Сказки Разноцветных Духов. История Печальки

– Давай, а я пойду, куда глаза глядят.

Пришептывая «Кикимора идет – все от страха мрет», она удалилась в чащу.

«Хоть красоток и боюсь, к кикиморам не обращусь, – подумал Печаль, – тьфу-ты, заразила стихоплетством». На самом деле он слукавил, потому как с кикиморами связывался, и не раз, когда-то в прошлом, но точно с этим покончил.

Старое Болото переливалось всеми цветами радуги. Тысячи светлячков старательно освещали широкую по размаху вечеринку. Множество гостей веселилось, не зная устали. Территория Болота была огорожена прочной заколдованной паутиной, которую не могла порвать ни одна сила на свете. У входа толпилась очередь желающих попасть на Болото и три грозных великана, которые решали, кто пройдет, а кто нет, нещадно выкидывая неугодных. А на заветной праздничной территории все было волшебно и необыкновенно. Играла бесподобная музыка. Рекой лились самые изысканные напитки, подавались закуски для истинных гурманов, тина каждую минуту меняла свой цвет, то плавно переливаясь, то задорно мигая, а в небо периодически взмывали залпы салюта, которые, возвращаясь на болото, мерцающей звездной пылью осыпали всех веселящихся. И все гости на этом празднике были очень красивы, радостны, счастливы, и, казалось, конца этому торжеству не будет никогда.

Завидев это безобразие издалека, Печаль в очередной раз возмутился, как можно было додуматься устроить такое в лесу. Ночью лес должен спать, зверята и птенцы – отдыхать, а духи – готовиться к рабочему дню. Раньше ночью в лесу лишь всякая нежить бродила, да совы ухали в темноте. Печалька подошел совсем близко и пристроился в конце очереди. Да-да, сказав кикиморе, что идет домой, он соврал. Услышав о Бусинке, единственное, что он захотел сделать – это пойти туда и пристыдить бессовестную. Сквозь серебристую паутину Печалька разглядывал все, что происходило на Болоте. Он видел, как красиво все украшено, как радуются гости. Внезапно его гнев стал уходить. Он заражался всеобщим хорошим настроением и весельем. Он уже даже передумал стыдить Бусинку, ну не пришла и не пришла, с кем не бывает, не смогла. Теперь ему хотелось найти ее и веселиться с ней, даже если там будут ее друзья, которых он на дух не переносил, считая надменными воображалами. При всей его нелюбви к скоплениям народа, он был теперь твердо настроен веселиться. Очередь двигалась не так быстро, как хотелось Печальке. Иногда мимо, без очереди проходили очень важные персоны, их встречали особенно радушно. Это были высокопоставленные или просто известные духи, а также друзья устроителей вечеринки. Среди таких Печ заметил и восхитительную Лету. Она плавно двигалась к входу, минуя очередь. Внезапно, душенька развернулась и подлетела к Печальке.

– Оу, и ты здесь, – выдохнула она, осуждающе покачав головой.

– В-в-ы м-м-еня п-п…

– Да, я помню тебя, бедный заика. Я думаю, тебя не пустят. Ты даже не переоделся к вечеринке… м-да. Ты очень туда хочешь?

Печалька закивал.

– Ладно, лети за мной.

Печалька повиновался беспрекословно. Лета, пролетая мимо великанов, проронила: «Он со мной». Исполины расступились, и Печалька, наконец, оказался на Болоте.

– С-с-спа-а…

– Господи, да пожалуйста. Завтра не забудь явиться на работу и все исполнить по списку, тогда считай, мы в расчете. Ну, все, меня ждут, веселись.

Она растворилась в толпе танцующих духов. Печалька пошел к бару, заказал коктейль из одуванчиков и любимой ежевики и стал оглядываться по сторонам в надежде увидеть Бусинку. В баре он так и просидел полночи, но Бусинка не появилась. Печ видел развеселого, выплясывающего модные танцы Снипа, но не подошел к нему, потому что тот был с незнакомыми Печальке духами, да и вообще выглядел вполне довольным и без его общества. По правде сказать, светиться перед ним не очень хотелось, ведь утром Печаль так упрямо твердил, что ни за что сюда не пожалует. Он успел пропустить по рюмочке малиновой наливки со встреченным ранее Каштановым духом, добрым малым, который следил за урожаем каштанов, мастерски готовил их, вкуснее, чем люди на Елисейских Полях, и щедро всех угощал. Видел Печалька и прекрасную Лету в компании ее мужа, кораллового цвета, известного музыкального духа. Сама она до работы в штабе, к слову, была очень известной душенькой танца. Видел он других известных духов и душенек, в том числе даже Акву и Бриза, морского и ветряного духов, приехавших погостить у Золотого. Так же он заметил, что вот уже около получаса с ним рядом сидит беловолосая гномиха и явно кокетничает. Решив, что Бусинка могла уже уйти, Печалька немного пообщался с гномихой, нашел ее общество слишком навязчивым и, получив приглашение в гости, поспешил покинуть болото, унося в кармане листочек с адресом новой знакомой по имени Клер. Печалька, конечно, огорчился из-за Бусинки, но решил не отчаиваться и завтра после работы непременно заглянуть к ней с каким-нибудь вкусным угощением. Когда Печалька покидал вечеринку, его внимание привлек очень симпатичный молодой дух, серебристого оттенка. Все вокруг ему улыбались и кланялись. «Какая-нибудь очередная звезда в мире праздных духов», – подумал Печаль, отправляясь домой, но это, против обыкновения, не испортило ему настроения.

V. Беда Золотого духа

Новое утро радовало погодой. Не по-осеннему ярко светило солнце, лес просыпался. Печалька выглянул на улицу и решил начать день с зарядки. Вдруг в дверь позвонили. Недовольно сопя, Печаль распахнул дверь и никого не увидел. Он яростно захлопнул ее, но позвонили снова. Он опять открыл, никого не заметил и хотел, было, уйти, но снизу послышался тихий голосок:

– Я тут. Доброе утро.

Печалька опустил глаза и увидел Скрепоньку с какой-то коробочкой в руках.

– Э, доброе. Проходи.

Скрепонька влетела и первым делом поинтересовалась, где кухня.

– Слушай, тебе зачем моя кухня, что ты тут делаешь в такую рань, и как узнала, где я живу? – засыпал ее вопросами Печаль.

– Адрес я узнала уже давно на работе, на всякий случай. А вообще я принесла тебе булочек с корицей, ты же их любишь. Ты все время ходишь голодный, поешь.

– Ты такая милая, – улыбнулся Печалька.

Щечки бежевой Скрепы порозовели, она засмущалась, что еще больше умилило Печаля.

Он поставил чайник, и напарники сели завтракать.

– А вот скажи мне, Скреп, ты была вчера на тинной вечеринке? – спросил дух, уплетая булочку.

– Нет, я на такие мероприятия не хожу, – тихо ответила Скрепа, аккуратненько намазывая немного масла на свежий хлеб.

– И правильно, нечего там делать! – начал подначивать собеседницу Печаль.

– А ты был?

– Я был. Э-э-э, но не для того, чтоб праздно веселиться, я… я… занимался расследованием!

– Чем? – искренне удивилась Скрепонька.

– Я собираюсь писать жалобу Золотому. Пусть он узнает, что за безобразие там творится, и вернет Болото лесу. Все страдают от их шума и светопредставлений: звери, птицы, кикиморы, приличные духи.

– А мне знакомая говорила, на их вечеринках почти весь лес присутствует, ну, кого пускают. И звери, и птицы, и кикиморы, и приличные духи…

– Она просто ими завербована. Я же буду собирать рассказы, жалобы и подписи тех, кто не потерял мозги.

– Ты такой молодец. Настоящий герой. А когда ты будешь это делать? Я вот забрала уже наш сегодняшний список, там 4 человека. Все женщины, с ними обычно возни больше.

– Но у меня же есть ты! Ты лучшая ученица в мире, ты уже умеешь все.

– Спасибо, но что ты хочешь этим сказать?

– Я займусь спасением леса, а ты подменишь меня сегодня в унынии, а?

– Ты что, у меня не получится! Я еще мало умею… и потом я…

– Кто из нас главнее?

– Ты…

– Вот я тебе и говорю. Это тебе спецзадание. Работаешь сегодня одна. Ты должна. Это наш общий долг. Ради Болота!

– Я боюсь…

– Я в тебе уверен!

Вообще-то это было нарушением правил, но Печалька твердо решил, что только он в силах восстановить справедливость и вернуть лесу старое, вонючее, заброшенное Болото. Скрепа была слишком мягкая и податливая, малейшее давление заставляло ее соглашаться, вот и сейчас ей ничего не оставалось делать, как отправиться работать самой. «Что ж, начальник, хоть и маленький, а начальник», – решила Скрепа. А Печаль тем временем действительно отправился собирать подписи лесных жителей против нового хозяина Болота и его вечеринок. В его списке их было уже две – его собственная и скрепина. Вечером же, когда все духи уже вернутся с работы, он непременно должен заглянуть в гости к Бусинке.

И все же Печ отправился в путь, немного сомневаясь в своих действиях, впрочем, неуверенность в себе у этого духа была очень-очень велика всегда и во всем. Сейчас он думал, что, может, уж и не так плоха была вчерашняя вечеринка, вдруг она нужна лесным жителям? Первыми жертвами печалькиного нудного опроса стали белки. К его искреннему удивлению, все белки в один голос твердили, что они там были, что им все очень понравилось, что каждой белке хозяин подарил по ореховому коктейлю, и, естественно, никакую подпись «против» нигде они не поставят и вообще с нетерпением ждут новых вечеринок на Болоте. От белок Печалька ушел с чистым листом и без всяких сомнений в том, что Болото нужно возвращать. Он не был родственником хитрейшего старика – духа противоречия, но очень уж любил идти против всех. А белками лес кишмя кишел, и против них пойти было истинное удовольствие. Наверное, Печ просто был юн и неопытен, потому что после белок он опрашивал зайцев, медведей, волков, рыб в пруду, лягушек, мышей, кротов, даже мух и пауков, но никто не поддержал его жалобу. Змеи вообще посмеялись над ним, а птицы хотели заклевать. Печалька решил, что звери слишком легкомысленны и беспечны, не могут осознать всю важность проблемы. Что взять с этих смертных, они живут одним днем! Он потерял невероятно много голосов, но не все еще было проиграно. Дух отправился к гномам, родственникам его новой знакомой Клер, но и они его не поддержали, и даже самые старые из них не были против праздничного Болота, потому что в своих подземельях они вообще ничего не видели и не слышали, а молодежь веселилась до утра и была всем довольна. Лесных фей и эльфов Печаль решил даже не посещать, этих на вечеринке он лично видел в несметном количестве, и все они светились от счастья. Русалки так разгневались на Печальку за идею прикрыть вечеринки, что пообещали, если еще раз услышат от него что-то подобное, во что бы то ни стало затащить его на дно омута и заточить в самую крошечную ракушку навсегда. От молодых леших Печаль и вовсе спасался бегством. Он повстречал их в компании оленей на опушке, лешие хвастались своим друзьям оленям, какой успех они имели у прекрасных русалок на тинной вечеринке. Конечно же, как только Печ заикнулся о прекращении подобных мероприятий, ему пришлось уносить ноги и от леших, и от оленей. Расстроенный Печалька понадеялся на ведьм: у них точно есть своя Ведьмина Гора и там проходят закрытые шабаши. Им явно Болото не нужно, а навредить феям и эльфам всегда в радость. Но и они, к полному изумлению духа, отказали, объяснив это тем, что уже договорились с хозяином о проведении юбилея главной ведьмы на модном Болоте. Пребывая в полном недоумении и разочаровании, Печалька присел на пенёк и полистал записную книжку. Что ж, он был в меньшинстве. Потрепанные странички рассказали ему, что он не обошел ещё кикимор, единорогов, которые уж точно были консерваторами, гоблинов, троллей, драконов и кое-каких мелких лесных пакостников. Но время подошло к обеду, и Печалька решил сделать небольшой перерыв и забежать к своей старой знакомой Заразе.

Зараза была кикиморой, только не болотной, а земляной. Внешне они немного различались. Болотные были зеленые и длинноносые, а земляные – коричневые и непременно с большой бородавкой где-нибудь на лице. У Заразы она красовалась прямо на носу. Когда-то очень-очень давно, когда Печалька был еще маленьким духом, он был влюблен в Заразу. Одни считали, что она его опоила ведьминым зельем, другие, что он дурачок. Самое любопытное, что потом сама Зараза его бросила, и он страдал долгие годы. Теперь повзрослевшая Зараза растила двух трольих отпрысков. Отец детей Заразы, простой деревенский тролль, воровал скотину и утварь у крестьян – тем и жил. Дети их уродились в отца. Они были довольно крупными троллихами – близняшками. Расставшись с Печалькой, Зараза умудрилась остаться его другом, отдушиной, как она это называла, делилась с ним проблемами, довольно часто общалась. Эти странные друзья постоянно ссорились. Как вы понимаете, общий язык кикиморе и духу найти всегда сложно, уж слишком они разные. Такой дружбой с духом, который еще и страдал по ней долгие годы, кикимора тешила свое самолюбие, а Печаль… он вообще из-за собственной неуверенности в себе часто общался не с интеллигентными духами, а с неприхотливыми кикиморами и троллями. Единственное, что Печаль знал теперь наверняка, жизнь свою он ни с одной из кикимор не свяжет. Скорее всего, в зрелые годы возьмет в жены какую-нибудь милую, тихую душеньку, типа Скрепоньки, а пока можно и о красавицах помечтать, ведь мечтать не вредно.

Зараза жила в большой норе под исполинским валуном. Жилье это досталось ей от отца детей. Сам тролль навсегда покинул лес, вернувшись в свою деревню, так как женушка довела его своим строптивым нравом и вечными криками. Детей он часто забирал к себе, всячески баловал, любил и никогда не наказывал. А вот со сварливой женой жить не мог, товарищи тролли советовали съесть её, но он не мог этого сделать, так как продолжал любить и даже простил в глубине души все ее отвратительные выходки.

Путь к валуну кикиморы пролегал через сосновый бор, и дальше вдоль высохшего ручья. Печалька вдохнул поглубже свежего воздуха, ах, как же хорошо осенью в лесу, да еще когда вокруг сосны. Он задрал голову и стал рассматривать их кудрявые голубые верхушки на фоне ясного осеннего неба. Вдруг белая молния пронеслась над головой духа, мячиком отскочила от сосны, поднялась ввысь, пролетая над бором, набрала непостижимую скорость, ястребом кинулась вниз, врезалась в землю, на полметра зарывшись в нее. На секунду послышалось тяжелое дыхание, молния замерла. Через мгновение белые ножки оттолкнулись от плеча Печаля и понеслись вверх, сшибая ветки, взлетев над верхушкой самой высокой сосны. На духа посыпался дождь из иголок. «Бу!» – резкий голос из-за спины напугал духа. Он обернулся – никого. Белый кот – исполин уже сидел на одной из верхних веток и задорно махал хвостом. Печалька стал отряхивать иголки, но тот час же в него полетели мелкие брызги. Кот был вдобавок ко всему совершенно мокрым.

– Ты и в пруду искупаться успел, да?

Кот кокетливо кивнул и слетел вниз упитанной снежинкой, сметая все новые и новые сучки и веточки на своем тернистом пути юного тигра-путешественника.

– Никогда не привыкну к твоим фокусам, – начал было возмущаться Печаль.

Кот таинственно улыбнулся, замер и внезапно стремительной молнией снова накинулся на духа. Дух лежал на спине, придавленный к земле тяжестью зверя. Кот уже не улыбался, а злобно рычал и скалился, все сильнее и сильнее давя лапами на грудь духа.

Единственная сила, кроме диковинных, редких и очень сложных древних заклинаний, которая может воздействовать на духов – это кошки. Эти удивительные животные всегда и везде видят, чувствуют духов и других волшебных существ, даже когда они невидимы, когда прячутся и стараются никому не показываться. А этот кот был особенный. Огромный, сильный, совершенно белый. Подарок Золотого духа внучке Бусинке. Свини Свинси, так его звали, охранял ее, помогал, катал на спине, поддерживал светские беседы и обожал шоппинг. Кот был вальяжен, кокетлив, слыл красавчиком и обольстителем. Но при этом был невероятно силен, и в ярости ему лучше было не попадаться. Этот волшебный кот мог поймать любого духа, никто не мог уйти от его цепких лап. Что уж говорить о неуклюжем долговязом Печальке.

– Эй… полегче… – пискнул Печаль.

– Р-р-р-р…

– Бей, царапай, кусай, но сначала хоть объясни, за что!

– Р-р-р-р-р-р-р-р!!!

– Ну, брат…

– Сгнивший гоблин тебе брат! – прошипел кот.

– Да в чем дело?

– Где она?!!

– Кто?

– Говори, где она, или я тебя изуродую и съем, нет, выпью всю твою силу. Ррр…

– Я, правда, не понимаю, о ком ты!

– Что, правда, не понимаешь? – кот прищурил один глаз.

– Ну да, объясни, знаешь же, мне от тебя все равно не уйти.

– Окей. – на удивление спокойно сказал кот, выпустил Печальку и прилег рядом, как ни в чем не бывало, – так я о Бусинке.

– Я к ней зайти вечером должен!

– Куда?

– Домой, ну, или где она будет.

– Мяу. Был дурнем, дурнем и остался. Она пропала!!!

– Как пропала, когда? Ее же вчера видели на тинной вечеринке.

– Мяу! Не было ее там. Она пропала в тот день, когда ты позвал ее в гости!

В глазах кота загорелись нехорошие огоньки, и он снова накинулся на Печальку.

– Опять! Да я ничего не знаю, я сидел весь вечер дома, как идиот, ее ждал, а она не пришла. Я решил, что она забыла или нашла занятие поинтересней. Сначала даже надулся на нее.

Кот отпустил пленника.

– Вижу, что не врешь. После того дня ее никто нигде не видел…

– А почему не ищут? Не подняли тревогу!!!

– Золотой босс в отчаянии, он принял меры. Розыск ведется тайно. Чтоб без шума и ненужных слухов. Кстати, рррмяу, ни один черный дух и колдун не взял на себя ответственность. Даже драконы без понятия.

– А где ты был?! Почему не уберег?

– Потому что, идиот, она пошла к тебе в гости, и, зная, как я к тебе отношусь, а именно, очень, мяяяяяяя, недолюбливаю, мяу! наказала мне заниматься своими делами. Я вообще решил, ну кто может поймать духа? Никто. А если кто-то, как я, умеет, непонятно, что дальше с духом делать. Вас же убить нельзя. Заточить – да, выпить силу – да, но это такие хитрые заклинания. Вот кому прелестница могла понадобиться? Какому-нибудь отвергнутому поклоннику, я думаю.

– А я думаю, не твоему куртуазному умишке такие вопросы решать!

Кот лениво встал, потянулся, зевнул и вдруг в третий раз резко накинулся на Печаля, впившись в него всеми когтями.

– Мяу, мууууууррррррррррр, как бы тебя так погаже наказать за твой поганый язык, мя…

– Слушай, хватит, сейчас надо Бусинку спасать, а не лясы точить.

– Уже ищут. А тебя, именем Золотого духа, прошу держать язык за зубами. Это будет лучшая твоя помощь. Если хоть одна живая или неживая душа узнает, что крошка пропала…, лучше исчезни. И никакой самодеятельности! – кот отпустил духа.

– Понял, не дурак.

Печалька поднялся, внимание его отвлекла тревожно крикнувшая птица.

– Слушай, Свини, а кто пустился на поиски… – он не успел договорить, как заметил, что кота и след простыл, и только несколько иголок упало на него сверху.

VI. Три кикиморы

Пропажи и похищения духов за всю историю мироздания случались крайне редко. Ведь убить их было невозможно. В основном похищали другие лихие духи или черные колдуны с целью шантажа или выкупа. Некоторые из них пытались сделать из похищенных духов своих рабов и распоряжаться их свойствами по собственному разумению. По мере развития магии редкие таланты вывели, а может, нашли средь забытых заклинания, помогающие выпить силу духа и присвоить ее себе. Повторюсь, слишком сложны и диковинны были заклинания, потому и передавались из поколения в поколение лишь избранным. Как об этом говорилось в старинной сказке, секрет таких заклинаний хранился в небывалом месте, было ли оно или не было, знал только никто, а добраться до такого места было никак. Среди уже известных нам героев, подобное заклинание было известно Золотому духу, самому главному и мудрому духу волшебной страны. Кот Свини Свинси, его творение, был так силен и ловок, что мог поймать духа и силой своей, сильнее самого свирепого смерча, вдохнуть силу духа, но в коте она не приживалась, на него не действовала и попросту была заточена в его утробе. Таким образом, свойства духов кот перенять себе не мог и оставался лишь хранилищем. Все известные Золотому черные духи и маги этими заклинаниями не владели, а те, что владели когда-то в древности, давно сгинули. Кто и как мог удержать Бусинку, оставалось загадкой даже для старейшин. Весь премудрый Совет не видел ее ни в волшебных шарах, ни в котлах с магическим зельем. Провидцы и предсказатели не обнаружили ни ее, ни того, кто ее похитил. Не узнали, как и где случилось похищение, было ли оно вообще, или Бусинка просто ушла куда-то по доброй воле. Тревожился и печалился Золотой дух, но дела в штабе не бросал и следил за поддержанием Баланса настроения, как и прежде.

Печалька шел, совершенно раздавленный скорбной новостью. Ему было так тревожно и грустно, что сбор подписей он решил приостановить до поступления хоть каких-то новостей о Бусинке. Да и Золотому сейчас явно было не до такой ерунды. На секунду выглянуло солнышко. И неожиданно он услышал тихий добрый голос:

– Егей, каштанчиков не желаешь? – Каштановый дух неторопливо брел по тропинке и с аппетитом жевал жареные каштаны.

– Спасибо, я сыт.

– Ну, сыт – не сыт, а каштанчик возьми, авось сгодится, – Каштановый дух улыбнулся и протянул красивый орех в чуть треснувшей скорлупке.

– Благодарю, – сказал Печалька и сунул орех в карман. Каштановый скрылся за деревьями, а солнышко закрыли облака. За небольшим холмом показался огромный валун – дом кикиморы Заразы. Печалька подошел к нему и постучал три раза. Валун поднялся, и показалась кикимора. Растрепанная больше обычного, с огромной бородавкой на переносице, она протерла заспанные глазки-щелочки и произнесла:

– О, какие гости! Проходи.

Печалька вздохнул и прыгнул в нору за хозяйкой.

Маленькие троллихи похрапывали в своей каменной кроватке. Всюду был разбросан какой-то вонючий хлам. Зараза вообще слыла страшной неряхой.

– Сейчас разогрею на огоньке компотик, вкусненький компотик из отборной гнили.

– Да я в принципе дома поел.

– Ну не обижай хозяйку, я столько наготовила на ужин, что обязана тебя угостить.

Она поставила на стол перед Печалькой каменную тарелку и положила каменную ложку. Тощие руки кикиморы украшали коротко обгрызенные кривые ногти, под которыми чернела вековая грязь. Она заметила его брезгливый взгляд и сказала:

– Отвык ты, дружок, от настоящих женских рук. Все со своими тунеядками якшаешься. А они кроме вечеринок и диковин всяких ничем не интересуются. Свистушки, – последнее было удивительно слышать от легкомысленной кикиморы, кто же свистит больше нее, – совсем отвык от вида нормальной женщины.

– У тебя новое платье, – попытался отвлечь ее Печалька, – красивое.

Кикимора гордо распрямилась. Ее костлявая фигура была обернута в кусок бордовой тряпки и подвязана розовой лентой, явно украденной у какой-нибудь деревенской девчушки бывшим мужем Заразы.