VAMPIRION

Она пробежала мимо того места, где несколько часов назад происходило сражение. Люди в специализированных белых костюмах и противогазах. В руках они держали огнеметы, из которых пускали потоки пламени в изувеченные тела вампиров. Неподалеку от них стоял еще один человек, только уже в смокинге. На его лица так же был респиратор, на руках перчатки. Он держал небольшой планшет, в котором что-то записывал, а рядом с ним расположились полицейские опрашивающие свидетелей. Корпус Альфа. Дочерная организации Братства Охотников, занимающаяся грязными делами, оставшимися после работы охотников. Иными словами, они утилизируют трупы, опрашивают полицейских и свидетелей, ищут какие-то улики и, ходят слухи, среди них даже есть вампиры. В любом случае, Корпус своей властью заслужил место выше полиции. Все, что касается вампиров и расследований дел с ними связанных – их привилегия. Обычно они прибывают в сектор, где произошло сражение, через несколько часов, а затем отправляются к местным охотникам, чтобы те подписали бумаги. Примерно такой вывод сделала Разара, периодически наблюдающая за агентами Корпуса Альфа.

Запах усиливался, уже близко. Девушка бежала со всех ног, она сама чувствовала страх, но почему-то ей казалось, что это не она боится, а другой человек рядом с ней. Это как ментальная связь. Раза никогда не задумывалась над тем, что может быть Вампирионом, она знала, что ее отец был таким, но не знала, что когда-нибудь сама станет одним из сильнейших вампиров. Жаль только, силы совсем не чувствуется. В любом случае, вот что имели в виду члены старой стаи, говоря, что должны сохранить наследие Рейвена. Они хотели создать из Разары Вампириона, достойного своего отца. Однако, сейчас в ее голове, помимо чужого страха и мыслей о Вампирионах, было еще кое-что… Слова Берхальда. «Прости за то, что я сделаю, когда ты вернешься». Что он задумал? Ладно, неважно. Он прав, раз уж она превратила охотницу в вампира, ей и придется нести ответственность за это, а помочь сможет только Берхальд. Придется забыть о его словах на какое-то время, а потом на собственной шкуре узнать, что он собрался сделать. Еще совсем немного. Тут можно свернуть через дворы.

Лунный свет лился с небес, дул холодный ветер. Даже сейчас, ранней осенью, ночи очень холодные. Запах щекотал нос Разары. Вот, кто боялся. В воздухе отчетливо чувствовалось напряжение и страх. Девушка достала из кармана пакет с мясом, чтобы сразу же отдать его охотнице, ставшей вампиром. Раза, перестав бежать, повернула налево, в закоулок. За огромным мусорным баком сидела рыжеволосая девушка. Она держала в руках винтовку, по ее щекам текли слезы, засохшая кровь виднелась на губах. Ширли закрыла глаза, приставляя дуло к своему подбородку, медленно положила палец на спусковой крючок. Разара широко открыла глаза и, сжав кулаки, побежала вперед, вытягивая руку. Успела! Девушка, обвив пальцами ствол оружия, успела отдалить его от лица рыжей за мгновения до выстрела. Желтоглазая облегченно вздохнула, а сидящая девушка, приоткрыв глаза, медленно посмотрела на нее, скалясь. Острые четыре клыка блеснули в темноте. Зеленые глаза, преисполненные ненависти, смотрели на восемь клыков Разары.

– Пойдем со мной, – произнесла сероволосая, смотря прямо в глаза рыжей. Та оскалилась еще больше, отталкивая от себя Разу.

– Отвали от меня, – прорычала она. Сверток, лежащий в руках у Вампириона, сильно пах кровью и мясом, раздразнивал аппетит. Бывшая охотница попыталась встать, опираясь на стену и винтовку. – Я лучше сдохну, чем приму помощь от тебя! Ты лишила меня нормальной жизни… Тварь, я выбью тебе все зубы и переломаю кости, чтобы больше ты никого и никогда не укусила! Не поверю, что ты не знала о том, что Вампирионам запрещено кусать людей! Забыла все условия соглашения с Геральдом?! Вампирионы обещали не кусать людей! Ты, низкосортная мразь, посмела укусить охотника и обратить его в вампира, наплевав на правила!

– Нашла, что вспомнить! Геральд самолично приходил убивать Вампирионов, которые поклялись не мешать людям. Вы, Братство, такие же безмозглые ублюдки без грамма чести, как и мы! Я не знала, что являюсь Вампирионом, я ничего не знала! Что мне нужно было делать, когда ты начала меня душить?! – Разара обнажила клыки, вставая во весь рост. Она сжала кулаки, хоть и прекрасно понимала, что не соперник этой девушке, в каком бы состоянии она ни была. Рыжая опешила от этих слов, застыв на месте с оскалом на лице. – Мне нужно было покорно ждать, пока ты заберешь мою жизнь?! С какой радости?! Только потому, что это твоя работа?! Не смеши, все хотят жить! И если ты хочешь жить, то пойдешь со мной!

– Никогда! – Ширли резко схватила свою винтовку и, взявшись за ствол, с размаху ударила желтоглазую прикладом, от чего та упала на асфальт. Девушка лежала так, что сверток с мясом в ее руках был защищен ее телом. Скалясь, Разара с трудом, прижимая к себе драгоценный груз, свободной рукой помогла себе подняться на ноги, где была встречена очередным ударом, только теперь уже кулаком в челюсть. – Думаешь, я хочу жить, понимая, что больше не могу быть рядом с братом?! Думаешь, я пойду с тобой только потому, что ты превратила меня?.. – она упала на колени, на глазах навернулись слезы. Рыжая уперлась руками в асфальт, шипя от досады. Она запрокинула голову, крича: – Я не хочу жить так, слышишь?! Я не хочу убивать людей, я не хочу пить кровь и есть мясо людей! Я не хочу быть такой, как ты, слышишь меня?! Я ненавижу вас, ненавижу вас за то, что вы отобрали у нас с братом всех друзей! Вы, проклятые кровососы!

Найдя в себе силы, бывшая охотница с размаху ударила Разару, после чего упала на асфальте, теряя сознание от голода. Она начала ползти, судорожно дергаясь, чтобы нанести еще один удар. Желтоглазая, не сумевшая из-за усталости, даже после слабого удара, устоять на ногах, упала на колени. Она вжалась в стену, смотря на то, как Ширли ползет к ней. Не смотря на то, что это может быть последний день в ее жизни, Раза все еще прижимала к себе сверток, храня его, как зеницу ока. Рыжая замахнулась и нанесла удар, только промазала. В глазах у нее двоилось. Кулак, приложенный к стене, обмяк. Ладонь легла на плечо Разары. Слезы продолжали течь по щекам Ширли. Она положила голову на колени Вампириона больше не в силах двигаться от голода и усталости.

– Я не хочу убивать людей… Я не могу убивать людей… Я не хочу быть такой. как ты, слышишь? Я не хочу быть убийцей… – с трудом прошептала она, плача. Тело девушки затряслось, она заплакала еще сильнее, руками пытаясь колотить вампиршу, но атаки были столь слабыми, что казалось, будто маленькие детские кулачки прикасаются к телу. – Прошу тебя, убей меня… Съешь меня, высоси мою кровь, прострели мне голову, сделай, что угодно, но только позволь мне уйти в другой мир человеком… Я не хочу и не могу убивать других людей…

Разара, слыша это, оскалилась, после чего скинула с себя Ширли и уложила ее на лопатки, садясь сверху. Она схватилась за края бумаги, в которую было завернуто мясо, а затем вытащила несколько полосок плоти, спрессованных в прямоугольник. Кровь капала вниз. Вампирша силой открыла рот рыжей и начала заталкивать ей внутрь мясо, пихая так глубоко, как только могла. Та пыталась брыкаться, но сил совсем не хватало, слезы текли у обеих девушек. Держа ладонь на губах Ширли, чтобы не позволить ей выплюнуть хоть немного, Раза прошептала:

– Ты не будешь убивать людей. Мы не будем убивать людей… Потому что у меня тоже есть такой принцип! – шепот сорвался на крик. – Слышишь меня?! Я не убивала того, у кого взято это мясо, это остатки после операций или уже умерших людей, которых доставили в морг! Их не убивала я, не убивала ты, они погибли сами или стали чьими-то жертвами, но не нашими! – она смотрела на девушку с надеждой, а та слушала, широко раскрыв глаза. – Ты никогда не простишь меня за то, что я сделала, но я обещаю приложить все усилия, чтобы стать для тебя новой семьей и опорой хотя бы на первое время, если ты пожелаешь этого! Ты не будешь убивать людей, и я не буду, мы будем убивать только вампиров, я даю тебе слово, что мы будем… Мы будем убивать и питаться только ими и такими отходами, как те, что я принесла тебе, слышишь меня?

Ширли ошарашенно моргнула и, осознав все, что ей сказали, видя, что удерживающая ее вампирша сама боится не меньше, плачет и трясется. Сказала, что попытается заменить ей семью? Девушка медленно приложила руки к талии Разары, чтобы скинуть ее с себя и, как только дотронулась, поняла, что на ней лишь мокрая от крови кофта и больше совсем ничего. Она выбежала лишь в ней, чтобы найти рыжую? Ширли судорожно проглотила мясо, которое все еще было у нее во рту, а затем, с трудом вытащив из-под ног восседающей на ней Разы, сама съела все оставшееся. Она закрыла глаза, выдавливая из себя еще больше слез.

– Ты даешь мне слово… Даешь слово, что никогда не убьешь человека ради пропитания?.. – девушка смотрела на вампиршу, ожидая ее ответа. Та кивнула, вытирая слезы одной рукой себе, а другой бывшей охотнице. – Я не прощу тебя, но доверюсь… Ты не такая, как другие вампиры, вот бы все вы были такими, с добрым сердцем…

Вампирион слегка улыбнулась, встала на ноги протянула руку новой знакомой, которая все еще лежала на асфальте, смотря ей прямо в глаза. Рыжая протянула свою ладонь и поднялась с земли.

– Меня зовут Ширли, – произнесла она и, подумав, добавила: – Ширли Боузман.

– Разара Фенетт, можно просто Раза, – представилась вампирша, обнимая себя и растирая руки, чтобы не замерзнуть окончательно. Она взяла с земли один чемодан и винтовку, а затем пошла куда-то вглубь закоулка. – Пойдем, нас уже заждались, наверное.

Ширли взяла свою сумку, второй чемодан и, посмотрев на небо, задумалась. Довериться вампиру? Как низко она пала. Черт, но эта желтоглазая… Она плакала, она действительно хотела ей помочь и сожалела о содеянном. Вот так взять на себя ответственность за совершенно чужого человека? Нужно обладать поистине добрым сердцем. Может быть, эта вампирша – ключ к совместному будущему людей и вампиров? Жаль, что Боузман не смогла поговорить с братом напоследок. Впрочем, он точно ее возненавидит, если узнает, что любимая сестренка стала вампиром… Сейчас ей некуда идти, только если за Разарой. Желтоглазая через плечо посмотрела на застывшую и, пытаясь привлечь ее внимание, шикнула. Ширли поспешила за новой знакомой, стараясь от нее не отставать. Луна уже начала медленно опускаться вниз, чтобы утонуть за горизонтом, с другой стороны же совершенно не было солнца. Три часа ночи, совсем скоро будет светать. Работники Корпуса уже прекратили сновать по улицам, остались лишь опрашивающие свидетелей и занимающиеся бумажной волокитой, необходимой для составления доклада в штаб.

Девушки остановились в одной из подворотен. От трупа ребенка, что был тут недавно, не осталось ничего. Судя по всему, хирург уже избавился от него. В любом случае, сейчас это не так важно. Разара огляделась по сторонам, подошла к двери и постучала три раза. Через пару секунд замки открылись, Берхальд выглянул наружу с сигаретой в зубах. Увидев, кто пришел, он бросил окурок в сторону и запустил обеих внутрь. Там Раза разулась, прошла в помещение, а рыжая решила просто последовать ее примеру. Мужчина уселся с кресло, смотря на девушек, сидящих на диване. Операционный стол все еще стоял посреди комнаты, натертый до блеска, а все отходы валялись на полу вместе с футболкой и лифчиком. Зеленоглазая ошарашенно посмотрела на это все, а затем перевела взгляд на человека в халате.

– М? А, не обращай внимания, это я слегка Разе подсобил, – произнес он, заметив взгляд неизвестной. Мужчина встал со своего места и, подойдя к новоиспеченной вампирше, провел рукой по ее спине в поисках чего-нибудь необычного, как у Разары, затем пальцами приподнял губы рыжеволосой, вогнав ту в ступор. Хирург, вскинув одну бровь, с интересом разглядывал клыки, не обращая внимания на недовольное выражение лица жертвы своего любопытства. – Значит, процесс превращения занимает не так много времени, как я думал. Раньше я слышал только об ощущениях тех, кого обратили, а о времени понятия не имел. Очень и очень интересно, – он отпустил девушку и приложил ладонь к ее лбу. Жар еще не спал, а значит, превращение не закончено, но, судя по ее лицу, все болезненные процессы уже произошли, осталось дело за малым по типу последних этапов формирования дополнительного органа. – Ты у нас кто будешь?

– Ширли, – ответила та, смотря на то, как Берхальд расстилает двуспальную кровать за стенкой, прямо напротив выхода.

Он взбил подушки, проверил, чистое ли постельное белье, набросал на кровать плюшевые игрушки, что были у него в ящике, оттуда же вытащил сложенный светильник, включил его и поставил на пол, после чего упер руки в бока.

– Итак, Ширли, здесь ты будешь спать. И не только ты, Разара с тобой. Не знаю, любите ли вы игрушки, но на всякий случай они здесь есть. Я не отпущу вас сейчас, когда в городе орудует Корпус Альфа, идти домой. Я уже отпустил этой ночью Разару, так она тебя цапнула, пока домой шла, потеряла все мясо и все равно пришла сюда. Посему… – доктор подошел к операционному столу. – Посему вы обе будете жить здесь до тех пор, пока вся шумиха с пропажей охотника не уляжется. Ширли, ты иди спать, а у нас тут есть еще одно дельце. Только не забудь умыться Если захочешь пить, конечно же, не воду, то в холодильнике возьмешь бутылочку. Кстати, утром я задам тебе несколько вопросов, идет?

Девушка кивнула, вымыла лицо под краном раковины и перевела взгляд на Разару. Вампирион была напряжена, но старалась не подавать вида. И тем не менее, ее пальцы стучали по коленям, пусть и очень редко. Брюнетка со множеством серых локонов успокаивающе улыбнулась, словно давая понять, что все в порядке. Ширли вздохнула. Она сейчас меньше всего хотела оставлять новую подругу одну, она хотела у нее многое разузнать, но, увы, сегодня уже вряд ли получится. Рыжая разделась и легла на кровать, прижимая к себе плюшевого медведя вместо подушки, выключила светильник и застыла, ожидая, что будет дальше. Она не слышала их разговора, лишь видела тень Разары, что встал во весь рост, стягивая с себя кофту, а затем и штаны. Вампирша забралась на операционный стол в одних лишь трусах и легла на холодный металл животом вниз. Конечно, не стоило ожидать каких-то невероятных условий в подвале. Берхальд взял в руки скальпель, а затем пропитанную спиртом вату.

– Итак, ты готова? – произнес он. – Будет больно.

– И ты мне об этом говоришь только сейчас, когда уже приказал мне раздеться и залезть на этот стол?! – возмутилась Разара.

Она хотела сказать что-то еще, но не успела, поскольку ее тело свело сильной болью. Мужчина запихнул ей в рот каучуковый стержень, в который та сразу же вонзила клыки. Хирург медленно срезал прогнивший слой с черных лепестков на ее спине и, вместо того, чтобы выкинуть, положил в колбу, чтобы потом изучить. Берхальд понимал, что если Раза с детства ест других вампиров, то ее дополнительный орган попросту не мог остаться на такой стадии развития. Что-то ему мешает, вопрос только в том, что именно? Доктор просунул руку под талией девушки и положил под ее живот подушку, чтобы было лучше видно то, что находится под лепестками. Связанные вместе бинтами листы и побеги выглядели совершенно нормально сверху, вот со спиной явно что-то не так, даже после удаления гнойников она все еще красная. Хирург начал медленно давить на покраснения до тех пор, пока Разара не зашипела от боли. Здесь!

Под пальцами отчетливо ощущались скопления опухолей, но они не похожи на что-то округлое, скорее, наоборот, плоское c бугорками. Берхальд, придавив девушку к металлу так сильно, как только мог одной рукой, второй одним быстрым движением вскрыл ей спину до позвоночника. Кровь полилась ручьями вниз, но цель была найдена. Огромные черные пластины находились прямо между слоями мяса. Судя по всему, они росли неправильно, а мешало как раз нагноение, в месте, где пластины переходили в лопатки, виднелись скопления гнойников. Орудуя скальпелем так быстро, как только мог, хирург удалил их, но пришлось подрезать девушку еще немного. Она крепко сжимала в зубах каучуковый стержень, веки закрывались, сознание покидало голову от боли. Еще несколько порезов позволили беспрепятственно вытащить пластины наружу. Черные, продолговатые, пластичные и покрытые желчью. Берхальд вернул всю спину в то состояние, в котором она должна быть, Разара зашипела, прекрасно чувствуя, как ее ткани срастаются снова, как кровь с каждым ударом сердца новым потоком льется на пол. Ширли, которая, поддавшись любопытству, смотрела на все происходящее из-за угла, ошарашенно уселась на кровати, пытаясь все осознать.

Никак не хотели срастаться лишь куски плоти по обе стороны от позвоночника, так что их пришлось зашить. Наконец, процесс заживления пошел и там, так что Берхальд сразу после этого удалил нитки максимально аккуратно. Он взял новый кусок ваты и начал вытирать всю желчь с пластин, бесформенно лежащих на спине Разары. С левой стороны они почему-то были намного больше, а с правой будто недоразвитые. Закончив, он сделал быстрое движение скальпелем, отрезав для изучения немного от самой большой пластины. Девушка недовольно зашипела, но сейчас эта боль казалась ничем, она не доставляла столько страданий, как предыдущая. Решив проверить свою догадку по поводу этой черной бесформенной массы, Берхальд скальпелем ткнул в то место, где они срослись с лепестками. Пластины содрогнулись, кровь брызнула вверх, Разара невольно вскрикнула от боли.

Они медленно пульсировали, будто разворачиваясь. Наконец, с левой стороны появилось трехметровое крыло с твердыми хитиновыми пластинами, скоплениями острых кристаллов вместо оперения. К сожалению, у крыла были лишь одна перепонка, остальные четыре были еще лишь недоразвитыми кусками мяса. С правой же стороны появилось нечто среднее между левым крылом и недоразвитым куском мяса. Крыло расправилось полностью, там, где предплечье летательного инструмента переходит в кисть, плоть отслоилась, обнажая нечто, похожее на зрачок, светящийся желтым круг с черным пятном в центре, а от него свет начал расползаться по всем прожилкам пластинчатого крыла.

Тяжело дыша, девушка попыталась подняться, пока Берхальд заботливо протирал крылья влажным полотенцем и пропитанной спиртом ватой. Вампирша слезла со стола, прикрывая грудь одной рукой, а другой держась за голову. Во время того, как Раза прикусывала стержень, казалось, что головешка вот-вот лопнет от напряжения. Стоит ли говорить, что давление понизилось. В любом случае, под ногами сейчас было настоящее месиво из крови и гноя, а так же отмерших кусков ткани. Берхальд взял Разару на руки, стараясь не задевать ее крылья, которые девушка разглядывала с неподдельным интересом. Она не понимала, как ими двигать, поэтому ради рассмотрения притянула самое большое к своему лицу, высматривая все мельчайшие детали. Мужчина поднес ее к раковине, дождался, пока девушка вымоет ноги, после чего отнес ее на кровать. Раза, стараясь не задеть Ширли, легла так, что крылья висели над полом, перевешивая вниз. Поняв, что вариантов нет, девушка взялась за самое большое крыло и накрыла им новую подругу поверх одеяла. Хирург же сокрушенно вздохнул, смотря на все, что осталось после этой операции не в санитарных условиях, а затем начал прибираться. Закончив, он постелил себе на диване, сложил стол, после чего засунул в зубы сигарету и вышел на улицу, чтобы покурить. Ширли осторожно открыла глаза. Видимо, процесс «резки» слишком измотал бедную Вампириона, так что Разара уже спала, как сурок. Ошарашенно и одновременно с восхищением рыжая смотрела на недоразвитые крылья, а затем аккуратно выбралась из-под одеяла ногами вперед. Она накинула на себя кофту брата, прихваченную из дома, после чего натянула на ноги кроссовки и вышла постоять рядом с Берхальдом.

– Не спится тебе? – произнес он, задумчиво смотря на небо, окрашенное в терракотовые цвета из-за первых лучшей пробуждающегося за горизонтом светила.

– Поспишь тут, – дала ответ девушка. Она перевела взгляд на курящего хирурга, после чего спросила: – Поделитесь?

– На вид тебе точно больше восемнадцати, – ехидно произнес тот и, достав из кармана пачку сигарет, вытащил одну и протянул Ширли. Та зажала табачное изделие губами, после чего подожгла от протянутой зажигалки. Затянувшись, она выдохнула тонкую струю серого дыма.

– Последний раз курила несколько лет назад, сейчас ощущения, как в первый раз, – с улыбкой произнесла она, делая еще одну затяжку. Легкое головокружение достигло ее разума, но в этом-то и прелесть для только начинающих или давно не куривших людей. – Вы хотели у меня что-то спросить с утра. Вот, пожалуйста, утро.

– Я хотел спросить, когда ты проснешься, а не утром, это разные вещи, – фыркнул хирург, бросая окурок в сторону мусорного бака, после чего достал еще одну сигарету. – Я думал, что Разара вернется одна или не вернется совсем, но она все же привела тебя. Привела человека, что охотился на вампиров, убивал их. Местые кровососы рассказали мне о тебе с братом, когда вы приехали в этот сектор по приказу главы Братства. Очень странно, что охотников с таким послужным списком отправили сюда, в один из самых тихих секторов, – мужчина поднес пламя к табаку, после чего затянулся. – Вам обоим лучше было здесь не появляться. Теперь ты стала вампиром, а брата, скорее всего, отстранят, если об этом узнают. Есть что-нибудь, что может выдать то, кем ты стала?

Ширли резко раскрыла глаза. Она голой рукой смяла половину сигареты, что еще была у нее в руке, не обращая внимания на шипение кожи от горячего окурка. Точно. Она бросила с окна полотенце и бинты и забыла вымыть нож. В крови могут найти содержание яда Вампириона, а простая экспертиза запросто выдаст, кому кровь принадлежит. Черт, и как она могла не подумать?!

– Я забыла вымыть нож, которым себя проткнула, проверяя регенерацию, и выбросила в окно бинты с полотенцем, – пролепетала она, опустив голову.

– Это плохо, – протянул Берхальд, протягивая новой знакомой еще одну сигарету. Он достал из кармана телефон и посмотрел на время, добавляя: – Если поторопимся, то, думаю, может быть, еще найдем эти штуки. Иди быстрее одевайся!

Ширли кивнула и заскочила обратно в помещение, но вместо того, чтобы полноценно одеться, она просто нацепила на ноги броню брата, на грудь и спину свою. В нескольких кварталах отсюда, о чем-то говоря по телефону, человек в черном костюме мерил шагами тротуар. Он посмотрел на небо, столь прекрасное в начала дня, во время рассвета. Да уж, лишь, если так можно сказать, повезло смотреть на это каждый рабочий день. Но, увы, этим же людям не повезло с работой. Они каждую чертову ночь разъезжают по всем секторам, подчищая за охотниками из Братства. Впрочем, вряд ли это можно назвать сложной работой, ведь это просто уборка и бумажная волокита. Мужчина пригладил свои идеально уложенные волосы еще сильнее, после чего положил трубку, смотря на экран. Имя абонента – Альфа. Убрав устройство связи в карман, неизвестный направился к двери в парадную дома, где живут охотники. Уже на подходе он услышал, как где-то в кустах сломалась ветка, котенок игрался с чем-то бело-красным. Нахмурившись, мужчина подошел ближе, рассматривая предмет в зубах незадачливого зверька. Окровавленные бинты. Губы неизвестного расплылись в улыбке, он поймал котенка за шею и, отобрав у него, возможно, важную улику, бесцеремонно бросил пищащего зверя обратно в кусты. Послышалось жалобное мяуканье, но работника Корпуса это мало волновало. Он убрал бинты в карман и набрал номер квартиры охотников. Вряд ли эта штука принесет хоть какую-то пользу, но мужчина привык не верить в совпадения и удачу, а просто использовать любой шанс, что подвернется под руку.

Глава IV: Бинты, да полотенце

Эрик медленно открыл глаза, лежа на кровати. Он заерзал, пытаясь уснуть снова, но, увы, ничего не получалось. Парень встал на ноги, почесал шею, после чего вышел из своей комнаты, чтобы выпить снотворного. Сейчас это наилучший вариант, дабы побыстрее заснуть. Ширли уже точно спит, так что надо не шуметь. Молодой мужчина спокойно зашел на кухню и включил свет. На полу были красные разводы, в раковине лежал окровавленный нож. Юноша широко раскрыл глаза от удивления и ужаса, после чего побежал в комнату сестры. Он резко открыл дверь, осматривая помещение. Подушка и простыня до сих пор были мокрые от пота, пятна виднелись по всему постельному белью. Где она? Ушла? Парень снова вернулся на кухню, схватил первую попавшуюся тряпку и, смочив ее водой, вымыл пол, а затем под горячей струей еще и нож, чтобы убрать любые улики, связанные с кровью. Скоро должен придти следователь из Корпуса Альфа, нельзя, чтобы он подумал, что произошло что-нибудь ужасное. Эрик поспешно начал натягивать на себя всю одежду, что попадалась под руку, напялил кроссовки, проверил шкаф. Забрала снаряжение.