Постепенно пришла известность – сначала в Латинской Америке, а потом и в Северной. Но рок, который всю жизнь гнал его с места на место, был неумолим.

В 1961 году художник нашел в почтовом ящике письмо из Калифорнии. Написано оно было пропавшим в Гражданскую войну братом. Как оказалось, тот воевал с Колчаком, потом отступал с белыми, через Китай ушел за кордон и в итоге осел в Штатах. Он слезно звал брата к себе – пусть хоть конец жизни проживем рядом.

"Битва при Банкер-Хилле"

Анатолий Александрович переезжает к брату, последнее десятилетие своей жизни он прожил гражданином США. На новой родине, оказавшейся последней, художник написал порядка двух десятков картин из истории Америки: «Зимний поход генерала Джорджа Вашингтона» (1967), «Битва у Банкер-Хилла» (1964), «Парламентеры лорда Корнвалисса в штабе генерала Вашингтона» (1964), «Лексингтон» (1966) и др.

"Форт-Росс"

Анатолий Александрович Соколов умер в мае 1971 года в Сан-Франциско.

После его смерти потомки передали в дар Государственной Третьяковской галерее картину «Взятие Измаила фельдмаршалом Александром Суворовым», а Государственному Историческому музею ‒ портрет Кончиты Аргуэльо, возлюбленной русского командора Николая Резанова.

Ну да, та самая, из "Юноны и Авось". Помните?

Эту воду в мурашках запруды,

это Адмиралтейство и Биржу

я уже никогда не забуду

и уже никогда не увижу.

Глава 4. Борис

В 1920-х годах в журнале "Пионер" работали несколько молодых художников. Только-только начинающих. По большому счету, они были еще никто и звать их никак.

Но что-то в них все-таки было, раз уж их приветили в "Пионере" и периодически давали заказы на иллюстрации. А в те голодные годы это иногда был вопрос жизни и смерти.

Один из этих юношей звался Борисом Покровским, и на страницах "Пионера" 1926 года был одним из самых частых гостей. Ну вот, например – иллюстрировал повесть Сергея Абрамовича Ауслендера "Пугаченок".

Занятная личность, я вам скажу, был этот самый Сергей Абрамович Ауслендер. По отцу – из купцов-евреев, по матери – из русских дворян. Родной племянник поэта Михаила Кузьмина, введенный им в круг творческой богемы. До революции – писатель и критик, после Октября ушел к белым, был пресс-секретарем у Колчака и его основным спичрайтером. После разгрома белых возвращается в Москву и получает условную "охранную грамоту" от Председателя ОГПУ СССР Менжинского, с которым тусил в литературных кругах еще до революции. Возвращается в литературу и вплоть до расстрела в 1937-м сочиняет книги для детей на революционную тематику.

Сергей Ауслендер. Портрет работы Н. Войтынской. 1909 г.

Но вернемся к художнику Борису Покровскому.

Если Ефанов выбился в художники из самых низов, а Соколов – снизошел до живописи с верхов, то Покровский олицетворяет третий тип, весьма распространенный среди русских живописцев.

Он представитель династии. Его отец, Владимир Александрович Покровский, был знаменитым русским зодчим, мэтром и академиком, действительным членом Императорской Академии художеств.

Сын, закончивший знаменитое петербургское Реальное училище Карла Мая, пошел по пути отца, и поступил в Институт Гражданских инженеров. Вот только сделал он это летом 1917 года.

Как вы понимаете, учеба не задалась. В наступившие смутные времена молодой человек зарабатывал как мог – трудился чертежником в Волховстрое, был членом-приемщиком Военно-хозяйственной Приемной комиссии Х. В. О. (что бы это не значило), ну и, разумеется, работал «по специальности» – занимал должность художника в агитационно-художественном отделе Дон-РОСТА и Главполитпросвете Дагестанской ССР.

Благо, нет, наверное, ни одной семьи художников, где дети не умели бы рисовать.

В 1922-м, когда был объявлен НЭП и стало чуть полегче, поступил на Полиграфический факультет Высших художественных Технических Мастерских (бывшую Академию художеств), но в 1925-м был отчислен из-за рекордно низкой посещаемости.

Время было такое. В смутные времена студенты ходят не на пары, а на халтуры.

Не был исключением и наш герой, который, похоже, не очень-то и расстроился из-за исключения. В 1926-м 26-летний художник-недоучка вместе с такими же бедолагами, умудрившимися родиться в веселое время, рисует в журнале "Пионер" и других изданиях, иллюстрирует детские книги.

Но вот что интересно – с начала 1930-х иллюстратор Борис Покровский исчезает – так же, как Соколов-Аси. Но если тот пропал бесследно, то наш герой вскоре нашелся. Оказывается, он просто радикально поменял специализацию. И на смену иллюстратору Покровскому приходит Покровский-монументалист.

Как вы уже заметили, он был не один такой.

Я вам больше скажу – только один художник из всей этой компании в истории остался детским иллюстратором. Но о нем позже. А все остальные разошлись по другим дорожкам.

Борис, как я уже сказал, занялся монументальной живописью, которую сейчас, правда, чаще именуют англоязычным термином «мурал». Хоть таким образом оказался причастным к отцовской архитектуре. Борис Покровский расписал великое множество архитектурных сооружений.

Он рисовал фрески и делал мозаики для ВДНХ и множества вокзалов – его росписями могли похвастаться Ярославский, Ленинградский, Киевский, Курский, Савеловский вокзалы Москвы и центральный вокзал Минска. Но это, пожалуй, его единственная иногородняя работа, если не считать дом отдыха Совета Министров «Морозовка» в Подмосковье.

Кроме того, он очень много работал в московского метро, как правило, делал мозаики. Для станции "Завод имени Сталина" – нынешней "Автозаводской" – он создал восемь мозаичных панно. Вот одно из них,

Вот другое.

А это – панно из естественного мрамора «Знамена побед» в торце среднего зала станции «Новокузнецкая».

Изначально там был Сталин, потому что панно 1943 года, но в 50-е ученика заменили учителем.

А это тоже мозаичное панно, тоже из естественного мрамора, и тоже «Знамена побед», но для станции "Бауманская".

В общем, работал человек много, след оставил обширный, а уж по количеству видевших его работы он уступает только Дубасову.

Но интересно другое – очень активно работая в области монументальной живописи в 1930-х и 40-х, и будучи в этой области одним из самых заметных художников, в 50-е художник Борис Покровский вновь исчезает.

Но на сей раз – окончательно и навсегда.

Искали его долго, но нашли только упоминание Павла Барто о том, что Борис Покровский вроде бы был репрессирован.

Но это не точно.

И только недавно исследователи семейной истории Покровских Сергей Гаврилов и Анна Дунаева установили, что художник Борис Владимирович Покровский в 1953 г. был отчислен из членов МОССХ на основании постановления линейного суда Московско-Рязанской железной дороги.

Как осужденный за хищение государственного и общественного имущества сроком на 15 лет с поражением в правах на 4 года и с конфискацией всего имущества.

Чисто уголовная статья – такое тоже бывает в жизни.

53-летнего художника отправили по этапу в казахстанский Актюбинск, Последнее упоминание о художнике датируется 1960-м годом, после чего его следы окончательно теряются.

Скорее всего – умер в заключении, отсидев только половину срока.

Глава 5. Владимир

В 1920-х годах в журнале "Пионер" работали несколько молодых художников. Только-только начинающих. По большому счету, они были еще никто и звать их никак.

Но что-то в них все-таки было, раз уж их приветили в "Пионере" и периодически давали заказы на иллюстрации. А в те голодные годы это иногда был вопрос жизни и смерти.

Один из этих юношей был князь. Вернее – бывший князь. Но не тот, из книжки, который бывший князь, а ныне трудящийся Востока.

Этот был настоящий князь и фамилия его была довольно известной – Голицын. Владимир Михайлович Голицын, если быть точным. Их тех самых Голициных, которые Гедиминовичи и вровень с Рюриковичами.

Художник "Пионера" Владимир Михайлович Голицын был сыном князя Михаила Владимировича Голицына и Анны Сергеевны, урожденной Лопухиной, внуком и полным тезкой московского губернатора и городского главы князя Владимира Голицына – в честь которого он, в общем-то, и был назван.

Вот портрет дедушки работы Серова.

Князь Голицын был в "Пионере" не на первых ролях. Ни одного литературного произведения, например, ему оформить в 1926 году так и не дали. Среди художников номера упоминался часто, но рисовал в основном всякие головоломки и прочие "постоянные рубрики". Из всех достижений года Голицын может записать на свой счет разве что две обложки. Это обложка для "Пионера" №2

И для "Пионера" №3.

Последнюю, кстати, вспоминал в своих мемуарах младший брат художника, писатель Сергей Голицын («Сорок изыскателей», «Городок сорванцов» и др.): "Помню его обложку для журнала "Пионер": на фоне карты нашей страны стоит красноармеец-пограничник в длинном оранжевом тулупе".

Бывший князь был того же поколения, что и все остальные герои моей повести, а 1926 году ему было 20 с небольшим. В отличие от остальных, он не имел даже неоконченного художественного образования и вообще художником стал совершенно случайно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.